Текст книги "Искусство провокации"

Автор книги: Герман Сад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Так случилось и в этот раз. Как было бы прекрасно, что бы американцы и англичане с лягушатниками не вылезали со своей идиотской помощью и вторым фронтом как раз тогда, когда этого не требовалось. Но они хорошо учат историю и быстро поняли, что «милые бранятся – только тешатся!». Что, кто бы кого ни побил в этой драке – обязательно договорятся, а потом непременно посмотрят на них: а что это вы, братцы, такие умытые и причесанные? Что это вы такие сытые и веселые? За удовольствие наблюдать – надо платить!». И все! И – хана! Не справится же никто с этими варварами с их неизменной и непонятной тоской! С их достоевщиной и шиллеровщиной! Что скрывается за этой тоской? Да, ничего! Это тоска от скуки, а скуку разгоняют веселой дракой, замешанной на фантастических сказках о Богах и чудесах, которые помогают ничего не делать и побеждать. От этого у целых народов съезжает крыша и они начинают верить в свою избранность! И потому придется парижам и лондонам долго и много платить за право чихать в присутствие хозяина. И кушать придется свиные сосиски и любимое блюдо русских и немцев: капусту. Именно в этом дело, а не в пресловутом коммунизме! Теоретизировать можно до бесконечности, но этот самый коммунизм родился не в России, а в той же Германии. Вся история будущего человечества была написана в Германии! И немецкий марксизм бездельника, фантазера и недоучки – это образ жизни русских: нет ничего чужого, которое не мое!

... Драка за Германию предстояла жестокой. Советы готовы были простить немцам десятки миллионов своих смертей за право распоряжаться и их жизнями...», – так думал подполковник Трошин. Думал, но никогда и никому ничего подобного бы не сказал. Именно поэтому и дожил до весны 55-го, пройдя через все чистки, лихие повороты судьбы и политики своей страны, имя которой – непредсказуемость! Второй месяц просиживая в архиве, окруженный толстенными томами, наверное, самого непонятного и запутанного дела № 713, часть из которого уже очень давно здесь пылилась, Сергей Трошин пытался понять: кто это человек, чья деятельность на царской службе, ВЧК, НКВД, МВД и МГБ длиться уже 55 лет! Почему не отозван в периоды чисток и не уничтожен? Когда, кем и как внедрен и глубоко законспирирован? Да так, что никто из могущественного ведомства не знает: один это человек или группа? В томах дела Трошин нашел операции под одинаковыми кодовыми названиями: «Донор 1» и «Донор 2», и во всех делах присутствовал только один человек – Конрад. В деле были документы, в которых черным по белому сообщалось о гибели агента Конрада, причем таких сообщений подполковник насчитал четыре! Еще три сообщения констатировали ликвидацию этого же агента! После чего следовали аккуратно подшитые расшифровки сообщений от...Конрада!! Правда, Трошин отметил странные паузы в 10-15 лет. Это можно было бы объяснить периодом внедрения нового агента под тем же именем и в рамках одного и того же дела. Но...! За отчетный период, так, на минуточку, произошла смена власти в стране – революция, а потом сменилось такое количество руководителей секретных служб СССР, практически весь высший, средний да и младший состав, что представить себе операцию длиной в полвека...? Идиотизм! Это невозможно. Тем более, что ни один из кураторов этого дела не выжил после всех чисток в аппарате ВЧК-НКВД-МВД-МГБ. У Трошина складывалось впечатление, что причастных к делу оперативных сотрудников просто убирали с завидной периодичностью. Но ведь кто-то же знал все? Трошин понял одно – каждый «верховный жрец» СССР и его правая рука – очередной руководитель МГБ знали о Конраде. Но знали только то, что Конрад – есть! Он действует, что подтверждалось короткими справками о передачи денежных средств в валюте, но без указания сумм. И уже никто не знал – кто это?! В связи с невероятными событиями и переменами, происшедшими в стране, отдел Трошин, входивший в Иностранное управление МГБ, получил команду в режиме абсолютной секретности выяснить обстоятельства дела № 713. ЦК распорядилось подготовить оперативную записку о положении в ГДР, в связи с начавшимися сверхсекретными переговорами о возможном объединении Германии между СССР, США и Великобританией в мае – июне 1955 года.

