Текст книги "Скайлар"

Автор книги: Грегори Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Грегори Макдональд
Скайлар

Посвящается Рею Фрейли-младшему, Дот и Дону Кинг Мэри Элизабет Абернети, Черил Хиггинс Джонсон и мистеру Томми Гордону

Глава 1

– Где Скайлар? – Его мать сидела у туалетного столика и расчесывала волосы.

Наклонившись над ней, чтобы поправить перед зеркалом галстук-бабочку, его отец пожал плечами:

– А где Скайлар? Черт его знает где.

* * *

– Черт бы тебя побрал, Скайлар, я надеюсь, мошка тебя съест.

– Мошки в округе Гриндаунс нет!

В сумерках, голые, Скайлар и Тэнди резвились в реке.

Она схватила его за волосы и макнула лицом в воду. Он нагнул голову еще ниже. Всунул ей между бедер. Распрямил ноги, схватил под коленками, и она плюхнулась животом ему на спину.

– Ой! – Упираясь ладонями в его ягодицы, она прогнула спину, стараясь удержаться на нем, не окунуться лицом в воду.

Вода пенилась вокруг его груди, он поворачивался и поворачивался, вздымая ногами ил. Руки Тэнди соскользнули. Теперь ее голова и плечи вращались вместе со Скайларом, но под водой.

На берегу прыгал и лаял Сироп, пес с каштановой шерстью. Ему хотелось поучаствовать в забаве, а вот желания мокнуть не было.

Нестреноженный Дезертир спокойно щипал травку.

Скайлар отпустил ноги Тэнди. Они заскользили по его плечам и спине. Оказавшись в воде, Тэнди перевернулась на спину.

Посмотрела на его мокрые плечи, капающую с волос воду, потом заглянула в глаза, улыбнулась. Широко развела ноги.

Сильный толчок руками вынес ее к нему. Она обхватила его талию ногами, сдавила изо всех сил.

Он перегнулся и вытащил ноги из ила. Падая на нее, положил руки ей на грудь, а лицом ткнулся в шею.

Они ушли под воду. Когда он поцеловал ее, она кашлянула ему в рот.

Он оттолкнулся рукой ото дна реки, и их вынесло на поверхность.

Она встала, плечи и руки блестели от воды, груди стояли торчком. Выплюнула воду изо рта.

– Если ты до сих пор не утопил меня, наверное, такого намерения у тебя нет.

Он отвел ее руки от лица. Кончиком языка коснулся левой скулы под глазом. Медленно, осторожно язык начал выписывать круги на ее мокрой коже.

Она вскинула подбородок и закрыла глаза.

Язык Скайлара изучил ее ухо и двинулся ниже. Она еще выше задрала подбородок. Он поцеловал ее в шею.

Потом кончик языка добрался до ложбинки между грудей. Не отрываясь от кожи, переместился к правому соску, обежал его.

Скайлар опустился на колени в речной ил. Язык спускался все ниже, между ребер, к пупку.

Тэнди положила руки ему на плечи, подалась вперед. Расставила ноги так, чтобы его бедра оказались между ними. Чуть присев, подсунула колени под мышки и сжала, взбугрив грудные мышцы Скайлара. Погладила их ладонями.

Глубоко вдохнула. Потом посмотрела на берег.

– Я вижу, ты не очень жалуешь своего кузена, Скайлар.

Стоя на коленях, он поднял голову, улыбнулся:

– Но ведь секс интереснее.

– Тут ты совершенно прав, Скайлар.

– Да, тут я прав. – Под водой он ткнулся носом в основание ее «ежика».

– Ты очень даже прав, – сказала Тэнди, глядя в быстро темнеющее небо.

Под водой он не слышал. Он поднялся, взял ее за руку и повел к берегу.

– Секс у нас всегда интересный.

– Тебе всегда удается удивить меня, что бы мы ни делали. Ты это знаешь?

У кромки воды она поскользнулась.

Она подхватил ее за талию и уложил в ил. Грудью лег на нее, талия оказалась в воде, пенис – в иле. Провел языком по губам, потом нырнул ей в рот.

– Мур-р-р, – промурлыкала она.

Переместив вес на левую ногу, правую Скайлар двинул вверх по ее бедру. Она тоже повернулась на бок.

Мышцами повыше колена Скайлар начал потирать ей промежность. Руками надавил на плечи, прижимая к воде.

Ее ладони легли ему пониже лопаток. И потянули вниз.

– О-о-о, – прошептала она.

Сироп покусывал Скайлара за пальцы ноги.

Скайлар просунул правую руку под левой рукой Тэнди, ухватил ее за левую ягодицу, оттянул.

Колено сделало свое дело – Тэнди кончила.

Они лежали на спине, в речном иле.

