Текст книги "Однажды рабби уйдёт"

Автор книги: Гарри Кемельман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

39

Уже в десятый раз шеф Лэниган просматривал документы по делу Пола Крамера и снова удивлённо кивнул, читая донельзя подробный отчёт сержанта Данстейбла:

«Осмотр мусорного контейнера, гараж Глоссопа, 16:13.

Уведомлен начальник (лейтенант Дженнингс) по телефону из гаражного отделения, контейнер остаётся в поле зрения, 16:15.

Ожидается прибытие грузовика для перевозки контейнера. Грузовик прибыл, 16:31.

Чёрный «шевроле», номер лицензии 937254, расположен на углу Мейпл-стрит и Глен-лейн, 16:52.

Вернулся… сообщил…»

Что-то в этом отчёте озадачивало Лэнигана. И только сейчас до него дошло. Он нажал на клавишу селектора и позвал по интеркому дежурного сержанта:

– Билли Данстейбл где-нибудь рядом?

– Да сэр. Он в общей комнате.

– Пусть зайдёт. – И через мгновение, когда появился сержант: – Садитесь, сержант, садитесь. Я читал ваш отчёт об этом наезде. Я заметил, что вам удалось найти машину Крамера примерно через двадцать минут после того, как вы покинули гараж Глоссопа.

– Да, сэр.

– Как вам удалось?

Данстейбл ухмыльнулся.

– Просто обычная детективная работа.

– Но, учитывая трафик, вам понадобилось довольно мало времени, чтобы добраться до Глен-лейн от Глоссопа.

– Да, сэр.

Лэниган откинулся назад, скрестил руки на животе и, мягко улыбнулся сержанту:

– Это не обычная детективная работа. Это необыкновенная детективная работа.

Данстейбл покраснел.

– Ну, я получил наводку.

Лэниган наклонился вперёд.

– То есть кто-то сказал вам, где припаркована эта машина.

Данстейбл неловко поёжился.

– Ну, не совсем. Он подумал, что она может стоять там, где обычно паркуется.

– Кто? Кто сказал вам?

– Том Блейкли, который работает в гараже.

– Вы его знаете?

– Конечно. Вы тоже должны его знать. Рыжий громила. Разве не помните? Он был защитником команды Барнардс-Кроссинга, которая пять лет назад упустила шанс попасть в чемпионат штата.

– О да, я помню. Геройский парень. И он сейчас работает в Глоссопе? Я и не знал. Нечасто, но бывает. Я думал, что он пошёл в колледж после окончания учёбы, что ему наперебой предлагали различные стипендии.

– Так и есть. Он отправился на юг, но ушёл после первого семестра. Он сломал запястье, и его отовсюду вышвырнули. В южных колледжах такое случается.

– И с тех пор он работает на Глоссопа?

– Нет, принялся за ловлю лобстеров. До сих пор занимается этим, а также работает на Глоссопа.

– А как он узнал, где Пол Крамер припарковал свою машину?

– Он встречается с Агги Десмонд, которая живёт на Мейпл-стрит. Наверное, он видел машину, когда звонил ей.

– Похоже, вы много знаете о нём.

– Ну да, мой младший брат учился вместе с ним в старшей школе, и они дружат до сих пор.

Лэниган выпалил наугад:

– А Фрэн Кимбалл была в этом классе?

– Да уж. Она была чирлидершей[106]106
  Чирлидер, чирлидерша – это участник (участница) группы поддержки на спортивных мероприятиях. Они работают с командами на матчах, привлекают внимание болельщиков и создают позитивную атмосферу на стадионе во время матча. Чирлидинг – это командный вид спорта, который сочетает в себе элементы акробатики, гимнастики и хореографии. Во время выступлений спортсмены показывают различные танцевальные связки, составляют пирамиды, выполняют прыжки и многое другое – всё это оценивается судьями. Чирлидинг зародился в США в 1870-е годы и приобрёл наиболее широкое распространение к середине XX века.


