Текст книги "Всё кроме тебя (ЛП)"

Автор книги: Харлоу Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Она снова приближается: – Я сбежала сюда, когда наконец почувствовала, что у меня прояснилась голова. Разве это не ответ на твой вопрос?

– Нет, потому что сбежать от него – это ещё не значит, что ты хочешь меня прямо сейчас. – Чёрт, больно это говорить, но держать в себе нет смысла. – Ты приняла решение, которое задело много людей. И как бы сильно я тебя ни хотел, целиком и полностью, как бы ни мечтал вернуться туда, где мы были, – это было бы нечестно. Перед тобой и передо мной. У нас слишком много нерешённого.

Она опускает взгляд, потом снова смотрит на меня. – Ты прав. Но знаешь, чего я боюсь? Что ты будешь вечно держать на меня зло, не простишь, не попытаешься понять, почему я поступила тогда так, а не иначе.

Её слова задевают. Я могу отпустить прошлое? Именно об этом спрашивал меня Хави. И у меня до сих пор нет ответа.

Но она не даёт мне ответить.

– Слушай. Я совершала ошибки, ладно? Я не должна была скрывать от тебя правду про отца. Я боялась, как ты отреагируешь, боялась, что скажешь маме. Я ошиблась. И признаю это. – Она делает ещё шаг и убирает прядь с моего лица. – Но в ошибках есть сила, Форрест. Наши ошибки – это и наши самые большие возможности. Да, я опоздала на пятнадцать лет, но у меня появился шанс всё исправить. И ты помог мне его получить. Я должна верить, что твоё появление тогда было знаком. У нас запутанная история, но, может быть, вместе мы сможем распутать её и сделать ещё красивее, чем прежде.

Её взгляд опускается к моим губам, она облизывает свои.

– Разве ты не чувствуешь это? Ты ведь сам задал мне этот вопрос, и тогда я уже знала ответ, хоть и не могла сказать. Это всегда был ты, Форрест. Как бы сильно я ни старалась забыть.

– Шона... – Я закрываю глаза, чувствуя, как она придвигается ближе, её губы почти касаются моих. Но, чёрт, я не могу сдаться так быстро. Мне нужно время.

Я отступаю, и она чуть не теряет равновесие, но я хватаю её за плечи и удерживаю. Она удивлённо смотрит на меня, пока я помогаю ей выпрямиться. Я знаю, что застал её врасплох, но сейчас – не то время.

Вместо этого я говорю:

– А что, если мы просто попробуем снова стать друзьями, пока не разберёмся во всём?

– Друзья? – спрашивает она, без эмоций в голосе.

– Да. Я думаю, нам стоит сбавить темп, узнать друг друга заново. Потому что вернуться к физическому – мы с этим отлично справлялись, Шона. Но мы уже не те, кем были тогда. Мы должны убедиться, что хотим этого сейчас, осознанно.

Ты вообще себя слышишь, Форрест? Ты чувствуешь, как твой член плачет в этот момент?

Шона прочищает горло и натягивает улыбку: – Хорошо. Друзья. – Она протягивает руку для рукопожатия, и я перехватываю её, благодарный за то облегчение, которое приносит нам это соглашение.

Она здесь. Этого я и хотел, так что тот факт, что я теперь колеблюсь, говорит о том, что нам ещё многое нужно выяснить. И если я не буду погружаться в нее, чтобы скрыть наш беспорядок, возможно, я смогу ясно мыслить.

Ага, удачи с этим, пока она будет разгуливать рядом в этих чертовски узких джинсах следующие шесть недель.

– Отлично. Значит, договорились.

Шона пятится назад к Фарби, отвязывает поводья и готовится снова сесть в седло. Когда она устраивается на лошади, то смотрит на меня сверху вниз, где я всё ещё стою на земле.

– Должна тебя предупредить, Форрест. То, что мы теперь «друзья», не значит, что я позволю тебе обогнать меня по дороге обратно. Я терпеть не могу проигрывать. Ты ведь помнишь?

