Текст книги "Госпожа Чудо-Юдо (СИ)"

Автор книги: Эя Фаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

✴️Глава 21✴️Шахматная битва социопатов

Правила игры в классические шахматы почти не менялись уже более двух с лишним тысяч лет. Единственное, что было подвергнуто корректировке – это внешнее оформление. Никто больше не играл массово в настоящие материальные шахматы после того, как в моду вошла интерактивная виртуальная проекция. Наличие шахматного кибер-админа, блокировка запрещенных ходов и конечный анализ полученной стратегии с разбором ошибок, а также возможность менять внешний вид фигур не оставляли шанса древнему дизайну.

Более всего начинающих шахматистов соблазняла функция, позволяющая придавать своим и чужим фигурам класса «королева» и «король» виртуальную внешность знакомцев из своего окружения. Они не только выглядели идеальными клонами, но и имитировали речь, свойственную обладателю внешности, в виде эмоциональных восклицаний блаженства или стонов ужаса. Иной раз доходило до того, что программой пользовались не по назначению, играя фигурками, словно куклами – вплоть до кукол интимного характера, поскольку их можно было трогать, ощущать на физическом уровне и увеличивать до человеческих размеров.

Индустрия эротических развлечений не раз поднимала вопрос о запрете на производство подобного интерфейса, поскольку шахматная программа стоила намного дешевле эротической. Но производители в ответ невозмутимо демонстрировали спецпатент «ЗССР без границ», полученный ещё в те времена, когда никто и помыслить не мог, во что выльется виртуализация вполне себе невинной интеллектуальной игры.

На общественных турнирах, разумеется, пользование этой функцией было строго запрещено.

Я особо и не вспоминала об этом щекотливом моменте шахматной виртуалки, зато теперь была полна воодушевления. Ну чем не способ мотивировать рабов – причем не только моих коварных асоциалов, – на великие свершения? Хочешь еженедельно получать доступ к виртуальному тельцу «королевы» с фигурой и личиком мечты, на которые у тебя встаёт особенно бодро? Веди себя хорошо, работай усердно – и пользуйся целый час, поправляя сексуальное здоровье вволю. В каких угодно позах и способах сношения.

Нужно было видеть круглые глаза управляющего, когда я рассказала об этой побочной особенности шахматной виртуалки и попросила донести воодушевляющую информацию до исстрадавшихся по какой-никакой классической разрядке рабов. Устали уже, наверное, с рукой своей правой «дружить» или к задникам на поклон бегать.

Поскольку в доме не было специальных шахматных столиков для удобного взаимодействия с проекциями, я настроила игровой вирт-проектор так, чтобы шахматы отображались прямо на матовом черном паркете. А затем возле каждой проекции разложила мягкие пуфы и диванные подушки, чтобы игроки сами решили вопрос с удобным положением при такой нестандартно низкой позиции шахмат.

Пока я возилась с программой, настраивая проекции фигур на одном из последних шахматных полей, ко мне одновременно с разных сторон подошли и Тэймин, и Грай. Последний уже успел сбегать в барак и переодеться в запасной комплект одежды, только волосы всё ещё были влажными. Оба сверлили друг друга напряжёнными взглядами исподлобья, словно молодые бычки, оценивающие перспективы на «конкретно пободаться».

Я и раньше в общих чертах осознавала, что оба в разной степени по-мужски неравнодушны ко мне. Но теперь ощутила себя основательным таким девяностоградусным углом равнобедренного любовного треугольника, острые углы которого только что приступили к активным действиям, намереваясь побороться со сложившейся геометрией. И, несмотря на заведомо негативную подоплеку таких отношений, чувствовать себя предметом соперничества таких интересных мужчин было чертовски приятно.

Возбуждающе приятно.

– Ну как вам? – спросила я, указывая на проекцию и прерывая поединок взглядов над моей головой.

Грай откашлялся и спросил с жадно-насущным любопытством:

– Это правда насчёт того, что всем рассказывает управляющий? Эту мелкую игрушку можно пользовать для секса, как раньше пользовали Муирне?

