Текст книги "Река меж зеленых холмов"

Автор книги: Евгений Лотош

– И он ни капельки нас не любил? – еле слышно спросила Карина.

– Почему? Я уверен, что он очень любил вас – по-своему, насколько всемогущий бессмертный Демиург способен на любовь и привязанность к смертным. Он, думаю, искренне рад вашим успехам и в старом, и в новом качестве, и очень гордится вами. Но любить и использовать в своих целях – две вещи, которые никак не противоречат друг другу. Точно так же хороший кукольник любит своих кукол, что отнюдь не мешает ему продавать их за деньги. Точно так же тарсаки и гуланы любят своих коней, что не мешает им при необходимости загонять их до смерти. Старшие вообще прекрасно умеют сочетать приятное с полезным – искусство, которому тебе еще только предстоит научиться.

– Но он ушел. И ты тоже уйдешь… Почему все уходят, Рис? Почему мы все время остаемся одни?

– Такова жизнь, Кара. Утешайся тем, что нельзя испытать радость встречи, предварительно не расставшись. Не забывай, у тебя впереди долгая жизнь, бесконечная, если ты сама не решишь иначе, и к расставаниям тебе придется привыкнуть. И потом, ты Демиург. То, что я уйду, вовсе не означает, что мы не сможем больше видеться, сестричка.

– Что? – удивленно посмотрела на него Карина. – Сестричка?

– Конечно. В конце концов, для меня Джа тоже приемный отец. Он меня подобрал на улице, как брошенного котенка, воспитал и Демиургом сделал.

– А, вот как! – Карина шаловливо улыбнулась. – Значит, ты, Рис, мой сводный братец?

– Точно. Как Лика. Только тот младший братец, безбашенный балабол с ветром в башке, а я – мудрый старший брат, к которому всегда можно прийти за советом и утешением.

– А… – Карина поерзала и, подумав, решительно забралась к нему под мышку, прижавшись к боку. – Тогда тебе по должности положено меня защищать от всех опасностей мира.

– Скажи еще – замуж удачно выдать, – фыркнул тот, взлохмачивая ее волосы.

– Замуж не надо, братец, – Карина зевнула, устраиваясь поудобнее. – Только мужа-другого мне сейчас и не хватает для полного счастья.

– Не хватает, Кара. На полном серьезе – не хватает, – Семен заглянул ей в глаза сверху вниз. – И, вероятно, никогда не хватит. К сожалению, таково проклятье всех женщин, работающих с Демиургами. И со мной. А в дальнейшем – и с Мати, Дором, Ликой, Бикатой и прочими, кто предпочтет отыгрывать мужские роли. Знаешь, почему?

– Проклятье?

– Да. У самодержавного владыки не может быть друзей, просто по определению. Друг – тот, чьим мнением и чувствами ты дорожишь настолько, что готов пойти ему на уступки даже в ущерб себе. В результате друг правителя оказывается над законом. Даже если он полностью честен и порядочен, что случается крайне редко, его мнение может пойти вразрез с мнением правителя в ключевых вопросах. И если ему уступить, система управления сломается. Если можно сделать исключение для одного, почему нельзя для другого?

– Но папа всегда называл и Цу, и Мати друзьями…

– Разумеется. Кара, правитель, пусть то Демиург, Верховный Князь или Президент вашей Катонии, не может иметь друзей. Но поддержка ему нужна всегда. Люди могут служить и за страх, но куда лучше – за совесть. Заставь мужчину поверить, что он и в самом деле твой друг, и он умрет за тебя. А с женщинами самый эффективный способ – держать их в полувлюбленном состоянии. Не влюбленном – тогда они перестают трезво мыслить, возникает ревность, начинаются интриги, а именно полувлюбленном. Когда она понимает, что надежды у нее нет, вместо бури чувств возникает спокойная преданность, а прочие мужчины хотя и существуют, но далеко на заднем плане. Власть и сила всегда придают харизму, и для обладающего ими такое несложно.

– Циник ты, братец, – осуждающе хмыкнула Карина. – Значит, Цу полувлюблена в папу? И я?

– Разумеется. Я и сам постоянно использовал этот метод. Я хорошо вижу, когда женщина оказывается в таком состоянии. Разумеется, Цу любит и Мати, но если поставить ее перед однозначным выбором… я совсем не уверен в результате. К счастью, сейчас она сама Демиург, и влияние Джа потихоньку начнет ослабевать.

