Текст книги "Утро богов (Антология)"
Автор книги: Герберт Джордж Уэллс
Соавторы: Роберт Шекли,Владимир Щербаков,Андрей Дмитрук,Людвик Зайдлер,Махариши Патанжеле,Андрей Фальков,Игорь Ларионов
Жанры:
Научная фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)
О великой богине составлены различные, иногда взаимоисключающие редакции мифов. Древние оставили нам легенды, в которых, вероятно, выдумок даже больше, чем правды. Это одно из проявлений свободы воли, дарованной человеку творцом.
Передо мной стояла задача рассказать правду о великой богине, и, надеюсь, я это сделал с ее помощью.
– Ты хоть понимаешь, что разговариваешь с живой Афродитой, прекраснейшей из богинь? – С таким вопросом я обратился к Жанне.
– А ты понимаешь, что пишешь книгу о ней? – ответила она и добавила: – Интересно, поймут ли люди, что это и Рожанна, и Афродита, и Анахита, и Багбарту, и Исида одновременно, и она же Богоматерь для многих народов, Богородица, Дева Мария… как ты думаешь?
– Думаю, поймут, но не сразу. Должно пройти время.
– Ты понял это быстро, даже отгадал имена. Она же Царевна Лебедь, подумать только!.. Я, кажется, видела один раз белые крылья за ее плечами, они едва различались. Как тебе удалось отгадать имена?
– Во-первых, имя Исида оставалось для меня загадкой. Она сама сказала. Во-вторых, я рожден под знаком Водолея. Обязан угадывать. Должен был узнать в ней Царевну Лебедь и Птицу Матерь Сва, да и других богинь тоже.
– И книгу ты был обязан написать.
– Да. Думала ли ты когда-нибудь, что будет написана правда о богах, о богине… об этой богине со всеми ее именами и ей посвященными томами мифов, с «Илиадой» Гомера и «Теогонией» Гесиода, с папирусами и фолиантами комментариев и тысячелетиями традиций? Извини за книжный стиль моего вопроса, но ведь я спрашиваю для книги.
– Нет. Не смогла бы и представить этого.
– Я тоже… Раньше одна легенда спорила с Другой, и вера с верой тоже. В суровую Эру Рыб инакомыслие подавлялось силой. Свободу воли каждый осуществлял на свой манер. Как ты думаешь… вот узнают правду. Она что же, отменит прошлое?
– Наверное, нет.
– Отменить прошлое все равно, что отменить человека. Будет не так. Все останется на своих местах, книги, памятники веры. Это история человека. И отражение истории богов в творениях человека. И это искусство. Сердцевина его, исток. Вечные вопросы остаются.
– Все остается?
– Да. Но и меняет свой оттенок, чем дальше тем больше. Трудно объяснить. Но ведь и сказки не отменяются знанием! Наоборот, в них находят поразительные открытия. Даже в сказке о золотом яблочке, катающемся по серебряному блюдечку, которое показывает герою далекие земли и города, можно найти… что?
– Голубой экран телевизора, так?
– А разве телевидение отменило сказку? Эту самую? Нет же, сказка от этого выиграла, еще интересней докапываться, как это наши предки смогли предвидеть такое? Может быть, и вправду у них был не телевизор даже, а другой, более совершенный и портативный прибор на основе магии, например? Или это отражение техники самих богов? Кто знает…
– Уверена, что это техника богов. Раньше люди были ближе к ним, богиня говорила. Раз так, люди кое-что знали такое, чего мы не знаем.
– И этот вопрос остается. Думаю, ценность всех мифов, легенд, сказаний даже повышается после той правды, которая будет сообщена человеку во «Встречах с Богоматерью».
– Это что, такое название у книги?
– Да.
– И все же это книга о новой вере.
– Нет, о вере обновленной с помощью знания. Это и вера и знание одновременно. Трудно было раньше такое представить, но виноват сам человек. Знание и вера отталкивали друг друга.
– Ты уверен, что все правильно написал?
