Текст книги "Чужая игра (СИ)"

Автор книги: Евгений Перов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Медея, взяв небольшой бронзовый ковшик, зачерпнула из купальни, вылив ему на голову. Закрыв глаза, Дима чувствовал, как вода стекает по голове на плечи, принося облегчение.

– Медея, – глухим голосом попросил он. – У тебя есть выпить?

– Да, госпожа. Есть вино.

– Неси, – скомандовал Дима, откидываясь на резную деревянную спинку. – Много неси.

Фрейлина ненадолго вышла, вернувшись с подносом, на котором стояли открытая бутылка, высокий узкий бокал и блюдо с нарезанными фруктами.

Выпив три бокала подряд, Дима наконец ощутил опьянение. Напряжение начало отпускать и он с удовольствием вытянул ноги. Лежа с закрытыми глазами, он чувствовал, как Медея аккуратно перебирает длинные волосы. Эти нежные прикосновения рук напомнили, как в далеком детстве мама гладила по голове. 'Где ты мама...' – подумал Дима. – 'Признала бы ты меня в таком виде?'

Пока Медея мыла волосы, бутылка опустела еще на два бокала. Лежа расслабленно в купальне, Дима не сразу понял, что девушка, закончив с волосами, теперь намыливает, массируя, плечи и груди. От выпитого на пустой желудок вина голова совершенно опустела, а от опьянения и теплой воды казалось, что тело растворилось в приятной неге. Остались только прикосновения рук Медеи, опускавшиеся все ниже. Сев на небольшую скамейку в изголовье, девушка, погладив низ живота, запустила правую руку между ног, раздвигая пальчиками складки. От такого порядком уже пьяная жертва ее домогательств сжала ноги. В ответ фрейлина левой рукой сжала грудь, а правой стала настойчиво раздвигать ноги разомлевшего тела.

– Тсс... – Прошептала она на ушко мотающей голове. – Ты сама этого хочешь, я же вижу. Там все мокрое.

– Нет, не надо... прошу.

– Надо. Надо расслабиться . Доверься мне.

У пьяного Димы не осталось сил сопротивляться. От этих прикосновений стало настолько хорошо, что мир вокруг растворился. Растворился вместе со сгоревшими в магическом пламени врагами, хрипящими ранеными, смотревшими глазами с огромными, расширенными от боли черным зрачками, в которых застыла безмолвная мольба. Ушел с проблемами, страхами, тревогами и переживаниями.

Внутри подобно пружине нарастало чувство, несравнимое с тем, что приходилось переживать ранее. Порхающий пальчик фрейлины; рука, сжимавшая грудь; горячий шепот, обжигающий ухо дыханием – свернули вселенную в одну точку между ног, готовую вот-вот взорваться.

– А... Ах! – вырвалось из тела, выгнувшегося дугой от наслаждения, в то время как ноги зажали руку удовлетворенно улыбающейся фрейлины.

С постепенно уходящим чувством пришли слезы. Дима беззвучно плакал сам не зная почему. 'Мальчики не плачут?' – пьяно подумал он.– 'А если очень хочется?'

– Поплачь. – прошептала фрейлина, нежно гладя и целуя в макушку. – Вот увидишь, будет легче.

Вода постепенно остывала. Повинуясь настойчивой Медее, проявлявшей заботливость, Дима встал, позволяя высушить себя полотенцем. Одев длинную рубаху, он, выпив еще один бокал вина, лег в кровать. Накрывавшая его одеялом фрейлина услышала невнятное пьяное бормотание.

– Что? – наклонившись, спросила она.

– Мальчики не плачут... – пробормотала засыпая девушка.

Глава 47

Проснувшись только следующим утром, Дима, к своему немалому удивлению, чувствовал себя отлично. За исключением сухости во рту, последствия выпитого никак себя не проявляли. В душе царило спокойствие. Казалось события вчерашнего дня случились не накануне, а неделю назад.

Переступая босыми ногами по холодному полу, он подошел к высокому окну, скрытому за тяжелой, изумрудно-зеленой тканью портьеры. Отодвинув ее рукой, с высоты третьего этажа дворца Дима увидел парк.

