Текст книги "Сборник "Прометей""

Автор книги: Евгений Гуляковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 65 страниц)

Незнакомка обвела всю каптерку равнодушным взглядом огромных, ничего не выражающих глаз. Ее лицо оставалось совершенно бесстрастным и в тот момент, когда взгляд остановился на Глебе.

– Ты пойдешь со мной! – произнесла незнакомка тоном приказа. – Остальным продолжать нести вахту! – Ничего больше не добавив, женщина повернулась и исчезла в узком проходе, ведущем во внутренние помещения замка. Уверенность красавицы в том, что ее распоряжение будет немедленно выполнено, вызвала у Глеба чувство протеста и заставила медлить с выполнением приказа до тех пор, пока он не услышал почти истерический шепот ближайшего к нему стража:

– Иди за ней! Если она вернется, нам всем не поздоровится, а тебя отсюда унесут на носилках!

Это предупреждение подействовало. Не следовало и дальше искушать судьбу. Глеб все время помнил о том, что должен использовать любую представившуюся возможность, чтобы разобраться в том, что собой представляет этот странный корабль, разрушивший его неподвижный стеклянный мир.

Пока Глеб, нагнав незнакомку, пробирался вслед за ней по узкому проходу, она ни разу не обернулась и не произнесла ни слова.

Они миновали тамбур, в который выходила кабина лифта, прошли площадку винтовой лестницы и, поднявшись по ней на пару этажей, оказались, наконец, перед высокой бронзовой дверью, ведущей в тронный зал.

– Князь ждет тебя, стеклянный недочеловек. – В голосе женщины не было презрения, только равнодушие и какая-то отстраненность от окружающего, словно она присутствовала здесь во сне. Такие лица бывают у наркоманов после приема антара. Незнакомка посторонилась, пропуская Глеба к распахнувшейся двери, но проход был слишком узким, чтобы миновать почти обнаженную красавицу, не коснувшись ее. Когда это произошло, Глеб почувствовал, как волна тепла прокатилась по всему его телу. Давно забытое и, казалось, навсегда утраченное желание проснулось в глубинах его существа. Не только вкусовые рецепторы восстановил ему Хронст…

– Кто ты? – прошептал он одними губами, когда их лица находились на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга.

– Не дай тебе бог узнать это, нелюдь. Иди. Князь не любит ждать.

– Почему ты зовешь меня нелюдью? – Он все еще медлил, не желая прерывать эту волшебную, украденную у нее минуту близости.

– Потому что таких, как ты, приходится закапывать в землю, чтобы избавиться от них, но и после этого они иногда возвращаются. – Она по-прежнему говорила совершенно равнодушно.

– Тебе уже приходилось встречать таких, как я, прозрачных людей?

– Прозрачных людей не бывает. Только нелюди и демоны бывают прозрачны. Но об их приходе… – не закончив фразу, она легко коснулась его плеча свободной левой рукой. Толчок оказался неожиданно сильным, и, неловко споткнувшись на пороге, Глеб мгновенно оказался внутри тронного зала. Дверь за его спиной сразу же захлопнулась, отрезав его от незнакомки.

Вид тронного зала несколько отличался от того, как он выглядел в прошлое посещение Глеба.

Теперь внизу, перед по-прежнему пустым троном, стоял длинный обеденный стол, во главе которого восседал Хронст. Собственно, он один за ним и восседал, все остальные, человек двадцать, находившихся в зале, были слугами и охраной.

Выглядели они все слишком бледными для здоровых людей, а двигались медленно, как сомнамбулы. Но это были люди… Если Хронст не обманывал его, если интересы князя и в самом деле не распространяются на территории, некогда принадлежавшие Земной Федерации, тогда почему его замок обслуживается людьми? Почему они так боятся наказания и почему так угнетены? «Можешь не сомневаться, я это выясню…» – Глеб оборвал непрошеную мысль, вспомнив о том, что при желании князь способен слышать его мысли, но, кажется, опоздал. Ядовитая змеиная усмешка на секунду скользнула по тонким губам князя и тут же исчезла, превратившись в приветливую улыбку.

