Текст книги "Повелитель времени (СИ)"

Автор книги: Gefest Deus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Костя тяжело вздохнул. Многое на его плечах. И как бы он ни хотел отказаться, не мог. Все эти люди и их спокойствие зависели от его решений. И он уже не знал, как долго сможет тянуть, чтобы выполнить свою роль.

Костя, хоть и понимал важность этого задания, чувствовал, как усталость от его предыдущих бессонных дней и ночей берет своё усталостью и слабостью по всему телу.

– Хорошо, я возьму на себя перепись. Пусть это будет моё дело. Мне нужно всего лишь пару человек, которые понимают, что происходит. – Он вздохнул и, набрав немного решимости, добавил: – Рубен, передай мне все списки. Ты ведь знаешь, что с этим делать.

Рубен стоял молча, но его взгляд стал более насторожённым. Он ведь знал, что сам Костя мог бы не потянуть этот груз. Но выбор был очевиден. И, хоть Рубен был исполнителем, он тоже чувствовал, что если Костя не возьмёт на себя ответственность, всё может развалиться.

– Ты уверен? – спросил он в последний раз, будто в надежде, что Костя передумает.

– Я уверен, – ответил тот твёрдо, не колеблясь. – Просто передай мне людей и документы.

Рубен вздохнул и, словно по инерции, встал. Его лицо всё ещё оставалось напряжённым, но выбора не было. Он подал Косте список людей, которые могли помочь. Он не знал, справятся ли они с этим, но не было времени думать.

– Хорошо, – сказал Рубен, передавая документы. – Ты знаешь, что делать.

Костя взял бумаги, почувствовав, как напряжение в комнате растёт.

Рубен, слегка взволнованный, поднялся с кресла и подошёл к дверям. Он открыл их и позвал двух людей, которых заранее выбрал для дальнейших действий. Через несколько секунд вошли два мужчины – один был высокого роста с темными глазами, его звали Йонафан, другой – среднего телосложения, с яркими чертами лица, по имени Исайя. Они оба выглядели серьёзными, но с лёгким беспокойством на лицах, понимая, что предстоит важная работа.

– Господин Элиэзер, – сказал Рубен, указывая на них, – позвольте представить вам Йонафана и Исайю. Они оба работают в административной части, но сегодня их помощь будет особенно важна.

Костя кивнул, внимательно осмотрев их. Когда они вышли из кабинета Рубена, и вошли в кабинет главного лекаря, то есть в его. Он указав рукой на свободные стулья у стола сказал. Усаживаясь в своё кресло

– Я рад вас видеть, – сказал он с оттенком усталости в голосе. – Пожалуйста, садитесь. Нам предстоит разобраться с переписью и разъяснить ситуацию людям.

Йонафан присел первым, а Исайя слегка нервничал, как будто ожидал более сложных вопросов.

– В чём суть? – спросил Костя, сразу переходя к делу. – Нам нужно убедиться, что все понимают ситуацию. Ночью мы предприняли меры, которые, возможно, вызвали недовольство. Нам нужно разъяснить, что эти меры были жизненно необходимы.

Йонафан, всегда спокойный и рассудительный, задал вопрос:

– Как нам объяснить это людям? Они не все поймут необходимость карантина и ночных действий.

Костя посмотрел на них обоих, вздохнул и ответил:

– Мы не можем слишком мягко подходить к делу. Халера, если бы её не остановили, разрушила бы половину города. Так что, людям нужно объяснить: карантин был не просто принудительным шагом, а мерой спасения. Те, кто был перевезён в лагерь, получат помощь и скоро смогут вернуться домой. Но те, кто пытается скрыть заражённых, будут нести ответственность, и скорее всего, сами скоро заболеют. Это важно донести. Чтобы люди поняли, что скрывать болезнь – значит рисковать не только их жизнью, но и жизнью всех вокруг.

Исайя, немного нервничая, спросил:

– А если кто-то будет сопротивляться? Как мы будем с этим справляться?

Костя пожал плечами.

– Мы будем действовать решительно, но без излишнего насилия. Главное – объяснить, что всем будет лучше, если они откроют правду. Сопротивление может только ухудшить ситуацию.

