Текст книги "Госпожа Чудо-Юдо (СИ)"

Автор книги: Эя Фаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Я раскрыла рот, чтобы ответить утвердительно, но кончик моего ботинка болезненно вдавило в землю острым каблуком Мары Танн.

– Нет… – донёсся еле слышный шепот.

К какому решению я бы пришла в конце концов, так и осталось неизвестным даже для меня самой, потому что в следующее мгновение всё вокруг изменилось.

Что-то глухо бухнуло, и под ногами мелко задрожала земля. Оставленные на скамеечках бокалы зазвенели, подпрыгивая от сильной вибрации, и попадали в траву. А затем на том месте, где стояло кресло Великой Госпожи, с глухим треском прорезалось несколько глубоких трещин. Они начали шириться, ветвясь на мелкие отростки и разбегаясь в разные стороны под ногами заголосивших космозонок.

Великая Госпожа с необыкновенной для ее комплекции резвостью вскочила с кресла, призывая своих рабов, но было поздно. Трещина под ней разинула края, словно чей-то огромный рот…

И все, кто находился рядом с креслом, с воплями провалились вниз.

✴️Глава 25✴️Спонтанный подвиг

Многие не устояли на ногах в первый момент мощного содрогания земли. Но когда куски газона вздыбились и начали крошиться, с воплями разбежались почти все, даже находясь на четвереньках.

Я сохранила равновесие только благодаря Тэймину, который крепко обхватил меня поперек тела одной рукой, а другой уцепился за скамейку.

– Скорее! – поторопила Мара Танн, морщась и потирая ступню, на которую кто-то в панике наступил каблуком, пробегая мимо. – Нужно убраться с внутреннего двора!

– Это землетрясение? – спросила я, закашлявшись от заполонившего воздух облака пыли, взметнувшегося из трещин.

– Да какое землетрясение! – махнула она рукой. – Ясно, что кто-то подорвал одно из помещений лабораторий. Они находятся прямо под нами… Если там взорвется ещё что-нибудь, нам не поздоровится! Нужно хотя бы до Зеркального зала добраться! Бежим!

Она ринулась вслед за убегающими космозонками и рабами. Я последовала было за ней, огибая холмистую насыпь… и резко остановилась. Сет вместе с алтарем съехал вниз и завалился набок. Ещё один взрыв – и каменный алтарь перевернется, придавив его… скорее всего, насмерть.

Никого из тех, кто мог бы освободить несчастного, рядом не было. Великая Госпожа провалилась в трещину, а ее советница вместе со жрицей куда-то исчезли почти сразу после взрыва.

Тэймин сжал мое плечо.

– Гайя, пожалуйста… – он с отвращением зашвырнул под скамейки сорванный с себя кляп. – Ты должна быть в безопасности. Пойдем в Зеркальный зал!

– Он прав, госпожа! – подхватил Грю, затерявшийся было в толпе и вновь появившийся возле Тэймина. – Оставаться здесь опасно.

– А ему кто поможет? – я ткнула пальцем в сторону Сета.

– Ему сейчас не помочь, госпожа, – пожал плечами социопат. – Оковы у него хоть и не иридиевые, и не титановые, а без хозяйского кода их не разомкнуть.

– А из какого они металла? – вдруг спросил Тэймин. – Я думал, у космозонгов все оковы титановые.

Грю смерил его непонятным взглядом, потом присмотрелся к алтарю.

– Скорее всего обычная углеродистая сталь.

Хватка Тэймина на моем плече превратилась в ободряющее пожатие, после чего он легко взбежал на холм к опрокинутому алтарю. Я следила за ним, невольно залипая глазами на крепких светлых ягодицах, что сверкали в круглой прорези черных шорт. За то недолгое время, что он провел у меня на острове, впервые питаясь нормально и не подвергаясь насильственному стрессу, худоба уже не так сильно бросалась в глаза.

Оказавшись возле недавнего «жертвенного раба», Тэймин освободил его рот от кольца-кляпа, и Сет сразу же завертел головой в поисках возможного союзника.