– Вот и наш гость! Мне сообщили, что ваше знакомство с замком в мое отсутствие проходило весьма успешно. Это очень хорошо, потому что в самое ближайшее время вам придется принять участие в моей экспедиции на Литану. Наши планы несколько изменились, появилась срочная необходимость навестить Литану, на которой кучка каких-то недоумков подняла восстание. Они называют себя «розовыми» и надеются захватить власть без кровопролития. Кровопролитие, по их мнению, следует начинать позже, когда власть уже захвачена. Это неплохая мысль, но лишь в том случае, если я их поддержу.

Ваша отправка на Зидру немного задерживается – и это хорошо. Только отлично подготовленный человек сможет справиться с миссией, которую я вам собираюсь поручить на этой планете.

Хронст говорил так, словно все уже было решено и мнение самого Танаева его больше не интересует. Допускать подобное смещение понятий Танаев не собирался ни в коем случае. Стоит один раз показать свою слабость или неосведомленность, и оглянуться не успеешь, как слетишь на несколько ступенек ниже в том незримом «табеле о рангах», который, несомненно, существовал и на корабле Хронста так же, как во всем остальном мире.

Неважно, где находится человек, в каком обществе живет, в какой сфере лежит круг его интересов, отношение к нему окружающих и его карьера всегда зависят от этой незримой лестницы, сооруженной из личных способностей, связей, родственников, удачи, наконец, но прежде всего от того, на какую ступеньку ему удалось взобраться, насколько верно сумеет он соразмерять свои действия со своими возможностями.

– Я могу принять участие в вашей экспедиции, князь! – произнес Танаев таким тоном, словно без его согласия эта самая экспедиция не могла состояться. – Но вы еще не выполнили моего главного условия: вы забыли сообщить мне, на чьей стороне в предстоящем конфликте выступает Земная Федерация. Речь, как мне помнится, в прошлый раз шла о предоставлении доказательств…

– Да нет никакой Земной Федерации! – яростно оборвал его князь, сверкнув в разные стороны своими разноцветными глазами. – Давно уже нет. Она рассыпалась, превратилась в конгломерат слабых колоний, с которыми никто не считается. И доказательства были вам предоставлены. Жаль, если вы этого не заметили.

– Внутренние стражи…

– Ну разумеется. Если бы Федерация существовала, если бы она вела войну, об этом не могли бы не знать во всех ее колониях, и я позаботился о том, чтобы предоставить вам возможность пообщаться с жителями земных колоний, чего же еще вы хотите?

– Они оказались не слишком разговорчивыми. Но вы правы, похоже, Земля действительно не участвует в вашей войне. (Но если это так, то откуда взялись на твоем корабле в таком количестве рабы земляне?) – Этот его вопрос не был озвучен, но ответ на него последовал немедленно:

– Почему ты решил, что они рабы? Кто тебе это сказал? Я хорошо плачу своим слугам и выбираю их из лучших представителей разных рас. Здесь находятся не только земляне. Как ты успел заметить, наружную стражу несут горыньи с планеты Занды, они весьма агрессивны и отлично справляются со своими обязанностями.

– Они похожи на боевых роботов, а не на разумных существ.

– Ты так думаешь, потому что твое знакомство с ними протекало не в лучших условиях. – Ядовитая усмешка скользнула по губам князя, подтверждая, что он прекрасно осведомлен о стычке Танаева с наружными стражами. – Оставим в стороне эти несущественные детали. Нам пора подписать соглашение.

Я трачу на тебя слишком много времени, бывший землянин.

– Сколько времени будет действовать соглашение, если я его приму?

