Текст книги "Линда из Нэвидолла (СИ)"

Автор книги: Герман Эр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Через четверть часа голоса завели беседу:

– Прикидывается?

– Похоже, что нет. Спеклась киса!

– А что, было весело! Забавная кошечка.

– Завтра снова поиграем?

Линда разобрала, что один голос звучит чуть грубее, словно принадлежит кому-то постарше.

– Сдаётся мне, что нет, – сказал этот голос, – киса спеклась окончательно. Завтра домой попросится.

– Да ладно!

– Не веришь? Может, поспорим на дохлую муху?

– Ты опять сжульничаешь!

Послышались звуки небольшой потасовки и Линда собрала последние силы, чтобы приоткрыть один глаз.

– А-а-а-а! Она очнулась!

– Спокойно, джентльмены! Клиентка находится в крайней степени нервного истощения и не представляет для нас потенциальной угрозы.

Линда разлепила глаза и увидела, что к ней приближается маленький человечек. Ростом – не больше указательного пальца. У него была большая голова и длинный, слегка загнутый книзу нос. На переносицу он нацепил крошечные очки с сильными линзами в металлической оправе. К одной дужке была прикреплена тонкая цепочка, другим концом она цеплялась к карману жилетки с таким расчётом, чтобы очки не упали и не разбились, даже если свалятся с такого большого носа.

На человечке были черные широкие штаны с малиновыми подтяжками и светло-серая рубашка с просторными рукавами. На голове красовалась круглая шапочка без полей, из-под которой в разные стороны торчали белые кудри.

Поодаль стояли ещё два человечка, похожие на первого. Разве что волосы у них были потемнее и очков на носу не было.

– Кто вы? – прошептала Линда.

Человечек, который выглядел чуть старше остальных, важно приосанился, засунул большие пальцы рук за жилетку и посмотрел на кошечку свысока:

– Мы – книжные тролли.

– Хранители библиотеки, – кивнул второй.

– Библиотекари, – сказал третий.

– Я думала, что тролли должны быть побольше. – с недоверием произнесла девочка, – каменные, с большими дубинами.

Эти слова изрядно развеселили коротышек. Они прямо покатились по полу от смеха, хлопали друг друга по спинам, не в силах вымолвить ни слова, давясь от хохота.

– Да уж, – произнёс наконец старший, утирая слёзы, – эти приходятся нам о-о-очень дальними родственниками. У них вся сила в мясо ушла, а у нас – в мозги.

– Мы очень умные, – поддакнул средний.

– От этого и страдаем, – вздохнул меньший.

– Это заметно, – сказала Линда.

– А вот не надо дразниться, – насупился старший библиотекарь.

– Волшебник про вас знает?

– Догадывается.

– И чем вы тут занимаетесь?

– Охраняем книги.

– От кого? От волшебника?

Книжные тролли замолчали, переглядываясь. Линда терпеливо ждала ответа. И тут тишина наполнилась еле слышным звуком, словно острые иголочки барабанят по стеклу. Стук сменился шорохом. Этот звук усиливался до тех пор, пока Линда не перестала слышать своего дыхания.

– По местам, – прокричал старший тролль, подпрыгивая на месте, – они уже близко!

Приятели схватили друга за шиворот и втащили на полку.

– Кто они? – спросила девочка и не услышала своего голоса. Шум от трения шерстяных тел стал таким громким и зловещим, что в нем потонули все прочие звуки.

Линда подумала, что это очередная проделка новых знакомых, что они специально придумали какую-то проказу, чтобы испугать её и позлить. И надо сказать, у них отлично получалось. Шерстка на спине у девочки-кошки встала дыбом, а тело напряглось, готовое бежать, или запрыгнуть повыше. Но любопытство было сильнее, и девочка осталась на месте, желая посмотреть, что же придумали тролли.

Темнота была глубокой, даже кошачьи глаза не могли разглядеть ничего особенного. Только скребущий звук, шорох и цокот крохотных коготков просачивался через щели половиц. Что-то двигалось под полом, прямо под Линдой! Девочка-кошка подпрыгнула разом на четырёх лапах и развернулась на месте. Пушистые ушки насторожились, улавливая, откуда доносится звук. Но он, казалось, шёл отовсюду, накатывал мутной волной. Девочка попятилась, её спина выгнулась дугой, а усы встопорщились. Линда оскалилась, показывая острые зубы невидимому противнику, и грозно зашипела. Её сердце застучало в ускоренном ритме.

