Текст книги "Дьявольская секта (Сборник)"

Автор книги: Франсуаза Саган

Соавторы: Сьюзан Ховач,Десмонд Бэгли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)

 Глава седьмая

1

Раз в три дня грузовой вертолет доставлял в наш лагерь бочки с горючим для дизельного генератора и баллоны с газом для кухни. Он также доставлял и почту, которую пересылали нам из Мехико на реактивном самолете Фаллона, так что я имел возможность поддерживать связь с Англией. Маунт писал, что никаких затруднений с официальным утверждением завещания не возникает и что Джек Эджкомб наконец-то решился взяться за осуществление нового плана ведения хозяйства на ферме. Он с воодушевлением принялся за дело, не обращая внимания на колкие шутки соседей в свой адрес и не сомневаясь, что мы на верном пути.

Письма из Девона вновь пошатнули мою уверенность в целесообразности моего дальнейшего пребывания в этом адском пекле посреди дебрей Кинтана-Роо, и меня потянуло, домой. Охлаждение отношений с Катрин усиливало ощущение одиночества и вообще ненужности всей этой дурацкой затеи.

Вечером того же дня, когда между мной и. Катрин произошла размолвка, из домика Холстедов доносились громкие голоса, а на другое утро Катрин появилась в рубашке со стоячим воротничком. Однако из-под воротничка все же виднелся синяк на шее возле горла, и у меня засосало под ложечкой. Однако я промолчал, рассудив, что не должен вмешиваться в чужую семейную жизнь, тем более, что Катрин демонстративно игнорировала меня, а Холстед по-прежнему вел себя как последняя скотина: он и не думал меняться.

Чаша моего терпения почти переполнилась, но тут Фаллон показал мне письмо от Пэта Харриса: в нем были новые сведения о Гатте. Пэт сообщал: «Джек кружит вокруг Юкатана. Он побывал в Мериде, Валладолиде и в Вихия-Чико, а теперь находится в Фелипе-Каррильо-Пуэрто. Похоже, он что-то или, скорее, кого-то разыскивает, судя по тому, что он встречается с весьма неприятными личностями. Насколько мне известно, Джек обычно отдыхает в, Майами и Лас-Вегасе, так что эта поездка наверняка чисто деловая, но дело он задумал явно нечистое. Джек не из тех, кто станет напрягаться без надобости, намерения у него, видимо, самые серьезные».

– Раньше Фелипе-Каррильо-Пуэрто назывался Чан-Санта-Крус, – сказал Фаллон. —Именно там майя подняли мятеж, этот город стал столицей индейских повстанцев. Когда в 1935 году мятеж был подавлен, город переименовали. Кстати, до него, отсюда не более пятидесяти миль.

– Несомненно, Гатт что-то замышляет, – сказал я.

– Да, – согласился со мной Фаллон. – Но почему?

Я так и не могу понять, чего он добивается.

– А я могу, – сказал я. – Ему нужно золото, золото и еще раз золото. Если он считает, что оно здесь есть, остальное уже не имеет для него никакого значения. Вы как-то показывали мне тарелку, сделанную из золотого слитка. Сколько она может стоить?

– Само золото – не очень много,, пятьдесят – шестьдесят долларов. Но это музейная вещь, и на аукционе она стоила бы много-больше, если бы правительство Мексики разрешило бы вывоз, из страны предметов старины.

– Сколько вы заплатили за свою тарелку?

– Ничего, я ее нашел.

– И за сколько бы вы ее продали?

– Такие вещи бесценны! Я не стал бы продавать ее ни за какие деньги, – раздраженно взглянул на меня Фаллон.

– Ради Бога! – начал терять терпение я. – Меня интересует веего лишь приблизительная цена. Допустим, у вас не было такой тарелки, но вам захотелось бы ее купить. Сколько бы вы готовы были заплатить за нее? Как богатый коллекционер.

– Пожалуй, я не пожалел бы и двадцати тысяч долларов, – пожал он плечами. – Мог бы заплатить и больше.

– Это вполне устроит Гат/а, – с облегчением вздохнул я. – Даже если он и заблуждается относительно золотых залежей, в чем я сомневаюсь. Вы надеетесь найти подобные предметы на Юкатане?