– Жанна, этот вопрос я хотел задать тебе и богине. Все ли правильно написано? Теперь выслушай меня. Я не хотел революции, их было много, но они ничего по существу не изменяли. Демократия может быть хуже диктатуры, что отмечал еще Нострадамус, предсказывая нам это. И наоборот. Революционеры сулили рай на Земле, а создавали тюрьмы и лагеря и всегда именем демократии и свободы, они же дарили землю, но она в конце концов окончательно была отобрана у тех, кто ее обрабатывает, они провозглашали идеалы, а дали догмы, нищету и голод. Так устроен человек. Он не может предвидеть результаты своих действий, и никогда не научится, он не может даже мыслить. Уверен в этом. А если он удаляется от богов, которые дали цивилизации все, что мы имеем, то участь и пастырей и стада решена. Повторяю, я не хотел ломки, не хотел учить людей и звать их к чему бы то ни было. Мое дело – сказать правду о богах. Я должен был думать, чтобы не нанести ущерба, который неизбежен при смене взглядов. Я был пилотом, который показал людям подлинную тайну космоса, самую сокровенную, но вернул их на Землю. Я даже не соблазнял их видением рая. Но все равно что-то произойдет. Но на этот раз все, что мне окажется не по силам, пусть будет замечено богами. Пусть боги помогут. Пусть поможет великая богиня, Мать мира. Передай ей эту просьбу!
– Передам. Кажется, я тебя понимаю. Но все равно будут изменения.
– Допустим. Свобода воли будет причиной всего этого. Но я и прошу богов…
– Отменить свободу воли?
– Нет, прошу оставить ее.
– Как же так? И то оставить, то есть причину, и следствия убрать… не понимаю.
– Ты могла бы не понимать, если бы я просил тебя лично то оставить, а это нет.
– То есть?
– Прошу богов. О том и об этом. Только боги могут выполнить такую просьбу. Тебе же она кажется невыполнимой. Разницу поняла?
– Какую разницу я должна еще понять?
– Между богами и людьми. Человеку бессмысленно адресовать почти любые просьбы, кроме просьб о его личном благополучии, что, впрочем, ему тоже часто не по силам и не по разуму. А с моей просьбой нужно обращаться лишь к небу.
– Ты идеалист… я тоже, но по-другому… расскажи что-нибудь!
– Хорошо, – и я рассказал ей все, что читатель найдет в следующей главе.
В моем отношении к небу было несколько важных этапов.
В конце августа восемьдесят третьего меня можно было увидеть стоящим на берегу пруда в том же ближнем парке. Рукой я опирался на ствол рябины Ничего особенного вроде бы не произошло. Но этот день запомнился, Я даже не занес в свой дневник впечатлений. Помню все так.
Дул холодный ветер. На небе разрастались слепые облака, закрывшие солнце. Все, что было вокруг, олицетворяло близкую осень, усталость; сникшая, как в ненастье, жизнь подчеркивала мое настроение. И эта минута длилась, длилась, как сама безысходность. Я застыл у дерева. Само собой вдруг вырвалось:
– Вечно живое солнце, дай немного тепла!
Я верил, мне верилось, и я просил всерьез. Но просьба шла не от выдумки, сочиненной тут же, – а как бы помимо меня. Можно бы сказать: от сердца. Но и это не передало бы особенности мгновения.
С минутным запозданием облака разошлись, образовалась небесная полынья. Наклонный яркий столб света явился как чудо. Я оказался в нем. Засверкала вода. Тепло проникло в меня. Внутри что-то изменилось.
Краски стали летними. Все сияло, все отражало свет. Время, пересекавшее границу осени, вернулось вспять. Несколько минут лета в его разгаре, легкого аромата цветов и весеннего какого-то порыва, сменившего грусть.
Что со мной стряслось?
То же ощущала рябина, я знал, думал тогда об этом, по ее стволу прошла волна жизни. Мои ладони стали сухими, руки легкими, я не чувствовал ни усталости, ни веса моего тела. Похоже на полет, который вот-вот станет явью.
– Что это? – спрашивал я вслух. Все вокруг оживало, но ответа я не слышал, внутренний голос не откликнулся, я молча наблюдал, запоминал, сливался с зеленым загривком крутого берега, с ожившим древесным стволом. Столб света сиял золотыми лучами. Потом стал меркнуть. Но прежнее не вернулось. Весь этот берег стал другим. Само синесерое пространство изменилось, расширилось, а гребни сосновой рощи на том берегу стали мягкими, живописными, и ничего холодного не осталось в небе.
