Текст книги "Второй шанс 6 (СИ)"

Автор книги: Геннадий Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Мы обнялись с Марвисом, затем я пожал руки его отцу и катмэну. Майки, разглядывая моё лицо, сказал, что оно не так уж и сильно пострадало, синяк под левым глазом сойдёт через неделю. Тем временем на ринг поднялся ведущий, а рефери подозвал боксёров к себе, даже не дав нам снять перчатки.

– Леди и джентльмены! Поскольку этот бой носил выставочный характер, подсчёт очков не производился. И он не был закончен досрочно, хотя соперники по разу побывали в нокдауне. Так давайте мы с вами решим, кто сегодня смотрелся на ринге лучше. Я буду называть имя, а вы кричите, и по уровню децибел мы определим лучшего. Итак… Русский боксёр Максим Варченко!

Нормально так заорали, я даже не ожидал такой поддержки.

– А теперь боксёр из Соединённых Штатов Марвис Фрезер!

Ну, не знаю… По мне, если и громче, то ненамного. Того же мнения придерживался и ведущий.

– Друзья, похоже, голоса разделились примерно поровну. Что ж, в таком случае я рад объявить этот бой… ничейным!

Под крики собравшихся рефери вскинул наши с Марвисом руки, после чего мы с Фрезером ещё раз обнялись, и я поплёлся в свой угол.

– Молодец, – скупо похвалил меня Майки, расшнуровывая перчатки. – После того, как ты упал, я подумал, всё, уже не встанет. Как ты поднялся? Ты же вроде совсем отключился!

– Сам не знаю. Открыл глаза, увидел над собой рефери и встал… Майки, а ты часом не знаешь, где здесь можно помыться?

– Спрошу у Брауна.

Принять душ удалось в помывочной для персонала «Wal-Mart». Кстати пришлись и запасные трусы. А форму я сунул в сумку. Придётся ещё заплатить доллар мистеру Доусону за стирку, не вонючую же я повезу её домой. К тому времени народ уже запустили в супермаркет, но мне, к счастью, не пришлось продираться сквозь толпу – подсобные помещения соединялись между собой отдельным коридором.

– Вылетаешь завтра в 8.30 по местному времени, – проинформировал меня Рыбаков. – Я буду с тобой в аэропорту, там перед таможенным досмотром получишь свой загранпаспорт. Надеюсь, ничего противозаконного с собой не повезёшь?

– Ну не знаю, если только какая-нибудь сволочь мне в сумку или в карман подбросит пакетик с наркотой. Завтра в аэропорту можете проверить мою сумку.

– А что ты думаешь, и проверю. Мало ли, вдруг ты по глупости что-то такое прихватил, после чего тебя задержат для расследования… Мистер Браун! Как вам бой?

Появившейся в компании длинноногой блондинки Браун выглядел довольным.

– Отличный бой! Парни оправдали мои ожидания и ожидания зрителей.

– Тогда едем в банк?

– В банк? М-м-м…

Браун задрал рукав пиджака и кинул взгляд на циферблат своего «Ролекса». А у меня в груди как-то похолодало, да и Рыбаков выглядел напряжённым, прикусив нижнюю губу.

– В общем-то, время и до завтра терпит, но завтра я улетаю в Бентонвилл, меня ждут в штаб-квартире компании. Ладно, поехали. Держитесь за моей машиной.

На заднее сиденье белого «Lincoln Continental» Браун загрузился вместе с «секретаршей». Нам с Рыбаковым пришлось припустить бегом, чтобы успеть сесть в нашу машину. Вот сволочь, ещё и бегать нас заставляет, особенно меня, только что проведшего пусть и трёхраундовый, но весьма напряжённый поединок. У меня до сих пор слегка звенело в голове после того нокдауна. Не мешало бы вообще нормальному врачу показаться, а ещё лучше сделать МРТ… Тьфу, её же ещё не изобрели. А если и изобрели, то ещё не внедрили, в СССР уж точно. Ладно, по прилёту в Москву, когда буду отдавать кассету Козыреву, скажу, чтобы направил меня к какому-нибудь хорошему специалисту.

