Текст книги "О чем молчат рубины. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Гарик Армагеддонов

Соавторы: Фунтик Изюмов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

– Что ты понимаешь, мальчишка⁈ – рассвирепел одноглазый капитан, – «Ловец ветров» – отличная шебека, лучшая в этих краях!

– … была когда-то! – насмешливо продолжила Катерина, – Когда моему отцу было года четыре и он прутиком, вместо меча, крапиву рубил! А сейчас это лоханка!

– Что ты мелешь⁈ – взревел капитан, – Да знаешь ли ты, что я четырежды уходил от погони королевских сторожевиков⁈ А они знали толк в поимке морских бродяг, вроде меня! А вот от меня никто не мог уйти! Помню, лет шесть назад, погнался я за… кхм!..

Капитан внезапно поперхнулся и уставился на нас с нескрываемым подозрением.

– В общем, вы победили в той гонке… – вежливо подсказал я.

– Победил… – рот одноглазого исказился в гнусной ухмылке, – И выиграл приз! А приз был немаленький, уж можете мне поверить! Если хотите знать…

– Семьсот, – перебил его излияния полный, со шрамом. Семьсот и я высажу вас в любом месте Франции: Ницца, Канны, Тулон, Марсель…

– А ты не лезь! – казалось, единственный глаз одноглазого сейчас выкатится из орбиты, – Куда ты лезешь, Жерар⁈ Это мои клиенты!

– Ты же отказался, – хладнокровно парировал толстенький, – А я согласен.

– Пятьсот! – тут же встряла Катерина, – Двести сразу и триста по прибытии на место!

Капитаны переглянулись и потянулись к кружкам.

– Пятьсот пятьдесят! – быстро повысила цену девушка, – Пятьсот пятьдесят золотых флоринов, меньше чем за неделю работы! И не надо никого убивать!

– За неделю… – проворчал полный, – Это неделю туда идти, да потом неделю обратно!

– Зачем, обратно? – сделала вид, что удивилась, Катерина, – Судя по имени, вы француз? А где же любимый порт француза, как не во Франции? К тому же, как я понял, вы тут уже разнюхали, какой торговый корабль куда собирается и с какой охраной… А значит, после того, как вы нас отвезёте, вы могли бы… встретиться с одним из торговых кораблей. Заметьте, господа, я не сказал: «пираты, ограбить», или что-нибудь похожее. Просто встретите в море старых друзей. Как вам план?..

– Хреновый план! – прямо заявил одноглазый, – Эти торгаши, они же, ясное дело, пойдут с товарами или мимо Корсики, или между Корсикой и Сардинией. Вот там и нужно их… э-э-э… организовывать встречу! Желательно пригласить в друзья корсиканцев. А значит, всё равно из Франции возвращаться назад!

– Но не неделю же! – упрямо возразила девушка, – Подумаешь, плюс-минус пара дней! Зато без труда и проблем с законом, заработаете… э-э-э… шестьсот флоринов!

К тому же, подумайте о репутации! Подозреваю, что ваши корабли давно на подозрении у королевских сил всех окрестных государств. И вот, видят они, как вы подкрадываетесь к берегам Франции… Вас – цап! А вы, такие: как можно⁈ Мы честные моряки! Вот, оказываем помощь нуждающимся! Можете справиться у них сами! И мы подтверждаем: да, кристальной честности люди! Помогают нам, бедным, несчастным, за малую толику… Как вас не отпустить? И уже потом, завидев обводы ваших лоханок… хм!.. я хотел сказать, гордые обводы ваших кораблей, стражники ещё подумают, нужно ли им торопиться на перехват? Если у вас репутация честных моряков? Вы же знаете: «Деньги ничто, репутация – всё!». А имея такую репутацию, как не делать деньги⁈

Капитаны опять переглянулись.

– Ладно, семьсот! – нехотя сказал одноглазый, – И учтите, у этого Жерара и в самом деле корыто, а у меня шебека!

– Шестьсот пятьдесят! – хлопнула кулаком по столу Катерина, – Ни твоя, ни моя! Двести пятьдесят сразу, четыреста на том берегу!

– Нет!

– Капитан Жерар?..

– М-м-м… Пожалуй…

– Морские демоны! – взвыл одноглазый, – Что ты творишь, Жерар⁈ А я считал тебя товарищем!

– Мне тоже деньги нужны! – огрызнулся Жерар, – Я бы с удовольствием поменял такелаж на своём «Хохочущем призраке» и прикупил бы пару пушек! Положим, всё сразу за шестьсот пятьдесят флоринов не купишь, но кое-что можно сделать!

