Текст книги "Геном хищника. Книга седьмая (СИ)"

Автор книги: Евгений Гарцевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

На большее сил у него не хватило, и голова снова опустилась на грудь. Я достал сразу два флакона, выбирая между «Живинкой» и «Зелёнкой». Решил, что «Живинки» уже не хватит, и протянул более ядрёную.

– Парень, эй?

– Ага, ещё спроси, как он, – грустно усмехнулась Оса. – А то не очень понятно, насколько ему плохо.

– Что у вас там? – раздался крик Купера.

Не приближаясь, «Пиранья» объехала аварию, и наши теперь могли сами всё увидеть.

– Это научная группа, – снова закричал Купер. – Где-то ещё должно быть две машины. Их обычно больше. И без оборудования они не ездят.

– Парень, где остальные?

Я снова протянул ему эликсир, но уже подошёл поближе. Смущала тревожность чуйки, но опасности я не видел. То, что покромсало водителя и этого бедолагу, куда-то скрылось. А судя по ранам на людях и царапинах на машине, включая глубокую «ссадину» на покорёженном диске пробитого колеса, как минимум когти должны были быть с мою ладонь. В одной руке пистолет, в другой эликсир. Практически выбор между «помощью» и «адом».

Протянул я «помощь» и даже в плечо подтолкнул, неожиданно жёсткое, будто окоченевшее тело. То ли от удара, то ли снова очухавшись, парень запрокинул голову и оторвал руку от живота.

– Да чтоб тебя, – снова донеслось от Осы.

Я тоже был не в восторге от того, что вывалилось, стоило парню оторвать руку от раны, но я всё-таки попытался вручить ему эликсир. Поймал в воздухе руку, которой он слепо шарил по сторонам, и вложил в неё склянку.

Как вложил, так она и упала, со звоном покатившись по сухой земле. А дальше всё совсем пошло через одно место. Через рану на животе, откуда высунулась маленькая острозаточенная мордочка. Тонкая, как лезвие, ящерка высунулась наполовину, будто хотела посмотреть, кто здесь такой наивный и кто никак не привыкнет к выкидонам Аркадии.

Она даже довольно милой была, если бы не так сильно перепачкалась во внутренних органах бедолаги. Я выстрелил, промазал, попав в уже мёртвого парня и лишь на пару миллиметров разминувшись с воткнувшимся туда же мимо арбалетным болтом. Ящерка выбралась целиком, лихо суча маленькими лапками, а хребтом, больше похожим лезвие, полоснув парня по второй руке, и бросилась на меня.

Каким-то чудом я подавил первую реакцию – затоптать. Может, на пальцы наступать не хотелось, которые монстр только что срезал лёгким движением хвостика. И просто пнул, отфутболив её в машину. Хорошо пошла, как птица в стеклянную дверь. Распласталась и попыталась дёрнуться, но тут же словила второй болт, пригвоздивший её к железкам.

– Интересная тварюшка, – сказала Оса, перезаряжая арбалет. – Так что выбираем? «Хелп» или «Хелл», если там живые?

– А есть разница? – пожал я плечами.

Глава 3

Пофилософствовать нам особо не дали. Монстрик, пригвождённый стрелой, всё ещё был жив. Извивался и шипел таким пронзительным и гадким голосом, будто действительно проклинал нас на прямую дорогу в ад. Ну или, наоборот, кого-то оттуда призывал. Получилось или нет, не знаю, но, цокая коготками по металлу, на борт машины вылезло ещё две мелких гадины. Одна в крови, а вторая с прилипшими кусками поролона, будто норку до этого она пыталась прорыть в обшивке сиденья.

– Интересно, а их можно приручить? – прошептала себе под нос Оса, явно задумавшись, но при этом пятясь.

– Глаза берегите, юная леди, – хмыкнул я, тоже отступая на шаг. – Они явно для них деликатес.

Или угадал, или монстру не понравилось, что я говорю, но прыгнула тварюшка прямо мне в лицо, даже не думая о том, что летит чётко по траектории выставленного пистолета. Мне даже особо целиться не пришлось, просто момент с упреждением подгадать. Я выстрелил, пробив шкурку и кувыркнув серо-стальную ящерку. И догнал её ещё в воздухе вторым выстрелом, отбросив ещё раз. Огляделся на Анну, та уже опять проткнула монстра болтом и теперь разглядывала его как какую-то конфетку на палочке. Но хотя бы на вытянутой руке.

