Текст книги "Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров"

Автор книги: Евгений Майбурд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 41 страниц)

Часть первая
Юность науки

Глава 1
Три источника европейской цивилизации

Трех учителей получило человечество из древнего мира: учителя веры и морали, учителя мудрости и учителя права.

Жан Ануй

В различные эпохи люди, конечно, по-разному понимали экономические явления. Больше того, экономическая мысль и вопросы ставила перед собой неодинаковые в различные эпохи и у разных народов.

Ни индийская, ни китайская, ни арабо-мусульманская цивилизации (хотя каждая из них создала богатейшую культуру) не породили экономической науки. Мысль экономическая была везде, но в упомянутых культурах она была и оставалась элементом мысли религиозно-этической. Только европейская цивилизация создала экономическую науку. Это не значит, что она лучше других, – просто она не такая, как другие.

Культура Европы возникла и развилась из трех основных истоков. Первым из них была Библия, вторым – философия Древней Греции и Древнего Рима, третьим – древнеримская юриспруденция.

Римская цивилизация оставила своим наследникам замечательное сокровище – римское право, систематизированное и сведенное воедино в Кодексе Юстиниана, императора Византии (VI в.н. э.). Это была чрезвычайно широко и глубоко разработанная система законов, норм, правил и принципов. Не все законы Римской империи, конечно, были переняты варварскими государями. И не все из принятых строго соблюдались. Но осталось самое главное – уважение к закону и юридической процедуре разрешения конфликтов. Сохранились и юридическое образование, и сословие юристов, и высокий социальный статус юриста.

Другое наследие античной цивилизации, воспринятое средневековой Европой, представляла собой греческая и римская философия. Из греков в области экономической мысли свой след оставили Платон, Аристотель, Ксенофонт, Антисфен, Аристипп, Эпикур. Особенно высоким, даже непререкаемым, был в средние века авторитет Аристотеля.

Но нужно помнить, что в средние века практически все ученые и мыслители были одеты в сутаны. Все они были представителями духовенства, в основном черного. Это были христианские монахи.

Средневековая Европа – это христианская Европа. Еще не было наций, как мы их сегодня понимаем. Была единая христианская общность народов, в которой все грамотные люди говорили и писали на одном языке – латыни.

Пятикнижие Моисея и другие книги еврейской Библии явились той основой, из которой возникло и на которой сформировалось христианство. Большинство законов Моисея были отторгнуты христианской религией. Но в области хозяйственной деятельности и экономических отношений было оставлено очень многое.

Еврейская Библия сыграла также значительную роль в формировании протестантских движений на исходе средневековья. Таким образом, эта книга дважды содействовала изменению судьбы Европы. Уже поэтому о ней нельзя не сказать.

Характерной чертой Моисеева закона является его всеохватность. Буквально все области человеческой деятельности и все действия человека, даже самые далекие от чисто духовных вопросов, соотносятся с нормами и правилами, предписаниями и запретами, которые считаются полученными с Неба. Это относится и к той сфере, которую мы называем областью хозяйственной деятельности и экономических отношений. Вот почему в настоящей книге мы неоднократно возвращаемся к этому уникальному документу.

Хозяйственная этика Пятикнижия Моисея

Два начала лежат в основе Моисеева закона – справедливость и праведность. В том и другом человек обязан подражать Богу, который является абсолютным воплощением справедливости и праведности.

В применении к нашей теме справедливость означает признание и неприкосновенность шести основных прав человека; на жизнь, собственность, одежду, жилище, труд и отдых.

Праведность предполагает выполнение человеком своих обязанностей. По отношению к ближнему это прежде всего помощь бедным и больным. Владелец хлебного поля или виноградника обязан оставлять часть урожая неубранным, чтобы этим могли воспользоваться нищие или просто голодные путники. По отношению к земным благам праведность означает понимание, что любое из них доверено человеку Богом. Ты не хозяин своей собственности, а управляющий по доверенности. Тем более это относится к земле – она вся принадлежит Богу.

Запрещалось использовать нужду ближнего для собственного обогащения. Нельзя было требовать уплаты долга с лихвой[9]9
  Лихва (в смысле «лишнее», «излишек») – добавка, которую дающий деньги взаймы требует от должника при возврате долга. Другие названия: рост (отсюда – ростовщик) или процент (если размер надбавки устанавливается в процентах от суммы долга). По-английски называется interest.


