Текст книги "Когда он получает (ЛП)"

Автор книги: Габриэль Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 5

БЛЕЙК

Он действительно это имел в виду?

Я закрываю глаза, смывая воду с волос и пытаясь убедить себя, что это невозможно.

«Я не знаю. Я… может, вообще не вернусь».

Это еще одна уловка, еще один способ, которым Неро пытается манипулировать мной. Зачем ему возвращаться в Нью-Йорк, чтобы просто умереть? Он не стал бы этого делать, чтобы защитить меня. Мой отец никогда бы не поставил жизнь моей матери выше своей собственной, а Неро такой же, как он. Преступник, который в первую очередь думает о себе.

Он чего-то не договаривает. Скорее всего, ситуация гораздо сложнее, чем он ее обрисовал. У Неро должен быть план, как уладить отношения со своим боссом и людьми Ферраро. Через несколько часов он вернется.

Я выхожу из душа и наматываю на себя толстое белое полотенце. Эта ванная комната настолько большая, что мне требуется пять шагов, чтобы дойти до мраморной туалетной комнаты. Я провожу кулаком по запотевшему зеркалу и смотрю на свое отражение.

Синяки начинают исчезать. Видимо, они так же непостоянны, как и моя убежденность, потому что вопрос все еще не решен.

Что, если он говорил серьезно?

Если он действительно был готов отдать свою жизнь в обмен на спасение моей… тогда я до сих пор не знаю, кто он на самом деле.

Мой муж – загадка для меня.

Слова, которые я сказала ему, эхом отдаются в моей голове. – Я ненавижу тебя. Надеюсь, я никогда больше не увижу тебя, Неро.

Мой желудок болезненно сжимается. Зачем я это сказала? Если это будут последние слова, которые я скажу ему, я себе этого не прощу. Я была так зла, что ничего не соображал. Мне было неприятно выплескивать на него эту ярость, но я не могла ее сдержать.

Я в ярости на этого человека, но я не хочу, чтобы он умер.

Я хочу, чтобы он вернулся сюда целым и невредимым и сказал мне, что я могу уйти. Должно же быть хоть что-то, кроме этого места, где я смогу жить в безопасности.

Австралия. Это достаточно далеко, не так ли? Железные хищники не будут преследовать меня, если я окажусь на другой стороне земного шара. Если мне удастся раздобыть фальшивый паспорт и немного денег, я буду готова. Я найду простую работу, буду жить простой жизнью и уговорю Дел навещать меня раз в год.

С каких это пор тебе нужна простая жизнь? Что случилось с твоей жаждой приключений, страсти, романтики?

Она исчезла, как только я поняла, что прожить сюжет романтического триллера гораздо сложнее, чем просто прочитать его.

Я вытираюсь насухо, натягиваю одежду и выхожу на улицу.

Мои шаги тихие, пока я иду по роскошному пентхаусу.

Открытое жилое пространство кажется тремя комнатами в одной. Одна только кухня размером с мой старый дом. Арочные окна. Темные деревянные полы. Столешницы из черного гранита. Я беру тряпку и вытираю тонкий слой пыли, который скопился на них за время отсутствия Неро.

Самая большая спальня – это святилище темных тонов и экстравагантно сделанной мебели. Я подхожу к тяжелому деревянному столу и роюсь в ящиках, находя ручки Montblanc, зажигалки и старую коробку кубинских сигар. В гардеробной полно чистых рубашек, сшитых на заказ костюмов и шелковых галстуков. Есть целый ящик с часами, которые выглядят так, будто должны быть заперты в сейфе, но, полагаю, в этом нет необходимости, если весь пентхаус – это, по сути, сейф.

Я нахожу еще две спальни, поразительные пять ванных, кабинет, сауну и даже спортзал с тренажерами.

Уровень роскоши мне трудно понять. Как человек, привыкший ко всему этому, смог стать Роуэном, владельцем компании по ремонту домов в незначительном городке?

Я теряюсь, потом нахожу дорогу назад, но снова теряюсь. Все в этом пентхаусе кричит о дороговизне, но самая громкая характеристика – это вид.

У меня нет телефона, поэтому я не могу проверить свое местоположение, но я уверен, что смотрю на Бруклинский мост внизу. Горизонт на другом берегу реки – сверкающий силуэт на фоне темного неба.

