Текст книги "Больше, чем товарищи по кораблю (ЛП)"

Автор книги: Филиппа Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Я не могу перестать хихикать. Если бы он только знал, насколько грязные мысли сейчас в моей голове.

"Моя очередь. Я хочу проверить, могу ли я читать тебя".

"Ну, хорошо, но для этого нужно нести полную чушь. Я не уверен, что у тебя это получится".

"Но ведь у меня был такой замечательный учитель".

Его улыбка опьяняет.

Я беру его руку, вторая же– остается под столом, рисуя большим пальцем круги на моем колене.

"Ты думаешь… о том, что тебе чертовски повезло, что у тебя есть такой замечательный друг".

Он забавно ухмыляется.

"Ты думаешь о том, чтобы начать карьеру танцора после вчерашнего выступления…"

Он надувается.

"Боюсь, что нет, но не стоит себя корить. Чтобы достичь того уровня, на котором я нахожусь, нужны годы тренировок".

"Погоди, мне что-то приходит в голову".

Я насмехаюсь над видением.

"Хм, это интересно".

"Что?"

"Правда? Ух ты, Том, я польщена".

"Что?"

Его возбуждение нарастает с каждой секундой, когда я его дразню.

"Похоже, ты тоже не можешь перестать думать о прошлой ночи".

Мои слова замирают в воздухе, как брошенная перчатка, и я теряюсь в желании. Я жажду, чтобы его губы поймали мои, чтобы мой голод был утолен.

"Ты права. Я весь день фантазировал об этом поцелуе".

Он поднимает метафорическую перчатку.

"Эти мягкие губы, большие руки и маленькая щетина на моем подбородке".

Я скручиваюсь от смеха.

"Это была шутка!"

Я показываю на него, чтобы все остальные стали свидетелями его проигрыша.

"Нет, нет, не было, клянусь!"

Он пытается сдержать мой обвиняющий палец, хихикая вместе со мной. Боже правый, этот смех. Наши руки оказываются под столом, его удерживают мои на моих ногах. Я прекращаю борьбу только до тех пор, пока не чувствую, что он расслабился, а затем развожу руки и прижимаю его к себе.

"Так ты думал о нем?"

Его лицо застывает в нерешительности.

"Да".

Он переходит на шутку.

"Значит, тебе нравятся парни?"

"Нет, мне определенно не нравятся парни".

"Это нормально, если ты такой. Большинство парней должны быть би".

"О, я согласен, но этому парню нравятся только женщины".

Он проводит пальцами по моей коже, его рука оказывается на моем бедре.

"Докажи это".

"Элиза!"

Мэддисон хватает меня за плечо.

"Пойдем танцевать!"

Из всех людей, которые могли бы обломать меня сегодня вечером, она была последней в моем списке. Мэддисон не помешало бы изучить язык жестов.

"Я буду там через минуту", – говорю я и поворачиваюсь к Тому, чтобы снова снять напряжение между нами.

Его рука вновь оказывается на моем бедре.

"Но это же моя любимая песня!" – умоляет она, и Валентина рядом с ней просит меня присоединиться к ним со своей фальшивой улыбкой.

Чья это песня «Africa», группы Toto? Да еще и в дабстеп-версии. Я бросаю на нее взгляд, но она отвечает мне своим.

"Обещаю, что буду через минуту".

"Вызов", – давит Валентина.

"Ооо, она проиграет…" поддразнивает меня Том.

Я вздыхаю, полная негодования. Том крепко сжимает меня под столом и отпускает.

Отлично.

Девушки берут меня за руку, и мы образуем цепочку с Оби, проталкиваясь сквозь толпу к танцполу.

"Ты поблагодаришь меня позже", – говорит Мэддисон, ее тошнотворно-сладкий тон полностью испарился.

Что это значит?

Посмотрев на мое недоверчивое лицо, она продолжает.

"Ты же сказала: никаких коллег".

Но ведь это она… Ну и ладно. Я смотрю на Тома, который откинулся на кресле рядом с Дэниелом. Его глаза прикованы ко мне, на лице мелькнул намек на ухмылку, когда он опускает взгляд вниз по моему телу и снова поднимает.

Это еще не конец.