– На геккона похож, только морда слишком заострённая.

– Ага, и резак вместо хребта до самого кончика хвоста, – кивнул я, глядя как геккон крутанулся на болте, хвостом срезая его пополам.

Обломок наконечника грохнулся на землю и, прежде чем агрессивный экспонат соскочил с «булавки», я дважды выстрелил, впечатав его в землю. И третий раз собирался для надёжности, но монстрик уже не дёргался, зато появилось свечение и по стальной чешуе в пыль скатился маленький кристаллик. Я подобрал его, а потом поискал два остальных.

Чуйка успокоилась, темнота в машине растворилась, и теперь я видел только слегка взбудораженные ауры напарников. Но это понятно, им было интересно. Купер с Шустрым уже сунулись в машину и вскрывали багажник. Я же достал сканер и распознал эссенцию.

'Обнаружен геном острохвоста. Уровень редкости: 7. Средняя цена закупки в генотеках: 400 аркоинов. Возможные навыки, передаваемые донором реципиенту: отсутствуют.

Учитывая большое содержание в эссенции нетоксичных металлов, таких как железо, цинк, медь, марганец и других, применяется для создания питательных эликсиров. Рекомендованы рецепты для выработки энергии, заживления тканей, синтеза коллагена и антиоксидантной защите и другие.

Подробные составы рецептов вы можете загрузить в систему GEN_ARC в офисе UNPA в любом населённом пункте 2-го уровня и выше'.

Нормальные такие витаминки и очередной способ выкачивания денег из населения Аркадии. Даже в моих неоднократно обновлённых базах и то не было ни одного конкретного рецепта с использованием острохвоста. Зато название предельно понятное и соответствует действительности. По крайней мере, при жизни монстра. Сейчас и хребет, и хвост резко потемнели. А мелкие, плотно подогнанные и наслоённые друг на друга чешуйки, которые и создавали эффект лезвия, начали расслаиваться.

– Это точно научный Директорат, – появился Купер, держа в руках небольшой белый кейс. – Второй отдел, если быть точнее. Хорошие ребята, лекарства ищут от земных болезней. Так что… – он замолчал, разглядывая труп, – этого вы зря убили.

– Мы не убивали, он сам… – начала оправдываться Оса, но Купер её перебил.

– Ага, сам. Поскользнулся, наверное, – он кивнул на торчащий из покойника арбалетный болт и на пару свежих пулевых отверстий, а потом улыбнулся в ответ на наши возмущённые физиономии. – Да прикалываюсь я. Он сказал что-нибудь?

– Сказал, что где-то там, – я махнул рукой на глубокий след, оставленный ободом колеса, и на холмы с деревьями, начинающимися метров через четыреста, – его группа попала в западню, и есть живые.

– Так чего стоим? – Купер хлопнул в ладоши. – Насчёт живых я, конечно, не уверен. Научники совсем додики, а охрана с ними всегда слабая, новички в основном. Но техника и снаряжение у них всегда по высшему разряду. Проверим? – напарник дождался, пока я кивну, а потом крикнул остальным: – Шуст, сливай соляру и по коням.

Ну или по «Пираньям». Через пять минут, забрав разряженное оружие охранника и нацедив половину канистры, мы выдвинулись вдоль чёткого следа. Купер продолжал расхваливать Второй отдел, будто не нас, а себя хотел убедить в правильности решения отклониться от маршрута и поиграть в спасателей. Оказалось, что он сам, когда только появился на Аркадии, охранял научных работников.

Не факт, что конкретно эту группу – в UNPA их было много, одних отделов шестнадцать штук, и нумерация шла по мере развёртывания почтовых на Аркадии, и в соответствии с их аппетитами и больными фантазиями. То есть, первые отделы действительно хотели сделать мир (оба мира) лучше. И только потом, где-то после десятого, появились экспериментаторы и безумные учёные. В общем, те, с кем довелось пересечься Куперу, пытались разработать лекарство от рака.