– Безусловно, – сказал Фаллон и нахмурился. – Пожалуй, следует предупредить Джо Рудецки.

– Как продвигаются поиски? – спросил я.

– Облеты местности себя исчерпали, – сказал Фаллон. – Придется нам спуститься с небес на землю. Осталось обследовать четыре синота. – Он указал на фотографии на доске. – А вот и Пол! – подняв голову, воскликнул он.

Холстед вошел в дом, сердито покосился на меня и бросил на стол два поясных ремня с мачете в ножнах.

– Вот что нам теперь потребуется в первую очередь, – угрюмо сказал он.

– Мы как раз и говорили об этом, – сказал Фаллон. – Пригласите сюда, пожалуйста, Райдера.

– Я вам что – мальчик на побегушках? – с вызовом спросил Холстед.

Глаза Фаллона сузились, и я поспешно сказал:

– Я сбегаю за ним. – Мне не хотелось доводить дело до скандала, что же до «мальчика на побегушках», то мне это было безразлично, бывают и еще менее престижные профессии.

Райдера я застал за чисткой своего любимого вертолета.

– Фаллон собирает всех на совещание, – сообщил ему я. – Вас тоже приглашают.

– Сейчас иду, – сказал он, откладывая в сторону тряпку. – Послушайте, Уил, что происходит с этим парнем, Холстедом? – спросил он меня, пока мы шли к столовой. – Он попытался мною командовать, и я напомнил ему, что работаю на мистера Фаллона. Так он даже позеленел от злости.

– Он всегда такой, не обращайте на это внимания, – сказал я.

– Да мне на него наплевать, – сказал Райдер. – Еще раз позволит себе нечто подобное, я сверну ему челюсть.

– Не торопись, приятель,—похлопал я. его по плечу. – Сперва это сделаю я.

– Ах, вот оно что! – осклабился Райдер. – О’кей, мистер Уил, я буду за вами. Но не откладывайте это надолго.

Войдя в столовую, мы тотчас же почувствовали, что между Фаллоном и Холстедом произошла ссора. У Холстеда был взбешенный вид: видимо, Фаллон сделал ему выговор за его недружественное поведение.

– Итак, начнем, – коротко сказал Фаллон. – Нам осталось обследовать четыре синота. Но лишь возле одного из них можно посадить вертолет. Его-то мы и обследуем в первую очередь.

– А как же мы доберемся до других? – спросил я.

– Мы спустим человека на верёвочной лестнице, или же на канате, с помощью лебедки. Я такое уже проделывал раньше, – сказал Фаллон.

– Я готов попробовать спуститься, – сказал я.

– И что же вы станете делать, оказавшись на земле?– ехидно поинтересовался Холстед. – Для такого дела требуется человек с глазами.

Несмотря на насмешливый тон, которым это было сказано, Холстед был прав: как показал мой печальный опыт, я вполне мог и пропустить что-то чрезвычайно важное.

– Спустится кто-то из нас двоих, – махнул рукой Фаллон, – я или Пол. А может быть, мы оба.

– А как насчет синота номер два? – неуверенно спросил Райдер. – Здесь потребуется большая сноровка.

Мы над этим подумаем, если потребуется, – сказал > Фаллон. – Оставим этот колодец напоследок. Когда можно будет вылетать?

– Хоть сейчас, мистер Фаллон.

– В таком случае отправляемся немедленно. Пошли, Пол.,

Фаллон с Холстедом первыми вышли из домика, я по-, следовал было за ними, но тут Холстед остановил меня:

– Минуточку, Уил, – сказал он. – Мне нужно с вами поговорить.

Что-то в его голосе заставило меня насторожиться. Холстед застегивал на животе пояс с мачете, вид его не обещал ничего хорошего.

– В чем дело? – спросил я.

– А вот в чем,—с вызовом взглянул он на меня.– Держитесь подальше от моей жены.

– Как прикажете понимать ваши слова?

– Именно так, как я и сказал. Довольно вертеться возле нее, словно кобель вокруг сучки. Не думайте, что я слепец. – В его запавших глазах светилось безумие, руки тряслись.

– Хочу отметить, что вы сами назвали свою жену сучкой, а не я, – спокойно заметил я.

