Текст книги "Непокорная"

Автор книги: Филис Кристина Каст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 22

Когда бабушка велит мне что-то сделать, я всегда делаю. Без вопросов.

– Хорошо, сейчас все сделаем. У меня в комнате есть сверток с травами, сейчас принесу. – Я посмотрела на Афродиту, и она, кивнув, махнула рукой в сторону двери.

– Какие у тебя травы? – поинтересовалась бабушка.

– Белый шалфей и лаванда, я их в шкафу с футболками держу.

– Это как раз то, что нужно! Эти травы близки к тебе, но еще не утратили своей магической силы. Беги скорее!

Через минуту я со свертком в руках влетела в комнату Афродиты.

– Я пока нашла вазу под курильницу! – сообщила Афродита и вручила мне прекрасную чашу лавандового цвета, украшенную по ободку лепниной в виде лозы и виноградных гроздьев. Это было настоящее произведение искусства, и я невольно залюбовалась роскошным узором. Перехватив мой взгляд, Афродита небрежно пожала плечами: – Ну да, дорогая. Старинная.

Я покачала головой.

– Бабушка, чаша у нас есть!

– А перо? Лучше всего какой-нибудь миролюбивой птицы, вроде голубя, или же птицы защитника – орла или сокола.

– Перьев у меня нет, – вздохнула я, вопросительно покосившись на Афродиту.

– У меня тоже.

– Ну ничего, обойдемся и так! Ты готова, Птичка?

Я подожгла плотно скрученный пучок сухих трав, подождала, пока огонь как следует разгорится, задула пламя, бросила курящиеся травы в лиловую чашу и поставила ее между собой и Афродитой.

– Готова, бабушка. Дым валит вовсю.

– Разгоняйте его вокруг себя, девочки! Думайте о защите, о добрых духах. Думайте о своей Богине и о том, как она любит вас обеих.

Так мы и сделали. Поочередно разгоняли дым руками и медленно вдыхали душистый запах курящихся трав.

Малефисент чихнула, недовольно фыркнула и, спрыгнув с кровати, удалилась в ванную. Давно бы так!

– Теперь придвиньте курильницу поближе и слушайте меня внимательно! – сказала бабушка, и я услышала, как она сделала три глубоких очищающих вздоха. – Прежде всего вам нужно знать, что Т-си С-ги-лъ – это колдуньи народа чероки. Только пусть это слово вас не обманывает! Эти ведьмы не имеют никакого отношения к мирному и прекрасному культу Викки и викканской магии. Непохожи они и на ваших мудрых жриц, поклоняющихся Никс.

Т– си С-ги-ли – изгои племен и всегда живут отдельно. Они насквозь пропитаны злобой и ненавистью. Они черпают радость в убийстве и питаются смертью. Т-си С-ги-ли питаются страхом и болью своих жертв, страдания терзаемых ими укрепляют их магическую силу. Смерть – их пища. Но самое страшное, что они могут мучить и убивать при помощи ане ли сги .

– Бабушка, постой! Что это значит?

– Это значит, что они могущественные медиумы и могут убивать силой своей злобной воли.

Афродита хмуро посмотрела на меня, и я прочла в ее голубых глазах отражение собственной догадки. Неферет была самым могущественным медиумом среди вампиров!

– А почему в стихотворении Т-си С-ги-ли названа царицей? – спросила Афродита.

– Деточка, я сама впервые слышу о такой царице! Т-си С-ги-ли обычно живут одни и не признают над собой никакой власти. Впрочем, я сама не слишком много о них знаю.

– Значит, Калона – тоже Т-си С-ги-ли? – спросила я.

– Нет, Птичка, нет… Он хуже. Гораздо хуже. Т-си С-ги-ли, конечно, злы и опасны, но они все-таки люди, а значит, по меньшей мере, смертны.

Бабушка остановилась, и я услышала, как она снова сделала три глубоких очищающих вдоха. Когда она заговорила, то понизила голос, точно боялась, что нас могут подслушать. В голосе бабушки не было страха, лишь осторожность и глубокая серьезность.

– Калона – отец воронов-пересмешников и он не человек. Мы зовем его и его чудовищных детей демонами, но это не совсем точно. Калону правильнее назвать ангелом.