– Правда. Ее можно увеличить до любых размеров… ну, почти любых, – поправилась я. – Если королеву сделать больше этой комнаты, то виртуальная проекция потеряет свою материальную функциональность, и ты ее не сможешь почувствовать.

– Отличная новость..! – горячо кивнул Грай и в ответ на мой смешок поспешно добавил: – … в смысле, для наших мужиков отличная новость, да.

Тэймин с глубокой задумчивостью разглядывал его. С того момента, как ему пришлось оставить меня с Граем наедине, зрачки диниту так и продолжали светиться. И, насколько я понимала, это означало активный процесс чтения мыслей. Интересно, что такого интересного он высмотрел в чужом разуме, что никак его в покое не оставит?

Бедняга Грай. Придется и мне бессовестно залезть к нему в голову при первом же удобном случае сегодня, потому что просто так намеки на грозящую опасность и замалчивание важной информации я оставить не могла. До моральной ли тут этики, когда речь идёт о безжалостных космозонках…

– Госпожа Гайя, – вдруг вкрадчиво произнес Тэймин, – а вы можете продемонстрировать, как выстраивается виртуальная фигура в полный рост?

– Конечно, – пожав плечами, я изменила настройки программы и заставила безликую королеву подрасти.

– А как ее индивидуализировать?

– Вот, – я помахала кибер-шлемом, радуясь интересу обычно равнодушного к окружающей обстановке Тэймина. – Тут установлены отличные нейрографические датчики. Надеваешь шлем и представляешь, кого хочешь.

Он водрузил предложенный шлем себе на голову и какое-то время стоял с прикрытыми глазами. Грай впился ожидающим взглядом в безжизненный овал лица королевы, а я восхищённо следила за программными показателями нейрографики на экране.

Они были потрясающе высокими!

Лицо на экране менялось со скоростью, недоступной ни одному из пользователей-землян. Стремительно выросли волосы, сами собой заплетаясь в длинную косу, из фигуры исчезла программная угловатость, сменившись женственностью. Щеки красиво округлились, нос приобрел человечески несовершенные, но в то же время эстетически гармоничные черты, губы изогнулись в приятной нежной улыбке, а в глазах поселилось отражение души…

Грай громко сглотнул, не сводя глаз с груди королевы, обтянутой неестественно тонким виртуальным комбинезоном. Не вполне понимая, зачем Тэймин выбрал такую провокационную одежду, я уставилась на просвечивающие через одежду соски. Они стояли торчком, будто королева сгорала от страсти и невербально прямо-таки умоляла ее поиметь.

Что-то смущало меня в этом образе. Я сделала шаг назад, пригляделась… и шокированно ахнула.

Перед нами, соблазнительно улыбаясь, стояла я сама!

Реакция мужчин на эту королеву-Гайю разительно отличалась друг от друга. Если Грай чуть ли не слюнями исходил, с приоткрытым ртом взирая на мою копию и не видя ничего вокруг, то Тэймин остался к результату своего творчества безразличен. Взглянул всего разок, чтобы убедиться в завершенности задуманного, после чего целиком сосредоточился на моей реакции.

– Зачем ты показал меня такой, Тэймин? – с тихим недовольством спросила я.

– Когда мужчина видит искусственный образ женщины в таком виде, то в первое же мгновение наружу выплывает вся истинная суть его отношения к оригиналу, – спокойно объяснил он. – Я хотел, чтобы ты увидела это сама.

– Увидела сама – что?

– Что Грай переполнен похотью к тебе, – бросил он и, таки не сдержавшись от ревнивого выпада, презрительно скривил губы: – Жалкое зрелище. Он не смотрит на тебя саму, на твои чувства. Да его даже лицо этой куклы не интересует! Только на тело и таращится.

При его последних словах Грай вышел из своего визуального транса и злобно процедил, побагровев от ярости:

– А сам ты далеко ли от меня укатился, чистоплюй?.. Думаешь, я не вижу, как ты глазами ее жрёшь, когда воображаешь, что никто этого не замечает? Как мечтаешь ее завалить и…

– Грай! – повысила я голос.