– Иными словами, ты хочешь знать, как долго будешь вынужден подчиняться моим приказам. Всю оставшуюся жизнь, навигатор. Всю твою долгую, бесконечную жизнь ты будешь моим вассалом. Это точное слово, потому что я не собираюсь делать из тебя слугу или раба. Слишком сложную миссию я собираюсь тебе поручить. Ты станешь пользоваться самостоятельностью в достаточно широких пределах, но при этом будешь выполнять все мои указания и помогать мне в выполнении целого ряда задач.

Подробности каждого задания будут тебе своевременно сообщаться. Увы, навигатор, от моих предложений не принято отказываться. Но чисто формально… Я хотел бы услышать подтверждение. Итак, ты согласен стать моим подданным?

– Я предпочитаю оставаться свободным человеком. Хотя готов выполнить те из ваших заданий, которые не будут направлены против Земной Федерации. – Глебу приходилось тщательно маскировать свои мысли, теперь он точно знал, насколько опасно, находясь на близком расстоянии от князя, давать им волю. Но в глубине души, на самом ее дне. где мысли существовали в виде еще не сформировавшихся намерений, он знал, что ступает на очень опасную тропу, что он встретил на своем пути невероятно коварного и могущественного врага, и не собирался уклоняться от схватки.

– А ты, однако, не просто интриган, Танаев, но еще и нахал. Давненько мне не приходилось тратить столько времени на убеждение простого землянина.

– Ну, не совсем простого… Все-таки бессмертного, за него, я полагаю, цена должна быть повыше. Надеюсь, отдельная каюта для меня у вас найдется?

– Может, вам и завтрак прикажете подавать в постель?

– Вообще-то, я бы не отказался, только в завтраках я не нуждаюсь. А вот что касается остального… Эта девица, которая сопровождала меня до ваших апартаментов, кто она?

– У тебя, я смотрю, губа не дура. Но это, я думаю, можно будет уладить. Я посмотрю ее расписание, возможно, у нее найдется время и для тебя.

После этой фразы Танаев почувствовал себя так, словно на него опрокинули ушат грязной холодной воды. Однако он и бровью не повел, чтобы не выдать свое разочарование.

– Теперь, я надеюсь, мы обговорили все условия? – Князь смотрел на него обоими разнокалиберными глазами, и Танаев готов был поклясться, что в их глубине прыгали искорки смеха, хотя причина такого веселого настроения Хронста была ему непонятна. Что-то он упустил, что-то важное в этих переговорах, похоже, в конце концов его все же обвели вокруг пальца…

Он еще раз прокрутил в голове два предложенных ему варианта выбора – запечатанный стеклянный гроб, сама мысль о котором не вызывала у него сейчас ничего, кроме отвращения, и путешествие в неизвестность на корабле князя со всеми возможными последствиями, интригами, конфликтами и схватками.

Его противник на несколько порядков могущественней его самого, и в этой схватке его шансы выжить ничтожно малы, к тому же он по-прежнему знает о князе слишком мало. Но решать надо сейчас. Часы уже пошли, он поставит на кон свою долгую-долгую жизнь… Однако теперь он твердо знал, что Ценность человеческой жизни зависит совсем не от количества прожитого времени, а от тех немногих звездных мгновений, когда человек сумел достичь невозможного…

– Что-нибудь надо подписать, какие-нибудь формальности?

– Достаточно вашего слова. Хотя формальности имеют свой смысл. Именно они помогают поддерживать полюбившийся вам порядок. Подпишите на всякий случай вот это… – Князь извлек из воздуха листок бумаги и положил его перед Танаевым.

– Подписывать, естественно, придется кровью?

– Ну что вы, Танаев, за кого вы меня принимаете! К тому же ваша так называемая душа не имеет никакой ценности, поскольку находится внутри практически бессмертного тела. Так что речь идет исключительно о вашем теле со всем его содержимым, разумеется.

Танаев усмехнулся и, глядя прямо в один, уставившийся на него глаз князя, медленно сложил предложенный ему лист и опустил его в нагрудный карман куртки.

– Серьезные документы требуют серьезного изучения, князь. Дайте мне один день на раздумья, и я верну вам подписанный лист. (Или не верну его никогда).