– Вы же понимаете, – вещал Купер, – самые опасные нарушения генома, это – двунитевые разрывы. А эти ребята тогда изучали какой-то белок, который усиливал пути восстановления ДНК. И негомологичное соединение концов и гомологическую рекомбинацию. Как белок называется, я, конечно, забыл, но про обмен нуклеотидными последовательностями между идентичными хромосомами могу вам подробно разложить. Хотите? Чего притихли-то?

– Удивляемся твоим познаниям, – первым ответил я.

– А я просто жду, когда у тебя завод кончится и ты перестанешь сыпать выдуманными словами, – усмехнулась Оса.

– Э-э, – обиженно протянул Купер. – У меня, знаешь ли, тоже не всё в порядке с геномом, так что интересовался одно время. Пытался в теорию углубиться, но она что-то выпнула меня обратно, – усмехнулся Купер. – Ладно. Не хотите как хотите. Подъезжаем уже.

Я высунулся из люка. Что-то рассуждения Купера почти всех нас слегка грузанули, и я на пару минут перестал сканировать пространство. А тем временем биомонитор снова ожил, и после совсем маленького отката снова пробудился шакрас. Я мельком глянул показатели. Процент контроля в самом низу рабочей зоны, а до кризиса ещё сорок часов. Неплохо меня так взбодрили муравьи, пока я их в арсенал к себе добавлял. Удалось и время на дорогу до Хемстеда компенсировать, и текущую поездку.

По борту «Пираньи» уже царапали ветки, а где-то над головой, перекрикивая шум броневика, вопили древолазы. Орали так, будто только одним криком хотели прогнать нас со своей территории, но напали на учёных явно не они. Я посмотрел на Осу, сидящую с закрытыми глазами. Вид у неё был сосредоточенный, будто она собственный сканер изучает. Тем не менее она сначала кивнула мне, а потом помотала головой. Мол, тебя вижу, а врагов пока нет.

Мы ещё метров на сто углубились в лес и повернули почти на девяносто градусов. Купер даже в поворот не сразу вписался, чтобы не зацепить толстое старое дерево. Но потыкавшись вперёд-назад, «Пиранья» выехала к большой поляне, на которой стоял лагерь учёных. Купер сразу же затормозил, мне в плечо ткнулась Оса и после небольшой, но заметной паузы, потянулась на выход из «Пираньи». Я активировал свой полный комплект брони и поёрзал, привыкая к прохладному металлу. И только после этого выбрался наружу.

Купер уже занял место за пулемётом и медленно водил им по поляне, кругами водя мушкой по кровавому бардаку из палаток, машин и мёртвым «Миротворцам» с участниками научной группы. Этюд в кровоподтёках, или бардак в кровавых тонах – не помню, как там в оригинале. Шесть палаток разного размера. Три жилых, изрезанных в лоскуты, две, по сути, просто тенты с развязанными и трепещущими на лёгком ветре тонкими стенками. Самая большая была оборудована под полевую кухню со столовой, а во второй на грубых столешницах, сколоченных из подручных материалов, разместили научное оборудование. Не такое жуткое, как у энтузиастов-генетиков и алхимиков, а попроще. Самыми грозными там выглядели микроскопы, которые своими горбами выделялись из общего беспорядка.

Наибольший интерес представлял шестой тент, натянутый над выкопанной в земле ямой. Несколько притоптанных и размытых недавними дождями куч земли вокруг тента, предупреждающая жёлтая лента (сейчас порванная с трёх сторон) и фонари на треногах, присоединённые к обычному генератору. Края ямы выглядели неровными, один край обвалился, и прокопанный проход затянуло глиной.

На окраине поляны были брошены машины. Ещё два таких же «дефендера» и небольшой грузовичок из серии азиатских малотоннажек.

На земле вокруг было много следов, но ещё больше в ней было дырок и ямок от пуль. Было видно, что вспахивали длинными очередями, отстреливая кого-то мелкого и шустрого. Такого, как наши острохвосты, которые довольно кровожадно и кровописно дополнили картину разгрома лагеря.