– Ладно! – отчаянно выкрикнул одноглазый, – Согласен на шестьсот пятьдесят! Триста пятьдесят сразу и триста потом.

– Триста сразу и триста пятьдесят потом!

– Нет!

– Капитан Жерар?..

– Чёрт с вами! – даже не дождавшись ответа Жерара, ругнулся одноглазый, – Согласен! Деньги с вами⁈

– Деньги при посадке на борт! – твёрдо возразила Катерина, – Триста монет. Высадишь нас в устье Роны, это недалеко от Марселя. Там получишь остальные триста пятьдесят… нас там будут ждать с деньгами… Когда отплываем?

– Завтра на рассвете, – буркнул одноглазый.

– Отлично! Завтра на рассвете мы все будем у причала. Не забудь подготовить достаточно широкий трап для кареты! Прощайте, господа!

Уже уходя, я услышал, как Жерар широко хлопнул одноглазого по спине и возгласил:

– Ну, что, Доминго? С тебя выпивка!

Значит, одноглазого зовут Доминго. Запомним…

* * *

– И зачем ты торговалась? – лениво уточнил я, пока мы ехали обратно, – Денег у нас немеряно, хватает на всё…

– Ага, ты ещё скажи, что надо было задаток прямо в трактире отдать! – хмыкнула Катерина, ловко управляясь с конём, хотя сидела на нём по-мужски, – Там бы нас и прирезали! И ещё не факт, что не прирежут на борту! Так что, постоянно будь начеку!

– Эй, подожди! А что это там?..

– Это? – присмотрелась Катерина, – Это Трогот с Эльке проболтались! Вот дурни! Мне переодеваться, а они тут лекарский пункт устроили!

– Скорее, филиал церкви! – напряг я зрение, – Вон, все на коленях и возносят молитвы. Те самые, под которые я исцелился…

– Что же делать? – задумалась Катерина, – Не могу же я в таком виде… Вот что! Ты пройдёшь в дверь, как обычно, а я подъеду с задней стороны. Откроешь раму и втащишь меня в дом. А я уже сама переоденусь. Хорошо?

– Попробую, – пожал я плечами, наблюдая, как Катерина свернула в сторону.

– Вот он! Вот он! Исцелённый! – заполошно заголосила Эльке, всё ещё стоя на коленях и протягивая ко мне руки, – Вот он, над кем простёрлась милость Божья!

И десятки рук потянулись ко мне, чтобы прикоснуться. Грязные, увечные, больные, с язвами и нарывами на пальцах, руки… Бр-р-р!..

Я еле увернулся и быстро взбежав на крыльцо, хлопнул за собой дверью. Пробежал в дальнюю комнату, открыл окно и одним движением втащил в оконный проём девушку. И целомудренно отвернулся.

Катерина быстро зашуршала всякими платьями.

– Помоги! – бросила она с досадой через минуту.

Ну, да, шнуровка. На спине. А зачем бы ещё нужны благородным дамам служанки? Чтобы шнуровку затягивать!

– Боюсь, что или задушу тебя, или шнуровку порву! – честно признался я, прикидывая, как ловчее и без потерь затянуть проклятую шнуровку.

– А ты аккуратнее, нежнее! – сквозь зубы посоветовала Катерина, – Да, быстрее, а то нам сейчас весь дом разнесут!

Ну, простите! Как умею! То есть – никак! Или кое-как, что вернее.

Катерина покривилась, пытаясь сообразить, хорошо ли сидит платье, и ринулась к выходу.

– Та-а-ак! – произнесла она с крыльца, и даже я вздрогнул, услышав её металлический голос, – Вы что тут затеяли, позвольте спросить⁈ Неужели чудо исцеления задумали⁈ А кто это у нас тут такой еретик, что задумал заниматься исцелением, вместо Господа Бога? Уж не ты ли, Эльке? Или это ты, Трогот?

– Бу-бу-бу… – послышалось невнятное.

– Мракобесы! – грянула во весь голос Катерина, – Тогда мы все молили Господа с надеждой в душе и смирением! А сейчас вы пытаетесь свою гордыню потешить⁈ Дескать, тогда получилось и всегда получаться будет⁈ Не будет!!! Будет чудо только тогда, когда того сам Господь захочет! А видя вас, грешников, захочет ли он⁈ Сомневаюсь!