Императорский парк был красив даже в своем осеннем облачении. Охваченный полукругом крыльями дворца, он сходился дорожками к неработающем фонтану в центре, который венчала скульптура сурового воина в доспехах. Вдоль дорожек, ограничивая проход на зеленые газоны, шли аккуратно стриженные кусты. Местами они отступали, образовывая карманы с лавочками или небольшими скульптурами. Посередине газонов стояли невысокие деревья, уже сбросившие большую часть листвы.

Дальше парк уходил куда-то вниз. Из окна были видны только верхушки лысых деревьев с остатками пожелтевших листьев.

– Госпожа, вы проснулись? – спросила фрейлина, входя в спальню.

– Медея, – попросил Дима, не отрываясь от окна. – зови меня просто Диана.

– Как пожелаете, госпожа. Мне приготовить ванну?

Вспомнив опыт прошлого посещения купальни, Дима смутившись покраснел. Он конечно был пьян, но не мог не признать, что случившееся ему понравилось. Даже более того, такой опыт хотелось повторить. 'Так, соберись,'– мысленно подстегнул он себя.– 'Она женщина, все нормально. Ну поигралась пальчиками.'

От мыслей про 'поигралась' внизу все сладко заныло. Такое предательство тела, как обычно, начало раздражать.

– Да, готовь ванну, – начал Дима, решив выбрать нарочно грубый тон. – Еще позавтракать чего нибудь сообрази и найди какие нибудь штаны.

– Как скажете, госпожа.

– Диана, – добавил Дима. – или просто... Ди.

Фрейлина исчезла в соседнем помещении, а Дима, вспомнив данное себе обещание, принялся делать зарядку. Длинная ночная рубаха не способствовала спорту, но делать зарядку голышом не вдохновляло. Тем более в спальне с утра было прохладно. Всю его одежду фрейлина еще прошлым вечером вынесла.

Закончив с зарядкой, он отправился в подготовленную купальню. Медея хотела помочь, но Диме, помнившему произошедшее, не хотелось ее участия. Отправив фрейлину за завтраком, с наказом найти одежду, переступив невысокий бортик, он вытянулся на спинке, прикрыв глаза.

Дурацкие мысли чертиками скакали в голове. Рука сама собой опустилась между ног, раздвинув пальцами складки. Когда Дима, внезапно, поймал себя на мысли, что мнет маленький влажный бугорок, он в ужасе выдернул руку. 'Твою мать!' – в панике заметались мысли.– 'Что я делаю? Становлюсь бабой? Вообще себя не контролирую.' Опустившись по глаза в теплую воду, Дима пришел к ужасающей мысли. Раньше все было понятно, а теперь все стало совсем неоднозначно. '– Но чего я боюсь? Ну да... Приятно, как не крути. Одел ошейник – одни ощущения. Снял ошейник и вперед клеить девок. Чего я так разволновался то? Может воспользоваться моментом и зажигать по полной? В два раза больше ощущений.

Родители воспитывали: мальчики должны делать то, мальчики должны делать се. Мужики не плачут, мужики сурово зарабатывают, играют в футбол и клеят девочек в поисках той самой, единственной. Я тоже так делал, как и все. Играл в футбол с пацанами во дворе, встречался с девчонками. Первая любовь вон, Катька из параллельного класса. Портфельчики за ней таскал, из-за чего дрался несколько раз, даже был бит.

Допустим я суровый мужик. Как я должен себя вести сейчас? Найти себе меч, обрядиться в доспехи и записаться в местную качалку? Соблазнить Медею и трахнуть? Так она вон сама пальцами куда не надо лезет. Да и чем трахать? Может напоить и снять ошейник? Наверное кто-нибудь так и поступил бы. Хотя... мудаком быть не хочется.'

Сидя в остывающей воде, Дима усиленно размышлял о том, что такое быть мужиком.

– Завтрак готов, – вывела из задумчивости появившаяся с полотенцами и халатом в руках Медея. – Давайте я помогу вытереться.

Завтрак она накрыла на столике между кресел. Небольшой украшенный горшочек с кашей. Пара булочек на блюде, кувшин с компотом и фрукты.

– Медея, ты кушать будешь? – спросил Дима, усаживаясь в кресло.

– Спасибо, госпожа, я уже покушала.

– Мне так неудобно. Садись, выпей хотя бы компота.