Кончики моих пальцев соприкасаются со стеклом. Оно толстое и прочное, без защелки и без возможности открыть его. Отсюда нет другого выхода, кроме как через парадную дверь.

Что, если он не вернется?

Я смотрю на город внизу.

Он солгал тебе. Он подверг вас опасности. Он уничтожил вашу единственную надежду вернуться из в Даркуотер-Холлоу.

Он преступник. Ему нравится быть преступником.

Ты влюбилась в него, как самая большая в мире идиотка. Ты такая же, как твоя мать. Ты понятия не имеешь, что для тебя хорошо.

Все это правда, но правда и другое.

Он заботился о тебе лучше, чем кто-либо другой.

До недавнего времени вы всегда чувствовали себя в безопасности рядом с ним.

Он никогда не говорил тебе перестать мечтать. Наоборот, он старался помочь тебе с твоими мечтами.

Мне становится тесно в груди. Я подношу пальцы к щекам и обнаруживаю, что они мокрые. Когда я начала плакать?

Я зажмуриваю глаза, и это ошибка, потому что тут же появляется он. Его образ так четко вырисовывается в моей голове. Он лежит в постели с ленивой ухмылкой на красивом лице, а его татуированная рука подтянута под голову.

Вернись, Солнышко. Еще нет и девяти утра. Я хочу тебя. Ты мне нужна.

Пентхаус пуст. Некому наблюдать, как я опускаюсь на ковровое покрытие пола. Некому услышать мои отчаянные рыдания.

Как может один человек быть настолько непоследовательным и противоречивым? Какие его части были настоящими? Какие – притворными?

И разве имеет значение, что когда-то мне было так хорошо с ним?

Я на собственном опыте убедилась, что происходит с женщинами, которые впускают в свою жизнь такого мужчину, как Неро. В итоге их ждет лишь разочарование и боль.

Входная дверь со щелчком открывается.

Я молча вытираю слезы с лица и поднимаюсь на ноги. Неро?

Что, если это кто-то другой? Что, если он мертв, а Ферраро решили, что все равно хотят убить меня, и теперь кто-то пришел, чтобы связать концы с концами?

Страх впивается в меня своими когтями.

Кто бы это ни был, он не произносит ни слова.

Я на цыпочках пробираюсь на кухню, вынимаю нож из деревянного блока и тихонько ступаю в гостиную.

Я уже на полпути, когда Неро переступает порог.

Волна облегчения, прокатившаяся по мне, едва не поставила меня на колени.

Слава Богу.

– Ты вернулся, – задыхаюсь я, делая шаг к нему.

В его глазах мелькает надежда, когда он тоже делает шаг ко мне, но потом его взгляд падает на нож в моей руке, и он останавливается.

Проходит некоторое время, прежде чем на его лице появляется грустная гримаса. – Ты думаешь о том, чтобы закончить работу?

Это замечание превращает мое облегчение в гнев. Я плакала из-за него. Я изводила себя переживаниями. Я жалела о каждом жестоком слове, сорвавшемся с моих губ, а он ведет себя так, будто это все шутка?

– Что случилось? – потребовала я.

– Я теперь работаю на Джино Ферраро.

Он не расстроен, просто смирился.

– На человека, который, по твоим словам, хотел тебя убить?

– Он самый. – Он проводит пальцами по волосам.

Это не имеет никакого смысла. – Как он перешел от желания убить тебя к желанию, чтобы ты работал на него?

Он пожимает плечами, выглядя измученным. – Ума не приложу.

Я хмурюсь. Это не объяснение. – Я не понимаю. Так это все? Теперь все в порядке? Ты вернулся к привычным делам?

– Я бы так не сказал.

Я пристально смотрю на него, испытывая искушение снова умолять его отпустить меня. Если он уладил свои проблемы с Ферраро, разве он не сможет достать мне документы, необходимые для выезда из страны? Разве он не сможет дать мне немного денег и посадить на самолет?

Да. Возможно. Если захочет.

Но даже если бы он захотел, он бы знал мое новое имя. Он будет знать, куда я уехала. И он всегда сможет меня выследить.

Этого недостаточно. Мне нужен настоящий чистый лист.

Мне понадобится время, чтобы понять, как я смогу это сделать.

Но я это сделаю.

В конце концов.

Он кивает на нож.