А вы, сирые да убогие, что тут на коленях ползаете⁈ Не знаете, что делать надо? Вас не учили⁈ А ну марш в церковь! Сперва исповедаться, причаститься, смириться духом, и только потом, пред святым распятием, у Господа исцеления вымаливать! У Господа! А не у всяких служанок с кучерами… Марш! Вот так! А ты что под забором притаился? Хромой⁈ Я сейчас тебе устрою чудо – на одной ноге побежишь! Чтоб и духу вашего через минуту не было!

Я услышал торопливый топот. Похоже «сирые и убогие» впечатлились речью девушки.

– А вы, голубчики, живо в комнату! – грозно приказала Катерина, когда шаги затихли, – Оба!

При виде наших «целителей» я еле удержал улыбку. Уж больно вид у них был… пришибленный.

– Я говорила, чтобы вы язык за зубами держали?.. – мрачно поинтересовалась Катерина, – Говори-и-ила… Я говорила, что накажу, если болтать будете⁈ Говори-и-ила… Ваше счастье, что мы сегодня уезжаем! Некогда мне сегодня! Но, помните: я своих слов не забываю! Сказала, что накажу – значит, накажу! А вы пока думайте, как вас накажут, и дрожите! Потому что, чтобы вы не придумали, наказание будет ещё суровей! И если посмеете ещё раз языки распустить, то Господом Богом клянусь, я языке эти у вас отрежу! Может быть, даже лично! Понятно⁈

А теперь так: Трогот! Проверить карету, коней и сбрую! Если необходимо перековать коней – скажи! Потому что дальше наш путь лежит морем, на корабле. Мне не понравится, если плохо подкованный конь будет по всей палубе скользить! Эльке! Собирай и готовь вещи! Всё, что можно – в сундуки! Сундуки, тюки и свёртки вместе с Троготом занесёте в карету и привяжете ремнями крепко-накрепко! Мне оставишь мужской костюм, в котором я сегодня была, а себе… нет, тебя, дуру, под мужчину не спрячешь – всё равно где-нибудь или сбрехнёшь, или иным чем себя выдашь… Оденешь самое скромное платье – вот это, зелёное! Выезжаем затемно, чтобы к рассвету быть уже на пристани. Есть вопросы? Тогда – марш!

Ну, что сказать – она может полком крестоносных рыцарей командовать! И все слушаться будут. Есть в её голосе что-то такое… непререкаемое.

– Да, кстати! – окликнул я девушку, – Пока все разбежались, хочешь, я тебе покажу, чему меня ещё перстень научил? Во-о-о-т… Огонёк. На ладони. Правда, завораживает?..

Глава 4

Морской круиз. Отплытие

Во время морского путешествия смело смотрят

на предстоящие опасности люди, незнакомые с бурями, и

люди, по своей опытности знающие средства к спасению.

Аристотель.

– Остановитесь, господа хорошие! – приказал городской стражник, когда мы подъехали к воротам Чивитавеккьи.

– Что случилось? – насторожился я, – Ворота ещё не открыты?..

– Ворота открыты… – проворчал усатый страж, – Но пустить мы вас не можем.

– Почему⁈

– Распоряжение, значит, такое вышло… – хмуро пояснил стражник, – Ведьм и ведьмаков пущать не велено…

– А разве мы ведьмаки? – голос у меня дрогнул.

– А я почём знаю? – огрызнулся стражник, – Это пущай бургомистр решает.

– А где бургомистр?..

– Известно где… В палате мер и весов. Спозаранку сидит… Придётся вам туда пройти, господа хорошие. Там он вам нужную бумагу выдаст!

– А где эта палата?..

– Я знаю, – тихо сказала Катерина.

– Может и знаешь, парень, – возразил стражник, разглядывая мужской костюм девушки, – Да пропустить без сопровождения не могу. Вон, Роберто вас сопроводит. Без этого нельзя. Уже все ноги сбили, всяких господ и простой люд сопровождая… Эй, Роберто! Твоя очередь! Веди господ к бургомистру!

– А карета, лошади?..

– Здесь постоят! Привяжите вот тут, мы присмотрим… – И стражник тяжело вздохнул.

Поневоле рука потянулась к кошелю за мелкой монеткой! Усы стражника дрогнули в улыбке:

– Присмотрим, господа хорошие! Не сомневайтесь!