Повисло молчание. Тэймин сжимал кулаки и тяжело дышал, с ненавистью глядя на Грая, который отвечал ему тем же.

Мы были так сильно заняты перепалкой, что лишь теперь я с опозданием заметила новые лица, прибывающие в красную гостиную и со всеядным интересом изучающие всё вокруг. А в особенности – откровенно эротическую версию меня самой.

Мысленно выругавшись, я мгновенно отменила в программе последнюю индивидуализацию и уменьшила королеву до прежних размеров, а затем подошла к замершему Тэймину вплотную и прошипела на ухо:

– Больше так не делай! И кстати, если не хочешь, чтобы я случайно влезла к тебе в голову, рекомендую покинуть комнату.

Бросила на виновника своего конфуза сердитый взгляд и отошла, чтобы начать распределение игроков.

Вместе с манипуляторами, худо-бедно вписавшимися в группу, всего в гостиной насчитывалось девятнадцать рабов, непарное число. И сразу внимание привлекала неуловимо изменившаяся картина взаимодействия внутри группы: худощавый юноша с лицом всепонимающего философа и умными холодными глазами, к которому я питала некоторую симпатию, стоял перед первой шахматной проекцией. Неподалеку переминалось ещё тринадцать рабов. Причем среди них оказались все пятеро манипуляторов, которым были не чужды нормальные человеческие эмоции и совесть. На первый взгляд казалось, будто каждый вроде бы стоит сам по себе, но без пси-ограничителя я увидела еле заметные щупальца связей, которые тянулись от их аур к юноше и замыкались на нем. Он стал негласным лидером группы.

Среди оставшихся пятерых социопатов таких явных связей-щупалец не наблюдалось, но, тем не менее, высокий раб с развитым торсом пловца заметно выделялся среди них энергетически-властным оранжевым флером вокруг головы. Цвет был таким интенсивным, что темные волосы космозонга казались крашено-рыжими.

Я вспомнила имена обнаруженных лидеров. Их звали Грю и Бирк. И последний был тем самым интриганом, который запал на моего личного раба Любена.

Управляющий провел хорошую предварительную подготовку со всеми – на колени никто не опустился, отчего создалась взволнованно-предвкушающая обстановка, как при открытии шахматного клуба для начинающих.

Удостоверившись, что собрались все, я неторопливо прошла в самый центр красной гостиной и встала прямо под багровой люстрой странной закругленно-цилиндрической формы, которая по-прежнему ассоциировалась с внутренним элементом организма. А ещё точнее – с надгортанником в глотке.

Упругое давление массового внимания стекалось ко мне концентрированной волной и буквально пощипывало кожу на физическом уровне. Где-то за спиной возникло ощущение двойного присутствия: агрессивно-угрюмое с одной стороны и тоскливо-жаждущее с другой.

Я оглянулась.

Ожидаемо позади стояли Грай и Тэймин, причем последний держал поверхностный слой своего разума открытым и транслировал сожаление. Только сожалел он не о своем поступке, а о том, что обозлил меня. А преобладающей эмоцией Грая по обыкновению была злость. Правда, совсем не такая бешеная, как при первой нашей встрече в рабской резервации.

– Уважаемые мои подопечные!.. – торжественно провозгласила я, припомнив вдруг разом и свою приятельницу-землячку Катёну, и космозонку-конферансье со спутника Демо. – Приветствую вас на первой шахматной битве за ежемесячное звание коммандера группы! Те из вас, кто с момента моего появления на острове Йо в качестве госпожи, вёл себя в соответствии с объявленными правилами и не доставлял умышленно проблем ни мне, ни тем, кто живёт и работает в поместье… допускаются к игре. На данный момент заочно дисквалифицированы за плохое поведение двое участников. Ты… – я указала на носатого социопата с массивной челюстью, затем ткнула пальцем в Бирка: – …и ты. Читать вам нотации повторно не буду, вы уже большие мальчики и способны самостоятельно делать выводы. Присаживайтесь в сторонке, там для вас приготовлено уютное местечко с видеотрансляцией восьми шахматных полей. Можете наблюдать и учиться.

