Текст книги "Приключения 1990"

Автор книги: Гилберт Кийт Честертон

Соавторы: Юрий Нагибин,Борис Руденко,Андрей Молчанов,Валерий Аграновский,Виктор Топоров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц)

– Понятно, – сказал Игорь. – Значит, вы этим делом заниматься не хотите?

– Чем заниматься? Это ты брось, – сотрудник с лысинкой уловил подвох, перешел на «ты», – не надо таких вопросов. Мы не в игрушки играем.

– Я вижу, во что вы играете.

– Вы где находитесь, молодой человек? Это государственное учреждение. Вы себя контролируйте!

Больше Игорь не стал слушать. Вышел на улицу, обогнул здание и остановился на углу.

– Когда ты, Скороходов, ума наберешься, – выговаривал голос за занавеской открытого окна, и занавеска, кажется, тоже слегка подрагивала в такт движению больших щек. – Весь вопрос можно решить за пару минут. Надо же хоть немного соображать! Тебе квартирных висяков мало? Вот придет проверка из главка, там тебе покажут! Хорошо еще, что я на месте оказался, а то бы сдуру ты у него и заявление принял.

– Тут же совсем другое дело, – пытался возражать Скороходов.

– А я тебе говорю, что дела здесь никакого нет! Мафию, что ли, вздумал искать? Тогда поезжай в эту... в Сицилию. Подрались алкаши, не поделили трояк – вот и вся страшная тайна. Ты лучше шапку найди, которую зимой на бульваре сдернули.

– Да я же...

– Вот именно!

В квартире у Юрки Васильева было как у тяжелобольного. Неслышными шагами ходили мать и отец, переговаривались приглушенными голосами. Четвертый день у Юрки жил Крисань. Он спал в его комнате и следил за ним неотступно, без присмотра не давая сделать и шагу. А Юрка сейчас выглядел очень плохо. Он валялся на диване, бездумно смотрел в потолок и даже не сделал попытки пошевелиться, когда вошел Игорь. Только глаза скосил.

Крисань лежал на раскладушке у противоположной стены. Читал книгу.

– Как дела? – спросил Игорь.

– Нормально, – промямлил Юрка, – как на пляже.

Захлопнув книгу, Крисань легко и бесшумно сел.

– Ничего дела, – подтвердил он. – На поправку пошли.

– Иди ты к черту, – вяло сказал Юрка. – Отвяжись от меня.

– Нельзя, братишка, – серьезно ответил Крисань. – Пропадешь ты один.

– Тебе какое дело? Нашелся спаситель.

– Либо я тут, либо ты – в больнице. По-другому не получится.

– Ну и пусть. Хочу – здесь, хочу – в больнице, – Юрка, кажется, не особенно и вдумывался в смысл произносимых слов.

– Нет, Вася, больница пока тебе не нужна, – спокойно убеждал Крисань. – Больница – это финиш. Теперь ты сам побороться можешь. Это тебе повезло просто, что ты еще до конца втянуться не успел. Значит – сам справишься. Мы тебе только слегка поможем.

Игорь уже знал, что Юрка начал глотать какую-то гадость, а где доставал – не говорил даже Крисаню. Действительно, Юрке Васильеву – Васе – повезло, что рядом оказался такой человек, как Крисань. Не мог только Игорь понять одного: как с Юркой такое могло случиться!

– Ну а ты что же? – недовольно обратился Юрка к Игорю. – Ты же воспитывать меня пришел, давай воспитывай.

– Тебя воспитаешь! Я надеялся, что ты сам мне поможешь.

– Я не по этой части, – уныло хмыкнул Юрка. – За этим к Крисаню обращайся. Он всем помогает.

Крисань встал, шагнул к Юрке, посмотрел на него внимательно.

– Отлупить бы тебя, – подумал вслух Крисань.

– Нельзя. Я больной. Больных не бьют.

– Насчет помощи я серьезно, – сказал Игорь. – Тут история одна случилась. В общем, нужно посоветоваться.

Выслушав все до конца, Крисань ненадолго задумался. У Юрки в глазах тоже появилось некое подобие интереса.

– Я помню этого мальчика, – произнес наконец Крисань. – Ты уверен, что он так нуждается в помощи?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты извини, Игорь, но ведь он сам насквозь гнилой. Неужели ты этого не понял? Честно тебе скажу: ввязываться из-за него у меня желания – ноль.

