Текст книги "Колдунья"
Автор книги: Филиппа Грегори
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 37 страниц)
Зубы ее стучали, словно опровергая эту явную ложь. Элис сомкнула их на краю кружки и отхлебнула еще медовухи.
Отец Стефан, казалось, очень расстроился.
– Дитя мое, я и понятия не имел, – промолвил он. – Это моя вина, я виноват в этом! Я не подозревал, что личная месть этой дамы зайдет так далеко. Я никогда бы не позволил проводить это испытание ради удовлетворения ее злобы. Это большой грех – использовать процедуру Божьего суда только из-за личной обиды. Я должен был догадаться. Довести тебя до такого отчаяния!
Он замолчал и быстро заходил по комнате. Элис запустила пальцы в мокрые волосы и выжала их. Она исподтишка наблюдала за священником, пытаясь догадаться, о чем он размышляет и насколько для нее опасен.
– Тебе надо исповедоваться, – решил он. – Исповедоваться и помолиться об отпущении твоего греха. Покушение на собственную жизнь – тяжкий грех. Смертный грех, Бог запрещает это делать. Ты должна бороться с отчаянием и страхом. Прости и ты меня. Я был слишком строг с тобой. Слишком горячо стремился уличить тебя. Это тоже грех, мой грех. – Он на минуту задумался и продолжил: – Это грех тщеславия. Я гордился своими достижениями в деле разоблачения ведьм, охоте за еретиками. Много людей предстало предо мной, лишь некоторые избежали правосудия. Мне надо быть бдительным и искоренять в себе гордыню.
– Я ни в чем не виновата! – горячо воскликнула Элис. – Я боялась, что леди Кэтрин заставит меня пройти еще одну проверку. Что вы будете на ее стороне, не поверите мне и станете пытать. И что какая-нибудь маленькая оплошность приведет меня к гибели.
– Я ошибался. – Священник вздохнул, пораженный ее признанием. – Я рад быть бичом грешников, но не таких невинных овечек, как ты. Прости меня. Ты никогда больше не предстанешь перед Божьим судом. Даю слово. Я буду тебе защитой от людской злобы. Ты доказала свою невинность, один раз во время испытания хлебом, а в другой раз в водах рва. Ведь если бы ты была ведьмой, разве ты утонула бы? А ты уже шла ко дну, когда я спас тебя.
Элис кивнула и плотней закуталась в плащ. Отец Стефан увидел это и налил еще кружку горячей медовухи.
– Пей, – велел он. – Потом отправляйся к себе и переоденься во все сухое. И ничего не бойся, никакого нового испытания тебе не грозит. Я не стану подвергать тебя Божьему суду, и, пока я рядом, никто другой не станет это делать. Теперь ты под моим покровительством. Ты тонула как истинная христианка, так что никакая ты не ведьма.
Девушка снова кивнула, кажется, она успокоилась и была удовлетворена.
– А леди Кэтрин, она уже проснулась? – осведомился отец Стефан. – Наверное, станет изводить вопросами, куда ты делась?
– Возможно, – согласилась Элис, быстро взглянув на узкое окно караульной комнаты, за которым стояло серенькое зимнее утро. – Леди Кэтрин никому не доверяет. У меня больше свободы, чем у остальных, ведь я служу его светлости. Но она за всеми следит, она всех нас боится.
– Ей есть чего бояться, бедняжке, – заметил отец Стефан. – Хьюго не всегда хорошо с ней обращается, лорд Хью устал от ее жалоб. Он просил меня обсудить с епископом, какими способами можно аннулировать их брак.
Эта новость заставила Элис навострить ушки.
– Как считаете, епископ решит эту проблему?
Священник огляделся по сторонам: не подслушивает ли кто, и ответил:
– Конечно нет. Верховный глава нашей церкви – король. Все матримониальные дела рассматриваются церковным судом, а потом идут к нему. Но молодой лорд и Кэтрин находятся в близком родстве, они двоюродные брат и сестра, их дедушки и бабушки тоже были близкие родственники. Осмелюсь предположить, что правомерность этого брака будет оспорена, его могут объявить недействительным.
Девушка тихонько вздохнула.
– А с вашей рекомендацией, внял бы епископ вашему совету?
