Текст книги "Кровь и память"

Автор книги: Фиона Макинтош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

Теперь Аремис был сбит с толку окончательно, хотя и пытался разобраться в этой запутанной истории, пусть даже ради Фарил.

– А где же Корелди? Он все еще с ней?

– Он мертв, – произнес Уил, поднимаясь с земли.

– Это как понимать?

– Я его убил, – ответил Уил и направился к лошади, чтобы снова ее оседлать.

Аремис попытался подняться вслед за ним.

– Помоги же мне, черт возьми! – рявкнул он.

– Даже не подумаю. Отныне ты сам по себе. Вставай и приводи себя в порядок. Теперь ты знаешь все, что хотел. Я прошу оставить меня в покое. Кстати, мой тебе совет – отправляйся-ка лучше к себе в Гренадин, как и собирался. Даже не думай приближаться к Илене или же я закончу то, что начал.

Аремис с трудом поднялся с земли.

– В таком случае тебе придется меня убить, потому что, Фарил, пока я не узнаю всей правды, мне нет резона отказываться от порученного дела. Что мне до страданий этой самой твоей Илены Тирск, пусть даже она и натерпелась их немало?!

– Что ж, я тебя предупредил, и в следующий раз моя рука не дрогнет. – В глазах Уила сверкнула угроза.

– Тогда ответь мне на один вопрос: почему ты все время говоришь, что Фергюс Тирск – твой отец?

Уил тотчас напрягся, что не ускользнуло от Аремиса. Фарил стояла к нему спиной, но она словно забыла, куда и зачем шла. Руки ее безвольно упали вдоль тела.

– А еще ты говорила, будто король угрожал тебе, будто на твоих глазах был замучен муж Илены! Но ведь когда Селимус принимал нас у себя, он тебя видел впервые. Можно подумать, я этого не понял. Так кто из нас двоих тронулся умом?

Фарил резко обернулась к нему – глаза ее метали молнии. Но Аремиса это не остановило.

– Послушать тебя, Илена тебе вроде как сестра, но как такое может быть, объясни мне, Фарил? – Аремис едва ли не выкрикнул свой вопрос, так он был зол и так ему хотелось получить наконец правдивый ответ.

Наемник не заметил, как все произошло. Движения его спутницы были столь стремительны, что он не сумел бы противостоять ей, даже будь его раненая рука здорова, а он сам имел в запасе добрых полдня. В мгновение ока Фарил приставила ему к горлу нож и вывернула больную руку за спину. Аремис вскрикнул от нестерпимой боли и тотчас понял, что рана вновь начала кровоточить. Он пытался бороться, хотя и понимал, что это бесполезно, тем более что копчик лезвия уже надрезал кожу у него на горле. Заливая рубашку, брызнула кровь, и он прекратил все попытки к сопротивлению.

– Будь ты проклят, Аремис из Гренадина! Ты вечно путаешься у меня под ногами! Я – Уил Тирск! – прорычал Уил в ухо своей жертве, после чего оттолкнул наемника от себя. Прижав здоровой рукой раненую, Аремис шагнул вперед и встал перед ним, глядя в глаза. В эти минуты Фарил походила на дикого зверя. Аремис не сомневался, что она в любой миг может вновь броситься на него, и тогда срок его пребывания на этом свете пойдет на секунды, а сам он рухнет бездыханный, с перерезанным горлом.

Он слышал ее надрывное дыхание, видел застывшие в глазах слезы.

– Прошу тебя, Аремис, оставь меня!

Она просила его о том, чего он никак не мог. Ее гневные слова притупили в нем инстинкт самосохранения. Аремис решил, что не отступится.

– Фарил, умоляю тебя! – обратился он к ней голосом полным теплоты и тревоги.

– Мое имя Уил, – услышал он в ответ на свою мольбу. Фарил тут же отвернулась, чтобы он не видел, что ей тоже больно.

Аремис на несколько минут оставил ее в покое, давая возможность и ей, и себе самому перевести дух. Затем подошел к женщине, на всякий случай прикрывая рану рукой.

