Текст книги "Линда из Нэвидолла (СИ)"

Автор книги: Герман Эр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Однако вскоре безудержное веселье угасло, словно фитилёк прогоревшей свечки. Горожане заметили, что их детей совершенно не занимает происходящее на сцене. Мальчишки и девчонки от мала до велика стояли, словно вылепленные из солёного теста болванчики. Грустью, которая поселилась в их глазах, можно было заморозить большой фонтан перед Ратушей.

Отцы тормошили своих отпрысков, а мамаши прикладывали руки ко лбам своих чад и растерянно озирались.

Мэр нахмурился и подозвал полицмейстера. Тот привёл аптекаря, который обычно помогал горожанам при разных недугах. Аптекарь развёл руками и вскоре по–тихому испарился, чтобы не выслушивать несправедливые упрёки.

"Что за наваждение? – насторожился Кукольник, – Это провал? Так не может быть, это не должно было случиться". Он выдал парочку своих коронных шуток. Но безрезультатно. Представление завершилось в полнейшей тишине, лишь из задних рядов сиротливо раздался тихий смешок. Кукольник вгляделся в темноту. Чумазый рыжий парнишка в тёмно-серой жилетке снова прыснул в кулачки. Похоже, что только он был сегодня весел и счастлив.

Прожекторы погасли, опустились кулисы, унылая толпа побрела с площади. Озабоченные родители повели своих серьёзных детей по домам. Рианус Бонки смотрел им вслед, как смотрит с пристани моряк вслед уплывающему кораблю.

Кукольник собрал реквизит, разобрал ширму, побросал деревянных артистов в сундук. И тут его сознание озарила неожиданная догадка.

– Ну, хорошо, старая ведьма! – сказал он и швырнул последнюю куклу в сундук. – Пусть мальчишка всего один, но это лучше, чем ничего. Свой шанс я не упущу!

Он накинул серый плащ и выпрыгнул из кибитки. Зоркие глаза скользнули по тёмным фигурам праздных гуляк, которые не торопились уходить с площади, но весёлого мальчишки среди них уже не было.

* * *

Рианус кружил вокруг площади, надеясь напасть на след. Он крался вдоль стен домов, принюхивался и ждал, что послышится знакомый манящий запах детского веселья. Радость ведь не исчезает бесследно, детский смех пахнет карамелью, мандаринами и ёлкой, он собирается в особые вибрации, которые долго держатся в эфире.

Час Волка был на исходе, Нэвидолл готовился ко сну. Огни в резных окнах погасли один за другим. Прекратился шорох встряхиваемых градусников и тревожный перезвон склянок с лекарствами. Дети приняли микстуры, получили компрессы на лоб и мирно засопели в кроватях, проваливаясь в ласковые объятия дрёмы, родители в соседних комнатах прислушивались к прерывистому дыханию деток, забываясь тревожным сном.

На одной из улочек Кукольник ощутил заветный аромат и, чтобы увериться наверняка, прошёл по следу до площади. Ошибки быть не могло. Место, где стоял весёлый мальчишка, нашлось без труда, воздух там буквально искрился от счастья.

Кукольник пошевелил длинным узким носом и усмехнулся:

– Теперь я знаю, где ты прячешься, маленький негодник!

Тощая фигура в сером плаще скользнула по пустынной мостовой, освещённой редкими фонарями. Черная тень тянулась за ней по булыжникам, перекидывалась на стены и вытягивалась как минутная стрелка часов. Кукольник ступал бесшумно и стремительно, как голодный волк, преследующий добычу.

След стал насыщенней, а это означало, что цель близка. Через два квартала Рианус увидел мальчишку. Тот брёл вдоль уснувших домов и не оглядывался. Казалось, что его совершенно не страшит ночной город. Кукольник улыбнулся. Скоро будет положен конец странствованиям и проискам ведьмы. Ключ к свободе, в каких-то двадцати шагах.

Мальчишка шмыгнул в подворотню. Кукольник в два прыжка преодолел оставшееся расстояние, завернул за угол. Но там никого не оказалось! Чумазый мальчишка исчез.

