Текст книги "Однажды рабби уйдёт"

Автор книги: Гарри Кемельман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

29

– Дети! – Лэниган выплюнул это слово, как какую-то непристойность. – Тут ничего не скажешь. Всё как на ладони. Его взяли с поличным. Осколки стекла, найденные на месте происшествия, точно соответствуют рассеивателю, снятому с его автомобиля, когда там меняли фару. Я говорю не о том, что это просто стекло того же типа. Я хочу сказать, что кусочки, осколки совпадают, как в мозаике. Достаточно? Но он говорит, что был дома весь вечер и всю ночь.

– Кто-то другой мог взять его машину, – предположил рабби.

Лэниган покачал головой.

– Он отрицает.

– Я хотел сказать, без его разрешения.

Лэниган снова покачал головой, на этот раз широко улыбаясь.

– Он запирает свою машину, когда уходит. И не только запирает её, но и прикрепляет какое-то из тех запатентованных устройств, которые фиксируют руль. Помнится, что там, где он обычно паркуется днём, в Бостоне на Хантингтон-авеню, где находится университет, постоянно угоняют автомобили.

Рабби кивнул.

– Это скорее ограничивает возможности, не так ли? Жертва – он был пешеходом, правильно? Кем он был и что делал, прогуливаясь по Глен-лейн ночью? Был ли это какой-то бродяга или…

– Забавно, – усмехнулся Лэниган. – Я только что закончил разговаривать с начальником полиции Ревира, как раз перед вашим приходом. Погибший был мелким политиканом из Ревира. По словам шефа, именно он выпустил листовку, на которой Баджо, кандидат в сенаторы штата, засветился на каком-то обеде с кучкой гангстеров. Вы видели это? Что касается того, что он делал в Глен-лейн, наша теория состоит в том, что он направлялся в Салем и почувствовал неотложный зов природы. Поэтому он повернул в Глен-лейн и вышел из машины, чтобы прогуляться и облегчиться.

– Понимаю. – Рабби задумался на мгновение. – И тот, кто едет по тёмной пустынной дороге, такой, как Глен-лейн, может не ожидать пешеходов…

– Это точно, – согласился Лэниган. – Парень, возможно, в тот момент вышел из леса. Может быть, он внезапно испугался какого-то животного, енота, допустим, или скунса, и выскочил из леса и врезался прямо в машину. Видите ли, в наезде есть два элемента: удар и побег[92]92
  Игра слов. Наезд на пешехода с последующим исчезновением с места происшествия называется «hit-and-run», «удар и побег», «наехал и скрылся».


[Закрыть]. Конечно, наезд – всегда несчастный случай. Тем не менее, мы всегда начинаем с предположения о халатности со стороны водителя, и, если он выпил, это становится чем-то бо́льшим, чем просто предположение. Но здравый смысл подсказывает, что иногда это вина жертвы, и самый осторожный водитель в мире не мог избежать аварии. Однако нормальную юридическую процедуру мы начинаем с предположения, что вина лежит на водителе. Дорожная полиция автоматически приостановит действие его водительских прав, и именно обвиняемый, водитель, берёт на себя бремя доказывания того, что невиновен, чтобы вернуть их. Далее, если жертва умирает в результате дорожно-транспортного происшествия, наказание не слишком строго. Обычно это не более чем приостановление действия прав на определённый срок. Но второй элемент – побег – осознанное решение со стороны водителя, и оно преступно и предосудительно. Он оставляет свою жертву на дороге, корчащуюся от боли, и почти наверняка ей грозит ухудшение состояния из-за отсутствия медицинской помощи.

Лэниган откинулся на спинку стула, сложив руки на коленях, и несколько секунд смотрел на посетителя. Затем снова выпрямился.

– Что ж, мы взяли его, и я рассказал ему обо всём, что у нас есть. Он сидел в том же кресле, где и вы. Я не давлю на него, не запугиваю его, а говорю ему, что у нас есть. И он это отрицает! Утверждает, что никогда не покидал свой дом, и требует адвоката.

– Это его право, – рассудительно отозвался рабби.