Наша поездка завершилась на парковке позади здания, в котором располагался «JPMorgan Chase». Спустя несколько минут 45 тысяч долларов были переведены на мой счёт, после чего мы нашей небольшой компанией двинулись в сторону выхода. Возле машины Браун, засунув руки в карманы, и покачиваясь с пятки на носок, сказал, словно выплюнул:

– Джентльмены, приятно было иметь с вами дело. А ты отчаянный сукин сын, из тебя получится неплохой боксёр.

Он чувствительно ткнул мне в грудь своим толстым пальцем, похожим на сосиску, и я, сам того от себя не ожидая, без замаха двинул ему кулаком под дых. Браун хрюкнул и, ловя ртом воздух, бухнулся передо мной на колени. Блондинка взвизгнула, закрыв ярко-накрашенный рот ладошкой, Рыбаков охнул, а я как ни в чём ни бывало похлопал дельца по плечу.

– Это вам в том числе и за «черномазого» Майки. Не скажу, что мне с вами тоже было приятно иметь дело, но теперь, надеюсь, мы в окончательном расчёте. Счастливо оставаться!

Не думаю, что здесь где-то стоят камеры наблюдения, и окна сюда не выходят, с этой стороны здания глухая стена. Следы побоев на теле Брауна врачи вряд ли обнаружат. Разве только он подкупит эскулапов, но надеюсь, до этого не дойдёт. Понятно, что блондинка в случае чего пойдёт свидетелем, а может ещё и спрятавшийся за тонированными стёклами водитель, если успел что-то увидеть, но у меня тоже свой человек имеется. Не будет же Рыбаков свидетельствовать против меня. Правда, возмущён, кричит даже вполголоса:

– Ты что творишь?! Ты с ума сошёл?! Да это же…

– Вячеслав Игоревич, не размахивайте так руками, на нас могут обратить внимание. И кстати, вы ничего не видели. В случае чего их слово против нашего. А теперь садимся в машину и уезжаем.

Когда мы тронулись, Рыбаков всё ещё не находил себе места, в красках живописуя возможные последствия моего поступка. Я же до прибытия в лоджи сидел спокойно, и только когда мы припарковались, попросил:

– Вячеслав Игоревич, можете без меня не уезжать? Я кое-что захвачу, а потом с вами прокачусь в город.

– Решил потратить наличные?

– Хм, ну, почти угадали.

– Вот катай тебя, трать бензин и время… Потом ведь снова тебя сюда везти?

– Могу и автостопом добраться.

– Нет уж, я за тебя несу ответственность. Давай по-быстрому, мухой, туда и обратно.

Я на всякий случай забрал у Доусона все деньги. Мало ли… Когда мы снова въезжали в Вашингтон, я попросил Рыбакова высадить меня где-нибудь поближе к Норт Вест или Уорт Крик. Лучше всего на пересечении улиц.

– Что ты там забыл? Это не лучший район, там ты можешь своей тысячи только так лишиться. Слушай, если хочешь подешевле приодеться, то я знаю места…

– Нет, я не хочу приодеться. Просто высадите меня там, где я попросил, и подождите в машине. Надеюсь, я надолго не задержусь.

– Да что там такое, свидание, что ли, кому назначил?

– Можете и так считать.

– Послушай, Максим, я не могу тебя оставить без присмотра.

– Тогда присматривайте, но не вмешивайтесь.

Наше путешествие закончилось минут через сорок пять-пятьдесят. Да, здесь один такой 6-этажный дом, которым заправляет некая миссис Блинкин. Но для начала загляну в паб «The Dubliner». Спросил у проходившего мимо мужика, тот сказал, что как раз направляется туда попить пивка, и предложил присоединиться к нему. Рыбаков продолжал ворчать, однако послушно поплёлся следом.