– Мне через шесть часов вставать на работу, а день был долгим. Мне нужно выспаться. Если ты решишь убить меня, то, наверное, тебе лучше подождать, пока я не потеряю сознание.

Мои глаза сужаются. – Я не такая, как ты, помнишь? Не все убийцы, Неро. Нож нужен для самообороны.

– Самообороны? Здесь тебя никто не тронет. Я же говорил тебе об этом.

– А как же ты? Кто защитит меня от тебя?

Все его лицо темнеет. На секунду мне кажется, что он собирается что-то сказать, но потом он поворачивается и выходит из комнаты, очевидно, покончив с этим разговором.

Я бросаю нож на шкаф и следую за ним. – И что теперь? А как же я?

– А что насчет тебя?

– Что я должна делать здесь, пока ты на работе?

Он уходит в одну из спален. – Я могу найти тебе развлечение завтра.

– Ты не можешь рассчитывать на то, что будешь держать меня внутри весь день. Я не домашняя кошка. Я сойду с ума.

Он снимает пиджак и бросает его на спинку стула, а затем начинает застегивать пуговицы на рубашке.

– Это не навсегда. Но пока что ты должна оставаться на месте.

– Почему?

– Потому что я не знаю, что задумал Джино Ферраро. Он что-то планирует, и пока я не узнаю, что именно, тебе слишком рискованно передвигаться по городу. Дай мне сориентироваться. Мне нужно несколько дней, чтобы освоиться.

– Можно мне взять телефон?

– Пока нет.

– Мне нужно позвонить Дел. Если она не получит от меня вестей в ближайшее время, то вызовет полицию. Она неумолима. Она не сдастся, пока не найдет меня.

Неро вздыхает и снимает рубашку. – Ты можешь позвонить ей завтра, но только для того, чтобы она знала, что ты в порядке. Я все устрою.

Мой взгляд скользит по его телу, по золотистой груди и рельефному прессу.

Я больше не должна находить ни одну его часть привлекательной.

Меня бесит, что я все еще нахожу.

Он бросает рубашку в пустую корзину для белья, а затем убирает руки на пояс.

Я заставляю себя поднять взгляд.

– Ладно. У тебя может быть три дня, чтобы «сориентироваться», как ты говоришь, а потом я хочу получить ключ от этого места и телефон.

Он расстегивает молнию на брюках и позволяет им упасть на пол. – Откуда мне знать, что ты не попытаешься снова сбежать?

Я не обращаю внимания на то, что моя кожа пылает от жара при виде его полуобнаженного тела.

– Ты ясно дал понять, что мне больше некуда идти. Но я не буду твоей пленницей, Неро. Если ты будешь держать меня взаперти в этой стеклянной коробке, я поднесу молоток к твоему окну и выброшусь из него.

От моих слов его глаза вспыхивают яростью. Такая ярость делает опасными даже самых слабых мужчин, а Неро – не слабак.

Он выпрыгивает из брюк и надвигается на меня в одних трусах. Я отступаю назад, пока не упираюсь в стену.

Его татуированное тело закрывает мне вид на спальню. По обе стороны от моей головы появляются ладони. Я отчетливо осознаю, что между нами всего несколько сантиметров и они кипят жаром.

– Ты можешь злиться на меня, – говорит он низким голосом. – Ты можешь ненавидеть меня. Можешь желать мне смерти. Но ты никогда больше не будешь угрожать причинить себе боль. Если ты сделаешь хоть что-то, чтобы подвергнуть себя опасности, клянусь Богом, Блейк, я построю клетку и запру тебя в ней.

Он так близко, что я могу различить золотые осколки в его радужке. Мой взгляд падает на его губы. – Я уже в клетке.

– Если ты думаешь, что это клетка, то ты прожила очаровательную жизнь.

Он говорит это так мягко, что я снова поднимаю взгляд. В его ярости есть что-то еще. Что-то нежное и настоящее, что заставляет мое сердце биться о грудную клетку.

Я сглатываю, не в силах сдержать горячее лицо. Как бы я хотела стереть нашу историю из своей памяти. Как бы я хотела не помнить, как он чувствовался внутри меня.

– Ты же знаешь, что нет.

– Тогда сделай глубокий вдох и расслабься. – Он наклоняет голову, почти касаясь своим лбом моего. – Завтра я принесу всё, что тебе нужно, для того что бы жить здесь. Ты сможешь начать обживаться.