Мэддисон знает меня лучше, чем я сама. Это было абсолютно правильное решение – не дать мне обжиматься с Томом на глазах у всех.

Потому что я бы не смогла остановиться.

Клянусь, между ударом головы о подушку и звоном будильника проходит всего минута, и каждая трель заставляет мой мозг пульсировать от боли. Почему я не могла просто проиграть игру? Так трудно было отказаться от напитков, которые мне приносили весь вечер? И почему я завела будильник так рано? Ведь еще только полдень.

Мой звонок домой!

С большой осторожностью я надеваю форму, привожу себя в порядок и открываю сейф. Я думала, что первое извлечение телефона от туда будет более торжественным, но я слишком устала, чтобы заботиться об этом. Хотя я чувствовала бы себя гораздо хуже, если бы не выпила перед сном аспирин. Впервые за это утро угроза тошноты становится реальной, когда я вспоминаю того единственного поклонника, которому отказали остальные…

«Кто у нас гей за деньги?»

«Оби! – прокричала я „холостой за проживание“! У него дома есть жена, но он не думает, что об этом стоит упоминать!» – кричит Мэддисон, надеясь, что ее услышат. Он даже не пытается защищаться. «Не волнуйся, я протянул руку помощи. Без него ей гораздо веселее».

Я стою, потеряв дар речи, пытаясь проглотить отвращение, но оно сидит так некомфортно, что мне хочется блевать. Это был почти полный круг, но в худшем смысле – потому что на этот раз злодеем была бы я.

С почти полной батареей и часом бесплатного Wi-Fi в запасе я устроилась в том секретном месте, которое Оскар показал мне на вершине корабля. Оно самое подходящее для моего первого звонка домой. Здесь не так шумно, тихо и открывается идеальный вид, чтобы похвастаться Лоуренсу.

Параноидально опасаясь понести большие расходы на роуминг, я включаю авиарежим и просто подключаюсь к Wi-Fi. В предвкушении дофаминового удара я испытываю небольшой кайф, готовясь к потоку уведомлений. Я перехожу к своим любимым контактам и готовлюсь позвонить Саре, задерживаясь еще на несколько секунд для оповещения, но ничего не приходит. Может, Wi-Fi настолько медленный, что мне приходится открывать приложения по отдельности. Я сделаю это после звонка – я уже немного опаздываю. Набрав номер Сары, я жду, пока она ответит. Полагаю, план состоит в том, что я буду сидеть на видеосвязи, как будто я часть трапезы, а она сделает свое громкое объявление, когда будет готова. Не могу поверить, что у моей сестры будет ребенок!"

"Нелли! Как дела в цирке?"

Брату никогда не требуется много времени, чтобы вывести меня из себя, но это новый рекорд. Он несколько раз упомянул слониху Нелли, когда я подала заявление об увольнении, несмотря на мои постоянные напоминания о том, что Нелли убежала из цирка. Очевидно, это так и не дошло до его мозгов.

"Очень смешно. Где Сара?"

"В туалете. Сказала, что ей нехорошо. Наверное, из-за новых духов, которые папа подарил маме на день рождения".

"Ой!" – говорит отец на заднем плане.

Лоренс разворачивает телефон, чтобы показать, как папа качает головой, нарезая ростбиф.

"Но, по крайней мере, он ей хоть что-то подарил".

"Лоренс, прекрати", – ругает его мама.

"Я получила цветы, которые ты мне прислала, дорогая, спасибо. Это было очень мило", – говорит она в экран, ее нож и вилка висят над ее тарелкой.

"Я рада, что они доехали нормально. Я позаботилась о том, чтобы заказать их перед отъездом, но часть меня боялась, что что-то пойдет не так и я буду бессильна это изменить.

"Ах, да Привет, мам! С днем рождения!"

Я высовываю шею, словно надеясь быть более заметной для нее.

"Не похоже, чтобы ты была такой организованной, Лиззи".

Уколы по поводу некомпетентности. Как мне их не хватало.

"Как ни странно, когда ты не работаешь на несносного маленького червяка, это довольно легко".

Я знаю, что должна быть благодарна за все, что он сделал для меня, особенно когда я боролась за работу, но он превратил мою жизнь в ад с той самой секунды, как только я вошла в дверь его офиса.