– Я тебя понимаю, Крисань... Но дело такого рода. Во-первых, я обещал помочь. Но это даже не самое главное, тут я бы сам как-нибудь... Вот мы вернулись домой, а дома у нас банда гуляет. Это, конечно, не «духи», но – банда. И вот они диктуют, кому с какой ноги надо ходить и в какую сторону. Так что же, мы станем спокойно на это смотреть? Это ведь пока нас не было, они тут расплодились. А если нас в Афган послали, чтобы порядок навести, так у себя дома неужели мы этого сделать не сможем?

– Я тут тоже одного такого встретил, – вдруг сказал с дивана Юрка. – Начал мне капать на мозги. Объяснял, как быть сознательным.

Игорь недоуменно повернул к нему голову.

– Ты о чем?

– Да так, – продолжал Юрка. – Кого, спрашивает, ты там защищал? Ну и я ему объяснил популярно.

Теперь и Крисань спросил:

– Да про кого ты?

– Так, про одного дружка. Вместе в школу бегали. Меня потом в Афган, а его в институт – он умный, очки носит.

– Ну и что с того?

– Договорился, дружок. Он мне все твердил: мне тебя жалко. Это ему меня жалко! А я ему говорю: мне тебя сейчас тоже жалко будет. А потом в кадык и в печень. Очочки его раскололись, не сразу, правда, а потом, когда я его еще маленько поутюжил. Он еще долго там в своих соплях ползал.

Рассказывая, Юрка слегка оживился.

– Зачем же ты его так? – спросил Игорь. Юркина жестокость ему всегда была неприятна. Она была внезапна и непредсказуема. Голубоглазый Юрка мгновенно превращался в свирепого маньяка, и это его качество удерживало многих «стариков» роты от попыток проявить свою власть. Впрочем, так же быстро Юрка и отходил, становился вновь тем дружелюбным, улыбчивым Васей, к которому все так привыкли.

– Задаром! – Юрка хрипловато хохотнул.

– Пусть не болтают что попало, – неожиданно для Игоря поддержал Юрку Крисань. – А то что-то много тут развелось теоретиков. Да черт с ними. Мне бы тех гадов найти, которые тебе таблетки доставали. Вот кого бы я передавил без жалости.

– А к этому вопросу мы не вернемся, – отрезал Юрка. – Я не стукач, Крисань, ты знаешь. К тому же уже все прошло. Завязано.

– Точно?

Юрка снова лег на спину.

– Чего молчишь? Точно?

Юрка рывком спустил ноги на пол.

– Точно! Точно! Отвяжись!

– Нет, солнышко, ты меня в это не впутывай.

Ника сидела сердитая и красивая – совсем не накрашенная, домашняя, волосы собраны небрежным пучком на затылке.

– Я же тебе говорила: не лезь не в свое дело!

– Почему не мое дело?

– Потому, что тебя не касается.

– Я должен разобраться, – упрямо сказал он.

– Разбирайся, – легко согласилась Ника. – А я при чем?

И тут же снова рассердилась:

– Нашелся еще детектив! Разобраться ему!

– Ника! – Игорь не мог понять причины ее раздражения и потому, стараясь не обижаться, говорил преувеличенно медленно, внятно, ласково даже. – Какие-то подонки искалечили человека. Неважно, Валерка это или кто еще. И спокойно ходят по улицам. По-твоему, так и надо? А если завтра другого так же? Тебя?

– Со мной ничего не будет, – отрезала Ника. – Твой Валерка получил, чего добивался. Я его предупреждала, как тебя сейчас: не суйся. А он, сопляк, вообразил, что уже совсем деловой, все знает, все у него в кулаке. Вот и доигрался.

– Так, значит, ты знала?

– Ничего я не знала и знать не хочу. А с этими людьми тягаться у вас всех кишка тонка. У них бабок хватит, чтобы всех купить, кого надо. Оптом и в розницу.

– И меня?

– А тебя покупать никто не будет. Другим заплатят, и тебя изуродуют, как Валерку.

– Это непросто, ты знаешь, – улыбнулся Игорь.

– Не беспокойся, у них умельцы найдутся.

– За что избили Валерку?

– А ты не понял? Святая душа! Да пожалуйста, я тебе объясню. Только ничего ты из этого не вытянешь. У них все всегда чисто.

Ника встала, прыгнула с ногами на диван, небрежно запахнув полы короткого халатика. Игорь сделал над собой некоторое усилие, чтобы отвести глаза в сторону.