От стен, из мглистого полумрака, из чернильной темноты выдвинулась серая масса, состоящая из продолговатых тел, лысых розовых хвостов, заострённых морд и налитых кровью глаз. Крысы!

Если бы Линда по-прежнему была человеком, она пронзительно завизжала от ужаса, но в кошачьем облике она лишь сильнее выгнула спину, приподнялась на лапах и издала протяжное и яростное "Мяу".

Налитые кровью крысиные глаза уставились на неё, в них не было никаких чувств, кроме злобы. Серая стена двинулась в сторону девочки медленно и неотвратимо. Слева и справа вытянулись протуберанцы крысиного моря и сомкнулись, заключая кошку в круг.

Линда стояла, боясь пошевелиться, каждой шерстинкой ощущая пристальные голодные взгляды. Крысы были огромны.

Из серой массы выделился вожак. Он была раза в полтора крупнее любой другой крысы и шерсть на нём была не серой, а тёмно-бурой. В глазах горел разум и холодный расчёт. Он посмотрел на Линду, словно прикидывая что-то в уме. На крысиной морде невозможно было разобрать никаких чувств. Полное безразличие. И только огонь в глазах, тёмный, тяжёлый, древний. Крыса обнажила острые зубы и пронзительно взвизгнула. Серая стена ринулась в атаку.

Линда приготовилась к сражению, выпустила когти на всю возможную длину и прижала уши. Но серое воинство пронеслось мимо. Крысы будто ослепли, они не замечали девочку–кошку, она им была неинтересна. Длинные серые колонны аккуратно огибали клочок пространства, на котором стояла девочка. Отдельные крысы натыкались на Линду, получали удар когтистой лапой по морде, но тут же отскакивали, продолжая свой бег. Мимо, мимо, мимо.

Линда растерялась, она не знала, как поступить. Благоразумие подсказывало, что не стоит ввязываться в бой с противником, который значительно превосходил по численности. Но действия крыс вызывал недоумение. Она оглянулась и до неё дошло, куда на самом деле спешили крысы.

Вожак взобрался на живую площадку из четырёх крыс, подставивших ему свои спины, и руководил набегом. Крысиное воинство, волна за волной, обрушилось на книжные стеллажи, распалось, откатилось и налетело на книги вновь. Новые крысы набегали на предыдущих, взбирались на спины друг другу, карабкались вверх по стеллажам и вгрызались в стоящие на полках книги. Кожаные переплёты, титульные страницы, форзацы, книжные тетради, – исчезали в прожорливых глотках. Драгоценная мудрость тысячелетий превращалась в труху.

Линду на мгновение охватил ужас, вдруг среди уничтоженных книг окажется нужная ей, и тогда она навсегда останется в этом странном месте и ничему не научится. Отчаяние придало ей силы и девочка ринулась в бой. Она сделала выбор и побежала в сторону крысиного вожака, подминая под себя простых солдат, отталкиваясь от их потных спин. Перед ней, в шести шагах, была единственная цель, к которой она стремилась, всё прочее исчезло и растворилось.

Грациозному прыжку Линды позавидовала бы любая кошка. Но крысиный вожак вовремя заметил её и увернулся от когтей. Он соскользнул под брюхо ближайшей крысы и тут же вынырнул с другой стороны. Лапа Линды рассекла воздух. Девочка не рассчитала прыжок и покатилась кубарем. Вожак серой молнией метнулся вслед нападавшей, и его острые зубы полоснули по мягкому меху. Линда вскрикнула от боли, белая шерстка окрасилась кровью.

Крысиный предводитель довольно осклабился и юркнул в серый поток. Он хотел запутать Линду, обойти по широкой дуге и напасть со спины. Линда преследовала его. Она раскидывала крысиные тушки, отбивалась от остроносых морд, запрыгивала на лоснящиеся зловонные спины, уворачивалась от ядовитых укусов. Она боялась, что упустит из виду крысиного предводителя, и не отрывала глаз от тёмно-бурого пятна.