"Как дела, милая?" – спрашивает мама.

"Потрясающе! В пятницу было шоу талантов, в котором мы с другом победили. Все очень милые. Мне очень весело здесь".

Я перечисляю несколько событий и занятий, которыми занималась на этой неделе, ожидая, что меня прервут от волнения, но этого не происходит. Только тишина.

"Алло?"

На экране появляется надпись "плохое соединение".

"Что это было, милая? Мы тебя потеряли", – раздается мягкий папин голос.

"Какой фрагмент ты слышала?"

"Потрясающе! Супер! Твой акцент стал больше походить на американский. Если не будешь осторожничать, то быстро станешь стрелять из пистолета".

Я закатываю глаза на Лоуренса.

"Уже готова собирать чемодан?" – подкалывает он.

"Ты ждешь этого? Неужели все разваливается без меня?"

"Вообще-то, процветает. У твоего заместителя есть связи со всеми высокопоставленными лицами в городе, так что дела идут как никогда хорошо".

"Фу, всем наплевать, Лоуренс. Эй, отвали от моего телефона!"

Изображение покачивается, пока я не вижу Сару, ухмыляющуюся от уха до уха. Как же я рада ее видеть.

"Элиза!" – визжит она. "Значит, ты нашла мое письмо?"

«Конечно, нашла!»

Экран снова замирает. Я слышу прерывистые всплески ее разговора, но не могу разобрать, что она говорит. На секунду я вижу пиксельное пятно Саймона, а потом он исчезает. Я продолжаю улыбаться, ожидая, пока интернет догонит меня.

"О, вот ты где. Мы как раз собираемся вручить маме ее подарок", – говорит она знающим тоном. Картинка еще немного трясется, параллельно сопровождаемая стуком и лязгом.

Сара всегда была карьеристкой, но при этом задумчивой. А с тех пор как она перевыполнила свой пятилетний план работы примерно за три, она стала ведущим разработчиком… О Боже, что это было? Она столько раз говорила мне, но я ничего не понимаю в IT-жаргоне. В любом случае, она действительно хороша в своем деле, и очевидно, что остальная часть ее графика тоже сдвинулась вверх.

Она передает маме небольшой подарочный пакет, на который мама смотрит некоторое время. Очень долго. Что она делает?

Плохая связь.

О Боже, только не сейчас! Клянусь, я нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы бросить телефон, словно камень в воду".

Связь снова включается, но все, что я получаю, – это стоп-кадры. Мама держит на руках снимок узи, затем обнимает Сару и Саймона. Папа вытирает слезы. Лоуренс находится слишком близко к камере, чтобы можно было его разглядеть, но я время от времени слышу его глупый голос. Я продолжаю улыбаться, так радуясь ее хорошим новостям, но чувствую себя сторонним наблюдателем чего-то, что объединяет всех остальных. Реальность осеняет, что это будет не единственное знаменательное событие или особый случай, который я пропущу, пока нахожусь здесь. Жизнь дома продолжается без меня, и я ничего не могу с этим поделать.

Звонок прерывается.

Нет, нет, нет.

Я быстро перезваниваю, но сигнал настолько плох, что я даже не успеваю попрощаться, как он снова обрывается. Если я продолжу звонить, то только помешаю их особенному моменту.

Я инстинктивно нажимаю на WhatsApp, надеясь, что, может быть, придут сообщения, как только я дам ему возможность подключиться, но по-прежнему ничего нет. Я обновляю свой последний поиск в Google – "Какова вероятность того, что круизный лайнер затонет?" – он загружается немного медленно, но все же работает. Значит, у меня есть интернет, просто нет сообщений. Я открываю Instagram, надеясь, что там мне повезет больше.

Провожу пальцем по экрану вниз, чтобы обновить чат. Никаких сообщений. Никаких уведомлений. Ничего.

В верхней части моей ленты – сообщение Тары. Она сейчас в туре и, судя по всему, ей удалось выйти на сцену вчера вечером. Там есть немного размытое видео ее выхода под занавес, снятое из-за кулис; такую широкую улыбку я не видела еще никогда в своей жизни, ее темно-рыжие локоны сияют еще ярче под светом сцены.