[Закрыть]. Нельзя задерживать плату за труд наемного работника. Нельзя обмеривать и обвешивать.

Каждый седьмой год требовалось прощать все долги. И отпускать на волю рабов, которые сами продали себя в рабство из-за нужды. Через каждые пятьдесят лет объявлялся "юбилей". Человек, который из-за нужды вынужден был продать наследственный участок земли или дом, имел право выкупить их обратно (тем дороже, чем больше прошло лет со дня продажи). Но если такой возможности у бывшего хозяина не будет, то в юбилейный год его надел должен быть ему возвращен.

Все такие заповеди вытекали из общей: "Люби ближнего своего, как самого себя" (Левит 19:18). Это правило относилось не только к евреям, но и к живущим в стране иноземцам (Левит 19:34), не только к свободным, но и к рабам. Если хозяин нанес рабу увечье, он должен был немедленно отпустить его на волю. Нельзя было возвращать на прежнее место беглого раба. Суббота была обязательным днем отдыха для всех, включая рабов и даже скотину. Законы субботы, седьмого и юбилейного годов имели чрезвычайное значение. Можно сказать, что они препятствовали формированию класса потомственных пролетариев и наследственных рабов, предотвращали накопление массового недовольства и появление революционных ситуаций.

Особые правила для судей предписывали судить только по справедливости, не благоволить к богатому и не делать скидок для бедняка или сироты. Перед законом были равны и свободный, и раб. За имущественные преступления нельзя было наказывать смертной казнью. Сын не отвечал за преступления отца.

Если при соблюдении всех таких заповедей человек становился богатым, это и было воздаянием за богобоязненность. Богатство было знаком Божьего благословения. Указанный принцип, а также другой – что любым своим действием (в рамках Закона Моисея) ты служишь Богу – мы вспомним, когда дойдем до Реформации.

Все эти и подобные им законы были совершенно необычными для людей, которые жили за 1300 лет до нашей эры. Наиболее известный из тогдашних сводов законов – Кодекс Хаммурапи – делал акцент не на права человека, а на охрану собственности. Только за помощь беглому рабу там полагалась смертная казнь. Кредитору разрешалось силой отнять у должника часть его имущества в виде компенсации за неуплаченный долг. Не было ничего похожего на недельный день отдыха (тем более для рабов), обязанность благотворительности и любви к ближнему. Раб считался имуществом, он подлежал иным законам и иному суду, нежели свободный человек. Трудовая деятельность считалась занятием низким, уделом рабов.

Эллинские подходы к хозяйственной этике

Отличия хозяйственной этики иудаизма от законов и обычаев других народов сохранились и спустя тысячу лет. К тому времени расцвела культура Эллады (Древней Греции) и эллинизма, которая оставила после себя непревзойденные произведения скульптуры и архитектуры, замечательные и неспособные устареть произведения словесности и философские системы. Но, скажем, отношение к труду, к рабам и человеческим правам было в целом таким же, как у шумеров во времена Хаммурапи.

Античные мыслители считали не только труд, но и всякую практическую деятельность занятием более низким, чем деятельность умственная. Эта черта характерна для эллинской психологии. Высокий социальный статус занятия философией в Древней Греции привел к тому, что мы знаем теперь великое множество блестящих имен эллинов-философов и целую серию замечательных философских школ античности. Понятно, однако, что сколько-нибудь значительную экономическую мысль едва ли могла создать культура, где хозяйственная деятельность считалась занятием не самым почтенным, а труд презирался.

Сам Аристотель, например, писал: “Мыслима ли у раба вообще какая-либо добродетель помимо его пригодности для работы и прислуживания? Обладает ли раб другими, более высокими добродетелями, как, например, скромность, мужество, справедливость и тому подобные свойства? Или у раба нет никаких иных качеств, помимо способности служить физическими силами? Ответить "да" и "нет" было бы затруднительно. Если да, то чем они будут отличаться от свободных людей? Если нет, то это было бы странно, так как ведь и рабы – люди и одарены рассудком”.

Ответ он находит такой: раб "должен обладать добродетелью в слабой степени, именно в такой, чтобы его своеволие и вялость не наносили ущерба исполняемым работам".

Подобный же вопрос ставится о свободном ремесленнике. Общее правило, которое дает Аристотель, таково: нравственные добродетели "необходимо предполагать во всех существах, но не одинаковым образом, а в соответствии с назначением каждого".