– У меня, конечно, есть некоторое влияние на его преосвященство. – Отец Стефан самодовольно улыбнулся. – Но я пока сам не знаю, что посоветовать. Мне следует молиться и много думать, Элис. Мы с Хьюго друзья, но в этом деле я прежде всего служитель Бога и должен слушать только Его голос.
– На вас большая ответственность, отец Стефан, – сочувственно промолвила Элис; она подняла на него личико, темные глаза ее светились простодушием. – Было бы так чудесно, если бы вы развели молодого лорда! Без леди Кэтрин в замке сразу стало бы светлее. И она избавилась бы от страданий, которые сейчас переносит.
– Брак – это таинство, – напомнил отец Стефан. – Он длится до тех пор, пока сам Господь не положит ему конец – если, конечно, с самого начала имеет законную силу. Ни в коем случае нельзя потакать капризам мужчины или женщины.
– Но вам неизвестно, какому ужасу подвергается миледи, – возразила Элис. – Она позволяет делать с собой чудовищные вещи. Она так глубоко погрязла в грехе, что сама радуется как животное, даже гордится этим.
Судя по всему, священник был потрясен.
– Это надо прекратить любыми средствами! Это же смертный грех! – Он посмотрел на Элис и переменил тему. – Эй-эй, да ты вся дрожишь. Немедленно иди к себе и переоденься в сухое.
Она встала и направилась к двери.
– Элис, – нерешительно позвал он.
Девушка обернулась.
– Поклянись, что ты больше и помышлять не станешь о самоубийстве, – попросил священник. – Это ужасный грех, самый отвратительный из всех. Он приведет тебя к осуждению на вечные адские муки. Вечные, Элис. Подумай об этом.
Она склонила голову; ее посиневшие от холода пальцы сжимали промокший кошелек с магическими куклами.
– Я уже думаю об этом, отец мой, – невнятно пробормотала она.
Затем повернулась и вышла из комнаты.
ГЛАВА 12
В теплой комнате дамы еще крепко спали. Элис сбросила плащ, голышом забралась в кровать и отбросила с лица липкие волосы. Мокрый кошелек с восковыми фигурками она сунула под подушку. Она скоро уснула; ей приснилось, что она хозяйка замка, у нее собственные фрейлины, которые обращаются к ней «леди Элис», а по ночам рядом лежит Хьюго, согревая ее горячим телом. Она перевернулась на другой бок и прошептала его имя. Когда Элиза грубо потрясла ее за плечо, Элис пробудилась и улыбнулась – радость, которую она испытала во сне, еще не прошла. «Он любит меня, – пронеслось в голове у Элис. – Он любит меня и обещал, что мы будем вместе».
– Тебя требует миледи, – сурово сообщила Элиза. – Она не может до тебя докричаться, жалуется, что ты вечно опаздываешь. Лучше поторопись.
Чувство ленивого довольства как ветром сдуло. Элис выскочила из постели, быстро натянула темно-синее платье, убрала волосы под темно-синий головной убор и поспешила в спальню леди Кэтрин.
– Миледи? – обратилась она к госпоже, открыв дверь. Кэтрин сидела в кровати, ее ночная рубашка из тонкого полотна была спереди настолько изорвана, что осталось только выбросить ее, постельное белье было скомкано и измято.
– Элис. – Кэтрин обнажила в улыбке желтые зубы. – Мне нужны твои навыки.
– Да, миледи, конечно, – ровным голосом произнесла Элис. – Что я могу для вас сделать?
– Мне кажется, я беременна, – пояснила Кэтрин. – Ничего удивительного, я полагаю!
Лицо ее так и светилось, глаза сияли. Элис молча кивнула.
– Последние несколько недель милорд просто ненасытный какой-то, – добавила Кэтрин, облизнувшись, как гурман, перед которым стоит деликатес. – Никак не может оставить меня в покое. Вот и сделал ребенка.
– Очень приятно слышать, – едва шевеля губами, отозвалась Элис.
– Неужели? – В голосе леди Кэтрин звучала ирония. – Ты в самом деле рада? Ты удивляешь меня, Элис. Ты ведь надеялась на внимание со стороны лорда Хьюго. Но он замечал только меня и никого больше.
– Он проводил с вами много времени, миледи, – согласилась Элис; она уже начинала злиться, кровь бросилась в голову и стучала в висках. – Всем дамам прекрасно известно, что милорд часто посещал вас. И мы рады вашему счастью.