Я снова забираюсь на Карму и смотрю через плечо на свою школьную любовь:

– О, я это отлично помню, Шона. Но ты помнишь, что я на самом деле не проигрываю, когда еду за тобой и любуюсь твоей задницей в седле?

Её смех заполняет воздух, прежде чем она срывается с места.

– Ты совсем не изменился, Форрест Гибсон.

Может, она права. Во многом я всё тот же парень. И она – единственная женщина, которую я когда-либо любил.

И вот тогда до меня доходит: если не она – то никто. Но я не переживу ещё одного такого разбитого сердца.

Так что либо мы разберёмся во всём и найдём путь обратно друг к другу, либо мне придётся смириться с тем, что моя великая любовь случилась, когда мне было шестнадцать, – и это всё, что мне отведено.

Будем надеяться, что нам удастся разобраться. Вместе.

Глава восьмая

Шона

– Я не уверена в этом, – говорю я маме Гиб по телефону.

– Глупости. Ты так же, как и все, имеешь право на нормальный зал, и Elite Gym – лучший.

– А если Форрест меня увидит и снова взбесится?

– У тебя такое же право быть там, как и у него. Это общественное место. И если этот мальчик будет тебе мешать – скажи мне, я быстро приведу его в чувство.

Я тяжело выдыхаю. – Ладно.

– А теперь иди и получи удовольствие от тренировки. Увидимся завтра.

– До завтра.

Я убираю телефон в сумочку и поднимаю глаза на здание Elite Gym, уговаривая себя войти.

Когда я упомянула на днях маме Джи, что ищу, где бы позаниматься, она сразу посоветовала это место – и сразу же сообщила, что именно сюда ходит Форрест. Более того, она “случайно” знала его расписание и намекнула, что я могу “невзначай” пересечься с ним. Тогда эта идея мне даже понравилась… но это было до того, как я припарковалась у входа.

После вчерашней верховой прогулки я уже не уверена, стоит ли пересекаться с ним так скоро. Но у меня ограниченное время. Я не могу просто сидеть и надеяться, что он вдруг решит впустить меня обратно в свою жизнь. Этот мужчина упрям, как бык, поэтому мне придётся бороться самой. Если не сделаю всё возможное, буду жалеть.

Собрав всю смелость, я глубоко вдыхаю и захожу в спортзал. Меня тут же накрывает запах резины, металла и пота.

– Здравствуйте, чем могу помочь? – приветливо спрашивает администратор на ресепшене.

– Я хотела бы оформить абонемент.

– Отлично. У нас есть недельный пробный или можете сразу оформить помесячно.

Не желая торопить события, я выбираю пробный. Подписываю бумаги и иду в раздевалку. После того как прячу вещи в шкафчик, беру бутылку воды и направляюсь к степперу – нужно сжечь хоть немного нервного напряжения.

Выбрав нужную программу, начинаю шагать, оглядываясь по сторонам.

Зал большой: тренажёры, гантели у зеркал, в задних комнатах идут групповые занятия. Спереди – ринг и ММА-клетка.

Внутри как раз дерутся двое, и, приглядевшись, я узнаю одного из них.

Форрест.

Боже, он великолепен.

Мышцы на руках напрягаются, когда он наносит удары и блокирует атаки. На нём майка – к счастью. Если бы я видела его торс, точно бы растеклась по этому степперу лужицей.

Поединок заканчивается, парни обмениваются перчатками, и Форрест спрыгивает с платформы, идя в мою сторону.

Я замираю. Он замечает меня сразу.

– Шона?

– Привет, Форрест. – Я машу рукой, как полная идиотка, и снова утыкаюсь в дисплей тренажёра.

– Что ты здесь делаешь?

– А на что похоже? Занимаюсь.

Он прищуривается: – Моя мама сказала тебе, что я хожу сюда?

– Насколько я знаю, зал открыт для всех.