– Конечно, – согласился Лэниган. – И поверьте мне, со всем этим делом Миранды я бы не стал брать у него показания без присутствия адвоката. Но он вёл себя настолько круто, насколько мог. Если бы я в его возрасте по какой-то причине оказался в полицейском участке, то был бы в панике, независимо от того, виновен я или нет, хотя бы из-за того, что сказали бы мои родители. Но арест больше ничего не значит для этих детей. Они ищут его. Тебя прижали – и ты герой. Это доказывает, что ты заботишься об экологии или гражданских правах, о борьбе с жестокостью полиции или о чём-то ещё, высоком и достойном. Просто быть арестованным означает, что это случилось по какой-то благородной причине.

– Он получил адвоката? – спросил рабби.

– Как ни странно, да.

– Что же в этом странного?

– Видите ли, адвокаты обычно просят заплатить им авансом, прежде чем возьмутся за уголовное дело. Конечно, поверенный семьи, скорее всего, возьмётся за работу, но эти люди – новички в городе, и мальчик не знал никого местного. Затем он вспомнил, что Джек Скофилд во время своей кампании посетил дом, где они были в гостях, поэтому он позвонил ему, и, к моему удивлению, Скофилд согласился. «Очень порядочно с его стороны», – подумал я. Продолжит ли он с ним возиться – это уже другой вопрос.

– Почему он не должен продолжить защищать его?

– Ну, естественно, Скофилд ничего мне не сказал, но по выражению его лица после беседы с мальчиком у меня сложилось впечатление, что он не слишком доволен. Может быть, парень попытался что-то скрыть, а это осложняет работу адвоката. Видите ли, в таком случае обычная стратегия – признать факты, представив их в максимально выгодной окраске: что жертва выскочила из леса, или, допустим, вы посигналили, а сбитый прыгнул не в ту сторону. Чёрт, жертва не собирается это отрицать. Что касается побега – он мог сказать, что запаниковал или бросился домой, намереваясь вызвать полицию, а затем потерял сознание. Что-то в этом роде. Но если парень продолжает настаивать на том, что даже не выходил из дома, что может сделать для него Скофилд?

– И что с ним будет дальше? – спросил рабби.

– Вы имеете в виду – в самом конце?

– Нет, я хотел спросить, как будет идти процедура? Я предполагаю, что его привлекут к суду.

– Безусловно. Утром в понедельник. Мы попросим его задержать, так как это убийство, или, по крайней мере, попросим высокий залог. Однако есть вероятность, что судья отпустит его под подписку о невыезде, поскольку он учится в университете и вряд ли сбежит. Это нынешняя тенденция. Если уж на то пошло – залог никогда не беспокоил богатых, только бедных.

– Я бы хотел увидеться с ним, – внезапно выпалил рабби, как будто ожидал возражений шефа.

Но Лэниган сразу согласился.

– Конечно. Может быть, вам удастся малость вправить ему мозги. Дайте мне знать, когда закончите.

30

– Я рабби Смолл, ваш сосед.

– Да, я вас видел.

– Твои родители позвонили мне поздно вечером в пятницу, когда не смогли связаться с тобой.

– И вы сказали им, что меня арестовали. – Интонация, хотя вообще-то не враждебная, указывала на мнение Пола: в обычном противостоянии поколений, родителей и детей, рабби, очевидно, на стороне первых.

Рабби почувствовал отношение молодого человека, но не приложил никаких усилий, чтобы смягчить его.

– Не-ет, тогда я не знал. Но, конечно, сообщил бы. Они имеют право знать. Но я узнал о твоём аресте только сегодня утром, когда увидел статью в газете.

– И вы пришли…

– Помочь, чем смогу, и выяснить, что произошло, на случай, если твои родители решат снова мне позвонить. Ты не хочешь рассказать мне, что случилось?

– А вы расскажете это полиции?

Рабби поджал губы, обдумывая ответ.

– Здесь не исповедальня, и я не католический священник. Если ты скажешь мне, что совершил преступление, я обязательно сообщу об этом полиции. Но так как они считают, что у них есть абсолютное доказательство твоей виновности, я не думаю, что это будет иметь большое значение. Я хотел бы знать, что произошло, в моих собственных интересах и для твоих родителей, если они снова позвонят мне. Я бы хотел показать себя с лучшей стороны.

– Ничего не происходило.

– Хорошо. Тогда чем ты занимался после того, как твои родители уехали?

