Текст книги "Не смейся, ведь я люблю (ЛП)"

Автор книги: Франсиско де Пауло Фернандес Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

доверие.

– Может, поговорим, хочешь?

Вал согласно кивает головой. Она с трудом приподнимается и садится на кровати, прислонившись

спиной к стене. Она шмыгает носом и старается вытереть слезы рукавом футболки, тут же испачкав

ее.

– Говори.

– Я не знаю, с чего начать... Я должен был рассказать тебе с самого начала о том, что произошло.

Прости меня. Я находился на развилке, и не знал, что выбрать, хотя, понятное дело, правильным было

направление, указывающее на тебя.

– Судя по всему, до этого момента для тебя это было не так очевидно.

– Это только так кажется... Я чувствую себя ужасно, особенно из-за того, что вижу тебя такой. Я

считаю, что ты заслуживаешь объяснения с моей стороны, хоть и запоздалого.

127

Следующие пятнадцать минут говорил только Рауль. Он подробно объяснял, что происходило на

протяжении последних четырех месяцев. Он честно признался в том, что навещал Эли сначала в

больнице, а потом у нее дома, сказал, что ей стало лучше, и она уже не видит Алисию. Рассказал о

том, что родители Эли умоляли его продолжать навещать ее и дальше, потому что считали, что дочь

чувствует себя лучше, когда он с ней... Рауль рассказал все, даже то, что иногда Эли была очень

ласкова и проявляла большую нежность, а он просил ее угомониться и оставить его в покое, потому

что у него есть девушка, которую он очень любит.

– Что-нибудь еще? – очень серьезно спрашивает Вал, когда Рауль умолкает.

– Нет, думаю, что нет. Мне кажется, я рассказал тебе всё.

За эти четверть часа девушка вполне успокоилась. Теперь ее глаза не такие красные, как раньше, хотя все еще хранят следы долгих рыданий. Несколько секунд Вал ничего не говорит. Создается

впечатление, что она анализирует только что услышанное и суммирует всю полученную

информацию. Она смотрит по сторонам, вздыхает и, в конце концов, обращается к Раулю:

– Я думаю, это момент нашего расставания.

– Что?

– А то, Рауль, – отвечает она с улыбкой, хотя глаза ее снова начинают наполняться слезами от

произнесенных слов, – я хочу все бросить.

– Ты пошутила, ты ведь это не всерьез?

– Нет, я говорю серьезно.

Парень поднимается с кровати и ходит кругами по комнате девушки. Вики, далекий от всего

происходящего, нежно и мелодично посвистывает, когда Рауль приближается к нему.

– Я понимаю, что ты ужасно зла на меня, но я очень, очень тебя люблю, и ты меня тоже любишь, я

это знаю. Мы не можем допустить, чтобы между нами все закончилось.

– Вот именно потому, что ты сказал, я считаю, мы должны прекратить наши отношения. Я так

сильно тебя люблю, что мне слишком больно, когда ты совершаешь подобные вещи. Вчера ты

поцеловал Альбу, или она поцеловала тебя, неважно, и мне было плохо... Очень плохо. А теперь ты

говоришь мне, что все те месяцы, что мы провели вместе, ты почти каждый день обманывал меня...

Даже если у тебя и ничего не было с Эли, мне больно думать об этом... У меня внутри такая боль, что

я не могу терпеть ее. Не могу.

– Я сглупил, ошибся.

– Да, я никогда не думала, что ты продолжишь встречаться с ней после того, что она мне сделала...

Но хуже всего то, что ты скрыл это от меня, даже не рассказал, и мне довелось узнать обо всем чисто

случайно.

Гнев Валерии прошел, и теперь только слезы неудержимо рвутся наружу. Она так любит этого

парня...

– А если я перестану встречаться с Элизабет у нее дома?

– Теперь уже все равно, Рауль. Теперь это неважно.

– Ну должен же быть какой-то способ все уладить, любимая. Я так сожалею об этом.

– Поздно... Слишком поздно.

Не может быть. Это не может быть концом. Рауль отказывается поверить в это, признать. Ну как

смириться, если он безумно любит ее?! Он не хочет, чтобы все закончилось.