– Тебе надо встретиться с кузеном. Твои родители…

– Ты же знаешь, что прямо сейчас мне с ним встречаться не обязательно.

– Он давным-давно приехал в твой дом.

– Так уж получилось, что я в это время отсутствовал. – Скайлар вымазал илом живот Тэнди. – Обожаю ил.

– Твои родители устраивают в его честь прием. – Ее левая рука размазывала прохладный ил по коже.

– А меня все еще нет.

Тэнди приподнялась:

– Нам надо ополоснуться.

– Да.

– Ненавижу надевать джинсы на мокрое тело.

– Спешить некуда. – Скайлар пошел в воду.

– Уже поздно, – Тэнди последовала за ним. – Давай я потру тебе спину.

Стоя по пояс в воде, они набирали ее в пригоршни и поливали друг друга.

– Часами предаваться любовным утехам! Целыми днями. Взрослеть рядом с тобой – одно удовольствие.

– Разве мы повзрослели? – спросил Скайлар.

Они нырнули под воду, пальцами вымывая ил из волос.

На берегу, все еще мокрый, все еще с игрунчиком на изготовку, Скайлар надел джинсы, носки, сапоги. Осторожно застегнул «молнию».

Тэнди встряхнула джинсы, будто мокрыми были они, а не она. Держа их перед собой, взглянула на Скайлара:

– Если ты в таком виде оседлаешь Дезертира, у тебя что-то может сломаться. Где моя рубашка?

– Зачем она тебе? Уже стемнело. – Скайлар запрыгнул на неоседланного жеребца. Сам он уехал из дома без рубашки. – Пора!

Тэнди влезла в джинсы, подняла с травы рубашку. Взобралась на лошадь позади Скайлара с его помощью, так и не надев рубашки. Обняла за талию, прижалась лицом к его спине.

Они тронулись с места. Сироп поспешил за ними.

– Что такое? – удивилась Тэнди. – Это же кружной путь.

– Я знаю.

– Тебе же надо спешить.

– Я знаю.

– Скайлар, мы же подъедем к ферме с тыла.

– Я знаю.

– Скайлар, что ты задумал?

– Собираюсь взглянуть на моего кузена.

* * *

Все еще без рубашек, Скайлар и Тэнди лежали на животах, в темноте, на вершине холма, с которого открывался прекрасный вид на освещенную лужайку за особняком «Уитфилд-Фарм».

Дезертира они оставили у подножия холма, на этот раз привязав к дереву. Тихонько поднялись на вершину.

Сироп посапывал в кустах: умотался за день, проведенный со Скайларом и Тэнди.

Лужайка выглядела точно так же, как и на любой другой вечеринке, устраиваемой Уитфилдами. Помимо прожекторов охранной сигнализации, расположенных по периметру особняка, ее освещали фонари на деревьях и вдоль дорожек. Металлические сервировочные столы застелили белыми скатертями. На траве расставили с десяток карточных столиков, каждый с четырьмя складными стульями.

На подстриженной лужайке, кто с напитками, кто с закуской на тарелке, в лучших своих нарядах стояли одноклассники Скайлара и Тэнди, их братья и сестры, младшие и старшие друзья, родители, более пожилые люди, друзья родителей Скайлара.

– Готова спорить, твои родители кипят, как вода в чайнике, – заметила Тэнди, когда они слезли с Дезертира. – Ты же не встретил своего кузена.

– Стиль, – ответил Скайлар. – Должен выдерживать стиль.

– Что значит – стиль?

– Философия жизни.

– То же самое, что делать все наоборот? – спросила Тэнди.

Теперь, лежа на животе, Тэнди указала на мистера Уитфилда.

– Посмотри на своего отца. Да ему между губ и сардинку не просунешь. У твоей мамы такое лицо, будто она изо всех сил старается не перднуть.

Скайлар рассмеялся.

– Моя мама никогда не пердит.

– А вот и Джон-Тан, – продолжила Тэнди. – Специально встал рядом с креветками во льду. Как думаешь, лед напоминает ему о доме?

Скайлар пристально смотрел на кузена.

– Наверное, он стоит рядом со льдом на случай, если ему понадобится охладиться.

Впрочем, в округе Гриндаунс любой незнакомец выглядел как чертополох среди коровьих лепешек.

– Похож на тебя, Скайлар.

– Отнюдь.

– Еще как похож! Выглядит, как Уитфилд, даже с такого расстояния.

– А по мне, он выглядит, как послед.

– Симпатичнее тебя, дорогой. И умнее.

Скайлар ладонью надавил на спину Тэнди.

– Прекрати! Я лежу на сучке. – Тэнди вытащила из-под ребер сучок, отбросила в сторону. – Я думаю, твой кузен уже нравится мне больше, чем ты.

