Текст книги "Сборник "Прометей""

Автор книги: Евгений Гуляковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 65 страниц)

Неожиданный стук в дверь прервал ее невеселые раздумья. «Кто бы это мог быть? – подумала Карин, вставая и направляясь к зеркалу, чтобы проверить, не выглядывает ли из-под складок ее одежды рукоятка кинжала. – Для Гонта еще рановато. Он не мог освободиться с дежурства раньше, чем на часах городской ратуши пробьет полночь. А для случайного клиента – поздновато. Мало кто осмеливался выходить на улицу после наступления темноты. Слишком часто те, кто на это решался, не возвращались домой».

ГЛАВА 6

Танаев шел к городу весь остаток местного дня, до тех пор, пока его серое полотно, напрочь лишенное солнца, не сменилось непроглядной тьмой. Он надеялся продолжить движение в темноте, ориентируясь на городские огни, но просчитался. Здешние города не освещались, если тут вообще можно было говорить о городах во множественном числе. Впрочем, какой-то единственный огонек все же имелся. Он словно парил над городом на довольно приличной высоте, но с места не сдвигался. Однако этого единственного, то и дело исчезающего тусклого огонька было совершенно недостаточно для ориентации.

Поверхность под ногами стала слишком неровной, чтобы продолжать брести по каменистой равнине сквозь непроглядную темень, то и дело рискуя сломать ногу или свалиться в какую-нибудь яму.

В конце концов ему пришлось остановиться и подождать рассвета. К сожалению, он не знал, как долго длятся здешние ночи, ожидание могло затянуться. Он вообще знал об этом мире слишком мало. Но отсутствие живых существ в зоне, которую он мог исследовать своим ментальным взглядом, вселяло в него некоторую надежду. Возможно, ему благополучно удастся дождаться утра.

Правда, вместо обычных живых существ здесь достаточно тех, кого, в человеческом понимании, уже не назовешь живыми. Например, эти черные обезьяны, слишком уж похожие на чертей из детских сказок. За все время, пока длился его поединок с Рилом, Танаев ни разу не ощутил в их телах биения живого сердца.

В темноте любые опасности кажутся реальнее и ближе, особенно если человек находится в незнакомой местности – что уж тут говорить о чужом мире!

Настоящего оружия у него не было, и это обстоятельство мешало Танаеву вернуть себе обычную уверенность и прогнать ночные страхи. Впрочем, какое-никакое оружие у него все-таки было. А если судить по настойчивому желанию Рила овладеть его сломанным шунгитовым мечом, не такое уж плохое...

Он достал из-за пояса обломок и только теперь увидел, что его лезвие светится в здешней темноте слабым голубоватым светом, словно экран портативного компьютера. Свет был слишком слабым, чтобы освещать дорогу, и, прежде чем двигаться дальше, хорошо было бы понять, отчего здесь светится шунгит. Единственная причина, которая приходила ему в голову, – неизвестное излучение. Для человека, возможно, не опасное. Иначе каким образом в этой местности мог существовать целый город?

Танаев по-прежнему не чувствовал вокруг присутствия враждебных существ. Молчало и его обычное чувство опасности, не утихавшее с того момента, как он очнулся после огненного портала.

«Вздремнуть, что ли? – подумал Танаев, прислоняясь спиной к теплому обломку лавы. – Это был слишком напряженный день. Неудивительно, что я устал». В этом мире все камни казались теплыми, ведь температура поверхности здесь никак не меньше тридцати градусов. Он совсем было задремал от своих мудрых рассуждений, когда из темноты неожиданно и совершенно бесшумно вынырнула большая птица.

Вначале она показалась ему еще одним сгустком тьмы, лишь более плотным, чем окружающее пространство. Но в следующее мгновение этот комок беззвучно и невесомо опустился ему на плечо. Настолько невесомо, что Танаев не почувствовал вообще никакой тяжести.

К счастью, это был не Рил. Хотя птица вполне могла оказаться его посланцем. Внешне она напоминала земного филина, разве что глаза у нее казались больше и умнее, чем у земной птицы.

Прежде чем Танаев решил, как ему поступить с этим нежданным ночным гостем, в его голове прозвучал вопрос:

– Показать дорогу к городу?

– Ты кто такой? – спросил Танаев от растерянности вслух и, только осознав свою ошибку, повторил вопрос в ментале.