Валерия закрывает лицо руками и горько, безутешно плачет. Но не слезы жгут ее, причиняя боль, болит ее душа; она страдает так, как никогда прежде. Рауль потрясенно смотрит на девушку. Он не

может вынести ее плач и, в конце концов, решает как-то утешить, успокоить ее. Он садится рядом с

Валерией и ласково гладит ее по волосам.

– Ну не плачь больше, Вал, пожалуйста. Не плачь.

– Я не могу перестать, слезы сами текут.

– Я глубоко раскаиваюсь, Вал, мне и самому горько. Это не должно было закончиться вот так.

– Ну почему? Почему ты врал мне... целых четыре месяца?

– Потому что я дурак, идиот.

Раулю тоже хочется заплакать, но он сдерживается, кусая губы и крепко стискивая зубы. Он не

имеет права пролить перед ней ни единой слезинки.

В комнате царит абсолютная тишина. Даже Вики не издает ни звука. Он тоже кажется грустным и

не посвистывает, не щебечет радостно, как делает это обычно.

Несколько минут проходят в тягостном молчании, пока Валерия снова не начинает говорить:

– Какое-то время нам лучше не писать и не звонить друг другу, чтобы позабыть о нас с тобой.

– Ты уверена?

– Не уверена, Рауль, но мы должны это сделать.

– А в классе? Там ты тоже не будешь разговаривать со мной?

– В понедельник я попрошу кого-нибудь из наших друзей поменяться со мной местами.

– Ты и вправду будешь действовать так радикально?

128

– Или я приму подобные меры, или не вынесу всего. Я должна отдалиться от тебя, Рауль. Неужели

ты этого не понимаешь?

– Нет, не понимаю, но я уважаю твое решение.

Парень медленно встает с кровати. Слегка наклонившись вперед и понуро повесив голову, он

опирается руками на письменный стол Валерии.

– Ты должен уйти.

– Ты на самом деле хочешь, чтобы я ушел?

– Рауль, мне и так нелегко, прошу тебя, не усложняй, пожалуйста, – жалобно просит Валерия, готовая вот-вот снова разрыдаться. – Мы очень молоды, но я думала, что всё у нас с тобой будет

навсегда, и, как видно, я одна из тех, у кого эти самые “навсегда” плохо получаются.

– Нам незачем расставаться. Мы любим друг друга и можем дальше развивать наши отношения.

Вал, подумай об этом хорошенько.

Легкий, едва заметный, налет сомнения на лице девушки поддерживает в Рауле его последнюю

надежду, однако решение Валерии окончательно и бесповоротно:

– Я уже подумала.

Грусть отражается в ее милых карих глазах, тех самых, которые столько раз завораживали Рауля

своим весельем и живостью. Однако в эту минуту в них ясно читается только горькое будущее обоих.

– Если ты изменишь свое решение, то знаешь, где меня найти. До свидания, Вал.

– Прощай.

Парень выходит из спальни, а потом и из квартиры. Рауль чувствует боль. Ту же самую боль он

испытал, когда умер его отец. Сейчас он повзрослел, стал более зрелым, намотал множество

километров, но в свои восемнадцать лет продолжает оставаться очень сентиментальным,

восприимчивым парнишкой, который винит себя за самую грубую, совершенную им в жизни,

ошибку, за промах, который нельзя исправить, и который стоил ему самого дорогого, что у него было

– ответной любви девушки, которую он любил.

Едва оказавшись на улице, Рауль заплакал, как маленький ребенок. Укрывшись под капюшоном

толстовки, парень, не разбирая дороги, со всех ног помчался, сам не зная, куда.

А в своей комнате Валерия кинулась на кровать лицом вниз. Она безутешна. Все кончилось, она

очнулась от сна, в котором была девушкой Рауля, парня, в которого так долго была влюблена, и с

которым провела четыре чудесных месяца. Четыре восхитительных месяца, которые на самом деле, были наполнены ложью и обманом.

Валерия уверена, стопроцентно уверена, что Элизабет со своей стороны тоже приложила руку к

тому, чтобы их с Раулем отношения прекратились, но даже если и так, этим нельзя оправдать то, что

сделал Рауль.

Глава 52

Решение. Очень непростое решение. Что она чувствует к ним двоим?

