Текст книги "Девочки-лунатики (СИ)"
Автор книги: Георгий Ланской
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Ребенок замолчал довольно быстро, однако взметнувшаяся под потолок нервозность не утихла. Салон напряженно затих. В иллюминаторах виднелись огни ночной Москвы, отбрасывающие темноту вверх, к тяжелым снежным тучам. С каждой минутой свет фонарей становились все ближе.
Самолет легко, словно перышко, коснулся взлетной полосы и стал тормозить. Пассажиры восторженно зааплодировали.
Долетели, слава тебе, Господи!
Она не понимала, как тряслась весь полет до того момента, пока не вышел последний пассажир. Брюнетистая минетчица, подхватив своего толстопузого ухажера, вышла, не сказав выстроившимся бортпроводникам ни слова, зато Черский устало улыбнулся и, удерживая ребенка одной рукой, умудрился дать парочку автографов желающим. Когда самолет опустел, Карина почувствовала, как невероятное напряжение, завязавшееся в груди тяжелым узлом, медленно тает. Таня, бросив на нее беглый взгляд, понимающе хмыкнула и сунула бутылочку с коньяком.
Домой Карина добралась уже к полуночи. Войдя в темную прихожую, она поставила чемоданчик у входа, прислушалась к похрапыванию тетки и шмыгнула в ванную. Теплыми струями воды, бьющей в лицо, в канализацию смывался тяжелый вечер.
Высушив волосы, она сунула в стиральную машинку форму и, намазав лицо кремом, подумала: ужинать или нет? Решив воздержаться, Карина выпила стакан молока и пошла спать.
– Как прошел дебют? – пробубнила Марго сонным голосом.
– Великолепно, – ответила Карина.
Карина отлетала уже половину положенных часов испытательного срока, когда встретилась с Ладой. Они не пересекались почти месяц, перезванивались от случая к случаю, обмениваясь впечатлениями о полетах, экипаже и пассажирах. На Москву, вместе со снегом и холодным ветром неумолимо надвигались новогодние праздники. И, хотя до последней ночи в году было еще далеко, количество полетов резко возросло. Люди спешили на европейские распродажи, солнечные курорты Египта, Мальдив и Таиланда. Начало декабря выдалось напряженным. Карину перевели с европейских рейсов на Таиланд и Гоа, до которых было около девяти часов лету. Работать на них было утомительнее, да и пассажиры, не похожие на вышколенных дисциплинированных европейцев, частенько летали в хлам пьяными. В их глазах уже плескалось море, оттого воодушевление этих счастливчиков немного раздражало.
Карина ждала в аэропорту в составе дежурного экипажа, когда наткнулась на Ладу. Та выглядела усталой и изможденной, похудев так, что под глазами появились синяки, запудренные, но все же достаточно заметные. Они пристроились на неудобные креслица в служебных помещениях, на фоне громадных окон, взяли по стаканчику кофе из автомата и принялись аккуратно прихлебывать, обжигая губы.
В окнах тускнело исчерканное самолетами небо. В облаках грохотало и свистело тысячами турбинных глоток.
«Подумать только, – отметила про себя Карина, – еще недавно я могла заснуть только в тишине, в родной постели, а сейчас готова вырубиться сидя, запрокинув голову назад, в оглушительном шуме. Вот что привычка с человеком делает!»
– Устала, сил нет, – пожаловалась Лада. – А еще домой переться через всю Москву.
– Далеко? – посочувствовала Карина.
– Ой, не то слово, на Рублевке. Я же у родственников тусуюсь, и, кажется, скоро сдохну. По-моему, я в воздухе провожу меньше времени, чем в пробках.
– На Рублевке? – удивилась Карина. – Снимаешь флигелек у олигарха и выгуливаешь за это его дрессированного пингвина?
Лада слабо улыбнулась.
– Да щас… Рублевка длинная, до особняков олигархов – как до Китая. Надо искать что-то поближе к работе, иначе с ума сойду. Слушай, а ты сама где?
– Нормально, – пожала плечами Карина. – У тетки, но тоже довольно далеко, да и тетка не особо в восторге, по-моему. У нее личная жизнь, и все такое, а я мешаю. Маргоша привыкла жить одна, опять же хахаль у нее приходящий, а тут родственница за стеночкой. Не особо отвлечешься на интимные шуршания.