– Филин я. Бывший, конечно. Здесь меня Летуном называют. Так показать дорогу?

– А с чего это ты решил мне дорогу показывать?

Летун слишком быстро и просто подключился к его ментальному диапазону, индивидуальному у каждого человека. Чтобы наладить ментальный контакт, требовались иногда годы тренировок – а здесь на тебе! Прилетел и сразу спрашивает!

Легкость, с какой эта странная птица проникла в его мозг, не понравилась Танаеву. Хотя, если судить по ее полной невесомости, воздействие с ее стороны на внешнюю среду должно быть равно нулю. Физическое воздействие! – сразу же уточнил он для себя. Только физическое.

– Так чего ты молчишь? Что это тебе приспичило мне дорогу показывать? – повторил он свой вопрос.

– Скучно здесь. Особенно по ночам! Не встретишь ни одной живой души. Мертвечины, правда, хватает, но мне она уж больно надоела. Так что, если хочешь, стану твоим проводником.

– Ты бы сначала лучше сказал, что этот город собой представляет. Что меня там ждет?

– Ну уж нет. Я тебе не прорицатель. Сам узнаешь. Я только дорогу могу показать.

– Ладно. Черт с тобой, показывай!

– Что верно, то верно! – непонятно подтвердил филин. – Черт всегда со мной.

Дальше они пошли вместе. Правда, Танаев иногда сомневался, существует ли филин на самом деле, уж больно эфемерным казалось его присутствие. Однако с тех пор, как он начал подчиняться указаниям невидимой в темноте птицы, его нога ни разу не провалилась в трещину, он ни разу не споткнулся и не упал в яму, а огонек в далеком городе постепенно становился все ближе, хотя иногда по-прежнему пропадал вовсе.

В один из таких моментов выбившийся из сил Танаев, которого к тому же снова мучила жажда и все усиливавшийся голод, решил немного отдохнуть, однако филин решительно воспротивился остановке:

– Здесь плохое место, да и время сейчас не лучшее. Ты бы поторопился. Ключ, который ты выиграл, действует только до рассвета.

– А я его действительно выиграл? Порой кажется, что мне его всучили самым бессовестным образом. И в городе меня ждет какая-нибудь очередная ловушка. От этих черных обезьян, как мне показалось, ничего хорошего не дождешься.

– Может, и так, да только хуже, чем снаружи, в городе не будет. И потом, никакие они не обезьяны.

– Кто же они?

– Ты ведь уже догадался.

– Я о многом догадался, вот только не пойму, к чему все это!

– Поймешь еще. В это место просто так не попадают. Значит, возникла очень серьезная необходимость в твоем посещении нашего мира! – закончил филин неожиданно наукообразной фразой.

– Послушай, Летун, может, все же расскажешь мне хоть немного о своем мире? Тебе ведь скучно, времени у нас навалом, пока до города добредем, почему не поговорить?

– Не имею права! Нельзя вмешиваться в дела богов, а именно они определяют твой путь.

– Это уже кое-что... А что за боги? Хоть это ты скажешь?

– Очень древние боги. Те самые, что правили вашим миром сразу после его сотворения. Человека еще не было на Земле, а эти боги уже воевали друг с другом. Многие из них до сих пор хранят свою ярость и обиду на то, что их так быстро забыли. Оттого и опасно вмешиваться в их дела.

– Ты ведь, однако, вмешиваешься! Выполняешь чье-то поручение! Не сам же ты придумал меня провожать!

– А что мне оставалось делать? Я всего лишь невидимая ночная птица, сгустившийся комок темноты, где уж мне спорить с богами, тем более с теми, что владеют огнем! – закончил филин и неожиданно, расправив свои большие крылья, исчез в темноте.

– Постой, куда ты? А как же я?

– Ты уже пришел, человек. Дальше сам определяй свой путь, – долетел до него голос невидимой птицы.

Танаев всмотрелся в темноту, пытаясь отыскать знакомый огонек, и вдруг понял, что громады городских зданий возвышаются теперь совсем рядом, в какой-то сотне метров от того места, где он стоит.

Еще не проснувшийся рассвет покрыл их крыши серовато-голубым туманом, и Танаев лишь сейчас увидел, как странно выглядит город, в который он так стремился попасть.