Эстер весь вечер провела, ломая голову в поисках ответов. Бруно нравится ей так же, как и

Родриго? К кому из них она чувствует настоящую любовь?

– Алан прав, сестренка. Только ты одна знаешь, что ты чувствуешь, и кого из них двоих любишь

по-настоящему. Ты, и только ты, можешь решить, на кого из них ты делаешь ставку.

Эти слова Крис вихрем засели в ее голове с тех пор, как она вернулась домой после обеда с сестрой и

ее женихом.

Бруно был ее задушевным другом с того момента, как они познакомились. Он обращался с ней, как с королевой, и был рядом всегда, когда в том была необходимость. А как необычно он

объяснился ей в любви, написав письмо. Тогда, больше года назад, Эстер понимала, что она

испытывает к нему. Ее чувство не было любовью, это была только дружеская нежность, так что она

отвергла его, но теперь в ее душе, в ней самой, все изменилось. Она заводится с пол-оборота и злится, особенно если он говорит о других девчонках, и дружеская нежность превратилась в нечто более

сильное. Она совсем запуталась.

Родриго был забытым прошлым вплоть до этого четверга, когда он внезапно вернулся в ее жизнь.

Эстер никогда не думала встретить его снова. Бросив ее, он причинил ей много боли. Девушке стоило

больших усилий преодолеть эту боль. Родриго был человеком, которого Эстер любила больше всех

на свете, он был ее первой настоящей любовью. Теперь этот парень уверял, что по-прежнему любит

ее, и, похоже, что он изменился. Когда она говорит с ним, то в животе снова щекочет. Возможно, как

намекнул ей Алан, ее любовь никуда не исчезала, а просто притаилась согласно обстоятельствам.

Нужно действовать, она должна проверить свои чувства, разобраться в них. Пожалуй, она рискнет.

Эстер берет телефон и звонит Родриго, тот берет трубку на третьем звонке:

– Эстер?

– Привет, Родриго.

– Вот так сюрприз!.. Ну и дела… Я так рад, что ты позвонила.

129

– Ты все еще хочешь поужинать со мной сегодня вечером?

– Что за вопрос? Конечно, хочу! Очень хочу! – взволнованно восклицает Родриго. – Я не ожидал…

Куда ты хочешь пойти?

– Не знаю. В какое-нибудь недорогое местечко. У меня мало денег.

– Не беспокойся, это я приглашаю тебя на ужин.

– Мне кажется, ты тоже не очень-то богат, Родриго, – говорит Эстер, помня о том, что его выгнали

из команды, и теперь он без работы – и я не хочу, чтобы ты меня приглашал.

– По поводу денег, не волнуйся. Я приглашаю и…

– Нет, – решительно перебивает Эстер, – давай пойдем в Макдоналдс на Гран Виа, тот, что на углу

с Монтеро. Как тебе?

– Ладно, давай… хотя Макдональдс это не романтический ужин, о котором я думал.

Родриго не хочет перечить Эстер и уступает. Понятно, что он разочарован ужином в фастфуде.

Раз уж на кон поставлено возвращение Эстер, он предпочел бы более интимный вечерок. Эстер тоже

это понимает, и предпочитает вести игру по-своему.

– В девять?

– В девять там полно народу.

– Ну и что? Подождем.

– Ладно, я не тороплюсь. У меня нет никаких дел.

– Тогда встречаемся в девять, у входа в метро Гран Виа.

– Я буду там, – радостно отвечает Родриго, к которому снова вернулось веселое настроение. –

Большое спасибо за этот шанс.

Девушка делает только то, что подсказывает ей сердце. Скорее всего, она совершает большую

ошибку, но до тех пор, пока Эстер не докажет себе обратное, она продолжает испытывать что-то к

этому парню. Когда она говорит или находится рядом с ним, что-то шевелится у нее внутри, и она

должна выяснить, что же это такое.

– Увидимся. Чмоки-чмоки.

– Я тоже целую тебя, Эстер. До встречи!

– Пока, Родриго.

Отключившись, Эстер глубоко и с облегчением дышит. Дело сделано. Теперь следующий шаг. Не

выпуская мобильника из рук, девушка ищет нужный ей номер и нажимает вызов. В этом случае ответ

следует незамедлительно:

– Алло?

– Эсперанса? Это Эстер, подруга Бруно!