– Прошу тебя, объясни мне так, чтобы я все понял! Я хочу помочь тебе.

– Помочь? – печально переспросила Фарил. – Я ведь прошу тебя об одном – чтобы ты оставил в покое Илену.

– Обещаю тебе, – произнес Аремис недрогнувшим голосом, – что сделаю все для того, чтобы с ее головы не упал не единый волос. По крайней мере пока я жив.

Уил или Фарил – какая разница, кто перед ним, – медленно повернулась, и Аремис увидел в ее глазах новый блеск, в котором он прочел для себя надежду.

– Ты готов поклясться?

Аремис устало кивнул.

– Если настаиваешь, я готов поклясться собственной кровью.

– А что взамен?

– Твоя история – от начала и до конца, – произнес он и машинально вскинул руку, защищаясь от удара, который мог настичь его в любой миг. – И тогда я готов помочь тебе в любом деле, какое ты только задумала.

– Но почему?

Аремис растерянно пожал плечами.

– Потому что я перед тобой виноват. Ведь это я передал тебя Джессому.

– Но ты ничем мне не был обязан. К тому же тебе хорошо заплатили.

– Думаю, моя верность стоит дороже. И принадлежит тебе, хотя, если честно сказать, я сам толком не понимаю, кому я в ней клянусь, – добавил он, потирая лицо.

Уил потянулся за бурдюком с водой и передал его в руки Аремису.

– На, попей, тебе сразу станет легче. А теперь садись и слушай меня внимательно.

Если Аремис и считал, что немало повидал на своем веку, то он ошибался. Уил Тирск приступил к изложению своей истории, и у наемника постепенно возникло впечатление, будто он находится в обществе трех разных людей.

Когда же Уил закончил свой рассказ, они еще долго сидели молча. Вокруг с веселым жужжанием носились пчелы, время от времени то заползая в яркие желто-оранжевые цветы, что росли по берегам ручья, то, насытившись нектаром, выползали, чтобы вновь перелетать от цветка к цветку. А еще выше щебетали воробьи, и в поисках червячков и гусениц сновали туда-сюда дрозды – не иначе, как где-то среди ветвей их ждал выводок голодных ртов.

Уже почти весна, рассеянно подумал Аремис, а вслух коротко, опасаясь ляпнуть лишнее, произнес:

– Спасибо.

– Так что теперь, если ты меня предашь, я тебя точно убью, – пригрозил Уил. С одной стороны, излив душу, он испытал несказанное облегчение, с другой – чувствовал себя крайне неловко.

Аремис глубоко вздохнул.

– Я поклялся хранить тебе верность. А такие слова не бросают на ветер. По крайней мере я еще ни одному мужчине такой клятвы не давал.

– Спасибо, что ты считаешь меня мужчиной, – искренне поблагодарил его Уил.

Аремис фыркнул.

– А я еще надеялся переспать с тобой!

Уил был сражен наповал этим признанием, но в следующее мгновение они оба весело расхохотались, что помогло преодолеть неловкость.

– Знаешь, у тебя просто потрясающая грудь, – добавил Аремис. Его потянуло на шутки.

Уил выгнул бровь.

– Похоже, что да.

– Послушай, а как ты отнесешься к тому…

– Даже не думай! – раздался ответ, и оба вновь покатились со смеху. – Мне эти сокровища не принадлежат… Я им… вроде как сторож.

– А кто еще об этом знает?

– Мальчишка по имени Финч, который пользуется моим полным доверием. Одна старая женщина, ясновидящая, которая первой ощутила во мне действие чар. Ее племянница, Элспит, которая, как я надеюсь, уже нашла Илену, – задумчиво произнес Уил и спустя мгновение добавил: – И еще один храбрый воин из Скалистых гор.

– Горец?

– Его имя Лотрин, и у меня есть все основания предполагать, что он отдал собственную жизнь ради моего спасения.

– То есть, ты так предполагаешь? Тебе не известно точно, жив он или мертв?

– Хотелось бы надеяться на последнее, – пожал пленами Уил.

Аремис удивленно посмотрел на своего спутника.

