Текст книги "Александр II и его время: Кн. 2"
Автор книги: Евгений Толмачев
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)
С воцарением Александра II внешнеполитическая направленность России на дипломатическое решение спорных вопросов была характерна и для среднеазиатских дел.
Посольство Н. П. Игнатьева в Хиву и Бухару в 1858 г. привело к оживлению русско-бухарских77 и отчасти русско-хивинских торговых отношений. Однако связи с Кокандом были далеко недружественными. Подстрекаемый Англией, хан усилил набеги на пограничные земли Казахстана, добровольно вошедшие в состав России. Оренбургский генерал-губернатор А. А. Катенин, Н. П. Игнатьев и некоторые члены его посольства настаивали на проведении «твердой политики» в Средней Азии78. В своей записке «Общий взгляд на настоящее положение Сыр-Дарьинской линии» (1858 г.) Катенин особо отмечал слабость политического влияния Российской империи в среднеазиатских ханствах. «Не только путешественники, но даже торговцы наши, – писал он, – не могут показаться в эти владения, не опасаясь насилия и даже смерти; самые справедливые требования наши принимаются с грубостью и высокомерием»79.
В 1859—1861 гг. состоялось несколько правительственных совещаний по среднеазиатским проблемам. Носители верховной власти, в том числе и руководители МИД, отказывались от наступательной политики, стремясь к смягчению международной обстановки, особенно в отношении держав Крымской системы – Англии, Франции и Австрии. Свое влияние оказывала и Кавказская война, поглощавшая немалые материальные средства.
В ноябре 1861 г. новый оренбургский генерал-губернатор А. П. Безак80, сменивший Катенина после его смерти и продолжавший его линию, в рапорте военному министру Д. А. Милютину доказывал необходимость наступательной тактики. Он настаивал на соединении Оренбургской и Сибирской укрепленных линий, в результате чего, как он полагал, империя получила бы большие выгоды: надежную государственную границу; возможность дешевого снабжения населения фортов на Сырдарье продовольствием и лесом; прекращение «междоусобия и баранты81 между нашими и кокандскими киргизами» и увеличение кибиточного сбора (налога с кочевого населения); приобретение Россией территории, богатой свинцовыми рудами»82.
На состоявшемся в марте 1862 г. заседании Особого комитета, рассмотревшем рапорт Безака, наступательная политика России в Средней Азии вновь была признана несвоевременной. Милютин распорядился: оренбургскому и западносибирскому губернаторам «в нынешнем году никаких приготовлений по экспедиции не принимать»83.
Крутой поворот в развитии среднеазиатской политики произошел в связи с событиями в Европе. В январе 1863 г. вспыхнуло польское восстание, вызвавшее неоднозначную реакцию в общественных и правительственных кругах Европы. Если Пруссия поддержала действия России в критической ситуации, то Франция и Англия предприняли дипломатическое давление на Петербург. Особенно двулично вела себя Англия84.
23 февраля 1863 г. состоялось заседание Особого комитета, на котором обсуждались действия в Средней Азии. На заседании присутствовали министры, а также оренбургский и западносибирский генерал-губернаторы – Безак и Дюгамель85. Д. А. Милютин, ранее выступавший против военных действий в регионе, теперь поддержал предложение Безака о наступлении российских войск на азиатской границе. Военный министр полагал, что «путем демонстрации в Средней Азии внимание Англии будет отвлечено от Польши»86.
Особый комитет одобрил планы соединения Сибирской и Оренбургской линий, но под нажимом министра финансов Рейтерна решил временно отсрочить это мероприятие87. 2 марта Александр II утвердил решение комитета, поручив детально изучить местность между передовыми укреплениями линий.
К концу 1863 г. после разведывательных экспедиций и дипломатических переговоров наконец был выработан план действий88. Высочайшим повелением предписывалось соединить обе укрепленные линии, заняв Аулие-Ата, Чимкент и Туркестан, перенести границу на правый приток Сырдарьи реку Арысь.
Реализация плана правительства поручалась оренбургскому и западносибирскому генерал-губернаторам в 1864 г.89, по завершении Кавказской войны.