Йонафан добавил:

– А что делать, если кто-то захочет покинуть лагерь? Ведь, возможно, появятся те, кто будет пытаться сбежать, чтобы избежать лечения.

Костя кивнул и взглянул на Рубена, который стоял в углу кабинета.

– Мы усиленно следим за порядком. Но, если кто-то попытается сбежать, нужно будет действовать быстро, чтобы вернуть его обратно. Нам нужно убедить их, что в лагере они в безопасности.

Исайя вздохнул, осознавая, что работа предстоит сложная.

– Хорошо, господин Элиэзер. Мы вас поняли. Будем действовать по вашим указаниям.

– Отлично. Тогда начнём, – сказал Костя. – Мы должны объяснить людям, что эти меры – для их же блага. Иначе, если они не поймут, последствия будут гораздо хуже.

Константин обратившись к Йонафану и Исайе:

– Пока что пойдите к людям и разъясните основные моменты поветки дня. Мне нужно хоть немного поразмыслить и отдохнуть.

Те с пониманием поднялись на ноги и вышли из кабинета.

Костя остался один на некоторое время. Он чувствовал тяжесть на сердце, понимая, насколько важен каждый шаг в этой ситуации. Но он знал: если всё сделано правильно, они смогут справиться. Усталость давала о себе знать особенно когда он хоть ненадолго, но усаживался в кресло. Он бы с огромным удовольствием воспользовался сейчас своим даром и сделал бы себе баночку энергетика. Или вообще активировал бы в себе непробиваемую силу духа и плоти. Но в последнее время для себя он ничего не желал. Не злоупотреблял дарами Господа, без явной необходимости

Он глубоко вздохнул, опустив руки на колени и взглянув на окно, сквозь которое в кабинет проникал тусклый свет. Время шло, а ему казалось, что каждая минута словно час. Он не знал, сколько времени ещё предстоит провести в таком состоянии, но точно понимал одно: не время для отдыха.

Он поднялся с кресла и подошёл к столу, где лежали бумаги с планами и отчётами. Это было его обязанностью, и он не мог позволить себе расслабиться. В его голове уже крутились мысли о том, как ещё нужно изменить организацию работы и что нужно сделать для того, чтобы всё прошло гладко.

Через примерно час дверь кабинета вновь распахнулась, и в неё вошли Рубен с Йонафаном и Исайей.

– Мы готовы, Элиэзер, – сказал Рубен, подходя к столу. – Всё подготовлено. Люди ждут указаний.

Костя кивнул, откидываясь от стола. Он снова ощущал тяжесть на плечах, но взгляд Рубена, полный решимости, напомнил ему, что нельзя останавливаться.

– Хорошо, – сказал Костя, пытаясь улыбнуться. – Идём.

Они покинули кабинет, и Костя почувствовал, как воздух стал немного свежей, хотя в душе у него оставалась тяжесть. Но он не мог позволить себе тянуть. Переходя по коридорам, он встретил несколько знакомых лиц, и каждый взгляд говорил ему одно: всё зависит от того, как они примут эти изменения. Костя был уверен, что их объяснения помогут людям понять, как важны эти меры.

Йонафан, заметив его задумчивость, тихо сказал:

– Всё будет хорошо, господин Элиэзер. Мы с вами. Люди вам доверяют.

Костя едва заметно кивнул, его мысли снова вернулись к тому, что надо успеть сделать. Усталость не уходила, но он знал: перед ним стояла важная задача, которую нужно выполнить.

Когда группа прибыла на место, люди, собравшиеся возле здания, в котором должна была проходить координация, выглядели взволнованными и несколько настороженными. Некоторые стояли в сторонке, перешёптываясь, другие явно не понимали, что именно им предстоит делать, и были обеспокоены происходящими событиями. Это было видно по их лицам: среди них чувствовалась тревога, страх, а порой и недовольство. Их лица отражали множество эмоций, но никто не был уверен, как реагировать на происходящее.

Рубен шагал рядом с Костей, в очередной раз поправляя шнурки на своём плаще. Йонафан и Исайя шли немного позади, каждый из них слегка напрягся, зная, что сегодня им предстоит нелёгкая работа.

Когда они приблизились, Костя поднял руку, чтобы привлечь внимание.