[Закрыть].

– А Бет Мак-Аллистер?

– Ага. Тоже училась в этом классе.

– Поэтому они должны знать Тома Блейкли.

– Да, конечно. Фрэн Кимбалл ходила с Томом.

– Ходила?

– О да. Они были парой.

– А потом они расстались? Поссорились?

– Я так не думаю. По крайней мере, я никогда не слышал о ссоре. Но он отправился в колледж на юг, а она пошла в бостонский колледж. Наверное, встретила других и потеряла к нему интерес.

Лэниган на секунду задумался.

– Вы знаете, что я хотел бы? – Он пристально посмотрел голубыми глазами на сержанта. – Я хотел бы знать, что делал этот Том Блейкли в ту среду вечером.

Сержант Данстейбл рассмеялся.

– Могу рассказать. Вы знаете, в тот вечер мне следовало быть на встрече выборщиков по делу о винном магазине. Именно я поймал малыша с фальшивым удостоверением личности, когда тот покупал пиво. Поэтому, закончив с показаниями, я спустился в «Корабельный Камбуз», примерно в половине десятого, и Том Блейкли сидел там, опрокидывая одну за другой.

– Опрокидывая?

– Да, знаете ли, напился в стельку. Что-то бормотал о том, что его девушка продинамила его. Скорее всего, он сидел там не две и не три минуты. Затем, кажется, после десяти, его отказались обслуживать, и он ушёл – очевидно, домой и спать.

– Это было бы разумно, – согласился Лэниган. – Вы знаете, на какой машине он ездит?

Данстейбл покачал головой.

– Я мог бы с лёгкостью выяснить.

– Неважно. Это уже не имеет значения. Вы мне очень помогли, сержант.

40

В кабинете шефа Лэнигана рабби Смолл откинулся на спинку кресла.

– Я встретил Пола Крамера, и он сказал мне, что кто-то пришёл к вам…

– Верно. Девушка, которая сообщила, что провела с ним всю ночь.

– И что вы теперь собираетесь делать?

– Ни черта. С какой стати? Теперь дело не в моих руках. Всё зависит от окружного прокурора.

– Вы сообщили об этом ему?

– Конечно. А он должен уведомить защитника. Очевидно, уже известил.

– А что будет дальше?

Лэниган покачал головой.

– Это зависит от адвоката, от его тактики. Он может попытаться заставить окружного прокурора отменить обвинение. Или сохранить этот факт для суда и затем предъявить его.

– Но я не понимаю. Это обеляет парня, не так ли? Если она готова засвидетельствовать, что была с ним всю ночь, и что они не выходили из дома…

– Но окружной прокурор может ей не поверить, Дэвид, – терпеливо объяснил Лэниган. – И адвокат Пола – тоже, и в этом случае ему лучше довести дело до суда в надежде одурачить присяжных, чтобы те вынесли оправдательный приговор.

– Будет ли девушка рисковать своей репутацией, признаваясь, что провела ночь с молодым человеком, если в наличии что-то меньшее, чем возможность осуждения за тяжкое преступление? – не отступал рабби.

– Да, Дэвид, будет. Вы просто не знаете молодых людей. Они не такие, как вы, когда вы были в их возрасте. Это другая порода.

– Я постоянно соприкасаюсь с ними, – возразил рабби. – Я занимаюсь с ними после конфирмации[107]107
  Конфирмация (лат. confirmatio – утверждение) – в католицизме одно из семи церковных таинств (аналогично таинству миропомазания в православии и древних вост. церквах). Во многих протестантских деноминациях – особая богослужебная церемония. В данном случае рабби, очевидно, имеет в виду церемонии бар-мицвы (см. выше) и бат-мицвы (аналог бар-мицвы для девочек, достигших 12 лет), но употребляет термин, понятный католику Лэнигану.


