Текст книги "Звезда Полынь"

Автор книги: Грэм Тэйлор (Тейлор )

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Hebdomada mortium, – снова проговорила она и посмотрела на золотые кандалы. – Недавно мне подарили одну вещицу, которая должна помочь мне прочитать то, чего я не понимаю.

Она вытащила из кармана Ормуз и потерла гладкую поверхность платьем.

– Видите? Вот она. Тадеус сказал, что этот кристалл должен помочь, а значит, наверняка поможет, – быстро сказала она, поднесла Ормуз к кандалам и прочитала слова, которые были отчеканены на золоте: – «Hebdomada mortium»! Надо же, слова совсем не изменились, – протянула она, в ее голосе послышалось разочарование.

Она повертела в руках Ормуз, и вдруг буквы задвигались. Искаженные кристаллом, они стали менять форму, выстраиваться в другом порядке, и вот уже из них начали складываться отдельные строчки, закружившись перед ее глазами:

 
Семь веков предстоит нам прожить, по семь раз умирая…
Семь веков прохожу по земле я в обличье людском,
Семь смертей претерплю я, бессмертных и смертных встречая,
Семь смертей, что грозят разложеньем и мертвенным сном.
 

Аджетта читала эти строчки по мере того, как они появлялись в кристалле.

– Что это такое? – спросила она, а буквы все кружились в Ормузе. – О ком тут говорится?

– Это мое проклятие. Я вынужден ходить по земле в людском обличье из-за собственной жадности, меня обрекло на это собственное сердце. Мне предстоит носить кандалы семь веков, а потом я познаю смерть. – Тегатус потряс цепями, которые были припаяны к кандалам. – Мне просто захотелось узнать, что такое поцелуй, ее поцелуй, вот и все. Хоть на миг за ту вечность, которую я прожил, узнать, каково это… – Внезапно он замолчал и прислушался, как будто кто-то говорил с ним неслышным голосом. – У нас нет времени, Сарапук уже близко. Тебе нужно вернуться в свою комнату. Запри меня здесь и никому не говори о нашем разговоре.

– Но я не могу просто бросить вас здесь. Вы ведь узник. – Аджетта подошла к Тегатусу и изо всей силы дернула цепь, пытаясь освободить его. – Что же вы такое сделали, что оказались в этом ужасном месте?

– Я сам спрашиваю об этом каждый день, но мне никто не отвечает. Меня больше никто не слушает. Про меня все забыли. – Тегатус глубоко вздохнул, его глаза наполнились слезами, он повернул голову, как будто услышал какой-то далекий звук. – Твой отец проснулся, он мешает угли в камине и ждет своего друга.

– Но как же вы? Вам нельзя здесь оставаться, вам надо бежать. – Аджетта снова дернула цепи.

– Ты можешь помочь мне, когда придет время. А сейчас уходи. Если отец увидит тебя здесь, я не ручаюсь за твою судьбу.

Аджетта посмотрела на него. Он сидел, закрыв лицо руками, и казался таким маленьким и таким хрупким, как старик, который ждет у обочины свою смерть, как нищий, которого никто не хочет накормить.

Тегатус поднял голову и махнул рукой в сторону двери, жестом приказывая ей уходить. В голубом свете луны его кожа стала голубоватой. От этого света на полу лежала длинная тень, как тропинка к выходу из комнаты. Аджетта молча на цыпочках пересекла комнату, вышла из мансарды и заперла за собой дверь. Потом остановилась на самой верхней ступеньке. Ее охватило внезапное ощущение, что за ней кто-то следит, откуда-то из темноты на нее уставились два глаза.

У ее ног закружился холодный вихрь, по спине пополз холодок, а волосы встали дыбом. В темноте Аджетта различила очертания какого-то высокого мужчины, который заглядывал в окно коридора. При бледном свете луны она заметила на его лице наполовину стертую и выгоревшую татуировку.

«Синий Дэнби!» Эта мысль пронеслась у нее в голове, как ураган. Мужчина поднял голову, точно услышав, как она мысленно произнесла его имя. На Аджетту смотрели темные, глубоко запавшие глаза. Лицо его напоминало клочок шероховатой земли. По коже на лице скользила длинная змея, скрываясь в глазнице и вылезая изо рта.