Прежде всего, поражали сами крыши. Слишком высокие и остроконечные, они походили на наконечники копий, стоящих в единой плотной связке. Дома напоминали непривычно высокие и узкие башни, сгрудившиеся так, что казалось, будто между ними вообще не осталось свободного пространства.

С первого взгляда становилось ясно, что этот город строили не люди. И это открытие подействовало на Танаева, будто ушат холодной воды. Прежде всего, потому, что с самого первого момента появления в этом мире он мечтал увидеть людей. Самых обыкновенных людей, а не фантомов, черных обезьян или посланниц богов вроде этой Мелоди... Ведь это именно она надоумила его искать город. Ну вот, он нашел его. Что делать дальше? Войти в этот нечеловеческий город? Что его там ждет? Не ловушка ли это? Не захлопнется ли за ним дверь, ведущая в одну сторону?

Совсем немного времени оставалось до рассвета, после которого выбирать что-либо будет поздно. Теперь он знал, что действие ключа, выигранного у Рила, закончится вместе с уходом ночи.

Собственно, что ему оставалось? Выбор был совсем небольшой. Войти в этот чужой город и постараться найти в нем хоть какое-то пристанище, хоть какое-то временное укрытие или оставаться на раскаленной каменной равнине, совершенно лишенной воды и пищи.

Кем бы ни были неведомые строители возникшего перед ним, словно из миража, города, они были живыми существами, поскольку мертвым нет никакой необходимости возводить для себя города. А раз так, значит, они должны пить и есть, и вообще побеспокоиться о том, чтобы обеспечить себя всем необходимым для выживания.

Танаев чувствовал, что в этом рассуждении далеко не все безупречно. Он достаточно поскитался по Вселенной, чтобы знать, что биология инопланетных существ может кардинально отличаться от человеческой и понятие «необходимое для выживания» может наполняться совершенно различным смыслом. Гарды планеты Инкара в воде не нуждались, а пищу им заменяла солнечная энергия.

Но рассуждать об этом сейчас бессмысленно, время действия ключа истекало с каждой минутой, а он все еще не знал, как им воспользоваться. Ведь перед ним не было никаких стен и никаких ворот. Казалось, город вырос из каменных скал, словно скопище остроконечных поганок.

Просыпавшийся серый рассвет все отчетливее обозначал границу города, до которой Танаеву оставалось всего несколько шагов. «Похоже, вся история с ключом, игра в кости – все было сплошным обманом. Хоть в этом я смогу убедиться!» – подумал Танаев, занося ногу для последнего шага и собираясь поставить ее на ближайшую узенькую улочку неведомого города, больше похожую на крысиную нору.

Но это ему не удалось, упругая сила одним толчком отбросила его ногу назад. Так, значит, стена все же существует, и остается испробовать ключ, причем сделать это надо как можно скорее – рассвет вот-вот окончательно вступит в свои права.

Он достал из кармана куртки бронзовый треугольник с затейливой росписью, больше похожей на древние руны. «Интересно, что я должен с этим делать? Дверей нет, и нет ничего похожего на скважину замка. Бросить ключ в стену, рискуя лишиться его? Или попытаться приложить треугольник к невидимой силовой стене, не выпуская его из руки и рискуя потерять уже руку?» Он выбрал второе, потому что в данный момент ключ для него значил больше.

Едва пластинка соприкоснулась с силовой стеной, как по телу Танаева пробежал мощный электрический разряд, после которого он едва устоял на ногах. Однако сопротивление силового поля перед ним исчезло, и он немедленно воспользовался этим, шагнув наконец на узкую улицу.

Ничего вроде бы не изменилось, только теперь он был уже в городе. «Оркестр, видимо, не ожидается», – подумал Танаев, разглядывая почерневшую пластину ключа и постепенно приходя в себя после удара электрического тока. Если бы не феноменальная сопротивляемость его искусственного тела негативным внешним воздействиям, ему бы ни за что не преодолеть этот последний рубеж.

Что это было? Защита? Но тогда какой смысл в ключе? Или просто сюда разрешен вход только тем, кто способен выдержать удар электротока напряжением в десятки киловольт? Будь сопротивление разряду поменьше, ток, который прошел через него, превратил бы обычного человека в головешку.

