Текст книги "Линда из Нэвидолла (СИ)"

Автор книги: Герман Эр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Наверху послышался кашель и шарканье. На деревянной лестнице показался маленький старичок в линялом бордовом халате. Он поправил на носу круглые очки и извинительно кашлянул:

– Чем могу быть полезен.

Он подслеповато щурился, стараясь разглядеть непрошенную гостью.

– Не думаю, что ты мне можешь быть хоть чем-нибудь полезен, – сказала Люцерна, брезгливо разглядывая старичка, – скорее наоборот.

– Пришли взглянуть на товары? У меня есть парочка милых вещиц и один очень древний гримуар. Магазин, правда, был закрыт... Ещё довольно рано, – Старикашка бросил беспокойный взгляд на дверь. – Наверное, забыл запереть дверь. Простите, что я в домашнем...

Люцерна смерила старичка взглядом:

– Меня твой вид совершенно не смущает. Отвечай, кто-нибудь брал у тебя недавно волшебные книги?

– А! Вы по поводу этих малолетних бандитов? – старичок вдруг разволновался, его слезящиеся глаза преисполнились благодарности, а голова мелко затряслась.

Лавочник поспешил вниз. Люцерна, приподняв бровь, с любопытством наблюдала, как старичок, подобрав халат, скакал со ступеньки на ступеньку, и прикидывала в уме, сломает ли он шею, если запутается в одежде, и в какой момент он свалится. К счастью, тот благополучно спустился и рысцой подбежал к колдунье.

– Пилёзус. Пилёзус Назир к вашим услугам! – хозяин дома ухватил ведьму за руку.

– Пушок? Как мило! – улыбнулась ведьма. – Правда, такое имя больше подходит для кота.

– Простите, я вас не совсем понимаю, – произнёс старичок, переводя дух. – При чём тут кот? У меня нет котов. Я ненавижу кошек. Фу! Давайте вернёмся к цели вашего визита. Вы уже поймали этих разбойников?

Люцерна нахмурила лоб, маленькая вертикальная морщинка появилась между чёрных бровей:

– О чём это ты всё время болтаешь? Какие бандиты? Какие малолетние разбойники?

Старичок, не разгибая спины, поднял глаза на колдунью, он молитвенно сложил ладони и торопливым шепотом проговорил:

– Я про тех двух ребятишек, мальчика и девочку, которые вчера ворвались в мой магазин, устроили погром и украли одну очень ценную книгу с волшебными заклинаниями. Они нанесли мне физический ущерб, – старик распахнул халат, демонстрируя ветвистый лиловый след от молнии, – и причинили моральные и нравственные страдания.

– Хм... Подробности? Я хочу их знать, – потребовала ведьма.

Пилёзус в красках рассказал про вчерашнее происшествие, конечно слегка приукрасив некоторые моменты, но в целом очень правдиво. По мере его рассказа ведьма хмурилась всё сильнее.

– Как называлась книга? – спросила она.

Старичок метнулся к конторке, порылся в записях и выудил засаленную бумажку.

– Полное описание волшебных артефактов Старой и Новой земли Альфериуса Риальто Великолепного, с иллюстрациями... Десять монет!

Ведьма изменилась в лице, а Пилёзус подобострастно застыл перед ней как влюблённый хомячок.

– Я знаю эту книгу, – проговорила она. – Простенькие заклинания, для новичков.

Глаза Люцерны заблестели, она принялась яростно теребить пуговицу своей жилетки. По старой привычке ведьма вполголоса заговорила сама с собой:

– Неужели я ошиблась, и это сотворил не он? Такой мощный всплеск магической силы не мог быть ребячьей шалостью. Даже самый талантливый ученик не способен на такое... – она взглянула на лавочника. – Ты утверждаешь, что дети украли у тебя книгу с заклинаниями?

– Не дети, а сущие демоны!

– А кто-нибудь другой в последнее время заглядывал сюда, покупал или брал у тебя книги?

– Мои дела идут не очень хорошо, – вздохнул лавочник. – В Нэвидолле нет волшебников, и книги никому не нужны.

Взгляд Люцерны снова устремился в бесконечность. Она подошла к окну и забормотала:

– С другой стороны происшествие могло привлечь его внимание... Кукольник на площади очень похож по описанию... Конечно! Он тоже решил разузнать... А если он их подговорил? Или они его ученики? Вздор, он всегда был отшельником, ему никто не нужен. Надо что-то предпринять.