Едва бабушка упомянула воронов-пересмешников, как по спине у меня пробежал ледяной холодок. Потом до меня дошел смысл остальных ее слов, и я удивленно захлопала глазами.

– Значит, Калона ангел? Как в Библии?

– Кажется, ангелы белые и пушистые? – нахмурилась Афродита.

– В основном, да. Не забывайте, что христиане считали Люцифера самым светлым и прекрасным из ангелов, но он пал с небес.

– Ой, точно! Я и забыла, – закивала Афродита. – Значит, этот Калона когда-то был ангелом, но потом пал и стал злыднем?

– Именно так. В древние времена ангелы бродили по земле и нередко вступали в связь с людьми. В легендах и преданиях многих народов есть упоминания об этих временах, вспомните хотя бы многочисленные греческие и римские мифы, в которых олимпийские боги нередко попадают под чары земных женщин. В Библии детей, рожденных от сошедших на землю ангелов, называли исполинами или нефилимами. Разумеется, у каждого народа свои легенды, но все они сходятся в двух моментах. Во-первых, ангелы были прекрасны и могущественны. Во-вторых, они вступали в связь со смертными женщинами.

– А куда деваться? – вздохнула Афродита. – Кто устоит перед могущественным красавцем?

– Ты права, – засмеялась бабушка. – Эти ангелы и в самом деле были неотразимы. У народа чероки сохранилось предание об одном таком ангеле, красота которого затмевала само солнце. У него были крылья цвета темной ночи, и еще он мог превращаться в огромного ворона.

Поначалу мои соплеменники принимали его за бога. Чероки приветствовали его песнями и танцами, ублажали дарами. Наши урожаи утроились, наши женщины давали сильное и красивое потомство. Все шло как нельзя лучше. Но со временем все изменилось. Не спрашивайте меня – почему, я и сама не знаю. Это всего лишь одна из наших легенд, древних, как сама земля. Многие предания чероки затерялись во времени, а в оставшихся загадок больше, чем ответов. Я думаю, что богу не место среди людей, как бы красив он ни был.

Помню, в детстве бабушка пела мне песню о том, что Калона изменился, когда повадился всходить на ложе к невинным девушкам племени. Якобы после первой же связи с девственницей, он стал одержимым. Отныне он постоянно желал женщин, непрестанно совокуплялся с ними и при этом с каждым днем все сильнее ненавидел их за то, что они вызывают в нем неуемную похоть и неутолимое вожделение.

– Ну конечно, так все маньяки говорят! – презрительно фыркнула Афродита. – Сам спятил от своего распутства, а обвиняет женщин! Да кому нужен такой потаскун, пусть даже он трижды красавчик с крыльями?

– Ты права, детка. Все произошло имено так, как ты сказала. Бабушка пела, что вскоре невинные девы стали избегать Калону, и тогда он превратился в чудовище. С помощью своей божественной силы он насылал оцепенение на мужчин и осквернял наших девушек силой. И каждое новое преступление лишь разжигало его безумную ненависть к женщинам чероки, и вскоре он стал совсем одержимым.

Однажды я слышала песнь одной старой-старой знахарки, и она пела: женщины чероки стали для Калоны водой и воздухом, пищей и жизнью, но он ненавидел их за то, что не мог без них жить.

Бабушка замолчала, и я без труда представила, как ее лицо исказилось от отвращения. Когда она заговорила снова, голос ее дрожал от гнева и презрения:

– Изнасилованные женщины беременели, но чаще всего рожали мертвых существ, непохожих ни на что живое. Но очень редко отпрыски Калоны выживали. Легенды говорят, будто у них были тела воронов, а ноги и глаза людей.

– Брр! – передернулась Афродита. – Тело ворона, а ноги и глаза человеческие? Запредельная мерзость!

Я содрогнулась всем телом.

– Знаешь, бабушка, в последнее время рядом со мной постоянно каркают вороны. Один даже попытался на меня напасть, но я его отогнала, и он только поцарапал мне руку.

– Что? Когда? – испуганно вскинулась бабушка.

– Я постоянно слышу их по ночам. Еще думала – чего это они подняли такой гвалт, ведь по ночам все птицы спят… А вчера что-то вдруг замахало вокруг меня крыльями, будто мерзкая невидимая птица. Я замахала руками, кое-как отбилась, забежала в школу и вызвала огонь. Понимаешь, от этих невидимых крыльев веяло холодом, как из морозилки.

