Текст книги "Искусство провокации"

Автор книги: Герман Сад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Ну, это и так понятно! Что ты мне тут прописные истины рассказываешь? То, что надо ехать – понятно, но почему в Уругвай? У нас с ними почти никаких контактов? Разве не знаешь? Зачем так сложно? Что-то ты не то предлагаешь. Ну-ка, давай, обоснуй, попробуй. А я посмотрю, чего у тебя получится.

Да вот тут штука такая... Через залив Ла-Плата из Уругвая в Аргентину постоянно переправляются толпы местных в поисках работы. Смешаться с местными можно легко. Есть и второй вариант: скажем, под видом немецкого журналиста, исследующего вопросы миграции населения, там, флору, фауну – ну, с этим же нет проблем, Вы же понимаете. (Начальству всегда надо давать право выбора, что бы твоя идея стала их собственной! Только в этом случае можно что-то сделать.) Понимать-то не хуже твоего понимаю. Журналиста из ФРГ? У тебя какой язык-то, немецкий, что ли?

Немецкий и испанский. Из ГДР – проблем не оберешься. В Буэнос-Айресе же колония нацистов. Думаю среди них и Конрад где-то.

А чего не хочешь проще – едешь, как наш дипкурьер. Все знают, что ты из чекистов и внимание поэтому не такое пристальное. Полномочия же у тебя ограничены: привез дипломатическую почту, отдал, отдохнул сколько надо и так же тихо мирно уехал? Так оно, кажется, проще и лучше. Да и остановиться сможешь в посольстве, не напрягаясь.

Вячеслав Леопольдович, Вы поймите, что у дипкурьера не только полномочия ограничены. Хотя, конечно, мысль правильная (как тут не прогнуться перед идиотом!). Но передвижения дипкурьера по стране тоже ограничены маршрутом: порт – посольство – порт...

Да не мели ты ерунды, Сергей! А, что, он и погулять не может, там, город посмотреть, мороженое поесть в скверике. Чем он тебе ограничен? Ты уж не завирайся.

Трошин понимал, что для Леопардовича главным было не утруждать себя сложными многоходовыми комбинациями, в которых, не понимая сути профессии, легко заблудиться и показать – кто он есть на самом деле. Да и финансы: при той схеме, о которой говорил Сергей, операция была дорогостоящей. Смотрите: длинная дорога, документы (ну, этого добра, правда, навалом), легенда, счет в банке посолидней (чтобы не выглядеть чекистом в командировке), хорошая и дорогая одежда, да и тянутся это может полгода и больше. Может это понравиться человеку, который рассматривает твое предложение не иначе, как попытку за счет государства (а значит, его, начальника!), пошляться по свету, изображая богатого и независимого журналиста? Вкусно жрать, сладко спать в роскошных отелях, трахать дорогих девочек, пока он, начальник, тут спасает мир от империалистической погани и капиталистических вшей? Сергей понимал, что реакция Леопардовича стандартная. Конечно, они дадут добро на операцию, но только она будет спланирована так, как они считают лучше и дешевле. Ну, не любят начальники сидеть в своих кабинетах, пока какая-то там тварь не дослужившаяся, гуляет, шикует и жирует! Понятно, что тут включается и зависть, а это чувство страшное, особенно если она исходит от начальника. А если он «уйдет», кто будет отвечать? Начальник! А если не уйдет, а вернется с успехом? А вот это – еще хуже: себе ведь все подряд не припишешь. Придется признавать и его заслуги! А какие заслуги могут быть у человека, который является твоим подчиненным?

