Текст книги "Не смейся, ведь я люблю (ЛП)"

Автор книги: Франсиско де Пауло Фернандес Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Подобный ответ заставляет девушку рассмеяться. Все-таки он милый и остроумный парень.

Заметно, что радио для него, как подмостки сцены, он умеет разговаривать на публике, и ему

нравится общаться со слушателями, которые ему звонят. Сколько ему лет? Этого она пока не знает.

Ни даты рождения, ни возраста нет ни в его Твиттере, ни в блоге.

Чудесная беседа с Маркосом даже заставляет Валерию на время позабыть о том, что она потеряла

БлэкБерри. Она вспоминает об этом только тогда, когда они приходят на улицу, где находится школа.

– Видимо, где-то здесь, – замечает Валерия, указывая парню на часть забора, через которую она

перелезла чуть раньше.

Девушка внимательно осматривает территорию под недоуменным взглядом Маркоса.

– Не лучше ли тебе сначала убедиться в том, что ты не оставила мобильник в классе?

– Я не думаю, что он там. Я сбежала с уроков раньше и перелезла через забор, чтобы меня не

увидели. Наверняка именно в этот момент телефон и выпал из кармана.

– Ну, тогда я все понял.

– И что же ты понял?

– Что с тобой произошло. Это – карма. То, что ты вернулась – это наказание. Ты смылась из школы

раньше времени, вот и потеряла телефон. Одно за другое.

– Я в это не верю. Никакая это не карма.

– Вот-вот, именно, что она самая, – убежденно повторяет Маркос. – Но, я здесь для того, чтобы

дать ей бой.

Он снимает пиджак, вручает его Валерии и одним прыжком перемахивает через ограду школы.

– Что ты делаешь? Ты не можешь это делать! Ты совсем спя!..

– Твой БлэкБерри розовый, верно?

– Да! Он здесь?

Маркос снова ловко и проворно перепрыгивает через ограду. Он делает это с невероятной

легкостью. В правой руке он несет телефон Валерии, которая удивленно и зачарованно оглядывает

Маркоса с головы до пят. Откуда пришел этот парень?

– Бери. Это твое, – говорит он с улыбкой, обменивая у девушки ее телефон на свой пиджак. –

Теперь ты должна мне уже два кофе.

В это самое время в другом месте Мадрида Рауль идет по дороге, накинув на голову черный

капюшон своей толстовки. Он получает еще одно сообщение по Ватсап и читает его. В послании его

спрашивают, сильно ли он опоздает или нет. Вздохнув, парень пишет: “Я уже пришел. Задержался

всего-то на пару минут”. Он ускоряет шаг и думает о Валерии. Каждый раз, как он приходит сюда, ему становится очень паршиво, но этого требует его душа, и у него нет иного выхода, кроме как

врать ей.

Рауль переходит через дорогу и идет к дому номер 37. Он делает глубокий вдох и нажимает на

45

кнопку звонка. С другой стороны двери слышатся быстро приближающиеся шаги. Ясноглазая

брюнетка открывает дверь.

– Привет! Как ты задержался!

Подпрыгнув, девушка обвила обеими руками шею Рауля, а ногами обхватила талию, чтобы потом

крепко поцеловать его в губы. Из глаз потоком льются слезы, но именно такие моменты рисует в

мечтах сердце Элизабет.

Глава 18

Четыре месяца тому назад. Ноябрьский день.

– Ты поспала хоть чуть-чуть?

– Я всю ночь не сомкнула глаз. А ты?

– Я тоже.

– Она так и стояла перед глазами... даже приснилась.

– Я тебя понимаю. Будет нелегко снова увидеться с Эли, но нужно постараться быть с ней как

можно более внимательными и нежными. Ты ее лучшая подруга.

– Была.

– Даже если между вами проявляется соперничество... ты все равно продолжаешь быть ее

подругой.

Валерия и Рауль шагают рядышком, взявшись за руки, и мирно беседуют. Они оба направляются к

дому номер 37. В это время на улице немноголюдно, так, редкие прохожие идут по своим делам.

Ненастный день, серый и промозглый. Дождя пока нет, но небо и дующий в лицо холодный ветер

предвещают его скорое начало.

– Как ты думаешь, как Эли нас встретит? – спрашивает девушка дрогнувшим голосом.