– Эй, друг! Помоги, а..? – зачастил он хриплым от истерзанного состояния глотки голосом. – Эти суки бросили меня тут подыхать одного! Помоги…

Дыхание у него перехватило, спина затряслась. И тогда я с жалостливым ужасом поняла, что Сет плачет.

Не отвечая, Тэймин молча похлопал его по вздрагивающему плечу и принялся изучать звенья тонкой цепи, которая крепилась к наручникам. Какое-то время он тщательно ощупывал цепь пальцами, выбрал несколько заинтересовавших его слабых мест и начал постукивать по ним лёгкими щелчками. Затем ухватил обеими руками и напряг мышцы, с мощным усилием разводя звенья в разные стороны. Бицепсы вздулись, дыхание перешло в рваный стон, и вскоре медленно… мучительно медленно, но уверенно… одно стальное звено разомкнулось.

Сет немедленно принялся сгибать и разгибать освобожденные ноги в коленях, пытаясь размять застывшую плоть. Тэймин присел на алтарь отдохнуть перед тем, как вступить в противоборство с ручными кандалами.

И вдруг под землёй рядом с нами снова грохнуло.

Звук не был похож на первый, и такой сильной ударной волны от него не произошло, но там, в подземной лаборатории определенно обвалилось что-то массивное. Возможно, какое-то широкое перекрытие – стена, потолок или всё вместе.

Новая трещина зазмеилась под ногами. По одну сторону от нее почва резко просела, заставив ухнуть вниз всю нашу компанию в несколько этапов – сначала на высоту человеческого роста, затем ещё вдвое ниже… и, наконец, огромный пласт земли, на котором мы стояли, накренился и медленно заскользил в дыру, зияющую посреди внутреннего двора.

Потеряв равновесие, я с коротким воплем кубарем покатилась по неровной поверхности, которая с каждым движением всё больше разваливалась на куски помельче. Мимо пролетел тяжеловесный алтарь, волоча на цепях истошно орущего Сета с болтающимися в воздухе ногами, а я принялась лихорадочно шарить руками по выскальзывающему из пальцев крошеву газона, чтобы хоть немного притормозить падение.

Щиколотку обожгло рывком вверх, чуть не вывихнув колено.

Переведя дыхание, я посмотрела через плечо – Тэймин умудрился погрузить одну руку по локоть в плотный почвенный пласт, а другой крепко держал меня за ногу, не позволяя упасть. А когда откуда-то сверху молча сорвался Грю, он перехватил его в полете длинной ногой, давая возможность уцепиться за нее.

Подобного смертного ужаса в густой замеске с адреналином я никогда в жизни не испытывала. В зажмуренные глаза хлестал поток затхлого воздуха, пыль забила нос и рот, а по спине барабанили осыпающиеся комья земли. Падение длилось недолго – всего-то несколько долгих мгновений, – но казалось, что за все это время передо мной пролетела целая жизнь в ускоренной перемотке.

В самом низу с грохотом приземлился алтарь, а наш почвенный пласт, от которого остался жалкий пятачок, обрушился рядом с ним в полной темноте, тряхнув меня так, что лязгнули зубы. От последнего рывка место, куда Тэймин вонзил свою руку, раскололось надвое, и наша сплетенная конечностями троица скатилась на пол разрушенной лаборатории.

Некоторое время мы лежали в полной тьме, прислушиваясь к затихающему земляному граду. Подниматься я не спешила. Прислушалась к ощущениям своего тела, которое ныло так, будто побывало во внутреннем барабане работающей стиральной машины.

Вдруг сверху вспыхнули две сиреневые точки, будто надо мной склонился хищный зверь со светоотражающим слоем-тапетумом в глазах. Лицо овеяло тяжёлое теплое дыхание.

– Тэймин?

– Ты цела… – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес он.

Интонации в его голосе показались странными, угрожающими даже. Как будто в ином случае меня накажут и запрут в безопасном месте, как очень ценную, но непослушную собственность.

Я пошевелилась, стряхивая засыпавший меня мусор, и осторожно села.

– Вроде цела. А сам-то как?

– Ни царапины.

– Грю, а ты?

– Я… немного ушибся, госпожа, но передвигаться смогу сам, – раздался слабый голос в темноте.