Он отталкивается от стены и делает шаг назад, но его напряженный взгляд не отрывается от моего лица.

– Мне нужен душ. Если ты не хочешь присоединиться ко мне, давай закончим этот разговор здесь.

Присоединиться к нему? Ярость лижет мой позвоночник. Как он смеет?

Его шедевральное тело может дразнить меня, но я не настолько слаба, чтобы позволить себе соблазниться им.

Я резко встряхиваю головой.

– Лучше привыкай к тому, что ты один, Неро. Я займу соседнюю спальню. То, что мы живем вместе, не означает, что мы будем часто видеться.

На его лице мелькает разочарование, но прежде чем он успевает возразить, я выхожу из комнаты и захлопываю за собой дверь.

ГЛАВА 6

НЕРО

На улице еще темно, когда я выхожу на улицу. Ферраро сказал мне быть готовым к семи утра, и вот я здесь. Мой пистолет запрятан за пояс, на мне удобный костюм и мои любимые кожаные туфли.

Единственное, чего не хватает, – обручального кольца.

Я носил его всего несколько дней, пока мы ехали сюда из Вегаса, но я привык к нему и скучаю без него на пальце.

Пройдет какое-то время, прежде чем я смогу надеть его снова. Я понятия не имею, что заставило Джино не нажимать на курок, и Раф, судя по всему, тоже. Пока я не выясню, что Ферраро задумал для меня, лучше, если они не будут знать о существовании Блейк.

Она не хочет торчать в доме целый день. Я понимаю. Но ее счастье вторично по отношению к ее безопасности. Я сделаю все возможное, чтобы ей было комфортно, пока я выясняю отношения с Ферраро.

Может, это и наивно, но я все еще надеюсь на нас. У меня, так сказать, новая жизнь, и я полон оптимизма. Я начну завоевывать ее доверие, шаг за шагом.

Это будет чертовски крутой подъем, это точно. Но я не зря получил этот второй шанс.

Я достаю телефон и проверяю, ответил ли мне Раф на сообщение, которое я отправил, проснувшись сегодня утром. Блейк нужны вещи, а у меня нет возможности доставить их ей сегодня, пока я занят со своим новым работодателем.

Хорошо. С последним пунктом, возможно, будет сложно договориться в нужный вам срок. Я постараюсь сделать все возможное.

Передо мной к обочине подъезжает черный автомобиль, и дверь открывается, сигнализируя, чтобы я садился.

Я запрыгиваю на пассажирское сиденье и оказываюсь лицом к лицу с Козимо Ферраро.

Просто замечательно.

Я чертовски ненавижу этого парня. Он слишком серьезно относится к себе.

Старший сын Ферраро осматривает меня, его губы складываются в тонкую линию. – Это действительно ты.

– Возвращаемся в страну живых.

Я застегиваю ремень безопасности.

– Если бы я был главой семьи, я бы покончил с тобой, как только ты появился.

– Хорошо, что ты им не являешься.

Его пальцы подергиваются. Наверное, он мечтает о том, чтобы задушить меня прямо здесь, на пассажирском сиденье.

– Мой отец слишком снисходителен, а я и мои братья – нет. – Он нажимает на газ и вливается в поток машин, ведя нас к Бруклинскому мосту. – Если ты думаешь, что все будет легко, тебя ждет очень неприятный сюрприз.

– Жаль, я надеялся на спа-день с мальчиками, может быть, на массаж для пары. Я не скажу, если ты этого не сделаешь.

– Забавно, – сухо сказал Козимо. – У тебя всегда было чувство юмора.

– А у тебя всегда была палка в заднице.

– Осторожно. Теперь я твой босс.

– Я думаю, что Джино – мой босс. А учитывая текущую ситуацию, я думаю, что ты мой водитель.

Челюсть Козимо сжимается. Я знаю, что перегибаю палку, но не могу удержаться, чтобы не взбесить его. Он – легкая мишень, как и большинство сыновей-первенцев, прежде чем они наконец получат роль, к которой их готовили всю жизнь.

К его чести, вместо того чтобы реагировать на мои подколки, он просто игнорирует меня все оставшиеся полчаса езды.

Мы заезжаем на парковку склада. Фасад из красного кирпича, пыльные окна, и выглядит он совершенно заброшенным.

Может, Козимо все-таки решил пойти против отца и убить меня?

– Что это за место?