Глядя, как встревожившиеся было в ожидании дополнительных санкций социопаты облегчённо шествуют к зрительному столику, я поняла, что поступила правильно. Потому что вообразили они какую-то жуть, исходя из опыта с другими хозяйками – что-то вроде позорного распинания в голом виде и «общественно-назидательного порицания» с применением карающего… здоровенного… Словом, специалистка по усмиряющему пеггингу из учебно-рабской зоны курорта Демо оценила бы эту штуку.

Унижать провинившихся – плохая идея, а унижать провинившихся социопатов – ещё и опасная. Вину свою они всё равно по-настоящему не признают, а уж такой эмоции, как раскаяние, и вовсе не существует в их вселенной. Зато они прекрасно видят все причинно-следственные связи под углом их отражения на собственной выгоде. И если не дразнить чудовищную социопатскую мстительность, повторной ошибки они не совершат.

По крайней мере, в условиях тотального рабства.

Кроме того, в качестве зрителей, в комфортной обстановке, воображение этих интриганов легко раздразнить духом здорового игрового соперничества. И в следующем месяце они свой шанс вряд ли упустят и скорее всего будут вести себя, как самые пушистые заиньки-паиньки. А тем временем их одногруппники будут наслаждаться условным преимуществом и упиваться ревнивым вниманием дисквалифицированных.

Отличный план. Похоже, манипуляторство – это заразно. Надо будет попросить Таллу Ней на ауру мою хорошенько взглянуть, не потемнела ли в целом.

– Не будем терять времени! – продолжила я. – В связи с тем, что вас тут нечётное количество, а в классические шахматы играть надо парами, то вот вам бонус… Тот единственный, кого вы сейчас выберете, встанет рядом со мной и автоматически пройдет первые две партии, не принимая в них участия. Зато в третьей – сыграет поочередно с каждым из четырех победителей. Итак… кого вы предлагаете в качестве бонусного участника?

Давая выбор рабам, я была почти уверена в том, что они выдвинут единственного из оставшихся негласных лидеров. Бирк-то уже выбыл.

…и не прогадала.

Ясноглазый юноша с умной фиолетовой аурой – казалось бы, такой задохлик, слабый и низкорослый, – спокойно подошёл ко мне и поклонился с достоинством, без малейшей примеси подобострастия. Он абсолютно точно знал, что его мысли для меня всё равно, что открытая книга, и даже не пытался ничего скрывать. Редкая птица, высокоадаптивный социопат, наподобие современного Шерлока, шагающего по галафильмам из одного тысячелетия в другое… он просто принял это как данность. И в целом ему было наплевать на то, что кто-то посторонний копается в его голове – до тех самых пор, пока это в его интересах.

– Поздравляю тебя, Грю, – улыбнулась я.

– Благодарю вас, госпожа Гайя, – ответил он, вежливо растянув уголки тонких губ.

С любопытством «читая» его, я мельком зацепила одну из занимательных интриг-многоходовок, направленных не только на предварительный захват власти среди одногруппников, но и на ненавязчивую пропаганду среди рабов всего поместья – с целью укрепления моего личного авторитета, как самой лучшей госпожи на всей планете.

Заинтересовавшись, копнула глубже, и удивлённо хмыкнула.

Так вот кто был автором моего нового прозвища и насаждения его среди рабов!.. О эта незабвенная Чеди-Фиринн, строгая госпожа Справедливость, прекрасная женщина-правда… от ее всевидящих очей не скрыться, но тем, кто рабствует по ее праведным законам, бояться нечего… М-да.

Я выразительно посмотрела на Грю, давая понять, что прогиб засчитан. Он тонко усмехнулся, транслируя намек, что это только начало.

Пожалуй, на этого полезного социопатика точно стоит сделать ставку!