Раздался шорох, затем какая-то возня и тихое шипение социопата. Кажется, Тэймин прекрасно видел в темноте и только что осмотрел Грю в поисках повреждений.

– Запястье распухло. Возможно, растяжение или вывих, – констатировал он результат осмотра.

– Тэймин, посмотри, пожалуйста, как там… Сет, – выдавила я.

Меня терзало тяжёлое предчувствие. Можно ли выжить после такого жёсткого приземления вообще?

– Он жив, – мгновенно ответил голос Тэймина, отдаляясь в сторону упавшего алтаря. – Ментальный фон неактивен, но он есть…

Его слова напомнили мне о собственном козыре в экстренной ситуации, и я мгновенно избавилась от пси-ограничителя.

Ауры спутников вспыхнули яркими коконами – золотисто-зеленым у Тэймина и густо-фиолетовым у Грю, – а тьма сменилась туманно-серой мглой, в которой тут и там вспыхивали огоньки жизненной энергии. Это неизвестные подземные твари и насекомые, успокоенные вновь воцарившейся после обвала тишиной, неторопливо возвращались к своим прерванным делам.

Тело Сета я обнаружила неподалеку от места нашего падения. Тэймин сидел возле скрюченного тела и изучал что-то на его голове. В ближайшем рассмотрении аура Сета оказалась очень насыщенного зеленовато-серого оттенка и минимально-прозрачной, с черными штрихами и пятнами возле мест физических повреждений. Эмоциональный манипулятор, как я и думала.

Тащить с собой тело несчастного афериста было нечего и думать. Тэймин на всякий случай решил довершить освобождение и разомкнул-таки звенья оков, которые сковывали руки Сета, но передвигать его или даже трогать было крайне рискованно. Тут наблюдался не только перелом обеих рук и одной ноги, но и серьезная травма головы.

– Надо выбираться отсюда, – вздохнула я.

Если моему бывшему жениху повезет, то Ядхе Цин продаст мне изломанного раба, чтобы не потерять кучу денег на простой ликвидации. Или, желая сэкономить, она его подлечит. При условии, что характер травм позволяет, конечно.

Продвижение по разрушенному взрывом участку лаборатории было затруднено. Повсюду путь преграждали куски стен и потолка, груды мусора, деталей мебели и погнутые решетки, а в нескольких местах нам встретились остаточные энергетические следы угасшей жизни. Такие места Тэймин, шествовавший со своим «ночным зрением» впереди, обходил по приличной дуге, чтобы не наткнуться на труп.

Впереди забрезжил свет – мы приблизились к самому эпицентру взрыва, который пробил огромную дыру наверх, и теперь широкий луч одного из мощных прожекторов внутреннего двора падал прямиком сюда.

Тускнеющие пятна аур медленно угасали вокруг хаотично разбросанных тел рабов Великой Госпожи. Лишь аура одного из телохранителей горела ровным прозрачно-горчичным цветом, но он был без сознания.

Массивную фигуру Бирэлеи Танн я заметила не сразу из-за того, что ее придавила каменная глыба, отвалившаяся от стены. Возможно даже, что я не увидела бы ее и вовсе, если бы в этот самый момент возле нее не шевельнулась высокая мужская фигура в рабско-маскарадном костюме, с увесистым камнем в руке.

Я шагнула вперёд, вглядываясь в нее, и с удивлением проговорила:

– Грай..?

«…убить, уничтожить… размозжить голову проклятой главной стервы, чтоб наверняка…» – донеслось ментальное эхо от моего раба-бунтаря и оборвалось, когда он увидел меня. Глубоко посаженные тёмные глаза под густыми дугами бровей расширились.

– Гайя… госпожа…

– Как ты здесь оказался? – спросила я, косясь на камень в его руке. – Тоже провалился или..?

Озвучить возникшую догадку не успела, потому что меня захлестнуло взволнованным потоком его мыслеобразов…

…тайный ход в лаборатории прямо за рабским туалетом, неприметный люк в кустах. Грай торопливо спускается вниз, нужно поторопить приятелей-плывчи, чтобы взрывали немедленно, пока госпожа Гайя ушла далеко от центра внутреннего двора и находится в относительной безопасности…

…Нуидхе, плывчи со шрамами на лице велит всем соучастникам укрыться в бронированной маленькой камере и невозмутимо нажимает кнопку крошечного передатчика сигнала на взрывное устройство.