– Думаю, в его случае лучше умереть, нежели угодить в лапы к Кайлеху – ответил Уил с горечью в голосе.

Аремис не стал донимать его расспросами.

– Так, значит, королева Валентина считает тебя мертвецом?

– Я и так в некотором роде мертвец, – кисло улыбнулся Уил. – Своей дружбой она одарила не меня, а Ромена Корелди. Это его убила Фарил из Кумба. Смею предполагать, об этом мало кто пока знает, хотя кое-какие подозрения уже наверняка возникли.

– То есть королеве ничего не известно про чары, что хранят тебе жизнь?

Уил отрицательно покачал головой.

– Думаю, Финч пытался с ней поговорить, но бриавельцы настроены к магии еще более враждебно, чем моргравийцы. А ведь мы еще совсем недавно охотились на женщин, заподозренных в колдовстве, подвергали их страшным пыткам и сжигали на костре. Мы до сих пор не избавились от страха перед магией. В Бриавеле таких зверств никогда не было, но лишь потому, что там просто не верят в колдовство. Думаю, Валентина никогда бы во все это не поверила.

– Да мне и самому верится с трудом, – признался Аремис. – Но тебе я верю. В тебе столько всего странного, что просто нельзя не поверить.

Он все еще пытался свыкнуться с мыслью, что сидящая передним женщина когда-то имела обличье пресловутого Ромена Корелди, такого же гренадинца, как и он.

– Ты их ощущаешь? – поинтересовался наемник.

– Ромена или Фарил? – уточнил Уил, поднимая глаза.

– Да нет, свои сиськи.

При этих словах Уил разразился хохотом. Аремис же стал свидетелем довольно редкого зрелища – смеющейся Фарил.

– Черт возьми, приятно узнать, что ты умеешь смеяться, – признался он.

– Просто ни у тебя, ни у меня в последние недели не было повода для веселья.

– Извини, я все-таки имел в виду тех двоих, – нехотя признался Аремис.

– Как сказать, они всегда при мне, но, скорее, как некое духовное напоминание об их существовании. Иногда мне удается вытащить из них кое-какие воспоминания, хотя те и исчезают довольно быстро. Странно, но мне передались все их умения и многое из того, что было известно им. Многое, но не все, большая часть для меня безвозвратно утеряна. Потому что в чужом теле теперь обитает Уил Тирск.

– И что нам с тобой теперь делать?

– Прежде всего, нужно наложить швы на твою рану.

– Минуточку. До того, как я передал тебя в лапы Джессому, ты направлялся в Белуп. Зачем тебе туда?

– Ах да, – вздохнул Уил. – Я пытался выйти на след матери Миррен. И я непременно это сделаю, но сначала мне нужно убедиться, что Илена в безопасности. Я не оставляю надежды, что мать Миррен укажет мне путь туда, где я узнаю о чарах еще больше.

– И все-таки ты от меня что-то скрываешь, – сказал Аремис. – Вспомни наш с тобой уговор. Ты мне рассказать чистую правду, от начала и до конца.

Уил нехотя кивнул.

– Мне удалось выяснить, что человек, за которым была замужем мать Миррен, не настоящий отец девушки. Вот я и хочу отыскать ее кровного отца. Старая ясновидящая из Йентро, о которой я тебе рассказывал, – она приходится Элспит теткой, – сказала мне, что от него я могу узнать больше про так называемый дар, который получил от Миррен.

– Скажи, а не опасно тебе ехать в Фелроти?

Уил пожал плечами.

– Не опаснее, чем в Белуп.

– Но ты, однако, предпочел бы отправиться на поиски отца Миррен, чем скитаться по всей Моргравии в поисках сестры, которая, по твоим же собственным словам, находится в надежных руках.

– В последнем я не могу быть уверен, пока за ней охотится Селимус.

– Не он, а я. Селимус же пребывает в убеждении, что он отправил по ее следам своих людей, так что смею предположить, в ближайшее время никаких новых шагов он не станет предпринимать.

– Ты на что намекаешь? – спросил его Уил, не понимая, к чему клонит его спутник.