– А Тарона? Тарсачья королева?

– А Тарона – моя ошибка. Я все-таки сломался. Не смог удержать собственные чувства. Я влюбился в нее, она – в меня, и мы оба о том знали. И знали, что не можем быть вместе. Я дразнил ее как мог, играл на ее ревности и зависти, полагая, что управляю ей. Вот только сейчас, десять лет спустя – субъективных лет, разумеется – начал сомневаться, кто играл, а кто подыгрывал. Возможно, я просто морочил голову самому себе, и она управляла мной ничуть не меньше, чем я ей. В результате я начал утрачивать контроль за своей собственной организацией, Тарона оказалась в опасности, подставившись под удар, и я, обессилев, махнул рукой и сдался. Умирая, я думал, что спасаю ее – а на деле погубил окончательно. И ее, и ту девочку, которую использовал в качестве временной пешки… Стоп. Что-то мы в сторону уклонились. Я хочу сказать, Кара, что тебе действительно не хватает мужа. И не будет хватать никогда. Ты вряд ли сможешь завести себе любимого человека, да и права не имеешь, по большому счету. Ты – Демиург, и ответственность, которая на тебе лежит, слишком велика. Несмотря на всех наших друзей мы одиноки во Вселенной. Каждый по-своему, но, тем не менее, одиноки. Не совершай такой ошибки. Не позволяй себе любить всем сердцем, по-настоящему.

Карина не ответила, лишь слегка напряглась.

– Вот как?.. – медленно проговорил Семен. – Значит, я опоздал со своим предостережением. И кто он?

– Никто, – сердито буркнула Карина. – С чего ты взял?

– С того, что я в десять с лишним раз старше тебя даже по субъективному времени. Дай-ка угадаю – Масарик Медведь? Я видел, как ты на него смотрела, не отпирайся.

– И вовсе я его не люблю! Он… мне его жалко. С его спиной, в его-то возрасте… Умница, волевой мужчина, и вот такая беда. Я хочу помочь ему, Рис.

– Только ли? – иронически сощурился Семен. – А если вспомнить мордочку, которую ты состроила при сегодняшней встрече, впечатление совсем иное. Кстати, жалость для женщины – одна из форм любви. Ну что же, я больше не собираюсь читать тебе морали. Уверен, ты сама разберешься в своих и его чувствах. Просто будь поаккуратнее, хотя бы ради него самого. Ты сейчас в совершенно иной весовой категории и способна раздавить его, даже не заметив, одним неловким движением.

– Я понимаю, Рис. Он ничего обо мне не узнает, если только Онка не проговорится.

– Понадеемся на ее благоразумие. Кстати, Кара, тебе определенно пора начинать использовать другие маски. В первую очередь – маску красивой женщины. Такую, к ногам которой мужики падают с первого взгляда.

– Зачем!?

– Затем, что ты чрезмерно отягощена комплексами. Тебя слишком пугает чужое внимание, что недопустимо. И ты подсознательно завидуешь красавицам, что еще хуже. Не спорь, я физиономист куда как лучше тебя, и жизненного опыта у меня гораздо больше. Кроме того, ты должна понимать людей, их чувства, иначе ты не сможешь правильно ими руководить. Тебе следует побывать в шкуре красавиц и чудовищ, мужчин и женщин, героев и негодяев…

– Бр-р. Не хочу. Рис, мне и в своей собственной шкуре хорошо.

– И тем не менее.

– Ну… если ты так говоришь, я подумаю. Но не сегодня. И не завтра. И даже не в нынешнем году.

– Торопиться некуда. Просто не забудь.

Карина помолчала, завозившись у него под боком, устраиваясь поудобнее. Потом вздохнула.

– Знаешь, ты все-таки прав. Насчет комплексов, я хочу сказать. Я только сегодня поняла, что несколько последних периодов занималась глупостями. Отчаянно цеплялась за старую жизнь, в то же время пытаясь привыкнуть к новой, по привычке пряталась в тени, все равно вынужденно оказываясь на свету… Так нельзя. Рис, я окончательно решила: я справлюсь. Я займусь политикой всерьез. Не жди, что я завтра же стану мудрым государственным деятелем, но все, что в моих силах, сделаю. Перестану бояться появляться на людях. Перестану тушеваться перед высокими правителями и аристократами. Перестану скучать на политических сборищах. Начну носить вечерние платья и деловые костюмы. Если так надо, я справлюсь.