Камера содрогается. Они наблюдают через установленную там, на поверхности, микрокамеру, как Великая Госпожа вместе с креслом и своими телохранителями беззвучно проваливается в разлом.

Нуидхе удовлетворённо потирает руки.

– Начало новой жизни плывчи положено, – говорит он. – Теперь дело за советницей. Мы сейчас прочешем лаборатории в поисках кого-нибудь из наших, надо увести их через портал… а ты, Грай, найди венценосную тварь и убедись, что она сдохла.

…Грай стоит над глыбой, придавившей ноги Бирэлеи Танн, и тыкает ее носком ноги в бок. В руке он сжимает камень, если понадобится добить жертву покушения. Она стонет в беспамятстве и неосознанно тянется грязной рукой к боку, из которого сочится кровь. Стоит ли марать руки, если стерва и так сдохнет с такими-то ранениями?

– Грай? – спрашивает изумлённый голос его госпожи, и он забывает обо всём, полный тревоги за ее безопасность. Как она здесь оказалась?

Грай неотрывно смотрит в ее простенькое усталое лицо без грамма косметики.

Его страсть, его боль, его новый идол, сковавший яростную натуру бунтаря цепями покрепче, чем жалкие титановые. И теперь его нужда – это не борьба, а желание защитить. Уничтожить все преграды. Обнять и притиснуть к своим чреслам так сильно, чтобы госпожа почувствовала, как между ног в самое нежное и сладкое упирается его…

Тэймин зарычал, заставив меня вынырнуть из ментального поля Грая, и уставиться в ярко светящиеся зрачки диниту. Он действительно… зарычал?

Звук нельзя было ни с чем перепутать. Так рычат земные волки и тигры, так рычит эребская гратера, встретившая соперника.

Инстинктивно чувствуя опасность невмешательства, я шагнула к Тэймину вплотную. Без блокирующего эмпатический контакт пси-ограничителя моя аура мягко легла на поверхность его заалевшего энергетического кокона и погрузилась внутрь. Мои поверхностные мысли…

…Тэймин, милый, хороший… восхитительный… нравится больше, чем Грай… нравится даже неполноценным, ущербным, слабым… успокойся…

…открылись его разуму, который жадно прочел-слизал их и облизнулся, требуя ещё, но я уже ощутила, что ментальный зверь уже справился со своими инстинктами и, урча, вновь скрылся в своем убежище. И отступила сама.

Грай напряжённо смотрел на Тэймина. Он не мог не вспомнить в этот момент, по чьей милости корчился от боли в голове в импровизированном шахматном клубе социопатов.

– Ты… менталист?

– Это сейчас неважно, Грай, – поморщилась я. – А вот то, что ты задумал прикончить Великую Госпожу, сулит нам большие проблемы.

– Она и без меня помрёт, – проворчал он.

Усилившееся горчичное свечение слева привлекло наше с Тэймином внимание, и мы оба синхронно посмотрели туда. Единственный выживший телохранитель Бирэлеи Танн только что очнулся и очень старался не привлекать к себе внимания, оценивая обстановку.

– Эй, если ты в норме, то Великой Госпоже не помешает помощь, – окликнула я его.

Раб медленно поднялся на ноги, настороженно взирая на нашу компанию, а Грай задохнулся от возмущения:

– Госпожа Гайя! Вы же понимаете, что для всех будет лучше, если она умрет! Трон Великой Госпожи наследует ее младшая сестра-советница, и она…

– …еще более худший вариант, – перебила я. – Не знаю, что она наобещала твоим дружкам-плывчи, но доверять ей – глупая затея.

– Она обещала им, что при ее правлении плывчи будут освобождены от рабского договора с космозонгами, – угрюмо ответил Грай с таким видом, будто ему всё на свете осточертело и уже ничего не хочется. – Если плывчи помогут ей избавиться от помехи к единоличной власти. А как вы догадались о плывчи? Менталист этот ваш черномордый подсказал..?