– И тебе удалось? Огонь прогнал холод? – спросила бабушка.

– Да, но с тех пор я постоянно чувствую на себе чей-то взгляд.

– Это пересмешники. – Бабушкин голос был тверд, как сталь. – Тебя преследуют духи демонов, детей Калоны.

– Я тоже слышала воронов, – снова побледнела Афродита. – Последнее несколько ночей они постоянно действуют мне на нервы.

– С ночи убийства профессора Нолан, – еле слышно уточнила я.

– Точно, именно тогда они и появились! Бабушка, неужели они имеют какое-то отношение к смерти Лорена и профессора Нолан? – в ужасе вскрикнула Афродита.

– Нет, детка, я так не думаю. Видишь ли, демоны утратили телесную оболочку. Теперь они только злые духи, которые способны терзать лишь старых да больных. Зои, они сильно тебя поранили?

Я машинально взглянула на совершенно гладкую ладонь.

– Ты не поверишь, бабушка, но рубцы зажили буквально на глазах.

Бабушка долго молчала, а потом сказала:

– Никогда не слышала, чтобы пересмешники могли причинить боль молодым и здоровым. Они злые каверзники, мелкие пакостники, которым доставляет удовольствие мучить тех, кто находится у порога смерти. Не думаю, что бы они могли убить здоровых взрослых вампиров, однако запах смерти и страдания вполне мог привлечь их к Дому Ночи и придать сил. Они питаются злом, болью, страхом и мучениями. Будьте осторожны, девочки мои! Вороны-пересмешники – духи зла, и их внезапное появление не сулит ничего хорошего.

Слушая бабушку, я невольно опустила глаза на листок со стихотворением. Вновь и вновь я перечитывала строку «Будет рукой мертвеца вызван к жизни великий властитель ».

– Что случилось с Калоной? – резко спросила я.

– Его погубила собственная ненасытная похоть. Долгие годы воины чероки пытались его одолеть, но не смогли. Не забывайте, он был бессмертным ангелом. Лишь магия способна сокрушить существо, обладающее магической силой.

– И как это случилось? – спросила Афродита.

– Гигуя созвала тайный совет знахарок всех племен.

– Кто такая гигуя?

– На языке чероки гигуя означает «Любимая женщина племени». Обычно это опытная знахарка, наделенная особой близостью к Великому духу, облеченная властью объявлять войну и заключать мир. Каждое племя выбирает свою гигую, и она возглавляет женский совет.

Получается, это как наша Верховная жрица, – уточнила я.

– Да, Птичка, очень удачное сравнение. Гигуя собрала мудрых женщин в единственном месте, где их не мог подслушать Калона – в глубокой подземной пещере.

– Почему он не мог их там подслушать? – спросила Афродита.

– Калона ненавидит землю. Ангелу, рожденному на небесах, не место на земле.

– Скажи, а почему Великий дух или кто там у вас, не вернул его обратно на небо?

– Свобода воли, – сурово ответила бабушка. – Калона был свободен выбрать собственный путь, так же, как вы с Афродитой свободно выбираете свой.

– От этой свободы воли иногда один геморрой, – не выдержала я.

Бабушка рассмеялась, и мне сразу стало легче от ее знакомого заразительного хохота.

– Да, у-ве-тси-а-ге-я , так оно и есть. Но именно свобода воли мудрых женщин спасла наш народ.

– Что же они сделали? – не выдержала Афродита.

– Они поразили Калону его же собственным оружием. С помощью женской магии они создали девушку столь прекрасную, что Калона не смог устоять перед ее красотой.

– Создали девушку? Хочешь сказать, заколдовали кого-то?

– Нет, у-ве-тси-а-ге-я , они создали ее на самом деле. Гигуя-горшечница вылепила из глины божественное тело и нарисовала девушке лицо несравненной красоты. Гигуя-ткачиха, самая лучшая во всех племенах, соткала ей волосы, темными густыми волнами ниспадающие до пояса. Гигуя-швея сшила для красавицы платы белое, как полная луна, а все другие женщины расшили его ракушками, перьями и бусинами. Самая быстрая гигуя погладила длинные ноги глиняной девушки и одарила ее скоростью лани. Гигуя-певунья прошептала тихие слова, вложив в ее уста голос нежный и сладкий, самый приятный из всех голосов на земле.