– Люди! – его голос был громким, но сдержанным. – Я знаю, что у вас есть много вопросов. Мы здесь, чтобы разъяснить, что происходит в городе и зачем мы все собрались.

Все взгляды обратились к нему. Волнения не утихали, но хотя бы на несколько мгновений наступила тишина. Некоторые люди начали смотреть друг на друга, и было видно, как они пытаются понять, что именно им предстоит.

– Мы проводим перепись, – продолжил Костя. – Эта перепись нужна не только для того, чтобы разобраться в ситуации, но и для вашего же блага. Многие из вас, возможно, даже не знают, что произошло в последние несколько дней.

Один мужчина в возрасте, стоящий чуть поодаль от группы, сказал, почти перебивая:

– Так мы должны будем объяснять, что? Что с нами вообще происходит? Почему на улицах везде охрана, и кто эти люди, что ночью в домах шатались?

Костя внимательно посмотрел на него, молча выслушав, и затем спокойно ответил:

– Я понимаю, что это всё выглядит странно. Но нам нужно действовать слаженно. В городе разгорелась болезнь, и мы все должны предпринять меры. Мы проверим каждого, кто может быть подвержен заболеванию, чтобы убедиться, что никто не скрывает его и не распространяет среди других.

Мужчина, не совсем уверенный в сказанном, покачал головой:

– Но что мы должны делать? По домам ходить? Если кто-то болен, его заберут, так?

Исайя, стоящий рядом с ним, поддержал объяснение Кости:

– Да, если кто-то из ваших домочадцев болен, мы будем отправлять их в лагерь, где они получат лечение. Но, повторяю, если вы видите больных у соседей, это не повод молчать. Лучше сразу сообщить.

Рубен, стоявший рядом, добавил:

– Мы здесь не для того, чтобы наказывать, а чтобы защитить вас всех. Больные будут изолированы, и благодаря этому мы предотвратим дальнейшее распространение болезни.

Один из женщин, стоявших в группе, заплакала.

– А если у нас в доме все здоровы, а рядом в другом есть больные, нас тоже могут забрать? – спросила она сквозь слёзы.

Костя почувствовал, как ему становится тяжело на душе, когда она задаёт этот вопрос. Он подошёл к ней и положил руку на плечо.

– Мы заберём только тех, кто нуждается в помощи. Мы сделаем всё, чтобы вас не тронули, если ваши близкие здоровы. Но если кто-то рядом с вами болен, нам нужно действовать. Это не просто – это необходимо.

Женщина взглянула на него, а затем кивнула, хотя страх не покидал её глаз.

Костя повернулся к остальным:

– Наша задача – помочь городу, а не запугать вас. Перепись – это для всех нас, чтобы убедиться, что мы сможем победить болезнь. Если вы будете честны и откроете все, что нужно, мы сделаем всё возможное, чтобы помочь.

Йонафан, увидев, что люди начали немного успокаиваться, подошёл ближе к группе и добавил:

– Мы понимаем, что это сложно, но вам нужно помочь. Этот шаг позволит нам выправить ситуацию и обеспечить безопасность для всех.

В этот момент один из стражников, стоящих на периметре, подошёл и передал Рубену пару бумаг, быстро и чётко изложив важные замечания по ходу мероприятия.

– Нужно не забывать про ближайшие районы, Рубен. Должны быть все учтены.

Рубен кивнул, принял бумаги и тут же передал их Косте.

– Костя, в этих районах важно, чтобы всё было сделано именно по плану. Мы не можем пропустить ни одного заболевшего.

Костя прочитал бумаги, снова взглянул на людей и сказал:

– Мы понимаем, что это нелегко, – продолжил Костя, его голос стал мягче, но уверенным. – Но всё, что мы делаем, это ради безопасности всех. И не забывайте: если болезнь распространяется, то страдают все, в том числе и те, кто скрывает её. Нам нужно открытость и сотрудничество.

Рубен, стоявший рядом, кивнул, подтверждая слова Кости. Он взглянул на людей и добавил:

– Мы здесь не для того, чтобы вас наказывать, но чтобы помочь. Тот, кто работает с нами, не станет подвергать себя риску. Мы можем не успеть предупредить каждого, если все скрывают информацию.