– Макс! Ты что здесь делаешь?

Майки увидел меня раньше, чем я его, так как сидел за столиком в одиночестве прямо напротив входа. Перед ним стояла большая кружка, где пенного оставалось уже на дне.

– Привет, Майки! А я тебя искал.

– Что, хочешь нанять меня своим тренером? Я могу, но стоить это будет три доллара за час.

– Я бы нанял, но завтра мне улетать в Москву, – сказал я, усаживаясь напротив него на свободный стул. – Я буквально на минуту. Вот, держи, только особенно ими не свети.

Я вложил ему в ладонь десять сотенных купюр, и он уставился на них с таким видом, будто это были ключи от «Роллс-Ройса». Я мягко сжал его ладонь.

– Спрячь, не нужно, чтобы все это видели.

– Но какого чёрта…

– Это твой гонорар от меня за сегодняшний бой. Надеюсь, этого хватит, чтобы вернуть все долги миссис Блинкин?

– Ещё бы, хватит и ещё останется! Но…

– Всё, Майки, мне пора, спасибо тебе за то, что помог мне сегодня.

На глазах старика появились слёзы. Вот только этого не хватало, не могу смотреть, как при мне плачут, особенно женщины и старики.

– Ну, ну, Майки, всё будет хорошо, – попытался я его хоть как-то успокоить. – Главное – постарайся потратить эти деньги с умом. Я бы на твоём месте покрыл долг за квартиру и заплатил миссис Блинкин вперёд. А мне пора, меня вон человек ждёт.

Вот так, благотворительность – моё слабое место, думал я, проходя мимо опешившего Рыбакова. А ведь сколько джинсов можно было купить…

– Вячеслав Игоревич, ну мы как, едем? Или мне до лоджи и впрямь автостопом добираться?

– Да-да, едем… Только я не понял, а что это такое сейчас было? – спросил он, покидая следом за мной паб.

– Помощь ближнему, как учил Иисус.

Я воздел очи горе и, подобно тому же картинному Иисусу, как его изображают на иконах, поднял руки ладонями вверх. Постоял так перед открывшим от изумления рот Рыбаковым несколько секунд, после чего кивнул в сторону машины:

– Вячеслав Игоревич, прекращайте считать ворон, поехали.

По пути я заставил его тормознуть возле магазинчика с вывеской «FishShop». Можно было подумать, что здесь торгуют рыбой, но в небольшой витрине красовались удилища и спиннинги, посему я предположил, что это всё же магазин рыболовных принадлежностей.

Действительно, в своих предположениях я не ошибся. Даже я, не будучи рыболовом, с уважением разглядывал представший моим глазам ассортимент. Продавец – усатый тип в бейсболке с изображением рыбы, скучал за прилавком, ковыряя грязь под ногтями рыболовным крючком, и при моём появлении заметно оживился.

– Добрый вечер, мистер! Чем я могу вам помочь?

– У меня друг большой любитель рыбалки, поможете подобрать спиннинг?

– О, если вам нужен спиннинг, то вы зашли по правильному адресу! Какая цена вас интересует?

– Дело не в цене, мне нужен хороший спиннинг.

– Хм… У нас все спиннинги хорошие. Давайте подберём для вашего друга отличную снасть. Так… Какую рыбу ловит ваш друг на спиннинг?

«А хрен его знает какую, – подумал я. – Вроде говорил, что в Топорково окуня и щуки много».

– Щуку, окуня…

– Так, уже проще будет подобрать. А на каком водоёме ваш товарищ предпочитает рыбачить? Река, озеро?

– А он везде рыбачит, и на реках, и на озёрах.

– Понятно… Значит, подберём что-то универсальное.

Продавец внимательно осмотрел стойку со спиннингами и вынул одно из удилищ.

– Вот, думаю, что эта снасть фирмы «Talon» вполне подойдет. Среднего строя, тест от 3 до 15 граммов.