Затем гигуи надрезали ладони и собственном кровью нанесли на тело девушки символы священной семерки: севера, юга, востока, запада, верха, низа и духа. Когда работа была закончена, гигуи взялись за руки, заключили прекрасную глиняную девушку в круг своей силы, и вдохнули в нее жизнь.

– Ты шутишь, ба! Женщины оживили глиняную куклу?

– Так говорится в предании. Неужели поверить в это труднее, чем в то, что одна моя знакомая девочка может управлять всеми пятью магическими стихиями?

Мягкий упрек бабушки заставил меня покраснеть.

– Ну да… Наверное, ты права.

– Разумеется, права, – шикнула на меня Афродита. – А теперь закрой рот и дай послушать.

– Извини, бабуль! – пробормотала я.

– Зои, никогда не забывай, что магия существует на самом деле! – вздохнула бабушка. – Опасно забывать об этом, Птичка.

– Буду помнить! – виновато пообещала я. Просто не верится, что именно я смогла усомниться в существовании магии!

– Итак, я продолжаю, – сказала бабушка, возвращая мое внимание к своей истории. – Гигуи вдохнули в девушку жизнь и разум и дали ей имя А-я .

– Я знаю это слово! – снова перебила я. – Это означает «я»!

– Правильно, у-ве-тси-а-ге-я ! Девушку назвали А-я, потому что в ней была частица каждой женщины, каждой из гигуй. Для каждой из них она была «я».

– Круто! – восхитилась Афродита.

– Гигуи никому не сказали об А-е: ни мужьям, ни дочерям, ни отцам, ни сыновьям. На рассвете следующего дня они вывели ее из пещеры, что была возле ручья, где каждое утро купался Калона, и нашептали ей, что делать дальше.

Прекрасная девушка села на солнце на берегу ручья, и принялась расчесывать волосы и петь песню, какую издревле поют невинные девы племени чероки. Такой увидел ее Калона, а увидев – обезумел от желания. Все произошло так, как задумали гигуи. А-я в точности исполнила свое предназначение. Легче ветра бросилась она прочь от Калоны, и тот помчался за ней.

Так велика была сила его желания, что он забыл обо всем на свете и вбежал следом за ней в пещеру. Ослепленный похотью, он не видел преследовавших его гигуй, не слышал их тихих магических заклинаний.

Глубоко в подземных коридорах Калона настиг А-ю. Но прекраснейшая из прекрасных дев не стала кричать и сопротивляться. Она обвила его нежными руками, прильнула манящим телом. Но едва он овладел ею, податливое тело А-и вновь стало тем, чем было – землей чероки и духом его мудрых женщин. Ее руки и ноги стали глиной, в которой завяз Калона, а дух – зыбучим песком, сомкнувшимся над его головой.

Гигуи запели над ним магическую песню и попросили Прародительницу Землю запечатать пещеру, оставив Калону в вечных объятиях глиняной А-и. Он и поныне там, заключенный во чреве матери-земли.

Я заморгала, словно вынырнула на поверхность после долгого погружения под воду, и снова посмотрела на листок, лежавший возле прекрасной лавандовой чаши.

– Но при чем тут стихотворение?

– Пленение Калоны – это еще не конец истории. Едва он очутился в своей подземной гробнице, жуткие отпрыски Калоны, вороны-пересмешники, запели страшную песнь на человеческом языке. В этой песне они предрекали неизбежное возвращение своего отца и грозили, кто он жестоко отомстит всем людям, особенно женщинам.

В наши дни песня воронов-пересмешников забыта. Даже моя бабушка помнила лишь отдельные слова, которые слышала от своей бабушки. Да никто и не хотел вспоминать эту песню – зачем ворошить былое зло, зачем будить демонов прошлого? Вот так и получилось, что до нас дошли лишь фрагменты легенды, передававшейся от матери к дочери. Но я помню, что там говорилось о кровоточащей земле, страшной Т-си С-ги-ли и возвращении чудовищной красоты демонического отца.

Бабушка долго молчала, а мы с Афродитой в страхе смотрели на листок бумаги.

– Боюсь, ваше стихотворение и есть песня пересмешников. А это значит, что Калона возвращается.

ГЛАВА 23

– Вот оно, предупреждение! – торжествующе заявила Афродита. – Во всех моих видениях есть предупреждение о трагедии, которая может произойти. Выходит, и в этом.