– Предки уехали рано утром в среду около восьми часов. Я ушёл в университет через двадцать минут. Бо́льшую часть дня заняли уроки, последний начался в три. Я отправился в Барнардс-Кроссинг чуть позже четырёх. Я припарковался на Глен-лейн, как всегда. Там есть небольшой уклон, похожий на кучу песка и гравия, которую можно использовать для ремонта дороги, и если аккумулятор разряжается, как это иногда бывает, когда идёт дождь, я завожусь, пуская машину накатом. Мама оставила мне ужин, и всё, что мне требовалось – вынуть его из холодильника и разогреть. Потом я помыл посуду и погрузился в чтение. На следующий день у меня был экзамен, и я много читал. Я лёг спать около одиннадцати. На следующее утро мы пошли в университет…

– Мы?

Молодой человек выглядел растерянным.

– Мы? – повторил он.

– Ты сказал – «мы», – кивнул рабби.

– О… я имел в виду меня и мой драндулет.

– А, – рабби кивнул, показывая, что всё понял. – А ты не заметил, что у тебя сломалась фара?

– Рабби, вы проверяете переднюю часть своей машины, прежде чем садитесь за руль? – мгновенно отреагировал юноша.

– Как правило, нет.

– В общем, я сдал экзамен, пошёл на другие уроки, а затем около четырёх отправился домой. Когда приехал в Барнардс-Кроссинг, то увидел, что у меня мало горючего, и поехал на заправку. Пока меня заправляли, кто-то из ребят заметил разбитую фару, и я попросил установить новую. А на следующий день пришли копы и сцапали меня. Вот и всё, что случилось с того момента, как родители отправились в путешествие.

– Ты был дома в среду с тех пор, как пришёл домой из университета? Примерно с пяти часов?

– Верно.

– Тогда как ты объяснишь тот факт, что куски рассеивателя твоей фары нашли в Глен-лейн?

– Откуда мне знать, что это от моей фары? – возразил Пол.

– Полиция сопоставила осколки с фарой, снятой с твоей машины на заправке.

– Откуда мне знать, что фара, которую нашли на заправке – моя? Она могла быть из другой машины.

– Насколько я понял, твоя фара – единственная, которую они заменили за последние несколько дней.

– Хорошо. Откуда я знаю, что одно соответствует другому? Вы когда-нибудь изучали антропологию, рабби?

Рабби покачал головой, удивляясь внезапной смене темы.

– Так вот, я в прошлом году начал заниматься антропологией. Кто-то находит зуб, а в паре ярдов от него – фрагмент челюстной кости. Он вставляет зуб в лунку в этой кости. Сами понимаете – не идеально, не так, как стоматолог подгоняет зубы к пластине. Просто вставляет. И – voilá![93]93
  Voilá! – здесь: оп-ля! (фр.)


[Закрыть] – на основании этого доказывает, что парень был пяти футов ростом, прямоходящим, охотился и ел мясо. И вам нарисуют его портрет и расскажут историю всей его жизни. Вы когда-нибудь слышали о пилтдаунском человеке[94]94
  «Пилтдаунский человек», также «Пильтдаунский человек» (Эоантроп) – одна из самых известных мистификаций XX века. Костные фрагменты (часть черепа и челюсть), обнаруженные в 1912 году в гравийном карьере Пилтдауна (Восточный Сассекс, Англия), были представлены как окаменелые останки ранее неизвестного древнего человека – «недостающего звена» в эволюции между обезьянами и человеком. В течение сорока лет образец оставался объектом споров, пока в 1953 году искусную подделку всё же не разоблачили и не установили, что это череп полностью развитого современного человека, намеренно соединённый с немного подпиленной нижней челюстью орангутана и обработанный бихроматом калия для имитации древней окраски. Вопрос об авторстве мистификации ещё до конца не решён, но главным подозреваемым считается адвокат и археолог-любитель Чарльз Доусон.


[Закрыть]? Какой-то шутник соединил голову современного человека с челюстью обезьяны. Или наоборот, не помню. И все крупные учёные изучали его и выдвигали всевозможные теории. А затем, пятьдесят лет спустя – пятьдесят лет! – они обнаружили, что это подделка.

– И ты думаешь, что в данном случае могло произойти нечто подобное, и что полиция пытается подставить тебя? Зачем?

– О, я не говорю, что они что-то лично имеют против меня, хотя мы, считайте, новички в городе, а здешние люди считают вас чужаком, если вы не родились здесь. Но я понимаю, что полиция хочет разобраться с делом так, как им удобнее.

