Текст книги "Невеста мёртвого царя (СИ)"

Автор книги: Ева Рэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4 «Красный клубочек»

Проснулась я рано, еще до рассвета – Яга растолкала. Баюн, снова принявший человеческий облик, собирал два походных мешка. Яга руководила, бегая по всему дому и натыкаясь на мебель.

– Так, рушники чистые я вам дала, скатерть-самобранку положила. Белье на смену, сарафан красный Адушке, тебе кафтан расписной – пригодятся еще. Да не мни ты так одежу, окаянный!

Я улыбнулась, потягиваясь. Как же, все-таки, здесь хорошо. Прошлая жизнь отходила на задний план и уже совсем не хотелось возвращаться. К сказке я вообще быстро привыкла, только дальняя дорога пугала…

– Вставай лежебока, иди вон, умойся. – Яга вытолкала меня в одной рубахе за дверь.

Вернувшись, я обнаружила на своем спальном месте красивый голубой сарафан, вышитый по краю замысловатым узором.

– Обережный. Сама делала, так-то. – Яга подмигнула мне, на секунду отвлекаясь от дел.

– Спасибо, бабушка… – я накинула сарафан, заметив, что он сразу же сел по фигуре, как влитой.

– Сапожки быстроходные еще держи, вот. А тебе, котище, не дам – все равно как перекинешься, пропадут.

Баюн сердито хмыкнул.

– А в тридевятом царстве мне что, прикажешь в кафтане без сапог ходить?

Яга на минуту задумалась, потом досадливо махнула рукой – бери мол. Баюн засунул свою пару сапог в мешок и затянул ремешки. Вот и настала пора выходить… я с тоской взглянула на стремительно светлеющее небо, надеясь, что никаких серьезных опасностей на дороге не будет. Яга сочувственно потрепала меня по щеке.

– Не печалься, Адушка. Судьба у тебя хоть и тяжелая, но никому сверх сил ношу не прочат. Коли так тебе выпало – справишься. Баюн тебе поможет, не просто так его с тобой отправляю – он, коли хошь знать, тоже не лыком шит. И от беды оборонит, и путь укажет.

– До границы только если, дальше сам не ходил… клубок дай хоть. – проворчал Баюн, явно недовольный тем, что придется опять со мной нянчиться.

– А, точно. Вот чего забыла-то! – Яга бросилась к большому сундуку, щелкнула пальцами, и крышка тут же откинулась назад.

– Еще одна скатерка, повод для золотой кобылицы, старая Кощеева игла – все не то! Где же клубочек-то, а?! – ворчала Яга, роясь в сундуке.

– Да вот он, в углу. Совсем махонький стал. Поколдуешь? А то он нас так никуда не приведет. – Баюн подцепил небольшой красный клубочек и сунул Яге в руки.

– Без тебя разберусь, усатый. На-ко вот, лучше меч проверь, не ослаб ли.

Баюн взял меч, висевший на стене за сундуком, вынул из ножен. Клинок тускло сверкнул в лучах восходящего солнца.

– Пойдет… силу трех богатырей впитал, от нечисти всякой отбиться хватит. – он закрепил ножны на поясе, сразу приобретя грозный вид.

– То-то же… девку защищай, головой за нее отвечаешь. Ну все, собрались?

Баюн кивнул. Яга, шмыгнув носом, погладила его по голове. Фыркнув как кот, юноша вывернулся и отошел.

– Ишь, недотрога. Поди нескоро свидимся, хоть бы уважил старую. Ладно… солнце почти взошло, берите что собрали и кыш отседова.

Я попрощалась с Ягой, обняв ее за худые плечи, и забрала корзиночку, в которой сладко спал Мусий. Выйдя из дома, мы с Баюном набрали две фляги воды из родника, поклонились Яге в пояс и ступили на тропинку, ведущую куда-то в сказочную даль.Край летнего солнышка уже показался над лесом, становилось все светлее. Туман отползал, открывая вид на полянки, поросшие незабудками, маком и медуницей, в воздухе разливался нежный аромат цветущих трав. Яга, стоя на пороге, махала нам вслед платком.

– Баюн, а Баюн… а где берегини живут? Что любят, как себя с ними вести, о чем говорить? – я решила первой нарушить молчание, потому что вопросов у меня было немеряно.