– Кажется, вы правы, – сказала я Афродите и бабушке.

– Скажите, девочки, а видения Афродиты могут как-то предотвратить надвигающуюся опасность?

Афродита с сомнением пожала плечами, но я ответила за нее, постаравшись придать своему голосу недостающую мне самой уверенность.

– Да, могут! Ты же помнишь, бабуль, как ее видение спасло тебе жизнь!

– И жизни еще нескольких человек, которые могли бы погибнуть в тот жуткий день на мосту, – напомнила бабушка.

– Правильно! Нам тогда нужно было только придумать, как предотвратить увиденную Афродитой аварию, и все. Значит, и с сегодняшним видением надо поступить так же.

– Верно, Зои. Наша Афродита – это голос Никс, устами которой сама Богиня предупреждает нас о грядущем.

– Но на этот раз Богиня хочет, чтобы вы тоже нам помогли, – решительно заявила Афродита. – Ведь в моем видении я видела именно вас, вы читали этот страшный стих. – Она неуверенно взглянула на меня, и с тяжелым вздохом кивнула. – Кроме того, в трансе я записала стихотворение вашим почерком.

Я услышала, как ахнула бабушка.

– Ты уверена в этом?

– Уверена, – ответила я. – Бабушка, я специально принесла твою открытку, и мы сравнили. Это точно твой почерк.

– Значит, Никс и впрямь хочет, чтобы я приняла в этом участие, – решительно сказала бабушка.

– Еще бы, ведь ты – единственная гигуя, которая нам известна!

– Что ты, Птичка, какая же я гигуя! За гигую должно проголосовать все племя. Тем более что гигуй не избирали уже несколько поколений чероки.

– Значит, пора возобновить эту традицию, – решительно объявила Афродита. – Я голосую за вас!

– И я! – подхватила я. – Дэмьен и Близняшки тоже за тебя проголосуют, а чем мы не племя?

Бабушка засмеялась.

– Разве я могу пойти против воли племени?

– Вы должны приехать сюда! – неожиданно воскликнула Афродита и, перехватив мой изумленный взгляд, кивнула с очень серьезным видом. Я прислушалась к своему внутреннему голосу, и участившийся стук сердца подсказал мне, что она права.

– Спасибо, Афродита, но, боюсь, мне придется отказаться. Я не люблю надолго уезжать со своей фермы. Но мы всегда можем поговорить по телефону или послать друг другу эсэмэски.

– Бабуль, ты мне доверяешь? – вмешалась я.

– Конечно, Птичка! – твердо ответила бабушка.

– Тебе нужно сюда приехать, – сказала я просто.

В трубке повисло молчание, и я кожей почувствовала, что бабушка глубоко задумалась.

– Ладно, только мне нужно кое-что с собой взять, – наконец произнесла она.

– Привезите побольше разных перьев! – попросила Афродита. – Могу поспорить, нашим одним окуриванием дело не ограничится.

– Конечно, детка.

– Прямо сейчас выезжай, бабуль!

Мне совершенно не нравилась чувство острой необходимости, которое поселилось у меня в душе.

– Прямо сейчас? Зои, Птичка, дай бабушке хоть утра дождаться!

– Сейчас! – повторила я, и словно в подтверждение моей правоты мы с Афродитой услышали в трубке оглушительное карканье ворона. Я чуть не выронила телефон от страха и неожиданности. На миг мне показалось, будто чудовищная птица влетела прямо в теплую и уютную бабушкину комнату. – Бабуля! Ты в порядке?

– Успокойся, у-ве-тси-а-ге-я , они же бесплотные духи! Они способны навредить только больным и умирающим, а твоя бабушка пока что ни о чем таком не помышляет! – решительно заявила бабушка.

Я вспомнила леденящий ужас, который несут с собой вороны-пересмешники, жуткое хлопанье крыльев, алые рубцы на своей поднятой ладони… Мне очень не хотелось говорить об этом вслух, но я чувствовала, что бабушка ошибается.

– Приезжай скорее, ба. Мне будет намного спокойнее, когда ты будешь рядом.

– И мне, – добавила Афродита.

– Значит, до встречи, внученьки. Ждите меня через пару часов. Зои, Птичка, я люблю тебя!

– А я тебя!