Главный удар был направлен против кокандского хана как наиболее злобного и непримиримого противника России.
Часть исследователей (С. С. Татищев, А. А. Корнилов, Н. С. Киняпина) считают, что в 60—80-х годах в среднеазиатских действиях России преобладали политические мотивы – стремление ослабить позиции Великобритании в рассматриваемом регионе. Позже, с 90-х годов, с освоением рынков Средней Азии ведущими стимулами в российской политике становятся экономические.
Многие правительственные документы второй половины XIX в. подтверждают такую точку зрения. В то же время существует и другое мнение. Историки Н. А. Халфин, А. Я. Соколов, Ю. А. Соколов видят главную причину наступательной политики России в Средней Азии в 60—80-х годах XIX в. в экономической сфере.
С Кокандом, как уже было сказано, антагонизм не прекращался.
Выполняя приказ, в мае 1864 г. из Верного под командованием полковника М. Г. Черняева вышел отряд в две с половиной тысячи, а из форта Перовского – отряд полковника Н. А. Веревкина90 в составе полторы тысячи человек. 6 июня Черняев занял Аулие-Ата, 12 июня Веревкин – город Туркестан91, сократив тем самым расстояние между отрядами до 300 км. Теперь между ними еще находился сильно укрепленный город Чимкент, где сосредоточились значительные силы кокандцев под предводительством Алимкула. Русские отряды наладили связь между собой. Только что произведенный в генерал-майоры Черняев выступил с отрядом в 1300 человек, чтобы овладеть Чимкентом, и просил о содействии полковника Веревкина. Веревкин выслал к нему навстречу отряд в 400 человек, который был окружен кокандцами и вынужден был отступить, потеряв убитыми и ранеными около 80 человек. Отряд генерала Черняева вследствие этого также отошел.
Одной из важных причин этой неудачи была несогласованность действий двух отрядов и отсутствие единого руководства. Вскоре общее руководство всех войск в Туркестане было возложено на генерал-майора М. Г. Черняева.
Для взятия Чимкента Черняев к сентябрю 1864 г. сосредоточил под его стенами отряд в 10,5 рот, 2,5 сотни казаков, 1000 ополченцев из киргизов, 13 орудий и 5 мортир. В то время Чимкент представлял собой крепость с высокой и толстой глинобитной стеной и цитаделью, господствующей над всеми окружающими высотами. Зная о десятитысячном гарнизоне крепости, имевшем артиллерию, Черняев приказал вести осадные работы. В ответ кокандцы также повели навстречу свои окопы. Работы осаждаемых и осажденных велись на близком расстоянии друг от друга. Вооруженные прикрытия русских воспользовались близостью противника и оттеснили его за крепостные стены, куда и сами ворвались на его плечах, возглавляемые подполковником Лерхе. Черняев двинул за ними остальные войска, и неприступная цитадель 22 сентября 1864 г. была взята. Неприятель бежал, трофеями русских стали знамена, бунчуки, 31 пушка и масса другого оружия.
Император Александр II пожаловал Черняеву орден Св. Георгия 3 степени, а подполковнику Лерхе – следующий чин и орден Св. Георгия 4 степени92.
Таким образом, была учреждена Ново-Кокандская пограничная линия, соединившая Сибирскую и Сырдарьинскую, или Оренбургскую линии. Начальником ее был назначен Черняев с подчинением генерал-губернатору Западной Сибири. Осенью 1864 г. Черняев попытался овладеть Ташкентом, но потерпел неудачу и возвратился в Чимкент.
О движениях русских войск в Средней Азии вице-канцлер князь А. М. Горчаков поставил в известность западные державы. В пространном циркуляре, разосланном 21 ноября 1864 г., он мотивировал завоевания России в Средней Азии охраной «безопасности границ» и защитой русской торговли от «набегов и грабительств». Горчаков сравнивал действия России в Азии с расширением территории США и колониальными завоеваниями Англии, Франции и Голландии, подчеркивая, что Россия не является исключением и следует по пути, уже проложенному этими государствами. В циркуляре отмечалось, что Россия не намерена переступать за Чимкент, который должен стать военным и административным центром вновь приобретенного Зачуйского края93.