– Не имею ни малейшего представления. Я не знаю, в каком она будет состоянии после недели, что

провела в больнице.

– А это хорошо, что мы навестим ее? Это не очень рано?

– Не знаю, но ее мать говорит, хорошо, если она будет в окружении знакомых ей людей, это

поможет ей восстановиться...

Девушка очень внимательно слушает, что говорит ей Рауль, но не уверена в правильности его слов.

Это верно, что Сусана сама попросила прийти к ней домой, чтобы побыть с ее дочерью, но после

всего, что случилось, маловероятно, что Элизабет обрадуется, увидев их.

– Меня трясет.

– Ну и денек, ужасная погода.

– Это не из-за погоды. Я в панике, я боюсь снова взглянуть ей в глаза.

– Не бойся, – ободряюще улыбаясь, говорит Рауль. – Мы вместе посмотрим ей в глаза, идет?

– Идет, но знобит все также.

– Ты хочешь, чтобы я тебя обнял?

Валерия улыбается и теснее прижимается к Раулю. Парень еще крепче притягивает ее к себе, чтобы согреть своим теплом. Уже давно он хотел испытать что-то подобное. Хотя его не покидает

чувство вины за случившееся с Эли, он абсолютно уверен в правильности своего решения начать

встречаться с этой розовощекой девушкой, идущей сейчас рядом с ним.

Парочка подходит к дому, где живет их подруга. У двери они переглядываются и целуются.

– Идем туда.

– Успокойся, Вал, не нервничай.

– Я постараюсь.

– Эли наша подруга, и мы пришли помочь ей. Веди себя естественно, будь самой собой.

– Не знаю, смогу ли.

– Конечно, сможешь. Идем.

Последний, понимающий, взгляд и еще один поцелуй в губы. Рауль выпускает руки Валерии из

своих и звонит в звонок. Кто-то быстро подходит к двери и открывает ее. Это Сусана, мать Элизабет.

У женщины измученный вид, отражающий все, что случилось: опухшие глаза и километровые

синяки под ними, растрепанные волосы и тихий, едва слышный даже для ребят, голос.

– Здравствуйте, ребята. Спасибо, что пришли. Проходите.

Валерия и Рауль заходят в квартиру. Валерия снова чувствует дрожь во всем теле. У нее плохое

предчувствие. Она идет, держась поближе к своему парню, чтобы постараться обрести бóльшую

уверенность. В эти секунды это место кажется ей домом ужасов.

– Как Эли?

– Как будто неплохо. Она стала поспокойнее, с тех пор как вернулась домой.

– Что сказали врачи? – интересуется Рауль.

46

– Говорят, что в данный момент ей необходим отдых. Посмотрим, как пройдут следующие дни, и

как все будет развиваться. Завтра мы покажемся психиатру, которого нам порекомендовали. Он

большой специалист по подобным случаям.

Втроем они входят в небольшую гостиную, и женщина просит ребят садиться. Ребята послушно

устраиваются на диване, Сусана же, продолжает стоять.

– Эли по-прежнему видит Алисию? – нерешительно спрашивает Валерия.

– Мы в этом не совсем уверены. Когда ее нашли в тот день, она разговаривала сама с собой, но

потом ни в больнице, ни здесь она больше ни о чем с ней не говорила.

При разговоре на эту тему у Сусаны глаза наполняются слезами, и в горле застревает ком, поэтому

ребята больше не расспрашивают ее.

Мать Элизабет очень сильная женщина, но сейчас ей ужасно плохо. Это заметно в каждой

черточке ее лица. У Вал из головы не выходят тоскливые слова той ночи, когда она позвонила ей по

телефону, чтобы сообщить, что ее подругу сбили. Она тогда была еще в “Констанции”, и этот звонок:

“Валерия... здравствуй... Элизабет... уже нашли... Сейчас она... в больнице... Она... ранена... и говорят, что она разговаривала... сама с собой”.

С того момента прошло девять дней. Девять дней с той самой особенной, исключительной для

Валерии и Рауля ночи. Полиция обнаружила Эли сидящей на краю одного из шоссе на окраине

Мадрида, всю в ссадинах и плохо понимающую, что происходит. Ее отвезли в больницу, и там она

поступила в отделение психиатрии, где ее лечили целую неделю. Она быстро поправилась, уже через

несколько дней даже создавалось впечатление, что ничего и не было. Врачи не находили причин, чтобы и дальше держать Эли в больнице, и решили выписать ее. Ее дом был самым лучшим местом, где девушка могла бы окончательно поправиться.