Мужчина, который стоял в дверях, выглядел растерянным, но, услышав Рубена, он сказал с ноткой беспокойства:

– А если я что-то пропустил? Если кто-то у меня скрытно болен? Я даже не знал, что делать в такой ситуации...

Костя шагнул вперёд и положил руку на его плечо, чтобы успокоить.

– Лучше поздно, чем никогда. Мы всё поймём и поможем. Главное – не закрываться, а признать, что ситуация серьёзная. Всё, что мы делаем, помогает предотвратить худшее.

– Хорошо, – сказал один из мужчин, стоявших в первой линии. – Мы согласны, если это поможет. Мы не хотим, чтобы ещё кто-то пострадал.

Люди начали потихоньку расходиться, а стражники, по команде Рубена, начали направляться к домам. Костя с несколькими помощниками ушёл с ними, ощущая, как его сердце всё-таки немного оттаивает от напряжения.

Когда они начали двигаться по улицам, Костя оглянулся на толпу и сказал:

– Это важно, не забывайте об этом. Всем нужно помочь.

И с этим словами они отправились по домам, готовые решить задачу, несмотря на все трудности.

Глава 30 Расплата за дары

Раннее утро. Солнце лениво пробивалось сквозь дымку, расстилавшуюся над улицами верхней части города. Константин шел впереди своей небольшой группы, глядя на список адресов. Дом за домом, ворота за воротами – всё казалось ему непоколебимо безмятежным, как будто ночной хаос никогда не происходил. Но он знал, что за этими дверями прячется страх, недоверие и отчаяние.

У первой двери он остановился и постучал. Несколько секунд тишины. Затем с легким скрипом дверь приоткрылась, и из-за неё выглянула пожилая женщина с усталым лицом.

– Господин Элиэзер? – спросила она, узнав его.

– Да, матрона, это я, – Константин слегка поклонился. – Я пришёл, чтобы объяснить вам, почему ночью проводились срочные меры.

Она отступила в сторону, приглашая его войти. Внутри пахло травами и хлебом.

– Я слышала, как увели наших соседей, – сказала она, опираясь на трость. – Они хорошие люди... Вы уверены, что это было нужно?

Константин сел напротив неё, сложив руки на коленях.

– Поймите, это была вынужденная мера. Болезнь распространяется быстро, и мы не можем рисковать жизнью остальных. Ваши соседи под надёжной защитой. Им будет оказана вся необходимая помощь.

Женщина вздохнула, нервно теребя уголок своего платка.

– Это всё так страшно... Но я верю вам, господин. Только прошу, если вдруг я почувствую слабость, не оставьте меня.

– Обещаю, – ответил Константин, вставая. – Вы не останетесь одна.

На следующем адресе их встретили менее дружелюбно. Дверь открылась лишь на несколько дюймов, и через щель выглянул мужчина средних лет с красным лицом.

– Что вам нужно? – начал он резким тоном, не давая Константину даже поздороваться.

– Доброе утро, – спокойно начал Константин. – Я здесь, чтобы объяснить ночные события.

– А, так это вы! – Мужчина сжал губы в тонкую линию. – Моя жена говорит, вы людей как скот везёте за город.

– Ваше недовольство понятно, – продолжил Константин, стараясь сохранять ровный тон. – Но позвольте объяснить. Те, кого мы увезли, нуждаются в помощи. Болезнь опасна, и мы не можем позволить ей распространяться.

Мужчина громко хмыкнул.

– Болезнь? Или вы просто решаете, кто достоин оставаться в городе, а кто нет?

– Послушайте, – Константин шагнул ближе, глядя мужчине прямо в глаза. – Мы спасаем жизни. Вы можете злиться, сомневаться, но эта работа должна быть сделана. Если бы вы оказались на месте ваших соседей, я бы защищал вас с той же решимостью.

– Ха! Большие слова, лекарь, – мужчина захлопнул дверь, не дав Константину продолжить.

Помощник, стоявший рядом, тяжело вздохнул.

– Они не хотят слушать.

– Некоторые поймут позже, – тихо ответил Константин. – А некоторые никогда.

Костя только закончил разговор с очередной семьёй, как к нему подбежал Нафан. Его лицо было бледным, а дыхание сбивалось, будто он пробежал половину города.