Я уже хотела захлопнуть крышку телефона, когда бабушка вдруг сказала:

– Афродита, детка, я тебя тоже люблю! Ты во второй раз спасаешь мне жизнь.

– Пока, – пробормотала Афродита. – До встречи.

Я закрыла телефон и с удивлением увидела, что вновь поголубевшие глаза Афродиты наполнились слезами, а ее щеки покраснели. Поймав мой взгляд, она пожала плечами, вытерла глаза и смущенно отвернулась.

– Чего уставилась? Ну да, мне понравилась твоя бабушка. Это преступление?

– Знаешь, я начинаю думать, что где-то внутри тебя прячется милая и добрая Афродита.

– Купи себе машинку, губы закатывать! – привычно окрысилась Афродита. – Как только увижу эту добрую милягу Афродиту, своими руками утоплю в ванной!

Я лишь засмеялась.

– Может, ускоришься? Дел-то невпроворот!

– Что? – не поняла я.

Афродита драматически вздохнула.

– Богиня, ну почему я одна такая умная? Нужно собрать кучку-вонючку, рассказать ей о стишке и всем остальном, решить, где остановится твоя бабушка, а значит, пойти и поговорить с Шекиной. Если я правильно поняла, с Неферет тебе говорить не хочется? И еще надо поручить Джеку поставить в морге видеоняню. В общем, шевелись, мега-недолетка!

– Черт, опять ты права! Хотя это несправедливо. Я, значит, буду носиться, как электрошвабра, а что будешь делать ты?

– Отдыхать, заботливая ты наша. Мне нужно собраться с силами, чтобы подключить свой отдохнувший супер-мозг к стихотворной головоломке.

– Значит, спать ляжешь?

– Угадала. Эй, взбодрись, мы же с тобой сегодня все уроки прогуляли!

– Это ты прогуляла, а мне повезло попасть на урок к бывшему парню. Поучаствовала в импровизации на тему «Отелло» и огребла по полной. Порвала своим талантом всех на клочки и опозорилась выше крыши.

– Ооо! Хочу знать все подробности!

– Не дождешься, – мрачно бросила я через плечо и вышла за дверь.

С первой задачей я справилась через минуту. Дэмьен и Близняшки были обнаружены в общей гостиной. Они сидели перед теликом, опустошая пакетики с солеными крендельками и печеными чипсами. (Нет, вы представляете? Знаете, как тяжело, когда тебя с утра до ночи пичкают только «здоровой» едой?).

Увидев меня, все трое мгновенно запнулись, а потом хором понесли всякую чушь, из чего стало сразу ясно, о ком они только что сплетничали.

– Зои, милая! Мы, только что узнали о том, что произошло на уроке драматического искусства, – воскликнул Дэмьен и сочувственно похлопал меня по плечу.

– Да, но нам до сих пор не известны подробности, – покачала головой Шони.

– Хотелось бы взять интервью у непосредственной участницы, – добавила Эрин.

– Ты, говорят, участвовала? Тогда излагай, – подытожила Шони.

Я вздохнула. Проще уступить, чем препираться, честное слово!

– Мы импровизировали. Эрик меня поцеловал. Все выпали в осадок. Тут звонок. Все смылись. Я задержалась. Эрик меня отшил. Занавес.

– Это надувательство! Нам нужны пикантности и вкусные подробности! – возмутилась Эрин.

– Да уж, у Бекки получилось куда круче! Знаешь, Близняшка, думаю, Бекка положила глаз на нашего Эрика, – театральным шепотом объявила Шони.

– Ты права, Близняшка! Думаешь, нам стоит выцарапать ей глаза за нашу Зет? Лично я не против. Я уже сто лет никому глаза не выцарапывала, так можно и навык потерять, – призналась Эрин.

– Вы обе так банальны! – возмутился Дэмьен. – Зои и Эрик расстались, не забыли?

– Засунь свои банальные словечки знаешь куда? – огрызнулась Эрин.

– Банально-анально! – обрадовалась Шони.

– Прекратите бардак, черт вас подери! У нас жуткие проблемы, по сравнению с которыми моя идиотская любовная драма выеденного яйца не стоит. Слушайте сюда, трещотки. Я сейчас возьму себе колы и раздобуду где-нибудь настоящих чипсов, а вы пока ноги в руки дуйте в комнату Афродиты. Нам нужно серьезно поговорить.

