Драмы. Новеллы
Текст книги "Драмы. Новеллы"
Автор книги: Генрих фон Клейст
Жанры:
Классическая проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)
Пентесилея, Протоя, Ахилл, амазонки.
Пентесилея
Приди, прекрасный отпрыск Нереиды,
Приди, склонись к моим ногам. Вот так!
Будь посмелей. Иль ты меня боишься?
Иль ненавидишь ту, кем был повержен?
Скажи, боишься ты меня иль нет?
Ахилл (у ее ног)
Как розы – солнечных лучей.
Пентесилея
Отрадный
Ответ! Тебе я солнце заменю.
Владычица Диана, он же ранен!
Ахилл
Пустое! Лишь рука слегка задета.
Пентесилея
Пелид, я заклинаю, не считай,
Что жизнь я у тебя отнять хотела.
Конечно, ты сражен моим копьем,
Но верь, когда ты в пыль повергся, зависть
Я к ней, тебя принявшей, испытала.
Ахилл
Не говори об этом, если любишь.
Уж заживает рана.
Пентесилея
Ты прощаешь?
Ахилл
От всей души.
Пентесилея
Тогда мне расскажи,
Как удается ввергнуть льва в оковы
Любви – крылатому ребенку?
Ахилл
Гладит
Она его, наверное, по гриве
И этим укрощает.
Пентесилея
Вот и ты
Теперь в неволе, словно юный голубь,
Который пойман девушкой в силки,
А чувство, мной владеющее, это —
Рука, которой глажу я тебя.
(Увивает его цветами.)
Ахилл
Но кто же ты, волшебница?
Пентесилея
Умолкни.
Не спрашивай. Ты скоро все узнаешь.
Сейчас я легкой розовой гирляндой
Увью тебе чело; затем вкруг шеи,
Плеч, рук и ног и вновь вокруг чела
Ее я пропущу. Ты что вздыхаешь?
Ахилл
Я пью благоуханье уст твоих.
Пентесилея (отстраняясь)
Нет, не они благоухают – розы.
Нет!
Ахилл
Вот я и хотел к кусту прильнуть.
Пентесилея
Дай им сперва созреть – сорвешь их после.
(Возлагает еще один венок на голову Ахиллу и отпускает его.)
Вот так! – Взгляни, прошу тебя, Протоя,
Как оттенен его грозовый лик
Неяркими тонами роз пурпурных!
Клянусь, что даже юный день, подруга,
Когда его низводят Оры[107]107
Оры — богини, ведавшие сменой времен года, порядком в природе. В данном случае речь идет о чередовании дня и н очи.
[Закрыть] с гор
И под его стопой блестят алмазы,
Ни чище, ни прекрасней быть не может.
А как глаза сверкают у него!
Его таким вот видя, я не верю,
Что это вправду он.
Протоя
Кто он?
Пентесилея
Ахилл
Да, я.
Пентесилея
Ты? Так ли?
Протоя
Это он, царица:
Нельзя его приметы перепутать.
Пентесилея
Что за приметы?
Протоя
То вооруженье,
Которое Фетида, мать-богиня,
Достала у Гефеста для него.[109]109
То вооруженье, которое Фетида , мать-богин я , достала у Гефеста для него . — По просьбе Фетиды Гефест выковал для Ахилла воор ужени е , среди которого Гомер особо отмечает замечательны й щит с изобра ж ением земли, неба, моря, солнца, луны и звезд.
[Закрыть]
Пентесилея
Тогда, неукротимый, поцелуем
Позволь приветствовать тебя. Ты – мой!
О юный Марс, тобою я владею!
Коль спросят, чей ты, назови меня.
Ахилл
Но кто ты, непостижное виденье,
Ко мне из светоносного эфира
Сошедшее?[110]110
Но кто т ы, непостижное видень е , ко мне из светоносного эфира сошедшее? — Эфиром греки называли верхний слой воз д уха, местопребывание бог о в. Из эфира, согласно их верованиям, произошли солнце и звезды. Поэтому он « светоносный».
[Закрыть] Могу ль тебя назвать я,
Когда моя смятенная душа
Сама не знает, кто владеет ею?
