Текст книги "Когда он получает (ЛП)"
Автор книги: Габриэль Сэндс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Всем, кто боится оставить позади себя старую версию: сделайте это. Переосмыслите себя. Вы можете обнаружить, что вы более обширны и сложны, чем вы когда-либо себе представляли.
ГЛАВА 1
«На середине пути нашей жизни,
я очутился в темном лесу,
ибо прямая дорога была потеряна».
– Божественная комедия, Данте
БЛЕЙК
В первые часы двадцать восьмого декабря мы заезжаем в дальний конец парковки у небольшой часовни в Лас-Вегасе. Это такое место, где люди женятся после того, как выпьют достаточно, чтобы подумать, что жениться на незнакомке – хорошая идея.
Дверь в часовню открывается, и оттуда вываливается пара, пальцы женщины запутываются в волосах мужчины, когда они обмениваются энергичным поцелуем. Она хихикает и прислоняется к стене, а он пожирает ее шею. Проходит несколько долгих секунд, прежде чем они, чувствуя друг друга, усаживаются в ожидающее их такси. Я смотрю, как они уезжают, чувствуя себя трезвее, чем когда-либо за всю свою жизнь.
Мы следующие.
Я собираюсь начать свой год с брака с человеком, сидящим рядом со мной. Не то чтобы я этого хотела. Не то чтобы это был мой выбор.
– Блейк. Послушай меня, – говорит мой похититель.
Мой похититель.
Не Роуэн Миллер, в которого я влюбилась, а Неро Де Лука, которого я не знаю.
– Я собираюсь выйти из машины и подойти к тебе. – Его голос низкий и ровный. Меня бесит, как он может звучать так спокойно, в то время как он разрушает мою жизнь. – Не беги и не пытайся бороться со мной.
Сначала я пыталась бежать каждый раз, когда мы останавливались на красный свет, но больше я так не могу. С тех пор как Неро прикрепил мое запястье к дверной ручке застежкой-молнией.
Но чтобы затащить меня в часовню, ему придется ее отрезать. А значит, это мой лучший шанс попытаться еще раз.
Я выглядываю в окно, ища кого-нибудь, кто мог бы мне помочь.
Я никогда не была в Вегасе. Насколько я могу судить, мы находимся далеко от знаменитой улицы с отелями и казино.
Здесь пустынно. Единственное предприятие, которое еще открыто в этот час, – порномагазин на другой стороне четырехполосного шоссе.
Эйфория Эмпориум. Возможно, это мой лучший вариант.
– А если так? – спрашиваю я, не сводя глаз с магазина.
– Ты поранишься.
– Ты имеешь в виду, что причинишь мне боль.
– Я не намерен причинять тебе боль, Блейк.
Мои руки превращаются в кулаки на коленях. – Но ты сделаешь, если придется.
Роуэн Миллер был лжецом.
А этот мужчина? Лжец.
Не могу поверить, что до того, как я узнала, кто он на самом деле, я собиралась сказать ему, что люблю его.
Влюблена в преступника, как и моя мама.
Я всю жизнь стремилась быть не такой, как она, а потом все равно пошла и сделала это. Я влюбилась в человека, который ничем не лучше моего отца.
Неро предал меня, а я предала себя. Снова. Я была осторожна, пока не перестала быть осторожной, а потом так увлеклась доказательством того, что Бретт ошибается на его счет, что отказалась признать признаки того, что что-то не так.
Как я могла быть такой глупой? Я просто не могу с этим ничего поделать, правда?
– Я знаю, что ты обижена и расстроена, но мы должны это сделать, – говорит Неро. – У нас нет выбора.
– У тебя есть выбор. Ты можешь отпустить меня.
– Я не могу. Только так я смогу обеспечить твою безопасность. Я уже объяснил тебе это.
– Ни черта ты не объяснил. Ты просто сказал, что если я стану твоей женой, то буду под защитой. Я не понимаю, что это значит, Неро. Защищена кем? Может, если ты хочешь, чтобы я согласилась с твоим планом, тебе стоит начать с того, чтобы рассказать мне обо всем, а не говорить, что мне лучше не знать.
Неро тяжело вздыхает, его челюсть крепко сжимается.
– Хорошо, – отвечает он хрипловато. – Я расскажу тебе.
