Текст книги "Не смейся, ведь я люблю (ЛП)"

Автор книги: Франсиско де Пауло Фернандес Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Ой! Это родители!

Эли вскакивает с дивана и выбегает из комнаты, чтобы ответить на звонок. Рауль остается в

гостиной один. Фильм ужасно скучный. Несмотря на то, что парень пропустил бóльшую его часть, он

отлично знает, чем все закончится. Полиция изловчится и освободит похищенную девочку, задержит

злодеев, среди которых наверняка найдется кто-нибудь из родственников малышки, и благодаря всей

этой ахинее, ее расставшиеся до этого родители вновь сойдутся. И сколько еще существует фильмов с

одним и тем же сюжетом?

Пожалуй, сейчас самый подходящий момент написать Валерии и сказать, что через полчаса он, скорее всего, будет в кафе. В ту самую минуту, как парень взял смартфон, чтобы послать Валерии

сообщение, девушка сама снова звонит ему. Телефон не звонит, поскольку на время фильма Рауль

поставил его на режим вибрации, чтобы никому не мешать. Парень колеблется, брать ли трубку, но

тогда он не ответил бы уже в третий раз, и ему пришлось бы сочинять какое-нибудь убедительное

объяснение, что у него не слишком получается. В одном из карманов толстовки, вовсю надрывается, вибрируя, телефон. Рауль встает и неслышно спускается на нижний этаж, в ванную. Войдя, он плотно

прикрывает дверь и собирается повернуть защелку, но замечает, что ее нет. По совету врачей

родители Элизабет сняли со всех дверей защелки, когда их дочь вернулась из больницы. Рауль

нажимает центральную кнопку смартфона и отвечает:

– Да.

– Привет, милый, как дела?

– Отлично, я сейчас дома, – не моргнув глазом, врет Рауль. – Я смотрел вместе с сестрами фильм и

вышел в ванную, чтобы не мешать им.

– В ванную? А для чего тебе своя комната?

Отличный вопрос, на который нет связного ответа.

– Чтобы спать и лежать с...

– Освободи руки для приветствия, милый, – радостно кричит Валерия, обрывая парня на

полуслове, – и послушай, с кем я!

– Привет, шеф!

Это голос Альбы. Услышав его, Рауль окаменел. Они вместе, и это означает, что вопрос с поцелуем

улажен?

– Салют. Где вы?

– В кафе твоей девчонки. Почему бы тебе не прийти и не выпить что-нибудь с нами?

– Мы помирились, – радостно замечает Валерия, – и договорились, что с этой секунды целовать

тебя буду только я.

Обе девушки смеются. Раулю очень странно слышать, как Вал шутит над подобными вещами

после всего плохого, что случилось с ними, но он рад ее веселому настроению. Проблема с Альбой

решена, и с него точно груз свалился. Вал не злая, и ей не нравится сердиться на своих друзей, а эта

синеволосая девушка стала чем-то важным для нее после полного разрыва с Элизабет.

– Девчонки, я хочу досмотреть конец фильма. Когда он закончится, я приду в “Констанцию”.

– О чем фильм?

– О похищении маленькой девочки.

– Интересный?

– Скучный, но я хочу посмотреть конец, так что уже ухожу.

– По какому каналу его крутят?

– По Антене 3. Потом я расскажу подробнее, а сейчас...

Неожиданно дверь в ванную распахивается. Рауль недоуменно смотрит на вошедшую и быстро

идущую к нему Элизабет. Парень судорожно пытается прервать звонок, но ему не хватает каких-то

120

сотых долей секунды, чтобы нажать нужную кнопку. Эли бросается на него, и смартфон падает на

пол.

– Ах, вот ты где, любимый! А я тебя искала! – громко кричит Эли, прыгнув на Рауля и повиснув у

него на шее.

Этот крик слышен не только в ванной на нижнем этаже, но и в полутора километрах от этой

квартиры, в кафе “Констанция”. Он громом раздается в наушниках смартфона Валерии. Если

вчерашним вечером Вал застыла, как вкопанная, увидев своего парня целующимся с другой

девчонкой, стоящей рядом с ним, то теперь ей пришлось ухватиться за столик, чтобы не упасть на

пол. Ее сердце вот-вот выскочит из груди. Она узнала голос, который кричал на другом конце

телефона. И она с ним. Они вдвоем, они вместе. Должно быть, это сон. Не-ет, это не кошмар, это явь, это ее жизнь. Да пропади она пропадом проклятая жизнь, которую этот подлец только что разбил.

