Текст книги "Не смейся, ведь я люблю (ЛП)"

Автор книги: Франсиско де Пауло Фернандес Гонсалес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

какой-либо другой еде.

– Идите в комнату. Я сейчас приду.

– Тебе нет никакой необходимости опекать нас, мы уже взрослые, – несколько обеспокоенно

возражает Даниэла.

– Это правда, – вторит сестре Барбара. – Думаю, это мы должны позаботиться о тебе.

– Вы правы. Сейчас я закончу здесь одну вещь и позволю вам поухаживать за мной в гостиной.

Сестры недоуменно переглядываются. Что это было? Шутка? В любом случае, они отлично знают, что делают и совсем неплохо могут позаботиться сами о себе. Брат им совсем ни к чему. Немного о

чем-то пошептавшись, близняшки выходят из комнаты Рауля и снова идут в гостиную.

Ну, наконец-то, он один. Раулю плохо, и хочется плакать, но он понимает, что в этом доме плакать

ему нельзя. Он берет смартфон и ищет фотографию, на которой они с Валерией целуются. Уму

непостижимо, что все закончилось. Парень целует экран смартфона и грустно вздыхает. Она просила, чтобы он не звонил и не писал ей. Это обещание очень трудно сдержать. Он хочет слышать ее голос

или, по крайней мере, читать ее слова. Хочет, но не может. Они уже не пара. В данный момент они…

вообще никто.

Рауль молча берет смартфон и пихает его внутрь одной из подушек, на которой спит, а затем с

силой швыряет ее под кровать, прямо к стене. Затем он ложится на кровать. До завтрашнего дня он

ничего не хочет знать о смартфоне. Слишком больно сознавать, что Валерия не напишет ему, и

слишком соблазнительно иметь телефон под рукой, не имея возможности поговорить с ней о чем-

нибудь. Парень прикрывает глаза рукой и вспоминает в темноте ее поцелуи… ее ласки… ее

обнаженное тело… ее улыбку… Это пытка – смотреть на нее, не видя перед собой.

Несмотря на усталость и измотанность, Рауль не сможет уснуть. Он, вероятно, так и проведет всю

ночь до утра, не сомкнув глаз. Самым большим наказанием в эту бессонную ночь станет для него

бессилие, невозможность что-либо предпринять для того, чтобы Вал снова была с ним, ведь на этот

раз у него нет припрятанной в рукаве крапленой карты, которую можно разыграть.

Из своей комнаты она слышит, как мать смеется на кухне. Похоже, она разговаривает с кем-то по

телефону и, судя по всему, веселится. Она не хочет мешать матери, но ей немедленно нужен стакан

воды. Должно быть, она обезвожена – ведь ею пролито столько слез. У нее пересохло в горле, так что

девушка встает с кровати и плетется на кухню, где находится мать. Мара разнервничалась, едва

увидев дочь.

– Ну ладно, отдыхай, поговорим завтра, – быстро говорит она и вешает трубку.

Мать и дочь смотрят друг на друга, словно находятся на дуэли, и речь идет о далеком “диком”

Западе.

– Не волнуйся, я не стану спрашивать, кто это был.

– А почему бы и нет? Мне нечего скрывать.

– Это твои личные дела, мама, и только твои. Я надеюсь только, что он станет мне хорошим

отчимом.

Глаза женщины едва не вылезают из орбит, она даже слегка краснеет, конечно, не так сильно, как дочь, когда той стыдно, но все же.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Мне все равно, мама, – безразлично отвечает Валерия, которой сейчас не до секретов. – Я

142

пришла всего лишь за стаканом воды.

Валерию выдает голос, с ней явно что-то случилось. Еще раньше она не захотела ужинать, сказав, что устала, плотно позавтракала и много съела за обедом. Мара поверила дочери, потому что голова

ее была занята другим. Теперь она подходит к дочери и смотрит ей прямо в глаза.

– Ты плакала?

– Немножко.

– Ты снова поругалась с Раулем?

– Вроде того.

– Я думала, что после сегодняшнего завтрака, что он тебе приготовил, вы все уладили. Что

случилось теперь?

К горлу девушки подступает комок. Она быстро пьет воду из стакана, стараясь не расплакаться

снова.

– Мы расстались, – еле слышно шепчет она тонким голоском.

– То есть, как это расстались? Навсегда?