– Я схожу в ее комнату, посмотрю, не проснулась ли она.

– Если Эли спит, то не будите ее. Мы придем в другой день.

– Нет-нет, не беспокойтесь. Я уверена, что она будет рада вас видеть, – замечает женщина с

улыбкой. Вы первые пришли навестить ее.

Сусана выходит из гостиной и поднимается по лестнице на верхний этаж, где находится комната ее

дочери.

– Я так нервничаю.

– Успокойся, все будет хорошо.

– Не знаю. Ее мама пригласила нас прийти, потому что ничего не знает о нас, и не знает, что на

самом деле произошло той ночью. Пожалуй, увидев нас, Эли все вспомнит, и ей снова станет плохо.

– Ничего не случится.

– Ох, милый, я не так уверена в этом.

– Рано или поздно, Эли все равно должна была осознать, что мы вместе.

– Да, но, возможно, нам еще слишком рано находиться здесь, – несколько обеспокоенно отвечает

Валерия.

Сусана сказала нам, что Эли в порядке, с тех пор, как ее нашли, от Алисии не осталось и следа.

Расслабься и улыбнись, когда увидишь ее. Помни, что она твоя подруга, и ты многое сделала для нее.

Рауль старается успокоить свою девушку, хотя в душе он и сам напряжен точно так же. Парень в

немалой степени считает себя ответственным за случившееся. Ему не удалось избавиться от этого

чувства, хотя он и старается делать вид, что спокоен.

– Это трудно, но я постараюсь.

– Вот и отлично. Будь храброй, – подбадривает девушку Рауль, целуя ее в лоб.

На короткое мгновение их руки сплетаются, и оба ждут дальнейшего развития событий. Несколько

минут спустя, Сусана спускается по лестнице и снова заходит в гостиную. Она одна.

– Эли сейчас придет, она дремала.

– Не нужно было ее будить.

– Ей вредно целый день сидеть взаперти в своей комнате. Я уверена, что, увидев вас, она очень

обрадуется.

Рауль и Валерия не так сильно уверены в том, что все будет именно так. Девушка ерзает на диване

и нервно постукивает ногами по полу.

Раздаются шаги, кто-то спускается по лестнице. Ребята выжидательно переглядываются и встают с

дивана, чтобы встретить Эли. Напряжение нарастает до максимума, когда худенькая темноволосая, светлоглазая девушка в безукоризненно белой ночной сорочке появляется в гостиной. У Валерии

волосы встают дыбом, когда она видит подругу. Их взгляды встречаются.

– Привет, Эли! – торопится сказать Рауль, подходя к девушке и целуя ее в обе щеки.

Эли не отвечает, ограничившись одним простым, холодным поцелуем. Она стоит у двери,

устремив пристальный, неотрывный взгляд на другую девушку. Валерия не знает, что ей делать.

Подойти к подруге? Валерия пребывает в полной растерянности. Будь ее воля, она немедленно

убежала бы из этого дома.

– Элизабет, дорогая, ты ничего не скажешь Вал? Она пришла навестить тебя.

47

Обращение адресовано будто бы другому, совершенно незнакомому, человеку. Эта Элизабет не

имеет ничего общего с прежней Эли – ни с той желторотой прыщавой девчушкой, какой она была

несколько лет назад, ни с той роскошной, уверенной в себе красоткой, сводящей с ума всех парней, какой она была еще несколько дней назад. Это совсем другая Элизабет, не похожая на тех.

Наконец, Эли улыбается и подходит к подруге.

– Привет, малышка. Как дела? – спрашивает она, придавая своему голосу определенную

мелодичность.

– Я очень… я так беспокоилась за тебя.

Девушки целуются. Эли немного отходит назад и смотрит направо, как будто с ними находится

кто-то еще.

– Я в порядке, мне было плохо только один день, – после короткой паузы произносит она.

– Я очень рада.