– Так иди и поцелуй его. У него моно,[1]1
  Мононуклеоз (передается в том числе и воздушно-капельным путем).


[Закрыть] знаешь ли.

– Правда, стоять так сексуально, как ты, он не умеет. Он стоит, как солдат. Или знак «Стоп».

– Моно тебе понравится.

– Поцелуйная болезнь, – уточнила Тэнди.

– Гар-вард, – протянул Скайлар. – Мой кузен поступил в Гарвард.

Тэнди промолчала.

– Приехал сюда отдохнуть, – добавил он. – И, подозреваю, попортить мне жизнь. Он может отправляться в постель и оставаться там, мне без разницы.

– Знаешь, Скайлар, он, возможно, такой же, как ты, дай ему шанс.

– Мой отец говорит, что бостонцы настолько нетерпимые, что даже не могут терпеть нетерпимость других.

– Больше ты ничего не можешь о нем сказать?

– Должно быть, от него пахнет рыбой.

– Присмотрись к лицам остальных, а потом взгляни на его лицо.

Скайлар пробежался взглядом по лицам, вновь сосредоточился на кузене.

– Он бледнее женщин.

– На всей лужайке он единственный, кто не улыбается… за исключением, разумеется, мистера Саймса. Разве людей из Бостона не учат улыбаться? Они не знают, что улыбка – признак вежливости и учтивости.

– Раньше не встречался с бостонцами.

– И сейчас еще не встретился, Скайлар.

– Если б так могло продолжаться и дальше.

– Мэри Лy давно уже разговаривает с Джон-Таном. Он ей ни разу не улыбнулся. Она, должно быть, думает, что у нее перекошен рот.

– Она так обмахивает его ресницами, что неделя чихания ему обеспечена.

– Она, конечно, хочет ему понравиться, – заметила Тэнди. – Чуть ли не выпрыгивает из платья.

– Готов спорить, у янки не возникнет и мысли протянуть руку и коснуться ее. Для него это кощунство, все равно что рыгнуть на проповеди.

– Он уже дважды отходил назад. В начале разговора они стояли у середины стола с замороженными креветками, а теперь добрались до края.

– Поле боя остается за Мэри Лу.

– Осторожно, Мэри Лу! – насмешливо крикнула Тэнди. – У этого юноши целовальная болезнь.

– Бедная Мэри Лу. Ей противостоит ее первый янки. Надеюсь, она помнит, что ее прапрадедушка прострелил одному такому же ногу.

– Теперь до конца дней она будет считать себя оскорбленной.

– И ее папашке не нравится, что она очаровывает янки. Он мрачнее тучи.

– А когда ты видел мистера Саймса веселым?

– Никогда. Мой папа говорит, что он слишком много ездит по делам, а потому мучается запорами.

– Следи за Дуфусом. Он заходит Джон-Тану за спину. Готова спорить, он… черт, так и есть! Скайлар, ты видел, что сделал этот мальчишка? Сознательно вылил пиво на штанину Тана. Ты видел?

– Едва ли кто, кроме нас, заметил это.

– А теперь Дуфус бросился извиняться. Старается стереть пиво со штанины Джон-Тана вонючей тряпкой!

Скайлар рассмеялся:

– Ох уж этот Дуфус!

– Посмотри! Джон-Тан пытается сделать вид, будто ничего и не случилось!

– Дуфус размазывает грязь по белым брюкам Джон-Тана, а Джон-Тан даже не смотрит на Дуфуса! Он его просто не замечает.

– Ему бы заметить Дуфуса, а не то в следующий раз пиво выльется на его голову.

– Скайлар, ты не думаешь, что тебе пора присоединиться к гостям? Прямо сейчас.

– Ай да Дуфус!

– Дуфус вне себя. Так разозлился, что даже обслуживает старого мистера Пендергаста. Он всегда игнорировал мистера Пендергаста, – Тэнди. – И Мэри Лy Саймс получила отлуп и захихикала. Смотри, ее вдруг заинтересовали креветки.

– Мэри Лу ненавидит креветки, если только они не в попкорне.

– А вот и твоя мама идет спасать Джон-Тана.

– О, святой боже! – воскликнул Скайлар. – Этот Джон-Тан все делает не так! Его поведение так же оскорбительно, как поданная холодной зубатка.

– Скайлар, почему мы лежим здесь, на холме, когда тебе давно пора быть внизу, помогать маме, знакомиться с кузеном?

– Мы проводим рекогносцировку.

– Шпионим.

– Наслаждаемся вечеринкой. И видно отсюда лучше.

– Им нужна твоя помощь.

– Теперь я это вижу.