Трошин отчетливо понимал, что исхода в любой операции может быть только два: победа или поражение. Но и в том, и в другом случае – начальник окажется прав, а вот, что выгоднее ему, Сергею? Но, это – потом. Сейчас главное понять: что они решили. Если, как предполагает Леопардович – дипкурьером, то это – хуже не придумаешь. Потратишь время, средства, а вернешься ни с чем и все – всему крышка. А если будет необходимость или политическая ситуация, то могут приписать еще черт знает какие грехи. Дипкурьером, конечно, им спокойнее: курьеры-то ездят по двое, так что наблюдать за ним будет кому. Правда, на этот случай Сергей продумывал комбинацию, как уйти от напарника – но это в том случае, если он достанет Конрада через друга-повара Вазгена. Есть еще один довод, который может им помешать принять глупое решение: дипкурьеры не могут задерживаться в стране более двух-трех недель, потому что в противном случае они точно вызовут подозрение политической полиции страны. Дипкурьер на то и курьер, чтобы, как почтальон возить почту туда-сюда, а не разгуливать по чужой стране, как турист. Все же в мире знают, что у советских никогда не бывает денег, чтобы даже в дешевый ресторан сходить. Если кто-то из прибывающих советских дипломатов, шикует в ресторане, значит точно – высокопоставленный начальник. Все остальные едят в посольстве, ходят по трое и близко не подходят даже к кинотеатрам, где в темноте зрительного зала очень даже удобно продать Родину по дешевке. «Кстати, а почему это выражение все время сквозит у наших вождей – «Продать Родину по дешевке». Можно что ли, но за дорого?» – Трошин внутри весь кипел, глядя на самодовольное лицо Симановича. Понимал, что решение скорее всего уже принято, а этот тут строит из себя вершителя судеб. Хотя, может быть, можно еще как-то повлиять на дело. Пора выкладывать козыри, пока чего еще похлеще не придумал этот великий деятель».

Вячеслав Леопольдович, нельзя, чтобы дипкурьером. Никак нельзя. Просто потому что он даже из города выезжать не имеет права, да и виза только на один месяц. Наверняка же Вы что-нибудь хитрое придумали? Расскажите.

А ты, парень, настоящий разведчик! Сразу чувствуешь, где собака зарыта! (Трошин решил подыгрывать по полной программе). – Насчет визы ты правильно догадался и насчет того, что ездить не сможешь – тоже. Молодец. У товарищей есть мнение, что ты хороший кандидат на это дело, хотя последнее время как-то сдал, работаешь слабее, недотягиваешь до нормы. Занялся бы спортом, что ли! Ладно, иди работай. Я тебя вызову, когда придет время. Поедешь, как решим, но работать, думаю, будешь под моим контролем, а на месте тебе помощь окажет наш резидент. Он тебя и встретит и введет в курс происходящего в Аргентине. Ситуация там не очень стабильная, тенденция к поклонению Западу стала что-то сильна. Заодно и посмотришь, что можно сделать: может параллельно клиентуру для нас подберешь. Ступай, я подумаю над твоим предложением.

Трошин вышел из кабинета и направился к себе в архив. Поймал себя на мысли: к себе – в архив! А может быть, правда? Может – шанс? «Не гони ты. Наверху не только такие пройдохи с сальными глазками сидят. Разберутся. А вот то, что узнаю резидента – это очень хорошо, это может потом пригодится».

Сергей, столько времени проведя с документами по Конраду, понимал, что если Конрад действительно играет против них, то он ждет его. Мало того, понимал, что не только ждет, но и провоцирует на приезд сотрудника МГБ в Аргентину. Тут – игра в одни ворота пока. Конрад знает, что он делает, а я – нет. Не понимаю, хоть убей. Если же он – наш человек, значит надо будет понять: где он был все это время и не завербован ли кем. В любом случае, без личного контакта не обойтись, хотя это и не по правилам. Любой личный контакт – пятьдесят процентов провала. Но, провала ли? Смотря во что играть! Как это ни странно, но у Трошина резко поднялось настроение: «Ни хрена у них не выйдет. Я не оставил им ни одного шанса – все будет так, как я предлагаю. Другое дело, что они мне этого не простят, потому что будут все время зависеть от того, что я там делаю. А почему же именно меня выбрали для этого дела? Думали, что я не докопаюсь или вправду сами не знали, во что это все выльется? Обхитрили сами себя».