– Ты издеваешься надо мной, щенок?!

– Вовсе нет. Ну что такое один день по сравнению с вечностью, которую нам предстоит пройти рядом? Один день, князь. Всего один день!

Он играл с огнем и прекрасно об этом знал, но ему необходимо было выяснить, до каких пределов простирается терпение князя и насколько он в нем нуждается. Именно на этом знании Танаев собирался строить все свои отношения с Хронстом.

Хронст побледнел, и было видно, какого огромного труда стоило ему на этот раз сдержаться. Но чудо все же произошло, и Танаев, живой и невредимый, покинул его кабинет.

Подготовка к старту шла полным ходом. Хронст куда-то вновь исчез, и всеми работами руководил теперь заместитель Хронста. Глеб так и не разобрался, какую должность официально занимал этот гуманоид, больше похожий на орангутанга, чем на человека. Во всяком случае, боялись его не меньше Хронста. Но с Глебом он предпочитал не общаться, демонстративно игнорируя его присутствие на корабле. Один день растянулся на целую неделю, а Хронст все еще не появлялся.

Как и было обещано, Танаеву выделили отдельную каюту. Едва очутившись наедине, он достал листок, с таким риском полученный у Хронста, и, к своему глубокому разочарованию, убедился в том, что держит в руках чистый лист бумаги. Текст исчез, хотя Глеб нисколько не сомневался, что в тот момент, когда он складывал лист, тот был испещрен вязью слов незнакомого ему языка. Проблему, которую невозможно решить, следует отложить подальше и забыть о ней, пока не придет ее время. Убрав лист в стол, Глеб занялся изучением своей каюты.

Видимо, цвет мебели и отделка внутренних пластиковых стен соответствовали цвету наружной обшивки. Это была Зеленая башня, и Глеб порадовался тому, что не попал в красную или оранжевую. Жить внутри однообразной цветовой гаммы несколько утомительно, хотя привыкнуть можно ко всему.

Каюта, рассчитанная на стандартного гуманоида, была небольшой, но в ней имелось все необходимое для долгого путешествия.

В большинстве предметов гигиены, таких, как Щетки для волос, бритвы, дезодоранты, кремы, тело Глеба больше не нуждалось. Зато его порадовала находка театрального гримировочного набора, оставленного здесь, видимо, специально для него. Кто-то решил о нем позаботиться, или, что намного больше походило на истину, кого-то раздражал его слишком уж прозрачный вид.

Поупражнявшись с телесными гримами, париками и жидкими красками, он придал своему лицу и открытым частям тела вид, благодаря которому отличить его от обычного человека стало довольно трудно.

Ему хотелось как можно ближе познакомиться с командой корабля. До сих пор, кроме внутренних стражей и стремительно проносившихся по лестницам матросов, он никого не видел. Разумеется, была еще Зухрин, именно так назвал князь женщину, знакомство с которой вызвало у Танаева такой всплеск эмоций, но о ней он старался не думать, поскольку не любил стоять в очередях.

На этом корабле, или, если угодно, в этом замке, у каждой части команды было свое собственное помещение, надежно изолированное от остальных. Когда Глеб попытался пройти в соседнюю башню, внутренние стражи, стоявшие у каждого перехода, вежливо, но решительно его остановили. Поскольку никому не разрешалось покидать отведенную ему зону, Танаев пришел к выводу, что Хронст не слишком доверяет своим слугам и наемным работникам.

Пришлось вернуться в свою каюту. Никаких прямых обязанностей на корабле ему назначено не было и ни в какую команду его не включили, и Глеб не знал, чем заняться. Неопределенное положение то ли гостя, то ли кандидата в наемники, обучением которого обещали заняться в будущем, ничего хорошего, кроме дополнительной изоляции, в себе не несло. Что-то Хронст тщательно от него скрывал, и, несомненно, такая изоляция создана была неслучайно. С этим нужно было что-то делать, но не сейчас. Времени у него будет достаточно, временем на этом корабле, похоже, никто особенно не дорожил, и как только наберется необходимая информация…

Рассуждения Глеба были прерваны появлением большого черного кота. Кот появился из-за приоткрытой дверцы шкафа, вальяжно прошествовал через всю каюту и исчез в туалете.