Громкий смех леди Кэтрин раскатился по комнате.
– Не сомневаюсь, – противно проскрипела она. – Впрочем, неужели и ты, Элис? Ты отказалась от надежд, что Хьюго когда-нибудь посмотрит в твою сторону?
– Отказалась, – легко солгала Элис. – Я здесь на службе у лорда Хью в качестве его секретаря, а также знахарки. Если он перестанет нуждаться в моих услугах, я вернусь домой. Для его сына, а также для вас, госпожа, я всего лишь служанка. И ничего больше.
– Да, – удовлетворенно ответила леди Кэтрин, выразительно глядя на Элис. – Для моего супруга ты всего лишь служанка. Он может использовать тебя как угодно или не обращать внимания. Ему без разницы.
Элис молча сделала реверанс.
– Если хочет, пусть переспит с тобой, – продолжала миледи. – Сейчас это не имеет значения. Я ревновала его, боялась, что ты отберешь его. Но теперь у меня будет от него ребенок, и лишить меня мужа не сможет никто. Пусть спит с тобой, если ему нравится, получит удовольствие и сразу забудет. Но я добилась его, Элис. Теперь он мой. Я мать его ребенка. А для его светлости и для Хьюго ты всего лишь забава. Тебе все ясно?
Продолжая упорно смотреть в пол, Элис кивнула. Она не могла говорить, ей так хотелось, чтобы все услышанное было неправдой, чтобы леди Кэтрин оказалась бесплодной и таковой осталась навсегда. Элис понимала: когда у Хьюго появится законный наследник, Кэтрин одержит над ней верх и все обещания, которые Хьюго тихим голосом давал ей прошлой ночью, ничего не будут стоить. В ушах звучал насмешливый голос Моры, советующий опасаться желаний, которые сбываются, колдовства, которое продолжает действовать уже против твоей воли, и кукол, которые неправильно понимают приказы и сами хорошо плетут свои маленькие заклинания.
– Ты мне понадобишься, – сообщила леди Кэтрин уже другим тоном. – Моя мать умерла, как тебе известно, и у меня нет подруг, с которыми можно обсудить беременность. В прошлом году скончалась моя старая кормилица, и теперь во всем замке нет никого, кто бы подсказал мне, как теперь заботиться о своем здоровье и здоровье малыша. Лорд Хью считает тебя искусной травницей, уверяет, что лучшей знахарки не знает. Я рассчитываю, что ты будешь следить за моим здоровьем и давать добрые советы. Я мечтаю о сыне. И ты позаботишься о том, чтобы все прошло гладко.
Элис шагнула ближе к высокой кровати.
– Миледи, вам необходим настоящий врач и повивальная бабка. У меня есть некоторый опыт в повивальном деле, но для вашего здоровья и для здоровья наследника вам нужен врач.
– Будет врач, всему свое время, – надменно заявила Кэтрин. – Но пока я хочу пользоваться твоими рекомендациями и твоим постоянным уходом. Полагаю, ты принимала роды? Умеешь это делать?
Девушка упрямо помотала головой.
– Мне только шестнадцать лет, – напомнила она. – Милорд Хью достаточно добр, он доверился моим травам, но ведь он выгнал всех врачей и больше их не увидит. Ему приятней пользоваться моими услугами. Однако вы, миледи, не ссорились с опытными знахарками и повитухами, живущими в окрестностях замка. Вам стоит пообщаться с ними.
Она умолчала о том, что скорей умрет, чем станет ухаживать за Кэтрин. Неприязнь между ними была так же осязаема, как и развалившееся на кровати, полуодетое тело миледи.
– А что ты думаешь об этой старухе из Боуэса? – поинтересовалась Кэтрин. – Она будет хорошо обо мне заботиться?
Ей доставляло огромное удовольствие видеть бледное, напряженное лицо Элис и слышать, как та заикается, подыскивая оправдания. И Элис попалась на этот крючок.
– Моя тетушка Мора? – уточнила она. – О да, конечно. Она очень умелая знахарка. Она приняла много детей. Позовите ее, она осмотрит вас, ну и будет следить за вами. Она прекрасная повитуха.
Кэтрин удовлетворенно кивнула.