В глухом колодце старого двора было пусто как в брюхе голодного кашалота. Рёбра пожарных лестниц тянулись к небу, в котором торчала щербатая Луна. Её призрачный свет отражался в разбитых окнах, припорошил алмазными искрами голые кирпичные стены. Черный кот сидел на усыпанной щебнем земле и недобро таращился на Кукольника. Рианус мог поклясться, что кот улыбался во всю пасть и дразнился розовым языком.

Запах радости исчез. Ни единого намёка, что здесь был счастливый мальчишка. Кукольник насторожился. В таком месте легко устроить западню. Лёгкий шорох достиг его чутких ушей, невесомый, словно прыжок туманного льва. Рианус отскочил в сторону. Чёрная молния рассекла пустоту в том месте, где он только что стоял.

– Попался, – прошипела темнота.

– Ещё нет, – ответил Кукольник. – Поиграем?

Чёрная тень мелькнула за спиной. Рианус обернулся, но лишь дуновение ветра коснулось бледной щеки.

Кукольник скривил алые губы в злой усмешке:

– Я проворней тебя! – сказал он громко.

– Я проворней, – эхом откликнулась темнота.

Кукольник отступил. Между ним и стеной оставалась пара шагов. Он нащупал под просторным плащом гранёную рукоять. Клинок со свистом выпорхнул из ножен. Длинная тонкая шпага с муаровым узором древней булатной стали на лезвии – верная подруга в смертельных поединках.

Бесшумная тень взмахнула крылом перед лицом Кукольника. Рианус сделал выпад, но шпага проткнула пустоту.

– Ха-ха-ха! – прошелестела тень. – Как ты неловок!

Кукольник шагнул назад. Мелкий щебень хрустнул под каблуками. Противник двигался быстро и бесшумно. Чёрный клинок выскочил ниоткуда, нападающий целился в горло. Рианус отпрянул и острое лезвие рассекло воздух совсем рядом с бледной кожей. Кукольник присел и развернулся на каблуках, отпрыгнул в сторону стены и поднялся во весь рост. Шпага прочертила широкий полукруг, но под смертельный замах никто не попал. Кукольник замер, прислушался и сделал выпад наугад, следуя охотничьему инстинкту. Послышался треск вспоротой ткани, неровное дыхание и подавленный смешок. Рианус продолжил атаку, но противник ускользнул.

Лунный свет танцевал на кончике шпаги. Чёрное короткое жало клинка нападавшего, напротив, становилось заметным только в самый последний момент. Кукольник извернулся, уходя от удара, сбалансировал и нанёс контрвыпад. Со стороны могло показаться, что балаганщик кружит с невидимым партнером в странном танце.

Луна запуталась в ветвях, прикрылась облаком, и пустынный двор погрузился во мрак. Кукольник шире раскрыл глаза и прошептал короткое заклинание. Глаза обожгло, будто в них насыпали острого перца, но теперь он мог видеть в абсолютной темноте как кошка.

Рианус заметил, как вдоль стены крадётся тень, но притворился, что потерял противника из виду, заозирался и, как бы случайно, приоткрыл незащищённую грудь. Тень бросилась в атаку. Кукольник взмахнул плащом, и каменный нож, острый и тонкий, словно бритва, прошёл мимо. Рианус запутал плащ вокруг руки нападающего и задержал её на пару мгновений.

– Тебя подослала ведьма? – спросил Кукольник. – Она ведь знает, что так нельзя. За нечестную игру последует наказание.

– О чём ты говоришь? – прошептала тень, освобождаясь от захвата.

– Твой кинжал. Я узнал его!

Новый выпад каменного клинка Рианус встретил основанием шпаги и резной гардой, от их поцелуя родился целый сноп ослепительных искр.

Тень завыла с досады и предприняла новую атаку, но Кукольник был к этому готов и без труда отвёл в сторону смертельное жало.

Обитатели старого дома в страхе прильнули друг к другу, пока в темноте раздавался звон клинков. Они вздрагивали от яростных вскриков дуэлянтов. Им казалось, что на улице дерутся демоны, и мечтали, чтобы всё поскорее закончилось.

Тень сражалась яростно. Она теснила Кукольника в угол, чтобы он не смог использовать пространство дворика. Но Рианус разгадал этот план, он припал на колено и склонился, словно переводя дух, а потом неожиданно вскочил и прижался спиной к каменной стене. На мгновение он стал открыт и беззащитен, а тень решила этим воспользоваться. Она радостно вскрикнула и сделала выпад, последний решающий удар, в который вложила всю свою ненависть и ловкость. Острие каменного кинжала было нацелено прямо в сердце, но Кукольник лишь улыбнулся холодной улыбкой тонких алых губ и... исчез.