Валерия продолжает нервничать. Взгляд подруги холоден, и улыбка уже не та, что была прежде, когда они все дни проводили вместе, рассказывая друг другу секреты, разделяя разные жизненные

моменты, меняясь одеждой… Все закончилось, и они уже совсем другие.

– Чувствуйте себя, как дома. Я принесу вам что-нибудь поесть или выпить? – спрашивает Сусана. –

Вам есть о чем поговорить.

– Нам не о чем разговаривать.

От этих слов Эли в жилах Валерии стынет кровь. Под пронзительным, колючим взглядом подруги, Валерия продолжает чувствовать себя мишенью. Холодность Эли и ее ледяное равнодушие по

отношению к ней отражается в каждом ее движении.

– Что? Почему ты так говоришь, дочка?

– Потому что мне не о чем говорить с этой стервой. Она просто шлюха, – цедит Эли сквозь зубы, а

потом из ее горла вырывается душераздирающий крик. – Сучка, которая трахается с моим парнем!

Со всей ненавистью, переполняющей ее нутро, Эли набрасывается на Валерию и хватает девушку

за шею. Сусана и Рауль тут же наваливаются на Эли, стараясь оттащить ее руки от до смерти

напуганной и едва дышащей Валерии.

– Отпусти ее! – рыдая, кричит мать.

– Она шлюха, дрянь! Она его украла! Она отняла у меня того, кого я больше всего любила!

Раулю удается, наконец, оттащить Эли от своей девушки. Парень крепко держит Эли, прося

Валерию уйти из дома ее бывшей подруги. Лицо Валерии выражает смертельный ужас. Девушка еще

чувствует жар пальцев Эли на своей шее.

– Уходи, Валерия, пожалуйста, уходи, – просит мать Элизабет.

Девушка послушно выбегает из гостиной. Она открывает входную дверь и покидает квартиру. На

улице моросит слабый дождь, но Валерия даже не замечает его. Она быстро идет по улице, не

осмеливаясь посмотреть назад. У нее болит горло, но еще сильнее болит ее душа. Боль так сильна, и

на сердце такая тяжесть, что она не может даже плакать.

– Вал! Подожди! – громко кричит Рауль. Подбежав к Валерии, он нежно обнимает ее под унылым, моросящим, дождем.

– Она меня ненавидит, – потерянно шепчет Валерия.

– Это не твоя вина, что все так вышло.

– Но… она меня ненавидит.

– Эли больна, – напоминает парень, не отходя от Валерии ни на миллиметр. Он чувствует, как

быстро бьется сердце прильнувшей к его груди девушки. – Она не понимает ни того, что делает, ни

того, что говорит.

– Да, я это знаю, отлично знаю.

– Я уверен, что здесь замешана Алисия.

Валерия высвобождается из объятий Рауля и смотрит на него очень серьезно и печально. Она

продолжает чувствовать горячие пальцы Элизабет вокруг своей шеи, они даже жгут ей кожу.

– Я не знаю, будет ли Алисия говорить ей что-то или исчезнет со временем, как это было однажды, но я никогда в жизни не хочу больше видеть Эли.

Больше четырех месяцев она продолжает выполнять то, что сказала тем ноябрьским днем под

мадридским дождем.

Глава 19

Английский дается ей не так тяжело, как французский, но это тоже не ее конек. Эстер хочется, чтобы урок закончился, и она пошла домой. Этот последний час становится просто невыносимым.

Девушка искоса наблюдает за Бруно. Он кажется ей более интересным чем то, что объясняет учитель

– какие-то там очередные россказни о вводных глаголах в косвенной речи. Об английских вводных

глаголах она подумает потом, когда будет экзамен, а сейчас ей не до этого. Сейчас она думает только о

48

том, что предала Мери. Она не смогла сохранить ее секрет в тайне, проболталась, а ведь подруга так

просила никому не рассказывать о ее гомосексульности.

Хотя все считают ее замечательным человеком, чуть ли не святой, Эстер знает, что это не так.

Сколько ошибок и промахов волочит она на своем горбу. И эта, с Мери, была лишь одной из списка.

Ну наконец-то! Последний звонок на этой неделе! Большинство одноклассников как сумасшедшие

вылетели из класса, не мешкая ни минуты. Мария тоже ушла раньше обычного. Она торопливо

попрощалась со своими друзьями и испарилась, больше ничего не объясняя.