Я смотрю на него. Он выключает машину, и темнота обволакивает его, как старый любовник. Тени пляшут по напряженному выражению его лица.
Он ужасает. Как я не заметила этого раньше? Как я целовала эти губы и не понимала, что они принадлежат убийце?
Со мной что-то не так. Должно быть.
Его взгляд встречается с моим, и мое сердце снова разрывается. Когда я смотрю в эти лесные глаза, я все еще вижу в них намек на мужчину, которого, как я думала, любила.
Мне приходится напоминать себе, что Роуэн никогда не был настоящим.
Почему он не мог просто не вмешиваться в мою жизнь и позволить мне покинуть Даркуотер-Холлоу, как я того хотела?
Как бы я хотела заснуть и проснуться в другой реальности, где он не подвозил меня домой посреди метели, не убеждал меня встречаться с ним понарошку и не говорил мне всего того, что заставляло меня чувствовать, что я для него особенная.
Все это было ложью.
Неро барабанит кончиками пальцев по рулю, размышляя, просчитывая. По крайней мере, так кажется, и это повышает мою бдительность. Я попросила объяснений, но не решаюсь верить всему, что выходит из его уст.
– Когда мы приедем в Нью-Йорк, я навещу своего старого босса, Рафаэля. Как только он узнает, что у меня есть жена, он возьмет тебя под свою защиту.
Нью-Йорк.
Старая площадка Неро Де Луки. Именно оттуда он бежал, чтобы его не убила конкурирующая мафиозная семья.
Я сглатываю, преодолевая стеснение в горле. – Зачем ему это делать?
– Потому что это закон. Наш закон. И несмотря на то, что случилось со мной, Раф его не нарушит.
Он говорит о своем бывшем боссе как о благородном человеке, но эти люди – мафиози. Как я могу быть в безопасности, если меня окружают бандиты?
– А что насчет тебя? – требую я.
– А что я?
– А что будет с тобой? Разве тебе тоже не нужна защита?
Мышцы на его челюсти подрагивают. Проходит несколько секунд, но он не отвечает.
По моим венам бегут мурашки.
– Ты говорила мне раньше, что другая семья, Ферраро, хотела убить тебя. Поэтому ты притворился мертвым. Так зачем тебе возвращаться в город, из которого ты сбежал? Разве они не найдут тебя там?
– Может, и найдут.
– Я не понимаю.
Что я здесь упускаю? Похоже, он говорит, что мы едем в Нью-Йорк ради моего блага, несмотря на риск для его собственной жизни.
– Мы не сможем опередить людей, которые меня преследуют, – тихо говорит Неро, не отрывая взгляда от часовни. – Не сейчас, когда они знают, что я еще жив. В конце концов они найдут нас и убьют обоих. Для меня лучше просто отдать себя им, чтобы они делали то, что считают нужным. По крайней мере, ты будешь в безопасности.
Да, конечно. Я отказываюсь в это верить. Он не способен на подобную жертву. Уж точно не ради меня. Он даже не мог позволить мне покинуть Даркуотер из-за своих эгоистичных желаний.
Он снова лжет мне. Каким бы ни был его настоящий план, он не говорит мне об этом.
Я оцепенела за несколько часов, но теперь это оцепенение сменилось чем-то, что жгло, как бензин.
– Просто оставь меня здесь. Я поеду в Калифорнию и останусь с Дел.
Он качает головой. – “Железные хищники” тоже будут искать тебя, и первое, что они сделают, – проверят, не живешь ли ты у кого-нибудь из друзей или семьи.
У меня сводит желудок. – Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что я могла подвергнуть Дел опасности?
– Если тебя там не будет, они ничего с ней не сделают. Но если ты будешь, то приведешь их прямо к ее порогу.
Нет. Этого не может быть.
Отчаяние и гнев когтями пробивают себе путь в мои легкие. – Я не убивала тех парней. Это ты.
Он проводит пальцами по волосам. – Я знаю, но это не имеет значения. Они захотят, чтобы мы оба были мертвы.
– А разве они не отследят нас до Нью-Йорка? – спрашиваю я, ища в его логике хоть какой-то изъян, который мог бы дать мне выход из этого кошмара.
– Возможно. Но они ничего с тобой не сделают, если будут знать, что ты под защитой Рафаэле Мессеро. Семья Мессеро слишком могущественна, чтобы Железные Хищники могли ее спровоцировать.