– Да я и не сомневался. Только не увлекайся слишком сильно, игры в политику затягивают даже против воли. Очень быстро ты обнаружишь, что привыкла отдавать приказы и ждать подчинения, а чужое мнение начинает раздражать. Следи за собой, Кара, власть портила и не таких, как ты. Если однажды тебе захочется дать кому-то по морде, ударь себя. А вот костюмы тебе носить незачем. У тебя уже сложился определенный узнаваемый образ, и в общую толпу вливаться незачем.

– Учту. Рис, а когда ты уходить собираешься?

– Не бойся, не скоро. Пока вы на ноги не встанете как следует, не брошу. Планетарных года два-три как минимум.

– Понятно, – Карина подергала себя за прядь волос. – Рис, что такое "разрядник"?

– Разрядник?

– Ты сказал, что у охранника выхватил.

– Легкое ручное оружие. Лазерный импульс пробивает в воздухе ионизированный канал, по которому распространяется электрический разряд, этакая молния в миниатюре. Заодно лазер служит прицелом. Малоэффективно против стационарных укреплений и вообще всего, что из диэлектриков, зато человека от него никакой бронежилет не спасает. Батареи надолго не хватает, и дальность не больше полусотни метров… двадцати пяти саженей, но точно целиться не нужно, достаточно в любую часть тела попасть. Если не прожарит насквозь и сердце не остановит, то оглушит точно. Есть бронежилеты с заземлением, с волочащимися цепочками, но у них сложно обеспечить хороший контакт с землей, так что помогает мало. Разрядник используется как ручное стрелковое оружие, а также на полицейских машинах и танках прорыва для подавления живой силы противника. Да и против танков хорошо срабатывает – диэлектрическую броню на Малии еще не изобрели. На Текире разрядник не заработает – здесь несколько иные физические константы, не создать ни достаточно сильного разряда, ни батарей нужной емкости. Зато здесь самолеты есть. Знаешь, что стало для меня самым настоящим шоком, когда Джа меня разбудил десять лет назад? Вот они самые. Я прямо ошалел, когда впервые пассажирский авиалайнер увидел. У нас Джа так и не позволил их изобрести, вертолетами ограничился. И правильно сделал, кстати. Боевые самолеты – та еще штука, не говоря уже про баллистические ракеты. Ростания с Сахарой с их помощью друг друга покрошили бы на раз.

– Какой только гадости люди не придумают в качестве оружия! – Карина дернула уголком рта. – Зачем его вообще изобретают? Все равно давным-давно никто друг с другом толком не воюет.

– Не все так просто, как кажется некоторым пацифистам. Без дальнобойного оружия нет равенства возможностей, Кара. Бог создал людей сильными и слабыми, а мистер Кольт уравнял всех. Поговорка еще с Земли, – пояснил Семен. – Бог – нечто вроде Единого, а Кольт – один из известных производителей огнестрельного оружия. Невозможно построить нормальное общество, когда главным является здоровяк с мечом или дубиной. Для выживания человеческого общества определяющим является качество мозгов – только варвару того не понять. А умник далеко не всегда может постоять за себя кулаками.

– И все равно так неправильно. Вон, из меня тоже оружие сделать хотели. Детей пытали. Если бы не папа…

– Не вмешался бы Джа – общество само бы справилось с проблемой рано или поздно. Просто в сорок третьем еще не прошел первый шок, и большинство предпочитало прятать голову под подушку. Кстати, знаешь, кто пытался нас из ракетометов расстрелять?

– Нет. Кто?

– Арестованный диверсант, разумеется, ничего не знает толком. Но во время допроса из него вытащили детали, которые пока что ничего не говорят хозяевам, но многое объясняют мне. Судя по всему, основной целью являлся Первый гэнро. Политические убийства в Граше не редкость, и кто-то из его соперников решил одним камнем разбить сразу несколько окон. Он убирал Усуя, а заодно – и Кимицу, сваливая вину на Северные Колена, не сумевшие организовать охрану мероприятия должным образом. Плюс к тому одним махом ликвидировалась верхушка сураграшского правительства, результат чего – новый хаос в регионе и возможность вернуть все на круги своя. Я имею в виду выращивание и транзит маяки, пусть и для новых хозяев. Кстати, есть подозрение, что и в Тримаре на тебя покушение устроила та же личность – с прицелом списать его на Дракона. Умница, верно? И настойчивый, первая неудача его не смутила.