– Алессио называет его своим дворцом, – говорит Козимо.

По спине пробегает тревожное чувство. Алессио – брат Козимо и главный наемник Ферраро. Все знают, что у него не все в порядке с головой.

Мы выходим из машины и идем к задней части склада, где есть тяжелая стальная дверь. Козимо дважды стучит в нее.

– Что мы здесь делаем?

Козимо поворачивается и смотрит на меня, в его глазах плещется удовлетворение. Он не может меня убить, но я могу сказать, что он думает, что все, что они запланировали для меня, почти так же хорошо. – Ты будешь работать на Алессио.

Чтоб меня. Неудивительно, что он выглядит таким довольным.

Сам мужчина открывает дверь и сразу же оценивает меня.

Я делаю то же самое. Интересно сравнить двух братьев. Козимо – весь такой деловой, в строгом костюме, белой рубашке и с зачесанными назад темными волосами. Оденьте его в джинсы и поло, и он бы вписался в Гарвард или Принстон.

Алессио, напротив, не вписался бы… ну, нигде.

Он весь в татуировках, от шеи до кончиков пальцев, и от него исходит такая энергия, что любому здравомыслящему человеку захочется сбежать. За этими причудливыми светло-серыми глазами прячется совсем немного человеческого. Он одет в темные джинсы, кожаный фартук, повязанный вокруг талии, и без рубашки.

На его руках и кистях красные полосы.

Кровь.

– Это мой новый мальчик на побегушках?

В его голосе слышится хрипотца. Он не так высок, как я, и не так широк, но в его глазах есть блеск, который сразу же заставляет меня напрячься.

Одно дело – быть готовым пытать и убивать ради работы. Другое дело – получать от этого удовольствие. Не поймите меня неправильно, бывали случаи, когда переламывание костей приносило мне чистую радость, но это случалось редко и только тогда, когда дело касалось лично меня. Как это было с этими чертовыми железными хищниками. Я наслаждался каждым мгновением, убивая этих ублюдков.

Алессио другой. Он экстремал. Непринужденный. Он делает из каждого убийства обед. Он знаменит этим.

Козимо кивает. – Во плоти.

Алессио не протягивает мне руку. Его глаза буравят меня, когда он отходит в сторону и пропускает нас через дверной проем.

В мои ноздри сразу же врывается химический запах. Дезинфицирующее средство, смешанное с чем-то еще. Коридор, по которому ведет меня Козимо, имеет уклон, как будто мы движемся под землей.

Я пытаюсь понять, чем занимаются Ферраро. Раф сказал Джино, что из меня получился бы хороший сотрудник, но Джино не собирается давать мне никакой власти в своей организации. Это очевидно. Неважно, насколько я умен, опытен или быстро соображаю. В этом бизнесе главное – доверие, а Ферраро мне не доверяют.

Так какую же работу Алессио собирается мне поручить?

Мы поворачиваем, потом еще раз. Стена справа увешана стальными лампами в виде клетки, которые излучают жуткое желтое свечение. Химический запах становится все сильнее, чем дольше мы идем.

Теперь мы точно под землей. Снаружи никаких звуков не доносится, но впереди я улавливаю странный шум.

Стоны.

Я хмурюсь. Я не боюсь – я вернулся в Нью-Йорк, готовый умереть, – но это просто чертовски жутко.

Позади меня раздаются уверенные шаги Алессио.

– Мы здесь, – объявляет он, как только коридор открывается перед большой комнатой, и мы заходим внутрь.

Черт возьми.

Сцена прямо из хоррор-фильма.

Там стоит большая клетка с голым мужчиной внутри. В руках у него плоскогубцы, и, судя по всему, он усердно вырывает себе зубы.

По какой-то причине вид меня вселяет в него надежду.

– Пожалуйста, помогите! – взывает он с русским акцентом.

Я игнорирую его и оглядываюсь на Алессио, ожидая, что он или его брат объяснят мне, какого черта я здесь делаю.

– Помогите!

Господи, осмотри комнату.

Алессио, похоже, не обращает внимания на крики мужчины. Он осматривает меня отрешенным взглядом.

– У пахана Братвы десятки людей, и он не стесняется посылать их на самоубийственные задания. Большинство из них слишком молоды, чтобы что-то знать, но никогда не знаешь, поэтому мы должны их привлечь.

– Нельзя срезать углы, – добавляет Козимо.