Мне хочется закричать от досады.
– Мы должны это сделать, Блейк. Пойдем.
Он тянется ко мне, но я отшатываюсь, прижавшись к двери. Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне.
– Не надо, – кричу я.
В его взгляде мелькает что-то болезненное. – Мне нужно разрезать молнию. Можно?
Я долго смотрю на него, а потом резко киваю. Он снова наклоняется и быстро перерезает завязки кончиком перочинного ножа.
– Если ты не пойдешь добровольно, мне придется отнести тебя в дом, – предупреждает он.
– Хотела бы я посмотреть, как ты будешь стараться.
Моя слабая попытка бравады, похоже, его не трогает. – Я легко справлюсь, и ты это знаешь.
Как бы мне ни было неприятно это признавать, он прав. Физически у меня нет ни единого шанса против Неро. Я не могу отбиться от него. Я не могу его обогнать. Единственное, что я могу сделать, это умолять его отпустить меня или попытаться образумить его, но я уже пробовала и то, и другое, и все еще здесь.
Я убираю грязную прядь волос за ухо. – Без моего согласия священник нас не поженит.
– Он сделает все, что я ему скажу, когда увидит мой пистолет.
Крошечный шарик надежды, который я все еще хранила внутри себя, сдулся.
Бросив на меня последний взгляд, он выходит из грузовика. Я слежу за его движениями, пока он идет рядом со мной и открывает дверь.
Холодный ветер пустыни врывается внутрь, развевая мои волосы по лицу. Мои губы потрескались, а кожа пересохла. Синяки, которые оставил на мне дядя Лайл, пульсируют тупой болью, но это наименьшая из моих проблем.
Неро протягивает мне руку, чтобы помочь выбраться из грузовика. Я игнорирую ее.
Мои кеды приземляются на асфальт с глухим стуком, но колени так болят от многочасового сидения в машине, что подгибаются под меня.
Неро ловит меня и обхватывает ладонями мою талию. – Осторожно.
Я задыхаюсь. Он стоит рядом со мной, озабоченно нахмурив брови, а когда его взгляд задерживается на синяках на моем лице, он темнеет.
– После того как мы закончим, мы заедем в Walgreens, чтобы купить еще льда. Я хочу, чтобы врач осмотрел тебя, но этого придется подождать до Нью-Йорка.
Мое внимание полностью сосредоточено на его прикосновениях. – Отпусти меня.
Его губы сжимаются в твердую линию. Он опускает руки и отводит взгляд от меня, его горло клокочет от желания сглотнуть.
Должен быть другой способ. Другой вариант. Если я смогу заставить того, кто работает в этом порномагазине, вызвать полицию, Неро придется бросить меня и бежать. Он не может рисковать, что его поймают. Его посадят в тюрьму до конца жизни. Копы защитят меня от «Железных хищников». Они должны это сделать.
Возможно, это мой последний шанс.
Я бью его коленом в пах и убегаю.
– Черт, – хрипит он.
Быстрее, быстрее!
Неоновая вывеска над магазином – мой маяк, и я мчусь к нему, тяжело дыша.
– Ух!
Я спотыкаюсь на выбоине и падаю на землю. Боль пронзает мое правое колено.
Я поднимаюсь на ноги, скребя ладонями по шершавому асфальту. Сердце гулко стучит в груди, я пытаюсь вскарабкаться на ноги, но сильная рука хватает меня за руку и дергает вверх.
– Черт возьми, Блейк. Что это было?
Его лицо вырисовывается передо мной. От унижения и отчаяния у меня по щекам побежали мурашки. Ему даже не нужно было гнаться за мной. Я едва прошла двадцать футов.
– У тебя кровь из колена, – грубо и сердито говорит он. – Зачем ты это сделала? Чего ты надеялась добиться? Неужели ты думала, что тот, кто находится в этом магазине, сможет мне противостоять?
– Полиция, – шепчу я.
Он смотрит на меня так, будто я сошла с ума. – Ты собиралась позвонить в полицию?
Когда я киваю, он разражается беззлобным смехом.
– Ты бы подписала себе смертный приговор. Они бы отправили тебя обратно в Миссури, и пусть местная полиция разбирается с этим делом. Думаешь, у Железных Хищников нет в кармане хотя бы нескольких таких копов? Ты была бы мертв в течение недели.