– Господин Элиэзер! – начал он запыхавшись. – Вам нужно срочно домой.

Костя напрягся, ощущая, как ледяное предчувствие пробежало по спине.

– Что случилось? – спросил он, бросая список на ближайший стол.

– Госпоже Лии плохо, – Нафан опустил глаза. – А ещё... пришёл какой-то господин Авигдор с больной матерью. Требовал вас, кричал. Но когда увидел, что с госпожой что-то не так, сел в свой экипаж и уехал.

Мир будто пошатнулся. Лия? Больна? Или это нервы? Но ведь она ждёт ребёнка! Нет, нельзя думать о худшем.

– Экипаж сюда, немедленно! – крикнул от с досадой одному из его подчиненных.

Нафан поспешил за ним.

– Сколько времени прошло? – Костя почти не оборачивался, его шаги звучали глухо на каменных плитах.

– Полчаса, может чуть больше, – ответил слуга. – Я как только смог, сразу побежал.

Костя ничего не сказал. Слова тонули в беспокойстве. Сев в подъехавший экипаж вместе со слугой, Константин волнительно размышлял о том, что же могла спровоцировать подобное

Экипаж скакал по улицам, колёса грохотали на мостовой, но Костя едва замечал это. Его мысли были о Лии. Картины сменялись в голове: её улыбка, лёгкий смех, осторожные движения, когда она касалась живота. Всё это – теперь под угрозой.

Он чувствовал глухую вину. Он знал, что Лия беспокоится за него, особенно сейчас, когда её тело требовало покоя. И вот он оставил её одну, с этим грубым Авигдором, который, похоже, совсем не подумал, что её состояние может ухудшиться.

«Глупец, – думал он. – Как я мог уйти, не предупредив её о сложной ночи? Почему не предвидел этого?»

Нафан, сидевший напротив, молчал. Он боялся нарушить тишину, которая казалась тяжёлой, как свинец.

Когда экипаж остановился у ворот, Костя выскочил, не дожидаясь, пока кучер откроет дверь. Двор показался странно пустым, и это только усилило тревогу.

В доме его встретила Ханна. Её лицо выражало смесь облегчения и усталости.

– Слава Богу, вы приехали, – начала она, подойдя ближе. – Госпожа в спальне, ей немного лучше, но она очень волновалась.

– Что именно произошло? – голос Кости был низким и резким.

– Этот человек... Авигдор, – Ханна почти выплюнула имя. – Кричал, требовал вас. Она пыталась успокоить его, но сама разволновалась. Ей стало плохо, началась дрожь, тошнота...

Костя не стал слушать дальше. Он быстрыми шагами поднялся по лестнице и вошёл в спальню.

Лия лежала, её лицо было бледным, а дыхание чуть учащённым. Увидев его, она слабо улыбнулась.

– Ты пришёл, – прошептала она.

– Прости меня, – он сел рядом, взяв её руку. – Я не должен был оставлять тебя одну.

Она медленно покачала головой.

– Это не твоя вина, – сказала Лия, её голос был тихим, но твёрдым. – Просто... я испугалась. Этот человек... он был так груб. Я пыталась его успокоить, но всё стало слишком тяжело.

– Ты и ребёнок – это всё, что для меня важно, – сказал Костя, наклоняясь ближе. – Я не прощу себе, если с вами что-то случится.

Она сжала его руку чуть сильнее, её глаза наполнились слезами.

– Всё хорошо, ты здесь, – тихо сказала она.

Ханна вошла с подносом.

– Госпожа должна поесть, – сказала она, ставя поднос на столик. – Я приготовила лёгкий завтрак.

Костя кивнул, помогая Лии сесть.

– Ты молодец, Ханна, – сказал он, впервые за день чувствуя толику спокойствия.

Лия сделала несколько глотков воды, её дыхание стало ровнее.

– Ты всегда приходишь вовремя, – прошептала она, глядя на Костю.

Он улыбнулся.

– И всегда буду, – сказал он, осторожно прикасаясь к её щеке.

Лия сидела в постели, её лицо было напряжено от боли, которую она больше не могла скрывать. Её руки сжали край покрывала, а из горла вырвался внезапный вскрик. В следующее мгновение она судорожно выдохнула и обхватила живот.