– Ну, тогда вы обе станете служить мне, – заключила она с легкомысленным торжеством. – Я пошлю солдат, пусть немедленно доставят Мору. Она поселится здесь и будет следить за моим здоровьем. Вы обе будете прислуживать мне, заботиться обо мне днем и ночью, Элис. А сейчас осмотри меня. Мне не терпится выяснить, правда ли я беременна. И если да, мальчик это или девочка.
Сделав реверанс, скрывая страх и раздражение, Элис отправилась за своим узелком в дамскую спальню. Только она переступила через порог, на нее набросилась Элиза.
– Зачем ты понадобилась ей? Как она сегодня, сильно злая? Разве Хьюго не провел с ней всю ночь?
– Не знаю, – пожала плечами Элис. – Сейчас его там нет. Сидит одна, очень довольная. Думает, что беременна. А я должна это подтвердить.
Все разразились восклицаниями, а Элиза округлила глаза.
– Наконец-то, – выдохнула она. – Хьюго в конце концов исполнил свой долг.
– Да, – сухо промолвила Элис. – Слава богу. Но какими ужасными средствами!
– Неужели это правда? – спросила Элиза. – У нее и прежде были ложные признаки. Если злость препятствует зачатию, то это как раз ее случай.
– Сомневаюсь, что правда, – заметила Элис. – У нее полно причин соврать. Скоро будет известно. И если она обманывает, я непременно сообщу старому лорду. Сразу же сообщу.
– Тише, – тотчас прошептала Рут. – Иди же, Элис, она ждет тебя. Хочешь, я составлю тебе компанию?
– Да, – согласилась Элис. – Она придирается ко мне, надеется довести до слез. Идем, Рут, может, она при тебе придержит язык.
– Что ты собираешься делать? – полюбопытствовала Рут, увидев, что знахарка достает из своего узелка молитвенник и кристалл кварца.
– Попробую этой штукой определить, есть ли у нее ребенок, – пояснила Элис. – Ну что ты на меня так смотришь? Это просто.
И они отправились в спальню госпожи. Элис вошла первой. Леди Кэтрин любовалась своим отражением в потертом серебряном зеркальце.
– Что это у меня на шее, видишь, какое-то пятнышко? – обратилась она к Элис.
Та наклонилась поближе, разглядела и спокойно произнесла:
– Это синяк, миледи.
Она ясно видела отпечаток зубов. Это он оставил засос, Хьюго, это его работа. Кэтрин с наслаждением вздохнула.
– Как он там оказался? – Она с невинным видом подняла брови. – А что за синяк, какой он, Элис?
– Укус, – коротко ответила девушка.
– О-о-о, – откликнулась Кэтрин. – А я и забыла. Это все Хьюго. Он такой пылкий, кусается, целует взасос, право, иногда кажется, что проглотит. У нас будет не сын, а лев! Ведь Хьюго и берет меня ну прямо как лев!
Элис холодно кивнула, но щеки ее пылали. От Кэтрин не укрылись эти явные знаки ревности. От ее зорких глаз ничто не могло ускользнуть.
– А ты все еще девушка, Элис? – осведомилась она. – Смотри, я могу ускорить сватовство, помнишь, мы это обсуждали? Молодой офицер все еще не прочь на тебе жениться. Мне неприятно думать, что ты состаришься, высохнешь, но так и не познаешь любви. Это чудесно, когда мужчина буквально сходит по тебе с ума. Когда Хьюго ложится ко мне в постель, я чувствую себя настоящей королевой. А когда он обнимает меня и все тело покрывает поцелуями! Передать невозможно, Элис, какие это ощущения! Такое сильное удовольствие, что кажется даже нечистым, как смертный грех…
В сердце Элис поднялась волна злости – словно тошнота подступила к горлу.
– Вы счастливы в любви, миледи, – поддержала она беседу. – А теперь скажите, когда в последний раз у вас были женские дни?
Леди Кэтрин нахмурилась – она не любила, когда ее перебивают.
– Пять… нет, шесть недель назад.
– У вас бывает тошнота?
Миледи отрицательно помотала головой.
– А груди набухли, стали более чувствительными?
Элис заставляла себя спокойно выслушивать, как Хьюго занимается любовью со своей женой, но щеки ее пылали жаром. «Жирная свинья», – думала она.
– Ну конечно, они чувствительны! – радостно воскликнула Кэтрин.
Она распахнула рубашку. На больших грудях с обеих сторон коричневых сосков стояли отметины в виде тоненьких красных полосок, словно цепочки маленьких, налитых кровью пузырьков. Рут так и разинула рот.