Люцерна задумалась. Решение было рядом, достаточно чуть напрячься, ухватить мысль за хвост, клубок распутается, и тогда останется только претворить решение в жизнь. Она была близка к разгадке, но что-то грубо оборвало её. Люцерна вернулась из мира грёз и размышлений обратно в темную грязную лавочку и посмотрела на это что-то. Пилёзус теребил её за рукав и заглядывал в глаза:

– Добрая госпожа, о чём вы говорите? Я не понимаю ни слова.

– Ты скоро всё поймёшь, мой дорогой Пилёзус. Очень скоро. Быстрее, чем скажешь "раз, два, три". Люцерна повернулась к лавочнику, прошептала заклинание, дунула в лицо и ткнула пальцем в лоб.

Мир вокруг Пилёзуса задрожал и стремительно вырос. Прилавок, шкафы, стулья, любимый табурет на трёх ножках, – взмыли вверх. Приветливая женщина тоже стала вдруг огромной. Пилёзус стыдливо опустил глаза, стараясь не смотреть на неё снизу вверх. Полумрак торгового зала осветился, стало ярко, как бывает в полдень на морском пляже. Старичок зажмурился и... мяукнул.

Ведьма подхватила чёрного кота под лапы, подняла и погладила по блестящей шёрстке:

– Теперь ты будешь мои котом, старенький Пилёзус, а я буду твоей хозяйкой. Надеюсь, ты не возражаешь, что магазинчик перейдёт ко мне по наследству?

В руке у колдуньи появился пергаментный свиток с замысловатой вязью. Люцерна проверила гербовую печать и осталась довольна.

– Документы в порядке.

Кот обиженно мяукнул и спрыгнул на пол.

– Ничего, ты быстро привыкнешь, – Люцерна поймала кота за шкирку и засунула в большую клетку. – А будешь хорошо себя вести, получишь миску молока. Любишь молочко?

Пилёзус протяжно взвыл.

* * *

– Прэ-лест-но! – раздался чей-то скрипучий голос.

Молодая ведьма взмахнула рукой и на ладони появился огненный шар. Свет выхватил из темноты сутулую фигуру, притаившуюся меж покосившихся шкафов. Сгорбленная старушка в ветхих лохмотьях опиралась на узловатую клюку. Седые волосы выбились из-под широкого костяного гребня, повисли неопрятными космами. На впалой груди желтела нелепая брошь в форме бабочки.

– Добрый вечер, мистресса! – прокаркала старуха. – Рада видеть в этом прекрасном городе одну из представительниц нашего сестричества. Восхищена изяществом твоего искусства.

– Кто ты и что тебе нужно, старая?

Старуха рассмеялась. Смех неприятный и отрывистый, как вороний грай. Бабочка на груди замахала крыльями в такт смеху:

– Меня зовут Камелия. И я не старше тебя, сестричка. Ты ведь не собираешься отводить мне глаза? Я и без них всё вижу.

– Ещё раз спрашиваю. Что. Тебе. Тут. Нужно, – о голос Люцерны можно было порезаться.

Кот в клетке прижал уши и приник к полу.

– Не сердись! Я всего лишь старая беззащитная колдунья, которая почти лишилась волшебного дара, – начала старуха. Она подняла руку и поправила жёлтую брошь. – На склоне лет застряла в этом мерзком городишке. К несчастью или к радости, но здесь давно не было, ни волшебников, ни ворожей. Местные обыватели отвыкли от волшебства.

– Мне это известно, – поморщилась Люцерна. – Иди-ка вон!

Она приблизилась к старухе с намерением выпроводить попрошайку, но та увернулась от рук молодой колдуньи:

– Руны рассказали мне, зачем ты сюда пришла.

– Как интересно!

Люцерна сплела связывающее заклятие и метнула в непрошенную гостью, но та отскочила в сторону, и чары пролетели мимо.

– Мои помощники подскажут, как это проще сделать.

– Неужели!

Люцерна стала обходить ведьму сбоку, чтобы оттеснить к стене и зажать в углу.

– Да–да! Я могу помочь тебе!

– Мне не нужны помощники.

Камелия растворилась во мраке и возникла за спиной Люцерны:

– Достать сердце волшебника нелегко!