Через крохотное оконце под самым потолком пробивался скудный свет, который рассеивался не достигая пола, но для острых кошачьих глаз этого было достаточно. Девочка-кошка не отставала.

От крысиного мельтешения у Линды закружилась голова, на нюх невозможно было положиться, всё вокруг пропиталось вонью помёта и гнилостным запахом из раззявленных ртов.

Черная спина вожака промелькнула совсем рядом. Линда приготовилась, выжидая удобный момент. Было ясно, что победить такого противника будет нелегко. Крысиный предводитель был раза в полтора крупнее и сильнее любой крысы, бугристые мышцы перекатывались под кожей. Он не боялся кошку, он с ней играл, его забавляла гонка.

Внезапно место расчистилось. Крысиное море разошлось в стороны, освободив вокруг Линды широкий круг открытого пространства. Прямо перед девочкой стоял крысиный вожак. Его шерсть лоснилась от пота, из пасти капала слюна, а в глазах полыхала ненависть. Вожак мотнул головой, осклабился, облизнулся длинным розовым языком и шагнул в сторону Линды:

– Что тебе нужно? – прохрипел он. – Зачем преследуешь меня?

– Вы уничтожаете книги. Отзови своих крыс.

Крысиный вожак расхохотался. Он запрокинул голову и застучал лысым розовым хвостом по полу. Крысиная орда запищала, захохотала и завизжала вслед за предводителем. Вожак клацнул зубами и шум оборвался.

– Это наш долг и предназначение, – сказал он. – Ты не вправе ничего требовать.

– Почему же?

– Посмотри на мою славную армию. Стоит мне дать знак, на тебя набросится тысяча свирепых воинов. Они любого разорвут на мелкие кусочки и сожрут. Да-да! Эй ребята, кто хочет отведать кошатинки?

Оглушительный рёв был ему ответом.

Линда поёжилась. Страх протянул маленькие липкие ладошки к кошачьему сердцу. Она посмотрела на крыс и подумала, что не сможет выстоять против них в одиночку. Отчаяние всколыхнулось на дне живота мутным болотцем, подкатило к горлу тугим комком.

– Я не боюсь, – прошептала девочка.

– Врёшь, – улыбнулась крыса, – все боятся.

Линда зажмурилась, ей захотелось вернуться домой, в уютную светлую столовую, сесть за накрытый к завтраку стол, согреть лапы о фарфоровую чашку с ароматным чаем, обмакнуть в молоко сахарное печенье, полюбоваться отражением в пузатом самоваре. Внутренний голос злорадно поинтересовался, стоит ли такое приключение жизни? Вот сейчас она оборвётся в этом странном месте, в пыльной лачуге чудного волшебника под стеллажами с книгами. И никто об этом даже не узнает!

Линда медленно открыла глаза.

– Вот видишь, – сказал крысиный вожак, будто услышав её мысли, – Ты умная девочка. Отойди в сторонку. Не мешай нам. Мы славно порезвились, ты повеселила меня, и в награду, я дарю тебе жизнь. А это место, – он обвел лапой вокруг, – обречено.

Тихий внутренний голос горячо забубнил, призывая прислушаться к крысиному совету, ведь это реальный шанс, последняя надежда. Линда мотнула головой.

Вожак заметил её колебания:

– Думаешь, ты первая, кто встал у меня на пути? Ха! До тебя было много, и ещё больше будет после. Души бедолаг стали моими верными рабами, превратились в крыс.

Он подцепил когтем ближайшую серую крысу с рыжими проплешинами и бельмом на глазу и подтянул к себе:

– Вот это – одноглазый Пит. Пару веков назад он защищал библиотеку. Он был способным магом. Заплатил глазом, чтобы войти сюда и набраться мудрости. Я подарил ему жизнь, как и тебе. Теперь он с нами. Ты доволен, Пит?

– Да, – пискнула крыса и юркнула в задние ряды.

– Ты хочешь сказать, что...

– Я хочу лишь одного. Прекрати болтать! У тебя есть ровно десять ударов моего хвоста, чтобы принять решение. Потом пеняй на себя.

Крысиный вожак ударил хвостом:

– Раз!