– Мерзавец. Кто он такой?

– Не знаю. Следы к диверсионной группе в Тримаре оборваны очень чисто, Дор никаких ниточек нащупать не может, и у меня при первом наскоке ничего не получилось. С сегодняшним покушением проще – Граш куда цивилизованней, следы здесь скрывать сложнее, да и ясно уже, что это кто-то очень влиятельный, информированный и богатый. Расследованием мы с Дором займемся вплотную после конференции. Только быстро не получится. Придется пройти по всей цепочке от исполнителя до заказчика, причем она наверняка уже порвана не в одном месте. Возможно, и не удастся. На будущее просто имей в виду, что в нашей песочнице хватает ядовитых хэби…

– Кого?

– Хэби. Маленькая такая, с палец, черненькая змейка. Живет в песчаных пустынях. Укус убивает человека в течение трех минут, но на троллей и орков не действует вообще. И помни, что тебе-то ничего не сделается, а вот тех, кто вокруг, запросто прикончат просто за компанию, как в Тримаре. Прошу тебя, на публике не пренебрегай больше охраной.

– Хорошо. Я стану вести себя правильно. Если потребуется, я даже переберусь в тюрьму, а потом сделаю-таки себе альтернативную маску для прогулок.

– Ну, подавляющее большинство больших шишек и в Граше, и в Княжествах с детства живут именно так и не жалуются. И тюрьмой охрану не считают. Привыкнешь и ты. Кстати, раз уж зашла речь об масках, есть у меня сюрприз. Открой-ка мне визуальный канал. И слуховой заодно.

– Зачем? – Карина подозрительно посмотрела на него снизу вверх. – Рис, ты же знаешь, я сюрпризы терпеть не могу.

– Давай-давай! – цыкнул Семен. – Не бойся, сексуальные непотребства не покажу. Ах, да, ты же катонийка, тебя ими не удивишь. Ну, все равно, ничего страшного.

– Рис! – Карина поднесла к его носу сжатый кулак. – Ты мне сегодня уже один сюрприз с шаманскими плясками устроил. Только попробуй сделать что-нибудь такое же… экстравагантное! Я человек мирный, но все равно прибью!

– Договорились, – покладисто согласился Семен. – Открывай.

Поколебавшись, Карина откинулась на траву и закрыла глаза.

– Давай, – сказала она. – Третий и четвертый.

…комната, залитая солнцем, колышется вокруг, словно затянутый зыбким туманом. Гулкие звуки мечутся вокруг, отдаваясь от сводов головы, и в них с большим трудом угадываются человеческие голоса.

– …откуда… ребенок… прямо на крыльце…

– …периода еще не исполнилось… сволочи…

– …никаких следов… что полиция…

– …выясняют… пока детский дом…

– Что ты мне транслируешь? – Карина резко села. – Рис, это ведь каналы какого-то фантома, да? Только не говори мне…

– Двухнедельная девочка. Достоверная автономная проекция. Твоя любимая Масария. Вчера днем по тамошнему времени я подбросил ее в коляске на крыльцо полицейского участка в комплекте с трогательной запиской. Они все еще ломают голову, почему не могут установить родителей по генетическому паспорту, но делать-то нечего. Не выбрасывать же ее на помойку. Отдадут в детдом, и пусть себе взрослеет обычным путем.

– Зачем она тебе?

– Не мне – тебе. Помнишь, я в свое время предлагал? Запасной аэродром на случай, когда окончательно надоест политиканствовать. Я запрограммировал ее так, чтобы ты в любой момент могла перехватывать управление на себя. Ключи я тебе переслал, пользуйся.

– А… – Карина осеклась и потерла лоб. – Ты предлагаешь мне снова вернуться в детство? В сироты?

– В детство – но не в сироты. Найти себе приемных родителей ты сможешь в любой момент. У тебя появится возможность прожить человеческую жизнь с начала, без груза нервных потрясений и скандальной известности. Построить жизнь заново.

– А если я не захочу?

– Тогда ребенок останется социальным сенсором. Вообще-то я у Камилла идею украл. Он хоть и сукин сын, но умен, не отнимешь. Кара, тебе незачем принимать решение сейчас. Я всего лишь даю тебе путь для отступления, не хочешь – не пользуйся.