– Может быть, снимем квартирку на двоих? – уныло предложила Лада.
– А потянем? Мы же пока практикантки.
– Ну да, – вздохнула Лада и пригорюнилась. – Комнату можно, но, опять же, как с соседями повезет.
– Слушай, – оживилась Карина, – а давай снимем квартиру на троих? Сашка тоже где-то кантуется, можно ей предложить. Лучше, конечно, двухкомнатную, но в принципе, мы и в однушке поместимся. У нас ведь графики часто не совпадают, по сути, мы даже видеться толком не будем.
Лада чуть заметно скривилась.
– Сашке?
– А ты против?
– Ну… Не то, чтобы я против Сашки, но вообще-то про нее уже ходят слухи. Не хотелось бы, знаешь, чтобы меня ассоциировали с ней.
– Ты о чем? – не поняла Карина. Лада поставила пустой стаканчик на пол и неопределенно развела руками.
– Вообще Сашка на плохом счету, честно говоря. Только я тебе этого не говорила. На международные рейсы она, сама знаешь как попала. Языков не знает, пассажирам грубит, а это считай волчий билет. Я не уверена, что после практики ее оставят. Хотя, все возможно.
Последнюю фразу Лада произнесла довольно многозначительным тоном. Карина невольно подалась вперед, едва не вылив остатки кофе себе на юбку.
– То есть?
– Знаешь, говорят, чтобы остаться в компании Сашка дает всем подряд. И пилотам, и стюардам, не говоря уже о начальстве всех мастей. Держится на этом, ну, и потому что незлобивая, и рот вечно до ушей.
– Может, слухи?
– Может, и слухи, но, честно говоря, я бы не хотела снимать с ней квартиру. Не из-за слухов, не подумай. Сашка классная, веселая, и вообще… Но ты представь ситуацию: прилетаем мы с тобой, а в хате – посторонний мужик.
– Можно поставить условие: никаких гостей, – предложила Карина. Лада саркастически фыркнула.
– Так она тебя и послушает.
– Не послушает – выгоним вон. Или сами съедем, пусть парится одна, – решительно сказала Карина, и добавила чуть мягче: – Мы же на курсах ладили, верно? Почему не попробовать пожить вместе?
– Тут другое, – упрямо сказала Лада. – Совместный быт он, знаешь ли, семьи рушит, а тут три девчонки, у каждой своя жизнь.
– Марго уже бесится, а я не хочу в коммуналку, – предупредила Карина. – Не привыкла, знаешь ли к общественным сортирам, и соседям, писающим в чайники.
– И я не хочу, – вздохнула Лада. – Можно было бы найти какую-нибудь бабку и подселиться к ней, но меня от старух прямо воротит. Кажется, что сама рядом увядаешь рядом с ними. Ты, кстати, когда прилетаешь?
– Бог его знает, – пожала плечами Карина. – Я вообще уже час назад должна была улететь, но мы повезем в Бангкок дрессированных обезьян, а их в кучу хрен соберешь.
– Не поняла, – нахмурилась Лада – На грузовом что ли? А стюардессы там зачем?
Карина рассмеялась.
– А, это мы так… Пилот наш сказал, что в Таиланде, где-то на островах будут снимать шоу «Остров Робинзона», где звезды наши будут жрать червяков и спать под открытым небом. Мне уже заранее страшно с ними лететь. Задолбают требованиями…
Сказав это, Карина тут же вспомнила мудрую Таню, оставшуюся на европейских рейсах, Черского с женой и ребенком, и мерзкую брюнетку с ее толстопузым папиком.
– Какая прелесть, – саркастически усмехнулась Лада. – На островах жить очень даже можно: бананы-кокосы, апельсиновый рай… А чего в Таиланд? Забросили бы их в Бутово, пусть бы там попробовали выжить.
– Это не ко мне, – ответила Карина. – Наверное, устроители бойни не хотят. Бутовская бригада на звездный статус не посмотрит, настучит по кумполу и мобилу отожмет, потом жалуйся не жалуйся, толку не будет. Это тебе не дружелюбные тайцы.
Девушки рассмеялись.