Солнце было живым. Оно не просто горячий газовый шар. Не читая еще Платона о том же, я находил ответы. Одухотворенное небо запечатлевалось в сознании. Моя просьба к нему, к солнцу, звучала много раз потом.
Это не все. Проблему нельзя было считать решенной.
Сентябрь на носу. В Москве мне надоело в тот год, как никогда. Хотелось солнца. Я с ужасом думал об осени. Решения пришли сами собой. Сейчас всю эту цепочку событий я воспринимаю лишь продолжением эпизода у рябины на берегу пруда. Все задано было там, в тот день, в тот час.
Сначала – командировка в Краснодарский край. У Черного моря магические совпадения воспринимаются мной как факт: не могу игнорировать их, не замечать их, забыть.
Только вернулся в Москву – звонок: есть возможность поехать на Дальний Восток. Я попадаю туда во второй половине сентября.
Во Владивостоке ощущается: могу предвидеть события, знаю, что произойдет, не покидает это меня, не уходит!
Вечером в гостинице закрываю глаза и вижу… Что? Голубая долина, река, ручьи, деревья – чозении, черемухи, пихты, маньчжурский орех. Иду в составе группы. Куда? Не важно. Важно другое: вижу будущее. Оно было таким, каким я его увидел в гостиничном номере.
А ведь не собирался в поход.
Пришли парни. Были на моем выступлении на судоремонтном заводе. Спрашивали, я отвечал. А у них и парус свой и машина. Потом началось исполнение мечты или предвидения, как угодно.
Андрей. Юрий. Виктор. Фамилии сейчас могу перепутать. Романченко. Герасимов. Алтунин. Положим, так. По профессии все трое инженеры. На следующий день мы добрались на машине до города Артема, свернули направо. В дальнем поселке у знакомых оставили мотор, двинули пешком. На горизонте выступали синеватые горы. По тропам предгорий добрались до них.
В свете опускавшегося оранжевого солнца мы сидели у речки, забыв о котелке, мисках и кружках. Камни были теплыми, почти алыми. Этот особый мир знаком мне с детства. Сколько помню себя, он меня всегда притягивал, манил.
* * *
Возвращаться мне нужно было в отличие от них дважды. Сначала во Владивосток, потом в Москву.
В Золотом Роге воду морщили осенние ветры. Было прохладно, около семнадцати градусов. Искупался я в Амурском заливе только раз, выбрав тихий солнечный день. Полуметровый слой воды нагрелся, казался мягким, теплым, ласкал, как шерсть сибирской кошки, запрыгнувшей на плечо. Глубже вода была холодной, не больше пятнадцати градусов. Ныряя по-дельфиньи, я переходил из слоя в слой, меняя тепло на прохладу.
Прогулка в лодочную гавань, поворот направо, на набережную Золотого Рога, где еще зеленели вязы и акации, где такие тихие дни возвращали в лето. Еще поворот, на Океанский проспект. Там это произошло. Тогда я не понял. Дошло позднее. Совсем недавно.
Она шла навстречу.
Воздух был сиренево-солнечным, как ее глаза. Они сияли – большие, серьезные, выпуклые. В ее круглом лице и глазах светилась сама душа, угадывались оттенка зари и солнца. Ей, наверное, семнадцать. Лицо такое милое и немного детское… Она шла легко и быстро на фоне облака, висевшего над холмом, куда взбегал проспект. Не помню одежду, в чем она была?.. Неважно. Все на ней было, как светлые лепестки, но это был свет изнутри. И ноги светились, розоватое свечение от их выпуклостей проникало через темно-сиреневое, облегавшее их как тень или полутень. Все овалы ее контура жили по законам волшебства, понятным мне теперь, годы спустя. Ее стать не контрастировала с очень юным лицом, она была живой, с отсветами небесных золотистых лучей, все ее формы были упруги, едва заметно меняли очертания, они дышали.
Это не как бутоны, если уж вспоминать ее грудь, поднимавшую очень светлую голубоватую ткань. Это намного сильнее, стремительней, глаза ощущали тепло невидимых лучей, пронзавших и чуть сминавших ее одежду или наоборот, делавших ее выпуклой. Так бывает с атмосферой планет, когда в магнитные пояса попадают электрические заряды. Любые ткани и покровы казались бы на ней таинственно-неповторимыми, потому что она придавала бы им космические очертания и форму.