– Ой, привет, привет! – отвечает женщина несколько удивленно, но вместе с тем, похоже, она рада

слышать Эстер. – Да вот же у меня твой номер! Вот здесь, на экране: Эстер, Бруно.

Вечно матери со своими штучками, но эта женщина и в самом деле особенная. И если бы она не

говорила так громко по телефону… а то и оглохнуть можно. Эстер смеется и продолжает разговор:

– Я не вовремя?

– Ну что ты! Я всегда очень рада поговорить с тобой. Я уже приготовила ужин, и мне так жаль, что

ты все-таки не сможешь прийти к нам. Надеюсь, ты хорошо проведешь время со своими родителями.

– Да, все хорошо, замечательно.

Если бы этот глупыш Бруно не наврал своей матери, сейчас ей не пришлось бы обманывать ее.

Эстер не нравится, что она лжет Эсперансе, но иначе все усложнилось бы.

– Куда вы поехали? Далеко от Мадрида?

– Да нет, не очень, – неуверенно отвечает Эстер. – Мы в… в Гвадалахаре. [ прим: Гвадалахара –

город в центральной части Испании, в 60 км от Мадрида]

– О, в Гвадалахаре! У меня есть там родственники! Это чудесный город!

– Да, он очень красивый.

– А в какой части Гвадалахары вы находитесь?

Если она не выпутается из этого положения, то убьет Бруно. Откуда она знает, где, если никогда

не была там?!

– Ну-у-у… на какой-то улице… где полно магазинов.

– А, это улица Майор! – с радостным восторгом кричит Эсперанса. – Но как-то странно, что не

слышно людей, которые съезжаются туда на выходные.

– Видите ли… дело в том, что я… в кафе, в туалете.

– Ну тогда понятно.

Ну почему с ней это происходит? И все из-за друга! Это он виноват!

– Сеньора, я хотела спросить у Вас кое-что, поэтому и звоню.

– Да-да, конечно, я слушаю.

– Знаете, мне ужасно неловко, что сегодня я не приду к вам на ужин, как мы вчера договорились.

Что, если я поужинаю с вами завтра? У вас найдется свободное местечко?

– Ну конечно же! Я так рада! – словно одержимая, кричит Эсперанса. – Я приготовлю такой ужин, 130

что ты пальчики оближешь.

– Я уверена, что все будет потрясающе вкусным.

– Ты уже сказала об этом сыну?

– Нет, я хочу, чтобы это был сюрприз, поэтому я и позвонила Вам, а не ему.

– Значит, мне не говорить ему?

– Нет, ничего не говорите.

– Отлично. Я уверена, парень будет просто счастлив видеть тебя, ты ему очень нравишься.

Он тоже нравится ей, вот только она не знает, как и насколько. Завтрашний день будет самым

подходящим для того, чтобы разобраться в этом.

– Если я приду около восьми, это нормально?

– Замечательно. Мы ждем тебя здесь.

– Хорошо. Эсперанса, я должна идти. Большое спасибо Вам за все, завтра увидимся. Только, пожалуйста, не говорите ничего Бруно!

– Не беспокойся. Отдыхай, наслаждайся Гвадалахарой и передай от меня привет родителям!

– Я передам привет прямо сейчас.

– Поживем – увидим, может, они тоже придут как-нибудь на обед. Кто знает, может самое время

познакомиться нам всем.

После этих слов женщина расхохоталась. Эстер тоже улыбается – ей только и не хватало для

полного счастья, как соединить две семьи. Она дует на челку и заканчивает разговор:

– Эсперанса, меня зовут. Целую Вас, и до завтра.

– До завтра!

Эта женщина очень нравится Эстер, но она чувствует большое облегчение, повесив трубку.

Девушка смотрит на часы. Пришло время привести себя в порядок и слегка принарядиться для

свидания с Родриго. Ища, что бы ей надеть, Эстер размышляет о том, что предложил ей Алан в “Эль

Рекуэрдо” за десертом:

– Я дам тебе один совет: поужинай сегодня вечером с одним, а завтра с другим. В каждом случае

отдайся полностью своим чувствам, прислушайся к ним. Тот из них, кто больше развеселит тебя, по

ком ты будешь больше скучать, вернувшись домой, кого тебе будет больше не хватать, именно он и

будет тем парнем, с кем ты хочешь разделить свою жизнь на данный момент.