– Я еще приду к тебе, Аджетта, – сказал призрак, сделав шаг к лестнице и протянув к девочке длинную белую руку. – Очень скоро, посреди темной ночи, когда ты будешь меньше всего этого ожидать. И тогда ничто на земле не спасет тебя. Я уже повидался с твоим песиком – он заплатил за предательство твоего отца. Скоро доберусь и до тебя, моя участь станет твоей участью. Красивая шейка вытянется, и ты побредешь в ночи вместе с новыми друзьями – демонами.

Проговорив это, он улыбнулся пустым ртом, отвернулся от нее и исчез.

Глава 10
Хранитель рода

Блейк думал, что умер и теперь смотрит из разверстой могилы пустыми глазами призрака. Однако ужасная головная боль и ожоги от веревки на запястьях услужливо напомнили ему, что он еще жив. Он смотрел на небо. Сквозь черноту на горизонте пробился первый лучик октябрьского солнца. Длинный церковный шпиль рассекал чистое небо, этот тонкий каменный палец указывал на комету, которая висела в самом центре небосвода.

Блейк попытался пошевелиться, но его ноги занемели и налились свинцом. Он поднял одну ногу, и она тут же упала, стукнув о крышку гроба, на которой он лежал. Тогда Блейк приподнял голову и увидел, что его усыпали лепестками роз и листьями падуба, готовя к новой жизни на том свете. К выстланной соломой крышке гроба его придавил труп огромного пса со сломанными зубами, безумными остекленевшими глазами и длинным языком, вывалившимся из открытого рта.

В могилу явственно доносился стук лопаты, которой копали землю где-то неподалеку. Блейк сел, отодвинул пса в сторону и, вытаскивая из волос солому, задумался о том, как он здесь очутился.

Последнее, что он мог вспомнить из прошлой ночи, – как вокруг него вспыхнул ослепительный свет, когда Хезрин закрыла проход в зеркале. Он был потрясен этим необычайным свечением. Казалось, каждая частичка этого света проникает сквозь его одежду, и его плоть начинает мерцать. А потом Блейк погрузился в темный сон.

Он провел пальцами по глубоким красным отметинам на запястьях и потрогал правую ладонь, которая ужасно болела. Все ногти на правой руке были подстрижены до мяса. Внезапно в его голове пронеслось еще одно воспоминание о прошлой ночи. Он увидел Хезрин с ее холодными голубыми глазами и красными губами. Она смеялась, а он в это время корчился в муках. Блейк кашлянул и выплюнул землю с соломой, набившиеся ему в рот. Звук его кашля разнесся по могиле и проник в окружающий мир наверху. Гам перестали копать.

– Это ты кашляешь? – спросил мужской голос откуда-то сверху.

– Да ладно, не дрейфь, – недовольно ответили ему. – Сейчас опять начнешь болтать о том, что увидел дьявола. Давай копай. Еще пару футов, и мы доберемся до тела. Добренький доктор получит свою игрушку, а мы – десять шиллингов. – Тот, кто говорил это, даже хрюкнул от удовольствия, заставляя своего напарника копать дальше.

Блейк встал на колени, чтобы выглянуть из могилы. Труп пса скользнул вниз и с громким стуком упал на гроб.

Снова раздался первый голос.

– Я же говорил! – На этот раз он был более пронзительным, в нем слышался сильный страх. – Не надо было за это браться! Они сейчас живут в другом мире, и мы не имеем права забирать их оттуда. – За этим последовало громкое «жжах!» – первый гробокопатель демонстративно воткнул лопату в землю. – Все, с меня довольно. Пусть мертвецы останутся у дьявола, не хочу, чтобы он погнался за мной.

– Копай, я сказал! Считай, что я уже заплатил тебе за это. Нет на свете ни призраков, ни Бога, ни дьявола. Пусть-ка мертвец встанет из могилы, тогда, может, я и поверю. Копай, не бойся.