Ситуация была крайне сложной вследствие того, что за два года до своего бесславного конца Берия приказал провести крупномасштабную реорганизацию агентуры в Восточной Германии. Свыше восьмисот сотрудников было отозвано из ГДР, большая часть из которых бесследно исчезла, а уже17 июня 1953 года массовые волнения рабочих в Восточном Берлине, которые в Москве ошибочно квалифицировали, как спонтанные, бросили первый серьезный вызов коммунистическому правлению в советском блоке. На подавление мятежа в спешном порядке были брошены две советские танковые дивизии и не обошлось без жертв. Более двадцати участников демонстраций были убиты. Москва решила, что волнения возникли из-за хаоса, который был порожден этой самой бериевской реорганизацией советской резидентуры, но никто не высказал даже предположения, что и сам отзыв сотрудников разведки в Москву, и начавшиеся за этим волны неподчинения со стороны местных жителей ГДР, каким-то образом могли быть связаны с вновь возникшим на горизонте Конрадом!

Трошин увидел в деле короткую докладную записку дежурного по отделу приема донесений и шифрограмм о первом за 15 лет выходе на контакт агента Конрада. Это было за месяц до команды Берии о вызове всех основных сотрудников резидентуры из Восточного Берлина.

7.

Мистер Макдауэл? – офицер пограничной стражи внимательно рассматривал паспорт.

Да, офицер, к Вашим услугам. – Дастин нравился сам себе.

«Никакой суеты! Короткие, точные ответы, прямой и искренний взгляд – первое впечатление от Вас должно быть самым положительным» – инспектор германского отдела Министерства иностранных дел Его Величества Короля Великобритании Георга Пятого уделил Дастину всего полчаса для короткого инструктажа. «Вы, мистер Макдауэл, представляете британскую корону! Не забывайте об этом!» – инспектор передал Дастину брошюру, в которой были изложены основные правила поведения британского дипломата и некоторые скупые сведения о современной Германии. «Мы, к сожалению, не можем дать Вам более подробные рекомендации, ибо новая германская власть в лице канцлера Гитлера представляет собой нечто совершенно нам неизвестное. Мы надеемся, мистер Макдауэл, что ваша деятельность в Посольстве Его Величества как раз и принесет те недостающие сведения для подготовки наших дипломатов в будущем! На Вас возлагается почетная миссия – это серьезная перспектива, мистер Макдауэл!» Дастин был направлен в Посольство Великобритании в Берлин в качестве атташе отдела культуры и более удачного определения по службе представить себе было невозможно! Это было везением! Никаких скучных дипломатов, никаких секретных донесений и шпионов: выставки, концерты, спектакли и банкеты, артистки и, конечно, артисты – вот его работа. И, согласитесь, это неплохая работа!

Конечно, согласиться было бы можно, только все обстояло совершенно не так, как он себе представлял. Его определение в состав британского посольства в Германии было плодом серьезных усилий некоторых весьма влиятельных господ из палаты лордов, кабинета министров и разведки МИ-5, с которыми аргентинский дядюшка имел определенного рода взаимоотношения.

Цель Вашего прибытия в Германию? – пограничник наконец-то закончил переписывать данные паспорта в особый блокнот.

Работа в посольстве Великобритании в качестве атташе по культуре.

Очень хорошо. Добро пожаловать в Великую Германию! – офицер слегка улыбнулся и потерял к Дастину всякий интерес – его взгляд уже был направлен на плотного лысеющего мужчину в светлом костюме.