Таким образом, добродетели, или душевные качества, оказываются функцией от социального положения человека. При этом трудовая деятельность связана с наименьшей степенью обладания добродетелями. Так считали в Древней Греции.

Некоторые сопоставления

Экономическая мысль Пятикнижия не претендует на объяснение экономических явлений. Она не является, как теперь говорят, АНАЛИТИЧЕСКОЙ. Те принципы, которые она утверждает, законы, которые она устанавливает, получены не из РАССУЖДЕНИЯ, а из ОТКРОВЕНИЯ. Только много-много веков спустя наука смогла объяснить библейские законы как благотворные и основополагающие для успешного развития общества и достижения благосостояния людей. Но сама по себе экономическая мысль Библии непохожа на науку в нашем понимании этого слова.

Принципиальная новизна экономической мысли древних греков состоит в том, что они первыми попытались осмыслить экономические явления и объяснить их. Это был анализ, это была наука в полном смысле слова.

Законы Моисея были получены от Самого Бога. И цель жизни человека была установлена Свыше. Она состояла в служении Богу посредством тщательного исполнения Его заповедей.

 
Счастлив тот, кто по совету нечестивых не ходил,
И на путь грешников не вставал,
И в собрании легкомысленных не сидел.
Только к Закону Господа влечение его,
И Закон Его изучает он днем и ночью.
И будет он, как дерево, посаженное при потоках вод,
Которое плод свой дает своевременно
И чей лист не вянет.
И во всем, что ни делает он, преуспеет…
(Псалом 1)
 

Согласно законодателям древнего Израиля, счастье и благополучие были наградой человеку за исполнение Закона.

По представлению же мыслителей Древней Греции целью жизни человека было собственное счастье. Но каждый человек мог понимать счастье по-своему. Для многих оно состояло в погоне за наслаждениями, в ублажении своего тела. Собственное счастье как цель жизни – такая формулировка ничего не говорит о различении достойного и недостойного поведения, о допустимом и недопустимом в отношениях с другими людьми. Мыслители Эллады это понимали. Потому они придумали понятие ДОБРОДЕТЕЛИ.

Сам подход к вопросу о цели жизни заставлял их разбираться в понятиях, вдумываться, объяснять, убеждать, доказывать. Нужно было выяснять, что такое добродетель, справедливость и пр. Нужно было обосновывать свои соображения. Отсутствующий авторитет Бога нужно было заменить авторитетом логики. Так возникла аналитическая мысль.

По Аристотелю, чисто мыслительная деятельность, направленная на познание мира, – самое достойное занятие. Она приносит наивысшее счастье. Таковы философия и математика. Менее почтенна деятельность хотя и мыслительная, но имеющая целью жизненную практику, например наука о политике. Еще ниже стоит мыслительная деятельность, связанная с искусствами и ремеслами[10]10
  В античной (и средневековой) Европе люди еще не проводили четкой границы между искусством и ремеслом, как мы это понимаем. Ремесло называлось тем же словом, что и искусство, – «арт» (УМЕНИЕ), откуда произошло слово «артист», первоначально означавшее: УМЕЛЕЦ. Действительно, многие ремесленные изделия древности сегодня украшают витрины музеев.


[Закрыть]. И совсем низменной является сама жизненная деятельность, в том числе и хозяйственная. Неудивительно, что в сравнении с последующими временами античная эпоха дала нам очень мало в области экономической мысли. Но то немногое, чего она достигла в этой области, было сделано с присущими ей изяществом и глубиной.

Глава 2
В начале было слово Аристотеля

До нашей эры соблюдалось чувство меры…

В. Высоцкий

О способах достичь богатства

В трактате «Политика» Аристотель, начав с рассмотрения вопроса о том, что такое государство и как оно устроено, выясняет, что существенным элементом государства является семья. Приступив к рассмотрению семьи со всех сторон, он приходит к вопросу о собственности и богатстве.

Аристотель предлагает различать два умения: вести домашнее хозяйство и наживать состояние. Во втором случае речь идет о приобретении средств, а в первом – о пользовании ими. Но и умение наживать состояние различается как по целям, так и по способам на два вида. Одно дело, когда приобретение является служебной целью для домохозяйства. И другое дело, когда приобретение является самоцелью.