Он закатывает глаза:

– Я понимаю, я имею в виду…

– Я пришла, чтобы потренироваться, Форрест. Как и ты. Это полезно для психики, – говорю я, поправляя спортивный топ, привлекая его взгляд к груди.

Сработало.

Форрест буквально прожигает взглядом мой наряд. Я специально выбрала этот комплект – бирюзовый топ и шорты – чтобы он увидел, чего ему не хватает, раз уж мы “друзья”. Судя по тому, как сжалась его челюсть, всё идёт по плану.

– Ты всегда в этом тренируешься? – рычит он.

– Проблема?

Он сжимает переносицу:

– Нет.

Тихо празднуя свою победу, я продолжаю тренировку. Через 15 минут он выходит из раздевалки, уже переодетый, и сразу ищет меня глазами. Когда находит, я чувствую, как волна жара поднимается внутри меня – и не от упражнений.

Он подходит ко мне, пока я стою перед зеркалом с гантелями. – День рук?

– Ага.

– Хочешь совет по технике?

Я разворачиваюсь к нему:

– Конечно.

Это хорошо, Шона. Он говорит с тобой. Критикует технику – но это лучше, чем игнорировать. Он пытается быть твоим другом, как вы и договорились, верно?

– Нужно наклониться пониже, – говорит он, кладя руку мне на талию и наклоняя вперёд. Соски моментально твердеют.

Он кашляет:

– Сгибайся в тазу, а грудь выводи вперёд – так упражнение будет эффективнее.

– Вот так? – я делаю несколько повторений, ожидая его одобрения.

– Да, вот так... – Его голос становится более хриплым, пока он наблюдает за мной, но в какой-то момент он осознаёт это и тут же отрезвляется. – Мне пора.

Я выпрямляюсь:

– А, ну ладно. Может, увидимся здесь снова. У меня бесплатный недельный абонемент, но кто знает, сколько у меня будет времени, когда подготовка к мероприятию войдёт в полную силу.

– Угу. – Он почти склоняется, чтобы поцеловать меня в лоб, но в последний момент останавливается. – Хорошего вечера, Шона.

– И тебе, Форрест.

Он делает пару шагов, затем останавливается и разворачивается.

– Знаешь, тебе не нужно было надевать этот наряд, чтобы привлечь моё внимание.

Сердце бешено стучит. – Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что ты могла бы быть в мокром бумажном пакете, и я всё равно узнал бы твою задницу, Шона.

С усмешкой на лице он уходит окончательно, а я остаюсь с непреодолимым желанием побежать за ним и проверить, как быстро он бы справился с этим нарядом.

Вместо этого я поворачиваюсь к зеркалу, делаю глубокий вдох и возвращаюсь к тренировке, твёрдо решив, что поездка в город точно того стоила – и, возможно, даже больше.

– Привет, Келси.

Маленькая девочка, за которой я когда-то наблюдала, как она растёт, оборачивается и одаривает меня своей заразительной улыбкой. Только вот она уже не та маленькая девочка, и я сама больше не та, кем была тогда. Келси было двенадцать, когда я уехала, и возвращение в Ньюберри-Спрингс, чтобы увидеть, как сильно она изменилась, – ещё одно напоминание о том, что в прошлое не вернуться.

Форрест наглядно напомнил мне об этом совсем недавно.

– Шона! Привет! Что ты здесь делаешь? – Она подходит к прилавку ранчо Гибсонов, глаза сверкают. Сегодня четверг, а значит – работает фермерский рынок Ньюберри-Спрингс в полном разгаре.

– Я приехала за кое-какими вещами для мамы Джи, – улыбаюсь я. – А заодно хочу приглядеться к участникам – вдруг кто-то захочет присоединиться к Зимнему фестивалю.