– Продолжаешь себя терзать? – спрашивает Бруно подругу, подходя к ней поближе и усаживаясь на

парту, а Эстер заканчивает собирать свои вещи.

– Я – законченное трепло.

– Ну конечно, так и есть, – продолжаешь себя пилить.

– Я не должна была ничего им говорить, мне нужно было помалкивать.

Девушка встает и закидывает рюкзачок за спину. Бруно спрыгивает с парты, и они вдвоем идут

через весь класс к двери.

– Что поделаешь? Дело сделано, назад не воротишь.

– Мы и так уже редко с ней общались, а теперь и подавно наши отношения станут просто

невыносимы. Я и слова не смогу ей сказать.

– Ну ладно тебе, я думаю, что ни Вал, ни Рауль ничего ей не скажут.

– Даже если так, Бруно, даже если они не скажут, это дело касается, скорее, нас двоих, ее и меня, –

горячится Эстер, выходя из класса. – Речь о том, как я буду разговаривать с Мери, зная, что

разболтала ее секрет, когда должна была хранить. Каково мне? Как я буду себя чувствовать?

– Если бы это не сказала ты, то сказал бы я, или, в конце концов, рано или поздно они узнали бы об

этом как-то еще. Ладно, брось, проехали. Забудь об этом.

– Ну-у... и все-таки...

– Забудь, нет пути назад.

– Я знаю.

Девушка тяжело вздыхает, продолжая идти вместе с другом по школьному коридору. Несмотря на

то, что у нее есть причины чувствовать себя виноватой, Бруно тоже говорит правду: уже ничего

нельзя сделать.

Ребята подходят к школьной двери, у которой, как правило, и расстаются. Дальше им не по пути, но сегодня вечером все по-другому, все совсем наоборот.

– Я провожу тебя немного. Сегодня мне не нужно забирать брата с сестренкой из школы, – весело

сообщает парень, счастливый оттого, что может чуть больше времени побыть с подружкой.

– Как так?

– У учителей забастовка.

– Вот это удача! Надо же, как здорово! – говорит Эстер с радостной улыбкой. – Для них, потому что

нет уроков; для тебя, потому что не надо забирать их из школы; а для меня, потому что сегодня я не

пойду домой одна, ведь Мери, Валерия и Рауль не идут со мной.

Эстер почувствовала вдруг огромное, безудержное желание рассмеяться. Уж не из-за того ли, что

она больше времени проведет со своим другом? Очень странно все это. Они с Бруно много времени

проводят вместе и, тем не менее, она никогда не испытывала это необычное чувство, как будто кто-то

легонько щекочет ее чуть повыше живота. По крайней мере не испытывала до вчерашнего вечера, когда она на прощание едва не поцеловала Бруно в губы. И вот это чувство повторяется снова. Так

что же с ней происходит?

– Короче, все довольны.

– Да, все довольны.

Солнечный мартовский день приглашает пары на прогулку, – идти себе по улице, держась за руки, и смотреть друг другу в глаза при каждой остановке. Они только друзья, хотя какие-то весьма

необычные. То ли из-за того, что с ней и правда что-то происходит, то ли еще из-за чего-то, но им так

хорошо, когда они идут вот так вот рядышком, в компании друг друга. Впервые с тех пор, как

познакомились, они идут вдвоем, только он и она, пока...

– Э-ге-гей, ребята! Бруно! Эстер! Подождите!

Оба оборачиваются, услышав свои имена. Издали к ним быстро бежит не очень высокая девушка с

крашеными синими волосами. Прощай прогулка наедине.

– Привет, Альба. Что ты здесь делаешь? – спрашивает Эстер, расцеловавшись с подружкой. Бруно

тоже приветствует девушку поцелуем.

– Я ушла чуть раньше и подумала: “А почему бы мне не повидаться со своими непонятыми

друзьями?”

– Но нас только двое.

– И всё? А Рауля нет?

– Не-а, он сбежал с английского вместе с Валерией, – отвечает Эстер, внимание которой привлекает

вопрос исключительно о Рауле.

49

– Да мой шеф – смельчак.

– Думаю, он ушел раньше, потому что хотел получше подготовиться к сегодняшнему вечеру.

– А-а, сцена попойки! – восклицает Альба. – Вал мне уже сказала по WhatsApp, что вы все-таки

будете сниматься в эпизоде.