Встреча произошла.
Повернулся ей вслед, замер, не обращая внимания на прохожих, вокруг сверкало, светилось небо, и под ним осталась она, все остальное остановилось, замолчало, сникло.
То облако, и зеленая сопка, и проспект с замершими фигурками людей стали рамой и фоном, ибо это была картина В раме жила только статная фигура рослой барышни, неповторимо прекрасной.
Но что же я понял много позднее?
Думаю, даже уверен, что так: задолго до главных событий мне дано было представить пленительную богиню, узнать ее образ. Ведь я замечал много красивых женщин, но не могу сказать о них так. А я к тому же не все смог выразить словами, потому что это невыразимо и неизъяснимо.
Может быть, сама великая Исида обходила крайние точки земных своих владений, и я повстречал ее в тот день.
Дневник встреч с Богоматерью
16 ноября
Богиня была в голубом платье с накидкой. Жанна спросила о лирической истории, к которой я имел прямое отношение. Богиня показала образ женщины (внешний и внутренний). Под ее правой рукой возник объемный портрет этой женщины.
– Обрати внимание, это и внутренний образ! – предупредила Богоматерь.
– Она злая, – сказала Жанна.
– Скажи ему об этом! – произнесла богиня.
– Не смогу. Мне неудобно!
– Понимаю тебя, – ответила богиня. – А внешность у нее твоя!
12 декабря
Великая богиня была в белесо-голубом платье с накидкой.
– Здравствуй, – сказала богиня.
– Здравствуй! – ответила Жанна. – Что это?
На раскрытой правой ладони богини Жанна увидела сероватые камешки.
– Это теллур. – Богиня молчала с минуту, потом добавила: – Он отразился этим, успокойся, он будет жить, все в порядке.
– А где взять теллур? – спросила Жанна.
– Его нужно искать в морских глубинах.
Этот диалог относится к тайне амброзии и моим экспериментам.
15 декабря
В этот день богиня подтвердила, что Афродита, Багбарт, и Царевна Лебедь – ее имена. Она была в светло-голубом.
Еще раньше, в ноябре когда я был в Дании, ей названы имена Анахита и Рожанна, но я не могу назвать достоверную дату, как и в некоторых других случаях, когда Жанна вспоминала сказанное богиней или находила свои записи спустя дни и даже недели после встречи. Я это записывал не в дневнике, а в главах книги, соблюдая точность в отличие от «Асгарда», где я допускал поэтизацию событий и смещение их во времени.
21 декабря
Великая богиня явилась в легком оранжево-желтом меховом пальто с накидкой. На среднем пальце ее правой руки – большой аквамарин в серебряной оправе.
– Передай ему, пусть будет внимателен к своему здоровью, к общению с коллегами, – сказала она Жанне.
– А как с той женщиной, которую ты мне показывала?
– Пока он поступает правильно.
– Все будет хорошо?
– Заботься о его здоровье! Лучше питаться! Вот продукты для него, треска, печень, орехи, лук, репа, брюква, изюм, семечки дыни.
28 декабря
Она появилась в том же наряде. Сказала о влиянии Сатурна и Урана на меня (Уран был в стороне а это время). Мои растения – мак и мята, есть и другие.
– Эра Водолея – эра добра, радости, Эра Рыб – суровая эра, – сказала Богоматерь. – Эра Водолея наступает 15 февраля 1991 года в 23.00 по московскому времени.
– Он простудился. Это надолго?
– Нет Он полностью закрыт сейчас оболочкой. В будущем нужно быть очень осторожным. Время трудное.
5 января
Богоматерь показала Жанне образ той же женщины. Этот образ возник под ее правой рукой. Женщина была в бордовом платье с коротким рукавом.
– У него повреждена оболочка, – сказала богиня.
– Это сделала женщина?
– Да, ей помогала другая женщина.
Тут Жанна увидела, что ниже рукавов бордового платья женские руки покрылись кровью. За спиной этой женщины возникла горка свежевырытой земли и яма.