В соответствии с этим документом генералу Черняеву 2 февраля 1865 г. было отправлено приказание прекратить дальнейшее наступление. Однако Черняев весной 1865 г., воспользовавшись борьбой между Кокандом и Бухарой, по своей инициативе без приказа из Петербурга решил взять Ташкент. 9 мая кокандцы были наголову разбиты в 7 км от Ташкента, а их предводитель Алимкул был убит. В Ташкенте сосредоточилось свыше 30 тысяч войск и 63 орудия. Окруженный непрерывной стеной в 24 км город имел вид неправильного овала, вытянутого с севера на юг. Городская стена, кроме того, была усилена глубоким рвом и во многих местах приспособлена к артиллерийской обороне. На северо-восточной оконечности города имелась цитадель с ханским дворцом.
В городе обитало до 80 тысяч жителей. Поэтому осада Ташкента для отряда в неполных 2 тысячи человек (1951 человек) при 12 орудиях была немыслима. Зато на стороне русских, как отмечает генерал Терентьев, «была благородная привычка побеждать, беззаветная преданность начальнику и ничем несокрушимая уверенность в успехе!»94. Черняев принял решение брать город штурмом. 15 июня около 2 часов ночи штурмовая колонна (250 человек) во главе со штабс-капитаном Абрамовым в составе полутора рот, под прикрытием темноты, незаметно приблизилась к Комеланским воротам (всего город имел 12 ворот). Русские охотники, неслышно пробравшись через лазейку, завешанную кошмою, поднялись на стену и, не дав опомниться защитникам Ташкента, отбросили их от стены внутрь города. Подоспевшие резервы и колонна полковника Краевского, выполнявшая отвлекающие маневры в 6 верстах от Кокандских ворот, после упорного боя соединились в городе. Цитадель была захвачена в 7 часов утра. В течение двух дней шла ожесточенная схватка на улицах.
17 июня Ташкент сдался. Было захвачено 16 знамен, 63 орудия и 2 тысячи пудов пороха. Русские потеряли убитыми 25 человек, раненых и контуженных 110 человек95. Генерал Черняев за взятие Ташкента, самого крупного города Средней Азии, был награжден Александром II шпагой, усыпанной бриллиантами. Вскоре после Ташкента был взят Чиназ.
Обширное пространство от Аральского моря до озера Иссык-Куль было объединено в Туркестанскую область, военным губернатором которой стал генерал М. Г. Черняев, подчиненный как в военном, так и в гражданском отношении оренбургскому генерал-губернатору и командующему войсками Оренбургского военного округа. В сентябре 1865 г. в Ташкент прибыл оренбургский генерал-губернатор генерал-адъютант Н. А. Крыжановский96 на встречу с жителями, которые просили о принятии их в подданство русского царя.
Руководствуясь решением русского правительства, Крыжановский объявил им, что желание их не может быть исполнено. Жителям было предложено образовать отдельное ханство под покровительством России и выбрать себе хана. Однако предложение это осталось без последствий.
В следующем году Ташкент был включен в состав России.
Туркестанского генерал-губернаторства
Примечательно, что большинство среднеазиатских феодальных властителей не только не поддерживали друг друга в борьбе с русскими войсками, а наоборот, один радовался поражению другого. Так, известный боевыми действиями в Туркестане генерал Д. И. Романовский писал: «Они не скрывают уже ненависти друг к другу, все бухарсхие и кокандские посланцы, бывшие у меня в последнее время, не раз выражали мне готовность помогать нам в случае нашего наступления: кокандцы – при наступлении на Бухару, а бухарцы – при наступлении на Коканд»97. И не удивительно, что борьбой кокандского хана с русскими войсками воспользовался бухарский эмир. Осенью 1865 г. он овладел Кокандом.
Шедшие в это время переговоры русского командования с эмиром зашли в тупик. Посланное к эмиру генералом Черняевым посольство было задержано. Требование освободить послов Черняев подкрепил в январе 1866 г. движением войск к бухарской крепости Джизаку. Но этот зимний поход из-за недостатка фуража и полученных приказаний из Петербурга был приостановлен. Русский отряд вынужден был вернуться за Сырдарью.