Он судорожно схватился за рукоятку мачете, и я резко воскликнул:

– А теперь послушай, что я тебе скажу. Я й пальцем не тронул Катрин, да и не собирался этого делать. Она бы и не допустила ничего подобного, даже если бы я того пожелал. Мы с ней просто беседовали, как нормальные разумные люди. Но должен отметить, что друзьями мы с ней так и не стали.

– Не надо пытаться навешать мне на уши лапшу, – закричал Холстед. – Что вы делали возле бассейна три дня назад?

– Там между нами произошел довольно жаркий спор, – усмехнулся я. – Почему бы тебе не спросить об этом у Катрин? Или ты уже попытался это сделать? Избрав для этого язык кулаков. Не хочешь ли выяснить таким же образом отношения со мной, Холстед? Можно и на ножах, если это тебе угодно. Но берегись, как бы потом тебе не пришлось пожалеть об этом.

На мгновенье мне показалось, что он готов броситься на меня с мачете и разрубить мне череп. Я схватился за камень, которым Фаллон придавливал карту на столе. Холстед со свистом выдохнул воздух и загнал обратно в ножны мачете, который обнажил было на дюйм.

– Держись от нее подальше! – прохрипел он. – Вот и все.

Оттолкнув меня плечом, он выскочил вон из дома. Вскоре раздался ритмичный рокот вертолета, и машина взлетела в воздух, быстро набирая высоту и беря курс на очередной синот. Когда звук мотора стих, я прислонился к столу и обтер рукой вспотевший лоб. Руки мои тоже были мокры от пота и дрожали. Какого черта я ввязался в эту историю? Зачем мне сдался этот Холстед? У него явно было не все в порядке с головой, так что он запросто мог зарубить меня мачете. У меня возникло ощущение, что эта экспедиция скоро и меня сведет с ума.

Я оторвался от стола и вышел из дома. Вокруг никого не было видно. Я подошел к домику Холстедов и постучал в дверь.

– Кто там?—спросила Катрин.

– А кого ты ждала? Это я, Джемми, черт подери!

– Я не желаю с тобой разговаривать.

– А тебе и не нужно этого делать, – сказал я. – Тебе нужно лишь выслушать меня. Открой же мне дверь!

Катрин помедлила, затем раздался щелчок, и дверь распахнулась. Вид у нее был неважный, а под глазами чернели круги. Я скрестил на груди руки и сказал:

– Ты говорила, что можешь управлять своим мужем. Советую натянуть вожжи, потому что он, похоже, думает, что у нас е тобой бурный роман.

– Мне это известно, – бесстрастно сказала она.

– Это и так понятно, – кивнул я. – Мне интересно, с чего это он вдруг так подумал. Ведь не ты же навела его на эту мысль, надеюсь. Некоторым женщинам нравится проделывать с мужьями подобные фокусы.

– Это низко – говорить мне подобные вещи!

– Вполне возможно. Но мне сейчас не до церемоний. Твой ненормальный муженек едва не сцепился со мной пять минут назад.

– Где он? – встревоженно спросила она.

– А где, по-твоему, он может быть? Улетел с Фаллоном на вертолете. Послушай, Катрин, мне кажется, Полу нечего делать в этой экспедиции.

– Нет! – воскликнула она. – Только не это! Ты не посмеешь!

– Еще как посмею! Я вышвырну его отсюда, если он не будет вести себя прилично, черт бы его побрал! Он вывел из себя даже Райдера. Если бы я не настоял тогда на его участии, Фаллон бы не взял его с собой, тебе это известно. Одно мое слово, и Фаллон с радостью избавится от него.

– Умоляю, Джемми! – сжала мою руку Катрин. – Не делай этого!

– Не надо так унижаться из-за него! – вскричал я. – Почему ты должнапросить за него? Разве я не говорил тебе еще в Англии, что не следует извиняться ни за кого, кроме как за самого себя? Даже если это твой муж. – Катрин выглядела очень расстроенной, и я сменил тон. – Ладно, так и быть, не стану выгонять его. Но пусть и он прекратит угрожать мне! Договорились?

– Я постараюсь, – сказала она. – Спасибо, Джемми.