– Что ж… – произнесла я, прервав затянувшееся молчание, и приглашающим жестом махнула в сторону шахматных проекций. – Рассаживайтесь по двое и слушайте внимательно! Сейчас шахматный кибер-админ расскажет вам все правила игры.

Как только прозвучали первые звуки монотонно-рассуждающего бесполого голоса, я поманила Грю за собой и отправилась к зрительскому столику, где уже сидели дисквалифицированные. Мягких красно-черных кресел в гостиной было предостаточно, и вскоре мы все с удобством расселись вокруг двустороннего видеотранслятора. Там отображались шахматные поля и неподвижные макушки игроков, сосредоточенно внимающих пояснениям кибер-админа.

Я покосилась на Грая, сидящего в соседнем кресле по левую сторону от меня. Кажется, пришла пора разогнать наведенный им туман и выяснить, что за муха его укусила с маскарадом в Великих Чертогах. И где он пропадал.

На лёгкое прикосновение к локтю, неразговорчивый бунтарь вздрогнул и перевел взгляд с экрана на меня.

– Расскажи, почему мне нельзя пойти на Праздник Тигарденского Равноденствия в Чертоги?.. – прошептала я с надеждой, что Грай сам раскроет секрет.

На его лице отразилась тень внутренней борьбы – сомнения с переменным успехом ослабевали под натиском личной заинтересованности в моем благополучии. И всё же он отрицательно качнул головой.

– Не могу рассказать… чужая это тайна, не моя…

– Как хочешь, – безразлично бросила я вслух, а сама уже зацепила нужную мыслеформу, выплывшую на поверхность разума благодаря затронутой теме.

Зацепила – и нырнула всем сознанием, словно в набежавшую волну.

…мир вокруг тёмен, влажен и постоянно находится в движении. Следуя за мутным лучом подводного налобного фонарика, я вместе с Граем опускаюсь на песчаное дно. Несколько шагов к громаде прибрежных скал, и впереди открывается большой вход в пещеру. Воздуха должно хватить – Грай с детства приучен надолго задерживать дыхание, да и как свои пять пальцев знает схему скалистого лабиринта…

…движение вверх по подводному колодцу резко заканчивается пустотой – Грай выныривает из воды и оказывается в естественной воздушной полости, закрытой пещере, которая при каждом отливе наполняется свежим воздухом.

Это – тайное место его встреч с друзьями-плывчи.

…– Ачч, Грай! – приветствует его щуплый плывчи с узкими водянистыми глазами. Его вытянутое лицо изуродовано тремя грубыми шрамами. – Радуйся! Завтра наступит великий день… День, которого ждали мы все!

Грай рад. Действительно рад. Наконец-то стерва получит по заслугам. И наконец-то возмездие за исковерканную судьбу его матери настигнет истинную виновницу!

– Да пребудет с нами удача! – горячо подхватывает он, похлопывая по плечам трех присутствующих плывчи. Те ведут себя уверенно и жёстко, совсем не так, как другие их сородичи, которых я видела.

В обсуждении Грай участие не принимает, всё уже спланировано без него. И это славно. Это раньше он корячился, выполняя нелегкую роль раба-осведомителя и реже диверсанта под носом у ничего не подозревающей чокнутой бабы Цин. Теперь же дело за исполнителями, а он будет наслаждаться результатом.

Но кое-что не даёт ему покоя. Приглашение на имя его госпожи. Она будет в Чертогах и может пострадать…

Нет!

Он защитит ее. Любым способом.

…плывчи исчезают в воде, а Грай задерживается. Эта пещера ностальгично напоминает ему о другом его убежище, родом из детства, в котором он вырос. Так хочется побыть тут ещё чуть-чуть… К тому же ночь на исходе, а он совсем не спал. Можно и вздремнуть немного. Гайя – добрая хозяйка и не станет его наказывать, он уверен в этом.