Хотя Эстер и не уверена в том, что план жениха ее сестры окажется результативным, она должна

что-то сделать, чтобы понять, что же она чувствует на самом деле. Монетка подброшена, теперь ей

остается только отдаться своим чувствам.

Глава 53

Девушка заплакала, едва Рауль вышел из дома, и не переставала плакать, пока ее не сморил сон.

Она проспала всего полчаса и проснулась с такой же пустотой внутри, как и раньше. Валерия не

может осознать, что любовь всей ее жизни разбита, что она порвала с парнем, которого полюбила с

первого взгляда, едва увидев, и которому очень долго она не признавалась в своих чувствах, потому

что признаться было немыслимо трудно. Она не хочет думать об этом, но это невозможно. Мысли не

считаются с ее желаниями и крутятся, крутятся в голове. Подавленная, убитая горем Валерия сидит в

четырех стенах, которые в эту минуту являются для нее и прибежищем, и тюрьмой. Ей будет очень

трудно покидать их на протяжении следующих дней. Она сползает с кровати и, едва волоча ноги, с

поникшей головой, бредет по комнате, открывает шкаф и достает красную пижаму.

– Фу, какая страшная пижама.

– Между прочим, это часть твоего рождественского подарка.

– Что? Это я подарил тебе вот это уродище?!

– Нет, Дед Мороз.

– Да этот старикашка совсем свихнулся!

– А мне нравится! Сейчас я ее примерю.

Рауль смотрит, как девушка медленно раздевается. Каждый раз, как очередная деталь ее одежды

падает на пол, парень смотрит на нее со все большей страстью и желанием. Он не дает ей примерить

пижаму. Не выдержав, Рауль стягивает с Вал последнюю одежду, и они снова занимаются на кровати

любовью.

Валерия убирает красную пижаму обратно. Сегодня не подходящий день, чтобы надевать ее. Да и

будет ли подходящий? Возможно, уже ни один день не будет подходящим. Лучше всего было бы

сделать из нее кухонные тряпки или сдать ее в одну из благотворительных организаций, потому что

всякий раз увидев пижаму, она станет думать о нем и плакать, как сейчас.

Валерия торопливо и гневно смахивает слезы, а затем берет другую пижаму. Девушка устало

зевает. Ее траур по разбитой любви только начался и уже вымотал ее до предела. Это расплата за

окончание их с Раулем отношений. Для нее это первый разрыв, самый болезненный, самый тяжелый.

– Ты видел, о чем говорится в этой статье?

131

– Ты же знаешь, что я не читаю такие журналы.

– Но они очень интересные.

– Это такая чепуха. Там все придумывают редакторы, вернее, редактор, потому что, как мне

рассказывали, иногда все пишет один человек и подписывается разными именами.

– Правда? Ты не шутишь?

– Ничуть, я абсолютно серьезен.

– Ни-и-чего себе! Ай ладно, я тебе прочту.

– Прошу тебя, не надо, ради бога.

– А взамен поцелуя?

– Значит так, поцелуй и шлепок по заднице.

– По рукам!

Валерия целует парня, а потом... Хлоп!

– Теперь можешь читать.

– Со шлепком ты перестарался, – жалобно стонет она с улыбкой. – Читаю: “Одно научное

исследование, проведенное в Университете города Уичито, штата Канзас, показало, что первые не

сложившиеся отношения между людьми, закончившиеся разрывом, – это одна из самых худших

вещей, которая может произойти с человеком. Согласно детально проведенному центром анализу, каждый пятый человек утверждает, что потеря первой любви один из самых болезненных в жизни

моментов после кончины близкого человека и смерти домашнего животного. Иными словами говоря, если вы когда-нибудь уже расстались с каким-либо парнем, это значит, что вы уже пережили самое

худшее, и все последующие неудачи на любовном фронте будут переноситься гораздо легче”.

– И что ты хочешь мне этим сказать?

– Ну... что день разрыва с тобой будет самым худшим днем в моей жизни.

– Ну не так, чтобы очень. Я уверен, что ты встретишь другого, который тут же заставит тебя

забыть обо мне.