Отступление отряда сильно подействовало на возбуждение фанатизма в Бухаре. Когда весною того же года вместо Черняева губернатором Туркестанской области назначили генерала Д. Н. Романовского, нельзя уже было избежать войны с Бухарой.
Эмир Бухарский двинул к Ташкенту 35-тысячное войско. Романовский встретил его 6 мая с трехтысячным отрядом на Ирджаре (на Сырдарье, ниже г. Ходжента) и полностью разгромил. 24 мая был взят Ходжент98, а в октябре с приездом к отряду генерала Крыжановского, покорены сильные крепости Ура-Тюбе и Джизак.
В Петербурге, однако, сочли эти действия нарушением данных Крыжановскому предписаний и, изъяв Туркестанский край из подчинения оренбургскому генерал-губернатору, образовали в 1867 г. из всех земель, занятых с 1847 г. в киргизских степях и в кокандском ханстве, Туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте. Конкретно в это генерал-губернаторство вошли бывшая Сырдарьинская линия, Туркестанская область и Семиречье. Генерал-губернатором и командующим войсками Туркестанского военного округа 14 июля 1867 г. стал генерал-адъютант К. П. фон Кауфман. Ему были даны широкие полномочия вести переговоры с соседними владениями, объявлять войну и заключать мир99. Сам факт введения института генерал-губернаторства в Туркестане Д. А. Милютин оценил как «верный и решительный шаг в нашей политике в этой части света»100.
26 марта 1867 г. Александр II принял в Зимнем дворце депутацию из новоприсоединенного края, прибывшую в Петербург для изъявления императору верноподданнических чувств. Адрес от жителей края с выражением преданности и признательности русскому царю, принявшему их в свое подданство, преподнес депутат от города Туркестана, шейх Ислам, потомок султана Азрета, гробница которого, находящаяся в этом городе, считается мусульманской святыней.
Внимательно выслушав адрес, Александр II выразил удовлетворение, что новые подданные России довольны своим положением, и высказал надежду, что со временем их положение еще более улучшится. В ходе теплой беседы с депутатами монарх интересовался состоянием торговли в крае, народным образованием, положением мусульманского духовенства и в заключение вручил пожалованные им ордена, медали и перстни101.
Между тем прибывший в край в ноябре 1867 г. генерал Кауфман стремился укрепить обстановку и прийти к соглашению с соседними Кокандским, Бухарским и Хивинским ханствами.
Кокандский хан Худояр в январе 1868 г. согласился на предъявленные ему условия и был верен договору до 1875 г., пока возмущенное его притеснениями население не свергло его.
Бухарский эмир соглашался вступить в переговоры только при условии передачи ему Ура-Тюбе и Джизака, занятых русскими войсками. Тем не менее сделать этого было нельзя, не подорвав веру в могущество России в стране, где главным авторитетом является сила. К тому же сам эмир Музаффар готовился выступить против русских войск. Он нанял 10 тысяч текинцев и приглашал для совместных действий Хиву, Кашгар и Афганистан. Весной 1868 г. в Бухаре объявили газават. Вооруженные группы мусульман появились вокруг Яны-Кургана, Джизака, у Ташкента.
После нескольких проигранных сражений бухарский эмир запросил мир, будто поняв, что худой мир лучше доброй ссоры. По заключенному с ним 23 июня 1868 г. договору к России отошли от Бухарского эмирата Ура-Тюбе, Джизак и весь Зеравшанский округ с городами Самаркандом и Катты-Курганом. Бухара признала также за Россией земли, отвоеванные у кокандцев.
Русские подданные получили право свободной торговли во всех городах бухарских владений с пошлиной на русские товары в 2,5% их стоимости и устройства торговых складов. На бухарское правительство возлагалась ответственность за безопасность русских купцов. Рабство уничтожалось. Помимо этого, Бухара уплатила около полумиллиона рублей за военные издержки. Русским судам разрешалось плавание по Амударье. Россия получила право на устройство в Бухаре почтовой службы и проведение телеграфной линии. Аналогичные условия по торговле для русских купцов устанавливались и в Коканде.