– Они дела делают, и очень большие, – заговорила Ника. – И твой Валерка тоже делал вместе с ними и свою долю имел. Но ему такой доли показалось мало. Он решил, что уже умный, и захотел иметь больше, чем ему положено. Вот и получил.

– Какие дела? Воруют, что ли?

– Воруют! – Ника презрительно фыркнула. – Как на комсомольском собрании! Дела делают, я тебе говорю. Бизнес.

– На пиве?

– На одном пиве много не сделаешь, – отмахнулась Ника. – Хотя и на пиве можно за сезон «Волгу» поиметь. Там всякие дела. Может, и рыжье тоже.

– Что? – не понял Игорь, и Ника зло засмеялась.

– Ой, я не могу! А еще в детективы собрался. Рыжье. Золото это, солнышко.

Игорь угрюмо опустил голову.

– Я не понимаю одного, – тихо сказал он, – откуда тебе-то все это известно? А, Ника?

С ее губ уже готово было сорваться что-то совсем язвительное, обидное, но она вдруг утихла, замкнулась. Потом сказала грустно:

– Тебе ведь хорошо со мной, солнышко, да? И не спрашивай у меня ничего. Я же не спрашиваю, что у тебя было раньше.

Он смешался, потому что ему нечего было рассказать о своем прошлом, и ему стало больно оттого, что у нее прошлое было.

– А сейчас? – спросил он с хрипотцой.

– А сейчас ничего нет... почти нет, солнышко. Все уже прошло. Иди лучше ко мне...

Он сел к ней, взял за руку. Она привалилась к его плечу, теплая и покорная.

– Ника, – сказал Игорь. – Где Валеркина тетрадь?

– Какая тетрадь? – нежно шепнула она и вдруг вскинулась, оттолкнула его. – Ты – идиот, – сказала зло. – И Валерка твой – кретин. Зачем тебе эти бумажки? Все уже проехало. Он, дурак, машины с леваком записывал! Да кто теперь докажет, что это левак? Товар весь съеден и выпит. Нет никакого товара. Эта его тетрадь теперь только для одного дела годится. Хоть ты-то будь умнее. Хотя что с тебя взять! Ты в этих делах вообще ничего не понимаешь.

– Отдай мне тетрадь, Ника, – повторил он. – Валерка просил, чтобы ты отдала.

Она смотрела на него с презрительной жалостью. Не отрывая взгляда, медленно сползла с дивана, медленно подошла к книжной полке и вытащила тонкий блокнотик.

– Держи!

Игорь сделал движение, готовясь поймать, но Ника не кинула, обманула. Вертела блокнотиком в руке, дразня его.

– Что, отнимать станешь?

Он молчал. Сидел, не шелохнувшись, глядя на нее в упор, и она внезапно сдалась.

– На, – равнодушным жестом бросила блокнот ему на колени. – Дурак ты.

В блокнотике колонкой даты, напротив каждой даты – номер машины и какие-то сокращения.

– Доволен? – спросила Ника.

– Ты мне поможешь разобраться?

– Еще чего! Нет, солнышко, на меня не рассчитывай. Пусть тебе Валерка помогает. А я ничего не знаю. И вообще, солнышко, извини, я занята.

Она стояла рядом, но была уже очень далеко. Лучше бы они просто поссорились. Игорь понял, что ничего уже, наверное, поправить не удастся.

– Ника, послушай, – сказал он слегка дрогнувшим голосом, – не надо так, прошу тебя.

Хотел встать и подойти к ней, но она, угадав его движение, отступила еще на шаг.

– У меня дела, – и голос ее был холоден, и взгляд стал чужим.

Он запихнул блокнот в карман и вышел, не прощаясь.

Они сидели вдвоем на кухне у Крисаня и разговаривали шепотом. За стеной спал его маленький племянник, было поздно, и чай в кружках совсем остыл. Интересно они сегодня провели день, хотя и по-разному.

Игорь ходил в городское управление внутренних дел. Накануне, когда он сообщил о своем намерении Крисаню, тот только хмыкнул и скептически покрутил головой, имея в виду, что ничего у Игоря не получится. Выходит, Крисань оказался прав.

Не желая повторения того, что случилось в отделении милиции, Игорь собирался попасть на прием непременно к начальнику, но куда там! Записываться надо было едва не на месяц вперед, да и то после подробного опроса «почему-зачем» у сотрудников приемной. Тогда Игорь подумал и попросился к любому другому.