Глеб терпеть не мог кошек и готов был предпринять самые решительные действия, чтобы избавиться от непрошеного сожителя. Вот только кота в туалете не оказалось, и после получасовых поисков, после тщательного обследования всех стоков, закрытых плотными решетками, и щелей, которых вообще не существовало, ему пришлось признать, что кот исчез, растворился в воздухе, или, что еще хуже, у него самого начались галлюцинации. Глеб тут же отмел последнее предположение, вспомнив исчезающую тень каменной горгульи в тронном зале. Скорее всего, кот – еще одна шуточка Хронста.

Он совсем было успокоился, решив не обращать внимания на подобные мелочи, когда кот как ни в чем не бывало вновь появился из туалета, словно Глеб только что не провел битых полчаса, ползая на коленках в этом помещении, и точно не знал, что никакого кота минуту назад там не было и в помине.

Тень? Ну нет. На бесплотную тень этот кот определенно не походил. Он был породистым, ухоженным и толстым. Шелковистая черная шерсть волнами спускалась с его спины и живота, а в желтых глазах определенно таилась насмешка. Кот уселся посреди каюты и стал вылизываться, время от времени бросая на Глеба косые изучающие взгляды.

Закончив прихорашиваться, кот вальяжно развалился на полу и нагло уставился на Глеба. Тот совсем было собрался запустить в него ботинком из той пары, что недавно обнаружил в своем шкафу вместе с Комплектом рабочей одежды, но кот это его намерение пресек самым решительным и неожиданным образом.

– Пожрать не найдется? – спросил он грубоватым голосом с хрипотцой, напоминавшим голос одного из подвыпивших стражей. При этом пасть у кота не открывалась, но звуки шли определенно из того места, на котором находился упитанный остряк.

– Ты кто? – спросил Глеб, чувствуя себя полнейшим идиотом.

– Кот я, не видишь, что ли? Раньше был обычным домашним котом еркширской породы, теперь вот взят на службу в качестве соглядатая, чтобы, значит, приглядывать за такими, как ты.

Мир определенно свихнулся за то время, пока Глеб находился за гранью реальности, внутри кокона своей черной дыры. Впрочем, он и сейчас находится здесь же, и то, что в коконе свернутого пространства пробили дыру, не имеет особого значения. За гранью реальности могут происходить любые странные вещи. Нормальный порядок вещей разрушен хаосом. Теперь здесь возможно все. Летающие замки и говорящие коты, оживающие каменные изваяния и исчезающие владельцы замков…

«Не мели ерунды! – приказал он себе. – Так бог знает до чего можно докатиться! Все происходящее вокруг имеет рациональные причины, о которых ты пока что ничего не знаешь. Ты проснулся в совершенно новом мире и должен принимать его таким, каким он есть».

– Потрогать тебя можно? – спросил Глеб, осторожно приближаясь к коту.

– Разумеется, можно, хотя я этого не люблю. Но если потом ты принесешь мне из столовой что-нибудь вкусное, тогда валяй, трогай.

– Считай, что мы договорились. – Рука Глеба осторожно коснулась спины кота. Шерсть оказалась мягкой и вполне осязаемой.

– А по ночам ты не пахнешь? – спросил Глеб, понимая уже, что совершает бестактность.

– Это только люди пахнут по ночам. Коты вообще не пахнут. И если ты уже закончил меня трогать, то убери, пожалуйста, свою руку. Она меня раздражает.

– Но послушай, если ты есть… То есть, если я могу тебя потрогать, значит, ты существуешь!

– Если я мыслю, значит, я существую!

– Мне только кота-философа не хватало! Ты лучше объясни, как ты сквозь стены проходишь, если ты существуешь на самом деле!