Я чувствую такую гордость, что могу лопнуть. Она сделала это. Я помню, как ходила на званый вечер на первом курсе театральной школы. Она пела "When He Sees Me", и у меня по коже бежали мурашки. Она была рождена для этой роли. Ревность просыпается только тогда, когда я пролистываю страницу и вижу фотографию Кейт, обнимающую ее за кулисами.

"Почему она до сих пор дружит с ней?

Быстро прокручиваю ленту, и на глаза попадается пост одной из моих старых подруг по работе на аттракционе, Мэй. Она, Лив и я были неразлучны. Любая наша совместная смена была удачным днем – мы всегда хихикали и создавали проблемы. Даже вне работы мы затевали всякую ерунду. Мэй была слишком неорганизованной, чтобы вести дневник, а Лив любила спонтанные планы, поэтому они всегда были готовы ко всему. Это отлично сработало, когда Тара была занята своим новым парнем, а Кейт начала исключать меня из таких мероприятий, как званые ужины в моем собственном доме с людьми с ее курса, которых я знала достаточно хорошо, чтобы считать своими друзьями. На фотографии Мэй и Лив за ужином с большой группой улыбающихся лиц, позирующих вдоль стола позади них. Подпись гласит: "Ужин с моими любимыми призраками и упырями".

"Я думала, что мы настоящие друзья, но когда у меня не осталось другого выбора, кроме как уволиться, Мэй и Лив быстро забыли обо мне. Я знаю, что друзья по расчету существуют, но я не думала, что являюсь таковой для них. Хотя, оглядываясь назад, думаю, что так оно и было.

Почему я всегда остаюсь в стороне?

Со стороны Мэддисон и Валентины было очень мило вытащить меня вчера вечером, но давайте посмотрим правде в глаза: только они здесь настоящие друзья, а я просто третье колесо, которое они в конце концов выбросят.

Я узнаю каждого человека на фото. Еще больше фальшивых друзей. Но что заставляет гнев жечь мои внутренности, как яд, так это когда я увеличиваю изображение пары в конце стола. Это он. Он обнимает ее. Это так чертовски неправильно. Я должна быть на этой фотографии. Он должен был уйти с позором. Он должен был подвергнуться остракизму со стороны всей нашей дружной компании. Он заслуживает того, чтобы промучиться весь этот год, как я.

Я выключаю телефон и сижу в тишине, не слыша ничего, кроме волн, бьющихся о борт корабля.

Тоска по дому, которую я испытывала после неудачного звонка семье, быстро прошла. Я больше не хочу возвращаться домой. Я была права. Там для меня ничего не осталось.

Я отправляю поздравление и сообщение с днем рождения в семейный чат WhatsApp, который доставляет его без проблем, прежде чем я выключаю телефон. Я возвращаюсь в свою комнату и запираю его в сейфе, уверенная, что у меня не возникнет желания достать его снова, пока я не уеду.

Мне труднее скрывать свое плохое настроение от гостей и находить силы для сегодняшних дел, но я с тревогой делаю вид, что все в порядке. Оскар разумно предпочитает не копать глубже, когда я говорю ему об этом, но он смотрит на меня пристальнее, чем обычно, словно ждет, что я поймаю маску, когда она упадет.

Как только мы закончили сегодняшний день, я ускользаю в свою комнату. У меня нет аппетита, чтобы пойти на ужин, я просто хочу побыть одна. Здесь так много людей, что становится душно, и неудивительно, что мне не удается уйти незамеченной.

"Элизабет! Вот ты где. Ты пряталась от меня? Я не видел тебя весь день".

Том подбегает к тому месту, где я застыла у своей двери.

"Черт, ты нашел меня".

Я притворяюсь, что играю с ним, но получается плоско и без юмора.

"Хороший день?"

Я не в настроении вести светские беседы, но, знаю, что другим людям будет так комфортно, так что по этой причине я и упорствую. Он не захочет знать меня такой. Никто и никогда не захочет.

"Да, отлично, спасибо. Боже мой, ты должна была посетить сегодня симулятор серфинга. Какой-то парень полностью стер…"

Я делаю вид, будто меня забавляет его история, но я даже не слышу его.

"…задницу, бегая за своими шортами".