Глава 48

В эту мартовскую субботу Мери и Палома, сидя на стульях в Старбаксе на Кальяо, поглядывают

через большое окно на проходящих внизу людей. Сейчас они веселее и счастливее, чем несколько

часов назад. Англичанки ушли, и девушки решили сесть рядом друг с другом. Рыжеволосая пересела

на другой стул, и теперь она сидит справа от своей подружки. Напротив две японки с головой ушли в

писанину, самозабвенно уткнувшись в свои планшеты.

Сидеть рядом, рука об руку, гораздо удобнее, чем друг напротив друга, оттого, вероятно, что

доверие между ними пока не настолько сильно, чтобы они могли долго и спокойно смотреть в глаза

друг другу. Постепенно они стали шутить, смеяться, рассказывать анекдоты и забавные случаи, все

чаще улыбаясь, но некоторая скованность и порхающие в животе бабочки еще остались.

Фраппучино девушки почти допили. Они потягивали его, не спеша, стараясь продлить этот

момент как можно дольше. Им хотелось, чтобы этот вечер никогда не закончился.

– Может, сфотографируемся со старбаксовскими стаканами? – спрашивает Палома со своей

обычной заразительной улыбкой.

– Я не люблю фотографироваться.

– Ну давай, Мери, ты же такая красивая. Ну мы просто обязаны сделать хотя бы одну фотку!

– Хорошо, давай.

Мери знает, что она не красавица, и на фото выйдет просто ужасной, как всегда, но ради Паломы

она сфотографируется. К тому же, в будущем это будет милым воспоминанием. Обе берут свои

стаканы, с написанными на них именами, и встают плечом к плечу. Палома достает свой смартфон, чтобы сделать фото.

– Скажи: “фото Туэнти!”

– Фото Туэнти.

Щелчок. Девушка быстро ищет только что сделанную фотографию в папке рисунков. Этот

крупный план дает представление о характере каждой из них. Палома получилась на фотографии с

улыбкой до ушей и почти закрытыми от восторга глазами. Мери была серьезной и сдержанной, не

умеющей проявлять свои эмоции перед камерой.

– Эта фотка не пойдет!

– Почему?

– Ты похожа здесь на злыдню. На самом деле ты же не злюка, так?

– Нет, конечно, но такие вещи мне не удаются.

– Давай-ка повторим! Надеюсь, на этот раз ты выдашь одну из самых лучших своих улыбок, или я

не на шутку рассержусь!

– Не знаю, сумею ли.

– Сумеешь, это ясно. Вот увидишь. Только думай обо всем хорошем, что с нами происходит.

– Я постараюсь.

Снова повторяется предыдущая сцена. Обе держат перед собой стаканы так, чтобы были видны

написанные на них имена. Палома поднимает чуть выше руку, в которой держит смартфон. И-и-и…

Фото Туэнти! Щелк. Белобрысая с нетерпением ищет картинку, спрашивая себя, улыбнулась ли ее

подружка на этот раз. Ответ уже готов.

– Отлично! Вот здесь ты мне очень нравишься! – так радостно кричит она, что даже сидящие

напротив японки уставились на нее. – Ты такая красавица!

Она тут же показывает фотографию Мери. На фото обе девушки улыбаются. Улыбка Паломы

естественная, светлая и непринужденная. Улыбка рыжеволосой хоть и получилась более натянутой, тем не менее, заметно, что ее лицо выражает неподдельную радость. Мери и сама удивлена тем, как

улыбка изменила ее лицо.

– Мне нравится, я сама на себя не похожа.

– Очень даже похожа! Это же ты!

– Ну, я более… страшная.

121

Палома качает головой и возвращается к своему стулу у окна. Мельком осмотревшись вокруг, она

устремляет пристальный взгляд на подругу:

– Я считаю, что ты себя сильно недооцениваешь.

– Моя цена невелика, я реалистка.

– Это не так, Мери,– рассерженно возражает Палома. – У тебя ошибочное мнение относительно

себя.