Дастин прошел за стойку и увидел молодого человека с табличкой в руках, на которой было написано: «Макдауэл». Приветственно приподняв шляпу, расстроенный тем, что его статус не произвел никакого впечатления на пограничника, он подошел к встречающему его сотруднику посольства и представился. Перебрасываясь ничего не значащими фразами в стиле английского чаепития, они прошли к стоянке, где был припаркован автомобиль посольства. Молодой человек уложил в багажник вещи Дастина и они поехали в посольство по дороге, которую новоявленный атташе по культуре должен был проехать только один раз.

Встреча в посольстве прошла в деловом режиме: десять минут на представление послу, пятнадцать минут на одну чашку чая с первым секретарем посольства, который и был его непосредственным начальником, три минуты через двор к другому зданию посольства, где находилась квартира Дастина и его рабочий кабинет, час на то, чтобы привести себя в порядок, два часа тупого ожидания у окна, которое выходило, как и полагается квартире молодого сотрудника, на помойку и, наконец, телефон ожил.

Здравствуйте, меня зовут Лаура Дейч! – приятный женский голос скорее всего принадлежал существу лет двадцати пяти-тридцати. – Вас предупредили, что я буду звонить?

Нет, фрейлин, скорее всего, просто не успели! Но это не имеет никакого значения – чем могу быть полезен?

Насколько я знаю, я уже лет пять как – фрау, но это тоже не имеет никакого значения! – весьма фривольное заявление слегка возмутило спокойствие молодого джентльмена.

Так чем я могу быть Вам полезен? – Дастин от неловкости слегка «пересушил» свой вопрос.

Ну, не будьте букой, мистер Макдауэл! Я Ваш добровольный помощник, я практически Ваша германская Муза или что-то вроде бесплатного путеводителя по культурным местам и не очень культурным подворотням Германии. Вы же хотите знать об этой стране как можно больше? Советую не терять времени и начать знакомиться с предметом Вашей будущей деятельности в непосредственной близости. Естественно, я не имею в виду себя!

До Дастина только что дошло, что они говорят на английском языке.

Фрау Дейч!

Лаура!

Хорошо... Послушайте, фрау Лаура! Я первый день в Берлине и не совсем уверен, что полностью понимаю ситуацию. Вы – не англичанка? У Вас какой-то странный акцент. Но, Вы работаете в посольстве? Откуда у Вас мой телефон? – Дастин вспомнил слова одного из сотрудников секретной службы МИДа: «Бойтесь, юноша, не только данайцев, дары приносящих, но, особенно, их данаек! Поверьте мне, это только на ощупь они одинаковые, но последствия этого процесса в каждом конкретном случае разные! Так что, если не хотите попасть в неприятную ситуацию, прежде чем, как следует джентльмену, ощупывать, сначала прощупайте как следует».

Давайте еще раз, мистер Макдауэл! Я готова ответить на все Ваши вопросы оптом и в розницу, и даже проиллюстрировать ответы, но, ради Бога, перестаньте воображать меня шпионкой – шпионы так не делают! Стала бы я звонить в посольство, телефоны которого прослушиваются! Не давайте мне повод думать о Вас хуже, чем я могла бы. – Кажется, девушка начинала терять терпение. – Мистер осторожный дипломат, мой муж давно и близко знаком с Вашим послом и это идея Его Превосходительства: показать Вам Берлин и ввести Вас побыстрее в определенные круги! Считайте, что это первое тайное задание – войти в контакт с молодой незнакомкой! Извините за выражение: войти в контакт! Мой шофер заедет за Вами через пятнадцать минут и надеюсь, что на Вас не будет фрака и цилиндра.

Разговор прервался. «Ничего себе, – подумал Дастин, – жена друга посла...! Кажется, я вел себя чересчур осторожно, но тем не менее, должен предупредить об этом первого секретаря». Он набрал номер местного телефона:

Сэр! Могу я к Вам обратиться за советом? Это атташе Макдауэл.

Да, конечно, мистер Макдауэл, – секретарь был сама любезность.

Дастин изложил суть произошедшего, но без пикантных подробностей разговора.