– А я и не прохожу! – кот презрительно фыркнул и стал вылизываться розовым и слишком ярким на фоне его черной, как ночь, шкуры языком.

– Как это не проходишь? Я же видел!

– Ничего ты не видел. Я умею становиться невидимым. Вот и весь секрет. Людям глаза в сторону отвести ничего не стоит, вот им и кажется, что они вместо меня видят пустую стену. Шел бы ты лучше в столовую, а? Мы ведь, кажется, заключили деловое соглашение.

– Оно не совсем справедливо, точнее, вообще неправильно! Я буду тебя кормить, бегать тебе за деликатесами, а ты будешь на меня доносить князю. Какой же в этом резон?

– Но мы ведь договорились, ты обещал, о чем разговор?

– Правильно. Но договорились мы только на этот раз, и сейчас я пойду в столовую, но ты ведь и завтра захочешь жрать?

– Может, захочу, а может, нет, откуда мне знать?

– Захочешь, захочешь – это я точно знаю и поэтому предлагаю заключить постоянное соглашение. Я тебя кормлю два раза в день, а ты не видишь и не слышишь ничего, что делается в этой каюте.

– У меня хороший слух и зрение отличное, поэтому меня и определили в соглядатаи. Я не могу не видеть и не слышать всего, что ты собираешься делать.

– Но забыть об этом ты можешь?

– И забыть не могу, память у меня тоже отменная! – Глеб чувствовал, как вся эта странная ситуация, подкрепленная упрямством проклятого кота, постепенно выводит его из себя.

– А если ты снова захочешь жрать?

– Меня обязаны кормить по штатному расписанию.

– Ну и как, хорошо кормят?

– Плохо кормят, много воруют.

– Ну вот видишь! А я буду кормить тебя изысканными блюдами, по твоему собственному выбору!

– Здесь нет изысканных блюд, но если ты будешь мне приносить лучшее из того, что дают в офицерской столовой, то я подумаю, что тут можно сделать.

– Он подумает! Так дела не делают. Или мы заключаем соглашение, или нет. Решай сейчас. Если ты откажешься, я сумею сделать твою жизнь невыносимой. Как насчет неприятных запахов? Машинное масло, например, или деготь? В аптечке я видел флакон с дегтем – как ты относишься к нему?

– Отвратительно! Вы, люди, всегда были жестоки и несправедливы по отношению к котам! Используете нас на всю катушку, а потом вместо благодарности…

– Я тебя не использовал, и вообще не увиливай, отвечай на вопрос!

– Ну, хорошо, хорошо! Забыть я ничего не могу, но зато могу отправлять пустые отчеты.

– Что это такое?

– Ментальные бланки, на которых ничего нет.

Если в течение дня не происходит ничего существенного, я отправляю пустой бланк.

– С этой минуты ты будешь отправлять только такие бланки!

– Только до тех пор, пока ты будешь меня кормить по-человечески!

– Значит, договорились?

– Договорились, – неохотно подтвердил кот и нервно дернул хвостом. Чувствовалось, что соглашение, которое из него выбил Глеб, противоречило его служебным обязанностям, и никакой уверенности в том, что оно будет выполнено, у Глеба не появилось. С этой минуты ему придется контролировать каждое произнесенное здесь слово. Тем не менее свое обещание – кормить кота деликатесами из офицерской столовой – он собирался выполнить. Если появляется возможность уменьшить вероятность нежелательного события, ее нужно использовать. И Глеб отправился в столовую.

Поскольку он не входил ни в одну корабельную команду, специального времени для посещения столовой у него не было, и он не знал, полагается ли ему вообще пищевой рацион, в котором он не нуждался. Впрочем, подобная мелочь, известная одному князю, вряд ли доведена до сведения обслуживающего персонала.