Всю неделю мы с мамой Гиб обсуждали формат мероприятия – решили проводить его целую неделю перед Сочельником. Она мечтает создать настоящую деревню Санты: с фотографиями с самим Санта-Клаусом (роль которого мистер Гибсон нехотя согласился сыграть), поделками для детей, мини-зоопарком с «северными оленями», конкурсом снеговиков из искусственного снега и прогулками в повозке по огонькам, которые Рэнди и ребята будут устанавливать на ранчо. Осталось только найти желающих пожертвовать материалы, местных предпринимателей для торговли и фудтраки, чтобы гости могли перекусить, пока наслаждаются праздником.

Это будет куча работы – особенно с учётом сжатых сроков. Но я благодарна за возможность отвлечься. После той поездки верхом с Форрестом и неожиданной встречей в спортзале я до сих пор вся на нервах – и одержима им ещё сильнее.

Я оглядываю улицу, поражённая тем, насколько рынок вырос с тех пор, как я жила здесь, а потом снова обращаюсь к Келси:

– Я вроде бы приехала работать, но, по правде говоря, могу остаться здесь на весь день, скупая вещи для себя.

Келси смеётся. – Понимаю. Но это последняя неделя рынка до весны. На зиму он закрывается – слишком холодно.

– Логично.

– Когда кто-то из парней, Уокер или Уайатт, помогают мне, я убегаю за кофе и успеваю побродить по рядам. Это почти единственное время, когда я могу заняться чем-то для себя – между работой в пивоварне и фото-бизнесом.

Я краем глаза залипаю на вешалку с одеждой в соседней палатке. Келси перехватывает мой взгляд:

– Что-то ищешь?

Мой взгляд останавливается на платье-свитере на вешалке. Я подхожу и провожу рукой по мягкой, в рубчик, ткани цвета жжёной охры.

– Мне бы не помешала новая одежда. Я взяла с собой только то, в чём не жалко возиться с грязью.

Тут к нам подходит Эвелин, держа на руках Кайденс. Она улыбается, а Келси хватает за руку малышку и «притворяется», что ест её пальчики.

– Помнишь Эвелин? Мы виделись на выходных, – спрашивает Келси.

– Конечно. Рада снова вас увидеть.

– Думаю, мы теперь будем видеться часто, – подмигивает Эвелин. – И, кстати, эта одежда – из моего бутика Luna. Магазин на Мэйн-стрит. Заглядывай – подберём тебе что-нибудь. А если нет в наличии, закажу.

– Спасибо. Я сейчас немного занята – на задании, так сказать, – но когда вы закрываетесь? Может, я успею зайти попозже?

Келси и Эвелин переглядываются. Эвелин снова поворачивается ко мне:

– А давай так – приходи завтра вечером после закрытия. Личный шопинг, вино и девичьи разговоры.

– Правда? Не хочу навязываться…

– Ты не навязываешься. Это приглашение. К тому же, думаю, у нас будет о чём поговорить… особенно про братьев Гибсонов.

Келси хихикает. – Мне не терпится узнать, что у тебя с Форрестом, Шона. Вы снова вместе?

Вот уж действительно вопрос на миллион.

– Ха. Я даже не могу сейчас на него ответить. Всё… сложно.

– Уверена, что так и есть, потому что сам Форрест – ходячая сложность.

– И не говори, – бормочу я.

Когда он предложил быть друзьями на той неделе, я едва узнала его. Форрест – мой Форрест – пятнадцать лет назад ни за что бы не согласился просто дружить. Но когда он объяснил, что между нами слишком много нерешённого, и признался, что его сбивает с толку моё внезапное возвращение, я увидела ситуацию его глазами и поняла, откуда он исходит. И когда до меня дошло, что он прав – что будет разумнее идти медленно, – моё отчаянное желание всё срочно исправить стало стихать. Но это не значит, что я всё ещё не мечтаю вернуть нас… если это вообще возможно.

– У меня столько вопросов, – продолжает Келси. – Всё, о чём я думаю, – это какими вы были в старших классах.

– Да, тогда всё было куда проще, это точно.

– Но, помимо Форреста, тебе, похоже, не помешала бы подруга, – говорит Келси, наклоняя голову, а её мягкая улыбка напоминает мне, каким солнышком она всегда была. Эта девочка и раньше была маяком света, готовая отдать себя другим без остатка – и, видимо, такой осталась.