– Будем, хотя лично мне это совсем не нравится, – мрачно замечает Бруно.

Синевласка смотрит на него и улыбается.

– Да ладно, парень, не будь таким занудой. Вот увидишь, у тебя все отлично получится.

– Для меня это сущая пытка. Я делаю это только ради... Рауль попросил меня сняться.

У него едва не вырвалась единственная причина по которой он выставит себя в смешном свете

перед камерой – Эстер тоже будет там. Однако Бруно привык скрывать свои чувства и мысли, так что

он избегает разговора об истинной причине своего участия в фильме.

– Ты потрясающий друг. Вчера вечером Рауль сомневался, захочешь ли ты участвовать. Он даже

сказал мне, что, возможно, заплатил бы вам.

– Он уже сказал нам об этом, но это нереально, поскольку фильм малобюджетный.

– Точно! А кроме того, было бы нехорошо, если бы статисты получили деньги, а основные актеры

– нет. Несправедливо, вам так не кажется?

Эстер смеется, она согласна с Альбой. Вообще-то, Альба ей очень нравится, забавная она

девчонка. Хотя вот уже какое-то время у Эстер в отношении нее имеются кое-какие подозрения. Она

никогда никому не говорила, но ей кажется, что девушке нравится Рауль. Подозрения Эстер не

основаны на чем-то конкретном, и тем не менее, когда она увидела их вместе, то заметила какую-то

особую связь между ними. Возможно, это была только добрая, тесная дружба. Да, именно так, и

ничего больше. Она не думает, что эта девушка будет подбивать клинья к парню своей подруги.

Они и дальше идут втроем по мадридским улицам. Девчонки весело болтают между собой. Они

даже слегка подшучивают над Бруно, говоря, что он прямо-таки жаждет сняться в “Ирисках”. Парня

же, наоборот, бесит присутствие Альбы, прервавшей его разговор с Эстер. А он-то размечтался всю

обратную дорогу до дома впервые провести вдвоем наедине с задушевной подругой.

– Ладно, ребят, здесь я с вами прощаюсь, – говорит Эстер, поправляя свою непослушно

свисающую челку рукой. – Вечером увидимся.

– В семь с четвертью на Соль.

– Я буду там.

– Тогда увидимся на площади.

Эстер дружески расцеловала Альбу в обе щеки, а потом поцеловала Бруно, обменявшись с ним

последним взглядом. Оба краснеют и делают шаг назад.

– До встречи! – кричит Эстер, уходя.

Последний взмах ее руки на прощание, и вот уже Альба и Бруно вдвоем продолжают свой путь.

Несколько секунд они идут молча, никто ничего не говорит. Ребята никогда не оставались вдвоем.

Они хоть и неплохо ладят между собой, но особого взаимного доверия у них нет. Альба первой, как

буром, просверливает лед молчания своим вопросом:

– Она тебе очень нравится, правда?

– Что? – Бруно не верит своим ушам. Может, он неправильно расслышал? Она спросила его

именно это?

– Ты влюблен в нее, верно? У тебя это на лбу написано.

Несмотря на то, что слова Альбы сказаны не к месту и не ко времени, голос девушки звучит

примирительно, как у старшей сестры, что расспрашивает своего младшего братишку о его

платонической любви, которую тот всю жизнь держит в секрете, а весь мир, оказывается, в курсе.

– Эстер моя подруга, и только.

– Но ведь это только потому, что она хочет быть всего лишь подругой. Или я ошибаюсь?

– Я не знаю, чего она хочет, – отвечает Бруно, защищаясь. – Я знаю, что мы друзья, и больше

ничего. Дружба – единственное, что есть между нами, милая, славная дружба.

Альба невесело усмехается, потом подходит к парню чуть ближе и кладет свою ладонь ему на

плечо. Бруно не понимает значение этого жеста. Сочувствует она ему что ли?

– Я тоже знаю, что значит безответно любить кого-то.

– Отлично, это твое дело, а не мое, – очень серьезно отвечает Бруно. Удивительно, но он не злится

на нее за то, что она сует свой нос, куда не просят.

– Любовь сваливается как снег на голову; там и тогда, когда меньше всего ждешь, правда?