– Да, навсегда.

Мара растерянно подносит руки к голове и смотрит на дочь. Кажется, что вода, которую Валерия

только что выпила, быстро подступает к ее глазам.

– Ты мне расскажешь?

– Конечно.

Мать обнимает Валерию, ведет ее в комнату и они рядышком садятся на диван. Девушка

непрерывно всхлипывает и жалобно стонет. Она продолжает плакать, слезы градом катятся по ее

мокрому лицу и падают на пол.

– Доченька, милая, давай посмотрим, что же такое произошло, что вы расстались?

Девушка делает несколько глотков, прежде чем начать говорить. Она без утайки рассказывает

матери все, что случилось этим вечером. Мара, не прерывая, внимательно слушала дочь, пока та сама

не замолчала. Завершив свой рассказ, Валерия разразилась безудержным плачем, и ее всхлипы

превратились в безутешные рыдания. Мать пытается успокоить ее. Она не хочет, чтобы у Валерии

снова случился приступ паники, такой же, как предыдущий, давший ей понять, как мучилась и

переживала ее дочь. Мара обнимает Валерию и убаюкивает ее, прижав к своей груди.

Немного погодя Валерия приходит в относительно нормальное состояние, и мать с дочерью могут

продолжать разговор.

– Мне так больно, мама, от того, что он сделал, но…

– Я тебя понимаю, Валерия. Самое худшее на свете, когда кто-то обманывает тебя. После этого

очень трудно снова доверять этому человеку. И то, что сделал Рауль, очень плохо.

– Он не должен был врать мне. Четыре месяца вранья… Это нельзя простить.

– Ты права, и да будет тебе известно, я не хочу защищать Рауля, вставать на его сторону… но тебе

не приходило в голову, что парень вляпался в историю, а потом не знал, как из нее выбраться?

– Мама! Четыре месяца он плел мне, что уходит куда-то там что-то там делать, а потом вдруг

оказывается, что он ходил на встречи с Элизабет! Че-ты-ре месяца!

– А ты не думаешь, что он ничего не говорил тебе, чтобы не причинять боль?

– Но так он сделал мне еще больнее, ведь я узнала обо всем случайно! Если бы он с самого начала

сказал мне, что хочет навещать ее, мы, конечно, поспорили бы, но один из нас уступил бы, или мы, поговорив, пришли бы к единому мнению. Но он все сделал неправильно! Он поступил очень плохо!

Он обманщик!

Крики Валерии громким эхом отдаются в стенах их маленькой квартирки. Мать не делает никаких

попыток утихомирить Вал. Она считает, что будет лучше, если дочь выпустит пар не только грустью

и слезами, но и гневом. Пусть она откроет свою душу, выплеснет все, что накопилось внутри. Тогда

впоследствии она сможет посмотреть на эту ситуацию с другой стороны и проанализировать ее.

– Это очень странная история, как и все, что связано с Элизабет. Она всегда была необычной

девушкой.

– Она сумасшедшая, мама, и я уверена, что во всем этом львиная доля вины – ее.

– Тогда, почему ты обвиняешь только Рауля? Почему рвешь с парнем, которого любишь, и

который любит тебя, обвинив его во всем, что произошло?

– Потому что я очень сильно его люблю, а он совершает поступки, которые причиняют мне боль, как вот этот, как поцелуй с Альбой на моих глазах… и бог знает, что еще. От этого мне очень больно, понимаешь? – объясняет Вал с отчаянием и безнадежностью.

Мара снова обнимает ее и ласково гладит по лицу, по горячим, пылающим щекам.

– Рауль – славный парень, дорогая. Он допустил очень серьезный промах, но, судя по тому, что ты

мне говоришь, так или иначе, существуют и другие, те, кто подводит его к совершению ошибок. Не

он один ошибается. В этих обстоятельствах его толкали на глупости.

– Он достаточно взрослый, чтобы понимать, что делает.

– В этом ты права. Он очень рано остался без отца, это должно было заставить его быстрее

143

повзрослеть.

– Он старше меня! И должен был понимать, что делает!