Трошин вышел на площадь: все куда-то спешили, машины с грохотом проносились мимо и опять собирался дождь. «Мулатки, говоришь? Что ж, будут и мулатки, только не у тебя. И никакой ты не Леопардович, а так – чмо болотное!»

26.

Белый костюм выглядел слегка вычурно, но легкая помятость, как будто его хозяину было совершенно наплевать, что стоит он больше трехсот долларов (за эти деньги можно купить себе шикарный автомобиль!), придавала ему тот необыкновенный шарм, когда вычурность уступает место вкусу. Дамы на палубе обращали внимание на еще достаточно молодого для возможных романтических последствий человека, который сидел, развернув свое кресло в сторону океана. Брызги не доставали до верхней палубы «Святой Марии», им оставалось довольствоваться только двумя нижними палубами, на которых разместились не самые обеспеченные граждане многих стран мира. Кто-то плыл искать счастья на новом месте, кто-то убегал от неудач, словом, всех преследовали призраки. По вечерам на верхней палубе играл оркестр и стюарды разносили пенящееся шампанское на серебряных подносах. У мужчин в петлицах плакали розы, облитые вырвавшимися из бокалов пузырьками дивного французского вина. Дамы всех возможных возрастов, а особенно те, кто по той или иной причине лишил себя присутствия родственников на время плавания, искренне надеялись на скоротечные и бурные романы среди волн атлантического океана. Много дней в пути окрашивались в слезы и смех, в зависимости от того, кому повезло, а кому нет. Мужчины были галантны не в меру, но чаще всего им нравились замужние дамы, последствия от общения с которыми бывают менее болезненны, хотя бы в медицинском смысле, а одиноким дама нравились, к сожалению, обремененные семействами мужчины. Это, увы, не совпадение, а закономерность: мужчины «при исполнении супружеских обязанностей» меньше пьют, опрятнее выглядят, да и болтают меньше всяких глупостей, пошлостей и чепухи.

Романы и романчики, которые возникают внезапно и также быстро заканчиваются, происходят вовсе не из нелюбви к своим женам и мужьям. Господа! Это всеобщее заблуждение, что со временем всех тянет на сторону, потому что любовь проходит. Настоящая любовь не может пройти, как не может пройти и само желание любви. Умная жена сама станет любовницей и потаскухой, от обладания которой у мужчины начинается преждевременное семяизвержение. Только умная и свободная в своих фантазиях женщина способна идти дальше обладания записью в церковной книге. Она понимает, что только вовремя потраченное количество гормонов ее мужчины способно создавать его уверенность, что его не используют как банальный кошелек. Обсуждайте со своими мужчинами прелести и достоинства юных дев и дам, подбирайте пожестче слова в постели, научитесь делать свою работу в любом месте и в любое время, отбросьте стыд и мораль – оставьте их монахиням. Следите за своим телом и первое время через силу заставляйте себя быть развратнее шлюх с Риппербана и ля Пляс Пигаль, читайте эротическую литературу, чтобы хоть чуть-чуть овладеть этим искусством, почаще смотрите на себя в зеркало, станьте гибкими и стройными, чтобы мужу хотелось видеть Ваше тело чаще – и Вам самой все это понравится. Вы сами к этому быстро привыкните, потому что любая женщина завидует тому, как смотрит мужчина на проститутку – станьте такой и все будут смотреть на Вас. Мужчины ведь смотрят на свободу, а не на красоту. Для этого многого не надо – любая из Вас и есть самая дорогая проститутка, потому что каждой из Вас муж платит тем или иным способом и платит гораздо больше, чем шлюхам. Каждая из Вас, выйдя замуж, уверена, что мужчина теперь Ваш должник до самого конца. Интересно, а что это такое золотое Вы ему продали? Но Ваша цена бывает столь высока, что у мужчины уже не остается желания Вам платить – Вы забираете у него все: время, силы, свободу, вкус, привычки, друзей и подруг, его слабость и его душу. Поверьте мне – это слишком для любого мужчины! Ни одна женщина не достойна такой цены, тем более, что каждая из Вас имеет только то, что имеет и это не отличается от того же, но у другой женщины и за другую цену. Вы сами делаете свой выбор – Вы сами убиваете любовь к себе. Дайте свободу и станете свободной сами, и никогда Ваш избранник не уйдет, потому что второй раз найти совершенство и понимание очень трудно.

