Текст книги "Мой грешный маркиз"
Автор книги: Гэлен Фоули
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
– Стой здесь. Надо поговорить, – отрывисто приказал Макс. Он был уверен, что находится на правильном пути, и стал заглядывать в открытые магазины и лавки, расположенные неподалеку. Модистка, кондитер, свечных дел мастер, мануфактурщик. Нет. Но, заглянув в магазин, где продавались всякие мелочи, он заметил в дальнем конце человека, выходящего через заднюю дверь.
Макс бросился за ним, не обращая внимания на возмущенный крик хозяина.
Выбежав из задней двери, он очутился в саду. Там никого не было. Высокая кирпичная стена окружала ухоженные посадки. Семья хозяина магазина, вероятно, жила наверху. Макс быстро огляделся и замер, прислушиваясь. Ничего. Он ничего не видел и не слышал, но чувствовал: рядом кто-то затаился.
– Дрейк! – неожиданно для самого себя заорал он. – Выходи!
Вместо Дрейка из задней двери вылетел разъяренный хозяин магазина.
– Эй! Что вы здесь делаете? Сюда нельзя!
– Вы видели здесь человека?
– Кроме вас? – злобно осведомился упитанный торгаш в фартуке. На его перекошенной физиономии отчетливо читалось: поганые аристократы!
– Извините, – пробормотал Макс, но подошел к стене и в два счета забрался на нее.
– Я позову констебля! – взвизгнул торговец. – Вы не имеете права! Это моя собственность.
– Давай, – сказал Макс, спрыгнул с другой стороны и продолжил преследование. В это время в сад выбежали Уоррингтон и Фоконридж.
– Макс!
– Вы кто такие? – завопил торговец.
– Простите, мы пытаемся найти друга.
– Он пошел туда.
– Через стену?
– Я здесь! – откликнулся Макс. Он уже понял, что Дрейка поблизости нет. Снова перебравшись через стену, он присоединился к друзьям.
– Вы трое уберетесь отсюда, или я пошлю за констеблем? – осведомился торговец. – Да не нужны мне ваши деньги! – огрызнулся он, когда Уоррингтон предложил ему компенсацию за беспокойство.
– В чем дело? – спросил Джордан.
Все трое вышли на улицу.
– Я видел Дрейка.
– Что?!
Макс хмуро взглянул на друзей и промолчал, ожидая, пока они отойдут на небольшое расстояние от кипящего злостью хозяина магазина, который все еще стоял на пороге и смотрел им вслед. Вероятно, торговец хотел удостовериться, что нарушители не вернутся.
– Здесь?
– Он жив?
– Могу поклясться, это был он.
– Ты мог ошибиться.
– Я не ошибся.
– Но почему, если Дрейк жив, он не дал о себе знать?
– Не знаю. Но это был он. Я проследил за ним до этого места, но он скрылся.
– Мы посмотрим. В какую сторону он направился?
– Он исчез. В точности так, как нас всех учили, – хмуро добавил Макс. – Сейчас, – он огляделся, – Дрейк может быть где угодно.
– Что ж, если Дрейк жив, нам лучше бы найти его. И как можно быстрее.
– Ты прав. Но я не понимаю... – Макс тряхнул головой. – Может быть, у меня галлюцинации?
– Черт его знает! – вздохнул Джордан. – Может быть, ты видел кого-то очень похожего?
– Или привидение, – добавил Роуэн.
Товарищи непонимающе уставились на него.
– Я вырос в замке с привидениями, парни. Если привидение никогда не пыталось столкнуть вас с лестницы, вы многого в этой жизни не знаете.
– Сейчас не до шуток, Роуэн, – сказал Джордан и обнял Макса за плечи. – Возможно, все дело в чувстве вины. Все же ты вернулся, а он нет. Нам всем в той или иной степени это знакомо. А теперь ты женился, у тебя чудесная молодая жена, впереди ожидает замечательная жизнь, а у него всего этого уже не будет.
– Понимаешь, Джордан, мне никогда ничего не мерещится. – Макс взъерошил доселе аккуратно причесанные волосы. – Во всяком случае, до сих пор я никогда не замечал за собой ничего подобного.
– Позволь нам побеспокоиться об этом, – сказал Роуэн. – Мы найдем Дрейка, будь он призрак или живой человек. А тебя ожидают более приятные занятия.