– Что?! Что ты сказала?

Люцерна развернулась и погналась за старухой, но та проворно заковыляла вокруг стола и молодая ведьма, несмотря на всю прыть, никак не могла её догнать.

– Руны, сестрёнка, и помощники! Они открывают много интересного.

Люцерна сделала вид, что утомилась бегать за старухой и тяжело опустилась на табурет:

– Ну, ладно. Выкладывай, что тебе нужно. Только побыстрее!

Старуха улыбнулась беззубым ртом и уселась на табурет рядом.

– Добрые помощники сказали, что ты готовишься к великому волшебству, но без моей помощи твои планы расстроятся.

Пилёзус сдавленно мяукнул и вжался в угол клетки.

– Мне не нужна помощь.

– Не торопись отказываться.

– Что за чушь! Чем мне поможет полоумная бессильная колдунья? Ты хоть понимаешь кто я?!

– Вне всякого сомнения, – жарко зашептала старуха. Слюна закапала с её губ. – Сначала сомневалась. Зачем вдруг сильная колдунья пришла в городок? Но теперь точно вижу. Глаза мои почти ослепли, но никогда меня не обманывали. Ты ищешь колдуна, чтобы бросить ему вызов!

Старуха зажала рот руками и мелко затряслась от страха.

Люцерна мрачно кивнула.

– И как же ты хотела добиться своего? – прошептала старая колдунья. – Позволь спросить.

– Не знаю, – ответила Люцерна. – Хотела сначала подобраться к волшебнику, и потом решать, что делать дальше. Ты же знаешь, как это непросто?

– Да, особенно если маг не желает, чтобы его нашли.

– Завеса упала, и я поспешила сюда, чтобы увидеть, кто это сделал.

– Вполне резонно.

– Но по результату понятно, что это дело рук какой-то неумёхи. Опытный колдун не потратил бы столько сил на такое заклинание. Всё сработано грубо.

Старая колдунья выглянула в окно. Между домами просвечивал краешек Стены, похожий на дырявый, изъеденный мышами сыр. Волшебство продолжало разъедать Стену.

– Хватило бы и четверти применённой силы, – пробормотала старуха.

Люцерна с интересом посмотрела на Камелию:

– Ты знаешь, кто это сделал?

– Нет. Ни малейшей догадки. Кроме меня в Нэвидолле не было волшебниц и волшебников.

– А Пилёзус?

– Ты смеёшься, – старуха сморщилась, как гнилое яблоко, и затряслась, что должно быть означало смех. – Из него такой же волшебник, как из рваной калоши парусник.

– Мне рассказали, что тут появился кукольник. По описанию он похож на одного волшебника, которого я знала раньше.

– Наверное, его тоже привлекло вчерашнее волшебство, – кивнула старая ведьма.

– Мне наплевать, почему он здесь! Мне нужно его сердце! Его сила, с помощью которой, я вдохну душу в дорогого мне человека.

Камелия утвердительно кивнула, а Люцерна вытаращила глаза и зажала рот ладонями:

– Ах ты змея! – прошипела она, – ты посмела колдовством выведать мой секрет. Ты поплатишься за это!

Молодая ведьма подхватила каменную ступку, чтобы запустить в старуху.

– Не сердись, госпожа! Чтобы дать верный совет, нужно знать истинную цель, а ты упорно мне не доверяешь.

– Как видно, не зря!

Молодая колдунья подпрыгнула и схватила старуху за длинный нос:

– Попалась! А теперь поговорим по-другому! Твои помощнички предупреждали об этом?

– Пощади! – заверещала старая ведьма. – Я расскажу, как обмануть кукольника. Он ведь не согласится добром отдать своё сердце. О, прошу, отпусти мой нос!

– Никто не будет его спрашивать.

– Прошу, не сердись, я на твоей стороне.

– Предположим, что я тебе поверю, хоть ты вестница неудачи. Но в чём твоя выгода? Зачем пришла ко мне?

– Вести не так плохи. Пожалуйста! Ты же его оторвёшь!

– А это мысль! Сделаю-ка из него игрушку для котика. Или пошлю привет волшебнику от безносой шпионки. Авось, станет по-сговорчивей, – Люцерна крутанула руку с зажатым носом.