Самые свободные женщины – актрисы и проститутки (что, в принципе, одно и тоже): им завидуют остальные, кто ими любуется со стороны, их ненавидят и ими восхищаются, потому что понимают – они способны создавать свою жизнь каждый день заново, потому что они верны себе в своих желаниях. А верность – это не рабство – это счастье, которое не находится между ног. Вы разглядываете женщин и мужчин в иллюстрированных журналах, а Ваши мужчины смотрят на таких же в эротических изданиях – смотрите вместе и восхищайтесь. И когда задаете себе вопрос: «Как им это удалось?», вспомните ответ: «Стань тем, кто тебе самой понравиться». Всегда помните только одно – Ваше время уходит навсегда и скоро, очень скоро станет поздно. Впереди будет только увядание, а позади вместо воспоминаний, ощущений и знания останется только злость на всех, кто Вам не рассказал, как Вы были прекрасны!

Я сидел и смотрел на океан. Я не поэт и не писатель, я играю в эту жизнь наяву и кроме многих сотен тон соленой воды ничего вокруг себя не вижу. Что толку восхищаться хорошо отлаженной чужой жизнью – океан справедлив только к тем, кто знает его закон и подчиняется ему. А людям на палубе кажется, что они самые главные, они на белом пароходе и они – цари. Уберите этот пароход и окуните в холодную воду всех этих напомаженных красоток и затянутых в брюки на размер меньше, чтобы крупнее выделялись их достоинства, кавалеров – то-то станет с их лицами! Куда денутся их напыщенность и самоуверенность – без парохода Вы похожи на безмозглых рыбок по доллару за килограмм. Без Ваших кредитных карточек, колец и бижутерии, без фраков и кринолинов, без краски на лице и шикарных причесок – разденьтесь, умойтесь и подойдите к зеркалу. Кто Вы? И почему за это надо кому-то платить? Оцените себя без мишуры и попытайтесь понять: Вы сами за это заплатили бы? Скорее всего – нет. Успокойтесь и попытайтесь себе понравиться, тогда не придется уповать на упаковку, в которую Вы себя наряжаете. Бросьте чертов круг и плывите сами – кто смеет Вас упрекнуть? Только те, кто сидит на пароходе? Они скоро утонут, поэтому пожалейте их и забудьте – у них другой маршрут – в пустоту, которую они создают себе сами, наслаждаясь океаном, как ванной. Но океан не создан для мытья – он создан для жизни и смерти. Хотите выжить? Плывите, а не купайтесь.

...В порт Буэнос-Айреса лайнер зашел с опозданием всего на сутки – нас неплохо потрепало у берегов Бразилии. Когда судно зашло в порт Форталеза, заправиться и пополнить запасы воды и продовольствия, я не стал выходить на берег, потому что только проводил из своей каюты хорошенькую официантку и решил слегка отоспаться. Девушка была мила, но не более того, а легкий шторм помогал ей в судорожности движений. Ее бразильское смуглое тело ничего нового мне не показало: попрыгало и простонало пару часов, измяв мне все простыни, которые и унесло с собой стирать и гладить. Унесло это тело и сотню, но надо быть справедливым – милая девушка, уверенная в своей необыкновенности, потратила на свою акробатику два часа, стало быть имеет право на небольшое вознаграждение от богатого господина итало-испанского происхождения по имени сеньор Антонио Сото. Я привык держать свое слово, поэтому Дон Германн уехал кататься на лыжах в Альпы и далее по Европе – в Париж, в Вену, в Лиссабон и снова в Париж на неопределенное время, а аргентинский гражданин сеньор Сото приехал в Буэнос-Айрес.