– Обязательно поговорите с кучером, – сказал Макс. – Думаю, он ничего толком не знает, но по крайней мере видел Дрейка, сможет его описать и сказать, где его посадил.
Джордан кивнул, после чего друзья обменялись неуверенными взглядами.
– Полагаю, лучше ему сказать, – тихо пробормотал Роуэн.
– Что вы собираетесь мне сказать?
– Джордан заметил Дрездена Бладуэлла на последнем летнем балу.
– Дрезден Бладуэлл... ассасин? Какого черта он делает в Лондоне?
– Понятия не имею.
– Где ты его видел?
– В доме. Вероятно, он пришел с кем-то из гостей. Он стоял у стены в бальном зале и с кем-то болтал. Я как раз танцевал и не мог бросить даму. К тому моменту, как музыка окончилась, Дрезден уже исчез.
– Почему ты мне ничего не сказал? – возмутился Макс.
– Ты уже уехал. Это было после драки с Кэрью и твоего поспешного отъезда.
– Но ведь тот бал был много недель назад!
– Мы занимались этим вопросом без тебя. Не беспокойся. Мы просто не хотели портить тебе самое приятное время в жизни. Ты был безумно влюблен и готовился к свадьбе. Кстати, о свадьбе, – сказал Роуэн. – Ты бы лучше вернулся к гостям. Твой... хм... побег вызвал немало шума.
– Черт, что я им скажу?
– Ты увидел вора, ограбившего старую даму, и решил лично наказать зло, – сообщил Джордан. – Так что иди и получи свою порцию славы. Не волнуйся. Мы все подтвердим.
– Хорошо. – Макс покачал головой и вздохнул. На душе было тяжело. – Вот так, – пробормотал он себе под нос. – Я женат всего несколько часов, а уже вынужден лгать жене.
Это не сулило ничего хорошего.
«Он знал меня».
У Дрейка все еще колотилось сердце, когда он подошел к гостинице и забрался на балкон, по которому часом раньше ускользнул от своих стражей. Он должен вернуться раньше Джеймса. Ему сказали, что Талона не будет несколько дней. Это, конечно, замечательно, но хорошо бы знать, куда уехал одноглазый.
Было странно чувствовать себя свободным, но Дрейк был дезориентирован. Он не мог объяснить, почему должен вернуться к своим тюремщикам, но чувствовал, что это необходимо.
Возможно, он поверил прометеанцам, утверждавшим, что они его друзья. Дрейк определенно знал лишь одно: там, во внешнем мире, после этой странной погони, он не чувствовал себя в безопасности без Джеймса. Ему стал необходим его старый защитник.
Поэтому он сосредоточился на том, чтобы незаметно вернуться в свою комнату. Похоже, его тело само знало, что надо делать, в отличие от мозгов. Не исключено, что причины, заставившие его вернуться, совсем другие.
Возможно, затерянный мир, томившийся где-то в его душе, руководил его поступками. Этого Дрейк не мог сказать.
Но откуда-то он знал, что не следует говорить Джеймсу о своих подвигах, во всяком случае, пока не выяснит, кем является этот самый Ротерстоун, врагом или другом.
Он все еще затруднялся объяснить, откуда в нем появилось умение уходить от погони. Дрейк не ожидал, что его заметят и узнают, но когда Ротерстоун бросился в погоню, он стал действовать не размышляя, повинуясь инстинктам.
Интересно, почему тогда его поймали в Баварии? Как тяжело ничего не помнить! Он снова испытал замешательство и быстро залез в окно комнаты, которую недавно покинул тем же путем.
Дрожащими руками он налил себе стакан воды из кувшина, сел на кровать и попытался перевести дух. Итак, его узнали.
Ротерстоун определенно его знал. Раскрашенная женщина прошлой ночью тоже его знала. Рыжая Киска. А теперь он сумел сбежать и вернуться обратно незамеченным. Все это было хорошими знаками.
Может быть, у него еще есть надежда?
Глава 15
Длинный день подошел к концу, и Дафна сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. Избавившись наконец от чулок и корсета, она надела тонкую белую сорочку и поверх нее пеньюар. Было удивительно приятно расслабиться после долгих часов напряжения, пока она находилась в центре всеобщего внимания.