Похоже, он не ожидает ответа, что, возможно, и к лучшему, потому что у меня ничего нет. Если даже копы не могут мне помочь, то… похоже, я выхожу за него замуж.
Неро тянет меня обратно к машине, усаживает на пассажирское сиденье и роется в бардачке в поисках салфеток.
Я смотрю на темное небо над головой, пока он заклеивает царапину, и заставляю себя не плакать.
Оказывается, Неро прав. Официант делает именно то, что ему велено, бросая лишь слегка обеспокоенный взгляд на синяки на моем лице и разрыв на джинсах. Угрозы не нужны – тон Неро внушает полное послушание. Это тон человека, ослушаться которого было бы идиотизмом.
Это тон убийцы.
И моего нового мужа.
Дешевое серебряное кольцо на моем пальце горит почти так же сильно, как и колено, пока мы едем к Walgreens. На парковке он оставляет меня одну в грузовике, снова закрепив молнию. Ему не нужно было беспокоиться. Безнадежность моего положения наконец-то стала очевидной. У меня нет ни документов, ни денег, ни телефона. Я измучена. Мое тело так близко к тому, чтобы сдаться.
Невада находится недалеко от Калифорнии, и отсюда я, вероятно, смогу добраться до Дел автостопом, но я не стану рисковать, чтобы она попала в поле зрения «Железных хищников». Я не стану отвечать за то, что из-за меня погибнет еще один человек.
Жгучая боль пронзает мою грудь.
Сэму не нужно было умирать. Он мог уйти через черный ход и спастись, когда в доме появился дядя Лайл. Он должен был спастись.
Вместо этого он сражался. Сражался, чтобы защитить меня, чтобы выиграть время, хотя мы оба знали, что шансы складываются против нас. Его храбрость стоила ему жизни, и чувство вины, которое я несу, тяжелее любых цепей, которыми мог бы связать меня Неро.
Возможно, мне следовало бы злиться на Сэма-Сандро за то, что он все это время лгал мне. Но когда я думаю о нем, во мне нет злости. Только печаль. Та, что оставляет после себя неизгладимый шрам, который никогда не исчезнет.
Пассажирская дверь открывается. Неро освобождает меня от ручки и бросает к моим ногам два пластиковых пакета. – Принес нам немного еды и воды.
Я беру его под руку. Он напряжен, как свернутая пружина. Под глазами у него темные мешки. Мы поехали прямо из мотеля, где он меня нашел, в Вегас, останавливаясь лишь дважды, чтобы сходить в туалет и купить еды. Я спала по нескольку часов то там, то здесь, но он не спал по меньшей мере двое суток.
Не знаю, как он еще функционирует.
В моей голове появляется нотка беспокойства за него, и это так злит меня, что я прикусываю язык так сильно, что из него течет кровь.
Что со мной не так? Мне должно быть все равно, выживет он или умрет, учитывая то, что я о нем знаю.
И все же тебе не все равно.
Он достает из одного из пластиковых пакетов бутылку воды. – Повернись сюда и придвинься к краю сиденья. Мне нужно очистить царапину на твоем колене.
– Просто дай ее мне. Я справлюсь.
Я пытаюсь взять бутылку, но он выхватывает ее у меня из рук.
– Я сделаю это, – говорит он, его глаза прикованы к ране.
– Почему? – требую я.
Его челюсть напрягается, и он не смотрит на меня. – Я собираюсь снять нам комнату на ночь. Нам обоим нужно выспаться, прежде чем мы поедем в Нью-Йорк.
Обещание постели заставляет меня бороться, и я двигаюсь на своем месте, как он и просил. Он опрокидывает бутылку и льет воду на кровавую царапину. Я шиплю от жжения.
Он морщится. – Прости. Я знаю, что это больно. Я быстро.
– Почему ты все еще делаешь вид, что тебе не все равно? Твоя уловка закончилась. Тебе больше не нужно притворяться.
Он отставляет воду, разрывает антисептическую салфетку и осторожно протирает рану.
– Я никогда не притворялся, что ты мне небезразлична, – тихо говорит он.
Ложь.
По моей щеке скатывается слеза. Всю мою жизнь меня окружали лжецы. Люди, которые меня подводили.