[Закрыть] и…

– Это совершенно другое. Они приходят на эти занятия с религиозными целями. Вы – рабби, поэтому они ведут себя хорошо и стараются не говорить ничего, что вы бы не одобрили. А я вижу их, когда они попадают в беду. Вы предполагаете, что девушке будет стыдно признать, что она была с мальчиком всю ночь…

– Полу тоже, – заметил рабби.

– Конечно, потому что мальчики, особенно молодые, ещё подростки, склонны быть консервативными. По крайней мере, в сексе. Но молодые женщины изменились. Они не стесняются признать, что переспали с мужчиной. Напротив, они склонны стесняться признавать себя девственницами. В глазах их друзей это означает, что они отсталые и, скорее всего, непривлекательные. Это отнюдь не жертва – то, что девушка пришла ко мне с этой историей, равно как если бы она сказала мне, что провела ночь со своей подругой Бет Мак-Аллистер. Для неё это ничего не значило. – Он положил обе руки на стол и продолжил: – И что у нас остаётся в итоге? Неподтверждённая история. Она говорит, что провела с ним ночь. Но вы не можете спросить её мать, правда ли это, потому что мать думает, что дочь гостила у Бет Мак-Аллистер. Вы спрашиваете Мак-Аллистер – и что получаете? Как вы заставите её признать, что она прикрывала Фрэн? Всё, что она знает – ей дали номер телефона, по которому она должна была позвонить, если мать Фрэн хочет поговорить с дочерью. Какой номер? Она не может вспомнить. Она записала его на листе бумаги, но, конечно, не удосужилась его сохранить. Или у неё может остаться номер Пола, но откуда мы знаем, что его сообщили не потому, что Фрэн и Пол обдумывали свою историю? Что касается самой Фрэн Кимбалл, она говорит, что никто не видел, как она вошла в дом Пола или покинула его на следующее утро.

Но даже если мы поверим её рассказу о том, что она была с Полом всю ночь, это всё равно не снимает его с крючка. Это не доказывает, что они вообще не выходили. Вот примерный сценарий. Она идёт к нему домой заниматься. Около десяти кто-то предлагает часок отдохнуть. Съездить куда-нибудь за пивом, или за гамбургером и кофе. На обратном пути они проезжают по Глен-лейн и попадают в аварию. А потом… – он замолчал, когда ему пришла в голову мысль. Он широко улыбнулся. – Даже лучше. Предположим, она ехала и попала в аварию. Естественно, она в панике и боится сообщить об этом в полицию. Она умоляет его не доносить на неё, и он соглашается, если она проводит с ним ночь. Затем, когда он арестован, то заставляет её прийти ко мне. Что вы думаете об этом?

– Я думаю, что ваше «даже лучше» для них гораздо хуже, – сухо бросил рабби. – Вы рассматривали возможность того, что оба могут говорить правду? Если наезд совершил Пол, или девушка, или оба вместе, стал бы он тогда парковать свою машину под открытым небом на Глен-роуд, если мог бы спрятать её в своём собственном гараже?

– Стал бы, если был пьян, или накурился травки.

– Даже если он был пьян в ту ночь, стал бы он менять фару в местном гараже? Это случилось на следующий день после обеда. К тому времени он уже протрезвел.

– Не обязательно, – возразил Лэниган. – Со спиртным он бы справился. А вот наркотики могли действовать и на следующий день. Но вопрос в ответ на вопрос: разве кто-нибудь в здравом уме попытался бы выставить кого-то другого виновным в наезде, когда всё, что требовалось – просто скрыться, и никто бы об этом не узнал? И, заметьте, собственная фара гипотетического виновника не сломалась. А теперь подумайте о том, насколько безрассудно его поведение. Его могли увидеть, когда он разбивал фару, а затем снова, когда он приехал назад и разбросал стекло около тела. Зачем кому-то так рисковать?

– Он мог...

– И не говорите мне, что он мог быть пьяным или обкуренным, Дэвид, потому что это моя идея.

– Я собирался сказать, что он мог ненавидеть Пола, – вежливо произнёс рабби.