– Я поеду дальше за Иленой, а ты отправляйся на поиски отца Миррен.

Воцарилась гнетущая тишина. Аремис догадывался: Уил размышляет над его предложением.

– Можешь довериться мне. Теперь я буду защищать ее жизнь, – пообещал он Уилу и неожиданно добавил: – У меня тоже когда-то была сестра. Ее больше нет, виноват несчастный случай. Ее оставили на мое попечение, я же предпочел отправиться на охоту. Я был ужасно зол и оставил Сару в лесу, в надежном месте, где, как мне казалось, ей ничего не грозит.

Рассказ Аремиса заинтересовал Уила – оказывается, не только у него одного есть секреты.

– Продолжай.

– Она погибла. Ее растерзал кабан. Уверен, будь мы с ней вместе, он никогда бы не осмелился напасть на нас. Я до сих нор не могу простить себе, что бросил тогда ее одну. Думаю, моя семья меня тоже не простила, – добавил он негромко.

– Извини меня, Аремис, твоя история, конечно же, трагична, но я до сих пор не пойму, почему ты перешел на мою сторону.

– Что ж, если я расскажу тебе всю правду, ты поймешь почему, – ответил Аремис. – Мой отец – знатный человек. Много лет назад мы гостили в Перлисе всей семьей. Мне тогда было лет десять, моей сестре – четыре года. Селимусу – примерно лет восемь.

– Селимусу?

– Именно. Думаю, у нас обоих есть причины ненавидеть короля Моргравии.

– И что было дальше? – Уилу не давала покоя рана Аремиса, но, судя по всему, кровотечение остановилось.

– Мой отец и его братья удостоились чести быть приглашенными на королевскую охоту. Мать, да будет благословенно ее имя, получила приглашение посетить вместе с придворными дамами королевскую купальню. Никто из нас ранее не видал такой роскоши, как в Стоунхарте. В общем, моя матушка поручила мне пару часов побыть с Сарой и присмотреть за ней. Поиграть. Мне было сказано: смотри, чтобы с ней ничего не случилось.

Аремис перевел взгляд на небеса и вздохнул.

– Не успела мать уйти, как я взял Сару с собой в лес. Я был жутко зол, что меня не взяли с собой на охоту, а оставили присматривать за сестрой. Разумеется, во всем я винил ее. Вместе с нами пошел Селимус и кое-кто из его друзей. Они сказали, что направляются в то место в лесу, где водятся кабаны. Они де будут там стучать палками, чтобы проверить, испугаются их звери или нет. В общем, что-то вроде их собственной охоты. – Аремис печально покачал головой. – Глупо конечно, но ведь и мы были мальчишками, которым не терпелось стать взрослыми, чтобы наши отцы уважали нас, как больших. Мне и в голову не могло прийти, что тем самым я рискую жизнью Сары. Я пошел вместе с принцем и его друзьями. Скажу одно – нам действительно удалось напугать одного кабана, и тот бросился в бегство как раз по той тропе, что вела в «безопасное место», где меня ждала Сара.

– Разрази меня всемогущий Шарр! Неужели Селимус не догадывается, кто ты такой?

Аремис отрицательно покачал головой.

– Кто я такой в его глазах, чтобы обо мне помнить? Кроме того, в то время мои родители ласково называли меня Реми. Так что для него я никто. Я долгие годы вынашивал план мести, представляя, как убью его. Пойми, в том, что произошло, я винил не себя, а его. Когда я подрос, мне стало ясно, что это юношеская блажь. Я решил, что не стану убивать наследника трона и тем более законного короля, а вместо этого буду вытягивать из него деньги, которые он любит больше всего на свете.

Теперь Уилу все стало ясно.

– Так это твоих рук дело?

Аремис слегка смутился.

– Боюсь, что да.

– Это ты сказал им, откуда должны поступить налоги, – заикаясь, произнес Уил. – Это ты направил Ростира и его солдат в нужное место.

– Верно. И я найду еще немало способов осложнить жизнь нашему королю. И пусть я буду делать для него грязную работу, одновременно мне удастся набивать собственную мошну.

– Но те семеро?