– Вам больно, миледи? – вырвалось у нее.
Наслаждаясь воспоминанием, госпожа закрыла глаза.
– О, это Хьюго делал мне больно. Еще он связывал меня по рукам и ногам, а потом пристраивался сзади. – Глаза Кэтрин распахнулись, потемнели и замутились, в них снова проснулось желание. – А ты, Элис, разве не хочешь, чтобы он и с тобой проделал такое? Разве тебе не понравится, если он покроет тебя? Залезет на тебя, как необузданный жеребец на кобылу?
Девушка откашлялась. Во рту у нее вдруг пересохло.
– Нет, миледи. Испытание, которому вы подвергли меня, прояснило мне голову и исправило нрав. Я больше не ищу милостей вашего супруга. Отныне вкусы мои лежат совсем в другой области. Боль никогда не доставила бы мне удовольствия. – Элис секунду помолчала. – А теперь, миледи, я должна положить руку вам на живот: мне надо увидеть, есть ребенок или нет. Это все равно что поиски подземных вод с помощью лозы, это умеют делать многие. Вам нечего бояться.
Леди Кэтрин, хотя ее и раздражала холодность знахарки, послушно кивнула и заявила:
– Я ничего не боюсь. Кроме Хьюго, никто не может причинить мне боль.
Достав молитвенник, Элис пробормотала несколько бессмысленных латинских фраз. Она не осмелилась благословлять эту работу молитвой, как делала прежде. Воспоминание о хрупкой облатке причастия, которую она стерла в порошок и сожгла, было еще ярким. Ей не хватало смелости призывать теперь имя Господа или Его Матери. Она поводила молитвенником из стороны в сторону и что-то прошептала, опасаясь обвинений в том, что начала работать без благословения Божьего.
Ледяными маленькими ладошками она ощупала круглый живот госпожи, со злобным удовлетворением отметив, как дряблое тело колышется от ее прикосновений.
– Леди Кэтрин беременна? – спросила Элис у кристалла.
Кварц на тесьме сделал ленивый полуоборот по часовой стрелке. Она закусила губу и почувствовала во рту вкус крови, теплой и соленой, как слезы. Камень ответил положительно, Кэтрин была беременна.
– Ну что? Ну что? Что это значит? – поторопила миледи.
– Кажется, у вас будет ребенок, – медленно проговорила Элис.
Ей от всей души хотелось обратного. Но теперь ничто не могло помешать появлению малыша. Теперь он будет расти и развиваться в жирной утробе миледи. И никакая сила не заставит его исчезнуть.
– Узнай теперь, сын ли это, – потребовала Кэтрин.
– Ребенок мужского пола? – задала вопрос Элис.
Кристалл снова качнулся. Миледи издала короткий радостный вопль; она чуть не выпрыгивала из кровати.
– Что это значит? Да? Да?
Элис кивнула.
– Беги за молодым лордом! – велела миледи, повернувшись к Рут, потом обратилась к Элис: – А ты оставайся здесь. Ты можешь понадобиться.
Убрав кристалл и молитвенник в свой узелок, Элис подошла к окну. Из пустоши дул сильный ветер, над землей змеилась поземка. Снег заносил цветочные клумбы и грядки с лекарственными травами, снежинки в танце опускались на замерзшую землю. Она подумала, что хижина Моры, должно быть, уже вся белая и перед дверью лежит огромный сугроб. Если снегопад продлится долго, солдаты не смогут попасть внутрь. Элис безумно захотелось очутиться там, в пустоши, где царят холод и одиночество. Да где угодно, только не здесь, не в этой душной комнатке, рядом с мерзкой, испорченной женщиной, которой она должна повиноваться на глазах у любимого человека.
Хьюго ворвался без стука. Кэтрин даже не успела одернуть одежду. Рубашка задрана, живот обнажен, груди свесились в разные стороны, простыня из тонкого полотна лишь наполовину прикрывает пышные волосы на лобке. Миледи смотрела на мужа такими глазами, будто ждала, что он тут же бросится на нее и станет яростно долбить, не обращая внимания ни на Элис, ни на Рут.
– Ты звала меня, Кэтрин? – отрывисто спросил Хьюго.
В сторону Элис он даже не взглянул.