– И хотел отомстить за причинённый ему вред? Возможно, но едва ли. Слишком длинная цепочка совпадений. Сразу после серьёзной аварии он натыкается на автомобиль своего врага в нескольких сотнях ярдов, и машина стоит на открытом воздухе, а не припаркована в гараже, и владельца нет рядом, и на улице темно и безлюдно. Это должен быть кто-то местный, иначе мало шансов, что он поедет по Глен-лейн. Но Крамеры – новички. Живут здесь всего пару месяцев. Нет никаких шансов на появление кровной вражды. И разве Пол не знал об этом? Однако, когда вы пришли к нему, он предположил, что его подставила полиция. Если у него был такой злобный враг, почему он не упомянул его вместо оскорблений в адрес полиции? Обвинение кого-либо в убийстве – довольно предосудительное дело, или вы так не думаете?

– Конечно, это так, – согласился рабби. – Мы, вероятно, считаем это более серьёзным, чем вы. Это нарушение заповеди «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего»[108]108
  Исход, 20:15 (20:16).


[Закрыть], и у нас за это полагается более суровое наказание.

– Вот как?

– Библейский закон по отношению к лжесвидетелю гласил: «То сделайте ему то, что он умышлял сделать брату своему».[109]109
  «Если выступит против кого свидетель несправедливый, обвиняя его в преступлении, то пусть предстанут оба сии человека, у которых тяжба, пред Господа, пред священников и пред судей, которые будут в те дни; судьи должны хорошо исследовать, и если свидетель тот свидетель ложный, ложно донёс на брата своего, то сделайте ему то, что он умышлял сделать брату своему; и так истреби зло из среды себя». Второзаконие, 19:16-19.


[Закрыть]

Лэниган кивнул.

– Звучит разумно. Впрочем, к лжесвидетелям и мы не проявляем снисхождения. Но я думаю, что это относится только к показаниям под присягой в суде. В данном случае мы не можем предъявить виновному никаких обвинений, кроме умышленного уничтожения имущества.

– А перенос стекла к телу на дороге?

– Ну, полагаю, мы могли бы обвинить его во вмешательстве в действия полиции при исполнении ими своих обязанностей. Но не думаю, что из этого что-то выйдет.

– Не могли бы вы проверить?

Лэниган медленно покачал головой.

– Теперь дело не в моих руках, Дэвид. Это ребёнок окружного прокурора. Конечно, если бы появилось новое свидетельство, я бы изучил его, прежде чем передать его окружному прокурору. Но я не могу просто надеяться на то, что найду что-то, учитывая, что у нас имеются железные доказательства против Крамера. У меня просто нет людей для такой работы.

– Будете ли вы, по крайней мере, непредвзяты?

– Я всегда стараюсь.

Рабби встал и направился к двери, и тут Лэниган спросил:

– Как дела у Джонатона?

– Хорошо. Почему вы спрашиваете?

– Просто днём я видел его в центре города.

– О, он после школы ходит в республиканский штаб. Понемногу подрабатывает, выполняет разные поручения и всё такое за дополнительные карманные деньги. – Он широко улыбнулся. – Теперь он считает, что хочет заняться политикой.

– Отказался оперировать мозги, да? Что ж, будем надеяться, что это продлится недолго.

– Мы оба будем надеяться, – согласился рабби.

41

Гальперин усмехнулся, услышав на другом конце телефона глубокий, торжественный литургический тон:

– Рабби Гальперин слушает.

– Привет, Херб, – радостно крикнул он. – Кончай. Это я.

– Моррис! – Октавой выше: – Как дела? – И с внезапным беспокойством: – Что-то неладно?

– Неладно то, что я здесь, а мой младший брат в захолустном городке, который и на карте не найдёшь, и в существование которого никто не верит. Так вот, Херби, послушай меня. У меня есть предложение. – Он объяснил ситуацию в храме.