А правда в том, что мне и правда нужна подруга. Кто-то, кроме Мамы Джи. Я на связи с Уиллоу, но она живёт на восточном побережье и вечно занята. Из-за разницы во времени созваниваться непросто. Хотя, если бы не она, я бы не справилась с последними шестью неделями.

Когда я сбежала со свадьбы, именно она поговорила с гостями и урегулировала всё с подрядчиками. Именно она забрала меня из кафе, где я пряталась после того, как бросилась за Форрестом. А когда всё немного улеглось, она помогла мне собрать жизнь по кусочкам.

Она навсегда останется моей лучшей подругой, но её здесь нет. И она не знает всех тонкостей этой семьи и этого городка.

А вот Келси и Эвелин знают.

Я сжимаю губы, чтобы не расплакаться от её предложения – не хочу выглядеть слишком отчаявшейся, – и киваю. – Было бы здорово, – выдавливаю я.

Эвелин слегка поднимает подбородок. – Прекрасно, значит, договорились. Увидимся в районе пяти?

– Я буду. – Глубоко вдохнув, я поворачиваюсь к Келси: – Ладно. Мне пора. Нужно со многими поговорить.

– Удачи и повеселись. Увидимся завтра.

Время немного за пять, когда я паркуюсь перед бутиком Luna. Магазин расположен между двумя другими на Мэйн-стрит, но у них нет той же изюминки, что у витрины Эвелин. Название магазина сверкает на солнце, переливаясь над дверью, а окна закрыты блестящими занавесками изнутри.

Очаровательно. Но даже такая тёплая атмосфера не способна успокоить мои нервы.

Несмотря на тревогу, бегущую по венам, я выхожу из машины, поднимаюсь к двери и стучу – уже после закрытия. Через пару минут Эвелин отпирает дверь изнутри и улыбается, приветствуя меня:

– Шона! Заходи!

– Спасибо.

Она снова запирает дверь, пока я прохожу внутрь и с интересом осматриваюсь.

Ряды одежды – платья, рубашки, брюки, свитера – выстроены вдоль стен и развешаны на них же. В центре зала – столы с аккуратно сложенными вещами и витрины с сумками, украшениями и обувью. Тут можно запросто потеряться на часы и не заметить, как пролетело время.

– Келси сейчас в подсобке – переодевает Кэйденс. Уокер вот-вот заедет за ней. А ты можешь спокойно начать осматривать вещи. Всё, что тебе приглянется и захочется примерить, вешай на дверь примерочной номер один, – показывает она.

Я разворачиваюсь к ней. – Ещё раз спасибо, Эвелин. Это так мило с твоей стороны.

Она берёт меня за руку. – Глупости. Я знаю, каково это – быть одной в маленьком городке. Если бы не Келси, я бы до сих пор такой и оставалась. – С улыбкой она уходит вглубь магазина, а я вдруг начинаю задумываться о её прошлом.

Вот в чём дело, да? У всех нас своя история. И я отказываюсь верить, что наша с Форрестом уже завершена.

Глубоко вдохнув, я начинаю разглядывать одежду и нахожу несколько мягких уютных свитеров, а также то самое платье, которое приметила вчера на фермерском рынке. Проходит всего несколько минут, как раздаётся стук в дверь.

– Я открою, – говорит Эвелин из глубины, снова отпирая дверь и впуская Уокера. И едва он входит, как сразу притягивает её за талию и целует так, будто мир вокруг перестал существовать.

Дико осознавать, что тот самый мальчишка, которого я знала, теперь женат и без ума от своей жены. Но по тому, как они смотрят друг на друга после поцелуя, это и так ясно. Раньше Форрест смотрел на меня точно так же.

Уокер наконец замечает меня и улыбается: – Шона!

– Привет, Уокер.

Он подходит ближе и обнимает. – Как дела?