Окрыленный успехом, я заважничал и сказал:

– Уж если меня в чем-то обвиняют и даже втягивают в драку, не закрутить ли нам на самом деле страстный роман? Тогда я хотя бы буду знать, за что рискую жизнью!

– Это, по-моему, совершенно не смешно, – окаменела она.

– Я тоже так считаю, – погрустнел и я. – Не похоже, чтобы ты пылала ко мне любовью. Ладно, забудем. Будем считать это неудачной шуткой с моей стороны. Но объясни мне, Катрин, как ты можешь сносить его характер?

– Возможно, тебе просто не дано это понять.

– Ты хочешь сказать, что это любовь? – пожал я плечами. – Или же ложно понимаемая преданность супругу? Будь я женщиной, не приведи Господи, я бы не позволил мужчине себя избивать.

На щеках Катрин выступили красные пятна.

– Не понимаю, что ты этим хочешь сказать.

– А этот синяк откуда взялся? – тронул я пальцем ее воротничок. – Случайно стукнулась об косяк?

– Не твое собачье дело, откуда у меня синяки! – выкрикнула она, отпихнула меня и захлопнула перед моим носом дверь.

Я постоял перед ней немного, тяжело вздохнул и побрел назад в столовую. Там я Открыл холодильник, взглянул на заиндевелые банки пива, захлопнул его и пошел в х домик Фаллона, где конфисковал бутылку лучшего старого виски.

Спустя час я услышал звук возвращающегося вертолета. Он приземлился и заехал в ангар. С того места, где я сидел, было видно, как Райдер заправляет машину горючим при помощи ручного насоса. После выпитого виски мне не хотелось выходить на солнце и помогать ему. Вскоре Райдер и сам вошел в дом.

– Ну и жара! – воскликнул он.

– Где наши умники? – поинтересовался я.

– Они остались работать. Я заберу их через четыре часа.

Он сел, и я пододвинул к нему бутылку.

– Нет, – покачал он головой. – Только не в такую жару. Лучше я выпью холодного пива.

Он встал, сходил за пивом и вновь сел за стол.

– А где миссис Холстед?

– Отсиживается в своем домике. Она не в духе сегодня.

Райдер помрачнел, но, выпив пива, вновь повеселел,

– Ах, как хорошо! – крякнул от удовольствия он. – Послушай, что у вас произошло с этим Холстедом? Когда он залезал в вертолет, у него был такой вид, словно ему в задницу засунули ананас.

– Мы немного повздорили с ним, – сказал я.

– Ясно. – Он достал из нагрудного кармана своей рубашки колоду и принялся тасовать карты. – Может, сыграем для времяпрепровождения?

Я имел неосторожность согласиться, и он оставил меня без штанов.

2

На это раз поиски снова не принесли результата. У Фаллона был крайне усталый и измученный вид: видимо, возраст брал свое. Лес в Кинтана-Роо не самое подходящее место для прогулок, если вам уже за шестьдесят. Да и тридцатилетним там нелегко, как я успел убедиться на собственном опыте, поработав минут десять в зарослях мачете. Я совершенно выбился из сил и к тому же еще и заблудился, так что если бы не компас, который я догадался прихватить с собой, и отметины на деревьях, вряд ли бы я нашел обратную дорогу из чащи.

Я угостил Фаллона его же виски, которое было с благодарностью принято, и сказал, глядя на его грязную и порванную одежду:

– Тяжелую работу за вас вполне мог бы выполнить и Холстед.

– Он и так сделал сегодня больше, чем я, – тяжело отдуваясь, сказал Фаллон.

– А где он сейчас? – спросил я.

– Пошел приводить себя в порядок. Катрин, наверное, уже перебинтовывает его исцарапанные руки. Моя жена, помнится, тоже не раз это делала для меня, – тяжело вздохнул он. – Мы с ней были счастливы. Но это было так давно. Кстати, что случилось сегодня утром между вами и Холстедом?

– Не сошлись во мнениях.

– С этим молодым человеком подобное случается до– . вольно часто, но обычно он лезет в бутылку по чисто профессиональным вопросам. В данном случае, как я понял, спор носил личный характер. Не так ли?

– Именно так, чисто личный, – кивнул я.

Фаллон понял мой намек, но предпочел проигнорировать его.