– Скайлар, ты боишься, что рядом с кузеном будешь чувствовать свою неполноценность. Скажи, что это правда.

– Чушь!

– Ты боишься встретиться с ним, как кролик боится удава.

– Просто хотел приглядеться к нему.

– Скайлар, ты ужасен!

– Ты должна помочь мне стравить давление.

– Сейчас? Ты серьезно?

– Более чем.

– Скайлар, ты действительно ужасен!

* * *

На террасе Моника Уитфилд подошла к Джону.

– Жарко, – пожаловался Джон.

Моника заметила капельки пота у него на лбу.

– Надеюсь, мы не слишком утомили тебя, Джонатан? Все-таки это твой первый вечер у нас, и сразу столько суеты.

– Все нормально. Просто не привык к такой жаре.

Моника постаралась прикинуть, какая сейчас температура воздуха.

– А я люблю тепло. Что случилось с твоими брюками?

– Ничего, – Джон отступил назад и вбок. – Ничего не случилось. Ничего особенного.

Моника посмотрела на племянника, подумала, как ему нелегко: инородное тело, что тут говорить.

– Этот Скайлар. Я готова отвернуть ему голову.

– Еще не появился? – улыбнулся Джон.

Она обвела взглядом окрестные темные холмы.

– Должен быть где-то здесь.

– Я уверен, его задержали какие-то дела. – На самом деле Джон представить себе не мог, какие дела могли задержать кого-либо в такой глухомани.

– Приятно слышать, что ты защищаешь своего кузена, Джонатан. С которым еще не знаком.

– Вы волнуетесь из-за него?

– Нет. То есть я знаю, что случиться с ним ничего не может. Но хотелось бы видеть его здесь.

– Дядя Дэн сказал, что Скайлар ускакал на лошади.

– Лошади его нет. Собаки тоже. И самого Скайлара.

– Несомненно, он нашел более интересное занятие.

– Ты думаешь, он избегает тебя?

На мгновение Джон нахмурился. Не нашелся, как уйти от ответа на столь прямой вопрос.

– Я уверена, что он найдет убедительную причину, чтобы оправдать свое опоздание. Окажется, что кто-то настойчиво просил его помочь в починке трактора или что-то в этом роде.

– Скайлар в этом мастер? В починке тракторов?

– Не скажу. Что он умеет, так это оправдываться. Я видела, ты говорил с дочкой Саймсов.

– Мэри Лy?

– Саймс. В следующем году она заканчивает школу. Дети Саймсов – наглядный пример того, что два дурня могут пожениться и произвести на свет отличных детей. Мне иной раз кажется, что их ничто не связывает. Вон тот мужчина с пулеобразной головой – ее отец, Джон Саймс, а тот маленький воробышек, что наливает себе пунша, – мать семейства Эм-эл.

– Эм-эл означает Мэри Лу?

– Джонатан, тебе надо сразу привыкнуть к тому, как мы тут разговариваем… и обращаемся друг к другу. Ее брат, Джек, вон тот здоровяк. Хавбек в команде университета штата. А ее младший братишка, Энди Дайвен, вон тот симпатичный мальчишка в шортах.

– Почему вы зовете его Энди Дайвен?[2]2
  Недоумение Джонатана объясняется тем, что «дайвен» («divan» по-английски) – тахта или софа.


[Закрыть]

– Мы не зовем. Он у нас Энди-Дэнди.

– Оно и понятно.

– Дайвен – его второе имя.

– Почему?

– Наверное, семейное имя, – ответила Моника. – Я сомневаюсь, что его дали Энди в честь той лежанки, на которой он был зачат. Джон и Эм-эл ужасны еще и тем, что у них плоховато с юмором.

– Понятно. – Джон действительно изнемогал от жары.

– Так или иначе, Мэри Лу – юная королева красоты нашего округа.

– Королева красоты?

– Да. Регулярно выигрывает все конкурсы. Сначала в категории до шести лет, потом – до двенадцати, и все последующие конкурсы.

Джон нашел взглядом Мэри Лy. Она стояла в окружении пятерых молодых людей.

– Она участвует в конкурсах красоты?

– Я забыла. На Юге они проходят куда пышнее, чем на Севере. Мы надеемся, что Мэри Лу выиграет конкурс штата.

– Конкурс красоты? – Джону хотелось сказать – выставку скота? – Никогда не встречал девушку, участвующую в конкурсах красоты, и не испытывал такого желания.

– Да! – Моника наблюдала, как еще два молодых человека присоединились к тем, кто уже окружал Мэри Лу. – Мэри Лу пользуется большим успехом.

Джон откашлялся.

– Я заглянул в комнату Скайлара. Дверь из ванной он оставил открытой. Скайлар играет на трубе?