Лаура Дейч! Как же! Милая особа. Ее муж весьма влиятельный банкир и наш хороший друг, и будет весьма неплохо, если Вы найдете с ней общий язык. Поезжайте, мой юный друг! Эта дама вращается в весьма высоких кругах и, по нашим данным, ее принимает и новая власть. Так что, это может оказаться очень полезным, очень.

Дастин положил трубку телефона. Через десять минут он уже пересекал посольский двор по направлению к воротам. Выйдя на улицу, он увидел автомобиль и шофера, поджидающего у пассажирской двери:

Простите..., – начал было Дастин.

Мистер Макдауэл? Прошу Вас. – Шофер открыл дверь.

...Приблизительно в это же время, на третьем этаже здания, недавно созданной министром нового правительства Германом Герингом Тайной государственной полиции (гестапо), произошел еще один телефонный разговор:

Жена еврея-банкира Дейча только что звонила в английское посольство, – прошелестел в трубке женский голос.

Благодарю вас. – Дежурный отдела «по связям общественностью» аккуратно занес информацию в книгу телефонограмм, но не обычными чернилами, а карандашом красного цвета.

В соответствии с секретным циркуляром нового ведомства, источник не имел абсолютно никакого значения. Во внимание принималась лишь сама информация. В данном случае, как и в сотнях ежедневных звонков, предмет соответствовал новой «национальной идее» – официальному преследованию евреев в Германии, выражавшемуся в общенациональном бойкоте магазинов и предприятий, принадлежащих евреям, а также в отказе принимать на работу специалистов-евреев. Конечно, могли быть и исключения в виде крупных банкиров и финансистов. Временные исключения.

Запись красным цветом обозначала исключительный характер сообщения. Информация подобного рода в конце дня тщательно переписывалась в отдельный рапорт и подавалась на самый верх – лично министру Герингу. Там и только там решали: какую запись стереть из книги, а какую обвести чернилами.

8.

В стороне от центра Амстердама в районе Йордан в одном из закрытых от посторонних, нескромных взглядов двориках – хофье находилось заведение Николь – девушки лет сорока – носительницы старых китайских традиций высокого искусства любви и наслаждений. Почему ее звали Николь? Об этом я ее никогда не спрашивал. Думаю, потому что все французское кажется слишком доступным. Но у Николь было еще одно имя, которое знали те, кто был постоянным клиентом – ее звали Как-Вы-Желаете. Николь была настоящим философом любви и к своим сорока годам действительно оставалась девушкой. «Потеря единственного, что мне по-настоящему принадлежит, была бы самой великой глупостью, – говорила Николь. – Самым прекрасным в любви является Созидание Великого Ощущения, но мужчины столь глупы, что в надежде самоутверждения все время пытаются разрушить Хрупкое. Сохранить Цветок и насладиться его ароматом, не сорвав его, не сломав возвышенной красоты, созданной Великим Разумом – вот высшая ступень Мастера! Потеряв невинность, ты больше не принадлежишь Богу – ты принадлежишь человеку, а это слишком просто, чтобы быть прекрасным. Мужчина должен получить то, что он хочет без остатка, но ему абсолютно без надобности знать что у женщины происходит внутри! Нужно дарить мужчине Образ, быть такой, какой он хочет тебя видеть – только тогда ты желанна, но то что ты даришь мужчинам – многолико, а собственное Я храни только для себя. Будь с ним добра, ласкай Ему и балуй предощущением Проникновения. Это твоя тайна, закрытая от чужой воли. Будь Цельной и каждый раз будешь желанной. Потому что мужчина только с виду Воин, а в деле – сущий ребенок, который бывает удовлетворен только тогда, когда сломает игрушку и узнает, что у нее внутри. Но каждому новому мужчине давай шанс попытать счастья добраться до Вершины – пусть почувствует Блаженство и Победу, и не отрицай Его, в противном случае ты его сломаешь»!