– Потихоньку. Твоя жена помогает мне с гардеробом.

– Ну, ты пришла в нужное место. Я только заберу свою совушку и оставлю вас болтать. Будете сплетничать про моего ворчливого брата?

– Ещё бы, – подаёт голос Келси, выходя в зал с Кэйденс на руках.

Малышка издаёт звук, похожий на уханье совы, и сразу становится понятно, откуда прозвище.

– Вот моя совушка, – улыбается Уокер, подхватывая её и подбрасывая в воздух. Та смеётся от восторга.

Меня пронзает укол ревности. Когда-то я представляла, как Форрест так же играет с нашим ребёнком.

Может, у нас всё ещё есть шанс?

– Я дала ей перекусить час назад, так что она будет готова к ужину, когда вернетесь домой, – говорит Эвелин, передавая Уокеру сумку с вещами.

– Не волнуйся, справлюсь. – Он снова целует её. – Хорошо повеселитесь. Если вина будет слишком много – звони, приеду за тобой.

– Не переживай, у меня Уайатт на подстраховке, – отвечает Келси.

– Сойдёт. – Он поворачивается ко мне. – Рад тебя снова видеть, Шона. Если нужно будет помочь немного продавить моего упрямого брата – только скажи.

– Ха. Спасибо.

– Я серьёзно. Хорошо, что ты вернулась после того, как он попытался сорвать свадьбу. Ты бы знала, как ему хреново было. Но он упрямый, ты и сама знаешь. Так что, если понадобится моя помощь – обращайся. – Он целует Эвелин напоследок и уходит, оставляя нас втроём.

– Ну, думаю, сейчас самое время признаться – мы всё знаем про Вегас, – говорит Келси, пожимая плечами.

Я вздыхаю: – Честно? Я удивлена. Зная, какой Форрест скрытный, не ожидала, что он кому-то расскажет.

– Он был с Уокером и Уайаттом, когда решил лететь обратно, чтобы остановить свадьбу. А раз уж мы замужем… сама понимаешь.

Смеясь, я беру ещё одну кофту с вешалки и добавляю к тем, что уже держу в руках. – Понимаю. Но учтите – Мама Гиб не знала об этом, когда нанимала меня.

Брови Келси и Эвелин взлетают вверх. – Серьёзно?

– Сейчас знает – я сама ей сказала. Но, думаю, она и так надеялась, что моё возвращение подтолкнёт нас с Форрестом друг к другу.

Келси вздыхает: – Ладно. Нам нужно обсудить очень многое, но сперва – вино. Шона, иди примеряй одежду. Эвелин, закрой дверь и зашторь окна, а я достану бутылку. Сегодня будет весело!

Спустя две бутылки на троих я выхожу из примерочной в том самом платье, что мне приглянулось ещё вчера.

– Вот чёрт, – едва не давится вином Эвелин. – Девочка, это платье будто для тебя шили!

– Правда? – Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на себя в зеркало – и едва не падаю, потому что равновесие слегка… подводит. Да, вино определённо делает своё дело.

– Чёрт возьми, да! – говорит Келси. – Ты обязана его купить. Форрест с ума сойдёт, когда увидит тебя в этом.

– Не знаю… Мы ведь пытаемся быть просто друзьями, помнишь?

За последний час с лишним я рассказала девочкам всё, что произошло между мной и Форрестом с момента моего возвращения, и вспомнила, что было между нами в прошлом. Проговорить это вслух оказалось на удивление полезно – мне стало легче, и я смогла переосмыслить всё, что привело нас к сегодняшнему дню. И это напомнило мне, что Форрест был прав, когда сказал, что нам не стоит торопиться. У нас действительно много всего, что нужно проработать.

Хотя, конечно, когда я рассказала, как мама Гиб уговорила Форреста покататься верхом на той неделе, и как я сделала первый шаг, но он не ответил – они чуть ли не заохали от шока. А когда я поведала про случай в спортзале во вторник – они просто умерли от его последней реплики.