Вопрос я проигнорировала. При всей своей брутальности Грай частенько вел себя подчёркнуто задиристо, словно подросток, и такое поведение меня порой бесило.

Я вытащила из поясной сумочки коммуникатор и тут же сунула обратно. Связи не было – либо материал стен содержал в себе нечто, блокирующее сигнал, либо глубинный уровень лаборатории был слишком далек от зоны его покрытия.

– Нужно либо медицинскую бригаду сюда, либо нас к медицинской бригаде, – озвучила я очевидное и спросила у «горчичного» телохранителя: – Ты можешь сбегать за помощью?

Раб моргнул, поднимая на меня глаза, и осторожно поинтересовался:

– Дозволено ли мне говорить откровенно о безопасности Великой Госпожи… госпожа?

– Дозволено, – кивнула я. – И чем откровеннее, тем лучше.

– Если вы отправите меня наверх одного, госпожа, – невыразительно произнес он, – то после того, что здесь было сказано и чему все стали свидетелями, живым я сюда не вернусь. Старшая госпожа Фирэлея Танн не допустит этого… и медицинскую бригаду не станет вызывать. А сам я не имею доступа к внешним коммуникативным устройствам.

– С чего вы решили, что советница нарушит договорённости с плывчи? – влез хмурый Грай. – Она не раз делала жесты доброй воли, отпуская наших рабынь, чтобы доказать, что достойна доверия. Отправляла гуманитарную помощь кланам в голодный зимний период. Или вот разрешила забрать просто так всех плывчи из лаборатории…

– Не верю я в ее добрые жесты. И уж поверь, причины на это имеются, – упрямо сказала я и спросила у него будничным тоном: – Кстати, ты сам-то что решил – побежишь предавать нас своим друзьям?

Грай смерил меня долгим суровым взглядом, но в его черепной коробке билось болезненное: «…только не тебя!»

– Не побегу, – нехотя процедил он, скрещивая руки на груди, и я расцвела благодарной улыбкой. – Но и помогать не стану.

– Отлично. Значит, будешь нашей маленькой комиссией ЗССР, она тоже придерживается принципов невмешательства… – съязвила я и развернулась к другим своим спутникам. – Ну так что, ребятки, как спасать Великую Госпожу будем? Нужны носилки, как минимум.

– В камерах поблизости есть узкие лежанки, госпожа, – подсказал «горчичный» раб. – Можно использовать их.

Идею я одобрила, после чего инициатор идеи в компании с Тэймином отправился на поиски уцелевших помещений.

В ожидании их возвращения я присела на корточки возле Бирэлеи Танн и заглянула под глыбу в том месте, где мне нежданно почудился слабый просвет. Так и оказалось – на пути разрушительной силы встало несколько булыжников помельче, и только благодаря им ноги главной космозонки не расплющило в блин из костно-мясной муки, а всего лишь зажало в травмирующие тиски.

Хуже дела обстояли с животом. Я подозревала серьезные повреждения внутренних органов, а это тяжёлый прогноз без заочного оптимизма.

– Вот, госпожа! – рядом с глыбой опустилась ржавая рабская кушетка из дешёвой стальной сетки, натянутой на металлический каркас. Поверхность ее была достаточно прямой, чтобы обеспечить ровное положение тела пациента.

Я кивнула и ещё пару раз обошла вокруг глыбы, оценивая ее размеры. Не поленилась даже во второй раз сделать это на четвереньках, чтобы дотянуться через щель до зажатых камнем ступней и убедиться, что они в целости и сохранности.

– А теперь, ребятки, осторожно поднимаем вот этот камушек и переносим в сторону, – скомандовала я.

И вдруг поймала себя на мысли, что привычка руководить покорными мужчинами образуется как-то подозрительно незаметно и даже становится приятной. На нее легко и подседаешь к тому же, словно это какой-нибудь зловредный напиток ши.