Сеньор Сото, с благополучным прибытием домой в Аргентину. – Офицер таможни поискал глазами мой багаж, состоящий из нескольких кредитных карточек и кошелька, которые я ему, естественно, не показал. – Вы налегке?

Сеньор офицер, зачем привозить в страну мусор? Я привык возить с собой только то, что мне крайне необходимо – деньги.

Вам необходимо продлить Ваш паспорт. Вас давно не было в стране – цель возвращения?

Бизнес, мой офицер, бизнес.

Еще раз – добро пожаловать домой, сеньор Сото.

Паспорт действительно можно было продлить еще в Америке, но тогда все было бы слишком гладко, а так офицер пограничной и таможенной стражи сделал свою работу и почувствовал себя спокойно: когда все гладко – это настораживает. Для этих служак все имеет значение: как одет, что везет, на каком судне, в каком классе и из какой страны прибыл. Мелочи, конечно, но именно они создают о человеке первое мнение, которое потом бывает очень трудно долгое время исправлять. Чтобы не заниматься ерундой и не портить себе и людям настроение всегда желательно продумать весь сценарий твоего первого появления. Ботинки, конечно, могут быть стоптаны, но тогда приехать эти ботинки должны в дорогом автомобиле, и никак не наоборот! Только тогда небрежность допустима, когда она продумана до мелочей.

В Аргентину можно было добраться из Англии на «Королеве Виктории», но я самолетом долетел до Штатов и из Норфолка вдоль побережья Северной, а потом Южной Америки на испанском судне «Святая Мария», которое ходило под флагом Аргентины, прибыл в Буэнос-Айрес. Расчет был прост: в последнее время отношения между Аргентиной и Англией крайне обострились. Не далее, как шестого мая этого, пятьдесят пятого года, Великобритания обратилась в Международный суд для решения спора о принадлежности Фолклендских островов. Я решил сыграть на этой истории, чтобы решить свой коренной вопрос по поводу возможного объединения Германии. Скажете: какая связь между этими событиями? Отвечу просто. В мире никогда ничего не происходит без взаимосвязи одного события другим. Система сообщающихся сосудов! Если где-то прибывает, значит кто-то где-то много слямзил. Я люблю, когда мой сосуд полон, поэтому люблю много думать. Надо только чуть-чуть подумать и понять, что политика любой страны, идя по намеченной траектории, сама себя вгоняет в узкую колею, из которой ей бывает потом очень трудно выбраться.

Кто хочет объединить Германию? Англия. Зачем? Чтобы иметь прежнее мощное государство в Европе, которое будет двигаться единым фронтом с бывшими союзниками СССР и в заданном ими направлением. Готов к этому СССР? Готов потерять ГДР из-за общей сумятицы в руководстве и новых слабых и неуверенных, но слегка демократических преобразований. Кто не хочет этого? КГБ и ЦРУ (об этом я уже говорил – чего же повторяться!). А теперь посмотрим на это дело со стороны.