Пламя свечи отражалось в золотом кольце на пальце.
Она постаралась не волноваться из-за того, что Макс может войти в любую минуту Конечно, ей потребуется время, чтобы привыкнуть к своей новой жизни и новому дому. Теперь она стала хозяйкой роскошного дворца, в котором была художественная галерея, роскошные гостиные и много чего еще.
Здесь все было намного больше и великолепнее, чем в маленьком уютном доме ее отца, и Дафне иногда казалось, что она пришла в гости и должна вести себя хорошо. В спальне царил полумрак. Дафна подняла голову и не увидела потолка. Он скрывался где-то там – в темноте.
В таком огромном доме должно быть холодно, но в камине весело горел огонь, и в спальне было тепло. А учитывая, что в ближайшем будущем ей будет предложено снять с себя всю одежду, этому обстоятельству Дафна не могла не радоваться. Завтра они уедут в поместье Макса, но сегодня...
Оглянувшись на большую кровать под балдахином, стоящую всего в нескольких футах от нее, Дафна сделала глоток вина и постаралась отвлечься, чтобы не удариться в панику.
Понятно, что первая брачная ночь вызывала у нее некоторое беспокойство, потому что Дафна не слишком хорошо представляла, что ее ждет. Ей были известны только основные, так сказать, базовые факты. Но она настроилась на лучшее и была уверена, что ее благородный супруг сделает все от него зависящее, чтобы ей было хорошо.
Она подумала, какие ощущения испытает в их первую брачную ночь, но запуталась и здраво решила поразмышлять о чем-нибудь другом, например, о бегстве жениха со свадьбы в погоне за вором.
«Мой герой!» – с гордостью подумала Дафна и улыбнулась своему отражению в зеркале. В некоторых обстоятельствах он был просто не в силах сдержаться. И это влекло ее к нему еще больше.
Она услышала, как хлопнула дверь, и через мгновение в зеркале отразился Макс. Он улыбнулся молодой жене, она тоже послала нежную улыбку его отражению в зеркале.
– Мое сокровище, – пробормотал он.
Дафна смутилась и опустила голову.
– Ты действительно моя? – спросил он коснувшись пальцами золотистых прядей.
Она подняла голову и кивнула:
– Ты же знаешь, что да.
Макс наклонился и нежно коснулся губами ее губ.
– Я – счастливейший из смертных.
Выпрямившись, он взял руку Дафны и поцеловал.
Она таяла от счастья.
– Как ты? – тихо спросил он.
– Хорошо. Счастлива.
– Хорошо, – едва слышным шепотом повторил он.
– А ты?
– Счастлив, – сказал он очень осторожно, словно пробуя это слово на вкус.
Дафна удивленно подняла брови.
– Но ты не уверен?
– Я к этому не привык.
Она стиснула руку мужа.
– Ничего. Скоро привыкнешь.
– Итак, мы женаты, – деловым тоном сообщил Макс.
– Да, – усмехнулась Дафна. – Ты все-таки добился своего.
Макс нахмурился.
– Не говори так. Решение было взаимным, Дафна.
– Конечно, взаимным, – засмеялась она. – Я же просто пошутила. Знаешь, что меня интересует?
– Что?
Дафна встала и обняла мужа.
– Теперь ты получил меня, Ротерстоун. И что ты собираешься со мной делать?
Макс засмеялся и жадно поцеловал любимую. В камине затрещал огонь, и Дафна вздрогнула, выдав свою нервозность.
Маркиз отстранился, сообразив, что она волнуется.
– Что ты, дорогая, у тебя нет причин беспокоиться. Иди сюда. Посиди со мной. – Он подвел ее к удобному марокканскому креслу, сел и предложил Дафне устроиться у него на коленях.
Она неуверенно улыбнулась и села, но напряжение никак не отпускало ее. Она чопорно поправила пеньюар, потом вздохнула и обвила руками шею мужа.
– Ну вот, разве так не уютно? – тихо спросил он, стараясь согреть ее.
Дафна улыбнулась, благодарная за старания помочь ей расслабиться. Маркиз долго и внимательно смотрел на нее, потом удивленно проговорил:
– Сегодня ты кажешься другой.
– Как это?