Я думала, что он другой.
Но он такой же, как все.
ГЛАВА 2
НЕРО
Мы с Блейк пересекаем границу Аризоны и останавливаемся в местечке под названием «Bear Trail Motel». Когда ты на пределе сил, даже помойка с таким названием начинает казаться гостеприимной.
Один взгляд на карту говорит мне о том, что я уже знал: мы находимся посреди чертова нигде, окруженные лишь милями пустой пустыни.
Я бы предпочел продолжить движение, чтобы поскорее добраться до Нью-Йорка, но я слишком измотан, чтобы доверять себе за рулем. Последнее, что мне нужно, – это попасть в аварию.
Я и так подвергаю Блейк опасности.
Ее ноздри раздуваются, когда я пристегиваю ее запястье к дверной ручке. – Разве это необходимо? Мы в глуши.
Она права, но я не собираюсь рисковать после ее последней попытки сбежать.
– Я сейчас вернусь, – говорю я.
Она не отвечает.
Чувство вины захлестывает меня, когда я вхожу в ярко освещенную приемную. Я веду себя так, как будто у меня все в порядке, потому что я должен доставить Блейк в безопасное место, но я никогда не чувствовал себя хуже за всю свою жизнь.
Я был так увлечен тем, чтобы найти ее и увезти подальше от Лайла, что не подготовился к тому, что произойдет потом.
Возможно, какая-то часть меня надеялась, что она не отвернется от меня, когда узнает, кто я такой. Что, несмотря на то что она называет меня новым именем, она все равно будет смотреть на меня и видеть мужчину, с которым встречалась последние несколько недель.
Это было несерьезно.
Неужели я действительно ожидал, что она смирится со всей той ложью, которую я ей говорил? Неужели я думал, что она простит меня за то, что я разжег этот огонь?
Я не могу винить ее за то, что сейчас она хочет оказаться как можно дальше от меня, но это просто невозможно.
Мы теперь связаны друг с другом. На всю жизнь.
Какой бы короткой она ни была, учитывая то, что меня ждет.
Я выдыхаю.
Какая-то эгоистично-собственническая часть меня любит видеть кольцо на ее пальце, но я знаю, что мне бы это нравилось гораздо больше, если бы мне не пришлось принуждать ее к этому.
Вместо слез радости в день свадьбы она сдерживала слезы печали. Она заслуживала того, чтобы стоять у алтаря в потрясающем платье, а не в поношенной одежде с синяком на щеке.
Я украл у нее эту возможность. Так же, как я украл множество других вещей.
Наверное, она с облегчением узнает, что срок годности нашего брака стремительно приближается.
Может быть, после того как Ферраро позаботятся обо мне, она найдет способ снова стать счастливой.
Пожилая администраторша за стойкой регистрации не задает лишних вопросов, прежде чем вручить мне ключ. – Номер одиннадцать
– Спасибо.
Я беру ключ и выхожу на улицу.
Мы не можем оставаться здесь надолго. Восемь часов, а потом мы должны снова отправиться в путь. Мне нужно вернуться в Нью-Йорк до того, как Джино решит действовать в соответствии с информацией о том, что я жив.
В худшем случае он включит меня в «Меню». Это значит, что у каждого, кто хочет быстро заработать, появится стимул выследить меня.
Я не могу допустить, чтобы Блейк попалась на эту удочку.
Я должен опередить эту чертову штуку.
Чем быстрее я вернусь к Рафу, тем быстрее получу его обещание защищать Блейк, что бы со мной ни случилось.
Мои ботинки хрустят по камням, пока я иду к грузовику. Блейк наблюдает за моим приближением через лобовое стекло, ее кожа бледная, а глаза затравленные.
Волна ярости захлестывает меня. Если бы я мог, я бы снова убил ее крестного отца за то, что он причинил ей боль. И я бы не торопился.
Я отпираю дверь, разрезаю застежку-молнию и беру ее за руку. Как только она выпрыгивает из грузовика, она делает полусерьезное усилие, чтобы вырвать ее из моей хватки, но я держу ее крепко. – Больше не надо бегать. Ты достаточно навредила себе.
Она смотрит на меня покрасневшими глазами, и видеть ее такой избитой, обиженной и сломленной кажется адом на земле.