Вал отстраняется от матери и одним последним глотком допивает воду из стакана. Излить матери

душу было полезно, хотя девушке по-прежнему не по себе из-за всего случившегося. Странно, что

она не может пойти к себе в комнату и послать Раулю сообщение с пожеланием спокойной ночи, или

позвонить ему на пару минут, чтобы сказать, что любит его. Открыв глаза, она также не будет ждать

“С добрым утром, принцесса!”, и он не появится у нее дома, чтобы приготовить ей горячий шоколад

или поиграть во что-нибудь с пончиками.

– Ложись спать, утро вечера мудренее. Завтра ты увидишь жизнь в другом свете.

– Без него я уже вижу жизнь в другом свете, мама.

– В жизни много поворотов, доченька.

– Да уж. Я не злюсь и люблю его всей душой, но очень трудно смириться с тем, что тебе врали, и

еще труднее поверить в то, что тебе не станут больше врать.

– Валерия, все будет так, как ты захочешь.

–Дай бог, чтобы так и было, мама, но он решил за меня то, что я должна или не должна была

делать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, красавица моя.

Поцеловав мать, Валерия относит пустой стакан на кухню и заходит в свою комнату. Ничего

хорошего. Пожалуй, нужно известить ребят о том, что произошло. Она не хочет всяческих

недоразумений, и кроме того, ребята имеют право знать нечто очень важное. Как им сообщить?

Скорее всего, по электронной почте. Так можно оповестить всех сразу. Валерия включает ноутбук и

заходит на почту. В колонке адресатов, она указывает почту своих друзей и пишет сообщение под

заголовком “конец”:

Ребята, мы с Раулем порвали наши отношения. Произошло несколько событий, повлекших за

собой то, что мы больше не вместе. Не нужно выражать мне сочувствие, жалеть меня. Это очень

тяжело, но со мной все будет в порядке. Пару дней я хочу побыть одна и постараться как можно

быстрее оправиться от этого удара. Словом, на остаток выходных я уединюсь и проведу их в

одиночестве. Увидимся в понедельник. Целую.

Валерия со вздохом отправляет это сообщение. Она никогда не думала, что напишет такое.

Эта ночь будет очень тяжелой, самая первая ночь, как Рауль, ее большая любовь, стал бывшим, но

как верно заметила ее мама, завтрашний день будет другим. Будет воскресенье, которое никого не

оставит равнодушным.

Воскресенье

Глава 59

Десять утра. Он знает это наверняка, потому что у близняшек прозвонил будильник. По выходным

они всегда заводят его на этот час, чтобы посмотреть на Disney Channel серию фильма, который им

очень нравится.

Рауль не спал всю ночь, даже не вздремнул. Он играл на видеоприставке, слушал по радио

“Миллениум 3”, читал разные журналы о кино... Короче, делал всё, чтобы не думать о ней, но это ему

не удалось, несмотря на все приложенные усилия. [ прим: Milenio 3 – ночная радиопередача, идущая с

субботы на воскресенье, которую ведет Икер Хименес, и в которой затрагиваются разные

необычные истории, легенды, таинственные происшествия , паранормальные явления, истории

древнего мира, научные события и.т.п]

Но самым невероятным было то, что он больше ни разу не взглянул на свой смартфон с того

момента, как забросил его под кровать. Всю ночь до рассвета парень много раз подумывал схватить

мобильник, но для чего? Он снова испытал бы неуемное искушение позвонить Валерии или написать

ей, ведь по ночам тем или иным способом чувства проявляются с необычайной легкостью, а ему не

хотелось бы послать Вал какую-нибудь глупость, которая разозлила бы ее.

Но вот за окошком уже и светло. Рауль ложится на пол и вытягивает вперед руку, чтобы достать

подушку. Удивительно, смартфон еще не разрядился, хотя подсел уже до минимума. Парень нажимает

кнопку разблокировки и видит значок у своей почты... Обалдеть! Десять СМС-ок и тридцать два

пропущенных звонка!

В смятении и жутком испуге Рауль нажимает указательным пальцем на кнопку сообщений. Все

они от одного человека, но были присланы ранним утром в разное время. Элизабет!

Рауль трет глаза, прежде чем начать читать. Сначала WhatsApp. Здесь километровые послания.

Повторяясь снова и снова, сообщения опускаются все ниже и ниже по экрану:

Как у тебя с Валерией? Надеюсь, она тебя простила, и вы будете счастливы, хотя я...

продолжаю любить тебя. Не как парня, а как друга. Только как друга. Придешь на обед ко мне домой

в воскресенье? Целую тебя, милый.