Брат терпеливо выслушал и протянул:

– М-да, Моррис, я бы с удовольствием согласился, но просто не могу. Я не могу стать участником заговора, который лишит парня работы. А этот ваш рабби Смолл, он вообще особенный. Он настоящий учёный. У него была статья в последнем «Квотерли»…

– Послушай, малыш, его уход не имеет к тебе никакого отношения. Мы избавляемся от него, потому что просто больше его не хотим. Может быть, он особенный и всё такое, но он не ладит с конгрегацией. Практически с самого начала. Несколько раз он удержался на своём посту буквально чудом. Если его место должен занять другой, так почему бы не ты?

– Но остаётся проблема свадьбы.

– Знаешь, время от времени нам всем приходится вносить постепенные коррективы в своё мышление. И разве ты однажды не сделал то же самое, когда был директором «Гилеля»? Когда дочь декана вышла замуж за профессора…

– Это было совсем другое. Её бабушка была еврейкой, поэтому и мать была еврейкой[110]110
  Частично эту ситуацию обрисовал рабби Смолл, беседуя с Магнусоном. Согласно Галахе, еврейство определяется по женской линии. Следовательно, если бабушка по матери была еврейкой, то и мать является ею, равно как и дети матери, даже если она вышла замуж за нееврея.


[Закрыть]…

– Да, как будто я ирландец.

– Я хотел сказать, по Галахе…

– Я знаю всё о Галахе и прочей чепухе. Ты смухлевал и знаешь это. И всё, что я прошу – повторить то же самое здесь. Никто не узнает об этом. Если дадут объявление в газету, твоё имя либо не упомянут, либо мы напишем его неправильно. И всё будет происходить в доме президента. Позволь мне поговорить с Долли…

– Я слушаю, Моррис, – сказала жена рабби.

– Ну вот, теперь ты знаешь, о чём идёт речь. Теперь ты должна обработать Херби. Это его шанс на выигрыш. Президент нашей общины – знаешь, кто он? Это Говард Магнусон. Говард Магнусон из «Магнусон и Бек». Я объясню тебе, что это за человек. Он дал мне три случая, только три случая, и я заработал больше, чем за всю свою практику за весь прошлый год. Он предупредил меня, он недвусмысленно предупредил меня, чтобы я не запрашивал слишком мало, иначе его репутация пострадает. Вот с кем будет связан Херби.

– Да, но ты сказал, что это временно. Как долго – временно?

– Ты сама знаешь, как всё происходит, Долли. Это не столько временная работа, сколько испытательный срок, потому что мы не посылаем ритуальный комитет, чтобы выслушать и оценить Херба. Я покажу им ту видеокассету, которую он прислал, но он всё равно приедет сюда вне зависимости от её просмотра, тихо и незаметно. И если он ничего не испортит и не будет совать нос, куда не надо, тогда устроится не хуже Флинна[111]111
  «In Like Flynn» – сленговый термин, возникший в начале 20 века и ставший популярным в 1940-х годах. Он относится к человеку, способному легко и быстро добиться успеха, особенно в романтических начинаниях. Это выражение имеет два различных источника и два различных значения – американское и австралийское. Американское значение этого выражения – выгодная или гарантирующая успех позиция. Источник – Эд Флинн, политический лидер Нью-Йорка. В 40-е гг. XX в. демократическая партия приобрела абсолютную политическую силу в Бронксе, районе Нью-Йорка. Сам Флинн и другие кандидаты, которых он поддерживал, были «in» (внутри), т. е. существовала гарантия их избрания, если они выставляли свои кандидатуры. Австралийское значение этого выражения – успешно использовать любую предложенную возможность, особенно сексуальную. Относится к уроженцу Австралии, американскому киноактёру Эрролу Флинну (1909 – 1959 гг.), знаменитому своими сексуальными победами.


[Закрыть], поверь мне. Это исключительный шанс для Херби. Другого может не представиться.

– Да нам и так неплохо, Моррис.