– Вмешательство в отношения между мужем и женой – очень серьезное дело, – строго посмотрел он на меня.

– Я не вмешиваюсь в их дела, – сказал я, смазывая антисептиком его ладони. – Холстеду это только кажется.

– Я могу на вас положиться?

– Вполне, хотя это и не ваше дело. – Я тотчас же пожалел о сказанном. – Конечно, это и вас касается, вы же не хотите, чтобы распалась экспедиция.

– Вы не совсем верно меня поняли, – поморщился Фаллон. – Мне просто все сложнее работать вместе с Полом. И я подумал, что было бы лучше, если бы вы освободили меня от выполнения данного вам обещания. Как вы решите, так и будет.

Я принялся усердно затыкать пробкой флакон с лекарством.

– Нет, – наконец произнес я. – Дело в том, что я тоже дал обещание.

– Понимаю, – сказал Фаллон. – Во всяком случае, мне так кажется. Только постарайтесь не делать глупостей, Джемми.

С этим мудрым советом он слегка опоздал.

– Все нормально,—вяло улыбнулся я, ставя на стол флакон. – Не в моих правилах разрушать семейный очаг. Но Холстеду лучше держать себя в руках, иначе не миновать ему неприятностей.

– Плесните-ка мне еще виски, – сказал Фаллон.. Он взял со стола флакончик с антисептиком и заметил: – Едва ли удастся без труда снова откупорить его.

Этой ночью Холстеды снова поссорились. Никто из них не появился на ужине, а когда уже стемнело, из их домика доносились повышенные голоса, разобрать которые, впрочем, мне не удалось. Ясно было лишь, что страсти там накалились до предела и перешли в ярость.

Я подумал, что Холстед прибежит ко мне и вызовет меня на Дуэль, но этого не произошло, и тогда я решил, что Катрин отговорила его от этого безумного шага. Но скорее всего он боялся вылететь из экспедиции на завершающем этапе. Укладываясь спать, я пришел к заключению, что следует рассказать Катрин о нашем разговоре с Фаллоном, чтобы Холстед наконец понял, от кого зависит его судьба. И еще мне пришло в голову, что когда мы найдем наконец Уаксуанок, мне следует почаще оглядываться назад.

3

Спустя еще четыре дня нам осталось обследовать только окрестности одного синота. В четырнадцати предыдущих случаях мы потерпели неудачу, и если и на этот раз оказалось бы, что города возле колодца нет, нам пришлось бы расширять зону поиска и обследовать еще сорок семь участков. Сил на это ни у кого уже не оставалось.

Утром перед вылетом мы провели совещание. Настроение у всех было подавленное. Синот находился в распадке, густо заросшем лесом, и Райдер опасался, что зависнуть над ним достаточно низко будет довольно трудно. Мало того, деревья там росли настолько плотно, что и человеку спуститься туда с помощью каната и лебедки было далеко не просто.

– Похоже, что с воздуха нам туда не проникнуть, – задумчиво сказал Фаллон, глядя на снимок участка. – Как вы думаете, Райдер?

– Высадить человека я, конечно, могу, – сказал Райдер. – Но слишком велик риск свернуть себе шею. Деревья там достигают 140 футов в высоту и стоят очень близко одно от другого. Там сам черт переломает себе ноги. Так что вряд ли человеку удастся целым и невредимым достигнуть земли.

– Первобытный лес, – развел руками я.

– Нет, – возразил Фаллон, – если бы это было так, нам легче бы работалось. Но штука именно в том, что вся почва в Кинтана-Роо однажды была обработана. Из-за этого мы и имеем теперь такую густую растительность. – Он выключил проектор и подошел к стенду с фотографиями. – С археологической точки зрения, подобная густая растительность весьма многообещающа, но это не облегчает нашу задачу. Вы могли бы высадить нас вот здесь? – спросил он у Райдера, указывая место на снимке.

Райдер изучил фотографию сперва невооруженным глазом, а затем и при помощи лупы, и сказал:

– Пожалуй, смогу. – Особой уверенности в его голосе я, однако, не услышал.

– Оттуда до синота три– мили, так что нам потребуется целый день, чтобы пробраться к нему: в такой чаще едва ли удастся продвигаться быстрее, чем со скоростью полумили в час. Так или иначе, иного выбора у нас нет, – подытожил Фаллон без всякого энтузиазма.