Я фальшиво усмехаюсь, надеясь, что он купится.

"Кстати, твой звонок домой! Как это было?"

Я киваю и улыбаюсь.

"Очень мило".

"Да?"

"Да, это было…"

Я вдруг вспоминаю о том, что никто из моей семьи не сказал, что скучает по мне, и ни один друг не написал смс, чтобы проведать меня, потому что у меня их нет.

Не плачь, Элиза. Только не плачь.

Моя нижняя губа предает меня. Я изо всех сил стараюсь сохранить улыбку на лице, но после целого дня борьбы со своими эмоциями моя защита наконец-то рушится.

Глава 10

Том

У меня есть суперспособность. И, как и все суперспособности, я получил ее только после трагедии, изменившей мою жизнь. Четыре года назад я обнаружил, что у меня есть способность заставить кого-то улыбнуться, даже если весь его мир погрузился во мрак.

Она прячется за своей очаровательной челкой, но я все равно вижу эти большие голубые глаза достаточно, чтобы понять, что их обычное мерцание исчезло. Этот взгляд мне хорошо знаком, и нужно действовать, пока не… пока не стало слишком поздно. По ее щекам текут слезы. Не задумываясь, я притягиваю ее к себе так крепко, что чувствую, как ее губы дрожат на моем плече. Это похоже на объятие со статуей, ее тело напряжено от всего, что она держит в себе, но она не сопротивляется, и я продолжаю обнимать ее, пока она не делает тоже самое в ответ. На моей груди раздается всхлип, и я прижимаю ее еще крепче.

Я думал, что мне суждено навсегда остаться в оцепенении, и меня это вполне устраивало. Это было лучше, чем чувствовать то, что чувствовали все вокруг меня. Но с той секунды, как я оказался здесь, словно щелкнул выключатель: все мои эмоции вернулись.

Желание, радость, нервы, а теперь еще и боль. Я был уверен, что никогда не смогу испытать ничего подобного, но теперь понимаю, что ошибался. Очень ошибался. Это место меняет меня или она?

Я глажу ее волосы и обнаруживаю, что они в миллион раз мягче, чем я думал. Наши тела слегка покачиваются, а я разрабатываю план, как найти того, кто причинил ей такую боль, чтобы отомстить за нее.

Вдалеке раздаются шаги, и я не свожу глаз с угла, раздражаясь, но не удивляясь, когда из-за него появляется Харви. Очевидно, что он пришел повидаться с ней – его комната находится в другой стороне. Это он виноват? Пришел ли он извиниться? Если бы мне не хотелось продолжать держать ее в своих объятиях, я бы встретился с ним лицом к лицу. Он замирает на месте, когда видит нас.

Вечер пятницы

"У Мэддисон, Валентины и Оби челюсть отвисла, когда они увидели, как он выходит с ней из бара."

"Не волнуйся, она равнодушна к коллегам", – прошипела мне на ухо Мэддисон, заметив мой взгляд, устремленный на дверь.

"Она этого не допустит".

Мое облегчение от того, что, возможно, она не отвергала меня раньше, а только мои рабочие отношения с ней, быстро омрачается чувством вины за то, что я вообще пытался что-то сделать. Не успеваю я смириться с этим чувством, как меня охватывает нечто другое: защитное желание уберечь ее от дискомфорта, если он попытается еще что-то сделать.

"А что, если вместо этого вечеринка пройдет в другом месте?" – предлагает Оби с задорной ухмылкой. Он знает, что его сосед по комнате вот-вот начнет действовать.

"Я не смогу собрать людей достаточно быстро".

Она не знает ничего другого, кроме как прижать свою голову к моей груди. Харви обеспокоено морщит лоб и поднимает на меня глаза, словно спрашивая, все ли с ней в порядке. Я слабо киваю, все еще неуверенный, что он не причастен к этому, и, еще раз взглянув на нее, он уходит в ту сторону, откуда и пришел. Он явно знал, что что-то случилось. Что же произошло сегодня? Она тоскует по дому? Или она все еще расстроена из-за вчерашнего женатого парня? Она не сделала ничего плохого. Он протанцевал с ней всего десять секунд, прежде чем остальные оттащили ее. Она пыталась уйти, но мы ее остановили. Я даже вырвался на танцпол, чтобы отбить у нее еще одного придурка, но после этого она была уже не та.