Черт. Джино Ферраро окажет мне услугу. Я заслуживаю смерти за то, что сделал с ней.
Но пока этого не может случиться.
Я беру пластиковые пакеты с вещами и веду ее в нашу комнату.
Внутри ничего особенного. Такое место, которое исчезает из памяти, как только ты его покидаешь. Двуспальная кровать, две потертые тумбочки и старое кресло в углу у окна, выходящего на юг. Я закрываю за собой дверь на засов и подхожу к окну, чтобы проверить, насколько оно открывается – всего на дюйм.
Хорошо.
– Я не буду делить с тобой эту кровать, – тихо бормочет Блейк.
– Я знаю.
Если бы это зависело от нее, то, без сомнения, мы бы даже не стали делить эту комнату. Я могу сказать, что она не чувствует себя в безопасности рядом со мной, и это чертовски больно.
– Хочешь принять душ? Я купил запасную одежду. – Я роюсь в одной из сумок и протягиваю ей футболку с надписью «Vegas» на груди. – Ты можешь идти первой.
Она берет футболку из моих рук и исчезает в ванной, не удостоив меня и взглядом.
Я сажусь на кресло и слушаю, пока не услышу звук льющейся воды.
Я так чертовски устал, что едва вижу в оба глаза. И мои эмоции в полном беспорядке.
Я почти десять лет твердил Рафаэле, что он должен иногда позволять себе чувствовать, но сейчас я готов на все, чтобы отключить эту часть своего мозга.
Мое горло сжато. Глаза заслезились. Близится три часа ночи – час ведьм, время, когда плохие люди чаще всего совершают плохие поступки.
Но я уже совершил свою долю грехов.
Я опускаю лоб на ладони. Я был близок к этому. Так близко. Если бы только я сдерживал Неро, как обещал. Если бы только я не вернулся к старым привычкам.
Мы с Блейк все еще были бы счастливы. Сандро все еще командовал бы мной.
Мои глаза зажмуриваются.
Я не могу поверить, что он ушел. Я все жду, что он позвонит мне и спросит, куда, черт возьми, я пропал. Разве я не знаю, что нам нужно идти на встречу?
Нет, я не могу сейчас зацикливаться на этих мыслях. Будет время погоревать о Сандро, но только после того, как я доставлю Блейк в безопасное место и удостоверюсь, что его жертва была не напрасной.
Дверь в ванную распахивается, и из нее вырывается облако пара.
Блейк стоит в дверях в футболке большого размера, которую я ей подарил, капли воды с её волос капают на дешевый ковер в мотеле.
Она выглядит усталой и хрупкой.
Я выпрямляюсь на своем сиденье. – Ты должна что-нибудь съесть.
– Я не голодна.
– Голодание не поможет.
Ее глаза вспыхивают. – Ты прав. Мне понадобятся силы, если я хочу сбежать от тебя.
Я пристально смотрю на нее. Этого никогда не произойдет.
Она роется в одной из сумок и достает протеиновый батончик и бутылку воды. Она присаживается у изголовья кровати. Звук разрываемой пластиковой обертки разносится по тихой комнате.
– Нам нужно поговорить, – говорю я.
– Мне нечего тебе сказать.
– Тогда просто ешь и слушай.
Она сердито откусывает кусочек и бросает на меня такой злобный взгляд, что у меня в груди начинает щемить.
Она ненавидит меня.
Поднимающаяся паника забивает мне горло. Не то чтобы я заслуживал лучшего, но внутри меня звучит отчаянный голос, который кричит, чтобы я встал на колени и вымолил у нее прощение.
Если бы я думал, что это сработает, я бы сделал это в одно мгновение.
Но мы вышли за рамки этого. То, что я сделал, непростительно. Но я не хочу умирать, не убедившись, что она понимает, что то, что у нас было, было для меня настоящим.
Я провожу ладонью по губам.
– Я никогда не хотел, чтобы все произошло именно так. Когда мы с Сандро впервые попали в Даркуотер-Холлоу, я был потерян. Я так скучал по прежней жизни, что готов был на все, лишь бы вернуть ее. Но потом я встретил тебя, и все начало меняться. Я действительно хотел оставить Неро позади. Я хотел стать Роуэном, потому что только так я мог получить тебя.
Она сглатывает.