Каменный клинок вонзился в цементный раствор и застрял между камнями кладки. Рианус бесшумно возник за спиной тени и отточенным ударом шпаги разбил каменное лезвие. Осколки с печальным звоном посыпались на мостовую, запрыгали по пыли, истончаясь и тая в лунном свете. Вопль отчаяния и злобы заметался в колодце двора.

В свободной руке тени вспыхнуло пламя, на мгновение оно осветило лицо молодой женщины. Ведьма развернулась и метнула огненный шар в ненавистного Кукольника, но тот укрылся за серым плащом. Огненные языки лизнули заговоренную ткань и стекли на землю ленивыми ручейками, не причинив вреда. Ответный выпад был молниеносен и неотвратим. Шпага устремилась к жертве и первый раз за вечер утолила жажду крови, пришпилив противника к стене.

Ведьма вскрикнула от боли и побледнела. Горячая кровь мгновенно пропитала ткань плаща, рубиновыми каплями упала на мостовую. Люцерна зажала рану на плече. Преодолевая боль, дрожащими пальцами свободной руки нащупала на поясе бобовое зёрнышко и бросила под ноги. Туманный вихрь подхватил молодую ведьму, завертелся тугими жгутами и растаял в ночи вместе с ней.

Рианус приподнял бровь. Он отсалютовал пустоте. Затем достал кружевной батистовый платок, промокнул пот со лба и вытер шпагу. Он пригляделся к платку и лизнул кровавое пятно:

– Забавно.

Кукольник улыбнулся тонкими алыми губами и, насвистывая, вышел из заброшенного двора.

* * *

Линда привела Николаса в заброшенную башенку на краю пустыря. Крохотная комнатка, окна во все четыре стороны без стекол, но крыша над головой была цела и надёжно защищала от дождя. Тайное место, в котором они с Маркусом частенько прогуливали уроки. Ребята обустроили своё убежище: притащили пару тюфяков, соорудили из старых ящиков столик, Маркус раздобыл где-то кресло-качалку с треснувшей ножкой. Тут было очень уютно вечерами. Тёплый ветерок залетал в одно из окон, облетал помещение кругом и вылетал в другое. Можно было любоваться засыпающим Нэвидоллом или считать на небе звёзды.

Линда порылась в ящике и достала мятую пачку печенья, пару тонких круглых лепёшек, конфеты и запечатанную бутылку лимонада. Николас с жадностью накинулся на еду.

– Ничего вкуснее не пробовал, – сказал парень с набитым ртом.

Линда разместилась в кресле качалке и внимательно следила за своим новым знакомым:

– Так откуда же ты взялся? – спросила она, когда первый голод гостя был утолён.

Николас неопределенно взмахнул рукой:

– Из другого измерения.

– Откуда?

– Понимаешь, существует много разных миров. Может сто, а может тысяча. В одном из этих миров живёшь ты, а в другом жил я. Иногда можно пробить проход-портал и перемещаться из одного мира в другой, – Николас сложил пополам лепёшку и проткнул её пальцем, – некоторые волшебники это умеют. Вот это, похоже, и произошло.

– Хм. Допустим. А ты волшебник?

– Да, – сказал Николас, и поспешно прибавил, – Только я ещё не совсем настоящий маг. Понимаешь, я пока учусь в Школе Волшебников. Мне должны диплом дать, а до этого ещё экзамены... и несколько курсов учёбы.

Линда прикрыла ладошкой улыбку, сделала вид, что зевнула.

– Расскажи мне про свой мир, – попросила она.

Этот вопрос застал Николаса врасплох, он только запихал в рот целую печеньку и некоторое время выкатывал глаза, пытаясь поскорее прожевать и проглотить сухие крошки, прямо как Маркус. Наконец ему это удалось и он рассказал про школу, про родной город Ульгор, про учителей и школьных друзей, с которыми он весело проводил время, про уроки и перемены, про каникулы. Про Китеж-озеро и сварливых русалок, которые в нём обитают, и ещё вспомнил несколько историй, от которых глаза у Линды загорелись озорным огнём и весёлыми искорками.