Кстати, неплохо было бы выяснить: сможет ли он покинуть город, если в этом возникнет необходимость?

Ему вовсе не улыбалась возможность получить еще один разряд электротока такой же силы, но и оставаться в неведении относительно вопроса о возвращении в его положении – непозволительная роскошь.

Медленно повернувшись к стене за своей спиной, он сначала проверил, закрыт ли проход. Впрочем, почти не сомневаясь, что он за ним закрылся. Так и случилось. Теперь следовало вновь испытать ключ, и, преодолевая дрожь в мышцах, Танаев вытянул перед собой почерневшую бронзовую пластинку, стараясь, насколько это возможно, подготовиться к предстоящему оглушительному удару. Но его не последовало. Ничего не произошло, если не считать того, что стена решительно пресекла все его попытки выбраться наружу, раз за разом отбрасывая обратно.

В какой-то момент ему показалось, что он слышит с той стороны знакомый издевательский смех и шепот:

– Наслаждайся теперь своим выигрышем, глупец!

ГЛАВА 7

Три человеческие фигуры двигались по узкой улочке проклятого города навстречу Танаеву. И они, к его удивлению, оказались обыкновенными людьми. Но, может быть, не совсем обыкновенными, самую чуточку – не совсем.

Впереди, четко печатая шаг, выступал капитан Гонт в парадной форме земного космофлота, устаревшей на несколько столетий и изрядно обветшавшей, но ничуть не уменьшавшей импозантности капитана и его чувства собственного достоинства. За ним, поотстав на полшага, точно по протоколу караульной службы, следовали двое гвардейцев с энергетическими ружьями наперевес. То ли почетный караул, то ли охрана – в любом случае неплохо для успеха любых переговоров. Вот только непонятно, откуда они здесь взялись, в этом чужом городе, и почему появились именно сейчас. И еще один вопрос не давал покоя Танаеву – откуда в этом диком городе, лишенном электрического света, взялись энергетические ружья? Подойдя ближе, он понял, что это всего лишь муляжи.

– Мы вас давно ждем, Иностранник.

– Ждете? Меня? А кто такой этот Иностранник?

– Иностранник – это живой человек, который, по предсказанию, должен прийти в наш нижний мир, чтобы увести нас отсюда домой. До сих пор добраться к нам никому не удавалось. Так что получается, Иностранник – это именно вы.

– И где находится ваш дом, в который вы хотите вернуться?

– Странный вопрос! Там же, где и ваш. На Земле.

Возражать им? Задавать вопросы? Сотни вопросов, вертевшихся у него на языке? Но время для этого еще не пришло. Сначала он должен понять, что здесь происходит, что собой представляют эти люди и самое главное – чья воля привела его сюда и с какой целью.

Все время он ощущал за своей спиной могучую руку, держащую огненный меч, но никогда она не была так реальна, как сейчас. И ведь именно за этим он пришел сюда! За мощью, способной остановить захватчиков, обрушившихся на его родную планету, – и из этого следовало, что он должен быть не только силен, но и осторожен. Один неверный шаг, особенно в самом начале знакомства, может поставить под угрозу всю его миссию. Именно об этом предупреждала его Мелоди, об осторожности в проклятом городе, – и именно этого она хотела, чтобы он оказался здесь, только не сказала зачем.

– Вы ведь нам поможете, правда? – спросил один из спутников капитана, тот, что был помоложе. – Вы не должны никого бояться, так говорится в легенде!

– Помолчи! – рявкнул на него капитан.

«Похоже, он нужен этим людям, они готовы предложить ему союз, неизвестно, правда, против кого. Кто их враг и что их так пугает? Страх, написанный на их лицах, невозможно не заметить».

Не возражая и ни о чем не спрашивая, Танаев последовал за капитаном Гонтом. Время для вопросов еще не пришло. Может быть, ему следовало поддерживать легенду об «Иностраннике», и кто знает, что это за таинственная личность.

Двое гвардейцев, немного поотстав, шли за ними след в след, точно двигались по минному полю, и все время оглядывались, как будто ожидая погони. Но никакой погони не было – город казался мертвым. Хотя рассвет уже полностью вступил в свои права, не открылось ни одно окно, на улицах не появилось прохожих, не было видно ни одной лавочки или витрины магазина.

