Текст книги "Журнал «Если», 2002 № 10"

Автор книги: Филип Киндред Дик

Соавторы: Джо Холдеман,Андрей Синицын,Владимир Гаков,Павел (Песах) Амнуэль,Эдуард Геворкян,Виталий Каплан,Грегори (Альберт) Бенфорд,Олег Овчинников,Дмитрий Караваев,Дэвид Лэнгфорд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Лоуренс УОТТ-ЭВАНС

НОЧЬ БЕЗУМИЯ

Москва: ACT, 2002. – 427 с.

Пер. с англ. Н. Чертковой.

(Серия «Век Дракона»).

9000 экз.

________________________________________________________________________

Уотт-Эванс наконец-то исполнил вековую мечту поклонников фэнтези: лечь спать простым смертным, а проснуться волшебником. То есть, простите, чародеем, поскольку волшебники в этом жестко структурированном феодальном мире, известном отечественному читателю по повестям «Заклинание с изъяном» и «С единственным заклинанием», уже есть, равно как и колдуны, ведьмы, жрецы… Но ведь не название важно, а способности, таинственным образом появившиеся у обычных горожан, которые в одночасье научились перемещать усилием воли предметы, зажигать поленья и даже летать!

Только уж очень безрадостно воспринимают обыватели новую силу. С первых минут Обретения начинаются погромы и грабежи, новоявленные чародеи выясняют, кто сильнее, и проверяют свои способности на городской толпе. Охолонув после безумной ночи, и сами чародеи готовы отказаться от силы, поскольку попадают в горнило политических интриг и становятся изгоями. Обернувшись реальностью, мечта выглядит далеко не столь привлекательно, как в былых грезах. Сила, даже самая могучая, не способна справиться с косностью общества, покуда не вросла в него, не стала его частью. И фэнтезийное повествование незаметно для читателя превращается в политический триллер, за перипетиями которого следить куда более интересно.

Политические вопросы писатель решит, можете не сомневаться. Но остается еще загадочный Зов, манящий чародеев. Возможно, его разгадка ждет читателей в следующей книге?

Владимир Дёмин

Андрей ЩУПОВ

ПОЛЕТ ЯЩЕРА

Санкт-Петербург: Северо-Запад Пресс, 2002. – 494 с.

(Серия «Галактический патруль»)

7000 экз.

________________________________________________________________________

В новом романе Андрей Щупов решился на эксперимент – и довольно отважный, так как ассоциировать себя с героем смелым, обаятельным, принципиальным не столь уж сложная задача, а вот попробуйте влезть в шкуру мерзавца и злодея! При этом ваш злодей жесток, но отнюдь не глуп, и что особенно важно – совершенно не рефлексирует. Именно это обстоятельство более всего приближает нас к миру действительно черному и негативному. Так уж получается, что истинное зло всегда незадумчиво, а потому втройне опасно. Тем интереснее опыт, проделанный автором, поскольку именно такого несгибаемого злодея (в романе он зовется Ящером) Щупов сталкивает с могущественным роком и в итоге все-таки ломает. Поскольку реалии не оказывают влияния на Ящера, автор прибегает к помощи мистики и самой Судьбы, которая мало-помалу обращается против главного героя. Автор сознательно избегает симпатичного ореола, хотя даже жутковатому Ящеру постепенно начинаешь сочувствовать. Наверное, это своеобразный рефлекс добропорядочного читателя. Нам просто позарез необходима человеческая душа, и подобие этой души мы начинаем угадывать в Ящере.

Кроме того, любопытен и тот момент, что автор больше верит не в общественное наказание, а в наказание свыше, преподнося данную инстанцию как силу более мудрую и неотвратимую. А потому логика событий романа развивается своим чередом, мир героя мало-помалу сворачивается и в конечном итоге вовсе исчезает, отторгая злодея как нечто инородное.

По прочтении роман оставляет двоякое впечатление. С одной стороны, вещь прочитывается с интересом, с другой – ощущаешь грусть. Плохой герой наказан, но его жалко, и невольно пытаешься придумать за автора какую-нибудь иную, более светлую концовку. В итоге понимаешь: иной финал при любом раскладе оказывается менее логичен и закономерен, а чуть позже приходит на ум, что именно такую задачу, вероятно, ставил перед собой Щупов – не развлечь, а заставить читателя думать, спорить, сомневаться.