Она отстраняется от меня.

"Прости".

Ее пальцы сметают крошечные капельки слез, нервно смеясь.

"Не извиняйся".

Она проводит рукой по моей груди.

"Из-за меня твоя рубашка вся мокрая".

"У меня есть еще".

Я успокаиваю ее беспокойство.

"Что случилось?"

"Честно говоря, ничего. Я в порядке".

"Скучаешь по дому?"

"Нет. Я думала, что буду, но…"

Она делает глубокий вдох и на секунду задумывается.

"Я скучаю по сестре и родителям, наверное. Мой брат… Ух, трудно по нему скучать".

Рад, что я не единственный, кто не может быть счастлив, увидев спину своего брата. Я молчу и жду, пока она заполнит тишину. Разговоры – это хорошо.

"Я не знаю. Если честно, я ничего не чувствую. И это еще хуже".

Охх, Элизабет. Она была лучиком света с самого первого дня, но, глядя на нее сейчас, я вижу лишь грозовые тучи. Я должен был заметить это раньше. Всегда больше всего страдают те, кто кажется, самым смешным и веселым.

"О Боже, это звучит так драматично. Я не имею в виду…"

"Нет, я понимаю".

Чем больше я узнаю людей на этом корабле, тем больше понимаю, что я не единственный, кто от чего-то убегает.

"Ты сейчас будешь чем-нибудь занята?"

"Я просто собиралась принять душ и закончить этот день".

Я не могу ей позволить остаться одной прямо сейчас – только не с этим шумом в ее голове.

"Ладно, как насчет того, чтобы ты приняла душ, а я пойду в и выберу несколько фильмов, может быть, даже возьму что-нибудь перекусить из магазина…?"

Несмотря на то, что она закатывает глаза в знак неодобрения, она улыбается, и внезапно все вокруг становится ярче.

"Перестань называть это так – мы не в тюрьме".

"Ладно. А как бы ты назвала это, магазинчик?" – передразниваю я с британским акцентом. В летнем лагере всегда была небольшая горстка богатых английских детей, которые придумывали самые странные фразы, и я рад, что сделал над собой усилие и запомнил некоторые из них.

Она пытается не рассмеяться, но у нее не получается.

"В любом случае. Я заскочу к тебе и запасусь продуктами для полуночного перекуса. Устраивает?"

"Я в порядке, правда".

"Да, так и будет. Потому что ты будешь смотреть фильмы со мной всю ночь", – настаиваю я.

Она делает глубокий вдох, понимая, что не избавится от меня, но ее протесты прекращаются, и я понимаю, что она рада этому.

"Какие-то пожелания?"

Она качает головой.

"Что, даже "Скиттлз" не хочешь?"

Кончик ее языка высовывается из уголка рта. Я лезу в карман и протягиваю ей наполовину съеденную пачку, которую оставил, чтобы поделиться с ней.

Я научился всегда держать при себе заначку после того, как в первый день предложил ей несколько «редких» конфет, и она визжала от восторга, угадывая каждый вкус. Я быстро пристрастился к тому, чтобы видеть, как светится ее лицо.

"Я принесу нам еще".

Я просыпаюсь от того, что занавески на свободной койке Элизы распахиваются, на меня наваливается какая-то девушка, а Дэниел наваливается на всех нас сверху.

Какого хрена Дэниел здесь делает? Несмотря на то что у меня уже была ночь, свободная от его храпа, это сразу же заставляет мириться с терпением.

Миниатюрная девушка, похожая на пикси, визжит и снова вскакивает на ноги, Дэниел быстро следует за ней. Мне требуется секунда, чтобы понять, откуда я ее знаю, но в конце концов я связываю все точки с фотографиями у кровати Дэниела. Его давно потерянная девушка наконец-то приехала, а Элиза, похоже, обзавелась соседкой по комнате.

Они неловко убегают обратно в нашу каюту, оставляя меня без крова, по крайней мере, на следующие тридцать минут. Кого я обманываю? Он не видел ее несколько месяцев – через пять минут она уже будет под ним, поэтому я не намерен спешить туда.