– На него только мелочь, что ли, ловить?

– Нет, молодой человек, – рассмеялся продавец, – это вес забрасываемой приманки… Так на какой, говорите, реке ваш друг ловит рыбу?

Я не помнил, чтобы я как-то обозначил конкретно водоём, на котором рыбачит Лёха. Вроде он мне говорил, что с ребятами на верхнюю Волгу под Калинин мотылялся.

– На Волге. Я и мой товарищ из СССР.

– Волга, – задумался продавец. – Сталинград… Вы знаете, юноша, мой отец во время войны водил конвои к вам в Мурманск. Арктические конвои, как их называли. Один раз попал под торпедную атаку, но хвала Господу – торпеда прошла рядом. И вот что я подумал…

Продавец подошел к витрине, на которой были разложены какие-то катушки, больше похожие на мясорубки. Пробежался взглядом по рядам и, взяв одну из них, подошёл к прилавку.

– Вот, отличная безынерционная катушка фирмы «Mitchel». Это Италия. Она вполне к этому спиннингу подойдет.

– Но, сэр, я не планировал покупать еще и катушку…

– Это подарок от нашей фирмы. Мой отец непременно так бы поступил. К сожалению, Господь рано прибрал его душу.

– Ну спасибо!

– Подождите. Это был подарок от отца. А это от меня.

Продавец принес пару коробок с какими-то блеснами.

– Фирма «Meps», Франция. Уверен, что ваш друг по достоинству оценит их качество.

– Еще раз спасибо! Сколько я должен вам за спиннинг?

– Ну это не самая дорогая модель. 90 долларов для вас недорого?

– Нет, вполне устраивает.

В итоге через пятнадцать минут, поболтав еще для приличия с продавцом, я покинул магазинчик со спиннингом фирмы «Talon», двумя коробками блесен и катушкой. Приятно будет посмотреть на Лёхину довольную физиономию. А американцы каковы, а? Вот с одной стороны грёбаный мистер Браун, а с другой – Майки и этот продавец. Блин, даже не познакомился с ним. До чего разное отношение к нам. Но в принципе-то с америкосами контачить вполне можно. Только надо найти точки соприкосновения.

Окончательно в лоджи мы вернулись уже после захода солнца. Искать в потёмках тайник с кассетой – та ещё задачка. Правда, луна неплохо так подсвечивала, но всё равно удовольствие было ниже среднего, особенно когда лунный свет лишь эпизодически пробивался сквозь ветви деревьев. С другой стороны, у меня не было другого выхода. В 7 утра за мной заедет Рыбаков, утром лазить по лесу уже будет некогда.

Я ещё волновался, вдруг кассеты под корягой не окажется? Не без трепета шарил во мху, и когда пальцы нащупали пластик, я облегчённо выдохнул. До своего бунгало добрался без проблем, принял душ и лёг спать, по привычке засунув куртку под подушку. И деньги ночевали со мной, также будучи припрятанными в потайной карманчик.

До завтрака я успел забрать у Доусона выстиранную форму, в которой вчера боксировал. Его жена даже погладила трусы и майку. И когда уже успела? Всё это я аккуратно сложил в сумку, теперь на чемпионате Союза у меня будет самый крутой прикид. Естественно, в этой майке я выступать не собираюсь, хватит клоунады, повешу дома на стенку в качестве воспоминания о загранкомандировке, тем более что понемногу собирается домашний музей с медалями, грамотами и кубками. А вот трусы и боксёрки в самый раз, а может быть, даже и в перчатках «Everlast» разрешат выступать. Надеюсь, они соответствуют всем необходимым параметрам любительского бокса.

Доусон, зная, что в 7 утра я покидаю его лоджи, озаботился для меня ранним завтраком. Яичница с беконом и кофе с приличным куском земляничного пирога (земляника, как я выяснил, была собрана прошлым летом и хранилась в замороженном состоянии) как следует подкрепили мои силы.