Я вошел в полутемную комнату, в которой горели только керосиновые лампы. Плотный воздух наотмашь ударил в ноздри и окутал теплой пеленой. В комнате стоял густой запах плоти с оттенком сладкого. Дым от опиумных трубок проникал в легкие, заставляя их трепетать. Дрожь передавалась всем частям тела. Казалось, кожа как губка через все поры втягивает внутрь чужое возбуждение. Тело становилось податливым и уже через несколько секунд входило в такт общим вибрациям, а глаза привыкали к сумраку и различали розовые пятна, рассыпанные по полу, и извивающиеся в медленном танце. Ни одного стона, ни одного звука – только легкое дыхание сливалось в Божественном tutti, порождая мелодию единого восторга.

Как-Вы-Желаете ждала меня в своей комнате.

Ложись, Дон, и укройся одеялом. Тебе подадут хорошего опиума. Ты давно не приходил. Ты больше не любишь Николь? Ты совсем устал со своими белыми девушками.

А твой фламандский – отвратителен, Николь. У тебя есть что-нибудь для меня?

В углу комнаты сидели три девушки, одна из которых вполголоса пела на китайском языке. Хотя, может быть, и не пела, а читала стихи. А может и не читала, а что-то рассказывала подругам: мой разум начал отдыхать и я переставал думать. Мысли стали делать паузы между собой и я почувствовал, что тепло входит в меня волнами.

Дон, ты торопишься. – Николь подозвала девушку, которая пела-читала-говорила и та, поднявшись, подошла. – Это – Ароматный Цвет. Она не говорит на нашем языке, но свой собственный язык знает в совершенстве – ты можешь в этом убедиться.

Николь сняла с девушки тонкую шелковую ткань, в то время, как другая снимала одежду с меня.

Дон, тут есть для тебя письмо. – Спина девушки, от длинной шеи до розовых пяток, была покрыта таинственными рисунками и иероглифами.

Кажется, мне придется провести здесь полгода, чтобы прочитать это послание, – я посмотрел на Николь. – С каждым разом они становятся все более болтливыми.

Хочешь, она будет лежать здесь полгода, Дон?

Нет, Николь, за полгода от меня в твоем заведении ничего не останется. Прочти мне сейчас, что здесь написано, а лучшее твое приобретение пусть сыграет для меня на флейте.

«Великий Тигр уже слишком сыт, чтобы хотеть меня» – это из Тан Иня. Прекрасные стихи, Дон.

Конечно. Я знаю эти стихи. Разожги огонь, Николь. – Опиум был действительно хорош.

Николь сделала знак и очаровательная китаянка, которая меня раздевала, достала из шелкового кармана на рукаве своего одеяния три маленьких пирамидки «фимиама страсти». Затем она расставила пирамидки на обнаженной спине Ароматного Цвета: одну чуть ниже шеи, другую посредине спины и третью – в конце ложбинки, где расходятся пути Единого, открывая нежно-розовую раковину «шелкового веера», который напоминал открытый рот тропической птицы. Затем она подожгла все кусочки кончиком горящей ароматической палочки. Вида трех крохотных спиралей дыма и снадобья, которое окутывало сладкой истомой мои внутренности, оказалось достаточно, чтобы мое Я напряглось. Радость от того что оно не настолько измождено, чтобы на день-другой отказаться от удовольствия, заставило меня изменить прежние планы и немедленно погрузиться во Внутренние Покои девушки. Через несколько минут пирамидки фимиама на теле девушки наполовину выгорели и она начала чувствовать жар. Девушка стала вскрикивать от удовольствия и жгучей боли. Другая девушка налила масла на ее спину и пирамидки потухли, смешавшись с маслом. Удовольствие и боль Ароматного Цвета достигли пика одновременно с моим: что-то лопнуло внутри и я упал на нее сверху. Я не видел, как исчезают рисунки с ее спины – я соскользнул на теплое одеяло, а моя помощница, скинув с себя одежду, легла на спину Ароматного Цвета. Ее упругие груди, живот и раскрытое влагалище поглотили остатки письма и два упругих тела, слились в одно.