– Проблемы? – всполошился Дэмьен. – Что за проблемы?

– Старая добрая классика: жуткие опасности, возрождение зла и угроза всему живому. Короче, мир снова на грани гибели, дорогие мои! Работы всем хватит.

Пару секунд Дэмьен и Близняшки молча хлопали на меня глазами, а потом хором пробормотали:

– Ладно, идем…

– Кстати, Дэмьен, возьми с собой Джека. Я же сказала – работы хватит всем.

Дэмьен сначала удивился, потом обрадовался, а затем слегка опечалился.

– Зет, а можно он возьмет с собой Фанти? Бедная девочка ни на шаг от него не отходит!

– Конечно, пусть берет. Только предупреди его, что у Афродиты теперь поселилась кошка. Вылитая Афродита, только вся шерстяная и с хвостом.

– Фу! – передернулись Близняшки.

Я покачала головой и поспешила скрыться на кухне, пока они не довели меня до истерики.

– Богинечка, мне дурно! – простонал смертельно побледневший Джек и принялся обмахиваться ладошкой, с опаской поглядывая на занавешенное окно. Фанти, вместе со всеми втиснувшаяся в комнату Афродиты и Малефуси, испуганно прижалась к нему и сипло завыла.

Собственно, Джек первым нарушил молчание, повисшее в комнате после нашего рассказа о видении Афродиты, таинственном стихотворении и бабушкиной истории о Т-си С-ги-лъ, демонических вуронах и Калоне.

– В жизни не слышала ничего кошмарнее! – прошептала перепуганная Шони. – Клянусь, это страшнее всех фильмов «Пила» вместе взятых!

– Охренеть, Близняшка! Вообще-то на «Пиле-4» я чуть не описалась от страха, – призналась Эрин. – Но ты права. Этот Калона рвет «Пилу» в стальные клочья!

– Так и есть, Близняшка! – кивнула Шони.

– Ой, Зет! – взвизгнул Джек, нервно теребя ухо Инфанты. – Когда я думаю, как этот жуткий ворон каркает за окошком уютного домика твоей милой бабушки, расположенного в сказочной лавандовой глуши вдали от цивилизации, у меня вот такие мурашки по спине ползут!

– Великолепно! – процедила Афродита. – Мало Зои собственных мурашек, ты ее еще своими достаешь!?

– О, Богинечка! Прости, прости меня, Зои! – жалобно пробормотал Джек, одной рукой вцепившись в Дэмьена, а другой нервно поглаживая Фанти. Мне показалось, что он вот-вот расплачется.

Я ждала, что Близняшки надуются и зашипят на Афродиту, но они лишь виновато переглянулись и посмотрели на меня.

– Прости, Зет! – шумно вздохнула Эрин.

– Ага… Ведьма, то есть, Афродита, права. Не надо тебя еще больше запугивать, а про бабушку говорить и точно нельзя, – пробормотала Шони.

– Дворняжки-Деревяшки признали мою правоту! Наверное, где-то в лесу сдох старый вонючий гризли, – объявила Афродита и, прижав ладонь ко лбу, изобразила, что вот-вот потеряет сознание.

– Ну, если тебе полегчает… – начала Шони.

– …мы по-прежнему тебя ненавидим! – закончила Эрин. – Так что не спеши умирать.

– Давайте не будем забывать, что бедняжка Финти совсем недавно пережила ужасное потрясение! – Я присела на корточки перед огромной палевой псиной и взяла ее морду в свои ладони. Она посмотрела на меня добрыми мудрыми глазами, будто знала и понимала гораздо больше нашего. – Ты ведь лучше всех нас, правда?

Инфанта лизнула меня в лицо, и я улыбнулась. Сейчас она вдруг напомнила мне Старка – живого, дерзкого, самоуверенного Старка – и я вновь почувствовала сумасшедшую надежду на то, что он непременно сдержит слово и вернется к Фанти (и ко мне). Конечно, это осложнило бы мою и без того сложную жизнь, но рядом с ним мне было бы не так страшно и…

Дэмьен бесцеремонно прервал мои мысли.

– Ну-ка, дай-ка мне стихотворение!

Наш мистер Ботан в своем репертуаре – не стал тратить время на охи-ахи и стразу перешел к делу. Обрадованная тем, что хоть кто-то из моих друзей наконец-то включил голову, я протянула Дэмьену листок.