– Ладно, – сказала Лада. – Пока тебя не будет, попробую что-нибудь подыскать. У девчонок поспрашиваю, может, кто знает, где сдается дешевая квартира.
Несмотря на предполетный брифинг, где старший бортпроводник Игорь Савицкий внятно утвердил обязанности экипажа, Карина оказалась совершенно не готова к тому, что увидела. Ей, самой юной и неопытной, вновь доверили лишь эконом-класс, чему Карина даже обрадовалась, хотя работы было больше. Пока артисты рассаживались, она стояла у входа, дежурно улыбалась и показывала, куда следует пройти.
Артисты заходили в самолет молча, не замечая экипаж, странно задирая головы. Наверное, в темных очках было плохо видно, куда ступали звездные ноги, а снять модные аксессуары не позволял статус: а ну как в салоне окажется прыткий папарацци и увидит секс-символ современности без макияжа, со свежим прыщем на лбу? Глядя на эти надменные лица, Карина порадовалась, что ей не придется обслуживать бизнес-класс.
Порадовавшись, Карина вдруг поймала себя на мысли, что, несмотря на «узнаваемость» звездных лиц, она не могла назвать ни одного имени. Все они были из категории «восходящих» либо же «сбитых летчиков», пытающихся привлечь к себе внимание любым способом.
Единственным позитивным моментом было то, что Карина вновь увидела Черского и даже кивнула ему, как старому знакомому, но Егор ее не узнал. Забившись в самый дальний ряд, он тут же сунул в уши капельки наушников и вытащил планшетный компьютер, ничуть не интересуясь происходящим. Карина даже почувствовала легкую обиду.
Интересно, будут ли звезды есть предложенную еду или их полагается кормить чем-то особенным, вроде манны небесной? Впрочем, какая разница? Питание-то загрузили обычное: мясо-рыба-курица. Никаких тебе ананасов в шампанском. Хотя ручная кладь випов подозрительно позвякивала и побулькивала.
Точно дебош устроят, сволочи!
Следом за вип-персонами в самолет подтянулись и все остальные: участники проекта, режиссеры, операторы, обслуживающий персонал и участники из простых смертных, радостно-воодушевленные предстоящим приключением. От их пакетов из дьюти-фри доносилось точно такое же позвякивание.
– Ну все, капец нам, – процедил сквозь зубы бортпроводник Олег, молодой, коротко стриженый брюнет, с которым до этого рейса Карина была не знакома.
– Почему? – тихо спросила она полушепотом, улыбаясь вновь пошедшим.
– Пьяный рейс будет, помяни мое слово. Звездуны накушаются, как свиньи, еще и пальцы гнуть будут. Господи Боже, девять часов ада…
– Может, обойдется? – предположила Карина. Олег посмотрел на нее со снисхождением опытного бойца.
– Что ты, рыба моя, поверь бывалому: обслуживать разного рода знаменитостей – полная задница… Впрочем, сама все увидишь…
В салон вбежала очередная группка людей, и Карина, радостно оскалившаяся поначалу, удивленно хрюкнула и даже сделала шаг назад.
В самолет вошла Олеська.
Выглядела она замечательно. Разодетая, разукрашенная, увешанная золотом, с дорогой сумкой на плече и модным ай-фоном. Увидев Карину, Олеська тоже хрюкнула и вытаращила глаза, а потом заулыбалась и даже руки протянула приветственно. Карина ответила вялым рукопожатием, а потом с облегчением обернулась к новым пассажирам, протолкнувшим подругу вперед.
– Знакомая? – шепнул Олег.
– Одноклассница.
– Артистка что ли? Мордаха какая-то знакомая.
Карина пожала плечами и не ответила. О судьбе Олеськи в Москве ей ничего не было известно, но в душе уже шевельнулась гадючья зависть.
Вон как жизнь повернулась. Она, отличница, активистка, лучшая в классе, стала, по сути, небесной официанткой, а Олеська, троечница и хулиганка, летит в одном салоне со звездами. И теперь Карина с вежливой улыбкой будет подавать подружке, что сдувала у нее контрольные, кофе. Какая ирония судьбы!
Интересно, она в проекте участвует или же работает в качестве, скажем, помощника режиссера?