– Я лгал тебе о многом, Блейк. Но я никогда не лгал о своих чувствах к тебе. Я…
– Прекрати, – огрызается она. – Я не хочу это слышать.
– Все было бессмысленно, пока я не поселился по соседству с тобой. Я едва держался на ногах в Даркуотере…
– Если в твоей жизни был такой бардак, тебе лучше было не втягивать в него кого-то еще. Ты знал, что все вокруг могут пострадать, если твое прошлое настигнет тебя. Ты знал это, не так ли? Но тебе было все равно.
Это глубоко ранит. Дело не в том, что мне было все равно. Дело в том, что я был слишком самонадеян, чтобы признать возможность того, что Бретт найдет способ прижать меня.
Эта чертова самонадеянность и стала причиной моей гибели.
– Я совершил много ошибок, – признаю я.
Она сужает глаза. Возможно, она ожидала, что я буду с ней спорить.
– Но знаешь, что не было ошибкой? Мы. То, что я чувствую к тебе, реально. И это было реально все это время.
– Хватит, – рычит она. – Я больше не хочу это слушать. Как я уже сказала, мне больше нечего сказать тебе, Роуэну, Неро или кто бы ты там ни был. Просто оставь меня в покое.
Я наблюдаю, как она отворачивается от меня, и от нее волнами исходят боль и гнев. Она сворачивается калачиком на кровати, прижимая колени к груди, словно пытаясь защититься от новой боли.
Мое тело холодеет. Нет ничего хуже этого – бросить того, кто тебе дорог, до такой степени, что он больше не хочет видеть тебя в своей жизни.
Я сжимаю кулаки, борясь с болью в груди. Я не могу исправить прошлое, но я должен попытаться сделать все правильно, если не для себя, то для нее.
Я поднимаюсь на ноги, хватаю одну из подушек с кровати и тащу кресло к входной двери. Сегодня я буду спать, прижавшись к ней спиной, потому что я все еще не уверен, что она не попытается убежать. Я подожду, пока она не заснёт, а потом быстро приму душ. Я в нем отчаянно нуждаюсь.
Через несколько минут она натягивает одеяло до подбородка и выключает свет.
Темнота никогда не пугала меня, но сегодня все по-другому. Сегодня она давит на меня до тех пор, пока мои легкие не начинают напрягаться, чтобы дышать.
– Мне жаль. Мне так жаль, – шепчу я в тихий воздух.
Если Блейк слышит меня, она не произносит ни слова.
Через два дня мы въезжаем в штат Нью-Йорк.
Стены Блейк возведены, и они непробиваемы. Раньше я мог читать ее, но теперь я понятия не имею, о чем она думает. За все время, пока мы ехали, она не произнесла ни слова.
Она прерывает молчание, когда мы подъезжаем к Манхэттену. – Куда ты меня везешь?
Когда я смотрю на нее, в моей груди разливается облегчение. – Ты снова со мной разговариваешь?
– Просто ответь на вопрос.
Она отворачивается к окну и смотрит на небоскребы, возвышающиеся над нами.
Мои руки лежат на руле. Понимает ли она, что это может быть последний час, проведенный нами друг с другом? У меня такое чувство, что она не поверила мне, когда я сказал, что Ферраро, скорее всего, убьют меня.
Может, она думает, что я лгу, а может, у меня есть какой-то другой план, который не закончится моей смертью.
Нет.
Единственный план, который у меня есть, – это уберечь ее.
Это все, что я должен делать.
Беречь ее.
Эта фраза повторяется в моей голове как мантра. Всякий раз, когда я чувствую, что сбиваюсь, теряю концентрацию, я возвращаюсь к ней.
– Мы едем в мой старый дом.
Я делаю ставку на то, что Раф еще не прикоснулся к пентхаусу. Он записан на мое имя и является моим бенефициаром в случае смерти.
И все же я сомневаюсь, что решение вопроса о том, что делать с моим пентхаусом, было в списке его приоритетов. Прошло всего шесть месяцев с тех пор, как я уехал.
Если я ошибаюсь, мне придется отвезти Блейк в отель, но пентхаус более надежен – он непроницаем для тех, чьи биометрические данные не были запрограммированы в системе безопасности.
Ферраро не смогут попасть внутрь, если только не решат взорвать мою входную дверь.