– Ты высказывал эти возражения шефу Лэнигану?

– Я думаю, что чем меньше с ним беседую, тем лучше. Во всяком случае, без присутствия адвоката.

***

– Он не дурак, – заметил рабби шефу Лэнигану. – А должен быть чрезвычайно глупым, чтобы отрицать, что его машина попала в аварию на Глен-лейн, несмотря на имеющиеся у вас доказательства.

– Дело в том, Дэвид, когда кто-то совершает преступление, и его ловят, он часто проявляет чрезвычайную глупость, пытаясь объяснить случившееся, хотя в других вопросах он может показаться достаточно умным.

– Боюсь, вы упускаете мою точку зрения, – не отступал рабби. – Если бы он просто хотел снять с себя ответственность за наезд и побег с места происшествия, то мог бы привести веские доводы в пользу того, что просто не знал об этом. И он мог бы доказать свою правоту, потому что припарковал свою машину прямо там, в конце Глен-лейн, где её мог бы заметить любой, а не в гараже. Кроме того, он не заменял сломанную фару до следующего полудня. И даже тогда он заменил его на местной станции технического обслуживания, когда мог легко купить новую фару в любом другом месте, например, в «Сирсе» в Бостоне, где его бы не заметили и не вспомнили.

– Ну, конечно, но…

– А вместо этого он отрицает, что вообще был на Глен-лейн, и настаивает, что всё время находился дома.

– Тогда как он объясняет тот факт, что стекло его фары совпадает со стеклом, найденным на месте происшествия?

Рабби улыбнулся.

– Он отрицает это. Он спрашивает, правда ли это.

– Поверьте мне, это так.

– Он думает, что полиция придирается к нему, потому что он чужак.

– Что мы подставляем его? Вы верите в это, Дэвид?

– Конечно, нет.

– Но тем не менее вы думаете, что он говорит правду. Хорошо, вы можете объяснить, как он может говорить правду перед лицом имеющихся у нас доказательств?

– Кто-то другой мог взять его машину, пока он сидел дома.

Шеф энергично покачал головой.

– Ни малейших шансов. Он сказал, что его машина была заперта, и руль закреплён каким-то приспособлением. Вор, конечно, мог его сломать, но вот починить бы потом не смог.

– Я не о воре, – возразил рабби. – Предположим, что кто-то взял машину с разрешения Пола, и этот человек был водителем, совершившим наезд.

– Тогда почему он даже не обмолвился об этом?

Рабби пожал плечами.

– Возможно, ошибочно понимаемая верность. – Он задумался на мгновение. – Или рыцарство. Это могла быть девушка.

– У вас есть основания думать, что преступник – кто-то другой, кроме того, что Пол Крамер не мог быть таким глупым?

Рабби заколебался.

– Никакой действительно веской причины, за исключением того, что, возможно, было обмолвкой. Когда он рассказывал мне, чем занимался последние несколько дней, то упомянул, что оставался дома вечером всю среду, чтобы подготовиться к экзамену, который должен был сдавать на следующее утро. Затем он сказал: «На следующий день мы пошли в университет». Когда я спросил его о слове «мы», он сказал, что имел в виду себя и машину.

– Может быть. Эти ребятки думают о своих драндулетах так, как ковбои – по крайней мере, ковбои из кино – думали о своих лошадях.

– Да, но позже он сказал: «По дороге домой я остановился на заправке». Мне кажется, что, если бы он привык называть себя и машину «мы», то в этом случае тем более употребил бы множественное число.

Лэниган усмехнулся.

– Я понял вашу точку зрения, Дэвид. Очень тонко. Что бы вы хотели, чтобы я сделал?

Рабби замялся.

– Я не знаю, разве что быть непредвзятым и постараться проверить возможность того, что в среду вечером он был не один.

Лэниган медленно покачал головой.

– У меня нет сил для такого расследования. Я не могу просто взять и приказать полисменам проверять любую мизерную возможность, которая может прийти в голову. Если на самом деле и было что-нибудь в этом роде, пусть сам решает, рассказывать ли, потому что сейчас он взят с поличным.

31

Говард Магнусон отблагодарил Морриса Гальперина за оказанные услуги, передав ему несколько юридических дел.

– И помните, – добавил Магнусон, – вы не принесёте себе никакой пользы, взимая плату, которую получаете на местном уровне. Это бостонский филиал национальной компании, и они ожидают адекватный счёт за оказанные услуги.