– Они заслужили смерть, продажные душонки.

– То есть, ты профессиональный убийца, только чуть более щепетильный, чем Фарил, – в голосе Уила звучал сарказм.

– Можно сказать и так.

Уил мрачно улыбнулся.

– В отличие от тебя, Аремис, я не склонен прощать. И я буду не я, если не увижу Селимуса мертвым.

– Что ж, готов тебе в этом помочь, – лукаво произнес наемник. – Ведь я ненавижу его не меньше, чем ты. Ну как, теперь ты мне веришь?

Уил кивнул.

– А сейчас давай зашьем твою рану и отправимся на поиски моей сестры. Вместе.

Глава 19

Поместье Доналов состояло из нескольких изящных зданий, расположенных по обе стороны от двухэтажного главного особняка. Оно раскинулось посреди горной долины, защищенное со всех сторон живописными холмами, а с северной стороны – небольшим лесом.

Семейство Фелроти давно служило короне, чем снискало себе звание бесстрашных защитников северных пределов страны. В давно минувшие времена властители Бриавеля пытались завоевать Моргравию с севера, однако всякий раз наталкивались на неприступную мощь Фелроти и бесстрашие его защитников. Как и Тирски на юге, это был род неустрашимых воинов.

Чем не мог похвастаться этот род, так это плодовитостью. Лишь когда герцогская мантия перешла к Йерибу, традиция оставлять после себя одного единственного наследника была, наконец, нарушена. Красавица жена подарила ему сына-первенца, но герцог не оставлял надежды на дальнейшее увеличение потомства.

– Главное – практика, моя дорогая, – говаривал герцог супруге с хитринкой в глазах. Это была коронная шутка первых лет их совместной жизни.

На что юная Аледа отвечала без тени смущения, что практиковаться следует каждую ночь, пока они не добьются в этом деле совершенства.

В результате этих регулярных упражнений на свет появились близнецы, Дарин и Йорге, а спустя еще пять лет, причем довольно неожиданно, Элид, после чего герцогиня предложила мужу несколько поумерить пыл.

– Думаю, учиться нам с тобой больше нечему, – заявила она.

Герцог только улыбнулся.

Йериб сражался бок о бок с таким славным воином, как Фергюс Тирск. Их жены любили проводить время вместе, как только подворачивалась такая возможность. Но самое главное, оба знали, что могут безоговорочно доверять друг другу, а, как известно, в бою верность тех, кто сражается бок о бок с тобой, ценится выше всего.

Фергюс полагался исключительно на Йериба в том, что касалось охраны северных границ от участившихся набегов горцев. Второго такого человека, чья верность короне не вызывала сомнений, Тирск просто не знал. И хотя герцог Фелроти редко выбирался в столицу – за исключением разве что официальных приглашений, – его отношения с королем Магнусом были теплыми и искренними. Однажды холодной ночью, сидя за кружкой эля, Фергюс и Йериб заговорили о том, что настанет день, и их сыновья будут вот так же зорко оберегать целостность страны.

И вот теперь дочь генерала Тирска ожидало то же самое сердечное гостеприимство, что когда-то и ее отца. Илена держалась за талию высокого красивого юноши, который напоминал ей того, кого она так любила. Она не стала садиться на лошадь по-женски, боком, а просто аккуратно приподняла юбку и уселась верхом по-мужски. Пил лишь помог ей заново расправить полы. Крис отдал своим людям распоряжение, чтобы те возвращались в герцогство, а они с Иленой тем временем поспешили вслед за герцогом в Тентердин. Герцог не стал ждать. Прихватив с собой лишь двоих солдат, он сломя голову поскакал в родовое гнездо, чтобы сообщить жене и всем, кто там был, скорбную весть о гибели сына и поведать о том, какая жуткая доля постигла его нареченную.

– Добро пожаловать к нам домой, госпожа! – произнес Крис, обернувшись через плечо. – Здесь вы будете в полной безопасности.

Его голос и участливый тон напомнили ей покойного мужа. Илена улыбнулась. Любой, кто увидел бы ее в эти мгновения, наверняка был бы очарован ее красотой, несмотря на растрепанные волосы и грязную одежду.