Девочка зажгла огарок свечи, и в тесном помещении стало уютно. Николас подобрал из пакетика последние крошки печенья и закинул в рот.

– А ты, случайно, не можешь пробить дыру между мирами и вернуть Маркуса? – спросила Линда.

Николас помрачнел:

– Не могу. Собственно, думаю, что из-за этого всё и произошло. Понимаешь, у нас начались каникулы, и мы с ребятами решили одну штуку попробовать. Нас этому не учили, но Филипп раздобыл классную книжку... Короче, что-то пошло не так и меня затянуло в чёрную воронку. Меня помотало по разным странным местам, всякого там нагляделся, пока сюда не попал. Такие дела.

Николас грустно вздохнул:

– Наверное твой друг из-за меня пропал. Или вместо меня...

Линда строго посмотрела на парня:

– Не думаю, что ты в этом виноват. Это ведь ведьмы наколдовали.

За разговором ребята не заметили как стемнело. В лесу Оймод заухали совы, а на небе зажглись яркие звёзды. Воздух стал свеж и прозрачен. Тени уплотнились, накрыли Нэвидолл непроницаемым пологом, силуэты домов стали похожи на грозных стражей в доспехах и остроконечных шлемах.

Линда зябко пошевелила плечами:

– Час Совы. Уже поздно, пора расходиться по домам... Ой! Я совсем забыла, тебе ведь некуда идти.

Николас опустил голову:

– Могу подождать тут до утра.

Линда поморщила носик:

– Пойдём со мной. Домик у нас небольшой, но есть специальная комната для гостей. Правда, у нас ещё никто не гостил, ты будешь первый!

– А родители не против?

– Мамы у меня нет, а отец в экспедиции и вернётся не скоро. К тому же мне одной страшно, вдруг ведьма узнает, где я живу.

– Здорово! В смысле, здорово не то, что она найдёт тебя, а то, что ты меня пригласила.

Ребята вышли на улицу. Город, окутанный густым туманом, казался незнакомым и чужим. Из сизой сырой пелены вырастали стены и мрачные деревья, улицы загибались самым неожиданным образом. Линда и Николас промокли насквозь и брели наощупь. С каждым шагом Линде становилось всё страшнее, но она не хотела в этом признаваться. В голове зазвучал противный голосок, который нашёптывал про беззащитное одиночество и быструю, но мучительную смерть. За каждым поворотом чудились неведомые страхи, ужасы и кошмары.

– А если мы повстречаем колдунью, что будем делать? – спросила Линда

Николас сжал кулаки:

– Ну уж нет! Пусть только попробует встать у нас на пути!

– Совершенно с вами согласен, – отозвался низкий приятный голос.

Линда вскрикнула от неожиданности. Из тумана появилась тёмная худая фигура в плаще и атласном цилиндре. Тонкие алые губы на бледном лице изображали приветливую улыбку, а чёрные колючие глаза внимательно разглядывали девушку. Прохожий взмахнул кружевными манжетами и галантно поклонился:

– Прошу прощения, кажется, я вас напугал.

– Вовсе нет, – ответила Линда.

– Позвольте представиться – кукольник Рианус Бонки.

Он церемонно поклонился и взгляд его скользнул по кулону на шее девочки. Искорка промелькнула в чёрных зрачках, но кукольник быстро сморгнул, а когда снова открыл глаза, взгляд его не выражал никаких чувств.

– Ах! Да ведь мы уже знакомы! Простите не узнал вас в этом обманчивом свете. Линда и Маркус? – Кукольник прищурился. – Мальчик другой, хотя очень похож.

– Простите, но мы торопимся домой. Уже поздно, нас ждут и беспокоятся.

– Странно, что вас отпустили гулять так поздно.

– Мы не гуляли, а по делам ходили.

Николас застыл с раскрытым ртом, разглядывая фигуру незнакомца, а Линда постаралась проскользнуть мимо балаганщика, но куда бы она ни поворачивала, Кукольник всё время оказывался прямо перед ней.