– Не знаю... У тебя появился блеск в глазах. Еще на свадебной церемонии. Тот поцелуй у алтаря...
Дафна ухмыльнулась:
– Тебе понравилось?
– Дорогая, если бы мне понравилось чуть больше, я бы взял тебя прямо там, на алтаре, и нас обоих убило бы молнией. Признавайся, какова причина этого дьявольского блеска?
– Ты. – Она мечтательно улыбнулась, всмотрелась в любимое лицо и принялась было его ласкать, но вспомнила о небольшом грехе на своей совести и нахмурилась. Она не хотела, чтобы между ними оставались секреты. – Макс!
– Что?
– Я должна кое в чем признаться.
– Продолжай.
– Только обещай, что не будешь сердиться.
– Обещаю. Сегодня день нашей свадьбы. Что случилось, дорогая?
Дафна опустила глаза.
– Я заложила сапфировое ожерелье, чтобы получить деньги для приюта. – Она взглянула из-под опущенных ресниц, желая оценить его реакцию. – Ты же знаешь, я нашла новое здание для приюта и уже давно хотела его купить.
– Ну и что дальше?
– К сожалению, мои попытки сделать добро детям не увенчались успехом.
Макс внимательно посмотрел на жену, но держал слово и вроде бы нисколько не сердился.
– Почему, дорогая? Денег не хватило?
– Нет, денег как раз хватило. Я к ним добавила пожертвования, которые получила раньше.
– Что тогда? Здание уже кто-нибудь купил?
– Нет. – Дафна не могла и не хотела скрывать свое раздражение. – Мне его не продали, потому что я женщина.
– Ах вот оно что? Тогда, моя дорогая леди Ротерстоун, полагаю, придется что-нибудь придумать. – Макс чмокнул ее в нос и сказал: – Ты едва не заставила меня волноваться.
– Ты не обижаешься из-за ожерелья? Когда я это сделала, мы еще не ладили. Сейчас я бы...
– Не стоит об этом говорить. Дафна, я счастлив, что женился на женщине, которая думает не о себе, а о том, чтобы облегчить участь несчастных детишек. Ты ангел, моя дорогая, и я все никак не могу поверить, что ты моя.
Дафна порывисто обняла мужа.
– Спасибо тебе за понимание.
– Ты хочешь получить другое ожерелье?
– Нет. Я бы предпочла получить кровати и новую одежду для детей.
– Считай, что все уже сделано. Это будет мой свадебный подарок.
– О, Макс!
– Знаешь, дорогая, раз уж мы начали каяться, я тоже должен кое в чем сознаться.
Дафна нахмурилась, настроившись принять его признания с такой же легкостью, как это сделал он.
– Говори, что ты натворил.
– Помнишь тот день на Бакет-лейн, когда ты увидела меня выходящим из борделя?
Она кивнула, тщательно скрывая свое отвращение к подобным заведениям.
– Я был там совсем не для того... о чем ты думаешь, – сообщил Макс. – На самом деле я пришел в бордель, чтобы взглянуть на тебя.
– Что?
– Бог свидетель, я говорю чистую правду. – И он рассказал с самого начала всю историю о том, как поручил своему человеку собрать всю информацию о потенциальных невестах еще до того, как вернулся в Лондон из-за границы.
Дафна долго и весело смеялась, посчитав рассказ абсурдным, и не поверила бы ни единому слову, если бы Макс не предъявил ей письмо.
– Ипатия Глендейл? Моя соперница? Поверить не могу. А я, значит, невеста с проблемами?
– Еще с какими.
Дафна смеялась от всего сердца. А что еще ей оставалось делать? Не могла же она сердиться на мужа в первую брачную ночь.
Она даже обрадовалась, узнав, что он пришел в бордель не эксплуатировать женщин, а шпионить за ней.
Конечно, это странно. Но Дафна приняла объяснение, почему он так поступил.
– Ты уже давно вращаешься в обществе и знаешь, что как только знатный холостяк начинает проявлять малейший интерес к любой молодой леди, слухи начинают распространяться со скоростью лесного пожара.
– Это так, – согласилась она, стараясь справиться со смехом, – но я не могу поверить, что у тебя были такие высокие требования. Воспитание, красота, приданое, характер, что еще?
– Репутация.