– Этот мужчина никогда не сможет быть тебе просто другом, Шона, – закатывает глаза Келси. – Я была рядом с ним все эти годы, пока тебя не было, ясно? И могу сказать точно: он всегда был на тебе зациклен. Я вообще не уверена, что он хоть с кем-то встречался за последние пятнадцать лет, а если и да – то скрывал это как спецагент.

Мысль о Форресте с другой женщиной сжимает мне грудь, но я не имею права ревновать – ведь сама была помолвлена всего два месяца назад. Правда в том, что у нас обоих были другие люди после разрыва, и мы не можем винить друг друга за это. Всё, на чём я могу сосредоточиться сейчас – это та связь между нами, которая не исчезла, несмотря на годы разлуки.

– Я не виню его за то, что он пытался двигаться дальше, – говорю я, проводя руками по платью, разглаживая ткань. – Но я приехала сюда, чтобы понять, есть ли у нас ещё шанс. Есть ли между нами что-то настоящее.

Мягкий, терракотовый материал облегает мои бёдра и подчёркивает талию – я уверена, Форресту будет трудно сдержаться, когда он увидит меня в этом.

– Поверь, его выдержки надолго не хватит. Только не сдавайся, – уверенно говорит Келси.

Я поворачиваюсь к ним, и у меня случайно вырывается икота. – Я и не собираюсь, но… как мне заставить его изменить мнение? Мне ведь нужно найти повод для того, чтобы проводить с ним время, чтобы мы смогли снова узнать друг друга. Но не так, чтобы это выглядело, будто я за ним слежу.

Эвелин уставляется в потолок в раздумьях. Потом идея будто поражает её молнией – она почти подпрыгивает на диване и проливает вино на пол.

– Я знаю!

Келси смеётся и тянет её обратно вниз: – Ты устраиваешь погром!

– Ничего, потом уберу. – Эвелин отмахивается. – Шона, попроси Форреста помочь тебе с организацией фестиваля!

– Как?

– Тебе ведь нужно будет что-то строить, верно? Спроси, не мог бы он этим заняться. Этот мужчина знает, как обращаться с молотком и досками.

– А если он просто поручит это кому-то из своих работников? – сомневаюсь я.

– Не поручит, – уверенно говорит Эвелин.

– С чего ты взяла?

– Да потому что он не выдержит мысли о том, что какой-то другой мужик будет рядом с тобой, болтать, смеяться... Это сведёт его с ума.

Келси кивает: – Абсолютно.

Я вздыхаю и отпиваю вина: – Я уже вижу, как он отреагирует: закроет глаза, зажмёт переносицу и скажет, что вырвать себе зуб проще, чем помогать мне.

– Чёрт, да ты прямо Форрест в чистом виде, – хихикает Келси.

– Знаю. – Я вздыхаю. – Но, Господи, этот мужчина…

Эвелин хищно изгибает брови: – Тебя заводит этот его угрюмый стиль, да?

Я плюхаюсь в кресло напротив, делая ещё один глоток: – Никогда не думала, что мне это понравится – раньше он ведь совсем не был таким. Но когда мы встретились снова, я сразу почувствовала, что он изменился… и, чёрт, это реально чертовски сексуально.

Мы все трое одновременно захихикали.

– Уайатт тоже иногда бывает таким, и я просто хочу затащить его в постель, чтобы он выпустил на меня весь этот пыл, – говорит Келси.

– Уокер – настоящая бомба, когда сердится, – добавляет Эвелин. – Особенно когда это из-за меня. Защищает меня или злится на меня – и это прям… огонь.

Я прикрываю рот, чтобы не захохотать: – Везучие вы. Но мне кажется, если я ещё больше разозлю Форреста – это ничем хорошим не кончится. Он и так уже на взводе.