Элиэзер, который только что поправлял подушки, замер, как будто время остановилось. Его взгляд упал на простыни, где начали проступать тёмно-красные пятна.

– Лия... – он произнёс, но голос его оборвался.

Она подняла на него глаза, полные паники и боли.

– Что-то не так, Элиэзер, – прошептала она с трудом, её голос дрожал.

Он сделал шаг назад, словно не веря тому, что видит. Но это была не ошибка. Кровь – знак беды, слишком очевидный, чтобы игнорировать.

Внутри него поднялась волна ужаса, но он заставил себя действовать.

– Ханна! – резко выкрикнул он.

Её глаза расширились от ужаса, когда она увидела Лию.

– Господин, что случилось?

– Уходи, – сказал он, не оборачиваясь. Его голос был резким, почти резаным.

– Но...

– Уходи сейчас же! – Элиэзер бросил на неё такой взгляд, что она сразу же покинула комнату, закрыв за собой дверь.

Оставшись наедине с Лией, он подошёл ближе. Её дыхание стало поверхностным, глаза затуманились, а кожа побледнела.

– Всё будет хорошо, – пробормотал он, хотя слова звучали неуверенно.

Его руки дрожали, когда он положил их на её живот. Дар, который сопровождал его с юности, был с ним всегда. Он спасал людей, возвращал их с грани смерти. Сегодня он снова должен был спасти.

Элиэзер закрыл глаза, сосредоточившись. Он чувствовал тепло её тела под своими ладонями, а внутри него начало нарастать ощущение силы.

Но что-то было не так. Дар не откликался.

Он открыл глаза и снова приложил руки, теперь уже сильнее, с отчаянием в движениях.

– Нет, – прошептал он, пытаясь подавить подступающую панику. – Нет, это не может быть.

Он закрыл глаза ещё раз, его губы беззвучно шептали молитву. «Господи, помоги мне. Дай мне силы. Я прошу...»

Но вместо привычного тепла, которое всегда сопровождало его дар, внутри было пусто.

– Почему ты молчишь? – тихо прошептал он, глядя на свои руки, словно это они были виноваты.

Его сердце колотилось, страх обжигал его изнутри.

– Элиэзер... – Лия с трудом выговорила его имя, её голос был едва слышным.

Он посмотрел на неё, его лицо выражало растерянность и боль.

– Я спасу тебя, – сказал он, хотя сам уже начал сомневаться.

Дар оставался немым. Никакого тепла, никакой силы. Это была пустота, которую он не мог понять.

Он обхватил её руку, наклонился ближе и произнёс, почти умоляя:

– Ты не оставишь меня, Лия. Ты и твой ребёнок. Вы должны держаться.

Константин почувствовал странное давление в груди, будто бы невидимая рука сжала его сердце, не давая сделать вдох. Мир вокруг словно застыл, как если бы сама ткань времени замерла в нерешительности. Его голова закружилась, и вот, в один миг, он понял, что больше не ощущает собственного тела.

Он открыл глаза и оцепенел.

Перед ним, на расстоянии вытянутой руки, находился...

У кровати Лии, в горестной, сгорбленной позе, сидел человек, которого он узнал с первого взгляда, – это был он. Его лицо, перекошенное болью и отчаянием, руки, крепко сжимающие ослабевшую ладонь Лии. Она лежала, бледная, как зимний рассвет, её веки неподвижны, а дыхания вообще не было. Простыни, впитавшие кровавую влагу, бросались в глаза багровым пятном на фоне её мертвенно-белой кожи.

Парень попытался шагнуть назад, но не почувствовал под ногами привычной опоры. Ноги, казалось, лишь касались пустоты. Звуки тоже исчезли, и это молчание было оглушительным.

– Что это за наваждение? – прошептал он, но его голос не нарушил тишину. Слова, произнесённые им, эхом звучали в его голове, словно их не существовало в этом месте.

Всё вокруг выглядело так, будто он оказался внутри неподвижной картины. Сцена была застывшей и неестественно ясной. Каждая деталь – от тени на стене до кровавого пятна – казалась пугающе отчётливой. Он сделал шаг вперёд, чтобы рассмотреть всё ближе, и на этот раз почувствовал, что может двигаться.