Светлана Манина

Аластер РЕЙНОЛЬДС

КОСМИЧЕСКИЙ АПОКАЛИПСИС

Москва: ACT, 2002. – 638 с.

Пер с англ. В. П. Ковалевского, Н. П. Штуцер.

(Серия «Золотая библиотека фантастики» ).

10 000 экз.

________________________________________________________________________

Первые сто страниц этой книги скучны и представляют интерес лишь для теоретиков, исследующих упадок жанра. Разрушенные небоскребы в разрушающихся городах. Вялотекущие звездные войны. Великолепные планы, ведущие к фиаско. Отсек за отсеком гибнущий гигантский звездолет, четверо обитателей которого не в состоянии справиться с подобной махиной, а пятый – капитан – давно находится в «холодном сне», чтобы затормозить развитие инфекции, поразившей его металлические имплантаты. Все сооружения не просто очень большие – они «идиотски огромные». Их задача – разрушаться и служить наглядными примерами увядания технической культуры. Декадентские образы выписаны превосходно. Но возникает вопрос: неужели рецензенты блефовали, сравнивая дебютный роман английского писателя с произведениями таких классиков современной космической НФ, как Симмонс, Бэнкс и Виндж? Ведь напрашивается иной вывод: весь этот грандиозный антураж пуст, если за ним не стоит человеческое начало. Это касается не только книги, но и технического мира в целом.

Вот тут и начинается интересное. Обнаруживается и вступает в игру нечеловеческое нечто. Зовут его Похититель Солнц. Миллион лет назад он якобы уже загасил одну местную звезду, а потом долго дремал за непроницаемым барьером, пока некий безответственный астронавт не выпустил джинна на волю. Вокруг этого странного субъекта, живущего, словно паразит, в чужих нейронных сетях, упруго натягиваются и замыкаются все без исключения сюжетные линии. Повествование приобретает захватывающий динамизм, сталкивая людей с инопланетными артефактами. Восхитительны галактические панорамы. По сути, именно галактика – главный герой романа. Второстепенные персонажи автору удались хуже: их действия слабо мотивированы, характеры прорисованы часто на уровне шаржа. Социальные структуры в плохом смысле слова фантастичны. Автор напоминает нам: демократия – это такой способ правления, при котором каждый астрофизик имеет право писать социальную фантастику.

Сергей Некрасов

Александр ВЛАДИМИРОВ

ПЛЕМЯ КАИНА

Москва: АиФ-Принт, 2002. – 400 с.

3000 экз.

________________________________________________________________________

Сюжет книги не претендует на оригинальность. Неандертальцы, потомки Каина, вовсе не сгинули в допотопную эру, а скрылись в недрах земли поближе к родному и теплому аду. Много веков они изредка выходили на свет, плодя легенды о йети и леших, скрывались от человечества и ждали своего часа.

Конечно же, он настал. Хлынув в маленький провинциальный городок, нелюди сделали его базой своей экспансии, цель которой, естественно, подчинить себе мир и, само собой, извести всех русских. Внедрившись во властные структуры и средства массовой информации, окаянные захватчики наводнили газеты развратом, а улицы – бандами и наркотиками. Производительность заводов и фабрик моментально упала, коррупция возросла, а продавшиеся каинитам чиновники принялись возводить для себя коттеджи. Неизвестно, чем бы закончилось все это непотребство, не явись в город Светлана Додонова, человек и журналист. Ее статьи об особенностях неандертальских черепов, о недопустимости смешения детей Ноя и низшей (подземной) расы всколыхнули былинную Русь и свершилось все то, что бывает в подобных случаях…

Пожалуй, самым занятным в книге покажется ее замысловатая структура. В основной сюжет хаотично вставлены совершенно необъяснимые главы, в постмодернистской манере пересказывающие сюжеты русских былин. То Василий Буслаевич изводит на Сорочинской горке вампиров, обожающих ужастики и панк-рок, то Василиса Микулична возглавляет движение новгородских феминисток.

На фоне газетно-плакатного языка основной части книги эти вставки смотрятся особенно ярко. Правда, автор настолько увлекся стилизационным куражом, что уже не разобрать, кто же жертва едкой сатиры Владимирова – то ли современные пороки через призму Киевской Руси, то ли бедные богатыри, попавшие в антураж современного юмора.