Моника улыбнулась. Ее племянника смущал разговор о конкурсе красоты.

– На Юге, Джонатан, мы видим человека таким, каков он есть: красивый или уродливый, высокий, низкий, толстый, черный, коричневый, белый, мужчина, женщина… В людях нам нравятся именно различия. Равенство – цель, которой мы все мечтаем достигнуть. А вот однородность у нас презирается, воспринимается как что-то недопустимое. Мы ее терпеть не можем. Как твоя тетя, я считаю своим долгом сказать тебе об этом.

В мягком свете фонарей, в теплом ночном воздухе, Джонатан Уитфилд выслушал этот монолог, не отрывая глаз от Моники.

А она положила руку на плечо племянника:

– Речь вот о чем, Джонатан. Быть здесь мужчиной не зазорно. Ты вполне можешь открыто восторгаться Мэри Лу, если она обратила на тебя внимание. И ты должен врезать Дуфусу, когда он выливает пиво тебе на брюки. По крайней мере, показать, что ты готов ему врезать. Понимаешь, они должны знать, с кем имеют дело.

Джон мигнул.

– Дуфус?

– Да, – Моника улыбнулась. – Дуфус обычно не возражает, если ему врежут.

* * *

– Не могу понять, почему мне это нравится, – покачала головой Тэнди. – Чем привлекает?

На вершине холма, с которой открывался прекрасный вид на освещенную лужайку у особняка Уитфилдов, Тэнди стянула джинсы Скайлара до сапог.

– Я тоже. – Лежа на спине, Скайлар поднял и развел колени. – Я только знаю, почему это нравится мне.

Присев на колени, Тэнди поднырнула под спущенные джинсы Скайлара. Втиснулась головой, плечами и руками между его бедер. Скайлар икрами обнял Тэнди.

Левая рука Тэнди прошлась по животу Скайлара.

Правая держала детородный орган как рожок с мороженым. Собственно, и лизала его Тэнди как этот самый рожок.

Скоро Скайлар задрожал всем телом, высвобождая сексуальное напряжение, копившееся не один час.

– Да… О-о-о!

* * *

Внизу, на террасе, Моника повернулась к Джонатану.

– Вот и Скайлар.

Глава 2

– Хэй,[3]3
  Общепринятое приветствие – хай (Hi). Здесь и далее Скайлар сознательно коверкает слова, показывая, что живет он в глубинке, где и говорить-то правильно не умеют.


[Закрыть] Джан-Тан. Я – Скайлар.

С широко раскрытыми глазами Джон поднялся с качалки-дивана, где сидел в полном одиночестве на боковом крыльце особняка Уитфилдов.

Скайлар пожал ему руку.

– Что означает «хэй»? – спросил Джон.

– Хэй, – ответил Скайлар. – Как поживаешь?

– Хэй? – повторил Джон. – Джан-Тан?

Скайлар оглядел лужайку.

– А где же мои родителя?

– Ты человек, растение или минерал? Вроде бы чем-то похож на человека. – На вопрос Джон отвечать не стал. – Рубашка, галстук, пиджак, отутюженные брюки, туфли… нет, сапоги… причесанные волосы. Наверное, тебя собрали в здешней сельской лавке. Говоришь ты не по-человечески. «Хэй? Джан-Тан? Родителя»? Никто не учил тебя правилам произношения, грамматике? Что должен означать этот набор звуков?

Скайлар заглянул Джону в глаза:

– Будьте так любезны, если вам не трудно, указать мне точное местонахождение моих родителей, пожалуйста, говнюк.

В полумраке крыльца глаза Джонатана раскрылись еще шире.

– Полагаю, они все еще на лужайке.

– Благодарю. Скажи мне, Джан-Тан, можно словить моно от парня?

– Ты этого никогда не узнаешь.

Скайлар рассмеялся:

– Если только ты мне не скажешь.

* * *

Большинство гостей уже сидели за маленькими столиками, ели жареное мясо, салат из капусты, фасоль.

За своим столиком Моника извинялась за необязательность Скайлара.

– Наверное, в присутствии кузена Скайлару как-то не по себе. Они одного возраста, внешне похожи, но никогда не встречались, знаете ли. И Джонатан поступил в Гарвард. Конечно, он учился в очень хорошей подготовительной школе. Скайлар посылал документы в Вандербилт,[4]4
  Университет Вандербилта – престижный частный университет в городе Нашвилле, штат Теннесси, его часто называют «южным Гарвардом».


[Закрыть] Дьюк,[5]5
  Университет Дьюка – частный университет в городе Дареме, штат Северная Каролина.


[Закрыть] университет штата… – Моника вздохнула.

– И?.. – спросила Джинин Уилмот.

– Его не взяли даже в университет штата.