– Ты же знаешь, что это неправда.

– Единственное, что я знаю, это то... что я тебя люблю, и постараюсь сделать тебя счастливой, чтобы тебе никогда не пришлось порвать со мной. А еще мы можем отыскать в Twitter того, кто

написал эту статейку и попросить его, чтобы он перестал выдумывать всякие странные исследования.

– Дурачок!

Какой кретин! Слабая улыбка, не успев появиться, тут же гаснет. Совершенно точно, что в тот день

он тоже ходил навестить ее. Он слишком рано ушел на съемки фильма, чтобы все вовремя

подготовить. Как он мог столько раз обманывать ее? Да еще и с Элизабет. Просто невероятно, а она

так и не смогла понять. Недотепа самоуверенная, сама виновата. Твой парень четыре месяца водит

тебя за нос, напропалую врет тебе, чтобы встречаться с другой, а до тебя так ничего и не доходит?

После такого будет трудно доверять кому бы то ни было. Да что там трудно – невозможно.

Валерия грустно вздыхает. Мама все еще не вернулась домой, хотя и прислала ей сообщение о том, что вернется к ужину, еще до того, как она заснула. Есть не хочется, и Валерия думает, что, по

крайней мере, до завтрашнего дня ей в рот ничего не полезет. У нее совсем нет аппетита.

Ей совсем ничего не хочется. Она берет ноутбук и несет его на кровать, чтобы послушать музыку.

Девушка снова ложится и заходит на свой канал YouTube. Одна из рекомендованных ей композиций

привлекает ее внимание своим названием. Это песня “Назови меня девочкой” в исполнении Майален

Гурбиндо . [ прим: речь идет о песне Llámame niña в

исполнении Maialen Gurbindo] В данную минуту она хотела бы оказаться девочкой без всяких

переживаний и волнений.

Валерия подводит курсор мышки к экранчику, на котором появляется молоденькая девушка с

высоко поднятыми и собранными в хвост волосами, играющая на гитаре. Вал нажимает пуск и тут же

слышит голос Майален. Она кладет голову на подушку и закрывает глаза. Слова захватывают ее с

самой первого мгновения:

“Я знаю, что меня непросто понять, я понимаю, что строю воздушные замки, я знаю, что иногда

мне хочется убить себя. Я знаю, что множество раз я оказываюсь невыносимой, что я живу в своих

сказках, и некому вытащить меня оттуда, я начинаю говорить, и некому заставить меня

умолкнуть. Я знаю, что меняю свое решение за секунду, что даже я не разбираюсь в своих чувствах, что я не говорю ничего того, что кто-нибудь не сказал бы до меня. Я знаю, что тону в стакане

воды, что придумываю себе то, за что цепляюсь, чтобы не смотреть в лицо реальности, чтобы не

противостоять жизни…”

После этих слов Валерия не может сдержать слез, она плачет и не может остановиться. Ее

подушка насквозь пропиталась грустью и тоской. Эта песня как будто написана для нее, Вал живет

этой песней. Она тоже не может взглянуть правде в глаза, потому что ее реальная жизнь сейчас

совсем не такая, как ей хотелось бы, совершенно отличная от той, что была у нее всего несколько

часов назад... Когда она счастливо жила под защитой чудесного парня. Парня, который предал ее.

… “Ну почему ты не хочешь, чтобы я верила в чудо, если я его вижу, чувствую и несу в себе

132

уже очень давно? Если ты смотришь назад и чувствуешь, как небо касается твоего носа, если в

твою кожу врывается солнце, чтобы согреть тебя, если песня заставляет тебя плакать, если вокруг

тебя семь милых улыбок, если ты смеешься так, что чаще бьется твое сердце, если страсть

стучится в дверь твоего жилища, если ты находишь что-то потерянное, о чем даже не вспоминал.

Если не назвать это чудом, то как ты объяснишь цвет смеркающегося неба в этот вечер? Если не

назвать это чудом, то объясни мне, откуда рождается хохот. Если не назвать это чудом, скажи, как называется то, что соединяет слова. Я знаю, что меня очень трудно понять, но я никому не

собираюсь позволить разрушить мои воздушные замки. Если вера в фей означает, что ты не

взрослеешь, то называй меня маленькой девочкой”...