Ещё пару недель назад я бы скорее рассмеялась, чем поверила тому, что буду раздавать взрослым мужикам указания, а они, вместо того, чтобы посоветовать мне не лезть в мужские дела или просто послать по известному неприлично у адресу, старательно выполняют всё, что мне вздумается.

Рабство – страшная вещь, развращающая того, кто оказался рабовладельцем, самым коварным образом. А мужское рабство – вдвойне страшная. Потому что в силу эмоциональной структуры психики у большинства мужчин природой заложено доминировать над женщиной, а не наоборот. И усмиренный рабством мужчина производит куда более сильное впечатление, чем женщина в том же статусе.

Хотя вот Грай, к примеру, и не думает подчиняться. Но он – случай особый, да и многолетней рабской школы за его плечами не имеется. Скорее моральная эквилибристика, на которую он пошел добровольно во имя важной идеи. И которая абсолютно не подходила ему из-за импульсивно-бунтарского характера.

Хоть и с натугой, но втроём приподнять глыбу у моих спутников получилось. Более того, мне показалось, что основную часть веса Тэймин принял на себя. После демонстрации его сил с разрывом тонких стальных цепей это было уже не так удивительно, но все же я задумалась с лёгким трепетом – есть ли пределы разнообразию и затейливости природных особенностей диниту? Наверное, чтобы понять это, есть только один способ – отправиться на таинственную планету моей мечты и познакомиться с ней лично.

– Кто… что… – прохрипел низкий женский голос и застонал от боли.

Бирэлея Танн приоткрыла глаза и скользнула по мне мутным взглядом. Я присела рядом прямо на пол, не уверенная, что даже в такой ситуации можно возвышаться над Великой Госпожой.

– Что… произо…шло? – задыхаясь, выговорила она, как только выражение ее массивной физиономии стало чуть более осмысленным.

– На вас совершено покушение, Великая Госпожа, – честно ответила я.

– Покушение..? Кто… осмелился…

Скрывать ответ я не видела смысла.

– Есть основания полагать, что в нем напрямую замешана ваша советница, Великая Госпожа. Фирэлея Танн.

При звуках родного имени лицо космозонки в потеках грязи и крови исказилось болезненной гримасой.

– Доказательства! – потребовала она.

Я помедлила, чувствуя, как тяжело и в то же время отчаянно смотрит на меня Грай, в голове которого крутился хаос растерянных мыслей… и ответила:

– Доказательств предоставить пока не могу, Великая Госпожа. Но настоятельно рекомендую присмотреться к советнице, прежде чем отметать обвинение.

Бирэлея Танн ненадолго прикрыла глаза, собираясь с мыслями и силами. Из уголка рта по подбородку потекла тонкая струйка крови.

– Несите меня наверх! – приказала она.

Сразу же после этой фразы у нее начался мучительный кровавый кашель, и тело раненой обмякло. Аура Великой Госпожи – синевато-сизого цвета с черными пятнами в районе живота, говорящими о процессах начального некроза, – потускнела, а ментальный фон со всплывающими размытыми лицами и невнятным шепотом утих.

– Скорее! – поторопила я. – Перекладывайте ее, только очень осторожно и быстро! Живот не трогать!

Грю и раб-телохранитель заколебались, не зная, с какого бока подступиться к травмированному телу и боясь навредить ещё больше. Тэймин показал больше хладнокровия – а может, он просто чувствовал, каких мест лучше не касаться, – и переложил Бирэлею Танн довольно занятным способом. Осторожно засунул руки под плечи и поясницу, велел Грю придерживать голову, а рабу-телохранителю – обеспечивать ногам один уровень с телом, придерживая под коленями и щиколотками. Затем, словно какой-нибудь робот-погрузчик, напряг мышцы рук до состояния поразительной неподвижности и скомандовал подъем-перенос.

Я смотрела, приоткрыв рот. В жизни такого роботизированного движения в исполнении живого существа не видела! Если, конечно, не считать хореографические фокусы земных танцоров-иллюзионистов стиля «электрик буги».

Но восхищаться было не время.

Мы поспешили выбраться из разрушенной лабораторной зоны, приложив массу утомительных усилий по обходу завалов да и просто по ходьбе через неровное крошево камней на полу. Дальше дело пошло быстрей.