– Нет! Нет! Нет! Мой нос для этого не годится. Он только на моём лице хорош. Умоляю, отпусти! Я слишком стара!

– Либо ты рассказываешь всю правду и сразу, либо я рассержусь по-настоящему.

Люцерна отпихнула Камелию и села обратно в кресло. Старая ведьма кряхтя поднялась с пола, потирая распухший лиловый нос.

– Буду с тобой откровенна, – сказала старуха. – Давным-давно я пришла в Нэвидолл за одной очень важной вещицей. Но как раз в ту злосчастную ночь вокруг города выросла Стена и отрезала меня от остального мира и его магии.

Старая ведьма в подтверждение своих слов рубанула рукой по другой ладони.

– Сначала я пыталась вырваться наружу, но волшебный кокон отбрасывал меня обратно. Думаю, что и снаружи этот город был невидим. Долгие годы я пыталась найти ответ на вопрос, кто скрыл это место от других и для чего. Но моих скромных сил оказалось недостаточно. Я опустила руки и годы потекли длинной вереницей, а я потеряла им счёт. И тут вдруг трах-ба-бах! Завеса исчезла. А потом я ощутила твоё присутствие, и мне стало интересно, какое заклинание применила сестричка. Я раскинула руны, и они открыли мне прошлое.

Люцерна кивнула и старуха продолжила:

– Госпожа, тебе действительно нужен кукольник, а кукольнику интересно, кто совершил колдовство. Мы найдём волшебника-недоучку и используем как наживку на крючке.

– Замечательно! Одна беда, мы не знаем, кто он?

– Ха-ха! Ты ещё не догадалась?

Люцерна странно посмотрела на старую ведьму. Камелия подмигнула ей:

– Ответ был прямо перед тобой. Я слышала что говорил бедняга Пилёзус. Он ведь почти всё выложил.

– Опять говоришь загадками!

– Ключ к ответу – ребятки, которые стащили волшебную книгу. Это же очевидно! Найдём их и узнаем, кто сотворил колдовство.

– Что за чушь! – фыркнула Люцерна. – Дети не умеют колдовать. Да и потом, чтобы разыскать их в городе уйдёт уйма времени. Я до конца жизни буду за ними гоняться.

– Они сами к тебе придут, а кот укажет на воришку, и дело сделано!

– Глупее идеи не слышала. С какой стати им это делать?

– Вспомни своё детство, – усмехнулась старуха, – перед чем ты не смогла бы устоять?

Люцерна вздрогнула и помрачнела:

– Дела прошедших лет я не помню.

– Ну ладно, подскажу. Ребята обожают сладости. Ты понимаешь, на что я намекаю? Это место замечательно подходит. Открой кондитерскую, пообещай бесплатные подарки. И к вечеру вся улица будет полна детворы. Все-все-все будут тут.

– И что же дальше? Ты забыла, что делают с ведьмами озабоченные родители пропавших малышей?

– У меня есть одна придумка. Положись на меня! Мамаши будут умолять забрать своих деток.

Люцерна недоверчиво посмотрела на Камелию:

– Что ты задумала?

– Небольшое колдовство.

Чёрные глаза Камелии полыхнули мраком. На мгновение Люцерне показалось, что старуха не так проста, как хочет казаться.

– Возможно, ты не так бесполезна, как я думала. В чем заключается твоя ворожба?

– В своё время всё узнаешь. Я буду очень полезна. Сослужу тебе верную службу, а ты поможешь мне.

– С чего начнём?

– Надо преобразить эту хибару, но для начала давай найдём место, где я могла бы спокойно сварить зелье.

– Так ты травница?! – воскликнула Люцерна.

Камелия осклабилась, обнажив кривые жёлтые зубы.

– Лучшая в мире... И не только.

– И пожалуй единственная?

Камелия кивнула:

– Это сейчас я старая Камелия, раньше меня звали по-другому. Годы прошли-пробежали. Мои руки стали не так проворны, и глаза не так остры. Тяжело бродить по лесам и лазать по горам в поисках нужных трав. Но все мои знания остались при мне. Я буду тебе полезна. Верь мне.

– Постой, постой! А зачем мне твоё зелье?

– Оно соберёт детскую радость. А потом ты по своему усмотрению, наделишь ею кого пожелаешь. Кукольник клюнет на это, будь уверена!

– Что за глупости! Зачем волшебнику чьё-то веселье?