– Ты прям как маленькая девочка.

– Ты называешь меня маленькой девочкой?

– Ты разозлилась, потому что я взял у тебя печенье и откусил. Это вспышка детской злости.

– Но ты съел почти все печенье!

– Вот видишь, опять ты злишься.

– Это же было последнее оставшееся большое печенье с динозавром! Мой полдник! А ты пришел и

съел его!

– Да я только чуть-чуть откусил его с самого краешка, – весело протестует Рауль. – Ой, что это я

вижу?! Ты засмеялась!

– Не засмеялась! Я... улыбнулась, а это несколько разные вещи!

– Ха-ха! Улыбнулась...

– В конце концов, пойду посмотрю, может, найду какие-нибудь печенюшки на полдник.

Валерия выходит из комнаты и идет на кухню. Она роется в шкафчиках, но не находит ничего, что

бы ей приглянулось. Пару минут спустя, смирившись с поражением, она с пустыми руками

возвращается в комнату. Рауля в комнате нет, но к окошку спальни приклеен синий бумажный листок

с написанным на нем посланием:

Иду покупать большие печенья с динозаврами, девочка. Ай, не смейся, ведь я люблю.

Этот приклеенный Раулем листок продолжает висеть на ее окне. С кровати она может видеть его в

свете уличных фонарей. Песня Майален звучит снова, и из глаз Валерии еще пуще текут слезы. Скоро

их не останется. Несмотря на то, что девушка сама разорвала свои отношения с Раулем, в этот миг ей

хотелось бы продолжать оставаться его девочкой, хотя теперь она уже не улыбалась… У нее не было

ни малейшего желания улыбаться.

Глава 54

– Мама, как ты считаешь, я хороший человек?

– Конечно, – удивленно отвечает Кармен. – Конечно, я считаю тебя прекрасным человеком.

– А вот я не так сильно уверена в этом.

– Почему ты так говоришь?

Альба садится рядом с матерью на диван в гостиной и в волнении теребит свои синие, коротко

подстриженные волосы. Сегодня у нее выдался денек, полный потрясений.

– Я подумываю снова стать блондинкой.

– Правда? Ты уверена?

– Да, я хочу вернуть волосам их естественный цвет, хочу быть светловолосой, как миловидная

русская девчонка, какой я и являюсь.

На свою родину Альба не ездила уже давно, точнее, после удочерения она побывала там всего два

раза. Один раз – когда ей было восемь лет, второй – в одиннадцать. Ей нравится Москва, но девушка

понимает, что на долгие годы ее место будет в Мадриде вместе с матерью и братом, несмотря на то, что он немного резок и грубоват. Но даже несмотря на такую свою необузданность, Даниэль

теперешний не имеет ничего общего с тем Даниэлем, каким он был несколько месяцев тому назад.

Тогда он стал последней каплей, переполнившей чашу терпения, последним толчком, заставившим ее

броситься вниз с балкона своей комнаты. К счастью, они жили на втором этаже, и травмы,

полученные ею, были очень серьезными и болезненными, но не смертельными.

– Если хочешь, до начала твоих занятий мы можем снова съездить в Россию, пока там еще не так

холодно.

– Это было бы так здорово. Мне хотелось бы получше узнать те места.

Женщина улыбается и обнимает дочь за плечи, притягивая к себе. Марина славная девушка, и

после всего, что с ней случилось, так чудесно видеть ее радостную улыбку. Кармен, наконец, удалось

удочерить девочку, когда той было два с половиной года. Ее родители бросили малышку на улице.

Хорошо еще, что кто-то нашел ее прежде, чем она умерла от холода! Та неизвестная женщина, что

оставила Марину в московской больнице, самой первой спасла ей жизнь.

– Марина, почему ты спросила меня, хороший ли ты человек? Ты сделала что-то плохое?

– М-м-м...

133

– Я твоя мать, и ты знаешь, что можешь рассказать мне об этом.

И как мать, Кармен телом и душой посвятила себя дочери. Было чистой воды случайностью, что

буквально через неделю после того, как Альба Марина приехала в Мадрид, женщина узнала, что она

была беременна Даниэлем. Эта новость все сильно осложнила. После всей волокиты и денег, потраченных на поездки, оформление бумаг, получение свидетельств, оплату юридических услуг и

разные другие дополнительные расходы... она столкнулась с другим ребенком. Неожиданно расходы

на двоих превратились в расходы на четверых. Из-за процесса удочерения они были по уши в долгах.