– У меня есть для тебя одна новость, – промолвила миледи. – Подойди ко мне и сядь.
Она похлопала ладонью по постели, однако Хьюго не пошевелился.
– Пардон, мадам, но я не могу задерживаться ни на минуту, – пояснил он. – Я отправляюсь на охоту, меня ждут. Если я задержусь, лошади замерзнут. На улице сильный ветер.
– Тогда останься дома, – проворковала леди Кэтрин, соблазнительно улыбаясь. – Я найду для тебя забаву и здесь.
Она сдвинулась в глубь кровати. При виде мужа ее соски вызывающе затвердели. Элис, неожиданно для самой себя, уставилась на них не моргая.
– Подожди до ночи, дорогая, – ответил Хьюго. – Я обещал отцу добыть на обед оленины.
– Ну, тогда не стану тебя задерживать, поделюсь новостью. У меня для тебя очень хорошая новость, Хьюго. Я жду ребенка, и Элис считает, что это мальчик.
Повисла глухая тишина. В сторону Элис Хьюго по-прежнему не смотрел.
– Это лучшая новость из всех возможных, – спокойно произнес он, превосходно владея собой. – Поздравляю вас, сударыня. Надеюсь, у нас родится здоровый сын. А сейчас мне пора.
– Куда ты отправляешься? – поинтересовалась леди Кэтрин.
– В пустошь в окрестностях Боуэса, – бросил он уже с порога.
– О, тогда подожди еще минутку! – воскликнула миледи, словно новая мысль пришла ей в голову. – Подожди, пожалуйста. Нужно заехать к родственнице Элис и приказать ей явиться в замок. И прошу, пошли с ней одного из своих людей. Мне нужна ее опытность, а Элис – ее советы. Верно, Элис?
– Мора гораздо опытней и искусней меня в повивальных делах, – согласилась Элис, не поднимая глаз от пола. – Но до родов она не понадобится вам, миледи, а это будет еще в октябре. Тогда и нужно ее пригласить.
– Милорд не захочет, чтобы я рисковала своим здоровьем, – решительно заявила леди Кэтрин.
– Как пожелаешь, дорогая, – отозвался Хьюго. – Я готов доставить ее хоть сегодня. Но возможно, она сама пока не готова служить тебе.
Бледные глазки леди Кэтрин удивленно расширились.
– Доставьте ее сегодня же, милорд, – распорядилась она. – Если мы все считаем, что она нужна здесь, то чего тянуть?
– Хорошо, миледи.
Хьюго поклонился и снова направился к двери.
– Вы не поздоровались с Элис, милорд, – вкрадчиво промолвила леди Кэтрин. – Она теперь просто незаменима. Ты должен обращаться с ней обходительно, Хьюго. Чего бы она ни выделывала в прошлом, теперь она моя любимая фрейлина.
Лорд нехотя обернулся. Элис встретила его непроницаемым взглядом.
– Да, конечно. Простите меня. – Он равнодушно кивнул; морщины между бровями и в уголках рта выступили еще более резко. – Добрый день, Элис.
– Добрый день, лорд Хьюго, – ответила знахарка.
На нее повеяло ледяным холодом, словно она опять с головой окунулась в воду замкового рва. Теперь и речи не шло о том, чтобы занять место госпожи. Не будет ни аннулирования брака, ни ночей любви в большой, освещенной множеством свечей спальне. Никогда Хьюго не уснет рядом с ней, удобно устроившись на постели. Кэтрин одержала победу. И помогла ей в этом сама Элис, ее колдовство.
Скользнув по ее лицу хмурым взглядом, Хьюго круто развернулся и удалился, пока супруга не придумала новый предлог его задержать.
– Элис, подай мое платье, светло-розовое, – удовлетворенно велела Кэтрин. – Он обожает этот цвет. И прикажи там кому-нибудь, пусть принесут горячую воду и теплые простыни. Я приму ванну. Он без ума, когда от меня приятно пахнет.
Смиренно присев в реверансе, знахарка послушно отправилась исполнять ее волю.