144

Это только начало, первое сообщение, которое Эли послала ему через полчаса после того, как он

заставил свой смартфон умолкнуть и исчезнуть под кроватью.

А вот последнее сообщение, посланное ею двадцать пять минут назад:

Ты козел, подлец, скотина! Ты думаешь, что можешь поступать так со мной? Я провожу всю

эту чертову ночь, желая узнать, как ты, поговорить с тобой, а ты избегаешь меня. И все потому, что знаешь, что я сто́ю больше, чем эта дрянь, которая прикидывается хорошенькой овечкой, а на

деле сущий дьявол.

К середине списка сообщения становились все более взволнованными, потому что Эли не

удавалось поговорить с ним. Мало-помалу стиль изложения накалялся, пока не приобрел форму, подобную последнему. Точно также дело обстояло и с СМС-ками. Два последних послания оказались

очень оскорбительными по отношению к нему и Валерии.

Совершенно очевидно, что ему пора принять решение. Он должен это сделать, как бы больно ему

не было. Хоть Эли и является его подругой, он не может позволить ей такое. Он многое сделал для

нее, стольким пожертвовал, вплоть до того, что попутно потерял свою девушку.

Столь неоправданно-резкая реакция может означать три вещи: или Эли по-прежнему больна, или

продолжает забивать себе голову мыслями о нем, или то и другое вместе взятое. У него есть средство

только для второго случая.

Рауль останавливается на последнем звонке, который был пропущен двенадцать минут назад, и

нажимает кнопку вызова. Девушка отвечает на первом гудке.

– Ну наконец-то! Я не понимаю, как ты можешь так поступать со мной! Я тебя ненавижу! – Эли

кричит, едва успев взять трубку.

– Ты считаешь нормальным, что мой мобильник под завязку набит твоими сообщениями?

– Ненормально то, как ты обращаешься со мной. Я вся изволновалась!

– И поэтому ты должна оскорблять Валерию и меня?

– Ты наплевал на меня!

– Я не плевал на тебя, просто вырубил звук мобильника на ночь, потому что хотел отключиться от

всего.

Наступает тишина, а потом девушка начинает громко хохотать.

– А я-то думала, что ты хотел отделаться от меня из-за вчерашнего! Какая же я дура!

– Эли, тебе плохо. Ты все еще больна.

– Вот еще, со мной все в порядке! Мне лучше, чем всегда! – радостно кричит она в ответ. – Я уже

говорила, что было бы очень странно, если бы мой зайчик меня бросил. Вечером придешь ко мне

домой?

– Нет, Эли, я не приду.

– У тебя съемка?

– Вот именно, она самая.

Одним из решений, принятых Раулем на рассвете, было как раз то, что сегодня они снимут

финальную сцену “Ирисок”. Он собирался сделать это на следующей неделе, но если удастся

договориться со всеми четырьмя главными актерами, они снимут ее этим же вечером. Так он будет

занят, и у него будет меньше времени, чтобы думать о Валерии.

– Ну тогда приходи попозже. Мы можем заказать пиццу, если хочешь, и...

– Нет, попозже я тоже не приду.

– Ну вот. У тебя какие-то планы?

– Эли... думаю, будет лучше, если я какое-то время не буду приходить к тебе домой.

– О чем ты говоришь?

– Я тут подумал. Я врал Валерии четыре месяца. А ты... после всего этого... после потерь, сообщений... после оскорблений...

– Но все это было плодом моего напряжения. Я тревожилась за тебя, зайчонок, ведь ты же ничего

мне не сказал...

– Очень жаль, Эли, но я принял решение. Какое-то время мы не будем встречаться.

И снова тишина, но на этот раз более долгая и не такая явная. Рауль не очень отчетливо слышит, как Элизабет что-то неразборчиво бормочет себе под нос.

– Эли, ты здесь? У меня разрядился телефон, я должен отключиться.

– Ты скотина. Ты это знаешь? – отвечает она, четко выделяя каждый слог. – Все-таки я была права, и ты хотел избавиться от меня. Что происходит? Разве все эти месяцы я была плохой подругой?

– Я предпочитаю не...

– Мои родители обожают тебя, ты ешь нашу еду, и что же? А то, что теперь тебе, оказывается, не

хочется приходить к нам и видеться со мной, так? Какая же ты сволочь!