– А что они ответили? – спросил Том Уилмот. – Хоть как-то обосновали отказ? Посоветовали, что надо сделать, чтобы поступить?

– Они даже не потрудились ответить. Если только Скайлар не съел отказные письма, чтобы мы их не увидели. Это так на него похоже.

– Но Скайлар – умный парень, – удивился Том. – Всегда участвовал в олимпиадах штата по математике и английскому языку.

– В десять лет, Том, когда еще не понимал, как это важно, – ответила Моника. – Я думаю, приемная комиссия не в восторге от уровня здешнего образования. И опять же, Скайлар не занимается спортом.

– Но почему? – Том перемешал на тарелке оставшийся салат и фасоль. – Высокий, гибкий, мускулистый. Я думаю, любой тренер с удовольствием взял бы его к себе.

– Полагаю, наша вина, – вздохнула Моника. – Скайлару всегда нравилось работать на ферме. И, знает бог, его помощь приходилась очень кстати. Вся тяжелая работа лежит на нем и Дуфусе. Однако нам следовало настоять, чтобы Скайлар проявлял себя не только в учебе, дабы произвести должное впечатление на приемную комиссию. Вы понимаете, разбил бы голову на футбольном поле или писал передовицы в школьную газету с названием «Я – часть моей страны». И тому подобное.

– Ему не следовало подавать документы. Тогда никто бы не сказал, что его не приняли, – глубокомысленно заметил Том. – Кстати, многие молодые люди боятся покидать глубинку.

– У Скайлара все будет хорошо, – вставила Роуз Холман.

Моника посмотрела на столик, за которым сидели семь человек: Мэри Лy и шесть молодых людей.

– Полагаю, из-за того, что Скайлара не приняли в колледж, он потеряет и Мэри Лу.

Том фыркнул.

– Уж не думаешь ли ты, что ее примут в Вандербилт.

– Нет, но мне представляется, что мужа она найдет именно там.

– Несомненно, дети Саймсов могут поступить в Вандербилт или в любой другой университет по их выбору, – прокомментировала дискуссию Роуз Холман. – Денег, которые им оставила бабушка, хватит с лихвой.

– Ерунда, Моника, – вмешалась Джинин Уилмот. – Все знают, что Скайлар и Мэри Лу с рождения предназначены друг для друга. Скайлар сопровождал ее на всех конкурсах красоты с трехлетнего возраста. Мэри Лу окольцевала Скайлара, когда они еще были в ползунках.

– Именно поэтому вы все эти годы приглашаете Саймсов? – спросил Том.

– Они – наши соседи, – ответила Моника.

– А чего ты волнуешься из-за того, на ком женится Скайлар, Моника? – спросила Роуз Холман. – Что-то я не слышала, что женитьба – составная часть курса обучения в колледже.

Моника смотрела на Роуз сквозь бахрому ресниц.

– Я думаю о будущем, Роуз. Если Скайлар женится на Мэри Лу, они скорее всего останутся здесь. В округе Гриндаунс родителей иной раз посещают такие мысли.

– Этот Скайлар – самый сексуальный парень в нескольких округах, – бросила Роуз.

Моника чуть не подавилась.

– Самый сексуальный?

– Да, господи, да! – Роуз Холман исполнилось восемьдесят три года. Замуж она не выходила. – Когда он смотрит на тебя, его взгляд обволакивает, завораживает. Ласкает. Встав рядом со Скайларом, чувствуешь, как тебя тянет к нему, засасывает в него. Вот это я называю сексуальностью. Не могу подобрать другого слова.

– Ну и ну, – покачала головой Моника. – Чего только не приходится выслушивать матери!

– Я не знаю, чем еще может похвалиться твой мальчик, Моника, но секса в нем больше, чем в кафедральном органе.

– Что бы ты ни имела в виду, Роуз, я думаю, с этими достоинствами приличную профессию не освоишь.

* * *

С Джоном на хвосте Скайлар спустился на лужайку, старательно огибая ярко освещенные места, дабы создать впечатление, что он прибыл достаточно давно. Потолкался среди молодых людей своего возраста, все еще стоявших у стола с бутылками, выполняющего роль бара.

– Как поживаешь, Дуфус?

– Хочешь пива, Скайлар?

– Конечно. Только не расплескай его.

Дуфус ответил изумленным взглядом, потом рассмеялся.

– Докончим в «Холлере»? – спросил он.

– Наверняка.

– Скайлар, каковы твои намерения в отношении моей сестры? – улыбаясь, спросил Джек Саймс.

Шутка эта родилась в тот год, когда Джек оканчивал среднюю школу и находился в зените славы, блистая в футбольной команде, а Скайлар только перешел в старшие классы.