В обоих случаях средством служит обмен. С точки зрения домоводства обмен нацелен на восполнение недостающего в хозяйстве. И очень долго обмен носил бартерный характер: семьи обменивались излишками того, что у них имеется.

Постепенно из этого естественного обмена развилась торговля как особый вид деятельности. Аристотель Для удобства обмена люди придумали употреблять металлы – железо, медь, серебро – как общие измерители ценности различных товаров. Сперва металлы взвешивали, потом придумали ставить на слитках чекан с указанием веса. Так возникла монета.

Тогда-то и появилось стремление наживать и копить деньги. И под богатством, пишет Аристотель, зачастую понимают именно изобилие денег. Но это ошибка, говорит философ. Деньги выполняют свою роль только потому, что люди условились принимать их в уплату за реальные вещи. Стоит только людям переменить отношение к данной монете, как "деньги потеряют всякое достоинство". И обладатель даже большого количества денег может оказаться перед угрозой голодной смерти! Деньги – это знаки, служащие необходимым элементом всякого обмена.

Поскольку целью домохозяйства не является накопление денег, постольку здесь стремление наживать состояние имеет свой предел. Но "все, занимающиеся денежными оборотами, стремятся увеличить количество денег до бесконечности". В первом случае целью является "приумножение того же самого", а во втором – "нечто иное". Первое "обусловлено необходимостью и заслуживает похвалы". Второе "по справедливости вызывает порицание". Поэтому оправданна ненависть к ростовщичеству. Оно "делает сами денежные знаки предметом собственности", из-за чего они "утрачивают то свое назначение, ради которого они были созданы". Аристотель характеризует этот род наживы как "по преимуществу противный природе".

Итак, говорит философ, наживать состояние можно различными способами. Если это относится к домашнему хозяйству, то связано с земледелием, садоводством, скотоводством, пчеловодством и т. д. Другим способом является торговля (он различает три ее вида: морская, транзитная и розничная). Далее следует отдача денег в рост. Затем – наемный труд. Кроме того, он упоминает такие виды деятельности, как рубка леса и горное дело, которые мы могли бы назвать промыслами.

Во всех способах фигурирует обмен. И при любом из названных способов выгодно "если кто сумеет захватить какую-либо монополию". Потому что монополист может установить цену более высокую, чем обычная цена.

А что такое обычная цена? Как она складывается и почему?

Уравнение обмена

К такому вопросу Аристотель обращается в другом своем трактате, который называется «Никомахова этика». Сперва он рассуждает о том, что такое справедливость в отношениях между людьми. И приходит к такому виду межчеловеческих отношений, как обмен товарами.

Если два рода товаров обмениваются друг на друга, например хлеб на башмаки, то имеет место некая пропорция обмена. Какое-то количество хлеба обменивается на какое-то количество обуви. Тогда можно посчитать, сколько хлеба приходится на пару башмаков, т. е. пара башмаков = Х мер хлеба.

Величина Х и есть цена пары башмаков. Так сказать, хлебная цена обуви. Понятно, что возможен и счет в другую сторону, выражающий, так сказать, башмачную цену одной меры хлеба.

Предполагается, что обмен совершенно доброволен для обоих участников. Это значит, что ни тот, ни другой не является монополистом. Тогда должно получиться то, что Аристотель называет "справедливой ценой". Как она формируется?

И хлеб, и обувь – продукты труда. Часть труда земледельца переходит к башмачнику, и наоборот. Но здесь возникает затруднение:

'Ничто ведь не мешает работе одного из двух быть лучше, чем работа другого, а между тем эти работы должны быть уравнены".

Такого рода отношения между людьми, говорит Аристотель, возникают только тогда, когда налицо различные профессии. Мы бы сказали теперь, что должны существовать разделение труда и специализация. Должны быть в наличии, по Аристотелю, "разные и неравные стороны", которые как-то приравниваются одна к другой.

"Все, что участвует в обмене, должно быть каким-то образом сопоставимо" – это утверждение Аристотеля означает, что при самых непохожих работах (он берет для примера земледельца и врача) должно существовать что-то такое, что одинаково присуще обеим сторонам обменной сделки. "Все должно измеряться чем-то одним". Позднее Маркс назвал это "что-то" субстанцией ценности.