– Это… могила? – спросила Жанна.
– Да, – ответила богиня. – Для него. Она этого хотела.
– Что с ним будет?
– Не волнуйся. Положи на окно бляшку для пантакля с его именем.
И богиня рассказала, что оболочка будет восстановлена, а зло может в той или иной форме вернуться к женщине. Пантакль нужен для защиты от невзгод. Показала янтарный камень – оберег.
– Где такой взять? – спросила Жанна.
– На рынке!
7 января
Богиня была в ослепительно белом платье с серебряным шитьем. Она улыбалась. Жанна задала вопрос о моем здоровье.
– Все будет нормально, – ответила богиня. – Береги его от дайвов.
– Она тоже… из этих? – спросила Жанна (дайвы – дьяволы на языке богов).
– Да, ее послал дайв.
Жанна подумала, что богиня спешит. Еще раньше она поздравила Богоматерь с Рождеством (используя символы для связи, данные богиней).
– Ты спешишь? Полетишь сейчас?
Богиня прикрыла глаза рукой так, что Жанна видела ее ладонь (так она всегда это делала). Как бы отстраняясь, отвела ладонь от лица, исчезла. У Жанны возникло видение – как ответ на вопрос. Виделась богиня в белом наряде. Платье ее развевалось. Она летела. Потом перед ней появился темный круг, точнее, овальная зона – и летящая богиня точно растворилась там.
13 января
Великая богиня явилась в красном платье и синей накидке. Жанна стала спрашивать о предложенном мне деле с малым предприятием, но не успела договорить. Богиня прервала ее:
– Передай: погонится за многим, потеряет и малое.
– Он хочет видеть тебя, – сказала Жанна.
– Это возможно. Позднее.
19 января
Богиня в небесно-голубом платье с накидкой. Справа, у ее виска, янтарный пятигранник с яркой оранжевой сердцевиной. Мальчик на ее руках перекрестил Жанну.
– Почему ты меня перекрестил? – спросила Жанна.
– Тебя нужно оградить, защитить, – ответила богиня. – А у него сейчас со здоровьем все в порядке, его окружает прочная оболочка.
Богиня впервые назвала благоприятные для меня дни месяца. Попросила положить на подоконник янтарный оберег. Когда Жанна это сделала, из ладони богини вышел яркий луч, он сфокусировался на янтаре. В нем образовалось такое же оранжевое ядро, как в пятиграннике великой богини.
– Передай ему, пусть не теряет!
Богиня показала образ моей дочери от второго брака, Просила Жанну заботиться о ней. Дочь Ольга сидела у левого колена богини под левой ее рукой, которой богиня держала своего ребенка. Богоматерь сказала, что пантакль необязателен мне, и раскрыла правую ладонь На ладони проступил рисунок, фигуры. Линии их были черными.
– Срисуй, – промолвила богиня. – Не ошибись.
– Что это?
– Это его судьба, его жизнь. Пусть нанесет этот узор на кольцо, изготовленное из серебра и свинца.
– А можно взять только серебро?
– Можно.
28 января
Богоматерь была в голубом платье с накидкой, из ладони ее вышел луч, которым она осматривала кольцо для меня (Жанна положила его на подоконник).
– Все сделано правильно. Рисунок точен. Теперь возьми кольцо и опусти на три часа в святую воду. Пусть носит на этом пальце!
После этих слов богини Жанна увидела на мгновение такое же точно кольцо на ее безымянном пальце.
– У него день рождения, – сказала Жанна.
– Можешь напиться, – богиня улыбалась.
2 февраля
Великая богиня была в этот день в лимонно-желтой легкой шубе с накидкой. Жанна спросила об истории с бляшкой для пантакля и странной женщине, шедшей навстречу, поравнявшейся с ней и показавшей металлический диск на ладони.
– Ты молодец, – сказала богиня. – Не взяла у нее это.
– Что это было?
– Это и встреча с твоим прошлым, – разъяснила богиня.
– Не могу понять.
– Подумай, помечтай.
– Пробовала. И он тоже. Не могли додуматься.
– Ты молодец, выдержала испытание.
Богиня назвала благоприятные и неблагоприятные для меня дни. Необходимая оговорка: такие дни она сообщила и для Жанны (точно так же и рисунок кольца для нее богиня показала вместе с моим).