– Это было трудно, но я разведала. Он ведь не спроста прикидывается кукольником. Задумал устроить представление, чтобы развеселить весь Нэвидолл. Ему нужен весельчак!

Люцерна приподняла бровь, потом нахмурилась, потёрла переносицу и провела рукой по щеке. Она вынырнула из задумчивости и посмотрела на старую ведьму:

– Странно... Как ты это узнала?

– Раскинула руны и спросила помощничков. Они всё-всё мне рассказали.

– Ничего не получится твою отраву в рот никто не возьмёт. Как мы заставим детей её выпить?

– Достаточно одной капли. В леденце или сиропе такую малость и не почувствуешь.

– А ты не так проста, как кажешься, – сказала Люцерна.

Старуха только рассмеялась в ответ.

Вскоре они отыскали неприметную дверцу, которая вела в сырой и тёмный подвал. В лучшие времена тут располагалась кухня, одну стену занимал огромный чёрный от копоти очаг, забитый золой, большую часть помещения занимал большой дубовый стол, на котором раньше готовили еду. Старая ведьма завизжала от радости и запрыгала как сломанная табуретка.

Камелия зажгла огонь и повесила над ним большой медный котёл, до краёв наполненный водой. Затем она принялась вытаскивать из саквояжика разные миски, колбочки, мензурки, склянки, банки и мешочки. Тут были: змеиный яд, слюна кикиморы, сушёные лапки жужелицы, глаза болотного колотуна, перламутровая слизь, белый пух, а также перетёртые разноцветные порошки, пучки сушеной травы и другие колдовские ингридиенты, названия и назначения которым Люцерна даже не могла представить. Она заметила, что саквояжик старухи внутри гораздо вместительнее, чем кажется снаружи, но ничего про это не сказала.

С необычайной ловкостью старая ведьма раскладывала это в определённом порядке и что-то мурлыкала себе под нос. Она выбирала нужное, растирала, разламывала, резала, крошила, смешивала, и кидала в котёл.

Люцерна попыталась догадаться, что за зелье готовит Камелия, но быстро сдалась. Она не была сильна в зельеварении.

– Помочь тебе? – спросила она на всякий случай.

– Справлюсь одна, – проскрипела старуха. – У тебя и без меня много хлопот.

Люцерна кивнула и вернулась в торговый зал.

* * *

Люцерна обошла новые владения. В лучах солнца, пробивающихся сквозь щели ставен, плавали золотые пылинки, и вокруг не было ни души. За окном была безлюдная улица.

Кот Пилёзус снова завыл и ударил лапами по стальным прутьям.

– Пилёзус, у тебя совершенно нет торговой хватки. – проговорила ведьма. – Придётся научить тебя коммерции.

Прежде всего Люцерна оживила тощую метлу, которая стояла без дела в кладовке под лестницей, и приказала хорошенько разогнать пыль в доме. Метла расстаралась на славу, вымела углы, убрала паутину. Комната заблестела, засияла чистотой, но не стала от этого, ни уютнее, ни приветливее.

– Не годится, – сказала Люцерна.

Она щёлкнула пальцами и рядом возник крохотный человечек в лиловом сюртуке и плотных шерстяных панталонах. На голове у человечка покачивалась шляпа-котелок, в руках он держал маленький блокнот и карандаш. Коротышка постукивал тяжёлым коричневым ботинком, давая понять, что очень торопится.

– Чего изволите? – спросил человечек и послюнявил карандаш.

Люцерна стала перечислять, загибая пальцы, человечек утвердительно кивал:

– Розовый рай. Белая пена. Ватные облака. Полосатые конфеты. Много-много-много дурацких забавных фигурок. И... Чёрт с ней! Пусть будет радуга. В подвал хорошую вытяжку. И лично для меня стальное кресло с высокой спинкой.

Лепрекон высунул язык от старания и записал всё в блокнотик.

– А ещё мне нужны разные сладости, – сказала ведьма.

Человечек понимающе хмыкнул.

– Не лично мне! Я открываю магазин, – брови у коротышки поползли вверх. – Леденцы, шоколад, карамель, сладкая вата. Всё, от чего у любого сопляка потекут слюнки и начнётся почесуха.

Лепрекон спрятал улыбку и кивнул головой:

– Чем будете расплачиваться?