Нужно ли ему отвечать на ее вопрос? Складывается такое впечатление, что она вслух отражает его

собственные мысли. Определенно, Альбе нравится кто-то, кто не отвечает ей взаимностью.

– Может быть и так.

– Но есть вещи посильнее. Такие как дружба, – заключает Альба, тяжело вздохнув. – Да, нет

ничего более крепкого и святого, чем дружба.

Глава 20

50

Парень с трудом высвобождается из цепких объятий Элизабет, которая буквально уселась на него

верхом. Мягко и осторожно он отстраняет девушку, стараясь не причинить ей боль, и входит в

квартиру.

– Я уже много раз говорил, чтобы ты не делала так, – смущенно протестует Рауль, испытывая

неловкость. Такой прием входит у Элизабет в привычку и становится каким-то слишком уж обычным.

– Ты же знаешь, что...

– Да, знаю. Я знаю, что твоя девушка – Валерия, что ты влюблен в нее, вернее, ты ее очень сильно

любишь. Я все это знаю, милый, знаю.

Эли говорит весело, будто развлекаясь, и в ее голосе заметно проскальзывает ироничная нотка. С

тех пор как Рауль стал частенько навещать ее, он, не переставая, твердит ей одно и то же, а она

нарушает все правила и делает, что хочет, потакая своим капризам. Она тоже имеет право

наслаждаться этими пухлыми и аппетитными губами.

– Твоих родителей нет? – спрашивает парень, войдя в комнату и садясь на диван. Эли

пристраивается рядом с ним.

– Нет, оба работают по вечерам, и у них нет времени прийти домой, чтобы перекусить. Поэтому я и

пригласила тебя пополдничать вместе со мной. Я не люблю есть в одиночестве.

– Ты не идешь сегодня к психологу?

– Иду, но позже, в семь, – отвечает девушка, вздыхая. – Это такая скучища. Я в полном порядке! Я

не хочу идти.

– Ты должна пойти, Эли. Это для твоего же блага.

– Как же, – фыркнула она, – этот мужик ни за что гребет из родителей деньжищи лопатой, вот и

все, а мне это не нужно, как и те три месяца, что я провела взаперти в больнице.

После того, как девушка напала на Валерию тем ноябрьским утром, ее снова положили в

психиатрическое отделение больницы, где она лежала прежде. Однако в этом случае из-за агрессии, которую продемонстрировала Эли, врачи решили начать другое лечение под наблюдением в самом

центре, так что девушка не выходила из больницы три месяца, и ее навещали только родители... и

Рауль.

– Они – врачи, специалисты.

– А я пациент, так что мне лучше было знать, нормальная я или нет.

– Брось, Эли. Ты видела девушку, которую называла Алисия и разговаривала с ней, хотя ее не

существовало. Это не нормально.

– Алисия – дело прошлое. Я знаю, что она была плодом моего воображения. Я это осознала и

забыла. Я немножко чокнутая... но не из-за какой-то там глупой болезни, а из-за тебя.

Каждый раз, как Рауль приходит к ней домой, Элизабет так и этак упорно твердит, что продолжает

любить его. Впрочем, за исключением отдельных моментов типа поцелуя в дверях, когда Эли

проявляет себя слишком агрессивной, все остальное время она достаточно мила, и парень находит ее

общество вполне приятным. Девушка сильно изменилась, сейчас она довольно спокойная, поэтому

Рауль тайно, за спиной Валерии и всей остальной честной компании, продолжает приходить к ней.

Эли словно и не болела, присутствие парня помогает ей выздоравливать. Так думают родители

девушки. После долгих мучительных месяцев для них, наконец-то, забрезжил свет в конце туннеля, поэтому они необычайно рады, что Рауль продолжает приходить сюда, чтобы повидаться с их

дочерью.

– Что будем есть? – спрашивает Рауль.

– Мама потушила рагу, нужно только подогреть, но мне не хочется. Хочешь, закажем китайские

блюда?

– У меня с собой мало денег, всего пять евро.

– Я приглашаю.

Рауль отказывается, но Эли настойчива, и парень сдается. Уже не первый раз девушка и ее

родители приглашают его на обед или ужин. Прошел месяц, как Эли выписали из больницы, и за это

время подобная ситуация повторялась по крайней мере раз десять.