Скоро вышел сотрудник – невзрачный какой-то, невидный, исключительно вежливый. Говорил мягко, слушал внимательно, ни разу не перебил и голоса не возвысил.

Игорь все подробно рассказал и спросил в заключение: «Может, зря я к вам пришел?»

«Что вы, что вы. Совершенно правильно поступили».

«Ну и что теперь будет?»

«Как что? – не понял сотрудник. – Мы проверим ваши сигналы».

«А если ничего не сможете найти?»

Сотрудник вежливо улыбнулся его наивности.

«Вам ответят письменно».

Расставаясь, он тепло пожал Игорю руку.

– И про записи говорил? – спросил Крисань.

– Конечно.

– Ну и что?

– Ничего, – дернул плечом Игорь.

– Не поинтересовался?

– Даже не попросил показать.

– Теперь тебе ясно?

Игорю было ясно. От него просто отделались. Чтобы не мешал важной работе. Как и в первый раз, в отделении. Только вежливее.

Вот Крисань провел день с очевидной пользой. Он ходил в пивбар и хорошо поговорил с местным алкашом. Тот сам подсел к нему за столик, почувствовав, видно, возможность выпить задарма. Алкаш был молодой, но изрядно испитой. За одеждой уже давно не следил, хотя руки все еще оставались относительно чистыми.

«Не поспел к новой бочке», – сразу пожаловался алкаш.

«Какая разница? Пиво есть пиво».

Алкаш долго разглядывал Крисаня, как дефективного.

«Ты что! Из новой бочки первые полсотни кружек – чистое пиво».

«А потом что?»

«Потом вот это, – алкаш ткнул пальцем в свою кружку, – моча. Они, суки, первое пиво сольют, а потом водой доливают. И ведь некипяченой, суки. Кондуктор – шеф ихний – миллион, наверное, на воде уже сделал».

Крисань не поленился, погулял вокруг пару часов и поспел к новой бочке. Точно, разница ощущалась.

– Вот теперь у нас кое-что есть, – подвел итог Крисань. – Теперь точно знаем, как они крадут.

– Может, еще раз сходить в милицию? – предположил Игорь, но сник под насмешливым взглядом Крисаня.

– Сходи-сходи, – сказал тот и вдруг взорвался: – Все продано! Все куплено! За что там ребята гибли! Давить! Давить их надо! Своими руками!

– Так что станем делать?

– Вот что, братишка, я думаю, – медленно проговорил Крисань. – Мы ведь теперь точно знаем, что все они, во главе с Кондуктором, негодяи. Враги. Так или нет?

Игорь кивнул.

– Пусть Кондуктор сам идет в милицию сдаваться, – объявил Крисань.

Чтобы выследить Кондуктора, понадобилась почти неделя. Накануне мать Игоря уехала в отпуск в Армавир к сестре. Звала с собой, но он отговорился, что надо устраиваться на работу, и вообще всякими делами. «Понимаю», – сказала мать, явно думая о Нике, и уехала одна.

Кондуктор – сорокалетний мужчина, гладкий и холеный, с округлым животиком над ремнем новеньких джинсов, обычно уходил из пивбара часов в пять. Помахивая «дипломатом», он не спеша шел одним и тем же путем – по набережной – к выходу из парка, с удовольствием рассматривая встречных женщин. Кондуктор (вообще-то звали его Павел Михайлович) уверенно чувствовал себя в этой жизни, любил ее и знал в ней толк. Миновав ворота парка, он выходил на «пятачок», где всегда оставлял сверкающие «Жигули», снабженные импортным комплектом фар, зеркал и разных наклеек. Быстро, но внимательно осматривал ее, оглаживал ласково, словно живую, и укатывал, как-то особенно вкусно хлопнув дверцей.

На четвертый день они подождали его в такси возле «пятачка» и проводили до дому. Для реализации их плана важно было знать, куда он ставит свою машину. Оказалось – на платную стоянку в квартале от дома. Это несколько усложняло дело: для встречи с Кондуктором оставался только «пятачок» возле парка.

В тот вечер Кондуктор, как нарочно, вышел с работы не один. Вместе с ним был сухощавый старик, одетый, несмотря на жару, словно на прием в посольство. Кондуктор держался очень почтительно, даже подобострастно. Семенил на четверть шага сзади, а отвечая, заглядывал в лицо снизу вверх, хотя был намного выше ростом. Через некоторое время старик остановился, попрощался кивком и ушел куда-то в сторону. Игорь и Юрка облегченно вздохнули.