Блейк услышал, как рука шлепнула по спине. Он медленно поднялся на ноги и встал на крышку гроба, оглядывая кладбище с треснувшими могильными плитами и грунтовыми дорожками. В предрассветных сумерках он увидел двух мужчин, стоявших возле кучи только что выкопанной земли и сдвинутых в сторону цветочных венков, – могила явно была свежая. На обоих были резиновые сапоги и сюртуки. Головы у них были выбриты и отливали синим цветом из-за особой жидкости против вшей.

– Ладно, покопаю еще, – сказал пузатый могильщик и схватил большую лопату. – Но только в последний раз. Дьявол давно на меня зуб точит за то, что я краду у него грешников. От дьявола не откупишься!

Блейк еще раз оглядел кладбище. Тяжелый запах тлена наполнил его отчаянием и напомнил о будущем.

– Доброе утро, джентльмены, – сказал он громким голосом, надеясь привлечь внимание гробокопателей. – Помогите, пожалуйста, выбраться из могилы.

Пузатый уставился в землю под ногами, думая, что эти слова просочились из зарытого гроба. Другой отскочил в сторону, не зная, верить ли своим ушам.

– Помогите мне выбраться из этой ямы! Я щедро заплачу вам и прослежу, чтобы вас не поймал ни дьявол, ни король! – закричал Блейк, карабкаясь по осыпающейся стенке могилы. Комья земли застучали по крышке гроба: бам, бам, бам. – Блейк тщетно пытался найти выступ, чтобы поставить туда ногу.

– Это сам дьявол! – вопил пузатый, кинул лопату своему напарнику и бросился было бежать, но поскользнулся на сырой земле и упал. – Он пришел по твою душу, а свою я ему не отдам! – воскликнул он. По его лицу текли слезы.

Худой схватил товарища за рукав и огляделся. На кладбище никого не было, только синеватые тени лежали на земле.

– Не убегайте, дураки! – крикнул Блейк. – Помогите мне выбраться из могилы. Я живой, разве вы не видите?

Да, теперь пузатый гробокопатель и сам увидел. Он увидел, что всего в нескольких шагах от него из могилы выглядывает почерневшее лицо мертвеца с прилипшими к нему лепестками роз и листьями падуба, а из-за его воротника выбивается солома. Мертвец хватался руками за стебли травы, как будто пытаясь сбежать из адского пекла. Пузатый тут же захотел улизнуть от цепкой хватки этого мертвеца.

Худой поднял лопату и приготовился к нападению.

– Я задушу тебя, если ты мне не поможешь, – закричал Блейк, свалившись в могилу с глухим стуком.

От такой угрозы скрывшегося под землей трупа у худого побежали по спине мурашки. Оба гробокопателя развернулись и что есть сил понеслись к кладбищенским воротам.

Блейк снова соскользнул в могилу и упал на труп пса, который лежал на крышке гроба. Блейк погладил пса по голове. Он понял, что видел это животное и раньше, а теперь, в темноте могилы, пес оказался его единственным товарищем.

– Эх, собачка, – жалобно сказал Блейк, – вот и я скоро стану таким же, как ты. Как же это ужасно – умереть, разговаривая с дохлым псом… – Он глубоко и печально вздохнул.

Вдруг сверху раздался звонкий голос:

– Тогда поговори со мной.

Ошеломленный Блейк оттолкнул труп пса в сторону, словно устыдившись такого соседства, вскинул голову и посмотрел наверх – туда, откуда донесся голос.

– В могиле очень интересно провести ночь. В самом расцвете лет мы вдруг погружаемся в смерть. Но я пришел, чтобы спасти тебя от мук ада.

Над Блейком стоял высокий незнакомец в черном, которого он уже не раз видел под своими окнами. Он смотрел на Блейка сквозь синие стекла очков в золотой оправе.

– Я услышал твои крики с улицы, а потом увидел, как с кладбища удирают двое бродяг. Думал, они что-то с тобой сделали. – Незнакомец широко улыбнулся. – Но ты оказался жив. – Он замолчал и взглянул на дохлого пса, который лежал сбоку от Блейка. – А ты, как я вижу, в лучшем состоянии, чем твой друг.

– Я н-н-нашел его здесь, – заикаясь, сказал Блейк и встал. – Я проснулся в могиле, а он… этот пес лежал на мне – мертвый. Боюсь, это пес моей горничной.