Под охраной Роберто, бдительно громыхающего сапогами вслед за нами, наша группа проследовала в палату мер и весов, благо, располагалась она недалеко, чуть не впритык к городскому рынку. В палате было многолюдно. Похоже, усатый стражник не соврал, что «ноги сбили», провожая сюда всех путешественников. У выхода из палаты стоял ещё один стражник, в шлеме, в кирасе, с алебардой.

– Вот, Сильвестро, ещё путешественники… – устало представил нас Роберто.

– Проходи! – отрывисто приказал Сильвестро, сверля нас подозрительным взглядом.

Пришлось пройти. Внутри кипела работа. Все суетились, вполголоса переругивались, занимали друг за другом очередь и эта очередь, хоть и медленно, но двигалась. А служащие и стражники сновали взад и вперёд.

– Уважаемый! – поймал я за локоть проходящего мимо писца, – Не подскажешь ли, что здесь происходит⁈

– Всё просто, – вздохнул несчастный, в тысячный раз, видимо, вынужденный повторять одно и то же, – Распоряжение Святого Престола. Говорят, ведьмы поблизости летали. Так, велено, всех на весах взвесить. Его Святейшество рассудил, что ведьма не может взлететь, если она тяжелее пятидесяти килограммов. И метла не выдержит, сломается. Ну вот, стало быть, каждый должен раздеться до нижней рубахи и босой взойти на во-о-он те весы. Его взвешивают. Если вес больше пятидесяти килограмм, ему дают сертификат, что это не ведьма и не ведьмак. Я эти сертификаты и выписываю, вместе с другим писцом, Теодоро. А господин бургомистр свою личную печать на этот сертификат ставит. И всё: в любом городе можешь показать бумажку, и всем понятно, не ведьма, не ведьмак! Ну, а если меньше пятидесяти… тут уже разбирательство должно быть. Вон, представители Святой инквизиции сидят…

– В рубашке⁈ – ахнула Катерина, – Взвешивание будет в одной рубашке⁈

– Да, синьор, – равнодушно кивнул писец, – Прошу прощения, синьор, у меня ещё столько дел, столько дел!..

Писец убежал, а мы с Катериной с ужасом уставились друг на друга. Это же… западня! Если она разденется до рубашки, сразу станет понятно, что это девушка! И – вот она, Святая инквизиция! А если не разденется… то мы отсюда никогда не выйдем! Вон у входа переминается с ноги на ногу, вооружённый Сильвестро. Даже если мы неожиданно собьём стражника с ног и бросимся бежать… вы представляете, кто-то бежит оттуда, где проверяют на причастность к ведьмам⁈ Весь город гоняться будет, пока не догонят. А когда догонят…

– Вот она, идея папы римского! – испуганно воскликнула Катерина, – Он обещал, что примет меры против ведьм, и он их принял!

– И что же…

– Дай денег! Срочно!

– Сколько?

– Горсть! Нет, две!

– Бери весь кошель! Чего там, мелочиться!

Катерина схватила увесистый мешочек, быстро оглянулась вокруг и ухватила за локоть пробегающего мимо служащего:

– Золотой флорин хочешь⁈

– Кто же не хочет⁈ – тут же затормозил бегун.

– Кто тут главный, кроме бургомистра?

– Помощник его, синьор Филиппо. Вот он, возле весов.

– Что про этого Филиппо знаешь? Только быстро!

– Сам не местный… Вроде, с Ферентино… Там их родовой замок Порчано… Неторопливый, рассудительный… Весьма набожный… Имеет влияние на бургомистра… Женат, двое детишек, но жена ждёт третьего…

– Достаточно! Получи монету! И чтобы ни звука! Иначе отберу!

И Катерина молнией метнулась к весам, где как раз закончилось взвешивание очередной крестьянки. Я шагнул за ней, стараясь прикрыть своим корпусом от всех любопытных.

– Синьор Филиппо? – тронула она за рукав высокого итальянца, чей вид с первого взгляда наводил скуку и внушал мысли о добропорядочности, – Синьор Филиппо, вы меня не узнаёте?

– Н-нет… – замялся синьор Филиппо.

– Не удивительно, – поджала губы Катерина, – Мы виделись год назад, мельком, в Ферентино, где я просил приюта на день в замке Порчано, путешествуя по Италии. Моё имя господин Терин, не помните? А потом мы ещё раз виделись в церкви… как её?..

– Собор святых Иоанна и Павла?..

– Да! Точно! Там ещё такой мозаичный пол…

– Ещё с ранних христианских времён остался… – увлажнились глаза синьора Филиппо.