Восстановив обычную гордую осанку, Кондуктор немедленно окинул ласковым взглядом хорошенькую девчушку, попытался даже с ней заговорить, но она, глупая, не знающая жизни, не оценила, шарахнулась, как вспугнутая кошка. Кондуктор благодушно усмехнулся ей вслед и зашагал своей дорогой.

На «пятачке», неподалеку от сверкающего «Жигуленка», лениво топтался Крисань. Рассеянно глазел по сторонам и покручивал на пальце ключи, очень плохо изображая скучающего владельца собственного автомобиля. Когда Кондуктор после обычного ритуала осмотра открыл дверцу, Крисань не спеша приблизился, сказал что-то. Кондуктор выслушал и ненадолго задумался, потом открыл заднюю дверцу.

Замаха Игорь не заметил, увидел только, что Кондуктор оседает будто подрубленный. Они бросились к машине.

– За руль! – скомандовал Крисань Игорю, одновременно вталкивая обмякшего Кондуктора на заднее сиденье. Юрка помогал с другой стороны.

Ключ зажигания торчал в замке. Двигатель проснулся с пол-оборота. Игорь плавно тронул машину, вписываясь в плотный транспортный поток. На заднем сиденье, зажатый между Крисанем и Юркой, тяжело сопел Кондуктор.

Машина легко слушалась руля, и это было Игорю приятно. На какое-то время он даже забыл, что происходит за его спиной.

Сопение вдруг прекратилось. В зеркальце Игорь увидел, как Кондуктор поднял голову и открыл глаза.

– Вы кто такие? – прохрипел он, дико озираясь. – Вам что надо?

Послышался нехороший Юркин смешок и вслед за ним звонкий щелчок лезвия ножа, выпрыгнувшего из рукояти.

– Молчать, – сказал Юрка, но Кондуктор сразу не понял.

– Вам что, денег надо?

– Я сказал: молчать, – с жутким спокойствием повторил Юрка.

Кондуктор болезненно охнул и затих.

К окраине города поток машин заметно поредел. Это беспокоило Игоря, но выездной пост ГАИ они миновали благополучно.

– Куда вы меня везете? – с ужасом спросил Кондуктор и тут же снова затих.

Через десяток километров Игорь съехал на грунтовку, а с нее как раз на едва заметную просеку. Это место они выбрали заранее, когда разрабатывали план. Просека сделала поворот, сквозь невысокий кустарник Игорь завел машину прямо в лес и заглушил мотор.

Бледный, с обвисшим лицом, Кондуктор смотрел перед собой остановившимся взглядом.

– Вот теперь поговорим, – сказал Крисань.

– Все возьмите, все, – лихорадочно забормотал Кондуктор. – Не убивайте, прошу вас! Я принесу и отдам сколько надо, я клянусь. Хоть сейчас...

– Мы с тобой будем говорить, мразь, – с ненавистью сказал Крисань, – а потом посмотрим, что с тобой сделать.

– А я бы с ним разговаривать не стал, – подал реплику Юрка.

– Нет-нет! – воскликнул Кондуктор. – Давайте говорить, ребята, пожалуйста. Я очень прошу!

– Сколько у тебя денег? – спросил Крисань, разглядывая Кондуктора как приготовленный к исследованиям препарат.

– Сколько вам надо? Я гарантирую! Две, три тысячи... Больше нет, честное слово!

– Он врет, – холодно удивился Юрка. – Я тебе говорил.

– Сколько вам надо, вы скажите, – бормотал Кондуктор, – я займу, наконец...

– На первый вопрос ты не ответил, – сказал Крисань. – Вот второй вопрос: откуда у тебя деньги?

– Ну... – Кондуктор растерялся. На мгновение непонимание вытеснило страх. – Что за вопрос? Вы от Яцека, да?

– От Мацека, – хмыкнул Юрка. – Хватит болтать, отвечай, если спрашивают.

Целая гамма чувств промелькнула на лице Кондуктора – недоумение, надежда, страх.

– Ну... – Кондуктор лихорадочно соображал, как вести себя дальше. – Я же работаю, ребята... Я заработал.

– Он опять врет, – прокомментировал Юрка. – Не стоит с ним возиться.

– Что вам надо? – в абсолютной панике спросил Кондуктор. – Чего вы хотите?

Крисань взял его за шиворот и рывком подтащил к себе.