– Не сердитесь! Я вас надолго не задержу, и не сделаю дурного. Мне необходимо выяснить одну маленькую деталь, – Кукольник элегантно выпростал руку из складок плаща и соединил большой и указательный пальцы. Линде показалось, что под плащом мелькнула рукоять шпаги. – Я случайно услышал, как вы упомянули про какую-то колдунью. Я недавно в этом городе, но успел узнать, что тут давно не было никакого колдовства и тем более тех, кто его практикует. Так про кого же вы говорили? Утолите моё любопытство.

Линда посмотрела на незнакомца исподлобья:

– Простите, но время позднее.

– Только имя.

– Зачем вам?

– Видите ли. Сегодня я давал представление. Замечательная пьеса. Моего, кстати, авторства. Куклы выбились из сил, стараясь угодить публике. Играли просто блистательно! Но приём оказался более чем холодным. Ваши слова навели меня на мысль, что в этой досадной неудаче виновата ведьма. Уж не знаю, чем я ей не угодил. Мы ведь даже не знакомы!

– К сожалению, мы не знаем её планов, – сказала Линда, – Но знаем как её зовут. Это Люцерна из Козьего тупичка. Она творит злое колдовство в подвале магазина.

– Откуда вам это известно.

– Она заколдовала моего друга Маркуса и всех ребят в Нэвидолле.

– Вот как!? – Кукольник посмотрел на Линду, потом на Николаса. – Вы заронили зерно беспокойства в моё сердце. Если всё так, как вы рассказали, то вам действительно угрожает опасность. Думаю, вам не стоит возвращаться домой. Наверняка ведьма найдёт вас там. Вы ведь знаете, как ведьмы вероломны? Нужно спрятаться в надёжном месте.

Линда задумалась. В самом деле! Почему бы не согласиться на помощь? Если бы отец был дома, они с Николасом могли бы рассчитывать на его защиту. В кабинете много разных штуковин, похожих на оружие, но девочка не умеет ими пользоваться. Линда бросила на мальчишку короткий взгляд. Да и Николас – вряд ли. Дома пусто. Вдруг ведьма уже поджидает там? Узнать, где живёт Линда не трудно – спроси любого в Нэвидолле, он тут же расскажет, покажет и проводит.

– В таком случае нам некуда идти, – прошептала Линда.

Кукольник расплылся в широкой улыбке:

– Я предоставлю вам убежище. Моя кибитка хоть неказиста на вид, но достаточно вместительна внутри. Если вас не смущает соседство с куклами... Могу приютить до рассвета. Тут недалеко. В густом тумане легко заблудиться и сгинуть, ночь полна опасностей, а вы совсем продрогли. Выпьем тёплого молока, немного поболтаем.

Линда посмотрела на Николаса и кивнула.

– Вот и замечательно, – Рианус Бонки взмахнул рукой, приглашая идти, – Я к вашим услугам!

Молча они добрались до центральной площади и забрались в кибитку. Кукольник усадил ребят на удобные складные стулья и дал каждому по стакану молока:

– Напиток богов! – воскликнул он высоко поднимая свой стакан.

– А вы разве бог? – спросил Николас.

Рианус Бонки рассмеялся:

– Что ты, вовсе нет. Хотя в профессии кукольника есть нечто от волшебных способностей Творца. Посуди сам, взять кусок дерева или глины и вдохнуть в мёртвую субстанцию жизнь. Заставить её любить, страдать, ненавидеть, чтобы публика поверила в реальность происходящей мистерии. Возбуждать чувства на пустом месте. Ха! Это вполне под силу только богу, волшебнику... Ну, или артисту.

Балаганщик приподнялся в кресле и поклонился.

– Жаль, что мы не видели вашего представления, – сказала Линда.

– Я тоже об этом сожалею, но уверен, всё ещё впереди. Правда, я не собираюсь тут надолго задерживаться. Правда, колесо жизни круглое, не известно, когда и куда оно повернётся. Полагаю, что у вас будет возможность насладиться моими пьесами.

– А вы случайно не волшебник? – спросил Николас.

Рианус рассмеялся:

– Что ты, вовсе нет! Я простой артист. Разъезжаю из города в город, даю представления. Хотя некоторым мой талант кажется необычным, – Кукольник выставил перед собой стакан и замолчал, пристально глядя на молоко. – А что это мы всё обо мне и обо мне? Расскажите о своих приключениях, как вы попали к ведьме, как удалось от неё убежать.