Фрейлина села в кресло напротив. Налив себе половину бокала компота, она поставила его на стол, едва пригубив.

– Рассказывай, – скомандовал Дима, пробуя первую ложку каши.

– Что рассказывать?

– Все как есть рассказывай. Что происходит? Какие новости при дворе.

Медея замерла в замешательстве, не зная, что говорить.

– Хорошо, – снова обратился Дима. – Давай так. Почему ты ведешь себя как служанка? Вроде как фрейлины это что-то вроде подруг.

– Да, госпожа, это так.

– Ты из благородной семьи?

– Я младшая дочь барона Соблана.

– Тогда почему ведешь себя как служанка?

– Я не знаю как должно себя вести фрейлине.

– А другие фрейлины как себя ведут?

– Других фрейлин при дворе нет.

От такого признания Дима едва не поперхнулся.

– Что значит нет? – спросил он, откладывая ложку.

– Фрейлины – подруги высокородных особ. Император Роберт третий, долгого здравия ему, последний из Морролингов. Других родственников в династии не осталось, а его жена давно умерла. С тех пор, как умерла императрица, женщин при дворе не жалуют, а после скандала с наследником из женщин остались только служанки.

– Что за скандал?

– Это было давно, я была еще ребенком. Несколько высших сановников доложили императору о связи молодого принца с их дочерьми. Единственный наследник древней династии – хороший шанс возвысить семью.

– Как император отреагировал на это?

– Отправил принца с посольством в Пандер.

– А ты значит дочь барона?

– Да, госпожа.

– Зови меня Ди, – поморщился Дима. – Раз ты фрейлина, значит мы вроде как должны быть подругами, а у подруг должны быть свои секреты. Ведь так?

– Да, госпожа, – ответила Медея, на что Дима закатил глаза.

– Медея, – постарался он сделать голос помягче. – Вот то, что вчера со мной сделала, пусть остается нашим маленьким секретом. Хорошо? Вчера ты мне больше нравилась.

– Хорошо, – улыбнулась фрейлина, мило краснея.

– Замечательно, – улыбнулся Дима в свою очередь. – А теперь расскажи, чем я заслужила такую прекрасную фрейлину?

– Я не знаю. Мой отец приехал во дворец по делам. Я его сопровождала. Вообще он часто меня берет с собой. Ранним утром нас с отцом вызвал мастер Сэмвел. Ночью во дворце была попытка переворота. Вокруг лежали неубранные тела, это так ужасно. Мастер Сэмвел сказал, что мне оказана великая честь быть вашей фрейлиной. Вы пострадали во время мятежа, и мне надо было привести вас в порядок.

– Кем при дворе является мастер Сэмвел?

– Он доверенный советник императора, уже много лет.

– А что там про переворот?

– Я ничего не знаю. Знаю только слухи, какие говорят между собой слуги.

– Что говорят?

– Говорят, что канцлер забил тревогу, объявив о самозванцах, убивших императора. Подняв охрану дворца, легион, расквартированный поблизости, и городскую стражу, он подбил их на мятеж. В городе начались беспорядки, люди волнуются. Гвардейцы смогли защитить императора и подавить мятеж во дворце, но на улицах небезопасно.

– Где теперь канцлер?

– Сбежал.

– А что люди?

– Офицеров легиона и городской стражи арестовали. Воинов вернули в казармы.

– А горожане?

– Горожане сейчас собираются у ворот дворца, требуя показать им живого императора.

– Народ императора любит?

– Да, очень.

– Император думает им показаться?

– Императору нездоровится.

– Медея, – тихо спросил Дима, притрагиваясь к руке девушки. – Ты знаешь, что с моими спутниками?

Девушка, закусив губу, отвела глаза. Наблюдая за ее реакцией, Дима понял, что информация у нее есть, но выдавать ее фрейлине запретили.

– Медея, – мягко попросил он, заглядывая в ее глаза. – Скажи пожалуйста. Я очень за них волнуюсь.

Посмотрев зачем-то в сторону, девушка наклонившись ближе, быстро зашептала.

– Принц Конрад в своих покоях под охраной. Его спутники, один из которых, говорят, грозный боевой маг, также заперты в комнатах. Мага посадили в специальную комнату, где он не сможет колдовать. Из академии ждут специалистов, а для чего я не знаю.