«Где же они здесь находят продукты?» – подумал Танаев, стараясь подавить возникший при этой мысли приступ голода. Гордость, или скорее осторожность, мешала ему попросить у них даже воды.

Они прошли уже большую часть города, километра два отделяли их теперь от противоположной силовой стены, если та огибает весь город. Но она, разумеется, огибает – иначе какой в ней смысл?

Судя по тому, что стиснутая со всех сторон башнями улочка слегка раздвинулась, а затем превратилась в небольшую площадь, они находились сейчас в центре этого таинственного города.

– Далеко нам еще? – осторожно спросил Танаев.

– Уже пришли, это дом городской стражи, и здесь вам предстоит жить.

«Ну, это не тебе решать, где я буду жить!» – со злостью подумал Танаев, которому уже изрядно надоело это молчаливое шествие по словно вымершему городу. Вслух же, любезно улыбнувшись капитану, он сказал:

– Буду рад выполнить любые ваши указания. И, надеюсь, вы меня представите губернатору, бургомистру, или как там у вас называется глава города?

– У нас нет главы города. – Судя по резкому тону ответа, капитан уловил в словах Танаева скрытый сарказм, и это ему не понравилось. Капитан вообще держался слишком неровно, видимо, еще не решив, какой линии в отношении Танаева следует придерживаться. С нарочитой почтительности он то и дело срывался на привычный для себя тон приказа.

– Кто же тогда следит за порядком, устанавливает правила и контролирует их выполнение? – Впрочем, ответ Танаев уже знал и вопрос этот задал лишь для того, чтобы позволить капитану напыжиться еще больше.

– Стражи, разумеется.

– Значит, вы, как их командир, и являетесь главой города?

– В каком-то смысле это так. Хотя, конечно, есть еще и комендант. Но у нас с ним разные функции. Я слежу за порядком, а он издает предписания, которые никогда не выполняются.

Они вошли в башню ратуши, и Танаев убедился, что внутри эти строения полностью соответствуют своему внешнему виду. В десятиметровом круге пола, очерченном высоченными стенами башни, повернуться можно было только с трудом. Хотя здесь практически не было мебели, если не считать таковой каменную скамью, идущую вдоль всей стены, и стоек с разнообразным холодным оружием. Пики, боевые топоры, самострелы...

– Вам тут не тесно? – с невинным видом спросил Танаев, едва протискиваясь между стойками.

– Тесно! Но мы ничего не можем с этим поделать! Эти чертовы башни невозможно расширить.

– Так постройте себе новое здание! – Это предложение чем-то очень не понравилось капитану, и он долго, с подозрением разглядывал Танаева, словно только что увидел его.

– Вы действительно вошли в город снаружи?

– Разумеется, откуда же еще я мог взяться? – Танаев уже понял, что допустил какой-то серьезный просчет, но пока не знал, в чем он заключается.

– И как же вам удалось преодолеть силовую стену?

– С помощью энергетического ключа. – Танаева так и подмывало добавить, что он выиграл этот ключ у чертей в кости, но он вовремя прикусил язык. Не хватало только, чтобы его сочли за ненормального.

– Можно на него взглянуть?

– Разумеется! Почему нет! – Ему понравилась возможность показать капитану ключ, теперь уже ни на что не годный, полностью лишенный своего первоначального заряда, и тем самым снять возникшее напряжение. Но ключа на месте не оказалось. Напрасно он торопливо шарил в многочисленных карманах своей куртки, угловым зрением замечая, как сгущается тень недоверия на лице капитана.

– Возможно, я выронил его после неудачной попытки открыть проход в обратную сторону!

– А зачем вам понадобился обратный проход? По вашим словам, вы только что попали в город, куда так стремились, и, не успев преодолеть стену, сразу же бросились обратно?

Теперь уже капитан не считал нужным скрывать в своем тоне презрительное недоверие. Танаев подумал, что эта беседа для него добром не кончится.

– Я лишь хотел убедиться, что смогу воспользоваться выходом, когда в этом возникнет необходимость. Но оказалось, что ключ можно было использовать только один раз.

– И вы об этом, разумеется, не знали?

– Послушайте, капитан! Чем превращать нашу беседу в неуместный допрос, не проще ли сходить к стене и поискать ключ? Я не сомневаюсь, что он до сих пор там лежит.