…день уже на исходе. Подсознание невольно выдает рабское беспокойство за свою шкуру. Беспокойство, многократно вбитое плетьми за халатность и поменьше, чем исчезновение почти на весь световой день. Проснувшись, он торопился, как мог, и на свежую голову понял – наилучшей защитой госпожи Чудо-Юдо будет, если он просто отговорит ее ехать в Чертоги…

Или прицепится к ее комбинезону, как рыба-прилипала, и отправится в Великие Чертоги вместе с ней!..

Я убрала от лица руку, которой прикрывала свой неестественно расфокусированный взгляд, и неверяще покачала головой.

Тайная жизнь Грая оказалась для меня полной неожиданностью. Вот что значит, когда в мир ментальных тонкостей попадает дилетантка!

Нельзя было узнать чьи-то тайны целиком, как если бы это был единый файл. Нет, в разуме таилось множество сознательных и подсознательных слоев, каждый из которых мог скрывать важный пазл информации. И для того, чтобы увидеть единую картину, было необходимо кропотливо погружаться в чужое сознание и перебирать все воспоминания подряд.

Многое в подсмотренных воспоминаниях меня смущало.

Какой-такой стерве собрались мстить Грай и его приятели-плывчи? Госпоже Цин или другой космозонке, которая безжалостно эксплуатировала мать Грая в качестве безотказной секс-рабыни? И почему присутствие на празднике может быть опасным?..

Расследование всех этих вопросов требовало внимательного подхода и больше времени. К тому же у Грая был на редкость сложный лабиринт ментальных слоев, укреплённый, судя по остаточному эху воспоминаний, специальными упражнениями. Болезненными, суровыми… и действенными. Они позволяли стать нечувствительным к боли и уплотняли естественную ментальную защиту.

Уж не изучил ли на практике Грай так называемую Философию Боли плывчи?

Тэймин, сидевший через кресло справа, вдруг повернул голову и посмотрел на меня так понимающе, что стало ясно – он почувствовал, как я неуклюже копалась в воспоминаниях Грая.

Теплая волна участия коснулась моего сознания краешком, неся мысль-подсказку:

«Нельзя вторгаться в защищенные ментальные области без должных навыков, Гайя… Иначе завтра вместо телохранителя у тебя будет овощ. Проделывать подобное без последствий – прерогатива старшей ветви Ней – мастеров духа и разума...»

«И как тогда узнать, что именно плывчи задумали?» – нахмурилась я.

«Убеди его рассказать добровольно. Может, он и согласится, – Тэймин помолчал и неохотно добавил: – Грай неравнодушен к тебе. Сильно неравнодушен. Почти как…»

На этом мысль оборвалась, словно торопливо прикрытая ладонью, а у меня приятно потеплело на сердце. Может быть, Тэймин хотел сказать: «Почти как я?»

Кибер-админ наконец завершил вводную часть шахмат и дал старт игре. Первую партию игроки буквально пролетели – делали ходы, почти не задумываясь, нацелившись сожрать как можно больше фигур противника. Как результат, ожидаемо отсеялись самые жадные.

Вторая партия заняла куда больше времени. Даже слишком. Оставшиеся восемь игроков долго изучали расположение шахматных фигур, скурпулезно прослеживали траектории возможных атак… словом, наблюдать за всем этим было чрезвычайно утомительно.

Я покосилась на Грю. Вот кто точно не маялся от скуки, а жадно отслеживал ситуацию сразу на четырех шахматных полях. В сощуренных глазах загорелись огоньки живейшего азарта, а корпусом он подался вперёд к видеотранслятору, выдавая глубокую поглощенность игрой.

Ближе к завершению второй партии градус игры начал накаляться. Кибер-админ то и дело фиксировал нарушения, блокировал запретные ходы и громогласно увещевал игроков не нарушать правил. Ибо это всё равно не поможет выиграть. Проигрывающие социопаты в ответ скрипели зубами и ненавидяще поглядывали на маленького заумного гроссмейстера в черном костюме-тройке, который висел над каждой шахматной проекцией и безжалостно комментировал все ошибки.