...Опиумный дурман уходил, оставляя ощущение легкости. Ароматный Цвет тонкой тканью, пропитанной маслами, омывала мое отдохнувшее тело, а другая девушка «играла на флейте». Николь сидела рядом, закрыв глаза. А в моей голове возникли стихи: «Великий Тигр уже слишком сыт, чтобы хотеть меня». Я хорошо понял смысл письма.

Хорошие стихи. Николь. Очень хорошие. – Я почувствовал, как последняя волна прошла сквозь меня и, открыв глаза, увидел увлажнившиеся губы девушки.

Я благодарен тебе за подарки, Николь. А теперь мне пора. Дай мне чаю и напиши ответ.

Что ты хочешь, чтобы я написала, Дон?

Напиши строчки из Юй Сюаньцзи:

«Что привело их сюда,

Что увело их отсюда,

О чем вспоминают теперь?

Улыбка моя неизменна»

Это хорошие стихи, Дон. Я их напишу. Ароматный Цвет скоро уедет. Прощай.

Я допил свой чай и вышел на улицу. Наступило утро. «Великий Тигр уже слишком сыт...». Наелся, значит, Тигр. Значит, Вашингтон решил оставить все как есть? Южная Корея достается Западу, а Китай и Северная Корея отойдет СССР? Значит, американцы всерьез признали свое поражение в Корее и собираются отдать Советам в знак примирения какой-нибудь жирный кусок. Вопрос, что они затеяли и что я на этом мог бы поиметь? Первый раз я пожалел, что «Святой Иосиф» помер. Если бы не смерть Сталина в пятьдесят третьем, корейская война длилась бы еще неизвестно сколько. Но понадобилось целых полтора года, чтобы американцы поняли, что с Советами надо не воевать, а торговать – играть на одном поле и по одну сторону баррикад. Вот это была бы организация! Правда, эта задержка дала мне возможность держать свой бизнес вплоть до сегодняшнего дня. Но, судя по письму, всему приходить конец! Я поздравляю Вас, Дон! Вы – банкрот! Правда, только наполовину. Потому что, как бы не разворачивались события, поставки опиума из Юго-Восточной Азии в любом случае будут продолжаться в ту или иную сторону.

...СССР делал все возможное, чтобы скрыть явное участие русских в трехлетней войне за Северную Корею, хотя в Вашингтоне прекрасно об этом знали. Знали, но больше всего боялись, как бы эта информация не просочилась в печать. Если бы в США общественность узнала о том, как русские под видом корейцев и китайцев на своих МИГ-15 колотят «Фантомы», возмущенные янки потребовали бы ответных действий, а это уже была бы третья мировая. А вот как раз это-то и не входило в расчеты СССР и США. Обладая атомными бомбами, психи с одной и с другой стороны точно бы не выдержали и все могло превратиться в пыль. Какой мог бы быть в этом случае бизнес: количество потребителей резко бы уменьшилось, да и покупательская способность оставшихся тоже снизилась! Торговать ведь надо не только с государствами, поставляя им оружие, но основной доход дают простые люди: когда они сыты и пьяны, им хочется драться. И круг замыкается.

А ведь игра была по крупному! В 1945-м разгром японских войск привел к тому, что американцы и русские освободили Корею и, как и Германию, разделили между собой! Разделили на две оккупационные зоны по 38-ой параллели и по уже отработанной схеме. Все в один голос говорили, что мера вынужденная и временная, и в Москве на совещании министров иностранных дел СССР, США и Великобритании в декабре 1945 года провозгласили возродить единую Корею. Но, как это обычно бывает, американцы захотели своего контроля, русские – своего и в итоге получилось два государства, которые в конце концов столкнулись лоб в лоб. Конечно, на сами столкнулись!