– Достаточно взглянуть на себя в зеркало, чтобы понять, мои физические данные не впечатляют. Я

такая, какая есть, и принимаю себя такой, но мне от этого не легче.

– А вот мне ты нравишься, – задиристо говорит Палома и, придвинувшись поближе к рыжульке, целует ее в щеку, чего та совсем не ожидала. – Быть может, от этого тебе станет лучше?

Полностью ошарашенная Мери кусает губы, растерянно глядя по сторонам. У нее возникает такое

ощущение, что весь мир глазеет на них. Ей так страшно, и в то же время она чувствует себя

плывущей в облаках. Она не может поверить, что на самом деле понравилась этой девчушке.

– Спасибо. Ты не изменила мое мнение о моих физических данных, но… Это сложно объяснить, –

говорит Мери, нервно улыбаясь.

– Больше ничего не говори, мне не нужно ничего объяснять. Ты мне нравишься, и точка, –

решительно говорит Палома, потом достает смартфон и смотрит на часы. – Может, пойдем погуляем?

– Конечно.

Поднявшись и сердечно попрощавшись с сидевшими напротив японками, девушки спускаются по

лестнице, выходят из Старбакса и идут по Гран Виа.

На улице полно людей. Мери обращает внимание на пары, которые идут, держась за руки. Ей

хотелось бы взять за руку идущую рядом с ней девушку, но она еще не готова к этому. Пока слишком

рано для всего. С Паломой или с кем-то еще, хотя после знакомства с ней, Мери не хочется

прогуливаться за руку с какой-нибудь другой девчонкой.

– Ты когда-нибудь целовалась в губы с парнем? – неожиданно спрашивает Палома. Об Эстер она

уже знает, потому что Мери призналась ей в этом на рассвете.

– В губы? – переспрашивает она.

– Да, в губы. Ты целовалась с каким-нибудь парнем по-настоящему, взасос?

– Ну… когда-то давно меня поцеловал Рауль, мой друг. Я немного рассказывала тебе о нем.

– Правда? Это тот, о котором ты говорила, что он очень славный?

– Ну да, тот самый.

– Ну и как это было?

Мери рассказывает Паломе о том, что случилось в тот день, когда эти поганцы вынудили ее друга

поцеловать ее. Это было так давно, и это были ее первый и второй поцелуи, а четыре месяца назад

был третий поцелуй с Эстер. До этого момента они оставались ее единственными поцелуями, других

не было.

– Думаю, на самом деле Рауль был моей первой платонической любовью, хотя и недолго.

– Ничего себе история. Ну и козлы же те хмыри! Окажись они сейчас передо мной, я бы им морду

набила!

Мария изо всех сил старается не рассмеяться, но ей нравится дерзкий, боевой настрой Паломы.

Налицо ее сильный характер, который она заметила с самых первых дней общения с ней в чате. Она

представляет себе эту воинственную малышку-забияку, стоящую перед теми громилами. Смех, да и

только!

– А ты целовалась с кем-нибудь?

– Не-а, никогда. Ни с парнями, ни с девчонками. Как-то раз на дне рождения я едва не замутила с

одним чуваком, но когда все было почти на мази, он сделал кое-что, что мне не понравилось, и я его

отшила.

– И что же он сделал?

– Схватил меня за сиськи.

На этот раз Мери уже не смогла сдержаться и расхохоталась. Палома удивленно смотрит на нее, не понимая, что такого она сказала? Но вместо того, чтобы рассердиться, она берет мобильник и

быстро фотографирует хохочущую Мери.

– Не снимай меня!

– Ты смеялась! Я должна была документально засвидетельствовать этот исторический момент вот

такой вот фоткой.

Девушка показывает Мери, как она вышла на фото. Теперь уже хохочет Палома, а Мери, громко

протестуя, старается убедить ее удалить злосчастную фотографию. Впрочем, ее старания напрасны, и

Рыжулька быстро сдается, но тоже не злится.

Девушки продолжают свой путь по Гран Виа. Они не держатся за руки и не целуются, но между

ними зарождается нечто особенное.

Глава 49

122

Он, сломя голову, несется по улицам Мадрида.

Рауль уже побывал в кафе “Констанция”, и там ему сказали, что Валерия ушла несколько минут

назад. Возможно, она у себя дома. Именно туда парень и направляется на всех парусах.