Истерзанные лезвиями «Миротворцы» лежали между ямой и машинами. Явно отступали, поливая землю свинцом. Последний даже успел добраться до крайнего джипа, но хватило его, только чтобы дотянуться до ручки и оставить кровавый след ладони на белой двери. Полосой вниз, будто не он сам, обессилев, пытался с земли дотянуться, а его оттаскивали. По словам Купера, «Миротворцы» совмещали работу охранников и водителей, поэтому можно было считать, что мы всех нашли.

С учёными было сложнее, мы не знали сколько их всего. Одна девушка нашлась в палатке, изрезанная примерно в такую же лапшу, как и сама палатка. Ещё двое пожилых мужчин оказались под столами с оборудованием. Одного, видимо, сразу достали, а второй пытался отбиваться как раз тем самым микроскопом. И ещё одного мы заметили не сразу, он практически слился с землёй прямо рядом с ямой. Белых халатов на учёных не было, просто светло-серые комбинезоны, которые, испачкавшись, заработали не хуже камуфляжа.

Итого, картина рисовалась следующая. Момент, когда завалило проход под землю, застал старперов за работой, девушку за отдыхом (либо она уже в момент нападения так спрятаться решила) и ещё двое занимались не пойми чем. Но один точно рванул к машинам, а второй к яме. Там и лопата нашлась рядом, видимо, откапывать друзей начал. А откопал острохвостов, если, конечно, не они сами этот обвал и устроили. Охрана, плюс-минус понятно, отработали где-то между: спасать погребённых и спасаться самим. На этой дорожке и полегли, оставив после себя с десяток трупов острохвостов.

– Я вот думаю, – рядом со мной оказалась Анна. – Может, быть эти геккончики не совсем уж злыдни, просто неуклюжие, а?

– Ага, просто приласкаться прибежали, но забыли лезвия прикрыть, – ответил ей Шустрый, проходя мимо нас к ближайшему «Миротворцу».

– Шуст, не торопись. Мы не знаем, как далеко они ушли.

Сказал я, но сам при этом на месте не остался. Правда, пошёл не мародерить, хотя пару эссенций по дороге прихватил, а узнать, что здесь исследовали учёные. Оса двинулась следом, а к Шустрому присоединился Сапёр.

Стараясь не наступать на разбросанные приборы, аккуратно прошёлся вдоль столов. Нашёл папки, тетради и отдельные листы с записями на языке из неожиданно открывшегося лексикона Купера. Хотя даже теперь уже частично знакомые слова встретил: РНК-связывающий белок CIRBP что-то там бла-бла-бла в тканях не экспрессируется…

Видимо, не каждый опыт у них был удачный. Про последний бы понять, про самый неудачный. Нашёл тетрадь, которую либо специально придавили микроскопом, либо для выравнивания поверхности использовали. Но сразу же на первой странице нашёл рисунок острохвоста с кратким описанием повадок и привычек. И зачитался, в первую очередь, потому что информация не хотела укладываться в голове, настолько она казалась неправильной. Это не ящерицы, это пчёлы какие-то, причём капец какие неправильные.

«…живут в улье… устраивают его под землёй, на глубине до десяти метров… для организации сот используют слюну, содержащую множество вязких субстратов и различных металлов… отдельные особи выполняют конкретные роли… в колонии, как правило, присутствуют несколько представителей альфа-типа…»

– Узнал что-нибудь? – спросила Оса, заметив, как я внимательно читаю.

– Копать надо, – я пожал плечами и закинул тетрадь в рюкзак. На досуге эти страшилки почитаю.

– Думаешь, там есть живые?

– Хочу так думать. Прикрой меня.

Я подобрал лопату, стряхнул с неё налипшую грязь и перехватился так, чтобы она не треснула. Пару зарубок острохвосты и на ней умудрились оставить. Вздохнул, прислушиваясь к чуйке, и заметил слабо мерцающий маркер под землёй. Чёрт! Есть живые!

Я не знал, кто там. Я вообще не знал этого человека, но почему-то сам факт, что он ещё жив и его можно спасти, придал мне сил. Точнее, сил было полно – я и отоспался, и отъелся. Но во мне включился какой-то лопаточный моторчик, с которым можно было на соревнованиях по выкапыванию погребённых участвовать и рассчитывать на первые места.