Колдунья на мгновение задумалась, её взгляд упал на клетку с котом:

– Шумом кошачьих шагов.

Лицо человечка расплылось в довольной улыбке:

– О, темнейшая! Вы воистину щедры, как никогда, – он протянул ведьме руку. – Скрепим наш договор?

Люцерна плюнула в открытую ладонь и пожала руку коротышке. Лепрекон в последний раз улыбнулся и растаял в воздухе.

В тот же миг торговый зал "Штуки-Дрюки" преобразился. Исчезло всё черное, серое, коричневое. Потолок обратился в голубое небо и поднялся выше. Под ним поплыли кудрявые облака из нежной ваты. От левой стены к правой выгнулась картонная радуга. На стенах проступили лиловые горы, лавандовые луга и серебристые ручьи. Пол покрылся розовым полированным мрамором с фиолетовыми прожилками. Потемневшая грузная мебель растворилась, и на её месте появились узорные витрины. Белый глянцевый прилавок с блестящим кассовым аппаратом вырос из пола. За ним заблестело полированное металлическое кресло с высокой спинкой. Ажурная калитка встала на место безобразной скрипучей двери. На прилавки прямо из воздуха упали коробки и корзины, наполненные всевозможными лакомствами, вокруг поплыл аромат ванили и карамели.

Люцерна поморщилась и достала из кармана жилета крохотную коробочку с нюхательным табаком.

Снаружи лавка тоже преобразилась. Стены выровнялись и приобрели нежно-сиреневый оттенок, трещины исчезли, ставни побелели и засияли свежим лаком. Вывеска выровнялась и укрепилась на положенное количество гвоздей. А надпись на ней отныне гласила, что посетителей ждут "Сладости и Гадости".

Люцерна прищурилась и покачала головой: "Ну, коротышки, я вам это припомню!" Она прошептала заклинание и сжала в кулак правую руку. Хвостик у буквы "Г" медленно загнулся и она превратилась в букву "Р". "Сладости и Радости". Вот теперь всё в порядке.

А молодая ведьма села в мягкое кресло и ещё раз осмотрела результат. Она откинулась на мягкую спинку и лёгким жестом сотворила бокал малинового вина. Она полуприкрыла глаза и сделала большой глоток.

– Всё складывается неплохо!

Часы на Ратуше пробили полдень.

* * *

Работа в подвале буквально кипела. Пар собрался под потолком в густое облако, в котле булькала бурая жижа. Пузыри поднимались со дна и лопались со звонкими хлопками. Камелия стояла рядом с очагом и помешивала варево деревянной поварёшкой. Время от времени она произносила заклинание и огонь в очаге менял цвет. Отблеск от раскалённых поленьев играл на вспотевших щеках старой колдуньи, а бесплотные тени метались по пыльным углам. Колдунья вплетала в заклятие таинственные слова и звуки, магический текст сливался с адскими препаратами, злое колдовство заваривалось и набирало силу.

Люцерна села в кресло и некоторое время любовалась как беснуется в клетке на краю стола Пилёзус. Тот грыз железные прутья, метался, завывая, из угла в угол, высоко подпрыгивал и старался опрокинуть клетку. Но все его усилия были тщетны. Когда силы иссякли, он лёг на грязный пол и заплакал.

Люцерна сладко потянулась и встала. И тут она заметила, что старуха в её отсутствие нарисовала на полу большой меловой круг, вписала в него пятиконечную звезду и украсила рисунок незнакомыми буквами странного алфавита. Один луч звезды был украшен черепом, на других лежали кроличья лапка, цветок чертополоха, кусок розового кварца и жук-скарабей. В каждой вершине пентаграммы стояло по черной свечке.

– Это ещё что такое?

– Ничего особенного, моя госпожа! Просто страховка на тот случай, если что-то пойдёт не так.

– Использовать порталы опасно.

– Поверь, я знаю об этом лучше всех.

– Тогда что ты задумала, старая?

– Не сердись, темнейшая, я знаю кое–что про кукольника и решила, что такая предосторожность будет не лишней.

– О чём ты?

Камелия уставилась на Люцерну слезящимися глазами и облизала губы:

– Одолеть его будет непросто.

– Моих сил хватит.

– Помощь будет не лишней... Призовём демона из другого мира.

– Ты с ума сошла?

– Это совсем не сложно.