Приветствуя входящих, Карина посмотрела, как Олеська проявит себя с випами. То, что ее билет был в эконом-класс, она уже заметила. И, главное, как випы проявит себя по отношению к ней.
Проходя вперед, Олеся кивала артистам направо и налево. Ни одна голова не кивнула ей в ответ. Карина слабо улыбнулась, хотя утешение было то еще, и проследила, куда усядется бывшая одноклассница.
Олеся разместилась по правому борту. Еще одна неудача. Именно правый борт предстояло обслуживать Карине. Она хотела было попросить кого-нибудь из девчонок поменяться с ней местами, но потом передумала.
«Я сама выбрала эту профессию, – подумала она, стиснув зубы. – В ней нет ничего постыдного. Наоборот: стюардесса – звучит гордо!»
До самого взлета она утешала себя этой мыслью, но аутотренинг не помог. Вопреки въевшейся в подкорку привычке, пассажиров она обслуживала без улыбки, с каменным лицом, и была деловито холодна. Олеська, дождавшаяся своего обеда, с любопытством спросила:
– Как у тебя дела, Кариш?
– Спасибо, все хорошо, – ровным тоном ответила Карина, подавив желание откатить тележку подальше. – Вам чай или кофе?
Откатив тележку, Карина мельком полюбопытствовала: едят ли артисты простую еду. Ели, не морщились.
Рейсы на Бангкок не были «разворотными», и уж тем более не стал бы «разворотным» полет в компании знаменитостей. Карина подумала, что после приземления и всех необходимых процедур, они отправятся в отель, где она с огромным удовольствием уляжется на прохладные простыни, вытянет ноги и будет спать несколько часов. Жалко, что прилетают они рано утром, все магазины будут закрыты, а ей бы так хотелось прикупить что-нибудь экзотического для Маргоши и родителей. Можно организовать передачу прямо в аэропорту. Родители наверняка бы смягчились, получив от дочери посильную мзду.
В самолете между тем назревал скандал. Как и предсказывал Олег, випы напились почти сразу. Войдя в отсек, Карина увидела, как здоровенный артист с выкрашенной в рыжий цвет гривой, что-то яростно втолковывает Олегу львиным рыком.
– Я тебя, падла, урою так, что ты до Бангкока не долетишь, ты понял? – орал артист, чьего имени Карина так и не могла вспомнить. – Я тебя щас, у….ще, по частям в унитаз спущу! Я, б…дь, тебе сказал: принеси мне вискарь! Какого х…. ты тут прохлаждаешься? Ты, б…дь, должен по первому свистку метнуться! Ты, пи…с е… й, понял, с кем дело имеешь?
Олег беспомощно отбрехивался, не решаясь на какой-то внятный протест. Видимо, он недостаточно быстро отреагировал на вызов из бизнес-класса, и скандалист явился на разборки сам.
Злобный нрав когда-то популярного певца и актера Никиты Жихаря был хорошо известен. В последнее время он не баловал публику какими-то выдающимися ролями, прославившись, скорее как некий интернет-фрик. Он, то плясал голышом на Красной площади, то катался на коньках, то штурмовал полосы препятствий в очередном шоу. О выходках Жихаря говорили часто, на телепроекты приглашали регулярно, поскольку наблюдать за выбрыками этого полоумного публике нравилось.
Со своего места Карина видела, что никто из артистов не пытался усмирить разбушевавшегося гиганта, более того, наблюдали за происходящим со спокойным любопытством, тайком снимали на камеры мобильных, словно так и должно быть. Девчонки-стюардессы стояли поодаль и мягко увещевали потерявшую контроль звезду, но вмешиваться более активно опасались. Со стороны кабины пилота послышался гул, и вперед выдвинулось подкрепление: старший бортпроводник Савицкий и еще два парня покрупнее.
– Пожалуйста, займите свое место, – сурово приказал Игорь. – Виски вам сейчас принесут.
– Ты, х…ла, кто такой, чтоб указывать, куда мне садиться?
– Я – старший бортпроводник, и прошу вас занять свое место.
– А я … звезда, и мне по … старший ты или младший! Понял? Я … не потерплю к себе такого отношения!