Элис удивилась, неожиданно осознав, что ей самой до смерти хочется повидать Мору. Девушка ждала у внешних ворот, когда слуга доставит старуху из Боуэса. День был холодный и пасмурный, небо плотно обложили серые снеговые тучи, они плыли так низко, что казалось, задевают брюхом мрачные крыши замка. Над рвом стелился густой туман, ветер гнал над землей белую поземку, весь остальной мир утонул во мраке. Элис плотней закуталась в плащ и сунула замерзшие руки в рукава. Сначала она услышала звук, затем увидела повозку. До нее долетал стук копыт, звонкий по булыжной мостовой, потом гулкий по подъемному мосту. Элис вышла из-под арки как раз в тот момент, когда слуга натянул поводья, остановил лошадь и сгрузил на землю Мору с ее котомкой. У него было такое лицо, будто он несказанно рад, что наконец избавился от своей попутчицы.
– Приехали, бабка! – крикнул он. – И хватит на меня плеваться! А, вот и Элис тебя встречает, она покажет, где ты будешь жить. Поблагодари ее, что тебя приволокли сюда из твоей дымной развалюхи.
– Здравствуй, Мора, – подала голос Элис. Старуха отряхнулась и потуже затянула платок на согбенных плечах. Потом критически оглядела девушку и сразу уловила напряженность на ее бледном лице.
– Значит, прижало? – догадалась она. Это был скорее не вопрос, а утверждение.
– Мне очень жаль, если тебя привезли сюда против воли, – заметила Элис. – Госпоже взбрело в голову, она и распорядилась. Я тут ни при чем.
– Беременна, так, что ли? – уточнила Мора.
Элис молча кивнула.
– Куклы помогли, верно?
Девушка подвела Мору поближе к стене, приложила губы к ее уху и прошептала:
– Не знаю. Тут разве поймешь? Хьюго уверяет, что сам захотел переспать с ней, но прежде такого с ними не было, до того, как я совершила заклятие. И еще… – Она осеклась, но взяла себя в руки и продолжила: – Они делают это как-то противоестественно.
– Противоестественно? – Мора резко рассмеялась. – С чего ты взяла, детка? На что намекаешь? Он влезает на нее, как кобель на сучку? Бьет ее? Трубит в охотничий рог, когда кончает?
– Да нет, не это, – отмахнулась Элис. – Все остальное. Например, привязывает ее к себе жгутом из ее разорванной рубашки и спаривается. Это неспроста, верно? Я ведь тоже стянула фигурки ленточкой.
– Может быть. – Старуха равнодушно пожала плечами. – А может, ему самому так нравится. Пойдем в замок, детка, я замерзла.
Кивнув стражнику, Элис взяла Мору за руку, подхватила ее небольшую котомку и повела по внешнему двору, по подъемному мосту, перекинутому через ров, окутанный густым туманом, по промокшему парку во внутреннем дворе. Оказавшись в замке, они, не останавливаясь, пересекли большой зал, хотя Мора упиралась и оглядывалась по сторонам.
– Объясни хоть, что за люди здесь живут, – настаивала она. – Это зал лорда Хью? Я уже была здесь, когда выступала свидетельницей в деле о краже, в которой обвинялся Фармер Рули. Его светлость сидел за столом в большом резном кресле.
– Раз в три месяца он устраивает здесь заседание суда, – сдержанно сообщила Элис. – А еще он здесь обедает и ужинает.
Она втащила Мору вверх по ступенькам на помост и отдернула на стене декоративную гардину.
– Через эту дверь мы сюда заходим, – пояснила она. – А если являемся рано, в этом коридоре ждем лордов и миледи. Иногда они здесь тоже стоят и беседуют. – Элис кивнула на один из дверных проемов. – Эта дверь ведет в круглую башню лорда Хью, там его покои, помещение для стражи и комната молодого лорда.
Мора внимательно оглядывала коридор. Девушка потянула ее налево.
– А это лестница в дамскую галерею, расположенную прямо над большим залом. Там дамы проводят все свое время. В круглую башню им запрещено заходить, разве что по приказу одного из лордов.
Следуя за Элис вверх по ступеням, Мора изучала гобелены, висящие по обеим сторонам.
– У меня теперь новая комната, ты поселишься со мной, – продолжала Элис. – Но все равно придется торчать в дамской галерее. Леди Кэтрин спит справа, остальные – в комнате напротив, а у нас с тобой будет комнатка рядом. Раньше там хранили старую мебель и всякий хлам. Я попросила свой уголок, где можно будет готовить травяные настои и другие лекарства. Я бы предпочла, чтобы нас поместили в круглой башне со старым лордом. Но леди Кэтрин глаз с меня не спускает.