– Мы могли бы взять с собой Уила, – предложил Холстед. – Вы умеете работать мачете в зарослях, Уил? – Он просто не мог не подколоть меня.

– Вообще-то, я предпочитаю работать не ножом, а мозгами, – ответил я. – Позвольте мне еще разок взглянуть на снимок.

Фаллон включил проектор, и на экране возникло увеличенное изображение колодца посреди густого леса.

– А над водой вы сможете опуститься? – спросил я у Райдера.

– Полагаю, что смогу, – ответил пилот. – Но ненадолго. Слишком близко находится склон холма.

– Как вы расчищали площадку для этого лагеря, – спросил я у Фаллона.

– Мы высадили бригаду с бензопилами и огнеметами, – ответил он. – Они выжгли растительный покров и спилили деревья, после чего с помощью пластиковой взрывчатки подорвали пни.

Я вгляделся в фотографию, пытаясь определить расстояние от уровня воды до верхней кромки синота: оно равнялось приблизительно тридцати футам.

– Пусть Райдер просто сбросит меня в воду, а я уж сам выберусь из колодца, – предложил наконец я.

– И что дальше! – спросил Холстед. – Какой из этого толк?

– Дальше Райдер спустит мне цепную пилу и огнемет на тросе. .

– Мне вряд ли это удастся, – затряс головой Райдер. – Будут мешать деревья. Если трос, не дай Бог, запутается, вертолет разобьется. Это я точно говорю.

 – А что если мне прихватить с собой катушку нейлонового шнура, один конец которого мы свяжем с тросом на лебедке? – сказал я.– Тоща я смог бы сперва стравить его, выбравшись из воды, чтобы вертолет поднялся на безопасную высоту, а потом с его помощью подтянуть спускаемый на тросе груз к себе. И все будет в полном порядке!

– Но вертолет может накрениться и утратить равновесие в воздухе, – озабоченно произнес Райдер. – Но попытаться можно, – почесав подбородок, добавил он.

– Как вы себе представляете свои дальнейшие действия? – спросил Фаллон.

– Я намерен расчистить посадочную площадку. Пни, я полагаю, не станут помехой, поскольку посадка будет вертикальной. Мне думается, что я вполне справлюсь с этой задачей. Есть желающие мне в этом помочь? Может быть, вы хотите присоединиться ко мне, доктор Холстед?

– Я не могу, – быстро воскликнул он, смущенно потупив глаза. – Я не умею плавать.

– В таком случае миссия поручается мне, – бодро подытожил я, хотя трудно сказать, чему я радовался. Пожалуй, просто самой возможности внести хоть какую-то лепту в общую работу экспедиции. Мне надоело сидеть на скамейке запасных игроков.

Я проверил бензопилу и огнемет в работе и убедился, что они заправлены. Пламя из огнемета довольно чисто слизывало всю растительность с земли.

– Надеюсь, я не устрою лесной пожар? – поинтересовался я на всякий случай у Фаллона.

– Не беспокойтесь, – ответил он. – Это так называемый дождевой лес, и хвойные деревья в нем не растут.

Вместе со мной летел Холстед: из-за большого груза вертолет мог взять только двоих пассажиров, и более сильному Холстеду было отдано предпочтение перед Фаллоном, поскольку предстояло прикреплять инструменты к тросу лебедки и потом еще опускать их вниз, а для этого требовались крепкие руки.

Меня это не очень радовало, и я сказал Райдеру, чтобы он, по возможности, приглядывал за Холстедом, когда они зависнут у меня над головой.

– Не волнуйся, – ответил он. – Все будет о’кей.

Мы поднялись в воздух и спустя несколько минут уже были над нужным участком. Я сделал Райдеру рукой знак облететь место высадки и стал изучать обстановку. Одно дело – рассматривать фотографии на земле, и совершенно другое – смотреть на то же место сверху, зная, что спустя пять минут тебе предстоит зависнуть над ним на канате.

Я приглядел местечко, подходящее для того, чтобы выбраться из воды, проверил еще раз нейлоновый шнур, от которого зависел успех всей операции, и, надев на себя холщовые ремни, шагнул за борт и завис на тросе.