Рядом оказался Шустрый, предложив меня сменить, но я отказался. Методично откидывал землю, думая только о том, как самому не провалиться и не закопаться. Краем глаза видел, что и Сапёр подошёл. Они вместе с шустрым подняли учёного и куда-то отнесли. С другой стороны стояла Оса, в руках пистолет-пулёмет, глаза опять прикрыты. Тело обманчиво расслаблено, дыхание тихое, ровное, но я чувствовал себя в полной безопасности.

– Двое, – вдруг сказала Анна. – В разных местах. Возможно, что недавно было трое.

Чёрт! Одной фразой и обрадовала, и расстроила. Я ускорился и стал дальше отбрасывать землю, стараясь, чтобы ничего нового с краёв не насыпалось.

– Ещё четверо, уже пятеро… – снова донеслось от Осы. – Но это уже не наши. Подтягиваются с разных сторон, будто там много боковых ответвлений. И каких-то странных, слишком ровные линии для обычных нор.

– Ага, чёртов улей, наверное, со своими сотами, – прошептал я замедляясь.

Ещё раз копнул, скрежетнув обо что-то металлическое. Возможно, лестница или башка светильника. Несколько проводов, уходящих под землю, я уже перерубил между делом. Ещё пару раз копнул и чуть не выпустил из рук лопату. Кусок слипшейся глины провалился, сантиметров на пятнадцать, открыв кусочек прохода. И из него тут же мелькнула стальная лента, лихо карабкаясь по черенку лопаты. Я отбросил её подальше и дёрнулся назад, поскользнулся и начал скатываться в яму.

Над головой прозвучало несколько выстрелов, причём с разных сторон и с двойным победным воплем. Кто-то попытался ухватить меня за куртку, но лишь слегка придушил, когда земля подо мной спрессовалась и выбитой пробкой рухнула вниз. Свет, грязь, тьма, серая лента, липкая земля – всё закружилось перед глазами и я только на каких-то шакрасовых инстинктах выцепил из всего этого именно серую ленту и сбил её бронированной перчаткой.

Впечатал куда-то в рыхлую землю, но в момент удара всё-таки услышал, как треснула шея. Меня тряхнуло, когда ноги нашли опору, но, к счастью, было невысоко. Никуда меня не повело, ничего не сломало, только ещё больше завалило землёй. Нос, глаза, рот, уши – ни вздохнуть, ни высморкаться. Я, как мог, отмахнулся от всего, запустив по площади «Ауру страха», и стряхнул с лица землю, совершенно забыв про перчатку «Древних». Зато взбодрился и следующего острохвоста принял уже на обломок лопаты, который тоже оказался рядом. Плашмя, как ракеткой, отбросил его в темноту, и добавил ещё раз «Аурой страха», отогнав ещё троих. Как только появилась дистанция, выхватил «чезет» и открыл огонь.

Отстреливаясь и отплёвываясь, разменял полный магазин на четырёх острохвостов. И уже был готов идти дальше, как меня окликнула Анна.

– Бодрящая у тебя аура, конечно, но мы намёков не понимаем, – крикнула Оса, скинув фонарь. – Подвинься, я к тебе.

– Теснее двигайся, я тоже к тебе, – это уже довольная морда Купера появилась в круге света над краем ямы. – Ещё давай, бочком, бочком.

Глава 4

Учитывая размеры острохвостов, я в какой-то момент, в принципе, задумался, как мы здесь протиснемся, блуждая по их логову, но стоило врубить и разогнать по сторонам три наших фонаря, как вопрос отпал сам собой. По крайней мере, на уровне изысканий учёных. Прокопались они основательно. Короткий коридор с подпорками и неработающими сейчас светильниками практически сразу перетёк в полноценный исследовательский комплекс.

Основные изыскания, похоже, проходили здесь. Здесь же и полегла основная масса учёных. Пять тел в окровавленных и изрезанных в лохмотья комбинезонах лежали по разным сторонам большого круглого помещения. Учёные явно сопротивлялись, но как-то неорганизованно. Только парочку острохвосты поймали при попытке к бегству, остальные же лежали кто где. Одного завалило работой, он торчал из-под стола, заваленный папками и отдельными листами, запачканными маленькими красными лапками. Другой, наоборот, рухнул поверх стола, пробив головой небольшой аквариум. Ещё один аквариум, совсем маленький, будто под одну Золотую Рыбку, уцелел на соседнем столе. Внутри, вокруг маленькой поилки, притихла и подозрительно следила за нами крохотными глазками совсем ещё мелкая ящерка.