Он протянул руку к самому себе, чтобы коснуться плеча, как будто хотел убедиться, что это всё реально. Но его пальцы прошли сквозь тело, как если бы тот, кто сидел перед ним, был всего лишь дымом.

– Это сон? Или я умер? – его голос, полный растерянности, вновь отозвался только в его собственных мыслях.

Прежде чем он успел найти ответ, всё вокруг заполнилось светом. Ярким, мягким, но всё же ослепительным. Он невольно прикрыл глаза рукой, и тут же ощутил покой, который окутал его вместе с этим светом.

Когда он решился взглянуть, комната изменилась. Свет заполнил её, но казалось, что он не исходил ни от лампы, ни от окон. Это был свет, существующий сам по себе, без источника. И в центре этого сияния появилась фигура.

Она была неподвластна времени, не плотская, но и не призрачная. Это было существо, сотканное из света, из самой его сути. Словно мягкий туман, светился его облик, отбрасывая золотые отблески на стены. От него исходило странное чувство – смесь безграничной силы и глубокого спокойствия, словно само время и вечность слились в этом существе.

– Михаил... – имя сорвалось с губ Константина, прежде чем он успел задуматься над его значением.

Константин стоял в ослепительном сиянии, ощущая себя одновременно ничтожным и обвиняемым. Перед ним простиралось нечто величественное – ангел Михаил. Его крылья, сотканные из света, переливались, словно каждая перышко отражала небесную истину. Но взгляд... Он был полон упрёка. Тяжёлый, неподвижный, он давил на парня сильнее, чем любая рука.

На кровати неподвижно лежала Лия, её лицо было мраморно-бледным. Кровь, пропитавшая простыни, бросалась в глаза алыми пятнами, как язвы в белом пространстве. Она не двигалась. Её рука, словно безжизненная, свисала с постели. Костя, стоя в этой странной замершей реальности, ощущал, как боль и отчаяние разрывают его на части.

– Михаил, – его голос сорвался. Он попытался говорить громче, но слова едва вышли. – Почему? Почему это всё происходит? Почему я не могу помочь ей?

Ангел посмотрел на него, склонив голову набок.

– Потому что ты нарушил баланс. Твои способы использовать дары Господа возымели обратный эффект. Это только усугубило твое положение, – ответил Михаил, его голос звучал одновременно мягко и беспощадно, как ветер, несущий зимний холод.

– Я... Я ничего не усугублял! – Костя шагнул вперёд, его руки дрожали от ярости и страха. – Я лишь хотел спасти всех больных людей! Хотел, чтобы она жила! Чтобы наш ребёнок жил! Разве это не то, что ты мне позволил делать? Разве ты не говорил, что мои дары даны мне для добра?!

Михаил медленно расправил крылья, и комната на мгновение наполнилась тихим шелестом, как будто само время сдвинулось с места.

– Добро, – проговорил он, делая шаг ближе, – это не всегда то, что ты думаешь. Ты спасал, не понимая последствий. Ты вмешался в ход событий, которые выходят за пределы твоего понимания. И теперь, Константин, смотри, что ты натворил.

Он почувствовал, как слёзы навернулись на глаза, и он снова посмотрел на Лию. Она была его светом, его тылом, его надеждой. Всё, что он делал, было ради неё и ребёнка.

– Не говори мне, что это моя вина, – прошептал он, но слова вырвались злобой. – Если бы ты сказал раньше... Если бы ты предупредил, я бы...

– Ты бы всё равно сделал то, что считал нужным, – прервал его Михаил, и в его голосе была не ярость, а тихая печаль. – Господь дал тебе дар не для того, чтобы ты играл в Бога. Ты спасал тех, кто должен был уйти. И тем самым нарушил порядок, поставленный самим Создателем.

Михаил отчитывал его словно мальчишку, который сел за руль отца и повернув ключ начал движение. Но ведь не зная как управлять, он почти уничтожил свой автомобиль.

–Послушай Костя, ты создал скалу на месте алтаря, в котором поклонялись некоторые жители этого города дьяволу.