США, Англия, Турция, Франция, Таиланд, Канада, Австралия, Греция, Новая Зеландия и Филиппины против корейцев, китайцев и русских! Сколько в этом участвовало людей и никто ни о чем достоверно не знает. Но мне пришлось во все это влезть, потому что именно в то время в некоторых кругах возникла идея воспользоваться весьма выгодной ситуацией и создать некий аналог Международной неправительственной благотворительной корпорации по поставкам медикаментов. Через пограничную реку Ялуцзян, по железнодорожным и автомобильным мостам между китайским Аньдуном и корейским Синыйчжу вместе с китайскими добровольцами и вооружением, я перекидывал опиум на территорию Северной Кореи. Далее русские тяжелой авиацией сбрасывали его на территорию Южной Кореи. Потом он транспортной авиацией и англичан, и американцев, и французов перебрасывался через Гавайи в Мексику. А уже потом через Атлантический океан попадал в Англию и благополучно прибывал через Ла-Манш во Францию, Голландию, Бельгию и Германию на английских, французских и советских рыболовецких судах.

В этом бизнесе удачно сочетались интересы и Советов и американцев, и всех остальных, ибо каждый получал свои комиссионные серьезными деньгами и информацией друг о друге. Конечно, все эти операции происходили вовсе даже не на правительственном уровне. Это был так называемый «частный» бизнес, в котором участвовали различные теневые структуры, которые люди привыкли называть – мафией. Операции подобного рода всегда прикрывались секретными службами – да, иначе и быть не могло! Просто ничего бы не получилось. Спецслужбы прикрывались незаконными операциями, а незаконные операции совершались при тайном содействии этих служб. Ведь невозможно провести ни одну секретную операцию тихо: необходим так называемый «информационный повод«! Предположим, возникает некий международный конфликт, который, как известно, просто так, из ничего, возникнуть не может! Этот конфликт обязательно кто-то где-то и в каких-то целях спровоцировал. Государства, втянутые в этот конфликт, заняты его скорейшим урегулированием, а внутри этого конфликта возникает весьма интенсивная коммерческая деятельность. Чаще всего, и этому существуют многочисленный исторические примеры, конфликт гасится с той же скоростью, как и начинается, как только решаются некие коммерческие интересы каких-либо групп граждан, которые на этот момент определяют политику конфликтующих государств! Секретные службы, прикрывая «частный» бизнес, получают информацию такого рода, какую никогда в мирных условиях не смогли бы добыть: слишком уж высока бы была ее стоимость. Да и разведки стран выстроены таким образом, что просочиться сквозь паутину защитных сетей чаще всего просто невозможно. А в условиях международного конфликта деятельность всех структур государств начинают работать в совершенно ином режиме – вот тут-то и появляются супершпионы и возникают агентурные сети. Этому способствуют и военнопленные, и пребывание армий противников на чужих территориях и резкое изменение границ и многое другое. А так как в любом государстве всегда муссируются вопросы по финансированию секретных служб и, чаще всего, всегда речь идет о снижении расходов на их одержание, секретные организации начинают работать на «самофинансировании»! Они сами создают или способствуют созданию преступных организаций, которые в свою очередь дают возможность «частным предпринимателям» работать на новом рынке. И те, и другие, и третьи получают от этого и средства на проведение своей работы и разветвленную информационную сеть, которую начинают эксплуатировать в мирное время до тех пор, пока не возникают другие задачи или пока кто-нибудь не перестает играть по принятым правилам.