– Хорошо, что я появился вовремя и спас тебя от той же участи. Разве это дело – класть в одну могилу двух собак?

Незнакомец наклонился, схватил Блейка за руку и быстро вытащил его из ямы в сумрак раннего утра. Потом разогнул его пальцы на правой руке и увидел красный отпечаток на ладони.

– Это очень плохой ожог. Он причинил вред не только плоти. Откуда он у тебя? – спросил он, посмотрев на Блейка.

– Ну, ставил один опыт… Я ученый… что-то вроде того… Скажем так: со мной случились кое-какие неприятности, из-за которых я и оказался здесь, а ожог заработал где-то по пути. Понятно? – Блейку хотелось поскорее закончить мучительный разговор и избавиться от этого человека.

– Ты можешь говорить все что угодно, но будет ли это правдой? – По-прежнему держа Блейка за руку, незнакомец повел его к воротам. – В таких местах, как это, лучше поменьше разговаривать. Я знаю, что мертвые слушают гораздо внимательнее, чем живые.

Незнакомец насильно взял Блейка под руку. Они шли вдоль домов с нависающими над головой балконами по узким улицам, которые примыкали к кладбищу. Блейк расслабился. Ему казалось, что его ведут туда, где он давно хотел оказаться, что здесь, среди серых бараков Блэкфрайарза, он найдет ответы на свои вопросы. Какое-то время они молча шагали по грязи, обходя пьяных бродяг, которые заполонили улицы. Блейк посмотрел на небо – его комета по-прежнему была видна в утренних сумерках.

Незнакомец сжал руку Блейка.

– Отсюда недалеко до твоего дома, – сказал он, когда они повернули к Кондуит-филдз. – Я часто видел тебя на площади Блумсбери.

– Я тоже вас там видел, – отозвался Блейк, подумав о том, что теперь у него наконец-то появилась возможность узнать, кто такой этот незнакомец. – Кстати, – сказал он, ощутив внезапный прилив уверенности в себе, когда они оказались в знакомой ему части города, – я заметил, что вы появляетесь и исчезаете очень необычным образом. К тому же мне показалось, что вы следите за мной и что наша сегодняшняя встреча не случайна.

– Я слежу за многими людьми, а мое странное появление и исчезновение – всего лишь игра света. На твоем месте я бы больше переживал из-за того, что спрятал у себя дома, чем из-за того, что за мной кто-то следит, – сказал он, понизив голос.

Блейк почувствовал угрозу в каждом его слове.

– Я не прячу у себя дома ничего такого, из-за чего следует переживать. Так мог сказать только вор. – Блейк попытался выдернуть руку, но незнакомец держал его слишком крепко, казалось, Блейк привязан к нему какой-то невидимой веревкой, которую невозможно было разорвать.

– Когда наши пути разойдутся, мы расстанемся, – сказал незнакомец. – А пока, доктор Блейк, мы с тобой попутчики и наш общий путь предсказан звездой, на которую ты смотришь каждую ночь.

– Звездой? Какой звездой? Я не знаю никакой звезды.

– Ты дурак и дилетант, и если продолжишь заниматься своей глупой магией, то у тебя обгорит не только рука. Ты сунул голову в пасть дракона, и пасть вот-вот захлопнется. – Мужчина схватил Блейка за лацканы сюртука и одной рукой приподнял его над землей. Теперь Блейк болтался в воздухе, как висельник. – Я уже давно слежу за тобой, Сабиан. Иногда ты меня радуешь, но сейчас твоя глупость вселяет в меня отчаяние. Но твоя судьба в твоих руках, удавка все сильнее затягивается на твоей шее, и скоро… – Он замолчал и прислушался к тому, что мог слышать только он. – Скоро, Сабиан, табуретку выбьют у тебя из-под ног, и ты повиснешь на дереве.

– Откуда вы меня знаете? – спросил Блейк, задыхаясь от крепкой хватки незнакомца.

– Я знал твоего деда. Можешь считать меня хранителем твоего рода, – быстро ответил незнакомец, опустив Блейка на землю. – Твой дед был честным человеком, это он попросил меня заботиться о тебе.

– А у моего хранителя есть имя? – спросил Блейк.