– Спасибо, – шепотом поблагодарил Дима. – Что говорят про меня? Как тебе меня представили, Медея? Тебе сказали у кого ты будешь фрейлиной?

– Мастер Сэмвел сказал, что вас зовут Диана, и вы очень важная особа. Я слышала, вы с принцем были возле императора, когда начался мятеж. Гвардейцы поговаривают, что вы спасли императора, а потом вылечили много раненых. Вы очень могущественный маг жизни? Вы вылечили тех, кого не мог вылечить мастер Лонар. А сколько вам лет? Слуги говорят, что веками измеряется ваш возраст. Ой, извините меня!

– Почему так решили? – Дима старался и держал абсолютно серьезное лицо.

– Командир гвардейцев говорил своим, чтобы к вам были предельно вежливы – вы старше их всех вместе взятых. Чтобы так лечить нужно очень, очень долго учиться, а Вы так юно выглядите. Вы наверное очень могущественный маг, госпожа Диана!

– Почти. Только сама про меня никому ничего не говори.

– Я буду молчать, госпожа.

– Скажи, а я тоже под стражей?

– Там за дверью стоят двое из гвардии императора. Говорят, что это для вашей безопасности.

– А нас выпустят в парк?

– Я думаю выпустят.

– Так чего мы ждем?

– Вам надо подобающе одеться.

– Ах да... Ну? Так чего мы ждем? – улыбнулся Дима, повторив вопрос.

Глава 48

Вопреки ожиданиям Димы, 'подобающе одеться' оказалось непростым делом. Все, что ему было нужно, чтобы просто принесли подходящую одежду. Но у фрейлины оказалось свое мнение на этот счет.

Сначала слуги притащили в комнату огромное зеркало. Дима, никогда не видевший себя в полный рост, замер, рассматривая отражавшуюся девушку. Он знал, что доставшееся тело красиво, но не подозревал насколько. Девушка в отражении была настолько прекрасна, что от эмоций перехватило дыхание. В своем мире, в своем теле он никогда бы не решился подойти к такой. Он помнил девушку из снов, но сейчас, когда он смотрел в глаза отражения, тело будто парализовало. Дима поднял руку, отражение повторило за ним. Нереальное, необычное чувство накатило, захватывая все существо. Если раньше подобная красота для него была подобна чему-то недостижимому, то сейчас, находящаяся в его власти, она вызывала только одну мысль: 'Мое!'

Пока он смотрелся, слуги притащили стойки с платьями, какими-то аксессуарами, стул без подлокотников с невысокой спинкой.

– Ну и где наша гостья? – раздался низкий мужской голос за спиной. Повернувшись, он оглядел невысокого, полного человечка. Напомаженные, собранные сзади в хвост волосы, гладко выбритое лицо, хитрые бегающие глазки, не вызывающие доверия. 'Кутюрье, твою мать!' – подумал Дима, нарекая про себя человечка 'Зайцевым'.

– Вот она, мастер Годдар, – обращаясь к нему, указала на будущую жертву фрейлина.

– О боги и свет! – восторженно выдохнул мастер, обращаясь к двум сопровождающим помощницам. – Воистину прекрасный пример женской красоты!

– Мастер Годдар, – обратилась Медея. – Госпоже Диане нужно подобрать одежду.

– О... дорогая, такую красоту заверни хоть в кусок ткани, она все равно будет сиять.

– Мне не надо сиять, – раздраженно высказал Дима, – мне просто одеться.

В ответ 'Зайцев' плюхнулся в одно из кресел у столика, всем своим видом показывая, что ему плохо.

– Да что с вами не так? – возмутился Дима. – Мы приступим наконец или нет? Оставьте свои восхищения для звонкой монеты благодарных клиенток.

– Да, конечно. Дайте только перевести дух. С вами, дорогая, я готов работать бесплатно.

– Ловлю на слове.

Улыбнувшись, мастер резво вскочил, схватил Диму за руку, потянув к стулу.

– Вот сюда пожалуйста, сейчас мы начнем творить особую магию красоты.

Усадив жертву, помощницы стали колдовать с волосами, разбирая их на отдельные пряди и расчесывая. Сам мастер встал в стороне, задумчиво потирая подбородок. Находясь в центре всей этой суеты, Дима вспомнил сцену из одного мультфильма. Там, вот так-же, взяли в оборот огра с его женой. Результат оказался забавным.