Пентесилея
Пускай она мне даст такое имя,
Чтоб в ней оно мой образ вызывало.
Хоть ты получишь перстень золотой,
Который будет для тебя защитой
И пропуском ко мне в любое время, —
Теряют перстень, забывают имя.
Утратив перстень, имя позабыв,
Сумеешь ли с закрытыми глазами
Ты в памяти мой образ воскресить?
Ахилл
Он будет в ней запечатлен прочнее,
Чем на алмазе.
Пентесилея
Знай, что я – царица
От Марса род ведущих амазонок.
Я рождена Отрерою великой,
Меня Пентесилеей нарекли.
Ахилл
Пентесилеей?
Пентесилея
Да.
Ахилл
И умирая,
Я буду повторять: Пентесилея!
Пентесилея
Тебе свободу я дарю – ты волен
Один меж дев по лагерю бродить.
Я прикую тебя к себе не цепью —
Оковами иными, что на сердце
Ложатся легче роз, но крепче меди.
Когда ж сомкнутся навсегда их звенья,
В горниле чувств запаянные так,
Что не порвут ни случай их, ни годы,
Ко мне, мой юный друг, ты возвратишься
И я, блюдя обычай, позабочусь
Исполнить все желания твои.
Скажи, ведь ты вернешься?
Ахилл
Да, как кони,
Бегущие домой на запах стойла.
Пентесилея
Ну что ж, тебе я верю. В Фемискиру
Обратно нынче выступаем мы.
Ты из моих коней возьмешь любого,
В шатрах пурпурных будешь ночевать,
И хватит у меня рабов покорных,
Чтоб воле царственной твоей служить.
Но так как я – ты это понимаешь —
В походе не свободна от забот,
Ты с остальными пленными побудешь,
Покуда в Фемискире, сын Фетиды,
Твоей не стану безраздельно я.
Ахилл
Пусть будет так.
Пентесилея (Протое)
Что ж ты не признаешься,
Где спрятан твой аркадец?
Протоя
Госпожа…
Пентесилея
Хочу, чтоб на моих глазах, Протоя,
Его ты увенчала.
Протоя
Он придет.
Венок ему плела ты не напрасно.
Пентесилея (вставая)
Меня зовут дела. Идти должна я.
Ахилл
Как! Ты уходишь?
Пентесилея
Дай мне встать, мой друг.
Ахилл
Любимая, ужель меня оставишь
Ты, прежде чем найдет чудесный выход
Мне грудь переполняющее чувство?
Пентесилея
До встречи в Фемискире, друг.
Ахилл
Останься.
Пентесилея
Друг, подожди прибытья в Фемискиру.
Пусти меня.
Протоя (испуганно удерживая ее)
Владычица, куда ты?
Пентесилея (высокомерно)
Протоя
Преследуют войска бегущих греков.
Мероя там. Пусть бой она закончит,
А ты здесь отдохни. Как только девы
Противника прогонят за Скамандр,
К тебе с победой войско возвратится.
Пентесилея (в раздумье)
Сюда? Ко мне, на это поле? Так ли?
Протоя
Так, – я тебе ручаюсь в том.
Пентесилея (Ахиллу)
Будь краток.
Ахилл
Скажи, зачем, загадочная дева,
Ты в спор наш с Приамидами вмешалась,
Под Троей с войском появившись вдруг,
Как с облаков сошедшая Афина?
Чем объяснить тот гнев непостижимый,
С которым ты, закованная в медь,
Как фурия, ударила на греков,
Хотя тебе довольно было б им
Предстать в своей красе, чтобы увидеть
Перед собой во прахе всех мужчин?
Пентесилея
Ах, сын богини, для меня запретно
Сладчайшее искусство женских чар!
Не смею я, как греческие девы,
На празднествах, когда в веселых играх
Соперничают юноши Эллады,
Возлюбленного высмотреть себе;
Не смею я его, цветком играя
Или потупив скромно взор, увлечь;
Не смею на заре в гранатной роще,
Звенящей от напевов соловьиных,
К нему прижаться и сказать: «Твоя!»