– Святое место, воистину святое… – поддакнула Катерина, – Помню, как я почувствовал, что по мне прямо-таки растекается благодать Божья! Но я вот по какому поводу: у меня срывается торговая сделка!

– А я при чём? – построжал Филиппо.

– Вы? Вы можете меня спасти! – жарко выдохнула Катерина, – В смысле, спасти мои финансы! Я два месяца готовил эту сделку! Я вложил в неё бешенные деньги! И если я не явлюсь на пристань в течение получаса… всё пойдёт прахом!

– Да, но…

– Дослушайте, синьор Филиппо, прошу вас! Мы с вами умные люди… По крайней мере – вы! Мы же с вами оба понимаем, что основной риск идёт от женщин? Это они бывают ведьмами! А мужчин проверяют… ну, так, на всякий случай… Не так ли?

– Да, но…

– Вот! Нас четверо, и среди нас только одна женщина! Давайте проверим только её! Кстати, я давно подозреваю, что она может быть ведьмой…

– В самом деле⁈

– Ну, не знаю… Но, если она не ведьма, тогда больше, среди нас, четверых, и подумать не на кого!

– Да, но…

– Подтверждаю! – увесисто, насколько это возможно, вмешался я, разворачиваясь лицом к синьору Филиппо, – Синьор! Вы видите на мне плащ крестоносца⁈ Разве может крестоносец говорить неправду? Скажите сами! Может?

– Да, но…

– Что-о-о⁈ – насупился я, – Вы не верите слову крестоносца⁈

– Да, но…

– Синьор Филиппо! – опять принялась теребить его за рукав с другого бока Катерина, – Время дорого! Давайте поступим так! Вот вам десять… двадцать… а, что там считать! Вот вам две горсти золота!

– На что вы намекаете, молодой человек⁈ – синьор Филиппо пошёл красными пятнами.

– Вы не поняли! Это пожертвование на собор! Э-э-э… святых Иоанна и Павла! Ну, подумайте сами! Могут ли ведьмы или ведьмаки жертвовать золото на Святую Церковь⁈ А мы жертвуем! От чистого сердца!

– Синьор Филиппо! – потянул я за рукав со своей стороны, – Вы уже поняли, как надо действовать?

– А всё просто! – дёрнула за свой рукав Катерина, – Проверим вон ту девушку, в зелёном платье! Если уж она не ведьма… ну, тогда в нашей группе ведьм точно нет!

– Да, но… – совсем растерялся синьор Филиппо.

На самом деле, я давно раскусил тактику Катерины. Потому и включился в диалог. Что нам сказал слуга про этого Филиппо? Неторопливый, рассудительный, набожный. Не так ли? Поэтому взываем к его рассудку – раз! Упираем на то, что мы тоже набожные – два! И, главное, не даём сосредоточиться и подумать – три! Он просто обязан пойти у нас на поводу! Ну, раз мы тоже набожные и рассудительные. Он не успевает обдумать то, что мы ему говорим, но мы говорим это так уверенно, так рассудительно…

– Эй, Эльке! – уже махала рукой Катерина, – Пойди сюда! Вот, синьор Филиппо, та девушка, про которую мы… только – тс-с-с! Давайте сразу и проверим! Эльке! Раздевайся до нижней рубашки! И башмаки снимай! А ты кто такая, что на весы взобралась? А ну слезь! Залезешь, когда тебя синьор Филиппо позовёт! Правда же, синьор Филиппо? Ну, вот, синьор согласен! Слазь, говорю! Эльке! Ты готова, ворона такая? Готова? Встань на весы! Взвешивайте!

– Пятьдесят один килограмм с половиной! – посчитал гири на весах служитель.

– Не ведьма! – рубанула воздух рукой Катерина, обращаясь к Эльке, – А было подозрительно!

– А значит… – подхватил я.

– А значит, ведите нас, синьор Филиппо к писцу! – закончила Катерина, – Пусть напишет наши имена на официальном документе! Ах, да! Пошлина! Вот! Тут и на пошлину и на… хм! и ещё на милостыню Святой Церкви! Ведите, ведите, не теряйте времени, вон уже сколько народу на весы поглядывают, в одних нижних рубахах! Эльке! Ты что, ещё не оделась, бесстыдница⁈ Живо напяливай платье и бегом за нами!

Вконец ошеломлённый нашим натиском Филиппо промокнул пот у себя на лбу кружевным платочком, махнул рукой и отвёл нас к писцу.

– Запиши, – буркнул он, – Проверены! Не ведьмы, не ведьмаки!