Единственная сложность в том, что консьерж внизу позвонит Рафу, как только мы войдем в лифт.
Но это не страшно. Я задержусь всего на минуту, чтобы высадить Блейк, прежде чем отправлюсь к нему.
Явлюсь на службу.
Когда мы с Блейк входим в главный вход, мы застаем консьержа Алека в середине разговора с другим жильцом. – Да, мистер Бенуа. Я принесу вам посылку, как только она будет доставлена.
Пожилой мужчина кивает и шаркает к лифту, осторожно передвигаясь с помощью белой трости, а Алек обращает внимание на нас.
Его глаза чуть ли не выпучиваются. – Мистер Де Лука! Вы…
Он разминает руки, не зная, как закончить фразу.
– Эй, Алек. Я знаю. Я объясню позже.
Его глаза переходят на Блейк. Он на мгновение задумывается, прежде чем спросить. – С вами все в порядке, мисс?
Мне не нужно смотреть на нее, чтобы понять, что он видит. Ее лицо – сплошное пятно коричневых и фиолетовых пятен. Она не жаловалась на боль, но я знаю, что ей больно. Как она не может смотреть на меня, так и я едва могу смотреть на нее. Как только я поговорю с Рафом, я попрошу его прислать Дока. Она – ходячее, дышащее напоминание о том, как чертовски плохо я справился.
Но я не подведу ее снова. Я сделаю все, чтобы Раф согласился защитить ее от Железных Хищников и от Ферраро, если до этого дойдет.
Блейк поднимается на ноги. – Я в порядке, спасибо.
Я смотрю на нее сверху вниз. Я наполовину ожидал, что она скажет Алеку, что я держу ее в заложниках, но, возможно, она наконец поняла, что попытка сбежать ни к чему хорошему не приведет.
Моя рука крепко сжимает ее руку. – Алек, проводи нас наверх.
Он бледнеет, когда замечает движение. – Конечно, сэр.
Он выглядит неловко, но ему лучше знать, чем спорить со мной. Я догадываюсь, к каким выводам он пришел в своей голове. Мне не нравится, что он, вероятно, думает, что это я обидел Блейк, но я также не могу его винить.
В конце концов, это я виноват во всем этом гребаном бардаке.
– И да Алек? – Его взгляд перескакивает с Блейк обратно на мое лицо. – Давай пока оставим это между нами. Я просто завезу ее, а потом поеду прямо к дону Мессеро.
Я достаю из кармана пиджака пять чистых стодолларовых купюр.
Он с беспокойством берет их. – Я могу дать вам тридцать минут, сэр. После этого у меня будут проблемы.
– Понял.
В лифте Блейк прижимается в углу, пока мы едем до последнего этажа.
Она ждет, пока я выйду первым, ее шаги почти бесшумны, пока она идет за мной по фойе, ведущему к моей входной двери.
Я прижимаю кончики пальцев к датчику и жду, пока система безопасности отключится.
Когда входная дверь распахивается, Блейк задерживает дыхание.
Я прохожу через круглое фойе и веду ее в гостиную.
Ее взгляд путешествует по диванам итальянского производства, мраморному журнальному столику, который я купил у легендарного мастера из Флоренции, стене встроенных книжных полок, которые я так и не успел заполнить, и, наконец, по кухне с открытой планировкой в задней части.
Нервы затрепетали у меня на затылке. Нравится ли ей это? Я хочу, чтобы ей понравилось. Я хочу, чтобы ей понравилось хоть что-то в Неро Де Лука, даже если это что-то такое незначительное, как его дом.
Я прочищаю горло, ожидая ее реакции, но ее профиль ничего не показывает.
Отчаяние обволакивает мои легкие. И тут меня осеняет, что я прощаюсь с ней в последний раз, и примирения не будет. Не будет прощения. Не будет ничего, что могло бы облегчить тяжелый груз на моих плечах, грозящий подкосить колени.
Мужчины, которые знают, что скоро умрут, часто молятся о покое, но я знаю, что нет такой молитвы, которая дала бы мне утешение. Только эта женщина может.
Она кладет свои изящные руки на спинку дивана и смотрит в сторону окон от пола до потолка. – Когда мы выходили из лифта, других дверей не было. Неужели на этом этаже больше никого нет?