Пока помощницы занимались волосами, мастер все время снимал мерки, отдавая команды снующим туда-сюда слугам. Закончив с волосами, приступили к лицу. Прикосновения их инструментов Диме не нравились, от щеток так и хотелось чихнуть. Увидев недовольство, мастер раздраженно шикнул, призывая подчиниться.

– Мастер, а что с ушами делать будем? – внезапно спросила одна из девушек.

– А что не так с моими ушами? – спросил Дима.

– Ой вей... – расстроено заголосил мастер. – Так девочки, давайте вместе.

– Аа! Вы что творите?! – закричала жертва, вскинув руки к ушам.

– А ну тихо! – разозлился Годдар, хватая за запястья. – Не трогать!

– Я вас просил..ла?! Вы что творите?! – в чувствах заорал Дима.

– Все-все, дорогуша. Больше не будем.

Ощущая посторонние предметы в мочках ушей, Дима хотел было прикоснуться, но всякий раз мастер слегка бил по рукам.

– Заживет, тогда потрогаешь.

'Точно!' – подумал успокаиваясь Дима.– 'Я же могу их залечить!'

Девушки, не теряя времени, уложили волосы в сложную прическу, фиксируя заколками. Прицепив заколки, они подвесили на них и небольшие сережки сложное, хитроумное украшение. Пока проводили манипуляции, Дима волком смотрел на мастера с Медеей, которые удовлетворенно улыбались.

После мастер вышел, а девушки начали колдовать с бельем, постоянно нахваливая красоту своей подопечной.

– Мастер Годдар? – вспомнив разговор в магазине, состроил хитрую мину Дима. – Откуда у вас такое великолепное белье?

– Вам нравится? О... Это моя личная разработка. Долгими ночами я корпел над сложнейшими схемами в мыслях, как подчеркнуть красоту женской груди.

– Мне кажется, не так просто придумать подобное, – продолжал нажимать Дима.

– Меня вдохновляли образы художников и скульпторов древности.

'Ага, как-же,' – подозрительно рассматривая 'Зайцева', подумал Дима.– 'Ты больше похож на торгаша, чем на Да Винчи'.

Совместно с Годдаром девушки обрядили свою жертву в темно-красное с золотом платье, закончив корсетом, который затягивали, используя принесенный с собой стул.

Встав наконец, увидя свое отражение, Дима восхитился проделанной работой, удивляясь странному ощущению, будто если захочет, сможет гнуть металл взглядом. Но...

'Лучше быть мужиком, чем терпеть такое каждый день!' – подумал, отворачиваясь от зеркала.

Из обуви Годдар пытался подсунуть туфли.

– Мне не нужны ваши туфли! – запротестовал Дима. – Дайте нормальную обувь! Как я, по вашему, буду ходить по улице в этом?

– Такие прекрасные ножки вообще не должны касаться земли.

– Слышь! Мастер! Дай мне нормальные, человеческие сапоги или хотя бы ботинки.

Мастер казалось обиделся, но дал команду принести другую обувь. Принесенные полусапожки не выглядели крепкими, в сравнении с привычными походными сапогами. Но по крайней мере были похожи на обувь, а не на подарок феи крестной Золушке.

– Медея, – повернулся Дима к фрейлине. – Мы можем наконец идти? Или сразу начнем раздеваться ко сну?

– Мастер, – обратилась девушка к Годдару. – Вы закончили?

– Да, дорогуша. Только возьмите вот эту курточку, а то на улице прохладно. Остальное я прикажу развесить в шкафах.

– Спасибо, мастер.

Дима благодарить не стал. Для него произошедшее было выматывающей экзекуцией. Хотелось задушить бездушного человечка, относящегося к своим жертвам как к вешалке, украшавшей его шмотки. Ругая про себя 'Зайцева', Дима решительно направился к дверям.

Мужчины с их выходом сначала немного потерялись, мотая головами на слова Медеи о прогулке. Дима решил ситуацию просто, пройдя мимо с видом будто стражники предмет интерьера. 'Пусть ловят за руки, если посмеют.' – ощущая некую внутреннюю власть, подумал он.