– Нет! Заруби на своём длинном носу, только я решаю, что делать.

– Вне всякого сомнения, – прокаркала Камелия и поклонилась.

Молодой ведьме показалось, что старуха в последний миг усмехнулась. Люцерна подбежала к пентаграмме, она хотела стереть рисунок, но невидимая стена не пустила её. Стараясь не выдать напряжение, колдунья навалилась всем телом и ей даже удалось сделать шаг, но в следующую секунду незримая сила отбросила её назад к дубовому столу.

Люцерну попеременно охватили то удивление, то возмущение, то гнев и страх. Наконец молодая ведьма взяла себя в руки. Она выпрямила спину и приподняла подбородок, а на лицо напустила маску безразличия:

– Убери это немедленно. И я не желаю больше с тобой ничего обсуждать.

Старуха с готовностью крякнула, что должно было означать согласие.

– Долго ещё? – спросила Люцерна и кивнула на котёл. – Мы должны успеть до вечера.

– Осталось чуть-чуть. Потерпи, добрая госпожа.

– Рассказывай, что ты ещё надумала, – приказала Люцерна, – я не привыкла играть вслепую.

– Не сердись, госпожа. Когда готовишься к чему–нибудь серьёзному необходимо продумать мельчайшие детали, подготовить несколько вариантов. Вдруг что-то пойдёт не так.

– Всего нельзя предугадать.

– Ты права, темнейшая, но кое-что можно.

Глава Пятая

Злое колдовство

К трём часам пополудни слух о том, что в Козьем тупичке открывается магазин сладостей, облетел весь Нэвидолл. Едва часы на Ратуше отзвонили положенное число раз, добрая сотня мальчишек и девчонок собралась перед заветной дверью. И с каждой минутой их число прибывало. К половине четвёртого их было уже около пяти сотен, почти всё молодое поколение Нэвидолла.

Магазин сиял свежей краской, волшебными гирляндами и мишурой. Он походил на рождественскую ёлку чудом попавшую в лето. На двери красовалась строгая табличка "Пока закрыто". Широкая алая лента протянулась, перегородив вход, между двумя молоденькими деревцами, что росли перед домом. Но это никого не останавливало.

Ребята облепили витрину, прижимали носы к стеклу, гадали что скрывается внутри и хватит ли времени, чтобы всё хорошенько обследовать. Они втягивали носами запахи мёда, ванили и карамели, которые просачивались из–за плотно прикрытых дверей, и громким шёпотом передавали другим всё, что удалось разглядеть. "Там кот в клетке", "Радуга", "На потолке облака и птицы летают", "Всё усыпано конфетами", "Тяну-у-учки!"

Каждое новое сообщение сопровождалось одобрительным гулом, который волнами распространялся от дверей лавки до Цветочной улицы и обратно, многократно усиливаясь и отражаясь от разогретых на солнце стен. Козий тупик словно превратился в дупло со шмелями. Предвкушение замечательного и волшебного праздника апельсиновым джемом разливалось по округе.

Ровно в полдень, когда главные часы на Ратуше отыграли и пробили положенное число раз, двери лавочки распахнулись, и на пороге появилась хозяйка магазина. Она широко улыбнулась затаившим дыхание ребятам и подошла к ленточке.

– Заждались? – спросила Люцерна.

Ответом был дружный рёв, улюлюкание и свист.

Атласная лента отделяла хозяйку магазина от детей. Задние ряды напирали, передние еле сдерживали этот напор. Жадное нетерпение читалось в глазах. Люцерна подняла руку и шум стих.

– Добро пожаловать! Магазин вот-вот откроется. В нём каждый найдёт угощение по вкусу. Но! – Люцерна сделала паузу, оборвав шумное ликование. Ребячья толпа насторожилась. – Я должна вас кое о чём предупредить.

В дальних рядах вытянули шеи, стараясь не пропустить ни слова.

– Вы ведь знаете, что в жизни ничто не даётся даром?

Тревога зажглась в тысяче глаз. Над толпой потёк шепоток: "Ну, вот опять", "Обещали", "Как всегда...". Ребята не могли отвести взгляд от яркой фигуры хозяйки, ловили малейшее изменение на её лице. Что говорить, не многие могли себе позволить сладости. Дети из богатых семей приосанились, предвкушая удобный случай пополнить свиту новыми подданными. На лицах небогатых отразилась невыносимая борьба между желанием остаться, ожиданием привычного унижения и разочарованием.