– С вами все в порядке? – поинтересовался Крис.

– А с вами? – вопросом на вопрос ответила Илена.

– Честно говоря, я до сих пор не могу прийти в себя после того, что вы нам рассказали, – честно признался Крис. Илена по достоинству оценила его искренность. – Правда, боюсь, что худшее еще впереди. Не знаю даже, как рассказать матери все это, хотя отец уже наверняка подготовил ее. Дело в том, что Элид был их любимцем.

Говоря эти слова, Крис обернулся. Ответом ему стала грустная улыбка.

– Нет, не потому, что требовал к себе внимания, просто он был самый младший из нас… Разумеется, все обожали его и баловали. Как вы понимаете, и то и другое не составляет особого труда.

Илена с трудом заставила себя не расплакаться.

– Я готова, Крис. Я приехала сюда не для того, чтобы прятаться от людей, но чтобы просить помощи у вашего отца. Пора дать отпор тому, на чьей совести эти зверства.

– Здесь вы найдете храбрых воинов, госпожа, готовых отомстить за Элида.

– Не говорите так, пока не узнаете, кто он, ваш враг, – довольно резко произнесла она.

Крис рысью пустил лошадь вниз по склону холма. На крыльце дома их уже ждал отец, и Крис помахал ему рукой.

Аледа встретила их, стоя рядом с мужем. Лицо ее было мертвенно-бледным, с проложенными горем глубокими морщинами, однако она нашла в себе силы улыбнуться нежданной гостье.

– Добро пожаловать, дитя мое, – довольно бодро произнесла герцогиня, обнимая Илену, которую до этого видела только малым ребенком.

Для обеих женщин то была трудная минута: чувства рвались наружу, сметая на своем пути все условности и церемонии. В конце концов, не в силах больше сдерживаться, обе обнялись и тут же разрыдались – две совершенно чужие друг другу женщины, объединенные любовью к тому, кого каждая из них потеряла. Мужчины, не в силах наблюдать эту душераздирающую сцену, поспешили в дом.

Первой пришла в себя Аледа.

– Я рада, что ты приехала к нам, Илена, – сказала она.

– Мне больше некуда было податься, сударыня. Простите, если моя история покажется вам кровавой и страшной. Я ее не выдумывала.

– Мы выслушаем тебя, дитя мое, какой бы горькой ни была правда. А сейчас пойдем со мной, тебе надо принять ванну и отдохнуть.

Илена недоуменно посмотрела на герцогиню.

– Тебе будет легче рассказывать свою историю после того, как ты отдохнешь и наберешься сил. Не переживай, я могу немного подождать.

Илена тотчас прониклась симпатией к матери покойного мужа. Ее восхитила сила духа Аледы, в которой она не сомневалась. Каким мужеством надо обладать, чтобы вот так сердечно принимать невестку, зная, что та принесла с собой черную весть.

Рука об руку они прошли дальше, утирая с глаз слезы, и вскоре вошли в широкие двери дома, известного под названием Тентердин.

Герцога внутри не оказалось, и Аледа обратила взгляд на старшего сына. Тот кисло улыбнулся, и в этой улыбке она узнала не только мужа, но и младшего сына, отчего у нее снова заныло сердце. Плотно сжав губы, она кивнула ему.

– Девушке нужно принять ванну и отдохнуть. А потом мы поговорим, – произнесла она не терпящим возражений тоном. – Будь добр, поставь в известность отца и позови остальных, – добавила она, имея в виду братьев Криса. – Мы соберемся через час.

Илену отвели в ее комнату и дали время отдохнуть и привести себя в порядок. Крис увязался за матерью в так называемую «комнату для чтения». По правде сказать, это была не столько комната для чтения, сколько комната для уединения, где Аледа могла побыть одна, отдохнуть от шумного мужского окружения. Здесь она действительно иногда читала, но чаще предавалась размышлениям. Это была тихая светлая комната в желто-зеленых тонах: на стенах изысканные гобелены, вытканные по ее собственным рисункам, мягкая, располагающая к отдыху мебель, и, наконец, потрясающий вид из окна. Крис любил проводить здесь время вместе с матерью. Правда, на этот раз его страшил предстоящий разговор. В комнату с подносом в руках вошла служанка и, налив каждому по бокалу сладкого вина, удалилась.