– Во-первых, это нельзя назвать стихотворением, – начал он.

– Бабушка сказала, что это песня.

– Тоже не совсем корректно, по крайнем мере, с моей точки зрения.

Я привыкла считаться с мнением Дэмьена по всякой зауми, поэтому покорно спросила:

– Если это не стихотворение и не песня, то что?

– Пророчество.

– Охренеть, Дэмьен прав! – воскликнула Афродита.

– Как ни прискорбно, придется согласиться! – вздохнула Шони.

– Напускают туману, вместо того, чтобы просто сказать: «Близок конец, всем вам трендец!», – вздохнула Эрин. – Ясен день, пророчество!

– Как во «Властелине колец» о возвращении короля? – спросил Джек.

– Примерно так, – улыбнулся ему Дэмьен.

Все дружно уставились на меня.

– А что я? Я не против, – пробормотала я.

– Хорошо. Итак, приступим к расшифровке. – Дэмьен еще раз перечитал пророчество. Так, здесь три строфы и рифма по типу abab cdcd ее.

– Это что, так важно? – спросила я. – Раз уж мы решили, что имеем дело с пророчеством, а не со стихотворением, зачем нам заморачиваться его строфами и всякими abcb?

– Полной уверенности у меня нет, но есть гипотеза. Раз пророчество написано в поэтической форме, значит, и расшифровывать его нужно но законам поэзии.

– Вот оно что! Логично, – признала я.

– Идем дальше. Грубо говоря, строфы в поэзии соответствуют абзацам в прозе – каждая из них представляет отдельную и законченную мысль, но при этом все они объединены общей темой.

– Он такой умница! – влюблено улыбнулся Джек и крепко обнял Дэмьена.

– Черт, вот головастый! – покачала головой Шони.

– Да уж, ученость так и прет! – кивнула Эрин.

– У меня от одного взгляда на него мигрень начинается, – добавила Афродита.

– То есть, сначала мы должны разобрать каждую строфу отдельно? – уточнила я. – Правильно?

– Предпочтительно, – кивнул Дэмьен.

– Читай вслух! – приказала Афродита. – Так оно как-то легче воспринимается!

Дэмьен откашлялся и великолепно поставленным голосом прочел первое четверостишье:

 
Древний владыка до времени сном околдован,
Но, когда раной кровавой будет Земля пронзена,
Чары царицы Т-си С-ги-ли разрушат оковы,
Пролитой кровью размоет могилу она.
 

– Так, что у нас есть? – спросил Дэмьен и сам же ответил: – Древний владыка – это, разумеется, Калона.

– Мы с Афродитой решили, что кровавая рана на Земле – это кровь убитого, как, например, профессора Нолан… – Я осеклась и нервно сглотнула, не решившись добавить: «Или Лорена».

– Когда я нашла ее, там… на траве было столько крови! Казалось, вся земля пропитана ею, – с дрожью в голосе уточнила Афродита.

– Короче, кровь убитого можно сравнить с кровью земли, – согласилась я.

– Согласен, примем эту догадку за рабочую гипотезу, – кивнул Дэмьен. – Ясно, что главная тут царица Т-си С-ги-ли, и она собирается использовать кровь, чтобы размыть могилу. – Дэмьен пожевал губу, наморщил лоб и добавил: – Хотя, это может быть ложная посылка. Возможно, царица Т-си С-ги-ли дирижирует всеми событиями, однако кровь прольет свою, и именно ее могущественная кровь вымоет Калону из могилы. Оригинальный способ эксгумации, ничего не скажешь.

– Фу, пакость какая! – скривилась Шони.

– Кто такая эта царица Т-си С-ги-ли? – спросила Эрин.

– Мы пока точно не знаем. И бабушка тоже. Она сказала только, что эти Т-си С-ги-ли очень злые, опасные и питаются смертью.

– Раз так, значит, нам нужно остерегаться эту потенциальную царицу зла, – решил Дэмьен.

– Но мы же не знаем, кто это и что она такое? – удивилась Шони.

– Почему не знаем? – возразила Эрин. – Если, по словам бабушки Зои, Т-си С-ги-ли кормятся смертью, то их царица – эта та, у кого прибавляется сил после того, как кто-нибудь умрет.