– Вот-вот. Не завидую бедолаге, которому ты поручил эту работу. Удивительно, что он нашел в обществе хотя бы одну девушку, которая соответствовала столь высоким стандартам, не говоря уже о пяти. Если честно, Ротерстоун, мне трудно смириться с тем, что ты выбрал меня в каталоге, как... какой-нибудь товар.
Макс рассмеялся.
– О, ты заслуживаешь всех неприятностей, которые на тебя обрушились из-за меня. Абсолютно всех.
– Могу только сказать, что я доволен своим выбором.
– С тобой не соскучишься. – Дафна потянулась к мужу и поцеловала его. – Подозреваю, что ты сделаешь мою жизнь очень интересной.
– Буду стараться.
– Честно говоря, я рада, что ты мне об этом рассказал, – произнесла она, устроилась поудобнее и отбросила письмо Оливера Смита. – Понимаю, что тебе придется еще долго учиться быть более прямым и откровенным, но ты определенно сделал шаг в нужном направлении. Я тобой горжусь.
– Спасибо.
– Но вообще-то я с тобой еще не разобралась. Может быть, позже?
Маркиз мягко улыбнулся.
– Да, Дафна.
Она заглянула в его глаза.
– Я буду тебе хорошей женой.
– Не сомневаюсь.
– Нет, я действительно этого хочу. Я долго боролась с собой, но теперь... теперь я буду стараться.
– Звучит заманчиво.
Улыбнувшись, она снова поцеловала мужа, закрыла глаза и хихикнула.
– Надо же, Ипатия Глендейл... А теперь ты мой, весь мой. Твои губы, глаза, нос, щеки... – Она поцеловала по очереди все перечисленное. – Твой подбородок, шея... Что это? – воскликнула она, с ужасом уставившись на бледный шрам на шее прямо под ухом.
– Ах, это? Ничего особенного, – ответил он. – Просто один придурок попытался меня убить. Ему не повезло.
– Убить тебя? Но за что?
– Ради денег по большей части. Он еще попытался меня ограбить. Не волнуйся, это было давно.
– Дорогой, но тебя же могли убить!
– Нет. Судьба приготовила для меня кое-что другое, намного более приятное. Тебя. – Он привлек жену к себе. – Не тревожься. Я оказался проворнее.
Она сразу забыла о шраме и вцепилась в ворот его рубашки.
– Макс!
– Что, дорогая?
– Кажется, тебе это больше не нужно.
В глазах Макса блеснули довольные огоньки.
– Ты права. – Он кивнул и стянул рубашку через голову.
– М-м-м... замечательно. – Дафна положила голову ему на плечо и зажмурилась, наслаждаясь прикосновением к теплой коже и поглаживая кончиками пальцев широкую грудь.
Неожиданно ее пальчики замерли.
– Макс!
– Что, дорогая? – Его голос стал хриплым от сдерживаемого желания.
– Макс, здесь еще один шрам. На груди.
– Разве?
– Макс! Тот грабитель ударил тебя еще и сюда?
– Нет, кажется, это был уже другой грабитель.
– Кто еще пытался тебя убить?
– Дорогая, это была не моя вина.
– Тебе придется научиться уживаться с другими людьми, Макс. Тебя часто пытаются убить?
– Только изредка, дорогая. Но ты не должна волноваться, любовь моя. Разве ты не знаешь, что я произошел от рыцарей-крестоносцев? В число моих предков затесалось даже несколько тамплиеров.
Дафна подозрительно покосилась на мужа, но, взволнованная его проявлением нежности – «любовь моя», решила не думать о плохом и коснулась шрама губами.
– Когда-нибудь ты мне об этом расскажешь.
– Не думаю, – пробормотал Макс, скользя губами по шее и плечам жены. – Поверь, это совершенно не интересно.
– Ладно, – согласилась она с чувственным вздохом. Ощущение теплого дыхания на своей коже было удивительно приятно. – Похоже, у тебя склонность попадать в неприятности: Есть ли на твоем теле еще шрамы, о которых я должна знать? Ведь я твоя жена.
– Поищи сама, – шепнул он ей на ухо.
– Это греховный совет.
– Не будь грехов, не было бы и покаяния.
– Я же не сказала, что это недостаток.