Остановившись на красный сигнал светофора, Рауль еще раз достает свой мобильник. Он уже

написал Вал несколько сообщений и постарался дозвониться до нее, но связаться с этой девушкой

оказалось невозможно. Она о нем знать ничего не хочет, и он ее понимает. Рауль отлично сознает, что

Валерия сильно разозлилась.

Когда Элизабет с криком ворвалась в ванную, он разговаривал по телефону с Вал и Альбой. В то

мгновение весь мир рухнул на него с высоты небес.

Несколько минут тому назад.

– У тебя что-то случилось, милый?

Кое-как отделавшись от Элизабет, Рауль подбирает с пола свой смартфон. Убедившись в том, что

Валерия повесила трубку, парень вполголоса разражается ругательствами. Этого он и боялся. Рауль

понимает, что произошло, и закрывает лицо руками.

– Вот черт! О боже! Теперь я разозлил ее не на шутку, какое там, скорее убил.

– Да что ты так разволновался? Что с тобой?

– Рано или поздно это должно было произойти! Должно было!

– Да что случилось, Рауль? Скажи мне!

Парень не отвечает, он пребывает в состоянии шока. Рауль зол на весь белый свет, и особенно на

самого себя. Он набирает номер Валерии, но после первого же гудка следует механическое

сообщение. Рауль в отчаянии выходит из ванной, не переставая звонить ей. Валерия по-прежнему не

отвечает на звонки, и он не знает, что ему делать. Возможно, лучше всего было бы поговорить с Вал

лично, хотя ему будет совсем непросто убеждать ее, но это последний способ. Не обращая внимания

на Эли, парень торопливо шагает к входной двери.

– Уже уходишь? – спрашивает его подруга, идя рядом с ним.

– Да, я должен идти.

– Но почему? Что-то случилось?

– Думаю, Валерия узнала, что я у тебя дома, – отвечает Рауль, остановившись перед дверью.

– А что в этом плохого?

Рауль испепеляет девушку убийственным взглядом. Эли улыбается, но быстро понимает, что

сейчас не время шутить.

– Прости. Я понимаю, отчего ты так взволнован. Она твоя девушка, и ты ее любишь. От всего

сердца надеюсь, что вы решите ваши проблемы.

– Не знаю, будет ли решение.

– Если хочешь, я сама поговорю с ней...

– Нет, лучше не стоит.

– Как скажешь. Ты знаешь, я всегда помогу тебе, можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо.

Парень открывает дверь и пулей вылетает из дома Элизабет. Он бежит, не переставая думать о

совершаемой им на протяжении всех этих месяцев глупости. Он считает, что Валерия никогда больше

не станет доверять ему, и у нее есть на это веские причины.

По дороге к “Констанции” Рауль несколько раз останавливается глотнуть воздуха и перевести

дыхание, а попутно написать Валерии:

Вал, я очень сожалею. Надеюсь, мы очень скоро поговорим, и я смогу объяснить тебе все, что

случилось. Я тебя холю. Любимая, ты даже не представляешь, как я раскаиваюсь. Мне просто

необходимо поговорить с тобой и расставить все точки над i. Я никогда не перестану любить тебя.

Ответь мне, пожалуйста. Ты не знаешь, в каком я отчаянии. Ты нужна мне, Вал. Напиши мне, прошу тебя, ради бога, напиши.

Парень не получает ответа ни на одно свое сообщение, и с каждой проходящей минутой молчание

Валерии становится для него все большей пыткой.

Наконец, Рауль добирается до кафе. Войдя, он ищет девушку взглядом, но не находит. Он

спрашивает о ней одного из официантов, и тот сообщает, что несколько минут назад Валерия ушла в

сопровождении девушки с синими волосами. Раулю остается только одно – пойти к ней домой и

молиться, чтобы она была там и захотела поговорить с ним. Опять на светофоре красный, и парень

снова звонит Валерии. Он понимает, что все его попытки тщетны, и Вал не возьмет трубку... Но на

этот раз на звонок отвечает заплаканный голос:

– Я не... понимаю. Я... ничего... не понимаю.

– Милая, ты где?

Но Валерия не отвечает. С другой стороны слышны только постоянные всхлипы и окружающая их

тишина. У Рауля сжимается желудок, и разрывается душа. Это он виноват, это из-за него

фантастически прекрасной, самой лучшей девушке в мире так плохо.