– Знамо где, за лесом, у белых гор. Что любят – не знаю, я их всего раз видел.

Я вздохнула.

– Это тебе «знамо», а я тут впервые. Не просто так спрашиваю. Вдруг сделаю что-нибудь не то, а они нам потом помогать откажутся.

Баюн фыркнул.

– Берегини-то? Да им только дай помочь. Каждому помогут, а потом донят, и еще раз помогут.

– Ничего себе они добрые… – признаться, я была удивлена.

– Не добрые они, а корыстные. За любую помощь им прирост в числе.

– Это как? – опешила я.

– А вот так. Мужчин-то своего вида у берегинь нет, и от союзов с другими существами дети у них не родятся. А вот как к ним за помощью приходят, и они просьбу исполняют – появляется новая берегиня. Чем больше молодых, тем проще старым на покой уйти и переродиться. Если службу свою хорошо служили и дела добрые делали – может, даже кем повыше в следующей жизни станут.

– Ничего себе, интересно тут у вас все устроено…

– Нет никаких «нас». Я тебе не берегиня, добрыми делами не размножаюсь. Предпочитаю по старинке, по любви и в брачную ночь. – отрезал Баюн, сердито сверкнув на меня глазами.

– Ясно. Ну… ладно. Учту. А что нам берегини дадут?

Баюн вздохнул, словно мои расспросы его утомили.

– Совет добрый дадут. И указания, где судьбу твою искать.

Некоторое время я молчала, обдумывая его слова.

– Все равно ничего не понятно. Что значит «судьбу искать»?

– Да то и значит. Где-то в тридесятом царстве есть те, кто нас к твоим матери и сестре приведет. Или к Лиху… если они у него. А может и вовсе не к ним, а сразу к ключу. Вот берегини нам и скажут, к кому идти, чтобы все это узнать, поняла?

Я кивнула, но вопросов все равно осталось еще много.

– Баюн, а ты сам кто? В смысле, я понимаю, что ты кот, ну и человек тоже. А вот откуда ты взялся и что делаешь – не знаю. Расскажи, а?

Юноша равнодушно пожал плечами, ничего не сказав в ответ. До леса шли молча, и я грустно думала о том, что в такой компании дорога будет очень скучной.

– Так. Слушай меня внимательно. С тропы – не сходить. К птицам, белкам и прочему зверью – не прислушиваться. Никому не доверять. Пока не разрешу – ни с кем не говорить. Если поняла, кивни.

Оторопев от его приказного тона, я осторожно кивнула. Мусий, проснувшись, выбрался из мягкой перинки и полез ко мне на плечо. Я хотела снять его и положить обратно, но Баюн меня остановил.

– Не трогай. Его черед тебя от бед защищать, мне и без того работы хватит. Этот лес даже днем не самое благое место.

– А что там? – испуганно спросила я, глядя на темную стену высоченных елок и сосен, тихо скрипевших на ветру.

– Оборотни, кикиморы, мавки, лешачата, болотницы, ну и сам Леший. Последнего можно особо не бояться, он не злой, да и с Ягой дружит, так что не тронет. А вот мелочь всякая по недомыслию полезть может, придется отпугивать. Все, пошли.

Сглотнув, я прикрыла ивника ладошкой и шагнула вслед за Баюном в густой сумрак леса. Тропа, петляя между деревьями, вела куда-то в самую чащу, и с каждым шагом мне становилось все страшнее. Этот лес разительно отличался от тех, что были в моем старом мире – со всех сторон неслись тихие голоса, то звавшие меня по имени, то смеявшиеся незнамо над чем. На расстоянии нескольких шагов от нас то и дело мелькали тени с горящими зелеными глазами.

Тропинка резко вильнула в сторону, скрываясь за огромным дубом, и когда мы обошли его, я взвизгнула, прячась за спиной Баюна – прямо перед нами стояла высокая, зеленоволосая девушка, абсолютно обнаженная и мокрая, словно только что вылезла из воды. В ответ на мой визг она открыла рот, полный острых, как иглы, зубов, и зло зашипела. Ее пальцы вмиг украсили длинные когти, глаза полыхнули недобрым огнем...

От вида лесной жительницы меня затрясло, как в ознобе.