– Зови меня Аврамом Рикардсом. Я уже давно ношу это имя, когда-нибудь ты поймешь почему. – Он пристально посмотрел на Блейка поверх темных очков.

Блейк сделал шаг назад и уставился в рыхлую землю на Линкольнз-инн. Сапоги были заляпаны грязью, одежда испачкалась в могильной земле, воротник сюртука оторван, на запястьях под манжетами горели следы от веревок. Аврам казался высоким, чистым и безукоризненно одетым. Золотая тесьма, которой был отделан черный сюртук, блестела в первых лучах утреннего солнца. Из полей до Блейка донесся громкий звук голосов. Аврам позволил ему еще немного подумать, вобрать в себя последние крохи ночи, прежде чем окончательно взойдет солнце.

Наконец Аврам повернулся и быстро зашагал по залитым солнцем полям туда, откуда доносились голоса. Блейк пошел за ним, не зная, что их там ожидает. Вдалеке он увидел две небольшие группы людей. Он тут же догадался, что перед ними дуэль, и услышал, как секунданты выкрикивали обвинение и требовали извинений.

Дуэлянты мрачно стояли спиной друг к другу, упорствуя в своей злобе и не желая признавать вину. Пистолеты были заряжены двумя пулями, курки взведены, дула направлены в небо. Они начали отсчитывать шаги, которые приведут их к той точке, в которой жизнь одного из них должна оборваться, – сквайра с длинными вьющимися волосами, одетого в плащ, или денди с алыми губами и напудренным париком на голове. Маленький барабанщик начал отбивать какой-то похоронный ритм. Эхо барабанной дроби отразилось от стен высоких белых домов, выстроившихся на юге.

Секундант в белых чулках и длинном парике громко отсчитывал шаги:

– Раз… два… три…

Аврам в такт этому счету размашистым шагом устремился к месту дуэли, которое находилось в трех ярдах от него и Блейка. Блейк плелся за ним, стараясь не отставать.

– Восемь… девять… десять. – Секунд ант замолчал и закрыл лицо руками, не желая смотреть на то, что произойдет с его другом.

В свете утренней зари дуэлянты повернулись друг к другу лицом. Денди в парике лихорадочно прицелился, дрожа всем телом. Он закрыл глаза и выстрелил. Ударник разбил капсюль патрона, сухой порох загорелся и послал серебряную пулю в ствол. Сквайр не сдвинулся с места. Он стоял и ждал. Пуля просвистела у него над головой.

Грохот от выстрела разлетелся по всему полю и затих вдалеке. В поле воцарилась тишина. Денди открыл глаза и посмотрел на сквайра. Тот поднял пистолет и тщательно прицелился. Никто не пошевелился. По нарумяненным щекам молодого человека в шелковом французском плаще и рубашке с кружевными манжетами потекли слезы.

– Стойте! – крикнул Аврам.

Он быстро пошел к сквайру, намереваясь остановить дуэль.

Сквайр плавно нажал на курок, и пуля вылетела из дула. Денди схватился за грудь. Его захлестнуло жаркой волной, на зеленую траву упали ярко-красные капли. Выстрел сбил денди с ног.

Аврам подбежал к нему и приподнял его напудренную голову с окровавленной земли. Он посмотрел в безжизненные глаза, подведенные черной тушью, в тон мушке на левой щеке.

– Он мертв. Оставьте его! – закричал сквайр. Он переложил дымящийся пистолет в другую руку и постучал им по ноге, чтобы вытряхнуть из ствола сгоревший порох. – Он прекрасно знал цену оскорбления, которое мне нанес, и заплатил за него своей жизнью. Я, хоть и с севера, никому не спускаю оскорблений.

– Неужели человеческая жизнь стоит так мало? – спросил Аврам, опустившись на колени перед трупом.

– У нас так принято. Вам, иностранцам, этого не понять. У нас честь ценится гораздо больше, чем жизнь. Я – человек чести и с радостью отдам за нее жизнь. – Сквайр вручил секунданту пистолет и повернулся, собираясь уйти.

– И ты спокойно вернешься домой, бросив свою жертву на растерзание крысам и собакам? – закричал Аврам.