– Эли, тебе нездоровится. Ты должна сказать родителям, чтобы они отвели тебя к врачу.

– Со мной все отлично! Я здорова. Очень здорова! Это ты больной.

– Я?

– Да, ты! Это ты больной, потому что носишься с этой швалью.

145

– Пожалуйста, будь поуважительней к Валерии.

– А почему это? Ведь эта дешевка уже не твоя девчонка! – Элизабет, вне себя от ярости, злорадно

хохочет.

Рауль в полной растерянности так и застывает с открытым ртом. Откуда Элизабет узнала об их

разрыве? Он ей этого не говорил. В последний раз он разговаривал с Эли, когда был у нее дома. Тогда

они с Вал еще не поругались, что привело к разрыву их отношений.

– Кто тебе это сказал?

– Что сказал?

– Что мы с Вал расстались.

– Кто сказал? А ты как думаешь? – насмешливо спрашивает она и, не дожидаясь ответа, сама

отвечает на свой вопрос. – Мне сказала Алисия!

– Что?.. Не-ет...

– Пока, Рауль. Когда ты все осознаешь, то приползешь ко мне на коленях, моля меня о любви. И

знаешь, что?.. Я буду любить тебя, потому что никто на свете не полюбит тебя так, как я. До скорой

встречи!

Гудки раздаются прежде, чем Рауль успевает снова спросить ее, кто же ей все рассказал.

Индикатор зарядки смартфона уже в красной зоне. Парень разыскивает зарядник и подключает

BlackBerry к сети. Глубоко задумавшись, он садится на кровать, опершись подбородком на руку и

прикрыв ладонью рот.

И все-таки, кто же мог рассказать Эли о них с Валерией?..

Бруно? Эстер? Мери? Но никто из них уже давно не общается с Элизабет. Рауль даже не знает, сказала ли Валерия кому-нибудь из них о разрыве. А может, это была сама Валерия? Кто-то во всей

этой истории лжет, и сдается, что это должен быть кто-то из “непонятых”.

В их группе завелся предатель?

А что... что, если это была Альба? Вчера она была у Валерии дома, но ушла раньше, чем они

поссорились. А кроме того, Альба и Эли совсем не знакомы! Тогда, как она могла рассказать ей?

Бред какой-то! Больше в голову ничего не приходит. Вот разве... Но это же полный абсурд. Нет, это

невозможно, но... А что, если Алисия и вправду существует?

Глава 60

С утра выдался отличный денек, чтобы пойти на футбол. Прекрасное мартовское воскресенье –

ярко светит солнце, но на улице не жарко и не холодно.

Бруно и Альба сели в метро на станции “Оперный театр”, чтобы доехать до “Принсипе Пио”, а

оттуда спокойно дойти до стадиона “Висенте Кальдерон” по бульвару Вирхен дель Пуэрто вдоль

берега реки Мансанарес. До начала игры “Атлетико Мадрид” – “Гранада” остается довольно много

времени, но ребятам хочется прийти загодя, чтобы насладиться самой атмосферой стадиона в

предвкушении футбола.

Девушка надела одолженную у брата футболку Фалькао. [ прим: Радаме́ль Фалька́о Гарси́я Са́рате, по прозвищу “тигр” – колумбийский футболист, форвард мадридского “Атлетико” с 2011 по

2013гг] Несмотря на то, что футболка немного великовата, девушка немыслимо счастлива пощеголять

в ней.

– Я так рада! Супер! Это первая встреча по футболу, на которую я иду! – с жаром восклицает

Альба.

– Ага, и потерпишь полный крах.

– Да неужели? Что ты говоришь? Четыре – ноль, вот увидишь!

– Ну ты скажешь тоже. Вероятно, ты имела в виду ноль – четыре.

– О-ле, о-ле, о-ле, Чоло Симеоне! Вот что я скажу. [ прим: Диего Симеоне, по прозвищу Чоло –

аргентинский футболист с 1994 по 1997 и с 2003 по 2005гг опорный полузащитник, а впоследствии,с 2011г, главный тренер “Атлетико” ]

Улыбаясь, Бруно отрицательно качает головой. Ему по душе эта девчонка с чудны́ми волосами, несмотря на то, что она подшутила над ним. С той минуты, как они встретились сегодня у входа в

метро, Бруно больше рад за нее, чем за себя. Ему нравится видеть ее такой довольной и быть

причиной ее радости.