Удочерение повлияло и на ее брак с Габриэлем, хотя Кармен много лет терпела и держала рот на

замке. Она и представить себе не могла, что случится потом.

– Рауль, тот парень, что снимает кино, поругался из-за меня со своей девушкой.

– И что же такого ты сделала, что они поругались?

– Я поступила с ними нечестно, подло. Я влезла в их отношения и встала между ними. Я даже

поцеловала его прямо у нее на глазах.

– Н-да-а-а...

– Ты изменила свое мнение обо мне, я знаю, я плохая.

Она стала похожей на своих биологических родителей, которые бросили ее посреди улицы, или на

своего приемного отца, того еще типа, который был способен психологически жестоко мучить жену и

трижды пытался изнасиловать свою приемную дочь. После третьей попытки Альба не смогла больше

сдерживаться и, плача, призналась матери во всем. Кармен не заявила на мужа в полицию, она не

могла это сделать. Женщина оказалась словно в непроходимом дремучем лесу. У нее не было средств

на жизнь, к тому же существовал риск, хоть и небольшой, того, что Альбу увезут в приют, так что

Кармен попросту пригрозила мужу, что расскажет обо всем полиции, если он не уйдет из дома

навсегда и безвозвратно. Габриэль согласился с этим условием, и с тех пор они узнавали о нем только

по назначенным датам.

В сложившейся ситуации имелось два побочных последствия. С одной стороны, Альба не

понимала, почему ее мать не заявила на отца в полицию за то, что он делал, и чувствовала себя

недостаточно защищенной и мало любимой матерью. С другой стороны, Даниэль обвинял сестру в

том, что это из-за нее отец ушел из дома. Дети и до этого не слишком хорошо ладили между собой, а

теперь и вовсе, они даже на дух не выносили друг друга.

– Ну что ты, я не изменила мнение. Ты замечательная девушка. Думаю, сейчас ты и сама знаешь, что тебе нужно делать.

– Нет, мама, я не знаю.

– А я думаю, что знаешь.

Женщина ласково и ободряюще улыбается ей. Альба не сомневается в том, что должна постараться

решить проблемы, возникшие между ее друзьями, но это не так легко, как думает мама. Слишком

много чувств здесь замешано.

– Я постараюсь все сделать правильно.

– Ты так и сделаешь, я это знаю.

Альба встает с дивана и целует мать. Завтра она должна будет сделать несколько телефонных

звонков и кое-кого навестить. Это воскресенье будет для нее тяжелым. Но прежде чем пойти в свою

комнату...

– Мама, могу я задать тебе еще один вопрос? Только ты не подумай ничего такого, просто ответь и

все. Ладно?

– Хорошо, спрашивай.

– Как узнать, что ты в кого-то влюблена?

– Ну... Это что-то такое... Ну и вопросик! А могу я узнать, почему ты спра..?

– Мы же договорились, что ты ни о чем не будешь меня спрашивать!

– Ты права. Уговор дороже денег, – извиняется Кармен. – Знаешь, доченька, это зависит от самого

человека. Я думаю, что если ты влюбилась в кого-то, то и сама это понимаешь, потому что все время

думаешь о том человеке и делаешь все возможное, чтобы быть рядом с ним.

– А если это невозможная любовь? Что делать тогда?

– Как это невозможная?

– Ну если этот человек любит другую?

– Как Рауль?

– Да, как Рауль.

Женщина задумчиво трет подбородок. На сей раз она зашла в тупик! Вопрос оказался очень

сложным, и она не знает, что ответить.

– Солнышко мое, любовь это такая сложная штука. Придерживайся правильных поступков и думай

своим сердцем, а если тот человек любит другую, то подумай также и головой.

– Да, если честно, не многое твой совет прояснил. Ладно, пойду в свою комнату.

Услышав слова дочери, женщина разражается безудержным хохотом. Альба недоуменно пожимает

плечами, не понимая, над чем хохочет ее мать. Девушке невдомек, что Кармен смеется от нервного