Договоры с Кокандом и Бухарой оживленно комментировались в русской прессе и имущественных слоях империи. Политические деятели и предприниматели обращали внимание на политическое и торговое значение Туркестана, желательность удержать эту территорию и не идти на уступки Англии102. Однако с точки зрения петербургского двора выгоднее было сохранить за ханствами внутреннюю автономию при фактической подчиненности их «белому царю».
После обоснования России в центральных районах Средней Азии, образования Туркестанского генерал-губернаторства (1867 г.), занятия Самарканда, Катта-Кургана, Шахрисабза, Кульджи наступила очередь Хивы, которая не переставала тревожить русские владения своими набегами и грабежами. Кроме того, хивинцы подстрекали к возмущению подвластных России кочевников, собирали с них налоги, нападали на проезжающие по Оренбургско-Ташкентскому тракту торговые караваны, уводили русских и их подданных в неволю в Хиву.
Важнейшей вехой в подготовке похода на Хиву стало утверждение русского влияния на восточном берегу Каспия, овладение которым давно входило в планы Зимнего дворца, но, по словам Милютина, «отлагалось до более благоприятных обстоятельств»103.
22 августа 1869 г. Александр II санкционировал занятие восточного побережья Каспия осенью того же года104. Во исполнение этого решения 5 ноября военный отряд из состава войск Кавказской армии в 1000 человек под командованием полковника Н. Г. Столетова высадился на побережье Муравьевской бухты Красноводского залива105.
Из занятой войсками территории, окружавшей залив, был образован Зеравшанский округ, куда вошли Самаркандский и Катта-Курганский отделы. Был основан порт Красноводск, ставший административным центром нового округа. Между Баку и Красноводском наладились регулярные пароходные рейсы. В новом порту, кроме русских, к весне 1870 г. постоянно проживало до 2,5 тыс. туркмен и персов.
Деловые круги России проявили повышенный интерес к Красноводску. Коммерческие и промышленные тузы высказывали пожелания об установлении торгового пути от Каспийского моря на Восток. Первый Всероссийский съезд фабрикантов и заводчиков в своей резолюции от 16 июня 1870 г. подчеркнул, что открытие пути через Красноводск привело бы к удешевлению среднеазиатского хлопка106.
В отечественных журналах и газетах все большее место стали занимать сообщения о торговом и стратегическом значении вновь приобретенного региона. В то же время присоединение побережья Красноводского залива несколько осложнило отношения с Хивой, туркменскими племенами, Персией и Великобританией. И хотя территория около Красноводского залива никогда не входила в состав Ирана, персидское правительство предъявило на нее свои права. В конце 1869 г. это несогласие было улажено признанием реки Атрек границей между русскими и персидскими владениями107.
Важно подчеркнуть, что для завоеваний в Средней Азии в 60-х—начале 70-х годов Александр II выбрал такой момент, когда Англия не могла помешать ему. Руки англичан были связаны подъемом национально-освободительного движения в Ирландии, напряженным положением в Индии и обострением отношений с Францией и США.
Британский министр иностранных дел лорд Кларендон в 1869 г. начал переговоры с русским послом Ф. И. Брунновым о разграничении сфер влияния России и Англии и предложил сохранить между ними «пояс, который бы предохранял их от всякого соприкосновения». Англичане боялись, что это «соприкосновение» возбудит у народов Индии надежду на поддержку России и будет способствовать восстанию на севере страны108.
Россия соглашалась на объявление нейтральной только территории Афганистана. После длительных переговоров было достигнуто русско-английское соглашение 1872—1873 гг. о северной границе Афганистана в районе Памира.
К этому времени Туркестанское генерал-губернаторство в административном отношении было разделено на Сырдарьинскую и Семиреченскую области и Зеравшанский округ. Ташкент стал главным военно-административным центром. Бухара и Коканд находились в сфере русского влияния.