– Ты уже знаешь о Валерии и Рауле? – спрашивает он, неожиданно вспомнив сообщение,

прочитанное утром.

– Да, очень жаль. Они были замечательной парой и так любили друг друга.

– Вот то-то и оно! Необычно будет видеть их теперь поврозь, я уже привык, что они всегда вместе.

Это было так неожиданно, ну, прям как снег на голову.

И это всё при том, что поначалу секрет, который раскрыли всем остальным “непонятым” главные

герои, сам по себе имел эффект разорвавшейся бомбы, особенно для Бруно, который не представлял

их парой. Зная, с какими девушками до этого обычно встречался Рауль, он был уверен, что Вал не

146

продержится даже неделю. Тем не менее, несмотря на то, что новоиспеченная парочка начала жить

своей жизнью, много времени проводя друг с другом, Бруно испытывал нежность к “Ралерии”, как он

шутливо прозвал влюбленных. На мысль о “Ралерии” его навело прозвище “Джелена”, которое дали

паре, образованной Джастином Бибером и Селеной Гомес, заменив первую букву имени девушки на

первую букву имени парня. [ прим: Джастин Дрю Бибер – канадский певец; Селена Мари Гомес –

американская актриса кино и певица]

Теперь было похоже, что с “Ралерией” покончено навсегда.

– Жизнь полна неожиданностей, Бруно.

– Надеюсь, не все будут такие плохие, как эта.

– Я тоже.

Оба продолжают свой путь, говоря на самые разные темы, связанные с тысячью разных историй.

Всякий раз как мимо проезжает машина с флагом “Атлетико”, развевающимся из окошка, Альба

начинает подпрыгивать и распевать гимн красно-белых.

– Если они узнают, что я болею за “Мадрид”, меня задавят, вместо того, чтобы свистеть, – говорит

парень, специально надевший белую футболку. [ прим: форма мадридского “Реала” белого цвета;

“Мадрид” – обиходное название мадридского “Реала” ]

– Да ладно тебе. Мы – люди добрые.

– Молюсь, чтобы ни один ультрас не раскрыл мою истинную природу “меренги”. [ прим: ультрас –

организованные группы болельщиков, главным образом футбольных, для поддержки команды; меренги (или сливочные) – прозвище болельщиков мадридского “Реала” из-за белого, как у сливочного

крема пирожных меренга цвета формы команды]

– Да хоть бы и раскрыли, прокричишь, что ты болеешь за “славнейших”, пару раз проорешь

“Атлетико, Атлетико” и дело в шляпе. Мы принимаем новообращенных.

– Так и горю желанием, чтобы меня раскрыли.

– Иногда ты такой дурачок, Коррадини, – говорит Альба голосом маленькой девочки. – А кстати, я

тебя никогда не спрашивала – Коррадини, это, часом, не настоящая фамилия Ченоа?

– Именно так.

– Значит, у тебя аргентинские корни?

–Да, мои отец и дед родились там.

– Ого! Так ты наполовину земляк… О-ле, о-ле, о-ле, Чоло Симеоне!

Шофер проезжающей мимо них по направлению к стадиону машины давит на клаксон, услышав

кричалку девушки. Бруно не знает, как долго он вынесет этот праздник красно-белых, но улыбается.

Ну наконец-то, они добрались до стадиона. Несмотря на то, что игра начинается в полдень, на

стадионе царит приподнятая, радостная атмосфера. Альба заворожено смотрит по сторонам,

оглядывая трибуны вокруг поля. Она потрясена количеством людей, надевших футболки ее команды.

Есть также и болельщики “Гранады”, которые братаются с местными болельщиками, попивая вместе

с ними калимочо. [ априм: калимочо – красное вино с колой]

– Вот здорово! Просто супер!

– Если мы когда-нибудь придем на “Бернабеу”… [ прим: “Сантьяго Бернабеу – футбольный

стадион Мадрида, домашняя арена мадридского “Реала” ]

– Да ну тебя, прекрати! Там, говорят, вообще никто не веселится!

– Почему это? Стадион “Мадрида” – самый лучший в мире.

– Да ладно тебе, хорош!

– Я отведу тебя туда, чтобы ты сама в этом убедилась. Тоже мне умняга!