Без десяти минут семь я сдал ключ от бунгало, а без пяти минут со спортивной сумкой через плечо вышел на парковку. С утра стоял туман, было зябко, может быть, к моему отлёту погода наладится.

А вот и знакомый «Ford Granada». Я двинулся к машине Рыбакова, распахнул заднюю дверцу, намереваясь закинуть сумку на заднее сиденье, и в этот момент услышал звук сирен. Подняв голову, увидел несущиеся по трассе две полицейские машины с мигалками. В груди тут же похолодело, в горле встал ком. И тут же отпустило – копы проехали мимо.

– Садись, чего застыл?

Я забрался на переднее пассажирское, интуитивно нащупывая за подкладкой куртки кассету. Лежит, родимая, а если бы копы свернули на парковку, я, наверное, попытался бы незаметно вручить её Рыбакову с указанием передать в руки Козыреву. Просто других вариантов мне сейчас в голову не приходило. А может и деньги ему отдал бы. Хрен знает, конфискуют, а потом скажут, что никаких денег не было.

Пока ехали, я то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, что не укрылось от Рыбакова.

– Ты чего там всё высматриваешь?

– Да так… Как думаете, Браун заявление в полицию не стал писать?

– Если бы написал – ты уже сидел бы в полицейском участке, причём, скорее всего, ещё с вечера. Радуйся, что обошлось. Посажу тебя на самолёт – хоть выдохну.

– Я тоже выдохну, а то что-то эта американская поездка начинает меня утомлять.

Ну хоть не с пустыми руками возвращаюсь. Надеюсь, у таможенников моя ручная кладь (а больше никакой и нет) вопросов не вызовет. Сувениры, включая сложенный спиннинг, и спортивная форма, плюс почти четыре тысячи долларов.

Прошёл паспортный контроль, мою сумку просветили рентгеном, после чего я получил доступ в «Duty Free». Вот где есть вариант что-то потратить, и я с готовностью им воспользовался. На почти полторы сотни долларов закупил две бутылки виски и одну бутылку бурбона, два блока «Marlboro» (пригодится), по одинаковому набору косметики «Maybelline New York» Инге, её маме и моей, а из парфюмерии купил три одинаковых флакона «5th Avenue». До кучи взял органайзер для потенциального тестя.

Наконец объявили посадку. На этот раз я сидел у иллюминатора, моим соседом был янки, который сразу же углубился в чтение «Financial Times». Лайнер вырулил на ВВП, начал разбег, и только когда шасси оторвались от бетонки, я почувствовал, что наконец-то всё позади.

Одиннадцать с половиной часов спустя самолёт приземлился в Шереметьево. Москва встречала нас дождливой ночью. Снова таможенный досмотр, а когда я получал свою сумку на «карусели», ко мне подошёл… Правильно, Козырев.

– Ну, герой, с возвращением, – протянул он мне руку, пряча в глазах улыбку. – Эк тебя! Фингал-то от Марвиса Фрезера или ещё где-то умудрился схлопотать.

– От него… А вы, выходит, в курсе?

– А ты думал?! Получил от Стоуна посылку?

– Ага, вот, держите.

Я протянул ему кассету, которая тут же исчезла в недрах его одежды. А я решил СБ немного подначить:

– Как это постороннего пропустили в зал, куда разрешён доступ только пассажирам с приземлившегося рейса?

– А я не посторонний, – ответил он без тени улыбки. – Я только в кабинет Бобкова просто так не могу войти, а так… Практически везде.

После чего наконец позволил себе подобие улыбки:

– Говорят, на ринге молодцом себя показал. Если бы я узнал про это предложение раньше, может, и не разрешил бы боксировать, соперник-то твой, если не ошибаюсь, на 15 кг тебя тяжелее. А ну как травму серьёзную нанёс бы тебе? Кстати, сколько у тебя валюты наличкой осталось? Около трёх с половиной? Идём задекларируем, завтра дойдёшь до «Внешпосылторга», положишь на свой счёт.