– Господин Рианус, – сказал Николас, позёвывая, – Мы благодарны вам за заботу, но уже так поздно, что у нас нет сил на разговоры. Тем более, что Линда почти всё рассказала.

Линда хотела возразить, но мальчишка ткнул её в бок локтем.

– Жаль, – сказал Кукольник и уголки его рта опустились в скорбной гримасе. – В таком случае устраивайтесь поудобнее. Спокойной вам ночи и приятных снов. Колдунья больше никого не побеспокоит.

– Вы в этом уверены?

Рианус расплылся в своей странной улыбке:

– У меня предчувствие, что утро вечера мудреннее. Спите, ребята, я со своими куклами буду охранять ваш сон.

Линда хотела ещё что-нибудь возразить кукольнику, но её глаза закрылись сами собой и она провалилась в сон без сновидений.

Глава Седьмая

Охота на ведьму

Разбудил ребят стук в бортик кибитки и встревоженные голоса. Линда села на тюфячке и огляделась. Николас уже был на ногах, потягивался и протирал глаза, а через крохотное окошко, прорезанное наверху в брезентовом пологе, внутрь проникал утренний свет. Солнечные зайчики пристроились на противоположной стене фургона, на крышках деревянных сундуков. Пылинки величаво плавали в косых солнечных лучах.

Снаружи снова послышался шум, кто-то со всей силы стукнул в деревянный борт кибитки. Из-за занавески в дальнем конце фургона появился Рианус Бонки. Он протиснулся к выходу, ободряюще улыбнулся ребятам, откинул полог и спрыгнул наружу. Линда и Николас выглянули следом за ним.

На площади перед повозкой собрались взрослые жители Нэвидолла, они стояли с решительным видом, глаза чернели из-под нахмуренных бровей, как нацеленные стволы пистолетов. Женщины в кружевных кухонных фартуках сжимали в руках скалки и сковородки, мужчины вооружились молотками для отбивания мяса, промелькнули даже топорики для рубки квашенной капусты. Возглавлял встревоженных родителей мистер Брукс. Он мял в красном кулаке блестящий шестизарядный револьвер с длинным стволом и полированной рукоятью, пожалуй, единственное настоящее оружие в Нэвидолле.

Увидев Кукольника, толпа всколыхнулась и заворчала, как большой хмурый зверь. Мистер Брукс набычился и шагнул в сторону Риануса:

– Она забрала наших ребят.

Кукольник молча кивнул.

– Мы не можем это так оставить, – продолжил полицмейстер. – Скажи, что нам делать. Мы готовы!

– Замечательно, – кукольник улыбнулся острозубой улыбкой. – Вы наверняка знаете, где она обитает?

– В Козьем тупичке. Она прячется в лавке чудака Пилёзуса.

– Вы уверены, что справитесь? – спросил Кукольник.

– Конечно, мистер Бонки.

Кукольник окинул взглядом толпу. Над площадью воцарилась тишина.

– Я должен вас предупредить, это опасное предприятие. Ведьма хитра и вероломна. Она способна призвать на помощь ужасы ночи и страхи из темноты. Но только так вы вернёте своих детей.

Толпа возмущённо зашуршала.

– Я уверен в ваших силах и решимости. То, что она сделала... Возмутительно! Никто не вправе использовать детей! Ведьма должна быть наказана.

– Да-а-а! – пронеслось над головами взрослых.

– Поймать ведьму и сжечь!

– Да! Да! Сжечь ведьму! Жечь! Жечь! Жечь!

Рокот возмущённых голосов прокатился по площади, как сорвавшийся мельничный жернов, он подмял и скомкал птичьи трели, шум листвы и прочие беспечные утренние звуки.

– Сжечь! Поджарить на медленном огне! – раздавались крики с разных концов площади.

Толпа всколыхнулась, медленно развернулась в сторону Тисовой улицы, поползла к Козьему тупичку, словно маслянистая черная клякса. Во главе шёл мистер Брукс в форменной фуражке и с револьвером в руке. Кукольник посмотрел вслед удаляющейся процессии, потрепал челку ослику и с улыбкой повернулся к повозке.

– Что происходит? – спросила Линда.

– Вершится правосудие. Возмущённые родители идут разбираться с ведьмой, – весело произнёс Бонки. – Как я и предсказал, она больше никому не доставит беспокойства. Никому.