Райдер потянул на себя рычаг, и я стал стремительно падать вниз, вертясь при этом как волчок. Перед глазами у меня мелькал зеленый склон холма за синотом, который по мере снижения вертолета надвигался все ближе и ближе, пока мне не стало казаться, что лопасти несущего винта вот-вот заденут ветви деревьев.

Я уже опустился на всю длину троса лебедки и поэтому вертелся медленнее. Райдер аккуратно снизился над водой, я нажал на кнопку быстрого сброса, ремни расстегнулись, и я обнаружил, что уже плыву. Нащупав на поясе катушку, я поплыл к краю колодца, стравливая шнур, пока не ухватился за корни деревьев у кромки воды.

Стенки колодца оказались довольно скользкими, чего я не предусмотрел, и покрытыми водорослями, так что мне показалось, что прошла целая вечность, пока я вскарабкался наверх. Райдер проявил незаурядное мастерство, удерживая все это время машину на нужной высоте над синотом.

Исцарапав до крови грудь и руки, я наконец вылез из колодца, помахал Райдеру рукой, и вертолет стал медленно подниматься вверх, пока не достиг безопасной высоты. Трос намотался на барабан лебедки, и от вертолета ко мне теперь тянулся по дуге один лишь нейлоновый шнур длиной в пятьсот футов. Пока Холстед прикреплял к тросу груз, я перевел дух и приготовился к следующему этапу – разгрузке.

Задача передо мной стояла далеко не простая – оттащить на шестьдесят футов в сторону оборудование весом более чем в сто фунтов. Я снял с себя холщовый пояс и закрепил его на стволе дерева. Благодаря имеющемуся на ремне карабину, в любой момент его можно было без особых усилий расстегнуть. Из-за густой поросли пространства для маневра у меня было маловато, и я принялся вырубать мачете подлесок, расчищая себе место.

Райдер сменил режим работы мотора вертолета, подавая мне условный сигнал о том, что он готов спускать груз, подвешенный на тросе лебедки. Я начал проворно сматывать шнур, и бесформенный узел с грузом вскоре завис на одном уровне со мной над колодцем в шестидесяти футах от меня.

Я трижды обмотал свой конец шнура вокруг дерева и начал подтягивать к себе узел. Чем ближе он приближался ко мне, тем тяжелее становилось тянуть. И хотя вертолет тоже постепенно снижался, что облегчало мою работу, спина моя уже готова была треснуть от напряжения. Райдер с трудом удерживал накренившуюся машину в воздухе.

Наконец я пристегнул конец троса к карабину холщового ремня, сработало расцепляющее устройство, и тюк с грузом плюхнулся на землю. Я взглянул вверх на вертолет и освободил трос, свисавший дугой над синотом. На мгновенье мне почудилось, что сейчас он зацепится за деревья, но Райдер вовремя включил лебедку, одновременно быстро набирая высоту. Вертолет трижды облетел синот, прощаясь со мной, и взял курс на лагерь номер два.

Я сел на край синота, свесив ноги, и минут пятнадцать приходил в себя. Все мое тело болело и ныло, словно я боролся с медведем. Наконец я собрался с силами и стал развязывать узел, в котором помимо оборудования находилась специальная одежда: рубашка, штаны и высокие сапоги. Переодевшись, я выкурил сигарету и приступил к обследованию местности.

Ради экономии горючего я решил воспользоваться сперва мачете, а огнеметом выжигать только трудноподдающуюся уничтожению поросль. Врубаясь в сплетение ветвей и листьев, я проклинал, Фаллона за его расчеты, явно сильно отличающиеся от реальной скорости продвижения сквозь заросли. Было совершенно непонятно, как он собирался двигаться в этой чаще со скоростью полумили в час. Хорошо, если бы мне удалось пройти за час хотя бы двести ярдов. К счастью, мне нужно было лишь расчистить посадочную площадку для вертолета.

Я вовсю рубил мачете налево и направо, когда лезвие вдруг с лязгом ударилось о что-то твердое, и я ощутил сильный толчок в плечо. Взглянув на мачете, я обнаружил, что лезвие зазубрилось, и стал срубать ветки уже осторожнее. Внезапно прямо перед собой я увидел уставившееся на меня человеческое лицо: широкую индейскую физиономию с большим носом и слегка косыми глазами.