Линда забеспокоилась. Что же делать? Уйти, оставить книги на растерзание серой орде? Потерять надежду научиться волшебству? В конце-концов тут есть тролли, они должны защищать библиотеку. Она посмотрела наверх и ей показалось, что три пары внимательных глаз наблюдают за ней с верхней полки.

– Два!

Девочка подумала, что тролли вряд ли справятся с крысами. Но ведь она тоже беззащитна. Она не справится с таким количеством. Она всего лишь маленький пушистый белый котёнок...

– Три!

Нет. Она маленькая девочка превращённая в котёнка. Это ещё хуже. Да, она думала, что стала взрослой, обижалась, когда с ней обращались как с ребёнком. Но ведь так и есть. Быть взрослым трудно...

– Четыре!

Страх и отчаяние. Холодные пальцы сжали сердце. Хочется убежать, забиться в тёплую уютную норку, зажмуриться, представить, что вокруг нет ничего, кроме надёжных толстых стен...

– Пять! – к голосу крысиного вожака присоединились другие крысы. Нестройный хор повторял слова предводителя, отсчитывал удары хвоста. Крысы шипели и причмокивали, ожидая вкусного мяса и тёплой крови.

– Шесть!

"Так почему я до сих пор тут? Почему не ушла? Почему не спасаю свою жизнь, ведь это самое простое решение. На первый взгляд". Линда словно попала под холодный душ. В голове зазвучал второй голос, звонкий и дерзкий. "Тебе никогда не нравились простые решения!" – заявил этот голос...

– Семь!

Линда почувствовала, как с души свалился тяжеленный камень, стало легко. Она поняла, что не уйдёт. Она не простит себе бегства, не сдастся без боя...

– Восемь!

Но что же предпринять? Силы неравны. "Постой-ка! – воскликнул внутренний голос. – А что если..."

– Девять... Что ты делаешь, глупая девчонка?!

Линда не обратила внимания на грубый окрик. Она сосредоточилась, вспоминая слова, которые прочитала вчера в волшебной книге. Строчки с некоторой неохотой всплыли в памяти. Девочка зашептала заклинание. Ближайшие крысы побледнели, подёрнулись рябью, стали похожи на бесплотные призраки, сотканные из густого тумана. Следующие ряды попятились от своих призрачных сородичей, но магическая волна захватила и их. От каждой крысы к девочке-кошке протянулись тонкие серебристые нити, волшебная сила потекла по паутине. Шерсть у Линды встала дыбом и заискрилась.

Крысиный вожак забегал меду крысами, он пытался перекусить магические нити, но те были тверды как алмазы.

– Ты пожалеешь об этом! – закричал крысиный вожак и бросился на девочку-кошку, но мягкая и сильная волна заклинания отбросила его к противоположной стене.

Серое воинство растворилось без следа. Зал опустел. На полу, усеянном клочками бумаги, обрывками кожаных переплётов и крысиным помётом, остались только Линда и крысиный вожак.

Линда улыбнулась по-кошачьему и нежно мурлыкнула:

– Теперь поиграем?

Она беззвучно прыгнула в сторону черно-бурой крысы. Вожак не стал дожидаться и опрометью метнулся в сторону норы в углу зала. Он вжал голову в плечи и прижал уши, его лапки поскальзывались на бумажной трухе, голый розовый хвост мотался из стороны в сторону, помогая удерживать равновесие, когда он увиливал от ловких когтистых лап. Линда пару раз почти достала его, оставив кровавые царапины на спине, но тот успел юркнуть в узкую нору. Линда просунула следом лапу, поскребла когтями по гладким стенкам, но безрезультатно. Крысиный вожак уполз под землю, подальше от острых когтей, осыпая девочку проклятиями.

Линда устроилась сторожить перед норой, но тут усталость тяжёлым войлочным мешком навалилась на неё. Девочке снова стало холодно, как тогда, у Стены. Иней заблестел на кончиках шерстинок и на усах. Линда сделала пару шагов в сторону книжных стеллажей. Лапы подкосились, и она рухнула на грязный пол. Мир вокруг завертелся волшебной каруселью и девочка провалилась в беспамятство.

Глава Тринадцатая

Фарфоровая кукла

Николас искал ведьму среди бесконечных залов. Он осторожно ступал по гладкому паркету, оглядываясь на стены с гобеленами. Проходил мимо застывших изваяний из чёрного мрамора, пустых доспехов и огромных белых ваз в рост человека. Дворец был молчалив, только шаги мальчика отражались эхом от стен, и звук шагов отправлялся гулять по залам и коридорам. Настороженный сумрак следил за незванным гостем слепыми глазами.