– Твоя очередь, – напомнила я Грю, когда кибер-админ объявил четырех победителей.

Повинуясь заданной программе, все лишние шахматные проекции исчезли, и в центре гостиной осталась только одна. Оставшиеся игроки расселись вокруг нее, и первым сыграть против Грю выдвинулся коренастый тип с брюшком, что тоже был в курсе моих способностей. Его звали Слак. И он принадлежал тому большинству, которое условно поддерживало первого негласного лидера группы, вынужденно признавая его более высокий интеллект.

Глядя на расслабленную позу Слака, я почувствовала, что он не слишком заинтересован в выигрыше. Его бы вполне устроила и победа Грю, из его собственных представлений о выгодных перспективах на будущее.

Бросив взгляд на доску, он вежливо обратился к Грю:

– Я предпочитаю белых.

– Не возражаю, – ответил тот.

Они поменялись местами, начали играть… и неожиданно завершили партию в два хода каждый:

– Тактика простейшего блицкрига! – прокомментировал кибер-админ, виртуально похлопав в сторону Грю. – Так называемый, дурацкий мат. Рискованно, но с новичками иногда срабатывает.

На самом деле я прекрасно видела в разумах обоих игроков, что Слак специально спровоцировал подобную расстановку фигур. Не начни он играть за белых, провокации не получилось бы, поскольку с помощью «дурацкого мата» всегда выигрывают чёрные. Грю сразу понял шахматный реверанс своего сторонника и невозмутимо воспользовался любезно предоставленной возможностью.

Следующим противником юноши стал ещё один его сторонник. И тоже из той самой троицы, перед которой мы с Таллой Ней раскрылись в резервации. Эмоциональный манипулятор, чувственный красавчик, похожий на Любена и манерами, и общим типажом внешности… странно, что второй авторитетный социопат Бирк не обратил на него внимания, если не сумел заполучить первоначальный объект похоти.

Второй «Любен» в поддавки играть не стал, но всё равно проиграл очень быстро. Он азартно включился в партию, перехватив эстафету Слака с белыми фигурами, но в своем стремлении во что бы то ни стало удержать пешку вляпался в…

– Будапешский гамбит! – объявил кибер-админ. – Ещё один вариант из арсенала тактики блицкрига. Черные подставляют пешку и запутывают белых с помощью фигурно-тактических выпадов. В перспективе весьма спорная результативность. Мои поздравления рисковому чёрному игроку! Однако… настоятельно рекомендую рассмотреть иные варианты стратегии, отличные от тактики шокового наскока.

Красавчик раздражённо пожал плечами, но-таки принял поражение без сильных эмоций и уступил место третьему противнику Грю – крепкому коротышке, зреющие задумки которого я не стала разоблачать на разборках с Лау и другими провинившимся рабами. К тому же после этого он так и не стал ничего предпринимать…

Вот кто взялся за шахматы всерьез! Он с такой целеустремлённостью принялся выстраивать атаки против Грю, что тот треть игры фактически лишь оборонялся. Затем неожиданно перехватил инициативу и умудрился создать шахматный парадокс, при котором его черная королева маниакально гонялась за белой и настойчиво предлагала себя в «жертву». Естественно, под прикрытием своей армии, готовой осуществить месть в виде мгновенного мата. Таких ловушек в итоге создалось столько, что в конце концов обозленный коротышка потерял бдительность, уклонился от приставучей королевы-самоубийцы в очередной раз… и тут же угодил в безвыходной тупик.

– Превосходно, черный игрок! – одобрил кибер-админ. – Качественно подготовленная двойная ловушка – вершина тактики «Бешеная Королева»!

С последним противником – кстати, сторонником Бирка, – партия тянулась очень долго. Я даже вызвонила Любена и попросила его вместе с кухонными рабами организовать нам всем незатейливый фуршетный ужин из чая с бутербродами.

Шестьдесят один шах ровно был объявлен игроками друг другу, и всё без толку. Уж не грозит ли этой партии патовая «ничья»?