7 февраля
Она появилась в золотой короне. На лучах короны камни разной формы – овальные и круглые. Они желтые и голубые, а в середине – рубиновый. Платье желтое, блестящее, с широкими манжетами на рукавах, на манжетах тоже камни двух цветов. У нее яркие, золотистые волосы, они немного темнее ее короны. У мальчика тоже корона, камни на ней поменьше размером.
– Знай, сегодня надо освятить для него крестик в церкви, где будут мощи.
– Мне нездоровится.
– Тебя ждут трудности, со здоровьем будет неважно.
Мальчик перекрестил Жанну и сказал нараспев, как говорят дети:
– Ну, не волну-уйся.
– Плохо явствует себя мать, – сказала Жанна.
– Об этом не думай, все будет хорошо.
– Что ждет его?
– Все скажу позднее.
В руке у Богоматери появился белый платок. Она легонько приложила его ко лбу и помахала им, прощаясь.
А после встречи с богиней, часа через два, Жанна услышала по радио о прибытии в Москву поезда с мощами Серафима Саровского. Они оказались в Елоховской церкви, куда и поехала Жанна с поручением великой богини.
20 февраля
Она в желтом одеянии. Украшение – солнечный камень.
– Спасибо, что соблюдаешь пост. Для вас и державы наступают трудные дни.
25 февраля
Она в ярко-голубом облачении. На головной накидке россыпь голубых и желтых камней, крупных, светящихся. У мальчика на раскрытой ладони, когда он поднял руку в приветствии, едва теплился огонек – в том месте ладони, откуда у нее выходит луч.
Она прикоснулась пальцами к платью, и тут же из-под него возник сверкающий крест, скорее всего бриллиантовый, размером почти с детскую ладонь.
– Это мой крест, – сказала она. – А твой?
– А у меня сегодня нет, – сказала Жанна и, кажется, начала оправдываться.
– Плохо. Передай ему, что хорошие дни будут 26 февраля и 3 марта, а неблагоприятные 28 февраля и 2 марта. Март для него месяц исполнения желаний.
– Ты долго не была, – сказала Жанна, имея в виду перерыв с 7 по 20 февраля.
– У нас много дел сейчас.
– Он угадал или разыскал слово на вашем языке. Скажи, вода по-вашему сура?
– Да, сура.
– А слово «пить» на вашем языке «весу»?
– Весу.
– Он просит назвать другие слова: Солнце, небо, земля, отец, мать…
– Зачем это ему? Он рвется к нам?
– Нет. Он интересуется этим, как ученый и писатель.
– Сразу назвать слова не могу. Буду советоваться, как это лучше сделать. Пусть напишет все, что его интересует, и передаст тебе.
2 марта
Она в желтой золотистой меховой накидке. Появилась поздно, около шести утра. Казалась усталой, даже измученной, взгляд рассеянный, как будто она не могла сосредоточиться.
– Ты так поздно… наверное, устала?
– Ты хотела меня видеть – вот и пришла.
– Я переписала его вопросы и слова, то, что его интересует. Я прочитаю тебе сейчас…
Она слушала все это, потом приложила свободную руку к накидке, к виску, так поступает человек, хватаясь за голову. У нее был такой вид, как будто болит голова. Она сказала:
– Но он уже многое из этого знает!
После паузы:
– Я помогу ему.
– Прочитать снова все?
– Нет, я все знаю и помогу ему.
– Скажи хоть, как по-вашему один, единица?
Она рукой начертила в воздухе черную окружность, внутри поставила точку.
– Не понимаю… скажи, тебе много лет?
– Да, много.
– А дедушка мальчика жив?
– Да, у нас все живы.
Уходя, она повторяла как рефрен, это звучало как слабеющее эхо:
– Зена, зена, зена…
Это могло звучать и как «Зено». Жанна точно не помнила.
На этот раз она уходила или, точнее, исчезала, не стоя лицом к Жанне, не повернувшись боком, как иногда бывало, а ее слегка качнуло влево и вправо, и Жанна как будто заметила, что задернулась едва различимая ткань балдахина или занавес. Потом она исчезла.