– И вы предлагаете сделать это прямо сейчас, несмотря на то что день еще не наступил?

– Разве у вас не найдется пары фонарей?

– Так, – зловеще подытожил капитан, – теперь я полностью убедился в том, что вы лжете. И до тех пор, пока я не узнаю, кто же вы такой на самом деле, вы останетесь в этой комнате!

Сказав это, капитан решительно направился к противоположной стене, с виду совершенно глухой, но был остановлен репликой Танаева.

– Почему вы мне не верите? Вы же наверняка знаете всех жителей вашего города! Откуда, по-вашему, мог здесь появиться незнакомый человек?

– Вопрос не в том, откуда вы появились, это и так ясно. Вопрос в том, зачем вы здесь. С какой целью вы проникли в наш город и почему скрываете важную информацию?

– Какую информацию я от вас скрываю?! – Танаев почти кричал, он уже не пытался скрыть возмущение и перестал играть в дипломатию.

– Информацию о жизненно необходимом для нас проходе в силовой стене! Город задыхается в этом аду! У нас на учете каждая капля воды, каждый кусок хлеба, мы так ждали человека из предсказания! Никогда раньше наша предсказательница не ошибалась, мы надеялись, что Иностранник поможет нам выбраться из этого проклятого города, поможет осуществить мечту, которую мы лелеем вот уже второе столетие!

Теперь уже капитан не скрывал своих эмоций. Ответ Танаева прозвучал, по контрасту, слишком тихо, так что капитан не сразу понял его смысл.

– Прежде чем требовать от меня информацию, не лучше ли сначала поделиться своей? У меня тоже есть к вам целый ряд вопросов!

– Вы не в том положении, чтобы задавать мне вопросы! – рявкнул капитан и удалился. Возможно, ему хотелось хлопнуть дверью, чтобы достойно завершить беседу с этим наглым и опасным пришельцем, но хлопка не получилось. С легким чмоканьем стена расступилась перед капитаном, приоткрыв отверстие овальной формы, которое исчезло, едва капитан оказался за пределами стены.

При этом внимательно наблюдавшему за его действиями Танаеву не удалось заметить никаких механизмов и никаких действий со стороны капитана, похожих на включение таких механизмов.

Это наблюдение было важно для Танаева, так как могло помочь выбраться из ратуши, превратившейся для него в камеру. Но, сколько он ни ощупывал и ни толкал стену, он ничего не добился. Ему не удалось найти в ней ни малейшего следа прохода, а сама стена производила странное впечатление своей податливостью, словно была сделана из резины.

Отчаявшись добиться успеха, он прекратил свои попытки и уселся на скамью, теплую и слегка пружинящую. Определенно материал этих стен и скамьи не был похож на камень. Хотя с виду не отличался от зауряднейшего бетона. Раздумывать над причиной появления здесь столь необычного камня он не стал, как всегда, стараясь вначале выделить из полученной информации самое важное.

Какое-то заключение о том, кто такие – жители этого проклятого города, он все же мог сделать. Колонисты из какой-то неудачной экспедиции по освоению отдаленных планет. Вернее, их потомки, все еще пытающиеся сохранить память о доме и ожидающие чудесного избавления из западни, в которую когда-то угодили, так же, как и он сам, может быть, даже не без помощи тех же самых «черненьких» доброжелателей.

Обхватив голову руками, Танаев тяжело вздохнул. Сильно хотелось пить, но с этим он умел бороться, ограничивая желания своего тела до минимума. Гораздо хуже было другое – сомнения, глодавшие его изнутри. Что, если он ошибся, выбрал неверный путь и попал в ловушку к тем самым силам, против которых боролся?

В том, что посланцы Хорста управляют проклятым городом, он уже почти не сомневался, да и не ждал ничего другого. Тот, к кому он так стремился, чья огромная мощь только и способна остановить нашествие, находится где-то здесь, на самом дне этого черного царства. Танаев краешком сознания все время чувствовал присутствие его могучей силы.

«Дай мне знак, что я на верном пути!» – беззвучно прошептал он, совершенно не надеясь, что его услышат, и, уж конечно, не рассчитывая на ответ. Но, вопреки всему, как это иногда бывает в тех немногих случаях, когда соединенные вместе желание и воля становятся сильнее обстоятельств, ответ пришел.