Вообще, «Племя Каина» впитало в себя следы множества стилей. Начинаясь как роман ужасов, где царят лесная нежить и убийцы священников, роман неспешно перерождается в социальную фантастику, полную призывов приглядеться к людям на трибуне парламента – не потомки ли они Каина? И все это время маячит на заднем плане призрак фантастики ироничной, лишь изредка выползающий на поверхность в облике шуток, которые автор сам же и разъясняет в примечаниях.

Алексей Соколов

Алексей БЕССОНОВ

ЧЕРНЫЙ ХРУСТАЛЬ

Москва: ЭКСМО, 2002. – 416 с.

(Серия «Абсолютное оружие»).

15 000 экз.

________________________________________________________________________

«Черный хрусталь» – книга приключений. Планета, на которой живут остатки человечества, утратившего прежнее могущество. Злобная секта, помешанная на антиквариате. «Наши парни» на лучшем в мире корабле борются с происками секты. Главный герой, постепенно поднимающийся по социальной лестнице и набирающийся боевого опыта. Качественная стандартная продукция, но…Лучшее, что есть в романе, никоим образом не относится к его содержанию. Лучшее – антураж. Антураж здесь способен вылечить от самой запойной депрессии. Мощный комплекс декораций, который можно было бы назвать «отпуск для усталого мужика». Прежде всего – оружие. Его много, и найдется убойная вещица на любой вкус: кинжалы, мечи, кремневые ружья, пистолеты, пулеметы и орудия разных типов вплоть до главного корабельного калибра. Мужики развлекаются оружием вовсю – стреляют-рубят-режут от души, автор едва успевает выносить в мусоропровод трупы. К оружию прилагаются женщины. С женщинами надо общаться, будучи в приличном костюме, поэтому, наверное, основные персонажи щеголяют широкополыми шляпами со страусиными перьями, а также всяческими замшевыми, бархатными и кожаными одеяниями, расшитыми серебром и золотом.

Отлично одетые и хорошо вооруженные мужчины много едят. Это понятно: иначе откуда взять энергию на подвиги? Они потребляют «большую кулинарную триаду» нашей фантастики – хлеб, мясо и вино; не брезгуют рыбой, гусями, утками, курами, вафлями, солеными орешками, кашей, похлебкой и т. д. и т. п. Овощи и фрукты почему-то не едят совсем. Бессонов, думается, поставил своего рода рекорд по части количества трапез на страницу текста. Макс Фрай, прежний мастер кулинарных сцен, разгромлен и обставлен… Некоторые мужики – умные, они читают древние книги и разбирают карты. Скучно ведь жить без тайны и назначения высокого! В целом же роман больше всего похож на колоссальный курорт для уставших от скучной современности и раздраженных низкой зарплатой мужиков: настреляются, наиграются с женщинами, нащеголяются шикарными нарядами, покушают вволю, а потом опять к станку…

В новом романе Бессонова не сыскать особой интеллектуальной начинки. Но для электрички это вполне сгодится.

Дмитрий Володихин

БЕСКОНЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ

________________________________________________________________________

Война, длившаяся 1143 года, началась без какого-то реального повода и продолжалась только потому, что две расы не могли общаться друг с другом.

Джо Холдеман. «Вечная война».

Война и любовь. Наверное, нет более несовместимых и в то же время взаимосвязанных категорий, чем эти. В экстремальных условиях боевых действий обостряются все чувства, и возникающие порой отношения проявляются ярче, чем в мирное время. Люди спешат жить и любить.

В новом романе Владимира Михайлова «Завет Сургана» (М.: ЭКСМО) мы сталкиваемся с бесконечной войной, проистекающей на планете Квиро от начала времен – свиры и улкасы не сошлись в представлении о смысле жизни. Первые считали, что Творец создал Человека с единственной целью непрерывного совершенствования мира его руками. Вторые же были убеждены, что Создатель сотворил уже совершенный мир, и Человек был помещен в него исключительно в качестве сторожа, дабы не допускать нарушений божественного проекта. Соответственно свиры, обитающие на равнине, строили города, развивали высокие технологии, а дикие горцы улкасы эти технологии разрушали путем терактов, проводимых в этих городах. Аналогии с Ичкерией очевидны.