– А вы вообще говорили о прошлом? – спрашивает Келси. – Я понимаю, что это тяжело, но, как он сказал, там было много всего…

Я смотрю в бокал. – Я знаю, что нам нужно это обсудить, но не уверена, что сейчас подходящее время. – Я качаю головой и смотрю в окно. – Иногда я думаю: где бы мы были сейчас, если бы я тогда просто сказала ему правду. Если бы не позволила маме влезть мне в голову со своими страхами про юношескую любовь…

Сказать, что моя мать была недовольна мной, когда я сбежала со своей свадьбы, – это ничего не сказать. На самом деле, в последнее время наши разговоры были очень односторонними: она только и делала, что говорила мне, какую огромную ошибку я совершила.

– О, мы с Эвелин отлично знаем, что такое проблемы с мамами, – бормочет Келси, слова у неё уже слегка плывут.

– Моя мать – ещё тот экземпляр, – поднимает бровь Эвелин. – Уверена, по сравнению с ней твоя просто ангел.

– Я больше не виню её, – говорю я. – Это заняло годы, но когда я рассказала ей правду о папе и о том, почему он ушёл, она начала осознавать, как плохо поступала. Как её слова испортили и мои отношения с ним. Нам потребовалось много времени, чтобы всё это пережить, но я знаю, что её влияние имело вес и в моей связи с Форрестом. Она была уверена, что он разрушит мою жизнь. Что я застряну в этом городке, как она, а он меня бросит – потому что с ней именно так и произошло. – И она не забыла напомнить мне об этом, когда я сказала, что возвращаюсь в Ньюберри-Спрингс. – Но самое главное, что нам с Форрестом нужно пережить – это то, как сильно его задело, что я всё это от него скрыла. Я не хочу вновь ранить его, вбросив всё это внезапно.

Эвелин кивает: – Полностью согласна. Настоящий момент появится сам. У меня с Уокером было именно так – и я рада, что дождалась, прежде чем открыться по-настоящему.

– А вот я молчала слишком долго, и это принесло мне и Уайатту кучу боли, – добавляет Келси. – Так что не тяни слишком сильно.

– Я знаю. Просто...

– Вот что я тебе скажу, Шона, – говорит Эвелин. – Попроси его о помощи. Дай ему почувствовать, что он тебе нужен. – Она пожимает плечами. – Это идеальный старт.

– Он мне и правда нужен... – тихо шепчу я, допивая вино и ставя бокал на стол. – Понадобилось пятнадцать лет, чтобы это осознать, но это правда.

Келси встаёт и подходит ко мне, вытаскивая меня из кресла. – Просто не сдавайся. А мы с Эвелин всегда готовы помочь.

Я чувствую, как к глазам подступают слёзы. – Спасибо. И спасибо за сегодняшний вечер. Мне это было очень нужно.

Эвелин присоединяется к нам. – Пожалуйста. Мы с Келси – лучшие подруги и теперь золовки. Но ты уже почти как сестра. А чтобы выжить рядом с братьями Гибсон, нам нужно держаться вместе.

Я усмехаюсь: – Ценю ваш оптимизм, но до колокольного звона на свадьбе нам с Форрестом ещё очень далеко.

Келси хитро улыбается. – Я бы так не сказала. Ты уже на правильном пути.

Эвелин показывает на Келси большим пальцем. – Она – безнадёжный романтик. Вечно верит в настоящую любовь. Между прочим, она и в мою историю с Уокером вмешалась.

Келси толкает её в плечо. – Да, потому что ты была слишком упрямая, чтобы понять, что он – твоя судьба.

– Ну, я всё же поняла. Просто… нужна была лишняя минутка.

– Скорее час, – бурчит Келси и поворачивается ко мне. – В общем, если тебе тоже нужна помощь – я вся в деле, поняла?

– Спасибо. – Я смотрю на свой пустой бокал. – Уф. Думаю, на сегодня мне хватит вина.

Эвелин кивает: – Согласна. Тем более у тебя ещё куча одежды на примерку. Так что марш обратно в примерочную. – Она шлёпает меня по заднице. – Нам нужно, чтобы у Форреста слюнки потекли, когда он тебя увидит. У нас ещё куча работы.