И пошёл взвешивать очередных претенденток.

Похоже, бланки были выписаны заранее. Не знаю, кем. Очень может быть, что привлекли грамотных монахов какого-то ближайшего монастыря. Но писец ловко выдернул из стопки четыре бланка и быстро заполнил их: синьор Андреас из Афин, крестоносный оруженосец Ордена дома Святой Марии Тевтонской – не ведьмак! Его сиятельство граф Терин де Мино – не ведьмак! Девица Эльке из Тчева, простого звания – не ведьма! Синьор Трогот из Квидзына, простого звания – не ведьмак! И на каждый бланк господин бургомистр – лично! – поставил сургучную печать.

Уф-ф-ф!!! Выкрутились! Теперь скорее за каретой и конями – и на пристань!

– О, Господи! – Катерина закрыла лицо руками и плечи её сотрясались от плача, – О, Господи! Я в жизни ещё так не врала!

– Ты не врала… – я попытался положить руку на плечо девушки, – Они искали ведьму. А ты же не ведьма? Значит, не врала!

– Отстань! – резко сбросила мою руку с плеча девушка, – Что бы ты понимал⁈ И вообще, иногда девушкам нужно поплакать! И предыдущий стресс сбросить и к будущим неприятностям приготовиться! Чтобы потом, при опасности, не лить слёз. Вроде как, уже оплакано?..

Ну ничего себе! Вот оно как, оказывается, у девушек! А я и не подозревал!..

* * *

– Это⁈ – опешил я, поняв, к какому именно кораблю мы направляемся, – Это наш корабль⁈ Тот самый «Ловец ветров»? Да у него даже мачты переломаны!

– Это шебека, – Катерина тщательно промокала глаза платочком, – У неё такие мачты от рождения были.[1]

– И…это… ну, вот это… оно плавает⁈

– И очень быстро! – в последний раз хлюпнула носом девушка, – А ещё может легко пройти по мелководью. Пираты не зря такие используют. Кстати, моряки предпочитают говорить, что они «ходят» по морю, а не «плавают».[2]

– Учту! – кивнул я.

* * *

– Припозднились… – встретил нас у причала одноглазый Доминго и воровато огляделся, – Деньги принесли?

– Я же сказал: деньги на борту! – отрывисто бросила Катерина.

Даже следов её слёз не осталось! Парень, как парень…

– Сегодня к вам так просто не проехать, – счёл нужным объяснить своё опоздание я, – Стражники у ворот…

– А-а-а… ведьм ловят… – сплюнул на землю пират, – Вот дурни!

– Почему, дурни? – не понял я.

– А зачем ведьме через ворота идти, пошлину за вход платить? – риторически вопросил Доминго, – Когда она может на помеле – фьють! – и через стену перелететь! Или зайти на малой высоте со стороны моря… Да, чего там! Мои молодцы уже двух ведьм видели, когда те чуть в наших парусах не запутались, когда туда-сюда на мётлах шастали! Правда, было это среди ночи, и ребята были… э-э-э… не совсем трезвы…

– Пьяные в стельку! – подсказал я.

– Но люди честные и врать им незачем! – твёрдо закончил пират, – Заводи лошадей!

Я думал, что трап или широкий настил из досок будет с причала на палубу, а уж там как-то отправят лошадей на нижнюю палубу. Ещё по одному трапу, что ли? Или оставят на верхней палубе? Или как? В общем, терялся в догадках. Оказалось, всё проще. В деревянном борту кормы, гораздо выше уровня воды, открылся широкий проём, к которому и бросили не менее широкие сходни. Всё! Добро пожаловать сразу на нижнюю палубу!

Лошадей завели, карету вкатили, только Шарик тревожно оглянулся:

– Эй, хозяин! Ты уверен, что всё так и надо⁈

– Иди, Шарик, иди! – похлопал я его по шее, – Положись на меня.

Это был отдельный дощатый загон. Похоже, здесь уже кого-то перевозили, может лошадей, может коров, может ещё какую живность. Во всяком случае, запах здесь был… ядрёный здесь был запах!

Карету тут же притянули к стене особой сетью, да так плотно, что теперь ей была не страшна любая качка. Карета качалась вместе со стеной! А ещё, теперь в карету нельзя было пролезть. Что, согласитесь, удобно. Народ здесь подозрительный, и стащить то, что плохо лежит, считают не пороком, а доблестью. Так вот: теперь из кареты ничего не стащишь! Или, по крайней мере, придётся резать сеть, а это будет сразу заметно.