Периодически, раз в сорок лет, вяло тлеющий конфликт перерастает в военный: орды улкасов спускаются с гор – и начинается настоящая бойня. К знаменательному событию оппоненты готовятся по-разному. Свиры регулируют рождаемость, и к началу войны у них гарантированно рождаются мальчики. Улкасы скупают вооружение у коррумпированных свирских промышленников, поскольку свое производить им не позволяет религия.

Вот на таком мрачном фоне В. Михайлов представляет нам молодую пару: девушку Онго и юношу Сури. Собственно, история их взаимоотношений более всего интересует писателя, поскольку только человек во всех его проявлениях должен быть предметом настоящего серьезного романа. Не может же на эту роль претендовать пятисотстраничное описание действий подразделения спецназа в тылу врага? Повествование начинается со сцены первой близости героев. Казалось бы, впереди их ждет светлое будущее, ведь по всем признакам до ближайшего крупного конфликта не меньше двадцати лет. Но разразилась «неожиданная война», и судьбу молодых людей определил бездушный механизм государства, для которого «единица – вздор, единица – ноль». За несколько дней пяти миллионам (!) женщин изменяют пол и ставят под ружье, поскольку по Завету местного святого Сургана «жена же да не прикоснется к оружию никогда, даже и ради спасения жизни…» В тот момент в Свире по воле генетиков серьезно преобладало женское население, и просто некому было защитить страну. Так появился на свет солдат Онго Ру, и началась история бесконечной любви.

Война – это всегда грязь, кровь и насилие, в том числе и сексуальное. В. Михайлов показывает все это без прикрас. Очень много неприглядного придется испытать нашим героям, прежде чем они смогут вновь соединиться. Писатель заставляет их пройти через предательство, военные преступления, сексуальные извращения. Перед нами не просто герои романа, но собирательные образы. Онго – современная бизнес-леди, наделенная безусловной брутальностью, однако разрешающая проблемы исключительно на эмоциональном уровне. Сури – мягкотелый конформист, не способный пойти дальше звания boyfriend и готовый в любой момент согласиться на содержание. Примечательно, что роман заканчивается так же, как и начинался, за одним исключением: оба партнера сменили пол на противоположный. Сури, по настоянию Онго, стал женщиной. Теперь у них настоящая семья. Сорок лет назад увидело свет первое произведение В. Михайлова, повесть «Особая необходимость». За эти годы сменилось несколько поколений фантастов. Судя по «Завету Сургана», Владимир Дмитриевич может дать сто очков вперед любому молодому дарованию, во всяком случае в области модных литературных тенденций.

Андрей СИНИЦЫН

ПРОКЛЯТИЕ ВОПРОСОВ

________________________________________________________________________

Нужна большая смелость, чтобы взяться за роман, целиком и полностью посвященный поискам смысла жизни. Уж сколько об этом писали, спорили, сколько ломали копий, сколько пролили пота, крови и слез… На сей щедро удобренной почве взросла классическая литература. И ныне задаваться подобным вопросом считается неприличным. Ну, по крайней мере, наивным. Сергей Лукьяненко рискнул «выйти за флажки». В его новом романе «Спектр» (изд. ACT) главный герой Мартин Дугин как раз и занят поисками смысла жизни – и своей, и человечества, и всей Вселенной. Сначала, правда, он об этом не догадывается, его просто влечет потоком обстоятельств, но чем дальше, тем больше Мартин задается коренными (и соответственно, роковыми) вопросами. Зачем дан человеку разум? Дар это или, наоборот, проклятие, бомба замедленного действия? А если этот неоднозначный дар отвергнуть – скатишься ли к животному или воспаришь к небожителям?

Мартин, однако, вовсе не рефлексирующий кабинетный философ. Он человек действия, практик, но обстоятельства вокруг него сплетаются так, что приходится продираться сквозь различные дебри, в том числе и философские.

А началось-то все с пустяка: поручили найти где-то среди множества обитаемых миров убежавшую из дома девчонку и уговорить ее вернуться. Заказ не особо сложный, оплата превосходная. Да и способ передвижения известен: двенадцать лет назад пришельцы-ключники заявились на Землю, построили свои станции-Врата, с помощью которых можно мгновенно оказаться на любой из нескольких сотен обитаемых планет. Правда, за проход надо платить, но весьма оригинально: рассказать интересную историю. Книжные истории не годятся, путешественнику приходится напрягать собственную фантазию. Зачем это ключникам, никто не знает – те лишь слушают, но никогда не отвечают на вопросы.