– Ой, какой милый острохвостик, – к нему тут же подошла Оса и после быстрого осмотра протянула руку внутрь. – Иди сюда, малыш. Не бойся.

– Аня, лучше не надо, – я покачал головой, высвечивая ещё один труп, по которому будто тёркой проехались такие вот малыши.

– Он совсем маленький ещё, мягкий ещё совсем. Ути-пути, острохвостик…

Я уже не стал досматривать и дослушивать, как с будущим монстром сюсюкается Оса. Похоже, решила себе питомца вырастить из этой опасной бритвы. Это, конечно, очень странно.

Рядом заворчал крадущийся возле моей ноги шакрасик. И будто бы напомнил, что не мне осуждать стремление Осы воспитать питомца. Тихонько зарычав, мелкий направился к дальней стене, где перевёрнутым столом учёные пытались что-то прикрыть на неровной стене. Земляные стены по всей окружности комнаты были испещрены отверстиями разного размера. Большинство были рукотворными, точнее проделанными небольшим ручным буром, который валялся рядом с телом одного из учёных. Там же блестели и стеклянные колбы, которые могли быть либо контейнерами для образцов почвы, или ловушками для сбора острохвостов.

– Не понимаю, что они здесь изучали этими кубышками, – высказал мои мысли Купер, – но закончилось для них это всё очень плохо.

Не согласиться было сложно. Выглядело всё так, что учёные постепенно прокапывались в разные стороны и делали там закладки на манер банок, которыми мальков ловят. Запихнули такой стеклянный «патрон» в стену, внутри добавили приманку. Я катнул по полу одну из колб и поморщился от резкого химического запаха какого-то комбикорма. И потом ждали, пока туда кто-нибудь прокапается.

И дождались того, что выкопалось сразу много монстров, чему свидетельствовало ещё большее количество отверстий в стенах. Только уже не таких аккуратных, мелких и разбросанных в хаотичном порядке. В том числе и в коридоре, что могло спровоцировать обвал прохода. И, кстати, не только мелких.

Я пошёл к дальней стене, переступив через ящик с битыми колбами и очередной микроскоп. И остановился перед двумя довольно толстыми ногами, торчащими из большой норы. М-да, как тот Винни Пух, что застрял в гостях у кролика. Диаметр отверстия был почти метр, но его всё равно закупорила задница учёного.

– Как думаешь, он сам туда хотел сбежать или его не спрашивали? – спросил Купер.

– Сейчас узнаем, – я пожал плечами, убирая «чезет» в разгрузку и примериваясь к ботинку.

Но прежде чем освободить проход, потянулся к чуйке.

Всё то, что мы до этого видели на сканере: и причудливо прямые переходы, и маркер ещё живого человека – всё тянулось впереди. Ко всему этому добавились размазанные росчерки: мелкие и суетливые, будто острохвосты мечутся готовясь к обороне. Но главное – человек был ещё живым. Не толстяк, перекрывший проход, который либо уже коченеть начал, либо ему какой-то паралитик впрыснули. Либо всё сразу, потому что ноги были абсолютно прямыми, притом что ботинки смотрели носками вверх.

– Прикрываем…

Прошептал Купер, и они с Осой разошлись по сторонам у меня за спиной. У напарника в руках помповый дробовик, у Осы пистолет-пулемёт. Для наших дистанций самое то, цели только слишком мелковаты и чересчур быстроваты. У меня в руке «чезет», козырем в рукаве зажигательный геном в браслете. Я шикнул на Пепла, чтобы он тоже оттянулся назад. Пусть чуйка и не сигналила о врагах в ближайшей паре метров, но при скоростях острохвостов это не о чём.