Кукольник вытащил из повозки складное кресло, расположился в нём, вытянув ноги, и замурлыкал весёленький мотивчик.

Николас за всё это время не произнёс ни слова. Он внимательно следил за Кукольником и морщил лоб, словно что–то подсчитывал в уме.

– Пойдём, посмотрим, что там будет, – предложила Линда.

– Я бы не советовал, – откликнулся Рианус Бонки.

– А мы всё равно пойдём, – упрямо произнёс Николас.

– Моё дело предупредить, – ответил Рианус, крутя на указательном пальце связку ключей. – Там будет небезопасно.

– Почему они пришли за советом именно к вам, и послушались вас? – спросил Николас. – Вы ведь сказали неправду.

– Не знаю, возможно, я внушаю доверие. Провинциалы часто с трепетом относятся к мнению артистов. Кто так же хорошо разбирается в чувствах других людей? Мы убедительно играем жизнь, и правдивей тот, кто лучше выучил роль.

– Для вас это игра?

– Вся наша жизнь игра. Кто-то в ней актёр, кто-то – режиссёр, а кто-то – зритель.

– Так нельзя, – закричал Николас. – Они живые люди, а не куклы!

Кукольник смерил Николаса взглядом:

– Запомни, дружок, либо ты играешь, либо играют тобой. Я всегда выбираю первое.

– К человеческим чувствам надо относиться бережно, нельзя их использовать в своих целях. Это подло!

– Где ты наслушался такой белиберды?

– В Школе волшебства.

– О, да ты волшебник?

– Да.

– В таком случае, для тебя не составит труда победить ведьму.

– Именно! Этим и займусь.

– Брось, малыш, оставь это дело взрослым. У них лучше получится.

– Я не малыш! Мне четырнадцать!

Кукольник с интересом посмотрел на мальчика:

– Надо же, я думал ты гораздо взрослее.

Николас побагровел, сжал кулаки и резко развернулся, не произнеся больше ни слова, он решительно зашагал в сторону Козьего тупичка.

Линда ошарашенно смотрела то на смеющегося Кукольника, то на удаляющегося Николаса.

* * *

– Да что с тобой такое случилось? – спросила Линда, когда догнала Николаса.

Мальчик был красный, потный и весь взъерошенный, будто только что выбрался из душа. У него был такой вид, словно он готов кинуться в драку.

– Ничего.

– Что ты на него набросился? Он ведь ничего плохого не сделал.

– Да как же ты не понимаешь?!

– Он нам добра желает и хочет наказать колдунью.

– С чего ты взяла?

– Ну... он нас приютил, когда мы от ведьмы скрывались. Всё нам рассказал. Ну и что, что он странный?

– Всё ли он нам рассказал?

Линда пожала плечами.

– Если бы он действительно хотел наказать ведьму, – горячо проговорил Николас, – то пошёл вместе со всеми. Да и откуда такая забота? У него ведь нет детей, ему самому ведьма ничего плохого не сделала.

– В этом нет ничего плохого. Так поступил бы каждый.

– Видишь ли, когда мы проходили Историю магических войн наш препод рассказывал о том, что настоящие могущественные маги очень редко сражаются друг с другом в открытом бою. Они управляют другими словно фигурами на шахматной доске.

– Ну и что?

– Как это, "что"?! Рианус натравил взрослых на колдунью! Он поступил как маг.

– А я в сказках читала, что волшебники сами творят магию, огненными шарами кидаются, молнии мечут. Что это по-твоему?

– Во-первых, это сказки. А во-вторых, это значит, что ими управлял кто-то другой, – прошептал Николас и уставился в одну точку.

Линда фыркнула:

– Думаешь, Рианус волшебник?

– Почти в этом уверен.

– Глупости.

– А ты не заметила, как он манипулирует людьми? Они же как зачарованные направились жечь Люцерну, никто ни вопроса не задал.

– Вероятно, они этого и так хотели. А потом, какие могут быть вопросы? Ведьма тебя из портала вытянула, Маркуса куда-то отправила, смех у ребят отняла, а теперь вообще их всех забрала. Ты считаешь, она не заслужила наказание?

– Всё это так. Но самосуд не выход. Надо сначала во всём разобраться.

– Вот взрослые и разберутся.

– Скалками и сковородками? Посмотрим...