Пройдя коридор, миновав галерею, они спустились по лестнице, за которой оказался еще один коридор. Следуя за фрейлиной, Дима с интересом рассматривал убранство, стараясь не обращать внимания на двух гвардейцев, беспомощно следовавших позади.

Выйдя через широкие двери в парк, первым делом он вдохнул свежий воздух полной грудью. Снаружи дворец выглядел внушительно, если не обращать внимания на давно требующий ремонта фасад.

Прогуливаясь не спеша к фонтану, Дима чувствовал себя неуютно. Будто множество взглядов смотрело в спину.

– Медея, – обратился он к фрейлине. – А что там дальше?

– Там парк спускается к каналу.

– Каналу?

– Да. Там канал с небольшой пристанью. Дальше он впадает в реку.

– Сходим посмотреть?

– Как пожелаете.

В конце парка с фонтаном оказалась терраса. От нее, полукругом с двух сторон, в нижний парк спускались широкие лестницы. За нижним парком ухаживали менее тщательно. Выложенные из каменной плитки, дорожки образовывали причудливый лабиринт среди высаженных, но не подстриженных кустов. Над дорожками среди насаждений возвышались старые деревья. Сплетаясь своими кронами, они образовывали красивые аллеи. Повсюду в парке встречались скамейки, скульптуры, небольшие беседки. Вдоль дорожек стояли масляные фонари на мраморных постаментах.

Поддавшись азарту исследователя, Дима выбирал все новые дорожки немалого, как оказалось, парка. Следуя по ним, он с детским удовольствием поднимал желтую листву, поддевая носочками сапожек. Медея со смехом повторяла за ним. Фрейлина расслабилась окончательно, преобразившись в веселую молодую девушку. Идиллию немного нарушали встречающиеся гвардейцы, охранявшие парк, но Дима старался не обращать на них внимания.

Гвардейцы со своей стороны провожали девушек долгими, внимательными взглядами.

В самом конце парка, на берегу канала нашлась мраморная беседка с широкими качелями, подвешенными на цепях. Расположившись на них с фрейлиной, мерно покачиваясь, Дима наслаждался покоем этого чудного места, наблюдая за мерно бегущим потоком. Видимый противоположный берег весь зарос дремучим лесом, ветки деревьев которого склонялись к самой воде. По словам Медеи, лес был частью императорского комплекса, а точнее, охотничьими угодьями.

– Рад вас видеть в добром здравии, Диана, – раздался со стороны дорожки голос Балмора.

– Как так, – удивился Дима, улыбаясь подходившему дознавателю. – Вас выпустили, Родерик?

– Сказал, что я ваш дядя, – улыбнулся тот в ответ. – Но думаю причина не в этом.

Повернувшись, Дима увидел сопровождавших лорда, всеми силами пытавшихся сделать вид, что смотрят в другую сторону.

– Вы прекрасны, Диана, и весьма популярны у гвардейцев.

– С чего бы это?

– Думаю, этому способствуют рассказы выживших.

– Но все таки, как вы здесь оказались?

– Увидел вас в верхнем парке в окно. Прогуляемся?

Оглянувшись на фрейлину, Дима поднялся с качели.

– Медея, мне надо поговорить с дядей. Это очень личное.

– Да, госпожа, я буду идти немного позади.

Ступив на тропинку, дознаватель немного прошел вперед, пока расстояние до фрейлины с гвардейцами его не устроило.

– Вы прекрасны, Диана, – начал он разговор с комплимента.

– Родерик, не надо, меня мучили половину утра. Мне хочется отсюда сбежать только для того, чтобы не видеть местного 'Зайцева'.

– Кого?

– Специалиста по бабам.

– Кого?!

– Аргх... Дядька приходит к женщинам и мучает нарядами.

– А... Модист.

– Типа того.

– Ну... Вас высоко оценили при дворе. Это своеобразный знак внимания.

– Ну-ну. Лучше скажите мне, какие новости.

– Это я надеялся услышать у вас.

– Ну кроме того, что всех рассадили по комнатам, я ничего особенного и не знаю. Местные оказались гораздо радушнее вас, Балмор.

– Тсс... Родерик, просто Родерик. Кроме того, моя гостиница очень даже неплоха.