– Плохо-шмохо. Вы в Канзасе, а от Канзаса шаг до Арканзаса[112]112
  Многие считают Арканзас одним из худших штатов США.


[Закрыть]. Я говорю о Восточном побережье. Полчаса до Бостона и Кембриджа. Театр, концерты и всякие университеты.

– Ну ладно, мы подумаем и дадим тебе знать, скажем, к концу недели.

– Не пойдёт[113]113
  В оригинале: «No, sirree» – то же самое, что и «Нет, сэр», но с более выраженной эмоциональной окраской.


[Закрыть]. Значит, так: сейчас десять часов. Вы звоните мне сегодня в одиннадцать. Не позднее. Я буду ждать у телефона.

В одиннадцать зазвонил телефон, и Долли Гальперин сказала:

– Хорошо, Моррис, мы согласны. Что нам теперь делать?

– Абсолютно ничего, милая. Просто тихо ждите. А в воскресенье вечером, если мы будем готовы к тому времени, или в следующее воскресенье вечером я сам позвоню вам. Моя идея состоит в том, что Херби должен приехать один. Он остановится у нас. И если всё пойдёт хорошо, ты выезжаешь с детьми и начинаешь поиски дома. Но ничего никому не говори, пока не получишь звонок от нас. Ладно?

– Ты начальник, Моррис.

Моррис взглянул на часы и решил, что ещё не поздно позвонить Магнусону.

– Всё готово, – объявил он. – Мне пришлось довольно сильно потрудиться, и не думаю, что справился бы без помощи моей невестки, но он, наконец, согласился.

– А моя маленькая проблема?

– О да, я объяснил, что это – часть сделки. Я обещал ему, что не будет никакой публичности, несмотря на свадьбу. Я имею в виду, что церемония пройдёт в вашем доме. Поэтому, если ваша дочь отправит уведомление в газеты, ей не нужно будет указывать, кто на самом деле проводил венчание. Или можно сообщить, что церемонию проводил преподобный Гальперин, так что читатели посчитают его протестантским пастором. А если свадьбу проводит рабби – значит, обещание бабушке, которой больше нет рядом, выполнено. Согласны? Так что для публикации вообще нет причин.

– Думаю, всё будет в порядке, – ответил Магнусон. – Я просмотрел кассету, и он мне пришёлся по вкусу. Пожалуй, я соглашусь, что он именно тот человек, которого мы хотим принять на работу. Естественно, я понимаю, что не могу действовать в одиночку, и что нам нужен консенсус членов правления. Поэтому я подумал, что если вы соберёте группу и попросите их прийти ко мне завтра вечером или на следующий день, может быть, на лёгкий ужин – ничего сверхъестественного, только бутерброды и напитки – мы могли бы показать им ленту, и если они одобрят то, что увидят, мы сможем поднять этот вопрос на следующем заседании правления.

– Вам не нужно всё правление, верно?

– Не-ет. Лучше, если у нас будут те, кто, вероятно, отреагирует положительно. Это даст нам большинство, согласны?

– Думаю, так. Я уверен в этом. А остальным можно показать на следующий день или…

– Никакой необходимости, Моррис. Позвольте мне рассказать вам кое-что о корпоративном управлении. Если у вас есть голоса, всё проворачивается в два счёта[114]114
  Использовано выражение «Railroad it through» – это идиома, означающая принудительное проведение или принятие чего-либо, особенно законодательства, через авторитетный орган в спешке и под давлением. При этом стандартные рассмотрения последствий игнорируются или избегаются. Другое её значение – ловко управиться, провернуть в два счёта.


[Закрыть]. Пусть это и не демократия, но единственный способ, который работает.

42

Видя, как рабби закатывает левый рукав и вынимает филактерии[115]115
  Тфилин или филакте́рии – элемент молитвенного облачения иудея, пара коробочек из выкрашенных чёрной краской (бычьей, козьей) кожи кошерных животных, содержащие написанные на пергаменте отрывки из Торы и повязываемые на лоб и руку. При помощи чёрного кожаного ремня, продетого через основание, ручную тфилу укрепляют на плече левой (левши – правой) руки напротив сердца, немного повернув к телу, а головную тфилу укрепляют на лбу, на линии волос, между глаз.