– Спасибо, Рис. Я оценила, – Карина снова забралась к нему под мышку. – Я подумаю. – Она вздохнула и закрыла глаза. – Сейчас я просто как-то устала. Спать безумно хочется.

– Спи, – согласился Семен. – И постарайся увидеть хороший сон. Завтра у нас тяжелый день.

– Рис, – сонно спросила Карина, – а как ее назовут? Девочку? Я не хочу, чтобы ей случайно имя выбрали.

– И не выберут. Я в записке указал, что ее зовут Рэнна. Рэнна Тэнси.

– А, хорошо. Мне нравится, – она широко зевнула. – Рис, разбуди меня через пару часов, если сама не проснусь, ладно? Я хочу еще немного материалы перед заседаниями почитать.

– Хорошо. А теперь отдыхай.

Маленькая женщина и молодой мужчина с глазами глубокого старика сидели, прижавшись друг к другу, на зеленом холме над журчащей рекой несуществующего мира. Женщина спала тихим детским сном, свернувшись в клубочек и привалившись к боку своего спутника, а тот молча смотрел вдаль, теребя упругую травинку пальцами свободной руки. Зеленая бескрайняя степь тянулась до самого горизонта, и река, бесконечная, как само время, текла меж холмами, все время одинаковая и все время меняющаяся. Женщина не видела никаких снов, а мужчина давно перестал спать, чтобы не видеть кошмары. Он вспоминал свою прежнюю жизнь и чувствовал, как прошлое потихоньку подергивается дымкой и откатывается назад, словно стена глухого сырого тумана, из которой вырываешься на широкие солнечные просторы, где впереди – только свобода, ветер и солнце.

– Ты изменишься, Кара, – тихо прошептал он. – Не меняются только мертвые. Ты такая же, как я в юности: упрямая одиночка, предпочитающая тихую неизвестность, но вынужденная тащить на себе груз ответственности. Я изменился, и ты тоже изменишься. И я снова изменюсь благодаря тебе. Спасибо тебе за тихое упрямство. За то, что напомнила мне, как следует жить. Ты справишься, и я – тоже. В конце концов, Хранитель однажды – Хранитель навсегда. Где ты сейчас, Суоко, научившая меня этой истине? Мы не слишком хорошо расстались, но я надеюсь, ты тоже сумела преодолеть себя.

Он покрепче прижал к себе крепко спящую маленькую женщину.

– Спи, Кара. Спи. Завтра у нас у всех тяжелый день.

Высоко в небе ласковое солнце на мгновение сверкнуло в сапфирной броши девочки с разноцветными глазами, раскинувшей руки и стремительно пикирующей вниз, к совсем другому зеленому холму над той же самой рекой. На вершине холма стоял простой деревянный дом, на пороге которого сидели, взявшись за руки, словно дети, мастер-кукольник Нобара и его жена Суйгин. И губы мастера тихо шептали слова, складывающиеся в ритмичные строчки:

 
Искрится лента меж холмов, холмов зеленых.
Течет река из тех краев, где листья кленов
Неспешно шелестят в тени старинной рощи,
Где одинокая сосна негромко ропщет.
 
 
Течет река, и берега то станут кручей,
Подмытой озорной водой, злой и кипучей,
То вдруг отпрянут от реки, и зеркалами
Вода, спокойна и тиха, на небо глянет.
 
 
Где той реки исток – родник, болото?
По лесу весело бежит? Застыл в дремоте?
Нам не дано узнать, где он. Из дальней дали
Течет река меж берегов и жизнь нам дарит,
 
 
И это все, что знаем мы. Но нам не важно
О прошлом получить ответ любой и каждый.
Теченье вспять не повернуть. Грозы раскаты,
Ветра, пороги, плесы, пляжи, перекаты -
 
 
О них не стоит забывать, но за спиною
Они остались навсегда. Жалеть не стоит.
Ведь впереди у нас с тобой и смех, и встречи,
И расставанья, и печаль. И бесконечность
 
 
Зовет к себе и взгляд манит, и обещает
То боль штормов, то штиля сон, и навевает
Нам сладкой грезы сон златой о днях грядущих,
О море, солнце, о путях, к мечте ведущих.
 
 
Течет река между холмов, нас увлекая.
Течет неспешно и стремглав, волной играя.
От искры утренней зари к углям заката
Течет река меж берегов. И нет возврата.
 

Конец
Август 2009 – июль 2010