– А как же модист? Где ваши модисты?

Лорд непонимающе уставился. Когда до него дошло, что это была шутка, громко рассмеялся.

– Да, вы правы. Но клетка остается клеткой.

– Какой у вас план на этот раз?

– Просто подождать. Пока все складывается как надо.

– И почему вы пришли к такому выводу?

– Мы с вами гуляем в императорском парке, а могли бы уже гнить в каменном мешке.

– Как по вашему, почему не гнием?

– Думаю император оказался сражен вашей красотой.

– Родерик, – остановившись, повернулся Дима. – Заканчивайте.

– Что?

– Делать дурацкие комплименты.

Продолжив движение, некоторое время они шли молча. Диме пришла идея задать насущный вопрос, мучивший его утром.

– Родерик, скажите, что для вас означает 'быть мужчиной'?

Бросив удивленный взгляд, лорд наморщил лоб раздумывая и наконец выдал:

– Иметь эээ... бороду, драться и пить больше всех?

– Родерик!

– Что?

– Иди в жопу.

– ?!

– Я серьезно спрашиваю! – возмутился Дима.

– Хорошо, – примирительно сказал лорд, сделав серьезное лицо. – Это упорство в достижении цели, способность терпеть лишения на пути к ней. Быть мужчиной – это умение принимать решения, отстаивать их, следовать им, нести ответственность за них. Нести ответственность не только за себя, но и за других. Быть мужчиной – это не бежать от проблем, а решать их. Когда собираются мужчины, способные решать проблемы, а не перекладывать их на других, рушатся старые и воздвигаются новые империи. Ну еще небритость конечно, с драками, выпивкой и женщинами.

– А что тогда, в вашем понимании, быть женщиной?

– О... Вот тут вам виднее. Могу сказать только одно. Ради женщины сильный мужчина вполне может разрушить пару империй.

– Вот только давайте без пафоса.

– Я вполне серьезно.

Собравшись, лорд рассказал легенду, похожую на историю Троянской войны из родного мира попаданцев. После чего, немного помолчав добавил:

– Бывает так, что женщины подталкивают мужчин к поступкам. Но вот как так получается... Видимо у женщин есть секрет. Если вдруг узнаете, расскажите. Или... а давайте у вашей фрейлины спросим?

Подозвав Медею, Дима представил ее дознавателю, после чего тот задал свой вопрос:

– Медея, что для вас означает 'быть женщиной'?

Немного подумав, фрейлина, бросив лукавый взгляд на Диму, потупив взор ответила:

– Слушаться во всем своего мужчину.

Услышав такое, Дима разочарованно закатил глаза, после чего решительно направился в сторону дворца.

Глава 49

Ложась вечером в кровать, Дима понаблюдал за фрейлиной, задумчиво перебирающей наряды в шкафу.

– Медея, – устраиваясь поудобнее под одеялом, обратился он. – Ты правда считаешь, что женщина должна во всем слушаться своего мужчину?

– Я сказала то, что хотел услышать господин.

– А на самом деле?

Фрейлина закрыв шкаф, подошла к кровати и присела на край.

– На самом деле мужчинами легко управлять.

– Вот как... Серьезно?

– Ой да вы наверное и сами все знаете.

– А если не знаю? – развеселился Дима. – Расскажи.

– Ну... – фрейлина провела рукой по одеялу, бросив лукавый взгляд. – Моя подруга говорила, что надо найти к голове мужчины ключик. Тогда он сделает все так, как ты захочешь.

– А если ключик к голове не находится?

– Всегда есть запасной, – сказала фрейлина, сделав глазами движение вниз.

– Это как? Путь к сердцу лежит через желудок?

– У мужчины внизу есть запасной ключик. Но пользоваться им надо, головой. Чем лучше используешь голову, тем быстрее мужчина тебе откроется.

– А... – понимающе покивал Дима. – А не лучше ли сразу примерять ключик к своему замочку? Быстрее результат будет.

– Не... – заулыбалась фрейлина. – Так нельзя. Замочек может быстро потерять ценность. Вот когда уверена, что мужчина твой, тогда уже можно подпустить к замочку. Но это только в особо важных случаях.

– Ах ты хитрюжка... – рассмеялся Дима, подмечая как фрейлина тяжело дышит.