Его опасения оказались беспочвенными, поскольку офицерскую столовую обслуживал автомат-раздатчик. У дверей не было охраны, и не требовалось никакой специальной карты, чтобы попасть в помещение. Однако едва он пересек порог пустого в этот час зала, как динамик, упрятанный внутри робота, ворчливо произнес:

– Вас нет в офицерском списке. Здесь обедают только офицеры корабля. Пройдите в общий зал!

Проигнорировав это требование, Глеб попытался нажать кнопки заказа на брюхе робота, однако вместо ожидаемых блюд получил еще одно предупреждение:

– Немедленно покиньте помещение, в случае неповиновения на вас будет наложено дисциплинарное взыскание!

Ему только взыскания от какой-то жестянки не хватало! Глеб в раздражении ударил по заказной панели ладонью, однако не рассчитал силы, панель треснула, прогнулась внутрь, и робот замолчал, видимо, надолго. Нужно было убираться отсюда, и побыстрее, пока этот чертов робот не вызвал ремонтников и охрану.

Правильное направление в коридоре ему подсказали развешанные везде указатели с надписями на интерлекте – создавалось впечатление, что вся команда корабля была набрана из людей… Глебу пришлось спуститься на этаж ниже, где располагались служебные помещения, предназначенные для матросов и охраны.

Здесь с роботом проблем не возникло. Вот только выбор блюд был значительно беднее, и Глеб сомневался, что с таким меню ему удастся удовлетворить утонченные кулинарные пристрастия поселившегося у него гурмана, выполнявшего по совместительству роль доносчика.

Глеб наполнил пару тарелок сметаной и жареной рыбой. (Интересно, с какой планеты они ее привезли?) Рыба выглядела, как колючий шар, покрытый твердой шкурой. Даже сейчас, в жареном виде, разорвать эту шкуру, чтобы добраться до мяса, стоило Глебу немалого труда. Пока он этим занимался, в столовой появились посетители. И это были совсем не те люди, которых ему хотелось бы сейчас видеть.

В столовую пожаловали все шестеро стражей из внутренней охраны. Во время своего появления в башне он едва избежал серьезного конфликта с этими ребятами и теперь не сомневался, что они попытаются взять реванш. Видимо, они считали, что в прошлый раз Глебу помогла случайность и своевременное появление Зухрин.

К сожалению, он не ошибся. Едва только он поравнялся со столом, за которым расположилась вся компания, неся в обеих руках тарелки с кошачьей едой, как рыжий Ганс, которому он едва не сломал руку во время предыдущей стычки, ехидно произнес:

– Смотрите-ка, а наш прозрачненький теперь подкрасился и стал совсем похож на человека!

– Зато он ест не как человек. Его наша компания не устраивает. Видишь, тащит тарелки в свою нору.

Глеб попытался обойти стол, не обращая внимания на словесные выпады. Но стражи не унимались.

– Эй ты, прозрачный! Я к тебе обращаюсь, поставь тарелки на стол! Здесь на вынос еду не выдают, это тебе не ресторан!

По-прежнему молча, Глеб продолжал идти своей дорогой. Но это ему не помогло. Из-за тарелок он не увидел выброшенный снизу кулак, ударивший в донышко тарелки, наполненной до краев густой сметаной. Жидкость плеснула ему в лицо, на несколько коротких мгновений лишив возможности видеть что-нибудь, кроме плотной белой пелены.

Подленький удар в солнечное сплетение последовал сразу же вслед за этим. О его силе он мог судить по интенсивности тепловой реакции своего организма. Будь он обычным человеком, этот удар свалил бы его с ног и надолго лишил способности двигаться. Но Глеб не был обычным человеком. Он даже не покачнулся. Бережно поставил на стол тарелку с рыбой, нащупал чью-то салфетку, лежавшую на столе, протер глаза и даже успел уклониться от следующего Удара. Затем он перехватил руку Ганса и, заметив на пальцах кастет, без всякого сожаления сломал ему кисть одним резким движением. Вопль боли заставил вскочить на ноги всех остальных. Теперь Глебу противостояли пятеро разъяренных мужиков, и хотя сейчас у них не было оружия, схватка все равно предстояла неравная – тот, что оказался прямо напротив Глеба в узком проходе между столами, уже успел приподнять стул. Остальные четверо попытались зайти сзади. Глеб воспользовался их оплошностью – путь к выходу ему теперь преграждал всего один человек, и, неуловимым для своего противника движением, Глеб перехватил занесенный над его головой стул, дернул его на себя, свалив на пол вцепившегося в него стража. Перепрыгнув через него, он ухитрился подхватить со стола уцелевшую тарелку с рыбой и скрыться в дверях, прежде чем все остальные успели понять, что же, собственно, произошло.