– Мы знаем, и любим ваше творчество, – спокойно ответил Игорь, но судя по наливающемуся краской лицу, он уже выходил из себя, – однако, вы беспокоите других пассажиров. Господин Жихарь, уже очень поздно, люди устали. Пожалуйста, не создавайте другим неудобств.
– А мне на…ть на остальных, понял?
– Понял, – жестко сказал Игорь. – В таком случае хочу вас предупредить, что мы сообщим о вашем поведении в аэропорт Бангкока, и там вас встретит тайская полиция, которая наверняка русских песен не слышала, фильмов не смотрела, и вообще ей до лампочки все прочие ваши достижения. Вы, разумеется, от них откупитесь, но это влетит в копеечку. Да и продюсеру проекта явно не понравится, если из-за вас будет сорван съемочный день.
С полминуты они смотрели друг на друга: набычившийся Игорь и взбешенный Жихорь, с налившимися кровью глазами, но потом артист отступил назад:
– Ладно, х… с вами. Так и быть, не стану твоему уроду ничего ломать. Но вискарь мне чтоб мухой принес.
– Садитесь на место, алкоголь вам сейчас подадут, – спокойно ответил Игорь.
Подарив Олегу злобный взгляд, Жихорь вышел из отсека и уселся на свое место. Олег, красный от ярости и стыда, играя желваками, стал вынимать из ящика бутылочки со спиртным. Карине стало жаль его. Представив, что ему сейчас предстоит испытать, она предложила:
– Давай я отнесу.
– Сам отнесет, – жестко приказал Игорь. – И нюни мне тут не распускай. Ты что, первый день летаешь? Не знаешь, что надо говорить? С алкашом справиться не смог?
– Ладно, не ори, – буркнул Олег и, нацепив кривую улыбку, направился ублажать знаменитость. Проводив его взглядом, Игорь повернулся к Карине, и неожиданно подмигнул.
– Не приходилось с такими сталкиваться?
Она покачала головой.
– Привыкай, подруга. У нас всякое бывает.
Слова Савицкого неожиданно придали ей сил. Любопытство бывшей одноклассницы казалось теперь досадной мелочью, недостойной внимания и уж тем более, какой-то неприязни. Ну, выбился человек в артисты, или кто она там? Так ведь и мы сами не лаптем щи хлебаем, не на паперти сидим, а носим свой гордый профиль на высоте десяти тысяч метров над уровнем моря, где до звезд, самых настоящих, не выдуманных, рукой подать.
Еще она подумала, что уже очень давно не была с мужчиной. Точнее, никогда не была с настоящим мужчиной. Не считать же за такого студентика-второкурсника из военной академии, с которым закрутила короткий роман, прельстившись на осанку и мужественный подбородок. Как любовник он оказался не фонтан, и откатился от нее, как напившаяся кровью пиявка. Хорошо хоть Маргоша об ухажере не узнала, вот было бы крику…
Ничего, прорвемся!
Тем не менее, она надеялась, что разговаривать с Олеськой больше не придется. Убрав нетронутые касалетки и пластиковые стаканчики после второго обеда, Карина откатила тележку в хвост и присела отдохнуть. Ноги гудели. Набегалась за шесть часов туда-сюда…
Олег, уже слегка остывший от стычки с Жихарем, доедал свой обед. Остальные мирно пили чай, вяло перебрасываясь впечатлениями. Пассажиры давно угомонились, подремывая в своих креслах. До Бангкока оставалось еще больше двух часов лёту. Самолет давно вынырнул из липкой мглы облаков, в которых его ощутимо потряхивало. Изредка в иллюминаторы, в чернильной тьме, можно было разглядеть искры паутины магистралей и улиц засыпающих в ночи городов.
В этот момент занавеска отодвинулась в сторону, и в отсек вошла Олеська.
– Извините, у вас в туалете бумага кончилась.
Поскольку никто даже ухом не повел, подняться пришлось Карине. Вынув из упаковки рулон туалетной бумаги и упаковку салфеток, она направилась в туалет, но Олеська в уборную не пошла.
– Не ожидала тебя встретить, – хмыкнула она. – Ты же вроде собиралась в институт поступать?
– Передумала, – с холодной улыбкой ответила Карина. – Решила, это от меня не уйдет.