Чем бы ни была данная "субстанция", только ее наличие во всех товарах делает возможным как бартер, так и денежную торговлю – такова, по сути дела, мысль Аристотеля. Когда оба участника обмена договорились о цене

d = X g

(где d – единица первого товара, g – единица второго товара, а Х – число единиц второго товара, отдаваемое за единицу первого), тогда левая часть равна правой. Но в каком смысле дом равен сапогам, а хлеб равен посещению врача?

Этот вопрос занимал ученых в течение многих столетий. Как мы увидим ниже, над ним бились самые выдающиеся умы. Вопрос о глубинном основании цены оказался очень непрост. Скажем сразу: в экономической науке нет единого мнения на этот счет и по сей день. Временами преобладает точка зрения то одной школы, то другой.

В последние сто лет ученые, в общем, договорились о том, как образуются рыночные цены, как они меняются под воздействием различных причин, при каких условиях они растут или снижаются. Однако до сих пор не было еще ни одного дня, когда бы все серьезные экономисты мира сошлись в едином мнении о том, какая последняя "субстанция" лежит в основании цены, т. е. на какой основе дом равен башмакам. А это значит, что и все перечисленные выше договоренности (т. е. общепринятые теории) не могут считаться окончательными.

Аристотель был первым ученым, кто не только поставил этот вопрос, но и предложил свой ответ. Вот он:

1) в самих товарах нет ничего такого, что могло бы приравнивать их друг к другу;

2) но товарный обмен – это отношение не только между вещами, но и между их владельцами;

3) в обменной сделке, следовательно, имеются четыре участника;

4) именно товаровладельцам присуще нечто такое, что позволяет "приравнять" друг к другу их самих и обмениваемые товары;

5) этой общей "субстанцией" служит потребность в том, чего нет у каждого из них.

Итак, четыре участника – это товаровладельцы a и b и их товары g и d. Чем сильнее у лица a потребность в товаре d, принадлежащем лицу, тем больше своего товара у отдаст a за единицу d. И наоборот. Отсюда следует пропорция:

a / b = d / g

Если a – башмачник, а a / b – хлебороб и если потребность башмачника в хлебе втрое превышает потребность хлебороба в башмаках (т. е. ее: b = 3), тогда уравнение обмена (цена) складывается так: d = 3g, и это означает, что за меру хлеба отдаются три пары башмаков (например, одна для хлебороба, другая для его жены и третья для его маленькой дочки).

Идеи Аристотеля оказали огромное влияние на развитие теории цены. Но лишь в XVIII в. французский мыслитель Тюрго продолжил и развил мысль о взаимном соизмерении потребностей (см главу 13). И еще сто лет спустя сразу несколько блестящих ученых создали на этой основе теорию предельной полезности (см. главы 21 и 22). Сегодня ее разделяют, пожалуй, большинство экономистов. Но опять-таки не все.

Глава 3
Наука в монастыре

Все, что мы желаем познать, есть наше незнание.

Если мы сможем достичь этого в полноте,

то достигнем знающего незнания.

Николай Кузанский

Христианство возникло первоначально как секта внутри иудаизма. Окончательное размежевание произошло только во II–III вв. нашей эры. Идеологическая трещина, вскоре ставшая непроходимой пропастью, пролегла в основном в области теологии и христологии[11]11
  Слово «Христос» по-гречески означает «помазанник», и ему соответствует еврейское слово «машиах» («мессия», «спаситель»).


[Закрыть]. Но многие духовные ценности иудаизма были восприняты христианством. Особенно нужно отметить идею о самоценности человеческой личности. Личность стоит выше, чем имущественное и сословное положение человека. Вошли в идеологию христианства и многие нормы хозяйственной этики иудаизма.

Распространение христианства в Римской империи было во многом подготовлено двумя философскими школами поздней античности – гностиками и стоиками. Вторые представляют интерес с точки зрения нашего предмета. Виднейшими представителями этой школы были Сенека (философ, воспитатель императора Нерона), Эпиктет (раб) и Марк Аврелий (император-философ, водивший дружбу с одним из ведущих еврейских мудрецов). Основной мыслью стоиков была идея о естественном состоянии и естественном праве. То и другое соответствуют свойствам самой природы в отличие от произвольного человеческого законодательства и противоестественной жизни в роскоши, удовольствиях и угнетении слабых. Стоики осуждали богатство и праздность как цель жизни. Они же призывали видеть в рабе полноценного человека, достойного справедливости и уважения. "И римский всадник, и вольноотпущенник, и раб – лишь пустые имена, измышленные честолюбием и несправедливостью", – писал Сенека.