Нет, юный мой избранник должен мною
Быть найден на кровавом поле битвы
И привлечен рукою, в медь одетой,
На эту грудь, что нежности полна.
Ахилл
Откуда же идет столь непонятный,
Неженственный – прости меня! – закон,
Как людям, так и естеству противный?
Пентесилея
От праисточника всего святого —
От вечности, горы, на чью вершину
Никто не восходил, затем что небо
Ее закрыло облачным дыханьем.
Праматерями нам закон наш дан,
И мы ему покорны, сын Фетиды,
Как ты заветам праотцев своих.
Ахилл
Не понял. Объясни.
Пентесилея
Изволь. Вот слушай.
В стране, подвластной ныне амазонкам,
Жил встарь народ богопослушных скифов,
Свободных и воинственных, как все
Земные племена в тот век далекий.
Своими с незапамятных времен
Считал он земли тучного Кавказа,
Однако эфиопский царь Вексор
Пришел к подножью наших гор и скифов,
Его с оружьем встретивших, разбил,
В долины их проник и, острой сталью
Уничтожая мальчиков и старцев,
Род наших предков стер с лица земли.
В дома их победители вселились,
Свою утробу алчно насыщая
Дарами плодоносной их земли,
И с беспримерным варварским бесстыдством
Их женщин стали принуждать к любви,
Влача на ложе похоти и срама
Жен прямо от могилы их мужей.
Ахилл
Да, страшные события, царица,
Начало положили царству женщин.
Пентесилея
Но рано или поздно человек
С плеч сбрасывает груз невыносимый.
Терпеть не станет свыше меры он.
В храм Марса ночью женщины сходились
И о ступени бились головой,
Мольбы о мщенье втайне воссылая.
В постелях опозоренных они
Припрятывали острые кинжалы,
Откованные ими в очагах
Из игл, колец, браслетов и застежек,
И ждали только бракосочетанья
Вексора с их царицей Танаисой,
Чтобы гостей клинком облобызать.
В день свадебного торжества царица
Сама пронзила сердце жениху,
Не с эфиопом в брак вступив, а с Марсом,
И насмерть жены в ту же ночь все племя
Насильников клинками заласкали.
Ахилл
Да, женщины способны на такое.
Пентесилея
И, на совет сойдясь, народ решил,
Что женщинам, свершившим этот подвиг,
Быть подобает вольными, как ветер,
И власти пола сильного не знать.
Они свое устроят государство,
Где больше не раздастся никогда
Мужское повелительное слово,
Где учредят они свои законы,
Где будут сами охранять себя
И где царицей станет Танаиса.
Мужчина, увидавший царство их,
Свои глаза сомкнет навеки тут же;
А если у кого родится мальчик,
Зачатый от насильника, он будет
Вслед дикому отцу отправлен в Орк.
Затем народ нахлынул в храм Арея,
Чтобы венчать на царство Танаису,
Блюстительницу нового закона.
В торжественный тот миг, когда она
Всходила на алтарные ступени,
Чтоб золотой огромный царский лук,
Эмблему власти скифских государей,
Из рук верховной жрицы воспринять,
Разнесся вдруг но храму чей-то голос:
«Такое государство только смех
В мужчинах будет вызывать и рухнет
При нервом же нашествии соседей:
Ведь руки женщин немощны, свободе
Движений их мешает полногрудость,
И лук им, как мужчинам, не напрячь».
Царица взором обвела толпу,
Внимавшую смущенно этой речи,
И, видя, что народ заколебался,
Грудь правую себе оторвала
И стала женщин, лук напрячь способных,
Кропить своею кровью, но упала
Без чувств. Отсюда и произошло
Названье «амазонок», иль «безгрудых».
Затем венец надели на нее.
Ахилл
Клянусь, такой, как ей, груди не надо:
Она мужчин и так бы покорила.
Я преклоняюсь всей душой пред ней.
Пентесилея
Народ молчаньем встретил этот подвиг.
Лишь лук нарушил звоном тишину,
Из рук смертельно-бледной, неподвижной
Верховной жрицы Артемиды выпав.
Огромный, золотой, державный, гулкий,
Как колокол, ударился он трижды
О мраморную лестницу и лег,
Безмолвный, словно смерть, к ногам царицы.