– Я делегирую все полномочия другим людям в организации, но допросы провожу сам.

– Алессио – лучший, – задумчиво говорит Козимо, не сводя глаз с человека с отсутствующими зубами.

– Это твой второй шанс, – говорит Алессио. – Больше у тебя не будет. Один промах, и ты вылетишь навсегда. Ты понял?

Я киваю. Я не ожидал ничего другого. – Что мне делать?

– Все, что я тебе скажу.

Козимо смотрит на часы. – Я оставлю вас двоих. Мне нужно встретиться с мамой за завтраком. Ты придешь сегодня вечером, Лес? Ты же знаешь, она не любит, когда ты прогуливаешь праздники.

Алессио на секунду задумывается, а потом кивает. – Хорошо. Я приду. С помощью Неро я должен успеть все сделать.

– Отлично.

Козимо поворачивается и уходит, не сказав больше ни слова. Хорошее избавление.

– Так что здесь происходит? – Я жестом показываю на его пленника.

– Я сказал ему, что сокращу процесс на одну минуту за каждый вырванный зуб.

– Процесс?

– Я удаляю некоторые части тела и сохраняю им жизнь, пока делаю это.

Господи. Что случилось со старым добрым избиением?

– Похоже, много работы.

– Этот убил одного из наших парней, выстрелив ему в спину. Ничего не могу ненавидеть больше, чем трусов, – объясняет Алессио.

– Конечно. Логично.

Это не имеет никакого смысла.

– Ну, присаживайся. Это может занять некоторое время.

Это заняло время. Шесть часов точно. Шесть часов, в течение которых я в первом ряду наблюдаю за методами допроса этого психопата, не считая получаса, который я потратил на то, чтобы сходить за обедом.

Надо отдать ему должное. Он знает, что делает. Заключенный выбалтывает все свои секреты, как маленькая птичка.

Когда Алессио наконец откладывает инструменты, я бросаю на него усталый взгляд. – Что теперь?

Он снимает фартук и бросает его на землю. – Ты будешь дежурить по уборке. Я буду в своем кабинете. Заходи, когда закончишь.

Я оглядываюсь вокруг. Кровь, кишки и зубы. Мне не приходилось заниматься подобным дерьмом с тех самых ранних времен, когда я был на самой нижней ступеньке лестницы.

У меня ушло еще четыре часа на то, чтобы все убрать. Мне нужно распилить чувака на части и положить их в чан с кислотой. Это самая тяжелая работа за всю мою жизнь.

К концу работы мое тело потеет и болит. Под ногтями запеклась кровь. Я очень жалею, что надел хорошую одежду сегодня утром. Она испорчена. Все летит прямо в эту чертову печь.

Я захожу в соседний кабинет, чтобы сказать Алессио, что я закончил. Он сидит за ноутбуком и, судя по всему, играет в Sims. Я подхожу ближе и изучаю экран. Это ферма у подножия горы, на которой разгуливают овцы, коровы и лошади. Есть сарай и парень на красном тракторе.

Ну что ж.

– Я закончил.

Он поворачивается на своем игровом стуле и складывает руки перед собой. Он переоделся в поношенную черную футболку с дырками. – Хорошо. Тогда ты готов к следующему заданию.

Я вытираю пот со лба. – Что это?

– Я слышал, что ты занимаешься боксом.

– Я занимался этим перед уходом.

– У тебя получается?

– Да, Я хорош в этом.

Он встает, и его кресло поворачивается за ним. – Следуй за мной.

Он ведет меня по коридору в темную комнату. Когда он включает свет, я вижу, что это тренажерный зал.

Он огромный.

Ряды тренажеров заполняют сторону, расположенную ближе к нам, а дальше находится приподнятый боксерский ринг. Алессио обходит его и достает из пластиковой корзины несколько обмоток для рук и перчаток. – Вот.

– Это мое следующее задание? Боксировать с тобой?

Алессио пожимает плечами. – Мне нужен партнер. Мои братья заняты, а у меня не так много друзей.

Это наименее удивительная вещь, которую я слышал за весь день. Неужели Джино пощадил меня для того, чтобы у его не совсем обычного сына появился приятель? Ни хрена подобного.

Я опускаю взгляд на свою испорченную рубашку и брюки. – У тебя есть что-нибудь, во что я могу переодеться?

Он кивает и роется в другой коробке, а потом достает пару шорт. – Вот.