Линда сжала губы и надулась. Ей не понравилось, что Николас с ней не согласился. Но ещё больше её расстроило сомнение в собственных словах. А вдруг Николас прав и проблему с ведьмой нельзя так решить?

Оставшуюся часть дороги они молчали.

* * *

На пятачке перед магазином «Сладости и Радости» было не протолкнуться.

Чтобы не попадаться на глаза взрослым, они свернули на параллельную улочку и Линда затащила Николаса в малоприметный подъезд. Они поднялись вверх до последнего этажа. Обычная лестница закончилась квадратной площадкой, с которой маленькая вертикальная лесенка вела на чердак. Девочка вскарабкалась по ржавым ступенькам и стукнула кулаком в крохотную дверцу. Люк распахнулся и ребята оказались в длинном и узком помещении с косым потолком под самой крышей. Оно не было таким уютным как в доме Линды, но там было всё то же, что обычно бывает на старых заброшенных чердаках: остатки разломанной мебели, разбитые облезлые сундуки, ветошь и много-много паутины.

Поднимая облачка невесомой пыли, ребята добрались до слухового окна. Линда уперлась руками в раму. Дерево рассохлось и стало похоже на морщинистую кожу иссохшей старческой руки. Стекло неприятно скрипнуло, опасно задребезжало в раме, но не раскололось. Линда поднатужилась, облупившаяся краска посыпалась на пол, недовольные пауки сбежали с удобных паутин и попрятались по щелям. Окно распахнулось и солнечный свет ворвался на чердак, на мгновение ослепив ребят. Николас глубоко вдохнул свежий воздух и выглянул наружу.

Ребята вылезли на крышу. Линда, оскальзываясь на черепице, добралась до конька, чтобы перебраться на другой скат, с которого открывался вид на Козий тупик. Она посмотрела на Николаса, как он жмурится на солнце, и ей опять подумалось, что он очень похож на Маркуса. Острая иголочка царапнула по сердцу. Как чувствует друг в чужом неведомом мире? Скорей бы вытащить его оттуда.

Солнце поднялось высоко и стало припекать. Линда села на раскалённый карниз, свесила ноги и вытерла пот. Рядом пристроился Николас. Он по-крабьи кое-как дополз до края и с опаской заглянул вниз.

– Отсюда всё будет отлично видно, – сказала Линда.

Николас что-то прошептал побелевшими губами.

Дом Пилёзуса был как на ладони. Взрослые сгрудились перед входом плотной массой. Впереди чернела массивная фигура Брукса а перед ним стоял какой-то нескладный парень.

Звук, отражаясь от стен, поднимался до самого верха и ребятам на крыше было хорошо слышно, о чем говорят внизу.

– Посторонись-ка, сынок, – пробасил мистер Брукс.

– И не подумаю, – прогундосил парень, и Линда узнала Верзилу Жака, – ты не пройдёшь, папуля.

– Пусти, мы с ней немного потолкуем.

– Говори мне, а я передам.

Мистер Брукс фыркнул:

– С каких это пор ты устроился к ней в лакеи?

– Не смей так говорить!

Брукс запнулся и в замешательстве оглянулся на толпу.

– Ты не должен защищать эту женщину, – сказал он, заглядывая сыну в глаза.

– Это ещё почему?

Брукс ссутулился, сник и стал как будто ниже ростом. Он развёл руки, словно пытаясь поймать в воздухе правильный ответ, который никак не приходил ему в голову.

– Потому что... потому что, – произнёс он, пробуя слова на вкус и подбирая правильную фразу.

– Потому что она ведьма! – выкрикнул кто-то за спиной Брукса.

– Да! – повторил полицмейстер, повышая голос, и стараясь тем самым придать уверенность словам. – Она ведьма и её нужно сжечь на костре. Так всегда было и будет в этом городе.

Верзила Жак сжал кулаки и пренебрежительно откинул голову:

– Вы не причините ей зла!

Брукс побагровел, набрал полную грудь воздуха и мелко затрясся, как чайник, который вот–вот закипит:

– Как ты смеешь перечить отцу?! – взвизгнул он, брызгая слюной. – Быстро в сторонку!

– Ага, уже бегу. Волосы назад! – ответил Верзила лениво растягивая слова. – Вы и пальцем не тронете госпожу Люцерну.