В то утро от нее шел жар. Потом Жанну знобило. Она приняла горячий душ, но горячая вода казалась даже прохладной. Болела голова.
Мне было неловко Это я виноват во всем со своими вопросами, ведь если я напишу их и воспроизведу здесь, в книге, то и у читателя заболит голова!
Я терялся в догадках, не мог объяснить слово «зено». Единица? Глаз?
6 марта
Она строгая, нервная, сказала:
– Передай, чтобы он берег здоровье три недели, особенно в начале каждой недели! Пусть не принимает участия в крупных делах. (Ему будет звонок из другой части – поймет.)
– Из другого города?
– Он поймет!
– Ты обещала ответить на его вопросы!
– Я еще не получила на это разрешения.
– Кто дает разрешение? Ты можешь его показать?
– Могу.
Возник образ мужчины средних лет, волосы русые, бородка, овал лица правильный. От него шея ослепительный свет. Весь день у Жанны болела голова.
8 марта
Она озабоченная, строгая, но с улыбкой на устах. Жанна спросила:
– Кого ты показала мне, кто это?
– Это мой Один.
– У меня до сих пор болит голова.
– Ты рано захотела его увидеть.
– Как с вопросами, которые он задал?
– Мы решаем, пусть ждет. Ему будут звонить. Пусть не берется за крупные дела. Все начатое им в марте исполнится. Почему плохо следишь за ним?
– В чем дело, не понимаю?
– Он не носит в кармане деревянного крестика. Крест носить слева, твой образ справа. Скажи ему. Тогда образуются два луча, они с обеих сторон будут поддерживать его сердце. Надо беречь его здоровье!
– Хорошо. Только вроде я тут ни при чем… а мне трудно, денег нет, ничего нет. Как я?
– Все будет хорошо. Ты умная и красивая.
13 марта
Она сказала:
– У него асе нормально, его возможности растут.
– И денег будет больше? – спросила Жанна.
– И денег тоже будет больше. Он работает на нас, смотри!
И Богоматерь показала мой образ. Я был в голубом свитере с полосками (купил в прошлом году) и сером костюме. На моей раскрытой ладони Жанна увидела крестик, он был металлический, но не блестел. А вечером, после этого, не зная этого, я позвонил ей и первое, что сказал, было: «Мне не нравится мой серебряный крестик, я сделаю себе другой, сам!»
Богоматерь добавила в то утро, чтобы я носил всегда только один крестик, а не два, но к этому крестику всегда нужно добавлять деревянный, чтобы он был слева, в кармане, как сказано.
18 марта
Она сообщила мои неблагоприятные дни. Явилась в светлом круге, похожем отчасти на светлый шар – такой шар Жанна видела, когда явился бог, но тот был ярче.
– Кто же ты? – спросила Жанна с чисто женской последовательностью, на пятом или шестом году знакомства, и после моих объяснений к тому же.
– Мать мира, – ответила она. – Передай ему, чтобы постился последнюю неделю великого поста перед пасхой, это нужно для очищения души.
И главное для меня! На прощанье она округлила губы и произнесла:
– Ур. – Пауза. – Земля!
Это было одно из важных слов, о которых я спрашивал.
23 марта
Она явилась в обычном голубом одеянии, как это часто бывало, казалась хмурой. От ладони ее шел слабый голубой луч.
– Почему ты сегодня хмурая? – спросила Жанна.
Она молчала. Ни слова. Как будто не слышала вопроса.
Я знал, что Ур – земля. Жанна почему-то снова спросила об этом.
– Ур, Ур, Ур! – повторила богиня.
– А как звучит имя Матери мира?
– Изида.
– Вы все бессмертны?
– Мы пришли к состоянию бессмертия.
– Кто пришел к этому состоянию?
– Изида, Озирис, Анубис.
Богиня назвала благоприятные и неблагоприятные для меня дни. В конце недели я не должен был никуда ездить. Никаких поездок!
– Что же в мире происходит! Разве боги не видят?
– Придет спаситель мира, саошиант.
– Ты не обманываешь?
– Я не занимаюсь друджей!
Это были два новых для меня слова из языка богов, целое богатство. Саошиант. Друджа. Последнее из слов означало: «Ложь». Часть слов языка богов совпадает с языком «Авесты»!