– Чтобы ты точно и коротко отвечал на вопросы. Тогда у тебя появится шанс. Но только тогда. Ясно?

Кондуктор таращился на него бессмысленно и совсем не моргал.

– Ясно? Отвечай!

– Ясно.

– Как ты зарабатываешь деньги?

– Что вы от меня хотите? – Кондуктор внезапно заплакал, и было это настолько противно и жалко, что Игоря передернуло. – Тоже мне, прокуроры нашлись. Сами не знаете, что ли...

Юрка без замаха сильно ударил его по лицу. Раз и другой.

– Повторить вопрос? – осведомился он.

– Как и все, – утираясь, сказал Кондуктор. – На пиве. На воде. На сосисках. На креветках, – он дышал тяжело и хрипло, как бегун в конце дистанции. – Ну что вам еще?

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Крисань. – Вот таким образом тебе и надлежит разговаривать. Коротко и точно. А теперь ты обо всем напишешь. Но уже подробнее. Мы тебе поможем. Я подскажу, когда ты краденые сосиски получал и прочее, если позабудешь.

– Вы чего, ребята, – сказал Кондуктор. – Вам это зачем? Лучше я расписку напишу, что в долг взял, и завтра деньги отдам...

И снова Юрка ударил Кондуктора. Тот скрючился от боли и некоторое время лишь напряженно мычал.

– У тебя есть выбор, – произнес Крисань. – Либо ты напишешь, либо останешься здесь. Но времени обдумать у тебя уже нет.

– Хорошо, – с трудом выговорил Кондуктор. – Я напишу...

Он торопливо черкал «шариком», положив лист бумаги на свой «дипломат». Крисань помогал ему, негромко диктуя нужные фразы. Продолжалось это довольно долго. Юрка скучал. Он давно спрятал свой трофейный нож и не знал, чем заняться. Признания Кондуктора его совершенно не интересовали.

– Ну все, – сказал Кондуктор, завершив свой труд. – Затеяли вы бодягу.

Он почти совсем успокоился, перешел на сугубо деловой тон.

– И как вы мне ее будете продавать? Ваши условия?

Крисань улыбнулся.

– Продавать мы ее не будем.

– Как это? Я не понимаю! Какого же?!

– Продавать мы не будем, – подтвердил Крисань. – Но условия у нас есть. Завтра же, гнида, ты пойдешь с повинной в милицию. Понял?

– Нет, – честно ответил Кондуктор.

– Это неважно, – отмахнулся Крисань. – Ты пойдешь в милицию сам. Мы даем тебе шанс. Но только завтра. А послезавтра шансов не будет. Твое письмо придет туда раньше.

– Но зачем? Зачем вам это? – начал Кондуктор, и тут Юрка словно взбесился.

Одним рывком он вышвырнул Кондуктора из машины и начал избивать.

– Гнида! – приговаривал он сквозь зубы, нанося жестокие удары. – Шакал!

Игорь подавил в себе импульсивное желание остановить Юрку. Ведь Кондуктор был враг. Вероятно, и Крисань думал о том же.

Кондуктор не пытался сопротивляться, только стонал и прикрывался руками, но Юрка бил расчетливо и точно, все больше входя во вкус.

– Хватит, Вася! – не выдержал Игорь. – Прекрати!

Юрка не слышал или не желал слушать и остановился лишь, когда Крисань оттащил его, схватив за руки. Кондуктор подполз и привалился к колесу, унимая кровь.

– Значит, у тебя есть сутки, чтобы сделать явку с повинной, – ровным голосом, будто ничего особенного не произошло, сказал Крисань. – Потом будет поздно. Используй эту возможность.

– Дайте три дня, – глухо сказал Кондуктор. – Только один день.

– Я прошу вас, дайте три дня. У меня же дети... Мать – инвалид, лежит парализованная второй год. Мне нужно уладить свои дела, поймите.

Какое-то время Крисань колебался.

– Дадим ему три дня, – сказал Игорь. – Какая разница?

– Хорошо, – согласился Крисань. – Мы даем тебе эти три дня. Но глаз с тебя не спустим. А теперь слушай дальше. Сейчас прогуляешься по лесу. Вон в ту сторону. Не оборачивайся. Через час можешь двигать обратно. Свою машину найдешь у шоссе. А ключики придется подольше поискать. Мы их в травке оставим, в радиусе десяти метров. Будешь искать хорошо – и они обязательно найдутся...