Непросто сложились отношения с Хивой. Окруженная степями и пустынями, Хива считала себя недосягаемой. Генерал Кауфман несколько раз пытался вступить с хивинским ханом Мухаммедом Рахимом II (Мухаммедом-Рахимом-Богадуром-Ханом) в мирные переговоры, но тот, веря в свою непобедимость, отвечал гордым отказом. Тогда 3 декабря 1872 г. Особое совещание под председательством Александра II приняло решение об организации похода на Хиву. Был утвержден план одновременного удара на Хиву с востока, севера и запада четырьмя отрядами из 3-х военных округов: туркестанского, оренбургского и кавказского. Движение всех отрядов было рассчитано таким образом, чтобы они подошли к границам ханства в первых числах мая109.
1 марта 1873 г. из Джизака выступил Туркестанский отряд (4 687 человек) под начальством Сырдарьинского военного губернатора генерал-майора Головачева110. Красноводский отряд (2 200 человек) полковника Маркозова111 вышел из Чикишляра 19 марта. Мангышлакский отряд полковника Ломакина112 (2 000 человек) двинулся из Киндерлийского залива от колодцев Порсу-бурун 14 апреля. Оренбургский отряд (3 461 человек) генерал-лейтенанта Веревкина отправился из Эмбенского форта 26 марта.
Кроме того, в низовья реки Амударьи была направлена Аральская военная флотилия (два парохода «Самарканд» и «Перовский»). Всего в походе участвовало свыше 12 тысяч человек, вооруженных 56 орудиями. Общее руководство хивинским походом осуществлял туркестанский генерал-губернатор К. П. Кауфман, который следовал в отряде Головачева.
На долю всех участников похода выпали немалые испытания. Туркестанскому и Оренбургскому отрядам, выступавшим в марте, вначале много пришлось вынести затруднений от холодов и буранов, а Оренбургскому – еще от заносов снега.
Но самые большие страдания были связаны с жарой и отсутствием воды. Практически каждый из отрядов во время похода был на краю гибели от недостатка воды. Один из участников Мангышлакского отряда писал: «...под влиянием мучительной жажды, разжигаемой еще более адской температурой, солдаты в изнеможении опускались на землю или отставали десятками и затем казаки арьергарда подбирали этих несчастных и сажали на своих лошадей. Офицеры ободряли людей, пока, выбившись из сил, и сами падали на землю. Уныние, овладевшее людьми, перешло, наконец, в тупое отчаяние: побросав оружие и сбросив все платье, совершенно голые, одни из них разрывали раскаленный песок, ложились в образовавшиеся ямы и засыпали себя землей, в надежде хоть сколько-нибудь укрыться от невыносимо жгучих лучей; другие, не зная на что решиться, бесцельно кидались в стороны и как сумасшедшие метались по земле...»113.
После труднейшего перехода под палящим солнцем Оренбургский и Мангышлакский отряды соединились 14 мая у Кунграда, в 70 километрах южнее устья Амударьи и через две недели подошли к Хиве.
Туркестанский отряд подошел к Хиве с юго-востока 29 мая, а Красноводский, пройдя около 400 километров и потеряв значительную часть верблюдов – основного вида местного транспорта, вернулся в Красноводск из-за отсутствия воды. Аральская флотилия не смогла войти в Амударью ввиду мелководья. Оказав слабое сопротивление, Хива капитулировала 29 мая114.
12 августа 1873 г. в Гандемианском саду близ города Хивы был подписан мирный договор. Хивинский хан Мухаммед Рахим II признал свою вассальную зависимость от России. Земли к востоку от Амударьи включались в состав Туркестанского генерал-губернаторства. Предоставлялось свободное плавание русским пароходам по Амударье. Разрешалась беспошлинная торговля русским купцам. Отменялось рабство и работорговля. Освобождались все невольники в ханстве, которых оказалось до 40 тысяч человек. Хива платила России контрибуцию 2,2 млн. рублей, с рассрочкой на 20 лет (до первого ноября 1893 г.)115.
Таким образом, к России отходили огромные пространства земли между нижним течением Амударьи, Аральским морем и Сырьдарьей. На правом берегу Амударьи генерал Кауфман, возвращаясь назад, основал в честь императоров Петра I и Александра II укрепление Петро-Александровское, где была оставлена часть войска для охраны новых границ русских владений. Так закончилось образование Сырдарьинской области (центр Ташкент), с Амударьинским отделом (центр Петро-Александровск)116.