Преследовать его никто не осмелился, и он надеялся, что полученный урок какое-то время заставит стражей держаться от него подальше. Хотя, с другой стороны, сломанная рука у одного из членов команды – событие достаточно серьезное, для того чтобы за ним последовали административные меры, и Глеб понятия не имел, какими они могут быть и чем ему грозит вмешательство службы безопасности корабля.

По крайней мере, его хлопоты не пропали даром – угощение понравилось коту, и хотя тот остался недоволен всего одним блюдом, на какое-то время между ними установилось взаимопонимание.

Следует признать, что условия содержания для человека, отказавшегося от сотрудничества и осмелившегося бросить прямой вызов хозяину корабля, были просто царскими. Глеба не ограничивали практически ни в чем, кроме передвижения.

Зато в этом, последнем, он потерпел полное фиаско. Все его попытки проникнуть за пределы зеленой башни оканчивались безрезультатно. Выходы хорошо охранялись, а электронные запоры на переходных люках не оставляли никакой надежды для взлома.

После нескольких дней наблюдений он пришел к выводу, что весь обслуживающий персонал, или, по крайней мере, его человеческая составляющая, располагается в зеленой башне.

Высота башни была около ста метров, в ней имелось не меньше двадцати уровней, на которых размещались различные службы охраны и управления кораблем.

Постепенно Глеб выяснил все это во время своих прогулок в пределах той зоны, которая была разрешена для его посещений, но для чего служили остальные восемь башен, осталось для Танаева полнейшей загадкой, и он начинал подозревать, что и остальные члены команды знали об этом не больше его самого. Хронст хорошо умел хранить свои мрачные тайны, но Глеб затеял свою смертельно опасную игру именно для того, чтобы выяснить назначение этого корабля и роль, которую играл князь в судьбе Земной Федерации, в бесследное исчезновение которой Глеб по-прежнему упорно отказывался верить…

Следя за тем, как кот уписывает остатки рыбы, Глеб прокручивал в мозгу различные способы, которые могли бы ему помочь – проникнуть в остальные башни. Оставалась одна возможность, которую до сих пор он еще не проверил, – попытаться пробраться в одну из шести закрытых для него башен снаружи, через аварийные люки, тем самым способом, которым ему удалось попасть в зеленую башню… Но никто не мог гарантировать, что такие люки существуют во всех башнях, а главное – они могут и не открыться в ответ на его стук… Зато нападения наружных стражей с их чудовищными когтями ему наверняка избежать не удастся. Танаев медлил, теряя драгоценное время, пока князя не было на корабле. После его возвращения шансы осуществить задуманное станут равны нулю. Хронст обладал силой, выходящей за пределы его понимания. Но даже Хронст не остановит его, когда появится малейший шанс на успех.

Рано или поздно он бросит ему вызов, а сейчас следовало продолжать свою незаметную для окружающих деятельность. Глеб не забыл правило, усвоенное еще в колледже военной подготовки: «Для того чтобы успешно противостоять сильному противнику, надо знать о нем как можно больше».

Его отправили в военный колледж, когда всех космонавтов готовили к возможной стычке с воинственной расой древлян, открытой в глубинах Галактики. Стычка так и не произошла, с древлянами удалось договориться о сферах влияния, но полученные знания не пропали впустую…