Отношения между ними были прибыльными, и Гальперин старался их поддерживать. В любое время, когда бы Магнусон ни хотел посоветоваться с ним, Гальперин немедленно отзывался.

Поэтому для Магнусона было вполне естественно посоветоваться с ним перед тем, как пойти к рабби Смоллу с сообщением о планах свадьбы Лоры. Хотя Гальперины и собирались пойти в кино, Моррис заверил его:

– Нет, вечером я свободен. И могу прийти в любое время. – Ему не требовалось что-то объяснять жене или извиняться перед ней. Она не хуже мужа понимала важность сохранения связей с Магнусоном для финансовых и общественных выгод их семьи. И вполне можно пропустить фильм, если при этом невзначай бросишь позвонившей подруге: «Мы собирались пойти в кино, но Говард Магнусон – он же клиент Морри, ты помнишь – хотел увидеть его по какому-то неотложному вопросу, который не терпел отлагательства. И ты знаешь, как Моррис относится к своим клиентам. Они всегда на первом месте».

Магнусон, хотя и прекрасно понимал, что у Гальперина имелись причины быть ему благодарным, всегда старался вести себя так, как будто адвокат своим визитом оказывал ему большое одолжение. Он восторженно приветствовал его.

– Заходите, заходите. Искренне рад вас видеть. Я рискнул предположить, что вы можете быть свободны.

– Так и есть, Говард. И очень рад увидеться с вами.

– Я хотел бы посоветоваться с вами – нет, я не так выразился. Это не юридический вопрос. И это не совсем вопрос храма. И одновременно он. Но очень личный. Мне бы хотелось, чтобы вы обдумали этот вопрос, если вы понимаете, о чём я.

– Вы просто хотели поговорить со мной.

– В точку. Именно так. Видите ли, моя дочь Лора планирует выйти замуж.

– О, поздравляю. Мазель тов.[95]95
  «Мазель тов, мазл тов» – фраза на идише, которая используется для поздравления в честь какого-либо события в жизни человека. Прямой перевод фразы – «удачи». Однако полное значение выражения определяется как поздравление с уже произошедшим хорошим событием. То есть грубо: «я рад, что тебе так повезло».


[Закрыть]

– Да, хорошо, спасибо. Но есть проблема. Молодой человек не еврей…

– А, и он хочет обратиться?

– Нет. То есть, я так не думаю. Вообще-то совершенно уверен, что нет. Я не говорил с ним об этом, но понимаю, что Лора даже обсуждать это не будет. Она считает этот вариант плохим решением. Я говорил, что он занимается политикой? Ну вот. Нет смысла нагнетать таинственность. Это Джон Скофилд, республиканец, который только что выиграл первичные выборы в сенат штата. Лора считает, что у молодого человека прекрасное будущее в политике, и… – он вопросительно посмотрел на гостя.

Гальперин кивнул.

– Да, я немного знаю Джона. И, конечно, знаю, что ваша дочь интенсивно трудилась для него. Еврею труднее найти место в политике, по крайней мере, в этой части страны. Может быть, в Нью-Йорке или во Флориде, но не в Массачусетсе. И понимаю, что ваша дочь может считать, что его обращение может повредить ему политически. Я полагаю, вы были бы категорически против её перехода в христианство.

– В первую очередь – она. Естественно, я тоже, но Лора совершенно непреклонна в этом вопросе.

– Итак, очевидно, что им следует заключить гражданский брак.

– Вот в том-то и дело. Лора настаивает, чтобы их венчал рабби. Это не религия, – добавил он, когда Гальперин поднял брови. – Это обещание, которое она дала своей бабушке, моей свекрови, создавшей для Лоры довольно либеральный целевой фонд.

Гальперин наклонился вперёд в кресле. Вопрос перешёл в юридическую плоскость.

– И фонд зависит от того, выйдет ли она замуж за еврея?

– Нет, не совсем. В то время Лоре было около шестнадцати лет. У двоюродной сестры моей жены была свадьба, на которой мы все присутствовали. Она вышла замуж за нееврея, хорошего мужчину, и у них хороший брак. Уже трое детей. Церемонию проводил священник, но она была действительно несектантской[96]96
  Несектантская – в данном контексте объединяющая или включающая все религии.