– Убирайтесь отсссюда, чужаки! Это наш лессс! – с этими словами она бросилась на Баюна, но тут же резко остановилась, заметив у него в руках меч.

– Отойди, бедовая. Не то придется болотнику новую жену искать. – мой спутник усмехнулся, делая шаг вперед.

Девушка, хоть и разозлилась еще сильнее, все же оказалась довольно разумной. Разъяренно рыкнув, она убрала когти, и, бросив на нас уничтожающий взгляд, отбежала на пару шагов в сторону, тут же растворившись в лесных тенях.

Баюн обернулся ко мне.

– Испугалась? Правильно, болотницы тут днем самые опасные. Ночью они спят, а им на смену выходят оборотни и мавки. Держись поближе и помни, что я говорил – никого не слушать, с тропы в лес ни шагу. Не то сожрут.

Кивнув, я ухватила Баюна за край длинного кожаного ремня, которым он подпоясывал рубаху, и двинулась следом, стараясь даже не смотреть по сторонам. До самого вечера на тропу больше никто не выходил, только тени кружились вокруг, давая понять, что за нами пристально наблюдают.

– Все, пора на привал, отдохнуть надобно. Костер разводить не будем, не то совсем взбесятся… а вот место для ночлега организовать можно.

От мысли, что нам придется ночевать в лесу, я чуть не застонала в голос.

– Может, лучше дальше пойдем?

– Куда? Нам по лесу еще полтора дня пути, а солнце уже садится. Так что здесь остановимся, и не спорь. – Баюн указал на небольшую полянку, которую как раз пересекала тропа.

– Со всеми этими, которые тут шныряют?! Да они нас во сне сожрут! – я уже начинала откровенно паниковать.

Баюн усмехнулся.

– Сожрали бы, конечно, но не смогут. Яга нам хорошую избушку дала, сейчас сама все поймешь.

С этими словами он достал из мешка игрушку в виде небольшого домика. Выглядела она как живая, и совсем сказочная – у домика были те самые, пресловутые куриные лапки. Когда они вдруг дернулись, я закричала в голос и чуть не отпрыгнула.

– Да что ж ты все голосишь по любому поводу! Или бабам так на роду написано? – Баюн поморщился, прикрыв ухо ладонью.

– Но оно же… шевелится! – трясущимися губами проговорила я, во все глаза разглядывая домик.

– Не оно, а она. Это чистокровная Яговская избушка, такая же, как та, в которой ты крепко спала и сладко кушала. Просто ее уменьшили, чтобы таскать было легче. Когда до болот дойдем, нам на ней еще и ехать придется – тоже верещать будешь на каждом шагу?

– А она нас… не съест?

Баюн посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– Ну, ежели рот у нее найдешь, то может и съест. Я покамест таких случаев не знаю, даром что у Яги столько лет прожил. Ладно, темнеет уже. Не кричи и не беги, сейчас она вырастет. Готова?

Я кивнула, на всякий случай снова отойдя ему за спину.

Баюн выпустил избушку на травку, где она несколько секунд сидела, с удовольствием болтая лапками, затем встала и вдруг начала расти. Через некоторое время перед нами уже стоял симпатичный однокомнатный домик, с резными наличниками на окошках.

– Окна закрой, места недобрые. – сказал избушке Баюн, покосившись на лес, в котором мелькало все больше теней.

Избушка дернулась, преображаясь. Окошки закрылись крепкими ставнями, обитыми металлическими полосами толщиной в ладонь. На поросшей травой крыше распускались мерцающие огненные цветы.

– Ого, красота какая…. Это что? – от вида цветов у меня захватило дух.

– Обережный цвет, «огневик» называется. Если кто на крышу полезет, цветы его подпалят как следует. Все, пошли внутрь, и не робей.

Подав мне руку, Баюн поднялся по лесенке и вошел в гостеприимно открытую дверь. Вздохнув, я смирилась и пошла вслед за ним. Стоило только нам войти внутрь, как дверь сама собой закрылась и пропала.

– Есть-то как хочется… – прошептала я, оглядывая уютную комнатку, с беленой печкой, полатями и двумя широкими лавками. В центре стоял такой же, как у Яги, стол, и такие же импровизированные табуретки-пуфики из выдолбленных пней.