123

– Вал, скажи мне что-нибудь. Ты дома?

Ответа нет, даже слабенький, непрерывный девичий плач куда-то исчез. Мгновение спустя на

другом конце провода в разговор вступает уже другой человек:

– Рауль, это ты?

– Альба?

– Да, это я. Я сейчас у Валерии дома. Ей очень плохо, она сейчас так подавлена, просто ужас.

– Черт, останься там, пока я не приду, прошу тебя.

– Успокойся, я отсюда ни на шаг, с места не сдвинусь.

Рауль быстро дает отбой, и вот теперь он, сломя голову, несется к улице, на которой живет его

девушка. Черт, ну как он мог так предать ее? В эти минуты он заслуженно чувствует себя подлецом, подонком, последней сволочью. А вот она... она не заслуживает той боли, что он ей причинил. Вал

заслуживает только счастья, и чтобы с ней обходились как с принцессой. Он никогда не должен был

обманывать ее, и тогда они не оказались бы в подобной ситуации, а теперь поздно. Уже слишком

поздно улаживать то, что не имеет решения.

Глава 50

– Ты будешь продолжать чатиться? – спрашивает Палома Марию во время прогулки по городу. Они

идут, сами не зная куда, все дальше удаляясь от Старбакса. Уже вечереет, но девушкам все равно.

Между ними установились те же отношения, что и при общении посредством компьютера и

клавиатуры, и с каждой проходящей минутой эти отношения становятся все теснее.

– Не знаю. Вначале я вошла на сайт из интереса, чтобы узнать, что думают другие девчонки, которые чувствуют то же, что и я.

– И я тоже сначала вошла из любопытства.

– Но очень скоро я поняла, что на этом сайте много информации не получишь. Там слишком много

парней, выдающих себя за лесбиянок и выискивающих необычные истории. Очень трудно отличить, когда люди врут, а когда говорят правду.

– Это точно. Даже я соврала тебе и послала фото другого человека.

– Я тоже сказала тебе свой истинный возраст только когда мы познакомились.

– Да, все врут время от времени. Нет ни одного абсолютно честного, правда?

– Как ни печально, но ты права.

– И ты полностью подсела на чат?

– Думаю, да, хотя в последние дни я поняла, что подсела не на сайт, а на тебя.

Эти слова Марии волнуют Палому. Горячая благодарность подружки вызывает у Мери улыбку.

Паломе тоже хотелось бы взять Марию за руку и гулять с ней вот так, крепко держась за руки, как

прогуливаются многочисленные виденные ими парочки, но они всего лишь подруги. К тому же, Палома тоже не готова выставлять свои чувства напоказ всему свету.

– Трудновато быть лесбиянкой, – вдруг говорит та, что поменьше, с какой-то безнадежностью, – да

еще и в пятнадцать лет.

– Так не должно было быть.

– Но это есть, и ни ты, ни я не можем никому признаться в этом. Это наш секрет.

– Таковы обстоятельства: общество с его предрассудками и неприятием непривычного, это вечное:

“что скажут или подумают люди”... Надеюсь, что наступит день, когда поцелуи человека одного с

тобою пола перестанут быть объектом косых взглядов, недвусмысленных жестов, перешептываний и

шушуканья.

Палома с восхищением смотрит на подругу. Она очень бойкая, гораздо смелее ее самой. Эта черта

Мери нравится Паломе и привлекает ее.

– Как здорово ты говоришь.

– Я? Да ладно.

– Ну да, даже не верится, что ты только на год старше меня. Рядом с тобой я чувствую себя совсем

маленькой. И не стоит отшучиваться по поводу маленького роста.

– С такими каблучищами мы с тобой почти одного роста.

Девушки улыбаются друг другу, а затем, продолжая прогулку, обсуждают и дальше тему

лесбиянства.

– А тебе не хотелось бы вот просто так взять и закричать на весь мир, что ты такая?

– Конечно, хотелось бы. Это так утомительно скрывать свои чувства и не иметь возможности

открыто заявить о них.

– И это ты мне говоришь? Мои родители очень старомодные, у них инфаркт случится в тот день, когда они об этом узнают. Или же они выгонят меня из дома.