– Оттрахать ее, – ответил Скайлар.

Когда Джек впервые услышал этот ответ, у него появилось сильное желание голыми руками разорвать Скайлара на куски. Потом он, однако, лишь рассмеялся.

Отец Скайлара поднялся из-за стола и через лужайку направился к нему. Отойдем-ка на пару слов, Скайлар, – обратился он к сыну.

– Да, сэр.

С пивом в руке Скайлара отвели в тень, подальше от столиков.

– Скайлар, где ты был?

– Трахался поблизости, сэр.

– Скайлар… – Дэн Уитфилд тяжело вздохнул.

– Сэр?

– Есть ли необходимость всегда так грубо выражаться?

Скайлар обдумал вопрос.

– Иногда я обхожусь без грубых выражений.

– Мать не отказалась бы от твоей помощи.

– Я выкосил лужайку. – Скайлар глядел себе под ноги. – Мы с Дуфусом повесили фонари. – Он взглянул на фонари, освещающие лужайку. – Мы расставили столы и стулья. – Он бросил взгляд на каждый стол и стул.

– Скайлар, твой кузен прибыл в четыре часа дня.

Скайлар скосился на Джона, стоящего неподалеку в темноте.

– Если ты хочешь, чтобы я стал компаньоном этому мальчику, тебе придется за это заплатить. И не по минимальной ставке.

– Ты мог бы встретить его здесь. Из вежливости.

– Из вежливости? Чушь! – Он оглядел Джона с ног до головы, поморщился. – Похоже, мальчик уже испачкал штаны. Как я понимаю, очень бурное веселье янки не по нутру.

Подошла мать Скайлара.

– У тебя есть причина для опоздания?

– Нет, мэм, но я могу ее тотчас же выдумать.

– Скайлар, я же говорила с тобой об этом.

Скайлар обозрел освещенные столики на террасе.

– Черт, люди могут подумать, что вы увели меня в темноту и бьете.

– Джонатану надо помочь, – Моника словно не услышала его. – Угомонись. Он тяжело болел.

– Я сейчас заплачу.

– Разве ты не можешь облегчить ему жизнь, Скайлар?

– Конечно. Пусть отдыхает. Или я должен наблюдать, как он отдыхает.

– Скайлар, ты не хочешь, чтобы тебя пригласили на Север, погостить в его семье?

– Нет, мэм, определенно не хочу. От холодной погоды у меня может замерзнуть кровь. А кристаллики замерзшей крови попадут в голову и будут там отвратительно дребезжать.

Дэн повернулся к кузену Скайлара:

– Джонатан, подойди, пожалуйста, на минутку.

Джон шагнул к ним.

Дэн Уитфилд обнял племянника за плечи:

– Джонатан, я хочу, чтобы ты познакомился с моим сыном, Скайларом.

– Хэй, Джан-Тан, – Скайлар пожал Джону руку. – Как поживаешь?

– Рад с тобой познакомиться, – сквозь зубы процедил Джон.

– Обмочил штаны?

– Скайлар! – воскликнул Дэн.

Моника посмотрела на Джона:

– Я знаю, ты почти со всеми познакомился, Джонатан, но Скайлар представит тебя своим самым лучшим друзьям.

– Конечно, – кивнул Скайлар. – Сейчас пойдем в дом, и я познакомлю тебя с моим псом, Сиропом.

– А вот и Мэри Лу. – Моника широко улыбнулась. – Мэри Лу, ты сегодня такая красивая.

Мэри Лу держала в руке наполовину пустой стакан для вина.

– У вас очень милая вечеринка, миссис Уитфилд.

– Хэй, Мэри Лу. – Скайлар поцеловал ее в щеку. – Это мой кузен, Джан-Тан. Не целуй его.

– Мы уже знакомы, – торопливо ввернул Джон.

– Как тебе наш округ Гриндаунс, Джан-Тан?

По глазам Джона ясно читалось, что присутствие участницы конкурсов красоты его смущает.

– Грендон?

– Мы произносим это слово иначе.

– Праезносим?

Дэн взял жену под руку.

– Мы должны уделить внимание другим гостям. Слава тебе господи!

Скайлар наблюдал, как родители вышли на свет и разделились.

– Скайлар, ты мерзавец, – фыркнула Мэри Лy.

– Что я еще натворил?

– Ты не звонил мне всю неделю!

Скайлар сложил ладони рупором и прокричал:[6]6
  Английский глагол «call» означает и звонить, и звать. В реплике Мэри Скайлар предпочел второе значение.


[Закрыть]

– Мэри Лу! Мэри Лу!

– Прекрати!

Все гости смотрели на них.

Скайлар поманил Мэри Лу пальцем.