Русские всегда не любили англичан. Все это началось еще с двадцать седьмого года, когда Уинстон Черчилль сделал в британском кабинете все, чтобы разорвать дипломатические отношения с СССР, сорвать англо-советский торговый договор и добивался всеобщего крестового похода против большевиков. Когда он пришел в Англии к власти перед второй мировой войной, Сталин воспринял это, как появление грозного врага, который обязательно будет создавать очередной заговор. Ошибка Сталина дорогого стоила: Черчиллю в сороковом году было не до вражды с СССР – проблемой стал Гитлер и поэтому премьер Великобритании неоднократно личными посланиями предупреждал Сталина о готовящемся вторжении немцев. Но русские восприняли эти сообщение, как подтверждение британского заговора и попытку англичан столкнуть Германию и СССР. Между прочим, Молотов об этих посланиях рассказал послу Германии в СССР Шуленбургу в официальной ноте на имя Гитлера. То есть, русские сами сделали так, что запутались окончательно: кто на кого собирается нападать. А Германия искусно использовала эту глупость и всеми своими провокационными возможностями, чтобы скрыть подготовку плана «Барбаросса», поддерживала эту параноидальную идею британского заговора. С тех самых пор все неугодные и опасные люди в СССР стали британскими шпионами. Но, это ладно, у русских всегда кто-то виноват: или царь, или Бог, или немцы – только не они сами. (Я не оговорился – дело в том, что русские всех иностранцев, которые не говорили по-русски, испокон веку называли немцами – от слова немые.) Сейчас вопрос не в этом. У Великобритании опять появился исторический шанс – она первой проявила инициативу объединения Германии, чтобы перехватить пальму первенства по законодательству моды на политику у Штатов, которые лажанулись в Корее и теперь временно помалкивают, отдав русским на откуп и северную часть Кореи и независимость Австрии. В лидеры на рынке мировых провокаций выходит Великобритания, в которой только что заменили Черчилля. Заменить-то заменили, но привкус у русских, как говорится, остался. Госбезопасность у русских настолько инертная, что еще очень долго продолжает бороться с врагом, которого уже просто и нет!

Теперь все складывается просто как в сказке: а что если, используя такое совпадение любви и нелюбви, подружить СССР и Аргентину против Англии?

Кто еще не любит англичан? Правильно, с давних пор их не любят те самые немцы, которых Англия, в лице Черчилля, чуть не подставила в начале войны.

А именно в Аргентине очень много немцев, таким образом я и возвращаюсь к возможной тесной дружбе русских и немцев. Как я себе это представляю и что я хочу получить? КГБ входит в контакт с немецкой диаспорой в Аргентине, где сплошные умные представители бывшей верхушки абвера и СС. Далее, на волне общей нелюбви к провокационно настроенной Англии, которой нельзя доверять и которая все делает только в личных интересах, сыграть на недавнем прошлом немцев и в итоге убедить общественное мнение ФРГ в негативном последствии объединения Германии. Общественное мнение в Европе играет огромную роль – именно оно способно уничтожить любое неугодное ему правительство.

Все дело в том, что жители ФРГ не очень любят пока жителей ГДР, а подкинуть им идею о том, что раз британцы, которые уже предали Германию, так ратуют за объединение, а жители и правительство ГДР поддерживает Англию с этой идеей, значит немцы против немцев? Это вызовет неминуемый раскол внутри одного народа. Вот такая вот небольшая интрижка, которую может и, скорее всего, поддержит КГБ и ЦРУ, которым в свою очередь тоже надо отыграться за свои провалы и не пустить Англию к лидерству в мире.

Таким образом, можно сложить негласную коалицию спецслужб против Англии и МИ-5. А если убедить аргентинцев отдать англичанам Фолклендские острова, то взамен британцы могут отступиться от Германии. Вот для этого мне и нужны связи итальянских семей в Южной Америке. Мне нужны их родственники, которые входят в самые верхние политические слои Аргентины и я сделаю все необходимое, чтобы подружить колумбийцев с американскими итальянцами – тогда финансовая игра ЦРУ по контролю за торговлей наркотиками в Штатах, которую я создам, продав им информацию, даст мне возможность беспрепятственно проводить в жизнь некоторые идеи и проекты. Главное желание сейчас для меня: Золотая рыбка, хочу, чтобы меня нашел тот, кто появится из Москвы. Для ребят из МГБ-КГБ нужно создать повод для активных действий и поэтому Конрад завтра выйдет на связь с Москвой. Как у них там, в сказках: Иван, конечно, полный дурак, но избушку всегда поворачивал той стороной, какой ему было надо.

27.