В какой-то момент, когда ход перешёл к Грю, тот кинул острый взгляд на покрытую испариной физиономию противника и сощурился. Тот набычился, играя желваками.

– Король на клетку Г-два, – медленно, наслаждаясь каждым словом, проговорил Грю. На шахматную вирт-доску он при этом даже не смотрел.

Кибер-админ на мгновение задумался, анализируя стратегию, и постановил:

– Победный экспромт в стиле «Воланд vs Бегемот»! Поздравляю с окончательной и безоговорочной победой черного иг…

Договорить кибер-админ не успел. Проигравший социопат яростным взмахом руки снес шахматную проекцию в сторону и кинулся на Грю.

– Подавись, заморыш, подавись..! – шипел он, хватая его за тощую шею в районе затылка и впечатывая лбом в черный паркет.

Его аура ощетинилась пылающими темно-красными протуберанцами бешенства и более того – тут и там в районе головы возникали и росли уродливые темно-серые пятна, попахивающие настоящим сумасшествием. Не поняла… у него что, «кукуха поехала» на фоне шахматного проигрыша..?

Дуно и один из его братьев перехватили безумца со спины и оттащили от пострадавшего победителя. Тот выпрямился, затем встал, прикрывая рукой разбитый лоб и слегка пошатываясь. Как бы серьезное сотрясение мозга не произошло…

– Госпожа? – вопросительно окликнул меня Дуно. – Куда его?

Вопрос поставил меня в тупик. В подвале сейчас шла перестройка под спортзал, а каких-то специальных камер, кроме забыванских, я на острове не заметила. В итоге махнула рукой:

– Заприте пока в Пещерах забы…

– Не-е-ет!!! – взревел социопат. – Скорее я убью тебя, самка тупорожки!

Невероятно мощным рывком он вывернулся из двойного захвата охранников, а затем сразу же помчался на меня, словно ослепший от ярости носорог.

Инстинкт самосохранения сработал раньше, чем я смогла что-либо осознать, заставив вскочить с кресла. Но прежде, чем озверевший раб достиг своей цели, передо мной возникла спина… Тэймина. Он переместился мгновенно, как тогда, в кабинете у Задаки, и встал так близко, что грудью я ощутила движение его спинных мышц.

Бух!

Раздался глухой звук впечатавшегося в Тэймина тела. Он выстоял и быстро перехватил тянущиеся ко мне руки безумца. Увы, простора для маневров в таком бутербродном положении не было – спереди на нас с Тэймином напирал социопат, а позади стояло кресло.

Некоторое время мы втроем балансировали на месте, а затем на помощь поспела охрана и Грай, с опозданием вскочивший с соседнего кресла. Вот только их действия хоть и избавили нас от лишней тяжести, но изменили траекторию напора. К тому же отчаянно сопротивляющийся социопат сумел в последний момент зацепить Тэймина за ногу.

Я ощутила резкий толчок. Тэймин начал падать вбок, увлекая меня за собой по касательной. В этом падении он фантастически быстро извернулся, чтобы принять всю силу удара на себя…

И мы вместе рухнули на черный паркет.

Меня с размаху воткнуло носом прямо в чужую ключицу под шеей, отчего переносица мучительно заныла. Я коротко простонала от боли, но звук вышел приглушенным из-за того, что мое лицо силой тяжести прижало вплотную к горячей коже Тэймина.

Кое-как придя в себя после неожиданного падения и потирая пульсирующее место ушиба, я приняла вертикально-сидячее положение. Первым делом отыскала взглядом невменяемого злоумышленника и облегчённо вздохнула – Дуно уже надевал на того кандалы.

– Вы в порядке, госпожа? – наперебой спрашивали меня рабы.

Реальным беспокойством о моем здоровье веяло лишь от Грая и братьев Дуно, а остальные интересовались просто потому, что считали это формальной необходимостью. Для собственного же блага.

– В порядке… – выдавила я и ощупала свой нос. Вроде бы перелома нет. Хорошо бы и без трещин обошлось.