Естественно, что я приторговывал всем тем, что попадало под руку (а чаще всего, кто-то подкидывал) и могло принести деньги, определенное положение и связи. Например, американцам, в счет оплаты за транспортные услуги по доставке и хранению моего товара на Гавайях, я добыл, предоставленные мне в качестве оплаты за часть моего товара (следующего под маркировкой «медикаменты» через Казахстан и центральную часть СССР – в Западную Европу), схемы принципиально новой системы радиоэлектронной разведки «Пирамида», которую использовали русские для слежения за новыми американскими самолетами типа «сейбр». А русским, на тех же условиях оплаты в счет поставки и хранения моих «медикаментов», я продал так давно желанную ими информацию по новым противоперегрузочным костюмам пилотов Ф-86 и радиолокационным прицелам с дальномером, который позволял американцам право превентивной атаки в воздухе! «Медикаменты» поступали к получателю, которым чаще всего были «итальянские предприниматели» и появлялись на рынке разных стран. Я назвал эту путь «Дорогой дружбы». В финале этой работы необходимо было «исчезнуть», потому что самая умная и талантливая секретная служба в итоге любой работы планирует самый предсказуемый финал: устранение основного ядра участников этой деятельности. Здесь есть очень хорошее правило: никогда не бери всех денег! Никогда не бери последнюю сумму себе. Тот, кто взял последние деньги, должен будет убегать от других, которым брать уже будет неоткуда. Я же предпочитаю охотиться, чем убегать! И в конце концов, я понял, что воюют и убивают друг друга простые люди, а организовывают войны и конфликты деловые люди, которые неплохо зарабатывают на этих проектах. Быть в числе первых мне не хотелось, быть в числе вторых – единственное, что мне оставалось! Выбор – не очень, но, главное, что он есть! И еще – секретные службы только думают, что они такие секретные! Любой секретной фирмой руководят живые люди со своими пороками, слабостями и пристрастиями. Мой принцип работы: хорошо знать эти черты этих людей и всячески их поощрять и удовлетворять. А что до моральных принципов, то либо тебя поимеют, либо ты поимеешь – весь вопрос, как к этому процессу относиться! Так что, я что-то вроде производной от благородного Робин Гуда и честной шлюхи с Риппербана, которая никого не затрахивает до смерти – получила свое, умылась и забыла!

Теперь то же самое, что и в начале с Кореей, назревает в Германии. Опять пошли разговоры о возможном объединении. И если американцы отдадут какой-нибудь лакомый кусок Советам за мирный договор, который в июле этого пятьдесят пятого года, собираются заключить в Женеве, новое руководство СССР в лице оригинального лидера Никиты Хрущева, может сделать ответный подарок. Но одно дело, это намерения Хрущева, а другое – планы деятелей с Лубянской площади, которым личность Никиты крайне не нравиться, и у которых совершенно иные виды на будущее!

...Я направлялся к Вейланду купить хорошего контрабандного табака. Купюра, которую для меня оставил Морячок, наверняка содержит интереснейшую информацию. У русских все еще не перевились дурные шпионские манеры: я должен засунуть в глаз увеличительный прибор, который используют ювелиры, найти кодовые слова, расшифровать и после этого купюру сжечь! Жечь деньги – это мерзко. Это также отвратительно, как не подать нищему. Поэтому я никогда их и не сжигал, а отдавал нищенке у городских ворот Схрейерсторен. Через неделю на моем счету в Швейцарии возникала сумма в пятьдесят тысяч долларов – ровно столько стоила Вашингтону бумажка в десять гульденов. Это очень хороший бизнес!

Кстати, Николь права – от белых женщин быстро устаешь. Поэтому сегодня я буду дома, но сделаю вид, что меня нет и не пущу Линду.

9.

Автомобиль плавно тронулся с места. Дастин неплохо разбирался в последних моделях: в последнее время в Англии популярностью стали пользоваться автомобильные гонки. В Кембридже с однокурсниками он часто по выходным участвовал в университетских соревнованиях. Конечно, те автомобили не идут ни в какое сравнение с этой машиной! «Хорьх», этого – тридцать третьего года выпуска, был абсолютным произведением искусства! Метров семь в длину, с сидениями из белой кожи, отделкой салона из шести пород дерева и золотом высокой пробы на приборах – автомобиль был похож на таинственный ларец, в котором индийские раджи хранили самые дорогие алмазы. Судя по стоимости машины, друг Его Превосходительства Посла Великобритании – банкир Дейч был из породы людей, которым очень важно, чтобы все видели, что это именно его автомобиль только что остановился у перекрестка, пропуская через дорогу несчастную старушку с бидоном молока!