– О’кей, Коррадини, – хлопает парня по плечу Альба. – Куда нам идти?

– Сейчас посмотрим… Вот.

Парень достает билеты из кармана толстовки и протягивает Альбе.

– Нижняя трибуна, – читает она вслух, – третий подъезд.

Бруно успел сориентироваться на месте и тянет подругу к указанному в билете входу. Пройдя

через турникет, они оказываются на стадионе. Альба несколько раз радостно подпрыгивает, пронзительно крича.

– Ну вот мы и внутри.

– Ура! Я так рада! Спасибо, что привел меня сюда! – Альба порывисто и горячо обнимает парня.

Бруно не готов к такому повороту событий, но отвечает на объятие девушки, в свою очередь крепко

обняв ее. Им так хорошо обоим, что объятие длится несколько дольше, чем обычное дружеское.

Отстранившись друг от друга, они переглядываются немного растерянно и смущенно с робкой

улыбкой на губах.

– Ладно, пойдем искать наши места, – предлагает парень.

– Идем. Надеюсь, они окажутся хорошими.

Так и есть. Их места находятся в самом центре и на приличной высоте, так что с них отлично

видно все игровое поле. Они садятся на кресла и внимательно оглядывают стадион во всей его красе, восхищаясь его размерами. Даже Бруно, ярый фанат мадридского “Реала”, признает красоту этого

147

футбольного ристалища. До начала встречи остается еще несколько минут, но на расцвеченных

трибунах царит грандиозное оживление. Альба улыбается, не переставая смотреть по сторонам в

поисках деталей, которые навсегда запечатлятся в ее памяти.

– Может, сфотографирумся разок? – спрашивает девушка.

– Ну если иного способа нет...

Альба достает маленький цифровой фотоаппарат и приближает свою голову к голове друга. Она

старается так настроить объектив, чтобы на фотографии за ними был виден газон. Щелк. Щелк.

– Посмотри, я сделала две фотки.

Парень внимательно смотрит на фотографии. Он, как всегда, получился ужасно, но она... Бруно

снова думает о том, что у девушки очень красивые, яркие и выразительные глаза. Если посмотреть на

нее вблизи, то на щеках становятся заметны веснушки. Хотя есть у Альбы кое-что, что совсем не

нравится Бруно – ее синие волосы.

Ребята обсуждают фотографии, когда звонит мобильник Бруно. Это Эстер. Мгновение парень

колеблется, брать ли ему трубку – стадион не самое лучшее место для разговора, но Альба тычет

Бруно локтем в бок, настаивая, чтобы он ответил, и парень подчиняется.

– Алло.

– Привет, Бруно!

– Привет, – сдержанно отвечает он.

– Я позвонила из-за твоего вчерашнего сообщения, на которое не ответила. Конечно, я на тебя не

сержусь! – весело говорит Эстер, но тон ее голоса резко меняется, когда она слышит звуки дудок и

рожков. – Где ты? Там так шумно.

– На “Кальдероне”.

– Поверить не могу! Ты пошел смотреть “Атлетико”? И это при том, что ты заядлый “сливочник”?

Ах ты, сума переметная!

– Как видишь.

– И с кем ты пошел? Ты же не решился пойти туда один? Ну ты просто помешан на футболе! Мог

бы, кстати, и меня позвать.

Бруно, сам не зная того, чувствует, что его ответ будет несколько неловким, но Альба сидит рядом

с ним, и он не может, ни соврать, ни уклониться от него.

– Я пошел с Альбой.

– С Альбой? Вы одни?

– Да, знаешь, моя сестра... – и Бруно подробно рассказывает Эстер свою историю, начиная с того, как он получил билеты, и заканчивая тем, что они с Альбой делали до прихода на стадион.

– Ничего страшного, желаю вам приятно провести время.

– Спасибо.

– Увидимся. Целую вас обоих.

– И мы тебя тоже.

– Эстер, мы тебя любим, – кричит Альба, наваливаясь на Бруно, чтобы другая девушка ее

услышала, и ребята дают отбой.

Интересно, Эстер и в самом деле была необычайно суха и лаконична во время разговора, или это

ему показалось? Как бы то ни было, самое главное, что она уже не сердится, и Бруно надеется, что в

следующий раз, когда они встретятся, все будет снова как всегда, несмотря на Сэма и Родриго.