Я кивнул нашим и, отойдя с линии огня, взялся за шнурки. Намеревался рвануть сразу обе ноги и покрепче упёрся ногами. Выдохнул, готовясь тянуть килограмм так сто пятьдесят, судя по размеру проёма, и рывком дёрнул. И неожиданно чуть не отлетел на несколько метров назад, словно дверка, которую я хотел тянуть, открыли мне навстречу.

– Да твою же…

Непонятно было, кто это сказал. Скривившаяся от отвращения Оса, подскочивший на месте Купер или я сам, держа в руках чуть больше половины тела. Головы не было, руки отсутствовали по самые плечи. И их не оторвало, а срезало – чем-то очень острым и ровным, будто гигантскими кусачками. А вот шея, плечи, грудь и всё остальное до пояса, видимо, нарезали по частям. Возможно, всё теми же «кусачками» или уже отдельными конкретными острохвостами. Один такой как раз болтался на сломанном ребре, пытаясь до конца отделить его от позвоночника.

Поняв, что на него смотрят, острохвост зашипел на меня так, будто я его отвлёк от самой важной трапезы в жизни. Сомкнул пасть, превращая её в подобие наконечника копья и, цепляясь за остатки комбинезона, побежал на меня.

– Да твою же острохвостую мать!

Это уже точно я воскликнул, отбрасывая ноги толстяка. Ещё и пнуть их в воздухе умудрился, скользя на заднице по полу. Опять этот чёртов микроскоп, будь он неладен, на пути попался!

В этот же момент раздался выстрел со стороны Купера и многострадальные ноги отнесло ещё дальше к стене. Пара дробинок продырявили пол в опасной близости от меня, Купер взял сильно выше, чтобы меня не задеть, и, кажется, промазал по острохвосту. Но добил его вторым выстрелом. И тут же в дело включилась Оса, выпустив длинную очередь в открывшийся проём.

На нас буквально попёрла орда. Или неправильный рой совсем неправильных пчёл. Ломанулись сплошным потоком в несколько слоёв, наползая друг на дружку. Показалось, что дробовик Купера аж взревел от радости, в упор, довольно кучно трамбуя поток. Оса палила куда-то по стенам, где как из старых отверстий, так и новых начали вываливаться отдельные особи. Я активировал «Ауру страха» – немного замедлил и смешал поток, заставив первые ряды развернуться и смешаться со вторыми. И, прежде чем Купер крикнул, что он пустой, я активировал «Перо», пропустив его через зажигательный геном. Вскинул руку и прямой наводкой отправил в кучу свой миниатюрный реактивный зажигательный снаряд.

Бух!

Вспыхнуло где-то в середине потока. Из норы жахнуло короткое огненное облако, отняв у нас прилично так кислорода, но основной пожар разгорелся внутри. Нора превратилась в топку, куда я для надёжности сразу же отправил второе огненное «Перо». Разом, наверное, там штук пятьдесят занялось. Поток сразу же прекратился, но из огня, начали выпадать отдельные стальные ленты, охваченные огнём. Пять довольно крупных острохвоста, раза в три больше, чем нападали до этого, бросились на меня.

Четверо не добрались, перегорев по дороге, но пятый уже проскочил у меня между ног, намереваясь подпалить мне брюхо, а сначала что-нибудь подрезать, наклонённым острым гребнем. Купер уже перезарядился, но радости от его возможной помощи я не испытывал. И тестировать броню «Древних» сейчас тоже не хотелось. Но и свой пистолет я так и не успел достать, зато под рукой оказался всё тот же микроскоп. Я ударил с такой силой, что у меня в руках хрустнули линзы, и вилообразная ножка вбила ящерицу в землю сантиметров на десять. А вся конструкция затрещала и смялась, к запаху палёного мяса добавился вкус горелого пластика.

– Фух, – выдохнул я.

– Сумрак, рано дышать! – крикнул Купер, подняв дробовик на всё ещё охваченную огнём нору. – Вставай давай, чего разлёгся!

Действительно, чего это я! Меня аж подбросило, будто геном во мне не только проснулся, но и знатного пинка мне отвесил. Первым среагировал Пепел – у меня над ухом просвистел дротик, исчезнувший в языках пламени. Туда же выстрелила и Оса. Опустошила магазин «курца», не глядя скинула его, зарядив новый, а потом взялась за арбалет, отходя к коридору. Глядя на неё, начал отступать и Купер. И вот только тогда у меня будто прояснилась чуйка, а в языках пламени заиграл тёмный силуэт вражеской ауры.