Через полчаса усиленной работы моему взору открылся опорный столб с высеченной в нем статуей мужчины, облаченного в перехваченную поясом накидку и причудливый головной убор. Обрамлял изваяние орнамент из переплетенных листьев и вычурных гигантских насекомых.

Я закурил сигарету, уставился на истукана и задумался. Похоже было, что я нашел Уаксуанок, хотя и не был в этом уверен. Тем не менее, не стали бы майя выдалбливать из камня подобную штуковину, чтобы потом просто оставить ее в лесу! Теперь мне нужно было расчищать посадочную площадку заново, так как вряд ли вертолет приземлился бы на голову этого косоглазого идола высотой в добрых восемь футов.

Я вернулся к синоту и начал вырубать новую тропинку, ограничивая место, которое мне предстояло расчистить. После нескольких пробных взмахов мачете налево, и направо, я со спокойной душой приступил к работе. Горючее в огнемете иссякло, как я и предполагал, довольно скоро, но мне все же удалось сократить до минимума свои мышечные усилия. Затем я включил бензопилу, и зубчатая цепь с диким визгом вгрызлась в древесину.

Деревья мне попадались не слишком толстые, самое большое имело ствол диаметром в два с половиной фута. Проблема была лишь в том, что они оказались довольно высокими, и падая, одно из них едва не придавило меня, наломав вдобавок ворох ветвей, которые пришлось потом растаскивать. Я извлек из этого полезный урок и до наступления темноты свалил шестнадцать деревьев.

Ночь я провел в провонявшем бензином спальном мешке: видимо, завернутая в него бензопила слегка подтекала.

Я пытался утешиться мыслью, что резкий запах отпугнет москитов, но, как выяснилось позже, совершенно напрасно.

На ужин я съел банку куриных консервов, запив их виски пополам с теплой водой, после чего еще долго сидел в темноте, размышляя о малорослых коричневых человечках с большими носами, создавших эту странную колонну и, возможно, построивших на этом месте город.

Разбудил меня наутро шум вертолета и человек, зависший, как паук, на тросе у меня над головой. Это был Холстед, которого Райдер спустил при помощи лебедки, поскольку для посадки вертолета места пока еще было недостаточно. Ступив на землю у самого края синота, Холстед махнул пилоту рукой, и вертолет, набрав высоту, стал медленно кружиться над вырубкой.

– Вы же собирались устроить площадку вон там, – оглядываясь по сторонам, спросил меня Холстед. – Что случилось?

– Непредвиденные трудности, – вздохнул я, разводя руками.

– Этого следовало ожидать, – усмехнулся он. – Не так уж далеко вы и продвинулись! – добавил он, иронически поглядывая на торчащие вокруг пни. – Могли бы постараться и выполнить работу получше.

– Вам виднее, – дружелюбно заметил я. – Можете смело засучивать рукава и показать пример.

Холстед пробурчал что-то нечленораздельное и вытянул из висящей у него на плече металлической коробочки антенну.

– Нам прислали парочку приемопередатчиков из лагеря номер один, – пояснил он. – Что потребуется из оборудования для скорейшего завершения работы?

– Горючее для Пилы и огнемета, взрывчатка для пней и подрывник: лично я не умею ей пользоваться.

– Ничего, зато я умею, – сказал Холстед и вызвал Райдера. Вертолет снизился и спустил нам канистры с горючим. Затем он улетел, а мы приступили к работе.

Работал Холстед, следует признать, как дьявол, так что вдвоем мы сделали довольно много до того, как вернулся вертолет. На сей раз Райдер спустил нам ящик со взрывчаткой и Фаллона собственной персоной, карманы которого были набиты детонаторами. Передав их Холстеду, он насмешливо посмотрел на меня.

– У вас такой вид, словно вас протащили вверх тормашками по кустам, – сказал он, оглядываясь по сторонам. – Я вижу, вы славно потрудились.

– У меня для вас сюрприз, – сказал я и повел его по узкой тропинке, проложенной мной накануне. – Тут мне попался один косоглазый старикан, он несколько спутал все мои планы.