Люцерна выдержала драматическую паузу. Мёртвая тишина окутала Козий тупичок, было слышно как сквозь камни мостовой прорастает трава. Дети затаили дыхание.

Колдунья прищурилась, весёлые морщинки появились в уголках глаз:

– Мои сладости не бесплатны. Но денег за них... мне не нужно!

То что произошло в следующий момент было похоже на одновременный хлопок тысячи лопнувших воздушных шариков. Вздох облегчения всколыхнул листья на деревцах. В воздух взлетели кепки, картузы, шляпки, фуражки и вообще всё, что можно было подбросить. Протяжное нестройное "ура" раздалось в тихом тупике. Сонные голуби сорвались с карниза ратуши, предполагая, что наступил голубиный конец света.

Люцерна купалась в лучах ребячьего счастья. Она поворачивалась направо и налево, кланялась, улыбалась и ждала. Она всматривалась в счастливые физиономии: кто же первый задаст этот вопрос? Кто самый догадливый? К слову сказать, она была очень терпеливой ведьмой.

Когда всеобщее ликование пошло на убыль, сквозь толпу протиснулся Маркус. Он всё время был в первых рядах. Мальчик оглянулся по сторонам, словно ожидая поддержки, Посмотрел на хозяйку магазина, теребя пуговицу курточки:

– Госпожа Люцерна, а что вы потребуете в оплату, вместо денег?

Ребята снова притихли, пробуя на вкус заданный вопрос.

– Хороший вопрос, Маркус! – ведьма сверкнула безукоризненной жемчужной улыбкой. – Я знаю, как нелегко вам копить деньги для покупок... Поэтому в оплату потребую всего лишь... Ваши улыбки!

Солнце засияло ярче, тучи пролетели мимо, ни капли дождя не упало на голову. Улыбка? Ха! Да ведь это совершенная ерунда! Улыбка ничего не стоит, эта добрая женщина утонет в наших улыбках! Ребята выстроились друг за другом, очередь вытянула хвост до конца тупика.

Маркус был одним из первых, кто вошёл в чудесную лавку. Он с опаской огляделся. От старой обстановки, в которой безумный старикашка метал в него магический огонь не осталось и следа. От окружающей красоты и волшебства захватывало дух. Только плесневый старческий запах не до конца выветрился, перемешивался с ароматом апельсинов и корицы, создавая странный печальный букет. Да грустный чёрный кот распластался в большой клетке, как жирная черная клякса, и был совершенно неуместен в царстве ванильного зефира и клубничной пастилы.

Люцерна изредка подходила к клетке, гладила толстые прутья и теребила кота за шкирку. Кот выпускал когти, прижимал уши и топорщил шерсть. Хозяйка магазина говорила ему что-то ободряющее, тот озирался и коротко муркал в ответ. Маркусу показалось, что после одного из таких переговоров, хозяйка магазина бросила на него быстрый взгляд, но не придал этому значения. Всё его внимание было отдано сладостям. Глаза разбегались, мальчик никак не мог выбрать то, что ему больше всего хочется.

Время в магазине пролетело незаметно. За окном сгустились сумерки, над крышами домов поднялась щербатая Луна. Люцерна хлопнула в ладоши и объявила, что магазин скоро закрывается. В торговом зале воцарилась суматоха, сладкоежки принялись набивать карманы конфетами. Времени на размышление больше не осталось, хватали всё, что попадало под руку.

Маркусу досталась конфета величиной с кулак. Леденец переливался разными красками и светился изнутри золотым светом. Прозрачная обёртка шуршала в руках, словно шептала сказку, а полированная деревянная палочка легла в руку, будто всегда была там.

Мальчик подошёл к Люцерне. Ведьма приветливо улыбнулась, но глаза её были холодны и пусты:

– Замечательный выбор, – сказала колдунья сладким голосом. Она приобняла мальчика и незаметно срезала у него несколько волосков, которые тут же спрятала в крохотную колбочку. – Пробуй скорее!

Маркус застыл на месте, не решаясь прикоснуться к такому великолепию. Он сжал палочку обеими руками, поднёс конфету к носу и скосил на неё глаза. Леденец благоухал как сочный спелый апельсин.