– А с теми сорока пятью тысячами что делать? Вы про них в курсе?

– Само собой. Пусть пока лежат на счету, я позднее скажу, куда перевести.

– Надеюсь, не в Детский фонд мира?

– А чем тебя не устраивает Детский фонд мира?

– Не знаю, мне почему-то кажется, что это какая-то не поддающаяся строгой отчётности организация, куда деньги могут кануть как в мифологическую Лету. По мне уж лучше расходовать валюту целенаправленно.

– Хочешь сам этим заняться?

– А почему бы и нет? Этот Рыбаков, например, говорил, что деньги пойдут на приобретение лекарственных препаратов для детей. Обманывал?

– Почему сразу обманывал? Ты давай-ка вообще выбрось эту дурь из головы. Переведёшь деньги туда, куда я тебе скажу. Это не твоя сумка ползёт? Хватай её и идём на выход.

Козырев сказал, что подниматься со мной в нашу квартиру не будет, высадит у подъезда. Пока ехали, я поинтересовался:

– Вы как, снова курить не бросили?

– Да бывает, в минуты нервного, так сказать напряжения. А к чему ты спрашиваешь?

Я дотянулся до лежавшей на заднем сиденье сумки и вытащил оттуда блок «Marlboro».

– Держите, в минуты нервного напряжения лучше курить хорошие сигареты.

– Ого, неожиданно, и оттого вдвойне приятно! Спасибо!

На кнопку дверного звонка своей квартиры я нажал в начале третьего ночи. Не хотелось Ингу будить, но, пошебуршившись ключом в замочной скважине, а понял, что в неё вставлен ключ с той стороны, как я когда-то научил Ингу. Это не считая ещё пары запоров, доставшихся по наследству от предыдущих владельцев квартиры. А вот и она сама. В ночнушке, волосы распущены, лицо ещё хранит следы подушки, а в глазах плещется радость.

– Макс!

Повисла на шее, целует… Держа в одной руке сумку, другой обхватывая её, шагнул в коридор, ногой захлопнув дверь. Ещё не хватало, чтобы старушка из квартиры напротив нас в «глазок» разглядывала.

– Ой, а что это, синяк?

– Да вот, пришлось провести внеплановый бой, за который мне заплатили долларами. Кое-что успел потратить на подарки.

Понятно, что вид выкладываемых из сумки покупок вызвал у Инги новый прилив восторга. Женщины, как мало им надо для счастья… Или, напротив, как много, это смотря с какой стороны поглядеть.

Где-то только через час легли в постель. Любовные утехи решили оставить на следующий вечер, Инге перед учёбой нужно было хоть немного ещё поспать. Я же решил сегодня училище проигнорировать, имею право. Тем более мне с утра в банк, сдавать валюту. Из оставшихся не имею права потратить ни доллара, иначе потом могут возникнуть проблемы. Мне-то, собственно, без разницы, получу потом чеками «Внешпосылторга», которые смогу обналичить в магазинах «Берёзка».

Засыпая, Инга прошептала:

– Макс, как же я хочу быть твоей законной женой.

Охо-хо, а ведь обещал жениться, как 18 стукнет. Скоро месяц как отметил совершеннолетие, пора бы уже и впрямь задумываться о будущей семейной жизни.

– Намёк понял! – приобнял я Ингу. – Как ты смотришь на то, чтобы сыграть свадьбу в июне?

– А почему не в мае?

Она взъерошила мою отросшую шевелюру, и я подумал, что пора бы наведаться в парикмахерскую.

– В мае жениться – всю жизнь маяться, – блеснул я эрудицией в области предрассудков. – Тем более пока заявление подадим, там всё равно месяц ждать придётся, а тут и майский чемпионат страны, будет не до того. Давай уже спать, а то завтра на парах будешь зевать и тем самым вызовешь гнев преподавателей.