Юный волшебник нашёл Люцерну в большом круглом зале. Стены со стрельчатыми окнами поднимались ввысь, изгибались арками и собирались в небесный купол. Горели свечи в бронзовых канделябрах. Золотые звёзды на потолке, повторяли очертания созвездий, слабо мерцая. Зал казался пустым и огромным. Лишь пара комодов с изогнутыми ножками стояла вдоль стен, центр зала занимал узкий длинный стол, да два кожаных кресла с высокими спинками и удобными подлокотниками из красного дерева стояли перед зажжённым камином.

В одном из кресел, вполоборота ко входу сидела Люцерна в вечернем платье. Мягкие складки тонкого бархата цвета спелой вишни подчеркивали волнительные изгибы тела. Узкий глубокий вырез приобнажил белую матовую грудь. Длинные волосы ниспадали на плечи, а в глазах отражались языки пламени, словно отблеск лесного пожара в глубоком озере.

Ведьма наблюдала за Николасом, облокотившись одной рукой на подлокотник, изящно изогнув кисть, едва касаясь щеки длинными тонкими пальцами. В другой руке она держала бокал вина.

– Я хочу предложить тебе танец, – сказала ведьма и поставила бокал на пол.

Зазвучала тихая музыка, Люцерна встала, подала Николасу руку, и они закружились в вальсе. Мальчик с удивлением обнаружил, что умеет танцевать. Они кружились по скользкому паркету, то ускоряясь, то замедляя темп, и он ни разу не отдавил даме ногу.

Мимо проплывали зажжённые свечи, колонны. Пара кружилась и Николас смотрел в зелёные до невозможности знакомые глаза и никак не мог вспомнить, где он их видел.

– Итак, герой, пришёл сразиться со мной?

– Если потребуется, – ответил мальчик.

– Ты силён в фехтовании? Мастер магического боя? Или используешь яды?

– Не хочу отвечать на такие вопросы.

– Понимаешь, если это не так, у тебя нет шансов выжить? – прошептала Люцерна.

Её аромат вскружил голову. Николас ощущал пленительную теплоту гибкого и упругого тела. Шорох платья дополнял чудесную музыку и навевал грёзы. Николас нахмурился и прикусил губу, чтобы не поддаваться наваждению.

– Поверь, мне совершенно не хочется тебя убивать, – сказала ведьма. – Ты, наверное, жаждешь прославиться, или добиться чьего-то внимания, оказав услугу. Но ты должен принять в расчёт и другой исход событий. Вдруг я окажусь более искусной в поединке, и вместо победы, ты будешь побеждён. Твои глаза выклюют вороны, солнце выбелит твои кости. Про тебя забудут. Никто не вспомнит, что однажды мальчик-волшебник пришёл в логово ведьмы и бросил ей вызов.

– Ты не заморочишь мне голову!

Музыка становилась всё быстрее и быстрее, чтобы не упасть, Николас крепче прижал к себе партнёршу. Люцерна улыбнулась в ответ:

– Есть ещё один вариант, – сказала она. – Некто очень могущественный жаждет заполучить тебя в свои руки. Я не знаю, для чего ты ему нужен, но мне любопытно узнать.

– А мне хочется проткнуть тебя кинжалом, чтобы развеялось твоё злое колдовство, – прошептал Николас.

– Спасибо за откровенность! Правда, я рассчитывала на каплю сочувствия, но, видимо, не способна вызывать добрых чувств. Жаль.

Тур вальса закончился, пара остановилась. Ведьма сделала изящный реверанс, мальчик кивнул головой.

– Итак, обсудим детали? – спросила Люцерна. Она предложила Николасу присесть в кресло, но тот отказался.

– Ты предполагаешь победить меня путём... кхм... протыкания кинжалом. Забавно. Насколько я знаю, всем ты представлялся волшебником, почему тогда не используешь магию?

Николас угрюмо молчал.

– Наверняка твой кинжал древний, зачарованный и страшно смертоносный, хотя по виду не скажешь, что ты вообще умеешь обращаться с оружием...