– Не думаю, что все зайдет так далеко. Они – твои родители, и смирятся с этим.

– Смирятся с тем, что мне нравятся девчонки? Да ни за что в жизни! – горячо восклицает Палома и

вздыхает. – Они подумают, что я загнула, или у меня переходный возраст. А, черт его знает!

124

– Ты утрируешь.

– Просто ты их не знаешь. Потом, если хочешь, я познакомлю тебя с моей мамой.

Мери улыбается. Слава богу, в ее семье такой проблемы не будет. Совершенно точно, ее родители

и сестра не станут все усложнять и чинить ей препятствия, если узнают, что она лесбиянка. Они –

люди широких взглядов, весьма снисходительны и любят ее за то, что она есть, и такой, какая она

есть. Мери убеждена, что они поддержат ее во всем, как делали это до сих пор. Тогда, почему она так

и не сказала им об этом? Ее друзья тоже не знают об этом, кроме Бруно и Эстер, да и те узнали

совершенно случайно при чрезвычайных обстоятельствах. В любом случае, как бы то ни было, ее

сексуальная ориентация, это только ее, сугубо личное, дело, и ей самой решать, когда сделать

решительный шаг навстречу окружающим.

– Слушай, а ты знаешь, где мы? – вдруг спрашивает Палому Рыжулька, не переставая оглядываться

по сторонам. – Мы так заболтались, что теперь я никак не пойму, где мы находимся. Похоже, я уже

давно заблудилась.

– Эта улица кажется мне очень знакомой. Думаю, что раньше я была где-то здесь.

– Да? А у меня нет ни малейшего представления.

Палома внимательно рассматривает здания, мимо которых они проходят, оставляя их позади, пока

не натыкается взглядом на одно, стоящее перед ними и приведшее ее к окончательному решению.

– О, теперь я знаю, где мы!

– И где же?

– Я приходила сюда пару лет назад вместе с мамой. У тебя есть деньги?

– Есть, двадцать евро. А к чему ты спрашиваешь?

– Думаю, семи-восьми будет достаточно, – радостно отвечает Палома. – Разве ты не говорила, что

хотела бы прокричать на весь мир, что ты лесбиянка? Так вот здесь мы сможем это сделать.

Палома указывает на здание, и ее подружка вслух читает вывеску, помещенную над дверью.

– “Дом криков”? В каком смысле?

– Сейчас поймешь, – улыбаясь, отвечает Палома. – Это отличное место для нас. Хочешь с пользой

потратить деньги на что-нибудь очень дельное?

– Семь-восемь евро это дорого.

– Вот увидишь, оно того стоит.

– Так и быть, пойдем. Я тебе верю.

Девушки заходят в здание и идут к стойке администратора. “Дом криков” изнутри гораздо больше, чем кажется снаружи. Марию поражает, что практически все внутри черно-белое: стены, пол, потолок… Это место похоже на огромную шахматную доску, излучающую спокойствие и

умиротворение.

– Чтобы войти сюда не нужно быть взрослым, а? – шепчет Мери на ухо Паломе, пока они ждут

администратора, который займется ими.

– Нет, не нужно. Когда я пришла сюда с мамой, мне ничего не сказали, а мне было тогда

тринадцать лет.

Высокий седовласый мужчина в очках, одетый в белую униформу, встречает девушек с

необычайной любезностью:

– Добрый вечер, сеньориты. Одну комнатку или две, как пожелаете?

– Одной вполне достаточно, спасибо, – с улыбкой отвечает Палома.

– Очень хорошо, – мужчина быстро записывает что-то на маленьком цифровом экранчике. –

Оплáтите сейчас или при выходе?

Переглянувшись, девушки решают заплатить прямо сейчас.

– Сколько?

– Пятнадцать евро.

Каждая достает из своего кошелечка семь с половиной евро. Светловолосая берет деньги у Мери и

присовокупляет к своим, чтобы расплатиться.

– Возьмите, пожалуйста.

– Очень хорошо, спасибо. – Администратор выписывает счет и вручает его рыжеволосой. Затем он

поворачивается и, словно речь идет о старинной гостинице, берет ключ с одной из клеток на доске со

множеством номеров. – Ваша комната номер семь. Вы найдете ее, поднявшись по лестнице, в глубине

коридора с левой стороны. В вашем распоряжении пятнадцать минут.