Макс рассмеялся и принялся жадно целовать жену. Она таяла в его объятиях и с готовностью отвечала на ласки.
Она почувствовала, услышала, как участилось его дыхание, когда ее руки заскользили по его плечам, груди, животу.
А Макс тем временем как-то незаметно спустил с ее плеч пеньюар и сорочку.
Он оторвался от ее губ и стал целовать обнаженные плечи, а рука нежно сжала грудь сквозь тончайшую ткань сорочки. Дафна тихо застонала.
Она откинула голову, когда его пальцы стали теребить сосок, и нахмурилась, ощутив, что он почему-то прекратил это восхитительное занятие. Макс взял ее за талию и повернул к себе лицом. Теперь она сидела у него на коленях верхом. В результате ее груди оказались как раз перед его лицом, и Макс снова начал их ласкать. Ее пеньюар теперь висел на локтях, но сорочка все еще оставалась на ней.
Наступив на подол собственной сорочки, Дафна почувствовала сильное желание от нее избавиться. Но было так приятно сидеть на коленях у мужчины, ощущая между бедрами его жар и ставшее твердым мужское естество.
Груди под сорочкой напряглись, а Макс продолжал целовать ее шею и ласкать груди сквозь тонкую ткань.
Дафна запустила пальцы в его шевелюру и задвигалась. Ее тело жаждало более тесного контакта. Вряд ли, конечно, муж собирается впервые овладеть ею, сидя в кресле, но... черт возьми, его ласки сводят с ума.
Все ее существо требовало большего.
Макс стиснул руками ее бедра, и она неожиданно поняла, что больше терпеть не может. Нет смысла лукавить: она хотела этого мужчину с того момента, когда впервые увидела. Выйдя из борделя, он казался олицетворением греха.
Она хотела знать, что именно этот распутник, теперь принадлежавший ей, может сделать.
Вспомнив о плотском удовольствии, которое испытала когда-то в гостиной собственного дома, она взяла Макса за подбородок и твердой... почти твердой рукой отстранила от себя.
– Макс, – едва дыша, проговорила она, – Макс, я хочу выпить глоток вина. – Дафна сползла с его колен и встала на ноги, чувствуя, как сильно дрожат колени.
Лениво передернув плечами, она позволила пеньюару упасть на пол. Макс следил торящим волчьим взглядом, как она отвернулась и направилась к туалетному столику, на котором стоял ее бокал. Почувствовав его взгляд, она обернулась и успела заметить исказившую его красивое лицо боль.
– Что случилось? – нахмурилась она.
– Когда ты стоишь перед огнем, твоя сорочка совсем прозрачная.
– Да? – Ока посмотрела вниз на себя, слегка покраснела и храбро заявила: – В любом случае, полагаю, она мне больше не понадобится. – Одарив мужа улыбкой начинающей блудницы, она медленно подняла подол и сняла сорочку через голову.
Дафна явственно услышала его хриплый стон, когда тряхнула головой и бросила последний предмет своего туалета на пол. Несколько мгновений она стояла на месте, потом продолжила свой путь к туалетному столику.
В зеркале ей было хорошо видно, как Макс буквально пожирает ее взглядом. Она сама не знала, что с ней происходит, но не сомневалась лишь в одном: она хочет этого мужчину.
Дафна начала понимать, что физические удовольствия дают ей возможность пробиться ближе к мужу. Когда он целиком поглощен тем, что дарит и получает чувственное наслаждение, то забывает обо всем, и маска, которую он привык носить постоянно, исчезает.
Даже сейчас она чувствовала силу его желания, настигшего ее в другом конце комнаты, словно мощная струя тепла.
Глядя на него, она допила вино, после чего не вернулась к мужу, а двинулась к кровати.
Взгляд Макса загорелся, но он держал себя в узде. Дафна откинула покрывало и легла. Скользнув на шелковистые простыни, она ощутила приятное тепло – наполненная углями грелка для кровати делала свое дело.
Устроившись среди подушек, она сказала:
– Иди ко мне, муж.
Макс встал и направился к кровати. Она видела, как сверкают его глаза. Он выглядел, как человёк, получивший то, к чему стремился, и знавший, что теперь может насладиться победой.
Он сдерживался, щадя ее чувствительность, подумала Дафна, но надеялась, что ясно дала ему понять: он может взять то, что хочет.