Поднимаясь по лестнице, Мора совсем запыхалась.
– Из-за молодого лорда? – тяжело дыша, уточнила она.
– Миледи очень ревновала, – вдруг разволновавшись, призналась Элис. – Устроила для меня испытание – Божий суд. Она пыталась избавиться от меня, Мора. Хьюго проболтался, что любит меня. А прошлой ночью мы с ним были вдвоем, и он пообещал… он пообещал… – Элис огорченно замолчала, ее лицо застыло. – Но теперь это не имеет значения. Неважно, что он обещал, неважно, какие мы строили планы. Я мечтала стать его женой и хозяйкой замка. Но из этого, судя по всему, ничего не выйдет. У миледи будет ребенок. Ее положение теперь упрочилось.
Мора кивнула. Элис провела ее в дамскую галерею и в правом углу открыла дверь.
– Покои леди Кэтрин напротив. – Девушка махнула рукой в ту сторону. – Они выходят на внутренний двор замка, там теплей. Остальные дамы ночуют рядом, в соседней комнате, их окна, и наши тоже, смотрят на реку.
Переступив порог, старуха огляделась.
– Кровать, – удовлетворенно отметила она. – Никогда не спала на кровати.
– Кровать на двоих, – пояснила Элис. – Мы будем спать вместе.
– И хороший камин, да еще и шкаф, есть куда вещи положить, – радовалась Мора, мгновенно оценив достоинства комнаты. – Зеркало и буфет. Послушай, Элис, а здесь зимой удобней, чем в моей хибаре.
– И опасней, – предостерегающе произнесла Элис. – Божий суд – это тебе не шуточки.
Подняв на нее глаза, сверкающие каким-то неприятным блеском, Мора заявила:
– Да, неплохо научилась ты врать, вон куда пробилась.
– И немало за это заплатила, – очень тихо отозвалась Элис.
В ее памяти все еще хранилась неповрежденная освященная облатка, которую она сжевала, проглотила, а потом изрыгнула в печь целехонькой, без единого пятнышка.
– Милость Божья на меня не распространяется, – добавила она. – С тех пор, как я отдала приказания восковым куклам.
– А что еще остается делать? – оживленно подхватила Мора. – Если один сеньор не желает тебя защищать, надо поискать другого. Как иначе ты могла выжить? Если на тебя не распространяется милость твоего Бога, хочешь не хочешь приходится прибегать к колдовству. Это как в метель выходить из дому в одной рубашке. Нужно же хоть чем-нибудь прикрыть голое тело.
– Хьюго обещал мне свою защиту, – сказала Элис. – Прошлой ночью он клялся мне в любви, говорил, что бросит Кэтрин и, если понадобится, даже замок, лишь бы быть со мной. Все как нагадали твои кости, Мора, все так, как мне приснилось. Он уверял, что ради меня прогонит Кэтрин. А я пообещала, что брошу колдовство, потому что мы и без магии будем в безопасности.
Грязной ладонью Мора шлепнула себе по заду и насмешливо воскликнула:
– Знаем мы эти обещания! Теперь-то Хьюго известно, что его жена беременна.
– Да, – кивнула Элис; ее голос звучал подавленно.
– С тех пор ты с ним общалась? – весело спросила Мора.
– Нет, – ответила Элис. – Да и где? Мы ни разу не оставались наедине.
– Может, он подал тебе какой-нибудь знак? Подмигнул? Или поймал тебя на лестнице и шепнул: «Ничего не бойся, любовь моя»?
– Он уехал на охоту, – сообщила Элис.
– Тогда, может, прислал записку, что, мол, пусть эта богачка Кэтрин носит его ребенка и наследника, а он все равно любит тебя и его слова остаются в силе? Что он разведется и женится на тебе?
Элис молча покачала головой, и Мора рассмеялась скрипучим голосом.
– Ну, тогда остается молиться, чтобы ребенок родился мертвым, – медоточиво проворковала она. – Или идиотом, или больным, или хилой девчонкой… и чтоб чрево ее никогда больше не могло носить детей. Что думаешь, Элис? Может, чего посильней, чем молитва? Небольшое такое заклинание – и у леди Кэтрин случится выкидыш. Может, травки подсыпать ей в тарелку? Яду на простыни? Тогда ее кожа распухнет и покроется волдырями и ребенок заразится во время родов.