Отношение к труду и собственности

Христианство, в частности, восприняло от иудаизма утверждение достоинства человеческого труда как основного источника богатства, идею принципиального равенства всех людей перед Богом, служебное положение материальной деятельности по отношению к духовной жизни человека, обязательную благотворительность и положение, что все имущество есть собственность Бога. Благодаря христианству эти духовные ценности одного маленького народа стали достоянием народов целого континента.

Психологическое противопоставление между свободным и рабом, между аристократом и бедняком было сломано окончательно… Уже в III в. н. э. церковь разрешила браки между патрициями и рабами. Рабовладельцы были обязаны относиться к рабам как к своим братьям и, умирая, отпускать их на волю. В первые столетия своего существования христианство осуждало имущественное неравенство. В умеренной форме это проявлялось в обязанности богатых к постоянной благотворительности и милостыне. Категорически осуждалось стяжательство. В крайних формах это доходило до отрицания частной собственности.

Вот как писал, например, Василий Великий (IV в. н. э.):

"Захватив все общее, обращают в свою собственность… Если бы каждый, взяв потребное для своей нужды, излишнее предоставлял бы нуждающимся, никто не был бы богат, никто не был бы скуден. Не наг ли ты вышел из материнского чрева? Откуда же у тебя, что имеешь теперь? Если скажешь, что это от случая, то ты безбожник, не признаешь Творца, не имеешь благодарности к Даровавшему. А если признаешь, что это от Бога, то скажи причину, ради которой получил ты. Ужели несправедлив Бог, неравно разделивший нам потребное для жизни? Для чего же ты богатеешь, а тот пребывает в бедности?.. Как же ты не любостяжателен, как же ты не хищник, когда обращаешь в собственность, что получил только в распоряжение?"

Августин объявил частную собственность причиной ссор, вражды и раздоров. Климент Александрийский, Киприан Медиоланский, Иероним, Григорий Богослов (их называют отцами церкви, а их книги – святоотеческой литературой или патристикой), Василий Великий, Иоанн Златоуст и их последователи осуждали праздность, восхваляли труд и заработок от собственного труда. Только на этой основе допускалось владение имуществом, да еще при непременной благотворительности.

Но идеалом было монашество с его общинным владением и непременным физическим трудом Монахи-бенедиктинцы всегда носили за поясом серп. Это было не просто орудие труда, это была уже эмблема. Множилось число монастырей, притом каждый новый основывался в диком месте. Монахи расчищали землю от лесов и болот, окультуривали ее и возделывали. Напоминание о том, что Иисус из Назарета был плотником, а апостолы – рыбаками, возвышало и ремесленный труд.

…Поплывут век за веком, эпоха за эпохой, но снова и снова будем мы с вами обнаруживать те же идеи, хотя и в других формулировках и подчас с иными выводами. О том, что все имущество принадлежит Богу, вспомнят реформаторы церкви (см. главы 4 и 5). А идеи о том, что причиной бедности служит накопление богатств в руках немногих людей, и о том, что коллективное владение лучше частной собственности, возникали постоянно, дожив до наших дней (см. главы 11, 15, 17, 18, 19 и 31).

Отношение к деньгам и торговле

Деньги рассматривались как зло, хотя и неизбежное. Только благотворительность могла оправдать их наличие.

Торговля, хотя и не осуждалась безусловно, но отношение к ней было подозрительное. Торговец ничего не прибавляет к ценности товаров, рассуждал Иероним, и если он получает за них больше, чем заплатил, то его прибыль есть чей-то убыток. По словам Иоанна Златоуста, раз Иисус изгнал торговцев из Храма, то ни один христианин не может быть купцом. Что такое купец? Это тот, кто покупает, чтобы продать. Если же купленные вещи продаются после какой-то обработки, то это с христианством совместимо.

Раннехристианские авторы (в том числе и названные выше) допускали торговлю только в пределах удовлетворения своих потребностей (не для наживы!). Брать можно было только "справедливую цену".

Здесь мы встречаемся с иным подходом к цене, чем у Аристотеля (которого все авторы хорошо знали). Античный философ пытался понять, как формируется цена в свободном торге двух партнеров. В данном же случае перед нами попытка предписать партнерам по торгу некое правило.