[Закрыть] из синего бархатного мешка, в котором держал их, Мириам спросила:

– Ты не идёшь в храм, Дэвид?

– Нет, не сегодня.

Она смотрела широко раскрытыми глазами, как он надел тфилин и талит[116]116
  Талит – молитвенное облачение в иудаизме, представляющее собой особым образом изготовленное прямоугольное покрывало.


[Закрыть], а затем, повернувшись на восток, начал утренние молитвы. Затем пошла на кухню, чтобы приготовить завтрак. Дождя не было. Свежее, ясное воскресное утро – как раз тот день, когда рабби, как правило, наслаждался короткой прогулкой до храма. Один-два раза она заглядывала в кухонную дверь, пытаясь по внешнему виду и поведению мужа понять, не расстроен ли он, не огорчён ли.

За завтраком Мириам спросила:

– Заседание правления, не так ли?

– Правильно. Президент попросил меня не приходить.

Храбро пытаясь улыбнуться, она поинтересовалась:

– Очередное повышение?

– Сомневаюсь. Совсем наоборот. На этот раз наш президент дал понять, что я больше не буду посещать собрания.

– Почему, что случилось?

– Я сказал ему, что он должен уйти в отставку.

– Дэвид! Ты не мог!

– Мог. – Он рассказал, почему так поступил.

Жена удивлённо покачала головой.

– Тебе удалось ввязаться в конфликт?

– Нет, не думаю, – легкомысленно отмахнулся рабби. – Хотя признаю, что за эти годы разные президенты сумели ввязаться… ну, в разногласия со мной. Это закаляет, знаешь ли.

– Но Магнусон – другое.

– Да? Каким образом?

– Помнишь, что сказал Мортон Брукс? Магнусон не понимает, что такое рабби. С его точки зрения, ты просто сотрудник храмовой организации.

– Ну, другие тоже так думали.

– Но Магнусон всю жизнь имел дело с сотрудниками. Его естественная реакция на человека, проявляющего непокорность, буйство или просто не согласного с ним – увольнение.

– Я знаю.

– Но тогда…

Рабби поставил кофейную чашку и вытер салфеткой губы.

– Я не могу так жить. Я не могу согласиться с тем, что мой образ жизни, моё благополучие зависят от прихоти одного человека, и что я должен сосредоточить свои силы на том, чтобы доставить ему удовольствие или даже не обидеть его. Если это характер моих отношений с Говардом Магнусоном, то я немедля разорву их.

– Но что, если он попросит тебя уйти в отставку?

– Я откажусь, конечно. Если правление проголосует за мою отставку, я потребую объяснить причину, а также права изложить свою позицию перед всеми членами общины и …

– О, Дэвид, Говард Магнусон никогда не позволит втянуть себя в открытую конфронтацию с тобой перед конгрегацией. Он просто убедит большинство членов правления не продлевать твой контракт после его завершения. И что ты будешь делать?

Он пожал плечами.

– Я бы, вероятно, уведомил семинарию, что свободен и ищу другую работу. Или я мог бы попробовать что-нибудь ещё: преподавать, получить какую-то редакционную работу в издательстве, возможно, работать корреспондентом по еврейским вопросам в какой-либо газете, или…

– Но всё это связано с тем, чтобы быть обязанным, как правило, одному человеку – директору или декану, редактору или издателю, который может оказаться другим Магнусоном.

– Тогда я вспомню, что у меня есть сбережения, чтобы начать собственное дело.

– Какое дело?

– О, не знаю. Может быть, открыть собственную школу, еврейскую школу для взрослых, или… или любой другой вид бизнеса, обувной магазин или кондитерскую, или… или...