Приближается полдень, и по громкоговорителю объявляют построение команд. Сначала вызывают

“Гранаду”. На стадионе раздаются жиденькие свистки и улюлюканье. Затем вызывают мадридский

“Атлетико”. Альба шепчет имена игроков и вслед за каждым произнесенным именем громко кричит:

“Молодец!”

– Ты прокричала “молодец!”, когда назвали Миранда? – спрашивает Бруно со злостью. [ прим: Жуан Миранда ди Соза Фильо – бразильский футболист, центральный защитник “Атлетико” ]

– Еще бы, конечно! Жуан – величайший центровой!

– Пижон он величайший.

– Тьфу ты! Вот увидишь, как он заткнет тебе рот и забьет гол!

– Да если Миранда забьет гол, я тебя взасос поцелую!

Альба широко распахивает глаза от смелого, даже наглого, заявления друга, но ставка соблазняет

ее, и она заключает пари.

– Заметано! – Альба и Бруно решительно ударяют по рукам.

Начинается игра! Игроки “Гранады” в белой форме, поэтому у Бруно есть еще одна причина

поболеть за команду гостей.

Первые минуты встречи протекают довольно вяло и бесцветно. Игра проходит в основном в

середине поля, голами и не пахнет.

– Ну и тягомотина, скучища редкостная, – говорит парень после двадцати минут игры.

– Да что такое ты говоришь? Это же встреча века!

– Да ладно тебе. Слушай, а какую игру ты смотришь?

148

– Ну не знаю, ту, что проходит здесь, внизу. А ты все больше смотришь на ту, с переднего ряда...

Альба имеет в виду очень красивую девушку в солнцезащитных очках, которая носит туго

облегающую футболку “Гранады”, что особенно ей идет. Девушка истерично подпрыгивает всякий

раз, когда “Гранада” приближается к воротам Куртуа. В такие моменты Бруно уделяет игре больше

внимания. [ прим: Тибо Николя Марк Куртуа – бельгийский футболист французского происхождения, с 2011г вратарь “Атлетико Мадрид” ]

– А я даже внимания не обратил, – не моргнув глазом, врет Бруно.

– Ха, уж ты не обратил... Как только Жуан забьет гол, эта телка обратит внимание на нас!

– Миранда не забьет, даже если в воротах не будет вратаря, разве что в свои.

– Какая же ты язва.

– Знаешь, сколько голов он забил за все время?

– Да он же защитник!

– Ноль! Ни од-но-го!

– Ты хуже всех.

Игра продолжается. Близится перерыв, и люди на трибунах с нетерпением ждут его. А тем

временем “Атлетико Мадрид” выстраивает свою атакующую игру. Теперь, наоборот, назначен

угловой удар в их пользу. Центральные трибуны встают.

– Давай, Жуан! – вопит Альба, как одержимая. Должно быть, она единственная на всем стадионе, кто поддерживает бразильца-центрового.

Мяч, отскочив от ноги противника, возвращается к Коке, тому самому, что заработал угловой. Он в

одно касание навешивает мяч к дальней штанге, где Годин, выпрыгнув выше защитной стенки

“Гранады”, переправляет его дальше, в район одиннадцатиметровой отметки. Мяч летит к центру

штрафной площадки, и… [ прим: Хо́рхе Ресурексьо́н Меро́дио, более известный как Ко́ке – испанский

футболист, полузащитник клуба “Атлетико Мадрид”; Дие́го Робе́рто Годи́н Леа́ль – уругвайский

футболист, защитник футбольного клуба “Атлетико Мадрид” ]

– Гооооооооол!

Взрыв ликования на трибунах означает, что “Атлетико Мадрид” вышел вперед, судя по надписи на

табло, на тридцать восьмой минуте первого тайма. Это был гол-красавчик, гол с большой буквы!

Атакующий “матрасников” игрок в ползамаха с разворота в падении бьет по летящему мячу, который

оказывается непосильным для Хулио Сесара. [ прим: “матрасники” – прозвище клуба “Гранада” за

красно-белую, как ткань матрасов, полосатую форму; Хулио Сесар Жакоби – бразильский

футболист, вратарь клуба “Гранада” в 2011-2012гг]. Среди всей этой кутерьмы Бруно и Альбе даже

не удалось разглядеть, кто забил этот гол. Но тут на табло появляется сообщение.