А он определенно хотел.
Не сводя глаз с лежащей на кровати жены, Макс подошел и опустился рядом. Дафна задрожала, ожидая его поцелуев.
Он стал жадно, словно больше не мог терпеть ни секунды, целовать ее лицо, губы, шею, одновременно пытаясь избавиться от панталон.
Дафна отвечала и на поцелуи, и на ласки. Она же помогла мужу избавиться от остатков одежды и возликовала: теперь он лежал на ней совершенно обнаженный.
Все ее чувства обострились. Она ощущала прикосновение своих мягких грудей к его твердой груди, своего шелковистого живота к его мускулистому, словно высеченному из камня животу. Их губы соединились, как вот-вот должны были соединиться тела.
Макс опустил руку, осторожно коснулся пальцами нежных складок и застонал, почувствовав влагу. Жена была готова принять его.
– Ты нужна мне, – сказал он.
В ответ она лишь крепче обняла его. В следующий момент она почувствовала, как он неторопливо входит в ее тело. Она и не желала ничего иного.
Макс тяжело, прерывисто дышал, но не позволял себе спешить. В какой-то миг он почувствовал преграду и преодолел барьер ее девственности. Руки Дафны, обнимавшие его плечи, напряглись, но она не издала ни звука.
Он скользил губами по ее лицу. Ждал. Ее девственному телу требовалось время, чтобы привыкнуть к вторжению.
Она не осмеливалась дышать.
– Дорогая моя... милая девочка, – задыхаясь, прошептал он.
Дафна хотела, чтобы ее тело полностью раскрылось для него. Это было удовольствие. И боль. И еще упоение. Боль прошла, и их обоих захлестнула волна желания.
Макс начал двигаться, еще больше возбуждая жену... Хотя она считала, что больше уже невозможно. Она обхватила его бедра ногами, даруя ему свою полную капитуляцию и одновременно вознося к вершине.
– Господи, Дафна, ты меня убьешь...
И мужчину, и женщину сотрясала дрожь отчаянного желания. Он снова и снова вонзался в нее, требуя и отдавая всего себя. Она двигалась под ним, желая взять все, что он может дать, и возместить все взятое сторицей. Крики мучительного наслаждения наполнили комнату.
Дафна и представить не могла, что можно так сильно желать мужчину. Да и его хваленый самоконтроль, похоже, исчез без следа. Максом владело чисто первобытное желание, которое уже невозможно было спрятать за игрой слов, сардоническим юмором, быстрым умом.
В такой момент ни один из них не мог ничего скрыть, даже если бы захотел. Дафна к тому же не имела ничего против его грубости – ведь он был самим собой, настоящим. Мрак, который он старался спрятать, глубины своего естества, некогда наглухо закрытые, – все это обнажалось в каждом прикосновении, в каждом поцелуе, в каждом движении. Его тело выражало то, что отказывался облечь в слова язык.
Они достигли вершины вместе – их сплетенные в яростном объятии тела вспыхнули, сгорели и снова возродились из пепла. Макс сильным толчком полностью погрузился в нее и замер, переполненный эмоциями.
Мир вокруг исчез. Макс запрокинул голову, выгнулся и с громким криком излил свое семя.
Время остановилось.
Прошло несколько минут – или веков, – и Макс почувствовал, что снова может дышать.
– О, Дафна, – прошептал он и поцеловал жену дрожащими губами.
– Макс! – Она обхватила его за шею и привлекла к себе. Удовлетворенно вздохнув, он опустил голову на подушку над ее плечом.
Она повернула голову и заглянула ему в глаза. Сказать было нечего. Она еще никогда не чувствовала такой близости с мужчиной. Слова были излишни.
Дафна дотронулась до спутавшихся волос мужа и улыбнулась, когда он закрыл глаза с видом абсолютного блаженства. Она ласкала его, пока он не уснул, а ей еще долго не спалось. Не давали покоя слова, произнесенные им на сеновале.
«Меня еще никто никогда не любил».
С улыбкой глядя на спящего мужа, она потянулась и поцеловала его в лоб. «Все когда-нибудь бывает впервые, дорогой!»
Глава 16
– Вставай, соня, – нежно шепнул ей Макс на следующее утро.