– Рабби, управляющий кондитерской?

Он улыбнулся.

– Конечно, почему бы и нет? Ну, возможно, не кондитерскую, потому что с моей любовью к сладкому я съел бы всю прибыль. Дело в том, что, в отличие от католического священника или протестантского пастора, я не предан религии. Как рабби, я светская фигура. И зарабатывать на жизнь торговлей, бизнесом или профессией – вполне в нашей традиции. Многие великие рабби в старые времена трудились плотниками, кузнецами, лесозаготовителями. Совсем недавно в гетто России и Польши некоторым рабби приходилось обеспечивать себя какими-то светскими предприятиями. Мой собственный дедушка, когда служил рабби в штетле до того, как приехал в эту страну, заправлял лавкой, хотя местечко и предоставляло ему льготные условия, ограничивая конкуренцию.

В некотором смысле это даже более правильный путь, поскольку наша традиция требует, чтобы никто не использовал своё обучение в качестве получения дополнительных наград. Нынешняя система оплаты труда раввина основана на тонкой пилпулистической[117]117
  Пилпул – метод изучения Талмуда и ведения дискуссии.


[Закрыть] казуистике, которая утверждает, что община платит не за учёность и знания, а за то время, когда он не может зарабатывать на жизнь, выполняя функции раввина.

– Скажи мне, Дэвид, ты устал быть раввином?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что ты был рабби двадцать лет. Если бы ты занялся чем-то другим, юриспруденцией или бизнесом, я уверена, что нам было бы намного лучше в финансовом отношении. Так что, если ты откажешься от этого сейчас, у меня возникнет ощущение, что эти двадцать лет были потрачены впустую.

– Нет, Мириам, я не устал быть раввином. Если учесть всё случившееся, это были очень приятные двадцать лет. – Он потёр челюсть, пытаясь помочь умственной деятельности. – Но если рабби действительно заботится о своей конгрегации, и если община – не просто стадо овец, которые думают о нём, как о своём пастухе, то периодически должна вспыхивать драка. Как в хорошем браке, – добавил он.

Мириам хихикнула.

– Мужская или женская обувь? – спросила она.

– Что?

– В своём магазине ты будешь продавать мужскую или женскую обувь?

– О, женскую, конечно, и я бы ограничил торговлю небольшими размерами, чтобы привлечь молодых и симпатичных.

Тут на лестнице послышались шаги, и вошёл Джонатон, зевая и потягиваясь.

– Эй, папа, мы едем или идём?

Прежде чем рабби успел ответить, Мириам сказала:

– Отец сегодня не пойдёт к миньяну, Джонатон, и я думаю, что было бы лучше, если бы ты по утрам тоже молился дома.

– Ладно. Я пойду наверх. – В будние дни так и было, а в субботу и воскресенье – когда нет занятий – Джонатон сопровождал отца к миньяну. И, конечно, он предпочитал домашние молитвы, так как это быстрее, и не требовалось ждать, чтобы набралось десять человек, необходимые для миньяна.

Когда он ушёл, рабби заметил:

– Знаешь, Мириам, мне просто пришло в голову, что Джонатан не намного моложе юного Крамера.

– И?

– И если бы он во что-то вляпался…– Он ненадолго замолчал. Затем продолжил: – Я собираюсь немного покататься по Глен-лейн.

Рабби Смолл проехал весь Глен-лейн до Хай-стрит, а затем развернулся и направился назад, двигаясь очень медленно. Когда он добрался до полянки, где Д’Анджело оставил свою машину, то припарковался и вышел. Хотя он и был знаком с дорогой, но, шагая, понял, что она длиннее, чем он думал раньше. Кроме того, на полпути к Мейпл-стрит имелось значительное возвышение, которое он не заметил, находясь в машине. Достигнув вершины холма, рабби смог увидеть весь дальнейший путь до Мейпл-стрит. Затем он повернулся и пошёл туда, где оставил машину, по дороге считая шаги.