Когда мы выбрались из стенного пролома в относительно чистый т-образный коридор и сразу встретились с дилеммой, в какую сторону повернуть на развилке, раб-телохранитель уверенно сказал:

– Выход из лабораторий там, госпожа, – и указал направо.

Я кивнула, но прежде, чем сделала первый шаг, услышала довольный ментальный шепот Грая.

«Отлично! Упремся в запертую дверь, потеряем кучу времени, и главная стерва не доживёт до помощи… так будет лучше для всех… хорошо, что телохран не знает о тайном ходе с левой развилки… – и вдруг тихий шепот прервался эмоциональным: – Срань тупорожья! Проклятый менталист! Песню… быстро…»

С удивлением услышав знакомые строчки, которые мне напевала Муирне, я оглянулась и увидела, как Грай переминается на месте с напряжённой физиономией, а напротив него стоит Тэймин, придерживая импровизированные носилки. И сверлит его пристальным взглядом.

– Проводи нас к тайному ходу, – спокойно сказал он.

– А что, без моей помощи не справишься, мозгоед? – огрызнулся Грай. – Ты же любишь копаться в чужих головах, вот и топай к ходу сам.

Оставив выпад без ответа, Тэймин молча свернул в левый коридор, осторожно разворачивая носилки. Шли мы недолго, и всё это время Грай мысленно напевал гипно-песенку Муирне, которая в его исполнении звучала обычным набором слов.

– Тупик, – риторически констатировала я, узрев широкую площадку без окон, но с кучей безликих серых дверей, ведущих не то в техпомещения, не то в кабинеты, а может, и в комнаты для опытов.

Поскольку все спутники, готовые способствовать спасению Великой Госпожи, были заняты тасканием носилок, я сама начала планомерно заглядывать в каждую дверь. Все они без исключений были разблокированы, как будто кто-то невидимый дал добро входить внутрь кому попало.

После пятой двери, за которой скрывалась очередная одиночная камера, совмещённая с учебной «пыточной», я разочарованно прислонилась к стене и вздохнула.

– Так мы будем искать долго. Грай!

Мой раб-бунтарь и, как выяснилось, шпион по совместительству, поднял на меня мрачный взгляд.

– Помоги нам… – попросила я и, с досадой мотнув головой, исправилась: – Помоги мне! Нельзя, чтобы советница победила. Мы с ней… в начальной стадии конфликта, понимаешь? Рано или поздно, если я серьезно помешаю ее планам… а я уже стала помехой… она захочет от меня избавиться.

Распевка в голове Грая чуть сбилась, рванула дальше ещё на несколько слов… и остановилась, словно парализованная тоскливой мыслью:

«Не могу больше… когда смотрит так, лучше сдохнуть…»

Он шевельнул губами, на периферии ментального поля начала формироваться смутная мысль о проверенном уже сантехническом помещении с утилитазом…

Как по команде, мы с Тэймином посмотрели туда, вызвав у Грая возглас потрясения. Он смотрел на меня с ужасом и неверием, только что сообразив: его драгоценная госпожа – тоже телепат. И шок всё ещё плескался в его глазах, когда дверь той самой комнатки с тайным ходом с грохотом распахнулась.

И в коридор ворвались мужчины-плывчи с изуродованным шрамами предводителем.

В первый момент опешили все. Но недаром эта скудная группа плывчи-экстремистов – всего-то три единицы! – была склонна придерживаться крайних взглядов и мер во всем. Они сориентировались быстро.

– Так-так-так… – протянул главарь группы сиплым угрожающим голосом. – Что я вижу… Грай, ты решил переметнуться на другую сторону? Почему эта тварь всё ещё жива, да ещё и на носилках?!

– Не тупорожь, Нуидхе, – быстро вмешался другой плывчи, с сочувствием глядя на побагровевшего от злости Грая. – Ты же видишь, у него ошейник. С этой штукой у него нет шансов противостоять своей бабе в открытую.

– Так мы ему поможем! – с нехорошей ухмылкой сказал Нуидхе, устремляя на меня узкие водянистые глаза… на пару с хорошо узнаваемым бластером в щуплой руке.