– Это последний раз, когда ты меня приглашаешь, так и знай!

– Поживем – увидим, – отвечает Эли, вызывающе усмехаясь, и добавляет: – Что хочешь,

поджаренную лапшу с телятиной или рис “три наслаждения”. [ прим: традиционное испанское блюдо

– салат из риса, креветок, омлета, ветчины, горошка и моркови с оливковым маслом и соевым

соусом]

Ребята решают между собой, что они закажут. Они спорят о том, что лучше – свинина в кисло-

сладком соусе или курица с миндалем. Как вариант рассматриваются креветки, и уж совсем не

обойтись без классических фаршированных блинчиков. Оба смеются и подкалывают друг друга из-за

десерта. Обжаренные яблоко или банан? Девушка выбирает яблоко. Все происходящее похоже на

сцену из жизни молодоженов в своем новом семейном очаге, которые переехали, но все еще не

обзавелись холодильником. Элизабет спит и видит эту сцену, так она о ней мечтает и так страстно ее

51

желает. Только проблема в том, что Рауль мечтает не об этом. Они играют в молодоженов, но она

единственная участница спектакля. Кроме того, она связана по рукам и ногам данным Раулю

обещанием.

– Если хочешь, чтобы я и дальше приходил к тебе время от времени, ты должна мне кое-что

пообещать.

– Какое обещание ты хочешь?

– Что ты никогда не скажешь Валерии, что я был здесь. Никогда! Если она когда-нибудь узнает о

том, что я прихожу сюда, я больше никогда не переступлю порога этого дома.

– Ты не хочешь, чтобы она узнала о том, что ты приходишь сюда?

– Нет.

– Почему?

– После того, что ты ей устроила, она не хочет ничего знать о тебе, и я ее не виню. Правда, она

чувствовала бы себя преданной, ей было бы очень больно, если бы она узнала, что я прихожу сюда

повидаться с тобой. Я не говорил ей даже о том, что несколько раз навещал тебя в больнице.

– Ты стыдишься меня?

– Нет, я стыжусь самого себя за то, что вру своей девушке, – серьезно говорит Рауль, – так что, пожалуйста, пообещай мне, что никогда не позвонишь Вал, не пойдешь к ней домой или в школу, чтобы поговорить с ней об этом.

– Не понимаю… Я не намерена общаться с ней, но если это так важно для тебя…

– Само собой, обещание касается и остальных “непонятых”.

– Их тоже?

– Да, они тоже не должны ничего знать, потому что могли бы рассказать об этом Вал.

– Ты просишь от меня слишком много. Ты так не считаешь?

– Если ты хочешь, чтобы я и дальше приходил, то должна дать слово, что это останется только

между нами.

– Хорошо, я обещаю, что не скажу ни Валерии, ни кому бы то ни было из “непонятых” о том, что

ты навещал меня, когда я попала в больницу, а теперь приходишь повидаться со мной ко мне домой.

– Спасибо.

Рауль облегченно вздыхает. Теперь он только надеется, что Эли сдержит слово и не нарушит

обещание. Парень чувствует себя подлецом из-за того, что не говорит Валерии правду, но он ничего

не может с этим поделать. В последние месяцы он так ловко все улаживал, чтобы девушка не

заметила, что он делает. И в самом деле, короткометражка появилась как нельзя кстати, она служила

отличным оправданием: он мог встречаться с Эли до или после съемок, а Вал ни о чем не узнает. Все

это подло, чертовски гадко, но девушка не поняла бы этого. Вал никогда не поняла бы, что он

встречался с Эли только потому, что чувствовал свою вину за то, что с ней случилось. Врачи сказали

ее родителям, что возвращение Алисии это последствие какого-то сильного шока, который их дочь

недавно испытала – какой-то отказ, серьезная проблема или крупная неудача. Хотя парень и не

раскаивается в том, что сделал до несчастного случая с Эли, более того, он снова шаг за шагом

повторил бы все в точности до минуты, его охватывает внутреннее чувство вины. Вот он и

преисполнился моральной необходимости тайно навещать свою заболевшую подругу. К его

собственным моральным переживаниям добавилось еще и то, что Сусана и ее муж много раз просили

его приходить навещать Эли по выходным, сначала в больницу, потом к себе домой. Рауль был

единственным, кто мог рассмешить ее.