Огонь вспыхнул, будто из последних сил, и начал опадать, открывая блестящий, переливающийся силуэт. То ли металл, с которого от жара слезла чешуя, то ли ртуть, то ли какая-то иная хрень с припиской «альфа». Тут к гадалке не ходи, то есть чуйку не допытывай. По обгоревшим тушкам острохвостов на нас пёрла их отмасштабированная копия. Морда и челюсть такая, что баскетбольный мяч можно проглотить. На подбородке, закрывая шею, кожный мешок таких размеров, будто уже мяч проглотил. Из приоткрытой пасти широким потоком тянется густая слюна, похожая на расплавленный воск. Падает на огонь и с шипением его тушит.

Появилась лапа с длинными когтями на пальцах. Четыре более-менее стандартные для рептилий, а вот большой как-то чересчур искривлён и оттопырен в сторону. Сомнительно, что так удобно бегать, зато стало понятно, что за кусачки откусили руки толстяку. И наверняка толстые руки, учитывая, какие были ноги.

Общий вид монстра дополняли шипы, растущие, как мне показалось, отовсюду. Один ряд шёл по челюсти, второй по голове, третий там же, а за ним и четвёртый, так далее шипы переходили на спину, бока и лапы. Что-то похожее я на Земле видел под названием «бородатая агама», но на земле они с кошку размером и такие же ласковые, хоть и колючие.

– Блин, – послышалось от Осы. – Если эти малыши в такое вырастают, то, может, мне и не нужен такой питомец…

На этих словах вжикнул арбалет и болт, заряженный взрывным геномом, устремился в нору. Но взрыва не произошло. Здоровая и на вид не особо поворотливая рептилия, неожиданно резко дёрнула мордой. И плюнула мутным сгустком прямо навстречу болту. Наконечник влетел в непонятную массу и застыл в ней, как в каком-нибудь гидрогеле. Потерял скорость и охваченный вязкой ловушкой рухнул на пол. И только тогда взорвался. Тихо, скромно, без огня, только склейка в разные стороны разлетелась, забрызгав нас мелкими ошмётками.

Отличная, блин, реакция. Хотя, наверное, мух-то они как-то ловят? Только лучше бы она её съесть попробовала, а не выплюнуть.

Чуйка раскрутилась, но убойных зон пока не находила. Мы пятились, рассчитывая, что альфа-острохвост выберется полностью и каким-то чудом подставит нам брюхо. Купер ещё и на ходу умудрялся столы переворачивать. Монстра это не остановит, но плевок хотя бы перебьёт. Словить такой в лицо совсем не хотелось.

– Сумрак? – позвал Купер. – Какой у нас план? Уходим от этой образины?

Вместо меня ответил монстр. Обиделся, наверное, на образину. Мешок под его челюстью заходил ходуном, а монстр изогнулся, будто его сейчас вырвет. Хотя почему будто? Его и вырвало, а из пасти вылетела плотное облако мутной «жвачки», которая начала раскрываться и растягиваться в полёте, словно это ловчая сеть. Край массы задел стол, за которым прятался Купер, но основная часть пролетела мимо всех нас.

– Промазал, шипастый! – завопил Купер, но, оглянувшись, как-то сразу сник. – Ах ты скотина меткая!

Плевок влетел под самый потолок коридора. Прилип там и резко стёк вниз, залепив проход клейкой полупрозрачной массой. Проверять, насколько он прочный, было некогда. Сразу же вслед за плевком, монстр выпрыгнул из норы. Получил в бок новый болт от Осы, два дротика от нас с Пеплом и мог бы ещё и от Купера, если бы тот не тратил время на болтовню.

В помещении разом стало тесно. Три метра шипов плюс длинный, острый хвост, который по кругу метнулся от Осы до Купера. Какая-то, блин, детская игра, когда надо подпрыгивать от скакалочки. Только эта скакалочка перебила пополам несчастные ноги учёного, рассекла две столешницы и прокопала новую полку в стене почти на полметра глубиной. Но мы справились!