Откинул назад ее волосы, сложил ладонь трубочкой у уха, словно собрался поделиться с ней секретом, потянулся к уху, а потом залез в него языком.

– Скайлар! – взвизгнула Мэри Лу.

Все гости вновь смотрели на них.

– Насчет Мэри Лу можешь не сомневаться, если уж она моется, то от головы до пяток, – доверительно сообщил Скайлар кузену. – Гарантировано – никакой ушной серы. Хочешь выпить?

– Скайлар, у меня кожа пошла мурашками, – пожаловалась Мэри Лу.

– Бурбон? Пробовал настоящий бурбон, Джан-Тан?

– Я не пью.

– А может, тебе последовать примеру Мэри Лу: ходить по лужайке со стаканом для вина, в котором налита водка?

– Скайлар! Черт бы тебя побрал!

– Тем, кто переболел моно, пить нельзя, – пояснил Джон.

– Скайлар, я не понимаю, почему до сих пор говорю с тобой, – фыркнула Мэри Лу. – Вообще обращаю на тебя внимание.

– Потому что у меня самые красивые колени, какие тебе доводилось видеть. Твои слова.

– Я произнесла их в четыре года.

– Я не забываю комплиментов. Ты страдаешь, Джан-Тан?

– Только от позора.

– Совершенно верно, – поддержала его Мэри Лу. – Ты позоришь меня перед своим кузеном.

– Чушь. Я сомневаюсь, что смогу позорить вас друг перед другом, даже если бы мне за это платили.

– А я считаю, что позоришь, – стояла на своем Мэри Лу. – Как долго ты пробудешь у нас, Джан-Тан?

– Надеюсь уехать завтра.

– Неужели?

– Ничего не выйдет, – возразил Скайлар. – Он останется здесь, пока окончательно не выздоровеет, и кто знает, когда произойдет это знаменательное событие.

– Это не противоречит моему утверждению, что я надеюсь уехать завтра.

– Он будет отдыхать. Сидеть на веранде, укрыв ноги одеялом, и пить чай со льдом, пока я и Дуфус будем вкалывать на ферме до седьмого пота. Так, Джан-Тан?

– Мне нравится. А вы сможете петь, изнемогая от жары под палящими лучами солнца?

– И он будет рано ложиться спать, – продолжил Скайлар. – Надеюсь, не позже семи вечера.

– Тебе тут нравится, Джан-Тан? – спросила Мэри Лу.

– Тетя Моника очень мила, – ответил Джон. – И дядя Дэн. – Он искоса глянул на Скайлара. – Красивое место. Только жарко.

– К жаре ты привыкнешь, – улыбнулась Мэри Лу. – Ты познакомился с моим братом, Энди-Дэнди? – Двенадцатилетний мальчишка подбежал к ним, запыхавшийся и потный. – Энди, это Джан-Тан Уитфилд.

– Рад познакомиться. – Мальчишка пожал Джону руку.

– Ты – кухонное приспособление?

–  Сэр?

– Почему ты позволяешь, чтобы тебя звали Энди-Дэнди? Ты хочешь вырасти и стать тем, чем чистят морковку?

Энди улыбнулся Скайлару:

– Он говорит на знакомом мне языке?

– Да. – Скайлар отпил пива. – Это диалект, который называется гнусавым.

– Скайлар, перестань оскорблять человека у меня на глазах, – Мэри Лу топнула каблучком, – а не то я перестану с тобой разговаривать! Почему ты так груб со своим кузеном?

– Он саквояжник.[7]7
  Так называли темных личностей, следовавших за армией северян во время Гражданской войны и грабивших все, что оставлялось отступающими южанами.


[Закрыть]

– О, Скайлар! – Энди широко улыбался. – Да ты боишься, что Джан-Тан понравится девушкам больше, чем ты!

– Возможно, ты и прав.

Дуфус, вооружившись большим деревянным подносом, разносил оставшееся жареное мясо от столика к столику, предлагая добавку тем, кто уже наполнил тарелки и поел.

Скайлар заметил, как Дуфус споткнулся непонятно обо что, повернулся, с упреком посмотрел на гладкую траву.

– Похоже, Дуфус перебрал бурбона, – заметил Скайлар.

– Да, Джан-Тан определенно нравится мне больше тебя, – заявила Мэри Лу. – Определенно больше.

– И мне тоже, – Энди все улыбался. – Ты нам больше не нужен, Скайлар. Тебе нашлась замена. Джентльмен.

– Он никчемный, богатый, симпатичный северный приготовишка, – ответил Скайлар.

– Скайлар ревнует, – констатировал Энди.

– Засланный сюда, чтобы досаждать мне.

– Досаждать тебе? – спросил Джон.

– Разве ты не слышал, что я не поступаю в колледж?