– Не заговаривай мне зубы, ведьма.

– Пытаюсь обнаружить здравый смысл в происходящем, – вскинула брови Люцерна, – хочу получить ответ на вопрос, зачем неумелый маг с перочинным ножиком сунулся в логово искусной ведьмы. Это акт самоубийства?

Она вдруг широко распахнула глаза, понимающе улыбнулась и подмигнула мальчику:

– Конечно же! Ах, как я сразу не догадалась! Этот грустный взгляд, аура разбитого сердца! Ха-ха! Мальчик влюблён, но боится признаться в своих чувствах. Несчастная любовь заставляет совершать необдуманные поступки.

– Что вы такое говорите?

– Но ты понимаешь, что за свои поступки придётся расплачиваться.

– Я не боюсь!

– Могу помочь залечить сердечную рану. У меня есть приворотные зелья и пара заклинаний на твой случай. Только намекни, всё будет в твоём распоряжении. Любая девушка пойдёт за тобой, хоть на край света.

– Мне не нужны ведьмины уловки.

– Понимаю, хочешь сделать всё сам. Ведь нет ничего слаще победы, добытой собственными руками. И ради этого ты готов пролить кровь?

В руках у ведьмы появилась тонкая тростниковая палочка.

– Да, мне нужна победа, только не та, про которую ты говоришь, – сказал Николас, не спуская с ведьмы глаз. – Ты сделаешь, что я скажу, или умрёшь.

Он осторожно обошёл ведьму по кругу.

– Приготовил заговорённый кинжал, острый и смертоносный?

– Нет, кое-что получше. Я поражу тебя молнией!

Люцерна улыбнулась:

– Начинай!

Николас нахмурился, полуприкрыл глаза и стал вспоминать заклинание, которое он зубрил весь прошлый год. Пожалуй, это было самое лучшее, что он знал. За это задание Таракан поставил положительную оценку в Школе волшебства и не оставил на второй год.

Молодой волшебник прошептал заклинание. Посреди зала оформилась фиолетовая тучка. Она клубилась и ворчала, словно недовольный щенок. Николас сделал пару пассов руками и тучка чуть выросла. Прядь мокрых волос упала на глаза мальчика, он торопливо сдунул их, продолжая сосредоточенно произносить магические слова.

Ведьма терпеливо следила за действом, застыв на месте. Мальчику показалось, что она даже дыхание затаила.

Фиолетовая туча завибрировала, пару раз громыхнула зловеще, но не сильно, поискрила, выплюнула нечто на мраморный пол и бесследно исчезла.

Люцерна раскрыла глаза от удивления, она силилась что-то сказать, но вместо слов из красивого ротика выскакивали нечленораздельное: "пых – фыр – пых". Она растерянно посмотрела на Николаса, потом зажала ладонями рот и рассмеялась звонко и заразительно. Грудь молодой колдуньи затрепетала так, словно кто-то со спины схватил её за плечи и решил хорошенько растрясти. Она содрогалась от приступов сдавленного хохота, из плотно сомкнутых губ вылетало сдавленное "Хи-хи!"

Николас молча смотрел на это представление, стараясь понять, чем оно вызвано. Потом медленно развернулся и посмотрел в сторону, в которую указала пальцем Люцерна.

Посреди зала застыла маленькая коза, настороженно поглядывая в сторону людей. Всё её тело было покрыто восхитительной пушистой шерстью розового цвета. От хвоста по спине шла яркая жёлтая полоса в ладонь шириной, которая заканчивалась между острых рожек. Коза задумчиво пережёвывала пучок свежей травы и, казалось, прикидывала в уме, чем может обернуться её новое положение в пространстве. Николас тоже задумался, вспоминая, что он сделал не так. Коза переступила с ноги на ногу, прицокнув копытцами, и уставилась на Николаса:

– Это что за приколы? – спросила коза по-человечьи и вполне отчётливо.

– Э-э-э-э, – выдавил из себя Николас.

Коза завела глаза к потолку и глубоко вздохнула:

– Вот фо зэ трик? Кё фан? Мита хаускаа? Ямар хёгжилтэй? Тьфу, да вы издеваетесь, что ли?!