Автобус-экспресс подошел точно по расписанию. Они выходили к остановке порознь и с разных сторон, там собралось уже немало народа – никто не обратил на них внимания. Вновь сошлись вместе только в вагоне метро.

– Все нормально, братишки, – одними губами сказал Крисань под грохот вагона, но они поняли.

– Да, все сделали чисто, – придвинувшись ближе, подтвердил Юрка. – Если он на нас не заявит, все будет в порядке.

– Куда он заявит? – поднял Крисань брови. – Он же не совсем дурак. Если заявит, лишится возможности прийти с повинной по своим грехам. Да о чем он, собственно, станет заявлять? Машина при нем, деньги тоже. Что он по морде от кого-то получил?

– Зря ты его, Вася, – хмуро сказал Игорь. – Не надо было этого делать.

– Ты чего – зря! Таким это только на пользу, – не согласился Крисань.

– А я бы его ликвидировал, – медленно проговорил Юрка. Глаза его задумчиво мерцали. – Веришь ли, едва удержался, пока на ноже его держал. Чуть нажал бы – и нет^: паскуды. Таких шакалов надо сразу в расход...

Лишь сейчас, глядя на Юрку, Игорь по-настоящему испугался.

– Мы не палачи, Вася, – сказал он.

– Ага, – Юрка кивнул, охотно соглашаясь. – Да, мужики, в нашем кинотеатре фильм идет. Американский – «Трюкач». Говорят: нормальный фильм. Сходим? Нет? Тогда пока, братишки, мне на выход...

На следующий день в восемь утра они втроем были на чердаке восьмиэтажного дома недалеко от платной стоянки. В полевой бинокль, что принес с собой Крисань, отсюда прекрасно просматривался и новенький «Жигуленок», и подъезд. Они уже использовали этот чердак, когда изучали распорядок дня Кондуктора.

– Две машины у подъезда, – негромко сообщил Крисань. – В них шестеро... кажется, шестеро... Четверо вышли.^: Крепкие ребята. Это что же, он на дом оперативников вызвал, что ли? Да еще раньше срока? Пошли в подъезд... Выходят. Вместе с ними Кондуктор... Что-то не похоже, чтобы они его забирали. Садятся в машины... Все.

Он опустил бинокль и повернулся к друзьям.

– А ведь это не милиция была, – сказал Крисань. – Это Кондуктор себе охрану вызвал.

Стало ясно, что заведующий пивбаром сдаваться не торопится. Вывод этот поставил в тупик даже Крисаня. И все же они решили ждать. Не только потому, что надеялись на успешный исход так замечательно продуманного, казалось бы, плана. Просто другого плана у них не было.

Игорь поехал устраиваться на работу. Он решил податься в водители автобуса. Дело знакомое, и график работы казался неплохим – хватит времени для подготовки в институт. Да и зарплата вполне приличная: объявления сулили до трехсот пятидесяти в месяц.

В отделе кадров автобусного парка его встретили очень хорошо. Начальник – видно, отставной военный – прямо расцвел от удовольствия, когда узнал, что Игорь побывал в Афганистане. «Вот такие нам и нужны!» Даже обещал посодействовать, чтобы посадили на новую машину. Правда, вначале предстояли трехмесячные курсы. Курсы так курсы. Игорь заполнил анкету и условился, что выйдет на работу через неделю. В общем, все складывалось удачно.

Вернувшись домой, Игорь вспомнил, что уже несколько дней не звонил в больницу к Валерке. Поругав себя немного, принялся крутить диск телефона и, прорвавшись наконец сквозь бесконечное «занято», узнал, что Валерка накануне выписался. Тогда позвонил ему домой – телефон не отвечал. Это хоть и озадачило Игоря, однако ненадолго: Валерка как раз явился сам.

Был он еще по-больничному бледен, хотя в целом выглядел неплохо, если не считать розового рубца, пересекавшего левую бровь, да еще пары подживающих ссадин.

Игорь ему обрадовался и начал было рассказывать о происшедших событиях, да вдруг оборвал себя на полуслове, ощутив непонятную тревогу. Как-то странно вел себя Валерка. Жалко и вымученно улыбался и все время старательно прятал взгляд.

– У тебя трудности? – осторожно спросил Игорь.

– Поговорить надо, – тоскливо сказал Валерка,

Но, усевшись, надолго замолчал. Уронив голову, смотрел в пол, демонстрируя безнадежность и ожидание беды.

– Что случилось, Валер?