В конце этой удивительной беседы великая богиня произнесла:
– Передай: для него будет озарена дорога божественного познания мира, проводником его будет Хирон.
Увы, Жанна пока не поняла слов богини. Я ей объяснил. Я поймал себя на том, что рано пытался иронизировать насчет женской последовательности. Именно вопрос Жанны дал еще одно имя богини: Изида (Исида)! Я мог догадываться об этом, исходя из мифологии, но знать точно – это совсем другое…
30 марта
Она была в обычном голубом наряде, сообщила мои дни, сказала:
– Вся неделя у него благоприятная, творческая.
У Жанны вырвалось:
– У меня болит душа.
– Твои Ах и Ба еще долго будут болеть. Тебе надо прикладывать руки к Уру.
– Как же быть?
– Очищаться, И не гневить Озириса.
– Горит все, как в огне!
– Атар не может быть у тебя.
– Если рассказать о той истине, которую мы узнаем от тебя, то никто не поверит, ни за что на свете! – воскликнула Жанна.
– Аша есть аша.
Немного нелогичный, «дамский» вопрос Жанны:
– Кто у вас еще есть на небе?
– У нас есть еще Митра, бог небесного света, всевидящий. Он хранит мир, идеалы, но и карает того, кто нарушает клятвы.
Я узнал новые слова! Я был несказанно благодарен великой богине. Она помогала мне. Аша – истина. Атар – огонь. Ах и Ба – две души человека по египетским данным; изображались птицами. Осирис (Озирис) – великий бог древних египтян. Митра – бог Авесты. Два первых названных слова тоже из Авесты.
2 апреля
Жанна, чем-то расстроенная, заметила:
– А он мне не помогает, между прочим!
Великая богиня парировала этот дамский выпад:
– Ему самому хоть помогай! – И показала меня лежащим на тахте в белой задравшейся до подбородка майке во время какого-то кошмарного сна: на лбу моем выступила испарина.
По словам Жанны, я был «весь мокрый». Значит, был жар?
Вечером этого дня я впервые рассказывал о великой богине и диалоге с ней в общественном музее «Слова о полку Игореве».
6 апреля
Она в желтом, ярком платье. На ее накидке прозрачные бесцветные камни, как хрусталь. Богоматерь сообщила об удачных и неудачных днях.
13 апреля
Она пришла в красном платье с желтой каймой на рукавах и на покрывале. На ее груди черная кружевная вставка, через кружева просвечивала красная ткань. Покрывало украшали желтые и голубые камни. Красный пятиугольный камень сиял, как рубин, он был в середине ее чела. Назвала мои тяжелые и хорошие дни на конец месяца. Три дня были опасны для меня возможны травмы.
– Передай: ему не применять новое в его работе. Отложить до мая. А вообще месяц хороший для творчества. Пусть воспользуется.
– Он плохо спит, – сказала Жанна, – ему нужны травы, да?
– Да, травы. – лаконично сказала богиня.
– Не задета ли его оболочка?
Богиня вдруг исчезла. Совсем. Потом появилась.
– Нет, оболочка его не тронута, но человек приходил нездоровый.
Это сказано о визите женщины из другого города.
Это та женщина, которая разыскала меня в Москве, прочитав «Чашу бурь». Она заявила, что знает код связи с инопланетянами. У меня не возникло желания спросить ее об этом коде.
– Действительно ли эта женщина знает код? – спросила Жанна.
Богиня промолчала, как будто не слышала вопроса.
– Входит ли семерка в код? – допытывалась Жанна с любопытством, присущим любознательным женщинам.
Богиня опять промолчала.
– Что ему делать?
– Пусть не встречается с женщиной.
Еще раньше богиня называла инопланетян по-своему. Сегодня я угадал это слово языка богов, и Жанна подтвердила: да, так. Это важное слово: урхеты. Ключ к нему дали мне славяноэтрусские параллели. Итак, урхеты-инопланетяне. Буквальный перевод с языка богов: землеходы, землепроходцы.
21 апреля
Великая богиня была в голубом с серебром. Серебра много, особенно на накидке. Ее украшали прозрачные камни.
Жанна спросила о взаимоотношениях людей, рожденных под знаком Рыб (это она сама) и Водолея (это я).