Как только за ними закрывается дверь, у Элизы загорается лампочка для чтения.

"Том?" – шепчет она, и я высовываю голову, чтобы посмотреть на нее.

"Привет", – шепчу я в ответ. Не знаю, почему, ведь теперь мы здесь только вдвоем.

"Что это было?"

"У тебя появилась соседка".

Она выглядит такой же разочарованной, как и я.

"Ты в порядке?"

Она кивает с милой улыбкой, затем садится и похлопывает по краю своей кровати, призывая сесть. И, черт возьми, если я откажусь от этого. Покинув тепло своей кровати, я спускаюсь по лестнице и устраиваюсь на краю ее койки, стащив часть простыней, чтобы прикрыть свое почти голое тело. Я свесил ноги через край кровати, и ее крошечные ножки перебрались на мои колени.

"Тебе там хорошо спалось?" – спрашивает она.

"Определенно, да. Это был первый хороший сон с тех пор, как я здесь".

"Я бы не стала к такому привыкать. Сомневаюсь, что у тебя будет еще такая возможность".

Я вздыхаю.

"О, пожалуйста, ваше высочество, пожалуйста, позвольте мне переехать с вами в Букингемский дворец. Я обещаю, что буду хорошо себя вести", – умоляю я, как воспитанный мальчик-сирота, живущий в нищете на улицах Лондона. Понятия не имею, откуда взялось это упоминание, но уверен, что это что-то, что меня заставляли смотреть в детстве.

Я хихикаю вместе с ней, более чем довольный тем, что она развеселилась.

Надеюсь, вчерашний вечер был для нее таким же радостным, как и для меня. Я не был уверен, какие фильмы ей понравятся, поэтому выбрал свои любимые, а затем несколько, которые никогда не видел. Хотя, как только я узнал, что она никогда не смотрела Marvel, все альтернативы отпали сами собой. Мы вслепую продегустировали все вкусы скиттлса. Затем она продолжила рассказывать мне о какой-то теории заговора, которую придумала после того, как посмотрела всего один сезон "Озарка".

Она также сказала, что покажет мне Лондон, если я когда-нибудь приеду. Она еще не знает об этом, но я собираюсь принять это предложение, как только представится возможность.

Моя суперспособность работала отлично. До тех пор пока я не предложил ей уйти, как только увидел, что уже далеко за полночь. На самом деле, я совершенно этого не хотел.

Тогда я понял, что она так же рада моему присутствию, как и я сам.

"Какая она? Девушка Дэниела".

"Наверное, такая же симпатичная ботаничка, как и он. Кажется, он сказал, что она работает в одном из магазинов косметики на набережной".

Она задумчиво хмыкает.

"Кстати, о подружках…"

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее, прекрасно понимая, что Мэддисон, должно быть, рассказала обо мне. Я хочу рассказать Элизе настоящую причину, по которой у меня никогда не было девушки. С ней мне кажется, что я смогу это сделать и все будет хорошо. Но впервые за… не знаю даже сколько времени, мне не нужно быть парнем с больным отцом или парнем, у которого только что умер отец. Я просто я. И пока что я собираюсь оставить всё так.

"Наверное, я просто не встретил подходящую кандидатуру".

Я пожимаю плечами.

Мы с Мэддисон возвращаемся с учения в жуткой тишине.

Мне нравится Мэддисон. Она полна энергии и настоящая болтушка, поэтому ее поджатые губы заставляют меня волноваться. Когда мы проходим через одну из дверей экипажа и спускаемся по пустой лестнице, она наконец-то заговаривает.

"Где ты был вчера вечером? Я заходила позвать тебя на завтрак, но тебя не было в каюте".

"Я был с Элизой".

"Две девушки за одну неделю? Интересно, что подумает Полли?"

Черт. Откуда она знает о ней?

"Девушки разговаривают, Том".

Отвечает она на мой немой вопрос, когда я слишком долго пытаюсь подобрать слова.

Как же хочется сохранить личную жизнь в секрете от того, кому явно не наплевать на нее… Я мог бы попытаться отрицать это, но точно знаю, что Мэддисон на это не купится. И, к сожалению, мой следующий выпад в любом случае будет достаточным признанием.