– В общем, – Валерка попытался сглотнуть пересохшим ртом, – ты только на меня не обижайся, старик... В общем, я все уладил. Все свои дела.

– Твои дела.

– Ну, да... в общем. Тетрадь моя у тебя?

– Тетрадь? – удивился Игорь. – А что такое?

– Ты мне ее отдай, Игорь, ладно?

– У меня нет твоей тетради, – тихо ответил Игорь. – В чем, собственно, дело?

– Нет? Как нет? Где она? Куда ты ее дел? Отдай, Игорь!

Кажется, Валерка испугался так сильно, что уже не мог, да и не пытался скрывать страх.

– Она у одного человека. Ты чего трясешься?

– Ее нужно обязательно вернуть. Там... там все, неправильно...

– Да что ты? – усмехнулся Игорь. – Там как раз все правильно. Я уже проверил.

– Нет-нет-нет, – Валерка вытаращил глаза и замотал головой. – Вернуть надо... Ты сейчас можешь к этому человеку поехать?

– Сейчас нет. Объясни-ка, что случилось?

Валерка снова истерично дернулся, но взял себя все же в руки, сообразив, что паникой и криком делу не поможешь.

– Понимаешь, я погорячился. Был не прав. Они, конечно, тоже зря так... но потом я все хорошо обдумал. В общем, мы все уладили. Так что не надо...

Перебив себя на полуслове, испуганно спросил:

– Ты никому не говорил, что в этой тетради? А, Игорек? Никто об этом не узнал?

– Почти.

– И еще... – он не выдержал и вновь уставился в пол. – Мне сказали, что у тебя может быть одна бумажка. Так вот, Игорек, надо бы ее тоже вернуть.

– Какая бумажка? – спросил Игорь почти ласково. – Почему именно у меня? Кто тебе сказал?

– Сказали... в общем, люди из парка сказали.

– Это же не твоя бумажка. Ее-то зачем я должен возвращать?

– Да толку от нее не будет, – горячо заговорил Валерка, – Кондуктор уже заявил в милицию, что на него напали, ограбили, шантажировали, заставили написать на себя какую-то чушь.

– Ограбили?

– Я не знаю, что он там точно написал. Просто мне так передали. В общем, он пока не сказал, кто именно напал, и хочет все уладить мирно. Чтобы все при своих. Он и бабки неплохие готов отстегнуть...

– Постой, – заинтересовался Игорь. – Значит, он пока не сообщил, кто на него напал? А откуда, собственно, это может быть ему известно? Ему что, паспорта предъявляли?

– Ну, это такие люди, – Валерка понял, что попался, но продолжал врать и выкручиваться. – Они все, что угодно, ты не знаешь... на них столько народа работает. Не надо с ними вязаться, я тебе точно говорю...

Глаза его блудливо бегали, слова срывались с губ словно изжеванными.

Игорь встал и выдернул Валерку из кресла.

– Люди? – сказал он, разглядывая его с брезгливым удивлением. – Какие еще люди? Да это ведь ты рассказал про меня Кондуктору. Разве не так? Они тебя прижали немного. А может, купили. Значит, ты меня продал? А может, вовсе задаром, чтобы выслужиться?

– Да что ты, Игорек, как ты можешь, – забормотал Валерка, но быстро сник. – Они бы меня убили. И тебя... Им человека убить – как комара хлопнуть. Ты же не знаешь их законов. И никто концов не найдет. У них такие мочилы на подхвате бегают!

Валерке было немного стыдно и очень жаль себя, он бормотал, проникаясь все большей верой в каждое свое слово, а взор его наливался тоской и слезами. Игорь внезапно рассмеялся.

– Какая ты дрянь, Валерка! В штаны от страха не наложил? Меня одно радует: если Кондуктор прислал тебя договариваться, значит, он боится. Никуда он не заявит. Можешь ему передать: ничего не изменилось, у него еще есть пара дней на размышление.

– Игорек, я тебя прошу! – Валерка в отчаянии заломил руки. – Все это бесполезно. Они просто не хотят лишнего шума. У них все вокруг куплены, пойми! А меня ведь тоже... Знаешь, что они со мной сделают!

– Ничего с тобой не будет, – холодно сказал Игорь. – А если и будет – невелика беда. Кондуктору передай: никуда он не денется. Кстати, на следствии и тебе придется показания давать. По тетрадке, которая вся твоей рукой исписана. Подумай, Валера, не ошибись. За вранье тоже срок схлопотать можно.