Коза резко повернулась спиной к людям и направилась рысцой в сторону выхода. Розовая шёрстка возмущённо моталась из стороны в сторону.

– Лови её! – воскликнула Люцерна.

Коза бросила через плечо злой взгляд и пустилась в галоп. Ведьма взмахнула рукой и, повинуясь её приказу, створки ворот захлопнулись. Коза резко развернулась на месте, прижалась к двери хвостом, низко наклонила голову и выставила вперёд острые рога:

– Живьём не дамся, – процедила сквозь зубы козочка, – всех рогами попишу, волчары!

– Эмм-м-м, – выдавил Николас.

Люцерна снисходительно посмотрела на него:

– Я так понимаю, это твоё секретное оружие? Ты хотел уморить меня смехом? Коза-полиглот... Что ж, неожиданно и оригинально. Но попытка не удалась.

– Я не только разные языки знаю, – возразила розовая коза, – но и жесты читать могу, так что никакие ваши уловки тут не помогут!

Коза подпрыгнула и ударила по двери задними копытцами. Створки рассыпались прахом, словно были склеены из яичной скорлупы.

– Адьё, неудачники. Если понадоблюсь, вы знаете, где меня искать.

– Где? – хором спросили Люцерна и Николас.

Коза наклонила голову и презрительно прищурилась:

– Снаружи.

И вышла, гордо задрав жёлтый хвост.

Некоторое время юный волшебник и ведьма молча смотрели друг на друга. Щёки у Николаса пылали огнём, ему казалось, что колдунья смеётся над ним. И ещё он понимал, что это полный провал, и у него больше нет никаких шансов.

Люцерна улыбнулась молодому волшебнику:

– Получилось очень забавно. А ты не допускаешь, что я могу выполнить твою просьбу, без принуждения? Добровольно.

– Тогда почему до сих пор этого не сделала?

– Меня никто не просил. Попробуй, скажи волшебное слово. Тебя учили хорошим манерам? Вдруг окажется, что я не так уж плоха, как про меня говорят? Ну же! Смелее!

– Я не верю тебе!

– Очень жаль, глупый маленький волшебник...

Ведьма приложила тростниковую трубочку к губам и легко дунула. Николас закрылся рукой. но крохотная оперённая игла вонзилась в тыльную сторону ладони. Мальчик вынул иглу. На месте укола проступила капелька алой крови. Она блестела и переливалась в свете свечей и камина, как драгоценный рубин. Николас невольно залюбовался. Всё вдруг показалось ему таким пустяковым и неважным. Он улыбнулся своей недавней решимости сражаться с колдуньей. Стены зала поплыли, потолок взлетел к небесам, огонь в камине вырос, набрал силу и расплылся огромным оранжевым пятном. Молодой человек закрыл глаза и стал медленно падать.

– Как жаль, что наш поединок так быстро закончился, – прошептала Люцерна, подхватывая безвольное тело, – но ты мне нужен живой.

Она уложила молодого волшебника на узкий стол и мановением руки создала вокруг хрустальный колпак.

– Спи, храбрый рыцарь, – улыбнулась ведьма. – глупенький влюблённый волшебник-недоучка.

Она ещё некоторое время любовалась своим творением и кружила в танце под медленную печальную музыку. Потом приблизилась к камину и села в любимое кресло с высокой спинкой. Прикрыла глаза, наслаждаясь жаром пылающих поленьев, и думала о старых временах, когда её сердце так же трепетало от переполнявших чувств, когда она ещё умела любить.

* * *

– Браво! – Кукольник выступил из тени. Он беззвучно хлопал в ладоши. – Пожалуй тебя нужно пригласить в мою труппу. Такой изысканной игры я не видел давно.

– Благодарю.

– Позволь взглянуть на героя.

Не дожидаясь приглашения, Кукольник приблизился к хрустальному колпаку:

– Забавно. Настоящий весельчак. А ведь он был в моих руках. Жаль, что тогда я не разглядел его хорошенько, – он провёл рукой по стеклянной грани. – Конечно, в этом есть немного театральности. Зачем, позволь спросить, такие излишества?

Он взмахнул шпагой и хрустальный гроб рассыпался в мелкую крупу:

– Только мешает, – пояснил колдун.

– Это была дань уважения. У каждого свои представления о чести.