Сквайр остановился и повернулся к Авраму:

– Ты что, француз, тоже хочешь моего угощения? У меня найдется сухого пороха, а ты можешь взять пистолет моего противника. Уверен, он с удовольствием оставит его тебе в наследство. Этот парень был полным придурком, напыщенным франтом, который заботился больше о губной помаде, чем о собственной жизни. Такие, как он, позорят нас, мужчин.

Блейк застыл на месте, наблюдая за Аврамом, который все еще стоял на коленях перед трупом.

– Свинец отравляет душу, но тот, кто дает жизнь всем вам, может усмирить твою злость, – отрезал Аврам.

Он разорвал рубашку на груди у убитого и погрузил руку в его грудную клетку. Чем глубже проникала его рука, тем шире становилась рана. Блейк смотрел, как Аврам прощупывает внутренности денди своими тонкими пальцами. Наконец он начал вытаскивать руку из обескровленной полости, приподняв тело мертвого франта над землей. Послышалось громкое хлюпанье, и кровь яростно забурлила в глубокой ране.

Внезапно Аврам резко выдернул руку из раны. В его пальцах оказался круглый свинцовый шарик, который пробил грудь денди. Аврам бросил шарик сквайру.

– Лови свой яд, можешь превратить его в золото. По крайней мере, золотом ты никого не станешь убивать, – сказал он, вытирая руки о белоснежную рубашку денди.

Блейк стоял, не смея пошевелиться. Оба секунданта недоверчиво смотрели на Аврама.

– Жизнь! – громко закричал Аврам. Его крик сотряс землю, на которой они стояли, и отразился в их телах. – Этот человек заслужил жизнь, а не смерть!

Аврам схватил труп, поднял его и поставил на ноги. Свежий утренний воздух наполнился запахом горящей плоти – из раны в груди денди начал извергаться едкий дым.

Сквайр выхватил у своего секунданта шпагу:

– Это колдовство! Вы оба сейчас умрете!

Аврам поддерживал труп одной рукой, чтобы тот не упал.

– Стой где стоишь, сквайр, или увидишь меня в гневе!

Сквайр не двинулся с места. Он воткнул острие шпаги в землю и что-то тихо забормотал себе под нос, вертя шпагой из стороны в сторону.

Аврам посмотрел мертвецу в глаза.

– Тебе нужно жить, – тихо сказал он, отпуская его. Труп качнулся назад, потом вперед, зашатался. – Не слушай, что там бормочет сквайр, ты можешь жить дальше, жить полной жизнью.

Тут мертвец открыл глаза и посмотрел на Аврама. Он закашлялся, выплевывая кровь на своего убийцу. Потом покашлял еще, громче, чем прежде, и, прочистив горло, залепетал, пытаясь что-то сказать.

В тот же миг сквайр быстро выдернул шпагу из земли и сделал выпад в сторону денди. Аврам перехватил клинок.

– Он ожил, и теперь, что бы ты ни сказал и что бы ни сделал, он не умрет. Твоя задетая честь отомщена, но гордыня по-прежнему владеет твоим сердцем. – Аврам крепко сжал клинок шпаги и выдернул ее из рук сквайра. – А теперь уходи отсюда. Здесь правит жизнь, а от тебя разит смертью. Уходи!

Аврам бросил шпагу на землю.

– Мы с тобой еще встретимся в аду! – злобно закричал сквайр, отошел от Аврама и кивком приказал своему секунданту следовать за ним. Его охватила паника, лицо стало ужасно бледным, почти бескровным. – Такое не под силу сделать живому человеку. Ты демон? Или колдун?

– Я тот, кто есть, а больше тебе ничего не нужно знать обо мне, – ответил Аврам. – И это место мне знакомо. – Он положил руку денди на грудь, прижав ладонь к ране. – А для тебя, мой надушенный друг, жизнь уже никогда не будет прежней.

Аврам повернулся к Блейку, который молча смотрел, как день набирает силу, потом оглядел поле и заметил, что вокруг них собралась толпа.

– Здесь не на что смотреть! – закричал он. – Один промазал, а другой вообще стрелять не умеет.

Денди взял Аврама за плечо и прошептал, смахнув кровь с губ:

– Я знаю, кто ты, и никогда не забуду, что ты для меня сделал.