– По конкурсу не прошла? – спросила Олеська, не давшая сбить себя с толку, но Карина легко отбила подачу.
– Тебе Лешка привет передавал.
– Да? Ну, здорово… Как он там?
– Честно говоря, не знаю. Видела его мельком. А ты, значит, на проект летишь?
Олеська театрально махнула рукой.
– Ну, я теперь актриса. Прошла кастинг и… вот я здесь. Буду биться за миллионы, хотя, честно говоря, очень страшно. Но я уверена в успехе. Будешь за меня голосовать?
– Конечно, – кивнула Карина. – Правда, я почти все время в воздухе, вряд ли получится следить за проектом.
– Ну, в интернете посмотришь, – капризно протянула Олеська, а потом скатилась на беззаботный треп, словно они сидели где-нибудь в кафе. – Ой, я вообще так рада, что тебя встретила. Хоть одно знакомое лицо. Ты с Наташкой отношения поддерживаешь?
– Олесь, я на работе, нам нельзя вот так с пассажирами болтать, – прервала Карина. – Давай, я тебе потом позвоню.
– Да куда ты позвонишь? – рассмеялась Олеся. – В рельсу? У нас на острове все средства связи отберут. А я намерена биться до конца, я же не такая неженка, как эти… так что ближайшие два месяца я буду вне зоны. И потом, я теперь постоянно симки меняю. Сама понимаешь, у актеров эти заморочки – дело привычное. Поклонники, то, сё…
Про себя Карина подумала, что за три с небольшим месяца Олеся вряд ли стала настолько популярной, что поклонники атаковали ее на улице и обрывали телефон, но на всякий случай сказала:
– Ну, у меня-то номер прежний, так что звони.
– Погоди, я запишу, – засуетилась Олеська. – Продюсер вообще-то против моего общения с простыми людьми, но ему и не обязательно знать…
Откровения про продюсера прозвучали так фальшиво, что Карина не поверила, но номер все-таки продиктовала. Олеська скрылась в туалете, а Карина, усмехнувшись, подумала, что врать подруга так и не научилась.
Анемичная Лада в жизни оказалась невероятно деятельной и буквально за несколько часов нашла сказочную квартиру недалеко от аэропорта, буквально в трех остановках. Сталинский дом впечатлял громадными комнатами, высоченными потолками и практически полным отсутствием соседей. Старая двухэтажка, которую по недоразумению не снесли хищные московские застройщики, стояла неподалеку от небольшого сквера, живописного даже зимой. Первый этаж дома давно застолбили предприниматели, переделав квартиры под офисы. На втором этаже каждого подъезда было всего по две квартиры – неслыханная роскошь.
– Для двоих все-таки дороговато, – возбужденно объясняла по телефону Лада. – Поэтому я Сашке позвонила. Она согласна на переезд.
– Сколько там комнат? – прервала Карина.
– Две. Большущая и маленькая. Поехали смотреть? Мы сейчас выходим уже.
Маргоши не было дома, и о своем решении съехать, Карина тетке пока не сказала, решив не радовать раньше времени. Отчаянно зевая, она наскоро позавтракала, и, небрежно застелив постель, отправилась собираться.
За два месяца полетов ей только раз выдалась неделя, когда она безвылазно сидела дома – ждала вызова, а сейчас усталость давала о себе знать. Постоянно хотелось есть домашнего. Видеть разогретую еду из касалеток она уже не могла. Оказавшись дома, Карина ныла, и бесконечно просила тетку варить супчики, небесная сухомятка надоела до чертиков. В Бангкоке она, дорвавшись до тайской кухни, едва ли не вылизывала тарелки с острым супом том ям или курицей в кокосовом молоке. Коллеги смотрели с ужасом, просили не добавлять приправы в их порции, а вот Карине все было нипочем.
Ничего романтичного в своей профессии она не видела, и к полетам относилась спокойно, как к любой работе. В конце концов, ничем не хуже, чем обслуживать клиентов в магазинах или укладывать волосы в салонах красоты. Угнетало только, что школьные знания оставались позади, а стало быть, улетучивалась возможность пройти по конкурсу в престижный вуз.
«Ну и ладно, – мрачно подумала Карина, открывая дверь. – Обойдусь без высшего образования. Кому оно надо в наше время? Зато зарплату после практики будут давать нормальную.»