Как ушла Инга, я даже не заметил, так как после всех этих смен часовых поясов отрубился лишь под утро и продрал глаза без четверти десять. Нашёл в себе силы сделать зарядку, закончив её «боем с тенью». После чего принял душ, позавтракал и отправился в банк. Положив валюту на свой счёт, заехал в клуб «Динамо», вручил Грачёву купленные на «блошином рынке» перчатки.

– Ну спасибо, ну удружил, – радовался он, зачем-то принюхиваясь к запаху старой кожи. – А ты как себя чувствуешь, сегодня потренируешься?

– У меня сейчас пару дней будет акклиматизация, придётся снова привыкать к московскому времени.

– Понятно… Тогда как будешь готов – заходи, чемпионат Союза не за горами.

Это да, турнир будет проходить в Ростове-на-Дону с 3 по 11 мая, и вроде до его начала остаётся месяц с лишним, а с другой стороны, этот месяц пролетит – не заметишь. Так что через пару дней действительно нужно уже показаться в зале и начать работать.

А вечером навестил Лёху, вручил ему от щедрот своих спиннинг. Парень от счастья чуть ли не до потолка прыгал.

– Макс! Спасибо огромное! Ты, наверное, и сам не представляешь, что привёз! Такие снасти в Москве хрен найдешь!

– Да ладно!

– Нет, я серьезно! Я вот когда из «полтинника» возвращаюсь…

– Из «полтинника»?

– Ну, из 50-й больницы на Вучетича. Так вот там на улице Соломенная сторожка… Макс! Я хрен её знает почему так эту улицу назвали. Может, сторожка там стояла, сейчас не стоит. Сгорела нах или местным солома была нужна… Неважно. В общем, там «комок» есть, где продают рыболовные снасти. Импортные. Вот захожу и облизываюсь. Если спиннинг там ещё можно толковый подобрать, то катушку митчеловскую реально не найдёшь. Я про неё только читал. И знаешь, сколько всё это стоит? Навскидку рублей под пятьсот!

– Серьёзно?!

– Какие уж тут шутки! На «Птичке», то есть на Птичьем рынке, у барыг ещё можно что-то заказать, а так импорта рыболовного в магазинах нет совсем. Я за своим спиннингом чешским полтора часа в очереди стоял в ГУМе. И то…

– А в чём разница? Удочка и удочка.

– Ну как тебе объяснить, ты же не рыбак… В общем «Жигули» автомобиль и «Мерседес» тоже автомобиль. Ну ты понял, наверное? Про блесны вообще молчу. Там у них они как расходники. Стоят копейки в общем-то. Штамповка. Зацепил где, да и хрен с ней. А у нас за такими в любую воду ныряют, потерять боятся.

– А наши?

– Тоже неплохие в общем-то. Но тут опять качество и материалы… Жаль, что ты не рыбак, и не сможешь разницы прочувствовать… Всё! В ближайшие выходные в Топорково! Дам окуням там просраться!

– Лёш! Ты маме обещал забор со стороны леса поправить! – пискнула с дивана Люся.

В руках у неё был флакон с подаренным мною американским парфюмом.

– Да хрен с тем забором! Стоял себе два года и ещё неделю простоит! Зато я вам такую уху обещаю – ложка будет стоять! Макс! Давайте с Ингой тоже на дачу приезжайте! Ухи настоящей попробуете!

– Посмотрим. С Ингой посоветуемся. Я тогда позвоню.

Ну а завершился этот полный беготни день объятиями в постели. Инга сразу взяла инициативу в свои руки и устроила на мне скачку, нахлобучив на свою голову мою ковбойскую шляпу. Ещё и кричала что-то типа «Йих-а-а!», словно ковбой на лошади. Бедные соседи! Где только подсмотрела, в каком фильме? Короче говоря, давненько мы так не веселились. И главное, так долго.