Ахилл
Никто, надеюсь, в царстве женщин больше
Не подражает ей?
Пентесилея
Конечно, нет.
Не каждая легко идет на это.
Ахилл (изумленно)
Но все ж идет? Не может быть!
Пентесилея
О чем ты?
Ахилл
Так, значит, сказка страшная правдива
И каждая из тут стоящих дев,
Которыми ваш пол гордиться может,
Перед которыми влюбленный должен
Склонять колени, как пред алтарем,
Ограблена чудовищно, безбожно?..
Пентесилея
Как! Ты не знал об этом?
Ахилл (прижимаясь лицом к ее груди)
О царица!
Вместилище чистейших юных чувств
Из дикости нелепой…
Пентесилея
Ахилл
Клянусь, что предрассветный сон – и тот
Правдоподобней, чем мгновенье это.
Но продолжай…
Пентесилея
Что?
Ахилл
Кончи свой рассказ.
Как это царство сверхнадменных женщин,
Возникшее без помощи мужчин,
Без помощи их может продолжаться?
Иль камни вам свои Девкалион
От времени до времени бросает?[113]113
Иль камни вам свои Девкалион от времени до времени бросает? – Д е вкалион — царь Фессалийского города Фти и , сын Прометея, по совету своего отца построил корабль, на котором вместе с женой Пиррой спасся от всемирного потопа. Пристав на девятый день плав а ния к горе Парнас, он возродил погибший человеческий род, бросая, по совету оракула, камни через плечо. Брошенные камни превращались в людей, причем камни Девкалиона — в мужчин, а камни, брошенные его женой, – в женщин.
[Закрыть]
Пентесилея
Когда, произведя подсчет годичный,
Царица то, что смертью взято в царстве,
Решает возместить, она сзывает
Прекраснейших…
(Останавливается и смотрит на Ахилла.)
Чему ты улыбнулся?
Ахилл
Кто? Я?
Пентесилея
Да. Так мне показалось, милый.
Ахилл
Твоей красе. Прости за невниманье:
Я думал, не с луны ли ты спустилась.
Пентесилея (помолчав)
Когда, произведя подсчет годичный,
Царица то, что смертью взято в царстве,
Решает возместить, она сзывает
Прекраснейших из дев своей страны
И в фемискирском храме Артемиды
Богиню молит, чтобы та их лоно
Благословила семенем Арея.
День этот отмечают тихо, скромно
И праздником цветущих дев зовут.
Затем мы ждем, когда снега растают
И поцелует грудь земли апрель.
Тогда святая жрица Артемиды
В храм Марса отправляется и к богу
Возносит, перед алтарем простершись,
Мольбу мудрейших матерей народа.
Бог, если им он пожелает внять, —
Затем что он отказывает часто
И на горах не растопляет снег, —
Указывает нам устами жрицы,
Какой народ, отважный и прекрасный,
Ему в замену избран им для нас.
Узнав названье племени и края,
Все бурно предаются ликованью.
Вручают матери оружье девам.
Невестами Арея нареченным.
Подруги им несут кинжалы, стрелы
И радостно им помогают тело
В металл наряда брачного облечь.
В веселый день похода, возвещенный
Негромким зовом труб, садятся девы,
Шепчась между собою, на коней
И от дорог вдали, ночами, тихо,
Как будто в войлок завернув копыта,
В назначенную им страну спешат.
Когда она достигнута, дается
Двухдневный отдых людям и животным,
А после, словно огненная буря,
Врываемся мы с ходу в лес мужчин,
Срубаем самых зрелых и увозим,
Как желуди, опавшие с дубов,
Их в нашу отдаленную отчизну.
Там, в храме Артемиды, мы их чтим
Святыми торжествами, о которых
Я знаю лишь, что это – праздник роз,
И всем, за исключением невест,
Под страхом смерти вход туда заказан,
Покуда не взойдет посев цветущий.
Затем, по-царски пленных одарив,
Их отсылаем в праздник материнства
На пышных колесницах мы домой.