Обмануть себя, тем не менее, не получилось. Возможно, сказывалась усталость, возможно, повлияла встреча с Олеськой, явно не бедствующей, однако в тот момент, запирая входную дверь, Карина чувствовала себя обворованной. Неужели мать была права? Далась ей эта Москва? Летать с тем же успехом можно было из Екатеринбурга, и не мучиться в чужой квартире на неудобном комковатом диване. В такие моменты наваливающейся депрессии, ее раздражало легкомысленное чириканье Маргоши, решившей наплевать на остатки фигуры и напечь пирогов к визиту хахаля, бесила собственная неустроенная личная жизнь. А как ее устроить, если все время в небесах? Это у майских жуков все на лету, а ей хотелось неспешности, стабильности, как в хороших семьях.
Ничего такого за это время не случилось. Не считать же за личную жизнь неудавшийся роман со студентом и неуклюжие заигрывания на работе со стороны мужской части персонала? Пребывая в дурном настроении, Карина забивалась на диван и отказывалась от еды, делая вид, что спит.
Может, и к лучшему, съехать от тетки? Все-таки с девчонками явно будет веселее.
Карина вышла из квартиры. Повернув ключ, она обернулась, услышав, что в подъезде не одна. У лифта стоял сосед Миша, придерживающий за талию высокую худую блондинку с надменным лицом. Кабинка гремела где-то внизу и не торопилась подниматься, что, кажется, страшно нервировало подружку соседа. Девушка нервно нажимала на кнопку, неубедительно притворяясь, что не видит вышедшей Карины.
– Привет, – обрадовался Миша. – Давно тебя не было видно. Все летаешь?
– Все летаю, – согласилась Карина. Блондинка покосилась оценивающе и, решив, что собеседница недостойна внимания, презрительно хмыкнула.
– Круто. А мы вот в киношку собрались. Пошли с нами.
Блондинка снова хмыкнула, но на этот раз нервно. Предложение ей явно не понравилось, и Карину это развеселило.
– А что, я с удовольствием. Что за фильм?
– Вообще-то мы хотели побыть тет-а-тет, – торопливо взвизгнула блондинка. Миша хлопнул ее ладошкой по попе и улыбнулся с лихой бесшабашностью.
– Мара, ты чего? Втроем-то всяко веселее, правда, Карина?
– Конечно, – поддела блондинку Карина, которую происходящее очень забавляло. – На троих всегда было проще… того… сообразить.
Игры «в любовь» Карину заставляли почувствовать себя некоей шкодницей, прогуливающейся с булавкой возле связки воздушных шаров: постоянно хотелось сказать гадость. Очень уж фальшивыми казались ей демонстративные обнимашки-поцелуйчики на улицах. Виделась в этом какая-то кукольность, мол, гляньте, как у нас все хорошо, хоть на аватарку ставь в «Одноклассники», в окружении розовых сердечек.
Подруга Миши, судя по всему, думала по-другому. Она так шарахнулась от кавалера, что застоявшийся тяжелый воздух разметало по углам. Из шахты лифта доносился тихий гул приближающейся кабинки.
– Да ты меня уже задолбал своими играми «на троих», – злобно вскричала Мара, и ее визг ударил в потолок. – Понял? За-дол-бал! Раз я тебя не устраиваю, трахайся хоть с Натусечкой своей, или вот с этой, мне по фигу! Тоже мне, герой-любовник!
Двери лифта открылись. Блондинка сбросила с себя руку Миши и с воем ринулась внутрь. Миша обернулся на Карину и, беспомощно пожав плечами, последовал за ней. Карина усмехнулась. Как же права была тетка, предупреждая насчет соседского парня, вежливого и такого позитивного. Карина частенько видела Мишу с разными девушками, и пока Лобовы-старшие были в отъезде, сынок то и дело таскал домой своих обоже: блондинок, брюнеток, рыжих, а однажды Карина увидела из окна девушку до боли похожую на одноклассницу Наташку, разве что слегка похудевшую и сменившую прическу. Вот и сейчас у лифта, поглаживая блондинку Мару по тощей заднице, Миша оглядывал соседку своими честными бархатными глазами, затянутыми мутноватой пленочкой похоти.