"Ты бросаешь много камней в человека, живущего в стеклянном доме", – говорю я, слишком поздно понимая, что не оказал себе никакой услуги. Я говорю это не для того, чтобы пристыдить ее за то, чем она занималась в пятницу; мне просто чертовски стыдно за то, что сделал я.

Я облажался.

Мне следовало вернуться в свою комнату. Там мне было бы так же весело, как и с Полли. Ничего личного – просто я больше ничего не чувствую к женщинам. Мне вообще кажется, что я никогда не знал, что такое интимная близость с кем-то. Даже само слово кажется мне чужим. Я просто делаю вид, что хорошо провел время, и ухожу, как только появляется возможность. И все же после одного поцелуя с Элизой мне пришлось оставить ее – и, что еще более важно, оставить ее с ним, – я впал в ступор.

А потом услышать, что ничего не произошло… Какой же я болван.

Я на собственном опыте убедился в сдержанности Элизы.

Я должен был догадаться, что она не станет трахаться с первым, кто проявит интерес.

В отличие от меня. Это место должно было стать новым началом, а я все испортил.

"С Элизой ничего не было. Все было не так".

"А что тогда было?"

Она открывает дверь и требует, чтобы я вошел первым, что я и делаю, чтобы оттянуть время на подумать.

"Мы просто тусовались и смотрели фильмы".

"О, так вы просто отдыхали под просмотр Netflix?"

Она ведет себя так, будто поймала меня.

"Нет. Не все сводится к сексу, Мэддисон", – напоминаю я ей.

"Я поверю в это, когда увижу".

Она смотрит недоверчивым взглядом.

"Ей нужен был кто-то, кто бы смог побыть с ней вот и все. Я спал на нижней койке, между прочим. Спроси Дэниела – он и его подружка устроили нам утреннюю побудку".

"Дай ей время. Никто не может продержаться весь контракт. Если ты, конечно, не Харви".

"А что с ним?"

Я цепляюсь за смену темы, как рыба за крючок, не только потому, что у меня много вопросов о личности Харви, но и потому, что я не хочу думать о том, что она имеет в виду под "дай ей время".

"Ты про то, что он настолько дружелюбен к гостям, но при этом так далек от нас?"

"Честно говоря, понятия не имею. Он близко никого к себе не подпускает. Но я люблю его. Он много работает и заботится о всех нас, причем часто так, что большинство людей этого даже не замечают".

Она останавливается посреди коридора.

"Знаешь, однажды до меня дошли слухи…"

Ей так и хочется рассказать, но она останавливает себя.

"Нет, я не должна это распространять. У меня нет никаких доказательств".

Она продолжает идти.

"Нет, черт возьми, ты должна рассказать мне сейчас".

Я получу любой компромат на этого парня.

"Ладно."

Она снова останавливается.

Что ж, убеждать второй раз не приходится.

Мэддисон понижает голос.

"Здесь какое-то время работал бармен, который ушел через неделю после того, как мы с Харви начали работать. Судя по всему, он знал Харви по его последнему контракту и сказал мне, что раньше тот был настоящим любителем вечеринок".

Интересно. Хотя мне трудно в это поверить. Он не похож на ярого тусовщика.

"А потом он уволился! И когда у меня появились вопросы, мне уже некого было спросить. Я бы хотела в это верить, но, взглянув на Оскара, я понимаю, что он не тот парень. Я никогда не видела, чтобы он по-настоящему смог оторваться. А я так хочу!"

Я тоже, Мэддисон. Я тоже.

Мчась по трассе I-95 – иначе называемой главным коридором экипажа, я отрываюсь от остальных в баре и отправляюсь на поиски других "сардин".

Я слышу ее раньше, чем вижу.

"Куда ты идешь?"

Не останавливаясь, я хватаю ее за руку и тяну за собой.

Эхо ее хихиканья по коридорам и запах ее сладких духов, украшающий воздух вокруг нас, вызывают дрожь по моему телу. Мне нравится, что она не ждет ответа и все равно продолжает идти за мной, радуясь любому приключению, в которое я собираюсь ее затащить.

Повинуясь интуиции, я направляюсь в спортзал справа от нас. Нажав плечом на массивную дверь, я останавливаю наше движение.