[Закрыть]. Я имею в виду, что не было упоминания об Иисусе или чём-то подобном, и проходила она не в церкви. А в доме девушки, в саду. Но моя свекровь была очень расстроена. Позже я узнал, что она говорила с Лорой и потребовала от неё обещание: когда внучка соберётся замуж, церемонию будет проводить рабби. Лора согласилась. Она очень любила свою бабушку Бек. Потом бабушка сказала Лоре, что создаёт для неё целевой фонд, на который та сможет рассчитывать, когда ей исполнится двадцать один год.

– Это зависит от того, будет ли её венчать рабби?

– Возможно, не с юридической точки зрения, но Лора чувствовала, что связана моральным обязательством с того момента, как начала пользоваться фондом пять-шесть лет назад.

– Понятно. Ну, я не знаю, сколько потратила ваша дочь, но не думаю, что вам будет трудно возместить деньги.

– Нет, так не получится. Лора твёрдо стоит на своём.

– Ясно. Что ж, существуют рабби-реформисты, которые порой соглашаются участвовать вместе со священником или пастором[97]97
  То есть католиком или протестантом.


[Закрыть] в том, что вы можете назвать экуменической свадьбой[98]98
  Экуменическая свадьба (межконфессиональный брак) – это случай, когда молодожёны – христиане, но относятся к разным церквям.


[Закрыть]. Так, с ходу, я не назову вам ни одного консервативного рабби, который на это пойдёт. А ортодоксальные и слышать об этом не захотят.

– А рабби Смолл, естественно, консервативный, – подхватил Магнусон.

– С наклоном в сторону ортодоксии, – добавил Гальперин.

– Знаете, свадьбу не обязательно проводить в храме.

Гальперин покачал головой.

– Для рабби Смолла это не имеет никакого значения. Я уверен, что он не согласится.

– Но, чёрт возьми, такие вещи периодически случаются.

– Конечно. В наши дни чаще да, чем нет. Мой племянник…

– Женат на нееврейке?

– Ага. Гражданская свадьба, поэтому проблем не было. Но мои родители были очень огорчены. Потом – племянница Бена Джозефа, сестра Марти Слободкина, брат Айры Лампорта и… знаете, что? Могу поспорить, что нет ни одного члена правления, в семье которого нет смешанного брака – брат, сестра, племянник, племянница, двоюродный брат. Я слышал, что таких чуть ли не половина.

– И как они поступали?

– По-разному. Иногда язычник проходил гиюр[99]99
  Гиюр – обряд посвящения в иудаизм.


[Закрыть]. Иногда обращался еврей. Или… может быть, это не является фактическим обращением, но некоторых из них венчал в церкви священник или пастор. Похоже, католики немного расслабились. Раньше они требовали письменного соглашения о том, что дети будут воспитаны в католической вере. Сейчас – нет; по крайней мере, обходятся без письменных соглашений. Я считаю, что в большинстве случаев у них гражданский брак. Кажется, в Нью-Гемпшире есть рабби, который зарабатывает на смешанных браках. Я слышал, он ездит по всей Новой Англии.

– Мне бы хотелось связаться с ним, – задумался Магнусон.

– Я с лёгкостью могу узнать имя и адрес.

– Хорошо. Но, конечно, из вежливости мне придётся поговорить с рабби Смоллом.

– Безусловно.

– Я объясню ему ситуацию и попрошу его исполнять свои обязанности.

– Он откажется.

– Тогда я скажу ему, что найду кого-нибудь другого.

– Ему это не понравится, – заметил Гальперин.

– Мне самому это не нравится. И не какая-то часть. Честно говоря, мне не нравится то, что моя дочь выйдет замуж за Джона Скофилда. Мне не нравится, что она настаивает на том, чтобы их венчал рабби, когда они могли бы обратиться к любому судье или секретарю суда. И крайне не нравятся иезуитские тонкости со стороны моей дочери. Потому что очевидно: когда моя свекровь взяла с неё обещание, что она выйдет замуж за рабби, то имела в виду, что та должна выйти замуж за еврея, урождённого или хотя бы новообращённого. Но жизнь меня не баловала и научила, что многие вещи, которые мне не нравятся, всё равно приходится принимать.

– Да, но рабби может посчитать, что не должен это принимать.

– И что он может сделать?

– Не знаю, разве что отказаться.