– Большое спасибо.

– И вам тоже.

– До свидания, сеньор.

– Всего вам доброго. Желаю приятно провести время, надеюсь, комната вам понравится.

Попрощавшись с мужчиной, парочка неукоснительно следует его наставлениям.

– Я ничего не понимаю.

– Объясняю, вот смотри, Рыжулька, это здание отделано исключительно под “комнаты крика”, –

125

рассказывает Палома, пока они поднимаются по лестнице. – Я думаю, что это, как говорится, производная составляющая другого места, которое гораздо больше этого и лучше оборудовано; оно

называется “дом релаксации”. Этот дом очень далеко от того места, где мы сейчас находимся.

– Дом релаксации? Звучит как-то…

– Это не то, о чем ты думаешь, – смеясь, замечает Палома. – Дом релаксации это своего рода СПА

салон в другой части города. Здесь предлагают одну из самых ходовых услуг.

– “Комнаты крика”.

– Вот-вот, поэтому это здание, которое раньше было гостиницей, теперь превратили в “дом крика”, заполненный подобного рода номерами.

– А для чего их используют? – настойчиво допытывается Рыжулька. – Что-то я волнуюсь.

– Успокойся и не переживай. Когда мы войдем в наш номер, ты все узнаешь.

Девушки идут по указанному администратором коридору. Стены коридора ослепительно белые, а

потолок и пол – угольно-черные. Слева и справа располагаются пронумерованные двери черного

цвета. Подружки добираются до номера семь, открывают дверь ключом, который дал им внизу

администратор, и входят в комнату. Мери заинтригована этой историей. Ее любопытство все более

возрастает по мере того, как она оглядывает комнату.

– И в чем фишка?

– Добро пожаловать в “комнату крика”, где ты можешь дать себе волю и громко закричать,

выплеснув из себя все, что хочешь сказать.

Мария никогда не была в подобном месте. Все четыре стены комнаты были покрыты пористым

материалом. В задней части комнаты находился лишь диван и зеркало, свисавшее с потолка. Как и все

остальное в этом здании, убранство данной комнаты было черно-белым.

– За всю свою жизнь я не видела ничего более странного.

– Это не используется в обычных комнатах. Тут ты можешь орать все, что вздумается, никого не

побеспокоив. Тебя никто не услышит.

Изнутри стены номера были отделаны звуконепроницаемым материалом. Здесь предлагается нечто

экстраординарное. В самом городе ты не сможешь громко заорать, чтобы излить душу. На тебя тут же

обратят внимание, подумав, что ты сошел с ума, или с тобой что-то случилось.

– Ты привела меня сюда, чтобы я прокричала, что я лесбиянка?

– Ну да. Тебе не кажется, что это замечательная идея?

– Мне кажется, что это… сумасшедшая идея, но она мне нравится.

– Правда? Ты серьезно? Вот здорово!

Палома предлагает Мери сделать нечто такое, что до сих пор никто ей не предлагал: почувствовать

себя главной героиней. Палома хочет, чтобы Мери было хорошо, чтобы она была довольна. Она

предлагает ей выплеснуть из себя все, что накопилось в душе. Палома не ограничивается тем, чтобы

принять Мери серьезной и правильной, такой, какой ее знают все. Этой девушке, которой едва

исполнилось пятнадцать, удается погрузиться во внутренний мир Марии, и сейчас она старается

добиться того, чтобы Рыжулька открылась раз и навсегда.

– И что мне теперь делать? Просто взять и закричать, как ни в чем не бывало?

– Конечно! Или, если это тебе необходимо, разогрей сначала голос, как это делают певцы перед

выступлением.

– Да нет, это мне не нужно.

– Ну тогда давай! Кричи! Откройся!

Девушка встает перед зеркалом, в то время как ее подруга садится на диван. Ситуация весьма

странная, но и сама она не совсем обычная… Мери настраивается, сжимает кулаки, закрывает глаза

и…

– Я лесбия-я-янка-а-а-а!..

Ее крик длится более четверти минуты, а когда он заканчивается, девушка делает судорожный

вдох, потому что ей не хватает воздуха. Палома подходит к ней и крепко обнимает, потом смотрит ей

в глаза и видит, что Мери слишком взволнована.