– Может... госпожа хочет расслабиться? – спросила Медея, проводя рукой по ноге, скрытой одеялом. – Я могу остаться и поработать головой с замочком.

– Я сегодня устала, – усмехаясь внутри себя, ответил Дима, отмечая, что не прочь такого занятия. – В другой раз.

Встав с кровати, Медея все равно задержалась, о чем-то мучительно раздумывая.

– Диана, – обратилась она первый раз по имени. – Какой он?

– Кто?

– Принц Конрад.

– А что ты про него знаешь?

– Я его видела только издалека. Гвардейцы говорят, что он закрыл вас собой от стрел.

– Ну да. Было дело. Он обычный парень, отлично владеет мечом.

– А вы с ним...

– Что?! Нее! Он не в моем вкусе.

Дима отчетливо услышал, как фрейлина шумно выдохнула.

– У него очень маленький член, – добавил он маленькую гадость, поддавшись внезапной шальной мысли. – Не подошел к замочку. А теперь иди.

Поворачиваясь на бок, Дима улыбался. 'Беги, тереби замочек, мечтая о своем принце' – подумал он, широко зевая.

Следующий день, начавшийся с наказания, которое фрейлина называла 'одеться к завтраку', ничем особенным не выделялся. Хотя император и грозился решить судьбу друзей быстро, дел у него по всей видимости хватало.

Медея рассказала последние слухи о том, что по мере допросов мятежников, гвардия арестовывала все новых участников заговора. В столице, особенно в окрестностях дворца было очень неспокойно. Перед воротами еще с ночи начала собираться толпа горожан, шумно требовавшая показать монарха. Гвардия пока ничего не предпринимала, а городская стража, лишившись офицеров, практически не выходила из казарм. Несколько богатых лавок на улицах, подступающих к дворцу, пользуясь ситуацией, разграбили и сожгли. Лихие люди быстро сориентировались, воспользовавшись неспокойным временем.

Днем, во время прогулки, Дима заметил столбы черного дыма, поднимающиеся где-то над городом. Вечером во время ужина Медея рассказала последние вести из города, подслушанные на кухне. Запущенный канцлером слух об убийстве императора и отсутствие стражи на улицах немало перепугали столичных жителей. Про самого императора фрейлина ничего не слышала. Последние два дня в его покои практически никого из слуг не пускали. Спать Дима ложился с нехорошими предчувствиями. Особенно после того, как увидел в парке мечущихся с фонарями и факелами гвардейцев.

Глубокой ночью его разбудила перепуганная фрейлина. В открытых дверях за ее спиной маячили гвардейцы с фонарями в руках. Растрепанная девушка в кое-как подвязанном халате, накинутом на ночную рубашку, рассказала, что госпожу срочно требует император. Плохо соображающий после глубокого сна Дима плеснул в лицо воды и накинул халат, после чего они отправились в императорские покои.

Фрейлину дальше дверей не пустили. Она вместе с гвардейцами осталась ждать в небольшом зале для тех придворных, которых монарх желал видеть с утра. Мастер Сэмвел, как его звала Медея, встретивший у дверей Диму, повел дальше через комнаты, освещая путь фонарем. Остановившись у дверей с искусно вырезанным изображением герба, хищной птицы похожей на орла, мужчина повернулся, приподняв фонарь так, чтобы было видно лицо.

– Все, что произойдет за этой дверью, – государственная тайна короны. От вашего поведения в ближайшие полчаса зависит, доживете ли вы до утра.

Несмотря на серьезный тон, Дима с трудом подавил зевок. К квестам, вроде 'дожить до утра' он уже начал потихоньку привыкать, а потому, предпочел не задумываться.

Комната за дверями, а точнее императорская спальня, была жарко натоплена. В нагретом воздухе отчетливо пахло тяжелой болезнью. У кровати Роберта третьего сидели Павел и еще один незнакомый пожилой мужчина с каким-то неправильным маленьким лицом, собравшимся к центру, обладавший шикарными широкими залысинами над седыми висками. Лежащий в кровати под тонким одеялом император тяжело дышал. В одной руке он сжимал ладонь Павла, а другой водил перед собой, блуждая невидящим взором по богато расшитому балдахину над головой.

– Что с ним? – спросил Дима.