Внутренняя дверь, ведущая из небольшого помещения, отгороженного от центральной комнаты башни, распахнулась, и на пороге появился тот молодой страж, который недавно сопровождал капитана и так любил задавать вопросы.

В руках он держал небольшой поднос, на котором стоял кувшин с водой и лежала краюха хлеба. Вид этого подноса заставил Танаева мгновенно забыть обо всем. Он жадно приник к кувшину.

– Мне приказано отобрать у вас оружие! – проговорил юноша, кивнув на сломанный меч Танаева, до сих пор вызывающе висевший у него на поясе.

– Выходит, я арестован? – спросил Танаев, с трудом оторвавшись от кувшина.

– Нет. И оружие забирать я у вас не стану! Может быть, вы и в самом деле Иностранник, тогда вы найдете способ выйти отсюда и оружие вам пригодится!

Страж вышел, а Танаев подумал: «Вот он, ответ, которого я ждал!» Он достал из-за пояса меч и приложил его лезвие к стене, той стороной, где напыление шунгита было потолще.

В этом месте мгновенно вспыхнула изогнутая огненная линия, словно перечеркнувшая стену сверху донизу. Больше ничего не произошло, ни звука удара, ни треска, вообще ничего – только эта медленно остывающая линия, которая быстро гасла и уже с трудом угадывалась в полумраке башни. Промедли он еще минуту, и линия могла исчезнуть совсем, и кто его знает, появится ли она снова! Действие шунгита почти всегда было непредсказуемо. Танаев приблизился к стене вплотную, вытянув перед собой руку, словно хотел схватить огненную гостью, удержать ее, превратить во что-то более вещественное, и лишь зашипел от резкой боли ожога.

Но от этого бесполезного с виду прикосновения живой человеческой руки все же был какой-то толк. Стена в том месте, где с ней соприкоснулась его ладонь, чуть прогнулась, и на месте огненной линии появилась вполне ощутимая трещинка.

Он приник к ней, стараясь определить, какое помещение находится за стеной, и увидел, что там была улица... Неожиданно из трещины до него донесся шепот:

– Продолжай попытки! Не сдавайся! Дом должен уступить твоему желанию, если ты будешь настойчив! Он живой и понимает, что тебе нужно!

– Кто ты? – спросил Танаев пустоту за стеной.

Ответа не было, но теперь он знал, как можно обрести выход из своей темницы! Он разбежался и расчетливо ударил всей тяжестью своего тела в то место, где трещина была наиболее яркой. Стена дрогнула, слегка выгибаясь наружу.

Раз за разом он повторял с виду совершенно бессмысленные удары – и трещина с какого-то момента начала медленно, слишком медленно, расширяться.

Несмотря на его неоднократные попытки завязать беседу, незнакомец снаружи не отвечал. Но Танаев время от времени слышал тяжелое дыхание и видел в проеме трещины руки, пытавшиеся ему помочь. Через некоторое время разрыв в стене расширился настолько, что можно было попробовать протиснуться сквозь него наружу.

– Я могу выйти? – проговорил Танаев, приблизив лицо к отверстию. Ему опять никто не ответил, руки незнакомца исчезли, и снаружи послышался топот ног нескольких человек.

Продвинувшись, насколько это было возможно, сквозь трещину, Танаев осторожно выглянул наружу. Утро все никак не могло вступить в свои права. Узкая пустынная улица освещалась редкими тусклыми фонарями, выхватывавшими из плотной, как войлок, тьмы лишь небольшие клочки пространства.

Ни души вокруг. Люди, пробежавшие здесь недавно, исчезли вместе с его помощником. Но они не могли уйти далеко! С того момента, как он услышал шаги, прошло всего несколько минут!

С трудом протиснувшись в узкое отверстие стены, Танаев в конце концов оказался на улице. Но это заняло гораздо больше времени, чем он предполагал вначале. У входа в ратушу раньше стоял пост, он приметил это, когда капитан привел его сюда. Но сейчас часовых у ратуши не было. Ему показалось, что далеко в глубине улицы движутся какие-то тени, но они почти сразу же исчезли из виду. Он даже сомневался, видел ли их вообще. Его способность исследовать местность в ментале вблизи здания почему-то давала сбои, похоже, башня накладывала на все окружающее пространство свое собственное поле, так, словно здание и в самом деле было живым!