Мигель, ты сегодня был просто фантастичен! Честно тебе скажу, я чуть не умер. – Йоганн Бойзен говорил громко, чтобы перекричать шум воды, которая била со всей силой из двух кранов. Доктор бросил в ванную несколько горстей морской соли с лавандой и налил коктейль из индийских масел. – Самое противное в этой жизни, что на самое прекрасное всегда очень мало времени! Ты слышишь меня, Мигель? – Доктор стоял перед высоким зеркалом в полный рост и придирчиво осматривал свою фигуру: вот здесь, на боках, небольшие отложения появились! То-то сегодня он почувствовал, как больно его ущипнул Мигель. Надо будет увеличить нагрузки – последнее время все меньше возможности посещать гимнастический зал. Это очень плохо! Этак годам к сорока пяти он будет похож на пивную кружку. Ноги еще ничего: стройные, правда, слегка икры перекачены, но главное, что здесь-то ущипнуть не за что – камень! Доктор повернулся в профиль: очень хорошо. Грудь слегка выдается вперед, живот плоский и задница не висит. Очень хорошо. – Мигель! Не хочешь со мной? – Бойзен аккуратно попробовал ногой воду и вошел в ванную. Вода мгновенно сделала свое дело, укутав доктора шелком. От соли засаднило плечи – Бойзен слегка повернул голову и увидел проявившиеся красные подтеки. Мигель слишком крепко вцепился в него сзади. Ах, негодный мальчишка, надо ему сказать, чтобы так не делал. Дня два теперь не пройдет. Силища у этого испанца была прямо таки зверская, даром, что совсем молодой юноша, но – настоящий тореро!

В этом домике километрах в сорока от Берлина было тайное убежище доктора Йоганна Бойзена. Здесь был его тайный уголок страсти и порока, здесь жил под видом племянника его жены очаровательный двадцатилетний юноша Мигель де Силва. Как его звали на самом деле Йоганн не знал, но это было все равно – пусть будет де Силва. Это имя доктор прочитал в каком-то журнале и запомнил, а когда познакомился с Мигелем, решил его так и назвать. У Йоганна была простая и очень удобная жизнь, которую он создал себе сам: жена уехала навсегда к подруге в Париж вовсе не потому что узнала о тайной склонности Йоганна к мальчикам. Вовсе нет! Она знала это с самого начала и сама с большей симпатией относилась к женщинам, чем к мужчинам. Они познакомились на корте: Марта серьезно занималась теннисом, а Йоганн был в составе сборной Берлина по гимнастике. Как-то так получилось, что они быстро сошлись именно на своих взглядах на искусство, физическое здоровье и спорт, а потом выяснилось, что и их взгляды на секс также совпадают. Когда оказалось, что для карьеры необходимо иметь соответствующую партийную характеристику, они, сидя в кафе, договорились о сделке, которая их обоих устраивала. Вот и получилась образцовая немецкая семья: никаких скандалов, никаких претензий, обоюдное взаимопонимание, уважение и интерес. Что еще необходимо было для счастья? Йоганн действительно был счастлив – карьера в партии удавалась, планы были абсолютно осуществимы, положение достаточно прочное, а впереди только победы.

Доктор вышел из ванной, одел на мокрое тело шелковый халат и босиком прошел в большую комнату, где у камина на подушках, разбросанных в беспорядке, лежал очаровательный испанский юноша. Его глаза были закрыты и он что-то тихо напевал вслед за музыкой, которая доносилась из граммофона – это была Серенада для струнных русского композитора Петра Чайковского.

Мигель, мне пора. – Юноша открыл глаза:

Ты уже уходишь? Оставь мне денег. Я хочу съездить в Берлин завтра и кое-что купить себе из одежды.

Конечно. Вот там на столике я положу столько денег, сколько ты захочешь.

Мигель позировал в Берлинской Академии живописи, ваяния и зодчества. По нему сходили с ума не только студентки, но и студенты, тем более, что в последнее время страсть к однополой любви в Германии стала настолько модной, что можно было начинать опасаться за здоровье нации.