А для лошадей были приготовлены особые приспособления! Что-то вроде огромной брезентовой косынки, которую подвязывают под брюхо животного, а концы крепят к бревну сверху. Нет, конь не висит, он стоит на ногах, но вот, если он задумает двинуться в сторону, он сразу потеряет опору! И в сильную качку, наверное, лошади раскачиваются на этих брезентовых качелях, словно спелые груши во время ветра. Бедные животные! Будем надеяться, что в этот раз им ничего подобного не грозит.

– Темновато тут… – заметил я, – Может, лампа есть, или факел? Или, хотя бы, свечи?

– Сдурел⁈ – вскинулся на меня капитан, – Здесь под нами пороховой склад! Только попробуй здесь с огнём побаловаться! Живо за борт улетишь! Вот за этой переборкой спальные места для матросов. Так даже там всякие фонари запрещены! А камбуз, где есть открытый огонь, располагается в самом носу шебеки. Эх, вы, сухопутные… Что бы вы понимали в морской жизни! Идите вон туда, там люк на верхнюю палубу…

– Я не понял! – шепнул я по пути Катерине, – Это что, матросы отделены от животных только вот этой дощатой перегородкой? То есть, все запахи…

– Конечно! – спокойно кивнула головой девушка, – А как ты хотел? Это море! Никуда не убежишь.

– Теперь я понимаю, почему в каждом порту моряки так напиваются! – потрясённо сознался я, – Напьёшься, когда от таких запахов на волю вырвешься!

– Если бы только запахи!.. – покачала головой девушка.

– А что ещё?

– Увидишь…

Сурово и лаконично. Ладно, посмотрим. Познакомимся, так сказать, с бытом моряков… А куда деваться? Мы уже в море! И я всей кожей почувствовал, как права Катерина. Всё! Не сбежишь!

– Так где мои денежки⁈ – напомнил капитан, – Где мои золотые флоринчики⁈

* * *

Я стоял возле Катерины, на носу корабля, возле бушприта, и ласковый ветер манил меня вдаль, очаровывал странными и будоражащими ароматами и обещал невиданные приключения. Ах, ветер-обманщик, ветер-мошенник, ветер-аферист… Как ловко ты, ветер-искуситель, умеешь обольстить и ввести в соблазн… Я не хочу верить тебе, ветер, но ничего не могу с собой поделать. Твои чары выше моих сил. А когда рядом стоит Катерина, я вообще могу взлететь над палубой без всякой магии!

– Размечтался? – вернул меня с небес на палубу голос девушки, – Конечно, размечтался! Вон, глазки посоловели… А между тем, у нас проблем – выше мачт! Как я об этом раньше не подумала… Может, и не бороздили бы мы сейчас это проклятое море!

– А в чём проблема? – не понял я, – Не в деньгах, это точно!

– Всё-то ты на деньги меряешь! – укорила Катерина, – Нет бы о душе, а он о деньгах!

– Плевать мне на деньги! – возмутился я, – Или ты считаешь меня корыстным⁈

– Не в деньгах дело, не в деньгах… – проворчала девушка.

– А в чём?..

– Начнём с того, где я буду спать? На этой шебеке, представь себе, нет пассажирских кают! Прикажешь ложиться с матросами?

– А-а-а… э-э-э…

– Ладно, брось. Я договорилась с капитаном, что я займу каюту второго помощника капитана. За отдельную плату, разумеется. Двадцать золотых флоринов. Но, проблем с деньгами у нас нет?

– Уф! Нет, с деньгами проблем нету.

– Но каюту нам отдали одну на двоих. Мне и моему оруженосцу. Понимаешь? Догадываешься, кто мой оруженосец?..

– Э-э-э… а-а-а…

– Ладно, разберёмся… Тебя положим на полу у дверей, хи-хи-хи! А куда бы ты ещё намылился?

– Мне подходит! – быстро согласился я.

– Тебе, может, и подходит. А что делать с Эльке? Её к матросам⁈

– Ни за что!

– А куда?..

– А-а-а… м-м-м… э-э-э…

– Я арендовала ещё одну каюту. У боцмана. Это обошлось ещё в двадцать флоринов.

– Уф! Ты гений!

– Да, уж… Пока кое-кто тупо пялился на морскую гладь, я решала неотложные вопросы! Например, я настояла, чтобы Трогот постоянно находился при лошадях. И корм задать, и водой напоить, и отходы выбросить и спать будет там же. Заодно присмотрит за каретой. Мало ли что…

– Я говорил, что ты гений?