Пять минут спустя мы оба переоделись, перевязали руки и были готовы к бою.

Я сгибаю пальцы ног о набивку на полу. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я это делал, но это ничем не отличается от того, чтобы надеть старую пару обуви. Даже если я не в той форме, в которой был до отъезда из Нью-Йорка, я больше Алессио, а в боксе размах рук – одно из главных преимуществ…

Боль взрывается в моей брови. Я отшатываюсь назад, моргая от крови, капающей в мой чертов глаз.

– Черт!

Алессио вскидывает бровь. – Ты хотел, чтобы я объявил, когда собираюсь ударить тебя?

Конечно, этот сумасшедший ублюдок пропустит разминку.

Ну и ладно. Если он хочет жесткого боя, мы его проведем.

Я не совершаю одну и ту же ошибку дважды. Я наступаю на него, нанося джеб за джебом, но он быстрый ублюдок. Какое бы преимущество я ни имел в габаритах, у него такое же, если не больше, когда речь идет о скорости.

Когда я в первый раз наношу хороший удар ему в рот, он ухмыляется. Кажется, я впервые вижу, как он улыбается, и это просто обескураживает, особенно учитывая кровь на его зубах.

Разве после этого ему не нужно идти на ужин? Сегодня же Новый год.

И что тебя ждет?

Дом.

Блейк.

Сегодня утром, перед самым отъездом, я заглянул в ее комнату, пока она спала.

Ее покрытое синяками лицо до сих пор напоминает о боли, которую я ей причинил. О том, что я должен искупить свою вину.

Мое настроение портится. Я хочу домой, но какая-то часть меня чувствует, что я не заслуживаю быть там. Благодаря тому, что Раф помог мне разложить все подарки, в пентхаусе уже есть все, что ей нужно.

Сделало ли ее счастливой то, что я подарил ей все книги? Неужели это счастье исчезнет, как только я появлюсь? Может, мне стоит дать ей немного насладиться этим?

Я подзываю Алессио поближе. – Давай.

Он танцует вокруг меня, нападая то слева, то справа, и я вижу, как пот на его лбу блестит под светом.

Я делаю выпад вперед, чтобы нанести хук, но он ловко уворачивается и наносит сильный удар в челюсть. Моя голова откидывается назад, я спотыкаюсь и хватаюсь за канаты, чтобы удержаться на ногах.

Все отступает, кроме боли и человека передо мной.

Это то, что мне нужно. Способ покаяния. Способ расплатиться за свои грехи.

В следующий раз, когда Алессио делает движение, чтобы ударить меня, я не блокирую его. Его кулак врезается мне в живот, заставляя выдохнуть из легких. Потом еще раз, и еще, и еще.

Следующий удар, который он наносит мне в голову, отправляет меня на землю. Боль в челюсти настолько ослепительна, что на мгновение я думаю, не сломал ли он ее. Моя кровавая слюна скапливается на коврике. Я поднимаюсь на ноги и двигаю челюстью вперед-назад, используя кулак в перчатке.

Все еще держусь.

Передо мной появляются ноги Алессио. – Ты сдаешься?

Я качаю головой, глядя на землю. – Нет.

– Ты уверен?

– Да, – огрызаюсь я и откатываюсь от него. Мое тело гудит от боли, но я встаю на ноги.

Мы начинаем кружить друг вокруг друга, и я уклоняюсь от нескольких его ударов, прежде чем позволяю ему нанести мне один. Потом еще один.

В следующий раз, когда я оказываюсь на земле, Алессио приседает рядом со мной.

– В этом городе не так много людей, которые не знают о твоей репутации, Неро.

Со стоном я переворачиваюсь на спину и встречаю его холодный, оценивающий взгляд.

– В тот День труда, когда город был так близок к тому, чтобы сгореть, ты был против шести человек.

Я сплюнул кровь. – Семь.

– В ту ночь ты получил свое прозвище. Ангел Смерти.

– По мне, так в смерти нет ничего ангельского.

– Согласен. – Алессио качает головой. – У тебя закончилась практика, или ты решил быть помягче со мной?

– Разве это имеет значение? – С усилием я поднимаюсь на ноги. – Пойдем.

– Ты будешь бесполезен для меня со сломанной рукой или ногой.

Я одариваю его мрачной улыбкой. – Тогда не ломай их.