Но этот день весельем не отмечен,
Сын Нереиды. Многим слез он стоит,
И многие сердца, скорбя глубоко,
Не знают, нужно ли на каждом слове
Хвалою Танаису поминать.
О чем мечтаешь ты?
Ахилл
Я?
Пентесилея
Да.
Ахилл (рассеянно)
О большем,
Чем выразить словами я могу.
Любимая, ужель отослан буду
Тобой и я?
Пентесилея
Не спрашивай. Не знаю.
Ахилл
Как странно!
(Задумывается.)
Объясни еще одно.
Пентесилея
Охотно, милый.
Ахилл
Почему решила
Преследовать ты именно меня?
Иль обо мне ты знала?
Пентесилея
Без сомненья.
Ахилл
Откуда?
Пентесилея
А не будешь ты смеяться?
Ахилл (улыбаясь)
Отвечу, как и ты: не знаю.
Пентесилея
Слушай.
Я все скажу. – Веселый праздник роз
Я в двадцать третий раз уже с рожденья
Встречала, по всегда издалека
Внимая крикам радости в дубраве
Вблизи святого храма. Лишь когда
Прощалась с жизнью мать моя Отрера,
Арей меня невестою избрал,
Затем что по желанью своему
Царевна рода моего не может
Прийти на этот праздник дев цветущих,
А ждет, пока ее возжаждет бог
И призовет к себе устами жрицы.
Я с умиравшей матерью сидела,
Когда служительницы Артемиды
Пришли, чтоб возвестить мне волю Марса —
Идти под Трою и его оттуда,
Увенчанного, привести с собой.
Как видно, богу не нашлось замены,
Которая была б желанней девам,
Чем эллины, сражавшиеся там.
Повсюду воцарилось ликованье,
Раздались песни о деиньях славных —
О яблоке Париса, похищенье
Елены и Атридах-флотоводцах,
О Брисеиде, споре меж царями,
Пожаре кораблей, судьбе Патрокла,
О погребальных торжествах и мести,
Которыми почтил ты память друга,[114]114
…о Брисеид е , споре меж царям и , пожаре корабле й , судьбе Патрокл а , о погребальных торжествах и мест и , которыми почтил ты память друга … — Пентесилея пер е сказывает ряд эпизодов Троянской во и ны, известных по «Илиаде» Гомера. На десятом году осады Трои Ахилл рассорился с верховным вождем греков Агамемноном, который отнял у него пленницу Брисеиду. Разгневанный Ахилл перестал принимать участие в войне, после чего троянцы разбили греков и оттеснили их к морю. Когда они начали подж и гать корабли, Ахилл разрешил своему другу Патроклу принять участие в битве. Патрокл отразил натиск врагов, но сам пал от руки Гектора. Тогда потрясенный Ахилл примирился с Агамемноном и выступил против Гектора. Он убил своего противника, а затем устроил торжественные похороны Патрокла , тогда как тело Гектора влачили кони, трижды объехавшие вокруг могильно г о кургана. После этого престарелый Приам пришел в шатер Ахилла, умоляя его отдать ему для погребения труп Гектора, и Ахилл, сжалившись над старцем, выполнил его просьбу. Погребением Гектора и погребальным обрядом в его честь завершается «Илиада» Гомера.
[Закрыть]
И об иных событьях этих лет.
Но, жгучими слезами обливаясь,
Рассеянно внимала я вестям,
Мне принесенным в смертный час Отреры.
Я к ней взывала: «Мать моя, позволь
С тобою мне остаться и проститься,
А этим женщинам вели уйти».
Но мать моя достойная, которой
Давно меня в поход послать хотелось,
Чтоб трон, прямой наследницы лишенный,
Не мог добычей честолюбья стать,
Ответила: «Иди, мое дитя,
Тебя зовет Арей. Венчай Пелида
И будь счастливой матерью, как я»,
И, руку нежно мне пожав, скончалась.
Протоя
Тебе Отрера имя назвала?
Пентесилея
Да, назвала, и порицать за это
Кто станет мать, что верит в дочь свою?
Ахилл
Как! Ваш закон и это воспрещает?
Пентесилея
Хоть дочери Арея и невместно
Противника искать, а надлежит
Избрать того, кого ей бог укажет,
В бою ей подобает устремляться
К сильнейшим из врагов. Ведь так, Протоя?