Шел бы ты, мальчик, лесом!
Тем не менее, раскачиваясь в вагоне метро, Карина то и дело думала о смазливом мажоре, живущим через стенку, но думала без всякого удовольствия, невольно сравнивая с Игорем Савицким.
Сравнение было не в Мишину пользу.
Девчонки уже ждали на станции, подпрыгивая от нетерпения. Сашка с воплем полезла целоваться. Лада улыбалась в стороночке.
– Мать, ну ты похорошела до невозможности, – верещала Сашка. – Вот что с людями делают высота и кислородное голодание. Свежа, как роза. И ведь только с рейса, да?
– Ага, – кивнула Карина. – Прямо из Бангкока, только загореть не успела толком.
– Не, почему? Видно, что подрумянилась. Все-таки денек на солнце куда полезнее нашей слякоти, да, Лад?
– Да какой там денек? Пара часов…
– Давайте уже поедем, – нетерпеливо прервала Лада. – Поболтать и по дороге можно. Обидно будет, если такую квартиру из под носа уведут.
– Не уведут, – храбро сказала Сашка, но к поезду помчалась вприпрыжку.
Ехать было довольно далеко. По дороге девушки обменялись впечатлениями о работе. Испытательный срок заканчивался, и впереди предстояло вероятное подписание долгосрочного контракта. Сашка храбрилась изо всех сил, но было заметно, что эта тема ей не слишком приятна. Чтобы разрядить атмосферу, Карина рассказала о звездном рейсе, сделав особый упор на конфликте с Никитой Жихарем.
– Полудурок какой-то, – резюмировала Сашка. – Чем знаменит, уже никто не помнит, одно слово – звезда. Звездун хренов. Терпеть таких не могу. А Савицкий ваш – красавчик. Вон как ловко все разрулил.
– Ты с ним летала? – спросила Карина. Сашка отрицательно покачала головой, а Лада сказала:
– Я летала. Давно, еще в первую или вторую неделю, чуть ли не первый рейс был, и тоже на Бангкок. Меня тогда швыряли по разным направлениям.
– И как он тебе?
– Да нормально. Особо ничего не заметила, но он и правда жесткий человек очень. Ну, давно работает.
– А ты почему интересуешься? – лукаво спросила Сашка. – Понравился?
– Да ну тебя!
– А чего тогда покраснела? Ай-ай, смотрите-ка на нее, мужик понравился, а она застеснялась! Так бери в оборот.
Сашка расхохоталась.
– Вовсе он мне не понравился, – неубедительно возразила Карина. – А он женат, не знаете?
Сашка расхохоталась еще громче, на нее даже оглянулись другие пассажиры.
– Разведен, – поделилась Лада. – Это я точно знаю. По нему половина персонала сохло в свое время, а Игорь ни одну красивую бабу не пропускал. Говорят, одна даже травилась из-за любви.
– Да ладно? – удивилась Сашка. – Я слышала, но думала, это про пилота рассказывали.
– Нет, про Савицкого. Вообще, он жуткий бабник, и расстается всегда жестоко, хотя все его бабы были готовы его всю оставшуюся жизнь в зубах носить. Хотя, честно говоря, я не знаю, за какие такие заслуги. Он внешне вполне среднестатистический мужчинка, без особых достоинств. Я понимаю еще, Гарин…
– Это который первый парень на деревне? – уточнила Карина. – Пилот?
– Ну. Там действительно, красота неземная. И тоже сволочь первостепенная, все Домодедово перетрахал. А Савицкий… не знаю даже, чего в нем находят.
– Видимо, у него хрен со свистком, – весомо подытожила Сашка.
Переезд завершился в рекордные сроки. Собирать особо было нечего. Все пожитки Карины уместились в большой чемодан, с которым она приехала в Москву, маленький полетный чемоданчик и сумку. Маргоша, хоть и пыталась возражать, делала это крайне неубедительно, а Карина понимала: та рада-радехонька, что сбагрила племянницу с глаз долой, и может принимать любовника в любое время.
Запихивая чемоданы в машину, Карина вновь увидела Мишу, который, к счастью был один. Узнав о переезде, тот вроде даже огорчился, но потом деловито предложил помощь.