Я приеду через два дня, Мигель. Постарайся быть дома к семи часам вечера и веди себя прилично, милый. Ты же знаешь, я очень ревнив. – Мигель знал, что Йоганн не шутил. Его ревность могла легко довести до концлагеря, тем более, что однажды, в самом начале их романа, доктор достаточно прямо ему это объяснил...

Доктора сегодня ждали очень важные события. Сегодня должна была произойти та самая первая стадия операции «Шотландец», которая вознесет его на самый верх в иерархии разведки. Дастин Макдауэл вчера с курьером получил от него в подарок магнитофонный аппарат, а сегодня в английском посольстве назначена небольшая вечеринка, где будет резидент английской разведки капитан Мередит Кьюз и еще несколько важных персон. Сначала Бойзен хотел передать магнитофон Дастину при встрече, но передумал и послал с курьером, сославшись на огромную занятость. Так будет лучше. Меньше шансов, что кто-нибудь увидит их вдвоем ранее запланированного срока и на всякий случай это обезопасит Бойзена от возможных отпечатков на корпусе магнитофона.

Бойзен сел в машину и направился в Берлин. Делать было особенно нечего – была суббота, но появление в канцелярии министерства в выходной день для него было делом обычным. Да и начальство всегда с одобрением отзывалось о его рвении. Он просмотрит кое-какие дела и будет ждать звонка от Дастина, который обещал позвонить сразу, как ему передадут запись оркестра Дюка Эллингтона...

...В посольском кафе шла подготовка к закрытой вечеринке в комнате приемов. Предполагался легкий ужин на семь человек, посвященный приезду Дастина Макдауэла в Берлин. Конечно, все это было сделано с небольшим опозданием, но время высоких посланников Его Величества было так плотно расписано, что и за это Дастин должен был благодарить судьбу – далеко не всех сотрудников среднего дипломатического состава встречают отдельным ужином с присутствием посла, первого и второго секретарей посольства, военного атташе, резидента разведки, торгового атташе и, собственно, самого Дастина. Жены приглашены не были, потому что мероприятие было сугубо мужским и деловым и кроме нескольких слов напутствия предполагалось обсуждение некоторых щекотливых тем, которые были наиглавнейшими на повестке дня в связи с обостряющейся ситуацией в Германии. В иерархии посольской службы чаще всего атташе по культуре не входит в число посвященных, но только не в этом случае. Германия была серьезно повернута на вопросе генофонда нации, новых философских учений арийской расы и разного рода направлений поиска своей собственной культуры. Поэтому атташе по культуре становился человеком, входящим в элиту дипломатической службы. Одного не могли понять ни посол, ни секретари посольства: какого черта на такой пост королевский двор назначает неоперившегося сосунка из Кембриджа? Во всех посольствах мира этот пост занимает (как и пост торгового атташе) штатный разведчик, в чью обязанность входит сбор оперативных данных, работа с информаторами, анализ ситуации и некоторые другие вопросы. Одним словом, сотрудники посольства пришли к выводу, что раз ситуация так сложна, видимо в МИДе решили прислать реального гражданского человека, которого не заподозрят в связях с разведкой. Дастина действительно трудно было в этом заподозрить – более наивной и слишком молодой шотландской физиономии трудно было сыскать во всей Великобритании. Только Мередит Кьюз знал реальную цель появления этого юного спортсмена в посольстве. Или ему казалось, что он знал.

Повар был на высоте: ужин построили на рыбном меню с обязательным пивом, а ради Макдауэла поставили на стол еще и «Гиннес». Никто и не придерживался чопорных английских традиций, ведь основная часть присутствующих была или из разведки, или из бывших военных, одним словом, все когда-то принадлежали или принадлежат к старшему офицерскому составу военно-морского флота Его Величества. Поэтому без лишних политесов и все просто: разная рыба (в основном форель), креветки, мидии, лангусты, омары и несколько сортов пива. Конечно, к этому побольше овощей с лимонами для рыбы и жареный картофель. Разумеется, все курили, поэтому на отдельном столике лежали любимые присутствующими сорта сигар, табака и курительные трубки.