Протоя
Да, так.
Ахилл
Но дальше…
Пентесилея
Целый долгий месяц
Проплакала я горько над могилой
Усопшей и к короне, сиротливо
Лежавшей близ меня, не прикасалась,
Пока настойчивый призыв народа,
Который жаждал выступить в поход
И вкруг дворца толпился в нетерпенье,
Меня на трон не вынудил воссесть.
Вошла я, раздираемая скорбью,
В храм Марса, где дала мне жрица лук,
Державы амазонок звонкий символ,
И показалось мне, что мать со мною
И что наисвященнейший мой долг —
Ее последнюю исполнить волю.
Тогда я, саркофаг ее осыпав
Душистыми цветами, повела
Рать амазонок к городу дарданцев,
Скорей желанью матери моей,
Чем зову бога Марса повинуясь.
Ахилл
Печаль недолго сковывала силу,
Которая кипит в твоей груди.
Пентесилея
Я мать любила…
Ахилл
Дальше…
Пентесилея
Так безмерно,
Что, подойдя к Скамандру и услышав,
Как те долины, где скакал мой конь,
Раскатам битвы из-за Трои вторят,
Забыла я о скорби и душою
В привольный мир сражений унеслась.
Я думала: «Пусть даже повторятся
Передо мной великие мгновенья
Истории, пусть даже сонм героев,
Которых славим мы в высоких песнях,
Сойдет ко мне с небес, но и меж них
Никто венка из роз не стоит больше,
Чем тот, кого мне указала мать, —
Неистовый, любимый, страшный, милый,
Во прах втоптавший Гектора Пелид,
Всегдашняя мечта моя дневная,
Всегдашний сон мой но ночам!» Весь мир
Казался мне одним ковром узорным,
И каждый из его стежков искусных
Являл один из подвигов твоих,
И, как на белом шелке алой нитью,
Был каждый вышит в сердце у меня.
Я видела, как под стенами Трои
Ты Приамида на бегу сражаешь;
Как поле ты, победой распаленный,
Оглядываешь, а чело врага,
Кровоточа, влачится по каменьям;
Как в твой шатер Приам с мольбою входит, —
И слезы проливала я при мысли,
Что даже у тебя, неумолимый,
В груди, как мрамор твердой, чувство есть.
Ахилл
Любимая!
Пентесилея
А что со мною было,
Когда тебя я увидала, друг,
Когда ты мне на берегу Скамандра
Среди героев своего народа,
Как солнце между звезд ночных, предстал!
Мне показалось, что с высот Олимпа
Сам бог войны Арей на колеснице,
Влекомой снежно-белыми конями,
Встречать невесту низошел, гремя.
Я вслед тебе смотрела долго-долго,
Почти ослепнув, словно странник ночью,
Когда при вспышке молнии ворота
Элисия пред чьею-то душой
Раскроются и с громом вновь сомкнутся.
Мгновенно угадала я, Пелид,
Какое чувство в грудь мою проникло.
Любовь меня настигла. Я решила,
Что мне одно из двух теперь осталось —
Иль победить тебя, иль умереть.
И вот тобой владею я, любимый.
Куда ты смотришь?
Вдали слышен звон оружия.
Протоя (тихо)
Я прошу тебя,
Открой ей все немедля, сын богини.
Пентесилея (вскакивая)
В бой, девы! Греки близко.
Ахилл (удерживая ее)
Успокойся.
То пленники шумят, моя царица.
Пентесилея
Как! Пленники?
Протоя (тихо, Ахиллу)
Нет, это Одиссей.
Клянусь я Стиксом, он тесним Мероей.
Ахилл (в сторону)
Чтоб им окаменеть!
Пентесилея
Что происходит?
Ахилл (с напускной веселостью)
Ты полубога мне должна родить,
Чтоб Прометей, воспрянув с ложа казни,
Народам возвестил: «Вот человек,
Каким его хотелось мне увидеть!»
Но знай, не я с тобою в Фемискиру,
А ты со мной отправишься во Фтию.