Рианус не ответил. Он по-деловому обыскал мальчика и воскликнул:

– Странно, у него нет оружия. Маленький негодник пытался тебя обмануть. Явился в логово к ведьме безоружным!

– Я знала об этом. Ни на мгновение не поверила в его болтовню, – проговорила Люцерна. Она, не отрываясь, смотрела на пляшущие языки огня.

– Мудрая ведьма и начинающий волшебник, – усмехнулся Кукольник. – Ваш поединок изначально был неравным. Менестрели песню не сложат. Но я тебя не порицаю. От молодёжи можно ожидать любых сюрпризов, а в серьёзном деле лучше действовать наверняка.

Глаза Люцерны на мгновение блеснули огнём, то ли всполох камина, то ли внутренний огонь.

– А вот эта вещица занятная и несомненно волшебная, – пробормотал Кукольник, снимая с запястья Николаса жёлтую ленту, – так и лучится магией... Не припоминаю, но я такое уже где-то видел.

Не успел маг спрятать ленту во внутренний карман сюртука, как тело мальчика на столе засияло золотым светом, подёрнулось рябью и стало таять, как шарик пломбира в чашке с горячим кофе.

Лицо Риануса перекосилось. Ярость и растерянность сменяли друг друга. Он отскочил от стола и выкрикнул заклинание. Десять молний ударили из кончиков пальцев, проворными щупальцами обернулись вокруг стола и спеленали лежащего на нём мальчика. Невесомое тело приподнялось и стало полупрозрачным. Голубой огонь боролся с золотым сиянием, стараясь разрезать золотой кокон и вырвать добычу, но было слишком поздно. Сияние померкло, схлопнулось и вместе с ним исчез Николас. Змеи-молнии с шипением сомкнулись и погасли, оставив в воздухе печальный дымок.

Кукольник страшно закричал. Он ударил кулаками, раскрошив в щепы деревянную столешницу. Хрустальные брызги разлетелись во все стороны. Ножки стола подломились. Колдун пнул обломки ногой и повернулся к Люцерне.

– Итак, дорогуша, – прошипел Кукольник, – ты великолепно справилась со своим заданием.

Люцерна приподнялась в кресле, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники:

– Я сделала всё как договаривались.

– О да, в этом нет никаких сомнений. Вопрос только, кто додумался нацепить мальчишке на руку вот это?

Кукольник вытащил из кармана сюртука желтую шёлковую ленту. Она по-змеиному извивалась в руке и пыталась укусить колдуна за палец.

– Не знаю, – сказала Люцерна. – Ты следил за нами от начала до самого конца. У меня не было времени вязать банты. К тому же, понятия не имею, что это такое.

Кукольник закрыл глаза и медленно выдохнул, беря себя в руки:

– Да, наверное, ты не знаешь. Эта магия настолько стара, что даже я не сразу вспомнил и не обратил внимания. Детская шалость, ловушка для простаков. Так мы разыгрывали друг друга на праздники... Мы?

Брови Кукольника поползли вверх:

– Конечно, это она! Ах, я глупец! Болван! Она же была Мастерица на такие шутки.

– О ком ты говоришь?

Рианус посмотрел на Люцерну. Но взгляд его был далеко отсюда. Он опустил руки и произнёс бесцветным голосом, словно припоминая давным–давно забытое прошлое:

– Каждое лето мы получали подарки. Милые вещицы, не представляющие особой ценности. Но тогда мы были юные и доверчивые, безделушки казались нам настоящим сокровищем. Каждый презент точно подходил своему адресату, поэтому никто не зарился на чужую коробочку, но мало-помалу вошла в моду глупая забава: сюрприз подвязывали красивым бантом, на который накладывали заклятие. Стоило беспечному простаку развязать узелок, как подарок под хохот товарищей отправлялся в дальнее место.

– Ты хочешь сказать, что мальчишка отправился куда-то как подарок из детства.

– Несомненно! Разницы совершенно никакой.

Рианус передёрнул плечами, сбрасывая наваждение, снова достал жёлтую ленту и прочитал, написанное на ней:

– Кодрат Эррет!

Ведьма вздрогнула. Рианус Бонки нахмурился:

– Ты серьёзно всё усложнила, и я не оставлю этого так просто.

– Я не при чём!