Правда, пока еще мы не видим указаний о том, как определять цену. Дело ограничивается общим правилом: справедливая цена – это такая, какую можно взимать, не беря греха на душу.

Понятно, что отношение к ростовщичеству было резко отрицательным. Тут сходились вместе Библия и Аристотель. Василий Великий называл процент "чудовищным зверем ' и "порождением ехидны". Церковные соборы с IV в. и далее – Арльский, Никейский и др. – запрещали духовным лицам заниматься ростовщичеством под угрозой немедленного отлучения от церкви. Мирянам делалось послабление: на первый раз прощалось при условии покаяния, но при повторе – отлучение. Официально отношение к взиманию процентов оставалось таким до XV–XVI вв.

Особенности метода

Отцы церкви не пытались объяснить реальность как она есть (этот метод в науке называется позитивным, и таков метод Аристотеля), а предписывали, какой ей следует быть (такой метод называется нормативным). Насколько экономическое поведение реальных людей той эпохи следовало указаниям христианских авторитетов – это вопрос, которого мы здесь не касаемся. В общем, можно, пожалуй, сказать так: для всей эпохи средних веков характерным было то, что хозяйственная жизнь развивалась сама по себе, а экономическая мысль – сама по себе. Оно и понятно. Пока все науки развивались в рамках религиозной мысли, должен был неизбежно господствовать нормативный подход. Ведь религиозные критерии не меняются. Поэтому экономическая мысль могла развиваться только под девизом «как должен поступать истинный христианин».

Однако не нужно думать, будто из-за неизменности религиозных принципов экономическая мысль не могла развиваться. Она не только развивалась, но в ней даже стали появляться элементы анализа, т. е. науки в современном смысле.

…Математик применяет правила алгебры и геометрии к решению конкретных задач. Правила неизменны, а задачи бывают разные. Задачи могут усложняться, поэтому из известных уже правил приходится выводить новые теоремы или формулы…

Для средневековых богословов принципы христианства были "правилами", а экономическая мысль – ' задачами". Когда они вырабатывали нормы экономического поведения христианина в каких-то случаях, они как бы применяли правила математики для решения задач. Менялись "условия задач" – требовалось отыскивать новые решения на основе тех же "правил". Так развивалась экономическая мысль в средние века.

Большим, так сказать, решателем задач был великий богослов Фома Аквинский (1225–1274), на латинский манер – Аквинат. Его величие как мыслителя состоит в том, что он (если продолжить аналогию с математиком) не решал конкретные задачи, а разрабатывал методы решений для разных типов задач. Он как бы написал учебник по решению всяких задач, известных в те времена.

Способ изложения у Аквината таков. Он выдвигает какое-либо положение, затем приводит все известные доводы против него (из Библии, отцов церкви, античных философов…), потом все, что можно найти в тех же источниках в пользу этого положения, после чего разбирает противоположные аргументы и дает свое заключение. Такой метод позже был назван схоластическим, и потому нередко писателей этой эпохи называют схоластами.

Аквинат о труде и собственности

В отличие от животных, говорит Фома, человек обязан трудиться для своего существования. Цели труда состоят в удовлетворении потребностей, в устранении праздности и в благотворительности. Но отдельный человек не может сам удовлетворить все свои потребности. Поэтому Бог установил разделение труда (вспомним Аристотеля) и множество различных специальностей. Труд по своей специальности – это служение Богу. Рабство оправдано только потому, что кому-то нужно выполнять тяжелый труд, но по своей природе раб – такой же человек. Все люди равны между собой, повторяет Фома слова Сенеки. Частную собственность Аквинат не осуждает в принципе. Но собственник должен помнить, что он – только управляющий тем имуществом, которое принадлежит всем. Владение собственностью обязывает к благотворительности. В то же время Фома хорошо понимал, что собственность – это стимул к труду и что общество собственников всегда хочет мира и порядка.

Аквинат о торговле, цене, прибыли и проценте

При рассмотрении торговли Фома снова опирается на Аристотеля. Возможны два типа обмена товарами: для собственного потребления и для наживы (т. е. для извлечения прибыли). Первое естественно, второе – нет, потому что страсть к наживе не имеет естественного предела. А коли не естественно, значит, греховно. Таково занятие купцов, т. е. торговля.