Дафна пошевелилась и, не открывая глаз, блаженно улыбнулась:
– Еще рано.
– Нам надо кое-что сделать до отъезда.
Она перекатилась на бок и открыла глаза.
– Что?
Но Макс только улыбнулся:
– Одевайся.
Так начались их хлопоты по устройству приюта. Собрав команду помощников, Дафна и ее супруг выполнили месячную работу меньше чем за неделю.
Сначала Макс вызвал Оливера Смита и агента по недвижимости. Они вместе поехали в Айлингтон, чтобы его милость мог лично осмотреть приобретаемую собственность.
Обнаружив, что все находится в более или менее приличном состоянии и необходим лишь незначительный ремонт, Макс приступил к переговорам о покупке. Они не затянулись, но прежде чем дети могли сюда переселиться, требовалось еще многое подготовить.
Дафне было поручено составить список того, что необходимо детям. А уж Макс решил позаботиться о том, как они это получат.
Он сразу приступил к делу и прежде всего поручил Додели, как главе штата своей прислуги, организовать генеральную уборку всего помещения от чердака до подвала.
Затем, поскольку воспитателей в приюте катастрофически не хватало, он разыскал и нанял нескольких добродушных старых дев, которые работали в пансионе, когда он еще был школой.
Дафна собрала старших мальчиков и девочек, которые уже покинули приют и теперь работали в городе, и предложила им помочь подготовить здание к приему детей.
Мистер Старлинг и его друзья целый день следили, как лакей Уильям и один из кучеров Макса приводили в порядок два старых экипажа и коляску, которые передавались в дар приюту. Лорд Фоконридж выделил неприлично большую сумму на покупку продуктов для приюта. Он же доставил книги, доски и мелки для классных комнат. Герцог Уоррингтон занимался доставкой запасов угля, чтобы хватило на обогрев здания до следующего лета.
Джоно и Карисса обошли все лондонские магазины игрушек и убедили их владельцев пожертвовать кое-что для детей.
Оливеру Смиту было поручено договориться со швеями и сапожниками, чтобы дети были обеспечены новой одеждой и обувью.
Дафне пришло в голову, что Пенелопа вполне могла бы употребить свою неуемную энергию в мирных целях и помочь с переездом. Поскольку новый приют располагался в достаточно приличном месте, мачеха согласилась помочь и даже привезла с собой Сару и Анну.
Пенелопа лично проследила за укомплектованием медицинского кабинета всевозможными травами, снадобьями и лекарствами. Даже старший брат Альберта Кэрью герцог Холифилд, прежде чем отправиться с беременной женой во Францию, внес немалое пожертвование.
К переезду все было готово. Новые воспитатели ожидали прибытия детей. Швеи и сапожники ждали, чтобы снять с детей мерки. Пенелопа успевала всюду, желая убедиться, что все в порядке.
Наконец приготовления были завершены, и свежевыкрашенные экипажи приехали на Бакет-лейн. Из грязных окон за ними внимательно следили малыши. Дафна и Макс, Два Уилли, Оливер Смит и Додели прибыли, чтобы помочь с погрузкой. Уоррингтон и Фоконридж тоже были здесь, чтобы держать на расстоянии местных бандитов.
Вскоре дети навсегда покинули Бакет-лейн. Когда экипажи с радостно галдящей детворой прибыли к новому дому, Дафна не смогла сдержать слез, глядя, как малыши бегают по зеленым лужайкам. У них впервые в жизни появилась такая возможность. Швеям пришлось изрядно потрудиться, удерживая на месте возбужденных малышей, чтобы снять с них мерки.
Девочки собрались вокруг больших и очень добрых лошадей, а мальчики устроили игру в догонялки.
Наконец ребятишки устали и направились в свой новый дом, у двери которого была укреплена табличка: «Эмма, леди Старлинг. Сиротский приют».
Это была идея Макса – назвать приют именем матери Дафны. За эту неделю она узнала о нем много нового, но что удивило ее больше всего – это его естественная манера обращений с детьми. Вообще-то Дафна подозревала, что он удивил даже сам себя. Когда крошечная двухлетняя девочка вывернулась из рук старого сапожника, который тщетно старался измерить ее маленькие ножки, Макс бросился за ней и подхватил на руки.