– Говорил… Но наши проблемы не кончились.

– А… что-то есть ещё?

– Есть… – проворчала Катерина, – Знаешь ли ты, как называется вот эта фигура, которая приделана к носу корабля?

– Вот эта деревянная фигура девушки? Ну-у… скульптура, наверное. Я ещё удивился: корабль называется «Ловец ветров», а на носу – скульптура девушки!

– А как ты хотел? «Ловчиха»? Нет, я про то, что эти фигуры называются гальюнными фигурами. Потому что слово «гальюн» означает нос корабля. А на этом носу, на этом «гальюне», приспособлены такие сидения с дырочками… видишь? Как ты думаешь, для чего они?

– Ну-у… чтобы… Я понял! Тебе никак нельзя будет посещать этот самый гальюн!

– Вот именно… Ни мне, ни Эльке. Поэтому, кстати, среди моряков поверье, что женщина на корабле – к несчастью. Как же не возникнуть такому поверью, когда вот он, всем ветрам открытый гальюн⁈ Приходит сюда какая-нибудь девушка, да вот, хоть Эльке, и весь экипаж бежит на нос корабля, у каждого здесь неотложное дело нашлось! Нос корабля перегружен, корма поднимается в воздух, бац-тарабац, кораблекрушение! Это я шучу, но вообще говоря, дело нешуточное.

– Можно попросить у капитана ведро! Ну, вроде как для Эльке и для спокойствия экипажа. Чтобы не бегали подглядывать. А, когда тебе приспичит, ты вроде как будешь посещать служанку, а на самом деле… ну, понимаешь?

– Молодец! Правда, я уже попросила у капитана ведро… И обошлось оно в два золотых флорина… Представляешь⁈ Ведро, ценой в половину лошади! Но, пришлось взять. Ох, Андреас! Дай Бог, чтобы это были все наши проблемы! Только, почему-то верится в это с трудом.

– Посмотрим… – я сурово сдвинул брови, – Не бойся, я с тобой!

– Ты со мной… – грустно ответила девушка, – От этого и проблемы…

[1] Познакомьтесь: шебека! Обратите внимание, что передняя мачта и в самом деле наклонена вперёд. Две других могут быть прямыми, а могут отклоняться немного назад. Такая конструктивная особенность у этого судна. А ещё одна характерная особенность, что верхняя палуба далеко выходит за пределы кормы.

[2]… моряки предпочитают говорить, что они «ходят»… Как странно! При этом называют друг друга «капитан дальнего плавания», а не «капитан дальнего хода»… Любознательному читателю: всё дело в старинном суеверии: моряки считают, что «плавать» – это передвигаться ПОД водой. Поэтому они «ходят», включая подводников, потому что этот термин закрепился давно и прочно, задолго до возникновения подводного флота.

Именно через такой «порт» в корме идёт погрузка лошадей на морской парусник.

А вот так положено держать коней в специальном загоне на корабле, во время плавания, согласно средневековым манускриптам:

Или так:

Глава 5

Морской круиз. Путешествие продолжается

Не плыви по течению. Не плыви против течения. Плыви туда куда тебе нужно.

Козьма Прутков.

Несмотря на мрачные прогнозы Катерины, первый день и даже ночь прошли относительно спокойно. Шебека плавно скользила по волнам, экипаж суетился, одноглазый капитан ругался отборным матом на капитанском мостике, но на нас, кажется, никто не обращал внимания, хотя, по своей бестолковости, мы то и дело оказывались на пути бегущих со всех ног матросов.

– Лодыри! Бездельники! – надрывался капитан, – Парус на фок-мачте… отдать!!! Живо, ублюдки солёные!!!

Я слышал, что для постановки парусов, матросы лезут по вантам на самый верх мачты и там отвязывают парусину, которая, собственно, и расправляется в парус. Ну, так мне рассказывали. Здесь было всё проще. Матросы бросались к особым механизмам, вроде лебёдок, и принимались их отчаянно крутить. И парус… сам заползал на нужную мачту!

– Медленно! – орал капитан, – Жиром заплыли, лентяи⁈ Последние мозги пропили, а вместе с ними и опыт⁈ Похоже, кто-то отведает сегодня хор-рошего линя! А ну, бездари, парус на грот-мачте… отдать!!!

На мой, непросвещённый взгляд, паруса взметались на мачты почти мгновенно. Хотя это были какие-то странные, треугольные паруса. Но капитан остался недоволен.