– Да но я же его очистил от демона– восклицая и оправдываясь произнес он

– Да ты очистил алтарь и подземелье. Но вместо того, что бы сровнять его с песком. Ты воздвиг целую гору. И сейчас там происходит худшее что могло быть. Сотни людей и не только из этого города сходятся в этом месте считая что это дьявол показал силу свою. И теперь ещё больше жертвенников стоит для дьявольских ритуалов. –

Ангел снисходительно добавил.

Но это можно сказать ерунда. Одним алтарем больше, одним меньше. Но ты посягнул на духовное равновесие.

Парень сжал кулаки, его сердце разрывалось.

Константин почувствовал, как комната вокруг него сжалась в тисках напряжения. Лия лежала перед ним, бездыханная и бледная, словно свеча, которая вот-вот погаснет. Душа его кипела от противоречий, когда вдруг воздух наполнился низким гулом, подобным далёкому раскату грома.

Звук усилился, и из пола, словно из разверзшейся преисподней, хлынул поток чёрного дыма. Тьма обрела форму – перед ним стоял демон Аргос. Его глаза сверкали кровавым пламенем, а тень, которую он отбрасывал, казалась живой, извивающейся змеёй.

– Ты думал, я забыл о тебе, смертный? – произнёс он голосом, от которого сжималось сердце. – Ты разрушил мою плоть, забрал души, что предназначались мне, а теперь сам пришёл в моё владение.

Костя встал, его взгляд метался между лежащей Лией и стоящим перед ним демоном.

– Ты не заберёшь её! – выкрикнул он, его голос дрожал, но в нём звучала сталь.

Аргос хрипло засмеялся, звук его смеха отдавался эхом, которое заполняло всю комнату.

– Её? Нет, её я не заберу, – ответил демон, его голос звучал как шёпот тысячи душ. – Но твоя душа... она моя.

Прежде чем он смог ответить, комната озарилась ярким светом. Михаил, ангел света, возник перед ними. Его крылья, сверкающие, как расплавленное золото, раскинулись за спиной, а глаза светились тихой, но неумолимой силой.

– Аргос, – спокойно произнёс Михаил, но в его голосе звучал приговор. – Господь запрещает тебе это делать.

Аргос нахмурился, его пламя на миг погасло.

– Запрещает? – его голос задрожал от гнева. – Этот смертный вторгся в моё владение. Он нарушил равновесие. Он отнял у меня души, предназначенные моему повелителю. Я имею право взять его душу в качестве платы!

Михаил расправил крылья, заслонив собой Элиэзера.

– Господь и только он имеет власть над душами, – сказал он, поворачиваясь к Константину. – И ты должен принять это как факт. Иначе и тебя ожидает гиена огненная!

Парень, замерев, смотрел на Михаила.

Ангел смотрел на демона так, что если тот ослушается Господа, он разрубит его по полам святостью Господней. Демон отстранился от Кости, давая понять что он готов выслушать предложение Михаила.

Тот видя этонемного поменял свой гнев на милость. И сказал Косте.

–У тебя есть выбор Константин-

– Какой выбор? —спросил тот, хотя в глубине души боялся услышать ответ.

Михаил с сожалением посмотрел на него.

– Демон обязан получить то, что ему причитается. А именно души людей. Оговоренные им с Господом. Но ты можешь решить чьи души грешников отойдут к нему. Константин тебе предстоит сделать выбор: оставить ему души тех, кто сейчас находится в лагере, или отдать душу ее нерождённого ребёнка.

Костя почувствовал, как земля ушла из-под ног.

– Нет... – выдохнул он, оглядываясь на Лию. – Это невозможно. Это... бесчеловечно.

– Смертный! – гаркнул Аргос. – Я был терпелив. Ты заставил меня ждать, и я устал. Выбирай, или я заберу и их, и её!

Тот покачал головой, ощущая, как отчаяние сжимает его горло.

– Господи... – прошептал он, опускаясь на колени. – Если я согрешил, если нарушил Твои законы... Возьми мою душу. Забери меня.

Михаил посмотрел на него с теплом, но покачал головой.

– Ты важен для замысла Господа, Константин. Твоя душа нужна Ему.

– Тогда как я могу выбрать? – выкрикнул он. – Как я могу решить, кто должен жить, а кто умереть?