Одновременно с этим из его свободной ладони ко мне полетел странный крылатый робот крошечных размеров, чем-то смахивающий на птичку-колибри с толстеньким тельцем. Когда он уселся на мое плечо, я покосилась на него и заледенела от страха. Плотное торпедообразное тельце целиком состояло из боевого снаряда, напичканного концентрированной смесью взрывчатых веществ! Подобные штуки, только без крылышек, не раз показывали в остросюжетных боевиках галанета, когда какие-нибудь диверсанты или террористы в малом составе устраивали серьезную заварушку со смертоубийством политически важной шишки. Их называли ласково так «минными букашками».

Порыв Тэймина бросить носилки, чтобы метнуться к главарю с бластером, я уловила сразу и мысленно закричала:

«Стой! На мне минная букашка..! – и для ясности мгновенно переименовала: – Минная пташка!»

Нуидхе заметил, как дернулся Тэймин, и прошипел:

– Ни шагу, раб! Радиус взрыва у моей пташки такой, что полягут все, понял?!

– Понял, – ответил тот.

Ситуация сложилась хуже некуда. Мы мерились взглядами исподлобья, прикидывая дальнейшие действия, но перехватить инициативу плывчи я не видела возможности. Мелькнула мысль – а не попытаться ли их обмануть какой-нибудь иллюзией, как это получилось у меня когда-то в глубоком детстве и, кажется, совсем недавно, с гратерой?

Но загвоздка была в том, что я понятия не имела, как это работает и что нужно делать оператору грёз для создания качественной иллюзии.

– Так, – более спокойным хозяйским тоном начал Нуидхе, – сейчас мы поджарим мозги высокородной твари Танн, а затем… – и вдруг он резко умолк, прислушиваясь.

По коридору – из т-образной развилки, откуда мы пришли, – доносился громкий цокающий звук. Как будто неспешно гарцевала лошадь… или шла уверенная в себе женщина на высоких каблуках. Из-за всеобщего переизбытка напряжения мне казалось, что неизвестная цокает не по коридору, а по моим нервам.

Высокая фигура в ярко-красном боди и полумаске того же насыщенного цвета приблизилась, и очень знакомый грудной голос промурлыкал:

– Ай-яй-яй, мальчики, что за бардак вы тут устроили?

Я почувствовала волну инстинктивной беспомощности, вбитой в подсознание годами неволи, и желание втянуть голову в плечи при звуках хозяйского голоса. Чувства были не моими… они исходили от Тэймина.

Муй Задаки остановилась и обвела нашу компанию насмешливым взглядом. Меня она определенно заметила, но виду не подала, что ее хоть как-то интересует это. Плывчи-экстремисты совсем не удивились ее появлению, а Нуидхе даже огрызнулся привычно:

– Мы тебе не мальчики, самка тупорожки.

– Мальчик мой, будь повежливее с правой рукой будущей Великой Госпожи. Что вы тут возитесь?

Нуидхе поморщился, но все же ответил, ткнув в мою сторону пальцем:

– Иммигрантская дура провалилась в лабораторию и полезла спасать вот этот будущий труп! Но ничего, сейчас мы всё исправим… – он направил бластер на носилки, но Муй Задаки стремительно шагнула к нему и ударила по поднятой руке.

– Идиот! Нельзя, чтобы на теле остались следы насильственной смерти! Она должна без малейших сомнений быть признана погибшей от падения и обвала! Лучше найди камень и хорошенько поработай им вручную – и то правдоподобнее будет…

Слушая, как заговорщики спокойно обсуждают в нашем присутствии детали умышленного убийства, я чётко осознала: в живых нас вряд ли оставят. От этого осознания в груди ширилась леденящая пустота – неизменный спутник страха смерти, – а в руках и ногах поселилась противная слабость. В голове не было ни единой внятной идеи, как нам спастись, да и какие идеи, когда сознание парализовано навязчивыми мыслями о том, как именно нас будут убивать?

И всё же я нашла в себе силы сосредоточиться на разуме Задаки и начать читать ее поверхностный ментальный слой в поисках хоть какой-нибудь полезной информации.