– У тебя усталый вид, сынок, – произнесла Аледа, прежде чем поднести к губам кубок.

– Она тебе что-нибудь уже рассказала?

Аледа отрицательно покачала головой.

– В любом случае, я не хочу это слышать.

От Криса не скрылось, что по лицу матери пробежала черная тень, хотя Аледа тотчас постаралась скрыть свои чувства. В этом вся она, подумал он, зная, что мать не любит, когда кто-то другой заглядывает к ней в душу.

* * *

– Ну как, отдохнула, дорогая? Заходи и присаживайся вместе с нами, – обратилась Аледа к Илене, когда та наконец спустилась к ним в главную залу особняка. И пускай платье болталось на девушке – хотя бы потому, что принадлежало герцогине, – по ее осанке, по манере держаться, в ней с первого взгляда можно было распознать даму благородного происхождения.

– Крис, распорядись, чтобы подали сладкий эль.

Сраженный наповал красотой избранницы своего брата, тот бросился выполнять поручение матери. Аледа указала гостье на мягкое кресло. Неожиданно в комнате собралось много народа.

– Спасибо, – поблагодарила Илена, собрав остатки самообладания. – Позвольте мне рассказать вам все, от начала и до конца.

– Давай сначала подождем Криса, – возразила герцогиня и участливо пожала ей руку. – Он тоже должен услышать твой рассказ.

По прекрасному лицу Илены пробежала грустная тень улыбки.

– Да-да, разумеется, – сказала она, – хотя бы потому, что мне вряд ли захочется рассказывать эти ужасы дважды.

Вскоре с мрачным лицом вернулся Крис и вопросительно посмотрел на сидящего в углу отца. Тот, поймав взгляд сына, стряхнул с себя оцепенение.

– Можешь начинать, моя милая, – произнес он низким красивым баритоном. – Расскажи нам все как было.

Илена рассказала им все без утайки, не опустив ни одной чудовищной подробности: и то, как умер их сын, и через какие страдания прошла она сама, и о том, как погиб ее брат, и о чудовищной резне, учиненной над монахами Риттилуорта. Ее никто не перебивал, а когда рассказ подошел к концу, в комнате воцарилась гробовая тишина.

– То есть вы утверждаете, что Элида казнили? – уточнил Крис упавшим голосом.

Неожиданно герцог показался ей глубоким стариком, словно на его плечи лег груз новых десятилетий. Аледа, бледная и неподвижная, сидела, прикусив губу, – ни слез, ни вопросов; можно было лишь догадываться, что творится в ее душе. Братья стояли тут же рядом, не проронив ни слова.

Илена постаралась сдержать подступивший к горлу комок, не столько ради себя, сколько ради них.

– Элид был убит на моих глазах. Ему отрубили топором голову, – добавила она с горечью. – Они зарезали его, как режут скот.

Аледа представила эту жуткую сцену, и ее передернуло от ужаса, однако она сделала все, чтобы не поддаться отчаянию. Нет, сначала она должна узнать все, от начала и до конца, и лишь затем можно будет поддаться горю.

– Насколько я понимаю, вы с ним были женаты? – уточнила она.

Их гостья кивнула.

– Как я уже сказала, это был единственный способ перехитрить короля. Селимус задумал сделать меня своей любовницей, воспользовавшись правом первой ночи. Он искал повода оскорбить Элида и заодно запятнать Уила. Ему не терпелось вырвать командование легионом из рук моего брата, чтобы тем самым лишить его влияния, каким тот пользовался в королевстве.

– Фелроти поднимется с оружием в руках! – воскликнул герцог и обернулся к старшему сыну. Тот как две капли воды был похож на своего младшего брата, чье тело теперь гнило в безвестной могиле в Перлисе. – Мы отомстим за смерть Элида Донала и Уила Тирска!