Мартину Дугину повезло, язык у него подвешен замечательно, с фантазией тоже все в порядке – вот и странствует он между мирами, выполняя разные деликатные поручения.

Ключники щедро платят за аренду Земли – технологиями, инопланетными лекарствами и прочей гуманитарной помощью. Международная обстановка заметно улучшилась, войны нет, террористы попритихли, и даже в нашей многострадальной России жить стало лучше, жить стало веселее. Резко снизилась ксенофобия, и немудрено – теперь по Земле гуляют туристы-инопланетяне, причем далеко не всегда гуманоиды. И мало кто задается неудобными вопросами. К примеру, полезно ли жить чужим умом, не развивая свою науку, довольствуясь подачками с барского стола? А как долго продлится период благоденствия и чем он сменится?

Странствуя по разным мирам в поисках девушки Ирины, Мартин все чаще задумывается над «проклятыми вопросами». Ведь и Ирина, как он вскоре понимает, убежала не просто приключений ради, ее вела какая-то цель, ей досталась некая информация о ключниках, недоступная простому смертному… А что пришельцы не столь просты, Мартин убеждается довольно быстро. Тем более, что они проявляют к нему явный интерес. Все сложнее становится Мартину придумать подходящую историю, требования ключников возрастают. Не ко всем, а персонально к нему. Возрастает и философская глубина притч, которые ему, импровизируя, приходится рассказывать.

Невозможно придумывать с каждым разом все более и более глубокие истории, не меняясь внутренне. Лишь благодаря происходящим переменам Мартину удается развеять «грусть и одиночество» ключников. А изменения в нем происходят не сами собой, не случайно и не вдруг. Они закономерны на том пути, что приходится одолевать. На пути ошибок и находок, обретения и гибели друзей, бесплодных поисков и редких, но ослепительных озарений.

Семь этапов надо пройти Мартину, прежде чем он найдет… что найдет? Да все вместе – и разгадку волнующих человечество тайн, и ответы на возникшие у него вопросы о самом себе, и свою любовь. Каждый мир, каждый цвет радуги – это некое изменение в его сокровенной внутренней глубине.

Разумеется, в романе не даются окончательные ответы, не раскрываются все тайны бытия. Это же все-таки роман, а не катехизис. Финальный выбор Мартина понятен и человечен, но кто сказал, что сей выбор – единственный?

Лукьяненко вновь применил метод «доказательства от противного». Рассуждая о поисках смысла жизни, он показывает, какие варианты ответов являются ложными. Ложными – потому что фальшивыми. Это не ответ, а попытка избежать ответа. Иногда явная, как у аранков, иногда глубоко замаскированная (Дио-Дао, Беззар), иногда – совершенно экзотическая, как в мире Шеали, где разумны лишь дети, а взрослые довольствуются инстинктами и рефлексами. Автор указывает путь к той точке, в которой только и возможен честный, глубокий и ответственный выбор. Но в том, что этот выбор существует и что его необходимо сделать каждому, кто не хочет уподобляться животному, автор убежден. Собственно, ради этого и написан «Спектр».

Необходимо несколько слов сказать о поэтике романа. Здесь отчетливо выделяются три различные стилистические манеры. Прологи (а их семь – по количеству частей книги) исполнены в «мэйнстримовской» манере: очень плотный, богатый смысловыми оттенками язык. Вероятно, читателям, привыкшим к упрощенным формам, эти фрагменты покажутся препятствием. А вот основное действие описано уже в характерном для Лукьяненко «упругом» ключе, когда фокус читательского восприятия намеренно смещается, создавая эффект панорамы. И, наконец, совершенно в иной стилистике написаны притчи, сочиняемые Мартином для ключников. Язык их прост, но одновременно поэтически живописен, это по сути стихи в прозе.

Роман прочитан, но ощущение недосказанности осталось… Каждый охотник желает знать ближайший путь к ответам, но не каждый охотник знает, что есть и иные, недоступные глазу части спектра, и научиться видеть их нельзя, лишь читая романы. Этому может научить только сама жизнь.

Виталий КАПЛАН