– Как ты себя чувствуешь?

– Невероятно. Я чувствую что-то в груди… похожее на радость.

– Это потому, что ты выплеснула все из себя и освободилась от напряжения.

– Вау! Я… молодец!

– Это касается меня. Сейчас ты увидишь, как громко кричу я. С такой силой, что разобьется

зеркало.

Девушки меняются ролями: теперь Палома стоит в передней части комнаты, а Мери сидит на

диване. В ней все еще бушует адреналин. Она видит в зеркале сосредоточенное лицо подруги и видит, как та кричит, полностью повторив фразу, которую только что выкрикнула она сама.

Палома выдерживает больше двадцати секунд. Она не закрывает глаза и кричит во всю мощь

своих легких.

– О, боже! Ну и дела! – снова вопит она, но уже не так громко как раньше, а затем плюхается на

126

диван и усаживается рядом с Мери.

В эту секунду что-то происходит. Девушки смотрят друг другу в глаза и обе чувствуют одно и то

же: им уже не стыдно, и стеснительность прошла. Ожидание закончилось. Они провели несколько

часов, сгорая от желания, и сейчас, в эту самую минуту, они, раскрепостившись, получают свой шанс.

Не сговариваясь, одновременно они так быстро придвигаются друг к другу, что едва не стукаются

головами. Не владея собой и ничуть не колеблясь, они целуются. Это долгий, жаркий и страстный

поцелуй. Тысячевольтный поцелуй двух людей, которые случайно встретились на дороге и теперь

могут, наконец-то, наслаждаться тем, что есть: они две девушки, которые нравятся друг другу. То, что

о них скажут, волнует их только по ту сторону двери “комнаты крика”, по эту же сторону они просто

идут вперед, влекомые друг другом.

Глава 51

– Где она?

– В своей комнате, легла в кровать. Кажется, она немного успокоилась.

– Пойду посмотрю на нее.

Раулю не по себе, он очень переживает за Валерию и, не переставая, упрекает себя за то, что

произошло. Ведь это он виноват в том, что ей сейчас так плохо.

– Подожди, – просит его Альба, хватая за руку. – Сейчас я уже ухожу, но мне хотелось бы

поговорить с тобой, когда у тебя будет время.

– О чем?

– Я все расскажу тебе в более спокойной обстановке.

– Хорошо, я позвоню тебе, как только смогу.

– Отлично. Надеюсь, вы все решите самым наилучшим образом.

– Альба, спасибо тебе большое. А также спасибо за все, что ты сделала для Вал, за то, что

позаботилась о ней, проводила до дома. После вчерашнего поцелуя я стал сомневаться в тебе, но

сейчас вижу, что ты и в самом деле хорошая подруга.

Девушка с синими волосами грустно улыбается. Сейчас не время рассказывать Раулю что бы то ни

было, объяснять ему свои чувства и открывать правду. Сейчас ему пора пойти к своей девушке и

попытаться сохранить их отношения.

– До встречи, Рауль, и поцелуй от меня Вал.

– Пока, я так и сделаю.

– Пока.

Альба выходит из дома подруги, оставив позади пережитую ею несколько минут назад панику, когда Валерия едва могла дышать. Ей-то хорошо известно, что такое приступ панической атаки. Она

много страдала раньше, а потом пыталась покончить с собой. К счастью, все это в прошлом, но не

все из этого прошлого забыто. Еще хранятся в памяти и тянутся оттуда отдельные, беспорядочно

всплывающие фрагменты.

Он слышит ее ровное, спокойное дыхание, но не уверен в том, что она спит после этой передряги, ведь ей пришлось несладко.

– Вал? Милая? Ты не спишь?

Первый ответ, которого добился Рауль, не от девушки, а от ее маленькой птахи. Услышав голос

парня, Вики весело свистит, однако Раулю сейчас не до игр с попугайчиком. Он медленно и бесшумно

подходит к кровати. Валерия лежит на спине.

– Нет, я не сплю, – наконец, говорит она, поворачиваясь на бок.

Лицо девушки побагровело от прихлынувшей к нему крови, а от влажно блестящих, заплаканных

и воспаленных глаз по щекам тянутся длинные тонкие нити черных потеков. Валерия представляет

собой образ человека, который увидел, как другой человек, которого он сильно любит, предал его