Когда народ мой кончит воевать,
Я увезу тебя туда, ликуя,
И возведу на трон отцов моих.
Шум за сценой продолжается.
Пентесилея
Что? Объясни. Не понимаю…
Амазонки (встревоженно)
Боги!
Протоя
Ты, богоравный, хочешь?..
Пентесилея
Что случилось?
Ахилл
Царица, не случилось ничего.
Не бойся. Просто наступило время
Открыть тебе, что суждено богами.
Да, покорясь любви, я стал твоим
И уз ее не отряхну вовеки,
Но счастьем бранным ты мне отдана,
Затем что в схватке был не я повержен,
А ты упала в пыль к моим ногам.
Пентесилея (взрываясь)
Чудовище!
Ахилл
Любимая, не надо!
Сам Зевс того, что было, не изменит.
Гнев подави и твердо, как скала,
Встреть вестника, который к нам подходит.
Он, кажется, несет дурную весть,
Но не тебе, а мне, как понимаешь.
Навек твой жребий предрешен отныне:
Ты – пленница моя, и охранять
Тебя я буду бдительней, чем Цербер.
Пентесилея
Я у тебя в плену?
Протоя
Да, госпожа.
Пентесилея (заламывая руки)
Явление шестнадцатое
О силы неба, где вы? Заступитесь!
Те же. Входит военачальник, за ним свита Ахилла, несущая его доспехи.
Ахилл
С чем ты пришел?
Военачальник
Пелид, спеши отсюда!
Переменилось боевое счастье
И амазонок вновь ведет к победе.
Сюда летят стремительно они,
Бросая бранный клич: «Пентесилея!»
Ахилл (вскакивая и срывая с себя венки)
Подать доспехи! Где моя четверка?
Я всех их колесницей растопчу!
Пентесилея (у нее дрожат губы)
Взгляните, как он страшен! Он ли это.
Ахилл (дико)
Они далеко?
Военачальник
Ахилл (вооружаясь)
Царицу увести.
Один из греков
Куда?
Ахилл
В наш лагерь.
Я сразу вслед за вами буду там.
Грек (Пентесилее)
Вставай.
Протоя
Царица!
Пентесилея (исступленно)
Явление семнадцатое
Почему, Кронид,
Ты молнию в меня еще не бросил?
Те же. Одиссей и Диомед с войском.
Диомед (проходя по сцене)
Герой долопский, прочь! Беги отсюда!
Единственный еще открытый путь
Тебе вот-вот отрежут амазонки.
Не медли.
(Уходит.)
Одиссей
Греки, увести царицу!
Ахилл (военачальнику)
Прошу тебя, Алексий, помоги ей.
Грек (военачальнику)
Она нейдет.
Ахилл (грекам, помогающим ему вооружаться)
Живей мой щит! Копье!
(К сопротивляющейся царице.)
Пентесилея!
Пентесилея
Неужели, милый,
Ты не пойдешь со мною в Фемискиру,
Ты не пойдешь со мной в тот храм, который
В дубраве дальней виден? Сын богини,
Приди – еще не все сказала я.
Ахилл (теперь уже в полном вооружении, подходит и протягивает ей руку)
Пентесилея
Не Фтия – Фемискира!
Друг, заклинаю, едем в Фемискиру,
Где храм Дианы меж дубов стоит.
Будь Фтия даже краем душ блаженных,
Нам лишь одна дорога – в Фемискиру,
Где храм Дианы над дубами встал.
Ахилл (поднимая ее)
Явление восемнадцатое
Любимая, прости и покорись.
Во Фтии я такой же храм построю.
Те же. Мероя и Астерия с войском амазонок.
Мероя
Убить его!
Ахилл (выпускает царицу и оборачивается)
Да вы быстрее бури!
Амазонки (бросаясь между Пентесилеей и Ахиллом)
Спасай царицу!
Ахилл
Прочь, клянусь десницей!
(Хочет увести царицу.)
Пентесилея (тащит его к себе)
Иди со мной, иди!
Амазонки натягивают луки.
Одиссей
Беги, безумный!
Сейчас не до упрямства. Все за мной!
(Увлекает Ахилла за собой.)
Все уходят.