– Сейчас поужинаем. Куда там я эту скатерть запихнул… – Баюн порылся в мешке, доставая оттуда походные мелочи.

Вытащив аккуратно перевязанный сверток, он расстелил на столе узкую скатерть и оглянулся на меня.

– Что хочешь, проси.

– Эм… борща хочу. С мясом и зеленью. И с картошечкой. Вкусного, чтоб со сметанкой, как в деревне… – размечталась я.

– Почему бы и нет. Эй, скатерть, по моему хотенью, по царскому веленью, подай нам борща, да со сметаною! И сырников. Мне еще кошачью половину кормить… – проворчал Баюн, сурово глядя на пустой стол.

Скатерть шевельнулась и откуда ни возьмись на столе появилась огромная миска с грудой дымящихся золотистых сырников и целый горшок борща, от которого шел дивный запах. Рядом, в мисочках поменьше, стояли зелень, сметана и свежий хлеб.

– Так вот откуда у Яги было столько вкусностей… – прошептала я, облизываясь от предвкушения.

– Ну да… с ее обязанностями готовить некогда, вот я ей и подарил в свое время две такие.

– Ты? – моему удивлению не было предела.

– Ну да. А что такого? Ты, кстати, спрашивала, кто я такой и откуда. В доме безопасно, так что можно и рассказать, тем более, что тайны тут никакой нет. Я – царь.

От таких откровений у меня чуть челюсть не отпала.

– Это как… царь. В смысле, настоящий?

Баюн, усевшись за стол, уже наливал себе борща. Я поспешила последовать его примеру, от голода уже в животе урчало.

– А какой еще? Настоящий, конечно. Бывший, правда. Или, если правильнее сказать – мертвый.

Деревянная ложка выпала у меня из рук, со стуком упав на стол.

– Что значит мертвый? – я старалась, чтобы мой голос прозвучал спокойно, но на всякий случай отодвинулась подальше от стола.

Баюн, медленно поднявшись, с недоброй ухмылкой подошел ко мне вплотную. Чувствуя, что в горле появился комок, я судорожно сглотнула, глядя на него снизу-вверх. Он наклонился ко мне, так, что его лицо оказалось совсем близко. Зеленые глаза стали хищными, как у лесного кота.

– Экая ты недогадливая, девица…

Я замерла, боясь шелохнуться. Все мысли из головы куда-то пропали, остался только запах, исходивший от Баюна – он пах лесными цветами, хвоей и… ночью. Взгляд юноши буквально жег мою кожу, хотелось стыдливо прикрыться и отвернуться, чтобы сбросить наваждение.

Но когда тяжелая ладонь Баюна легла на мое плечо, я вздрогнула и вскочила, едва не опрокинув стол. Мой взгляд лихорадочно заметался по комнате, лицо покраснело, и я инстинктивно сжала руки в кулаки. Заметив, насколько мне некомфортно от его действий, Баюн, вздохнув, отошел и сел на прежнее место.

– Ешь давай, и скатерть не пачкай. Ты и сама не совсем живая, коли на то пошло. В этом мире живешь, а в другом о тебе только память осталась. Яга просила тебе не говорить, но думаю, ты должна знать… в ту ночь, в лесу, ты погибла. Замерзла насмерть, и только благодаря Яге получила второй шанс на жизнь в другом мире. В тот, прежний, тебе возвращаться запрещено. Вот и со мной почти так же было…

Я послушно взялась за ложку. Борщ и впрямь был, что надо – наваристый, густой, с большим куском ароматного мяса. Только после услышанного есть резко перехотелось. Жевала, не чувствуя вкуса. Слова Баюна с трудом укладывалось в моей голове. Я даже ущипнула себя за руку, чтобы проверить – точно ли жива? Ну… судя по резкой боли – вполне. Баюн, тем временем, продолжал:

– Хочешь – верь, не хочешь – не верь, но я был законным царем тридевятого царства. Править старался справедливо, и долгое время все шло, как надо. Народ не жаловался, города стояли белокаменные, люди жили сыто, ни в чем нужды не зная. А потом настало мне время жену искать. Горд я был в то время, думал – коли силой волшебной наделен, простушку замуж брать не стану. Отправил гонцов по всему царству, искать красных девок, что силой волшебной наделены…

Баюн примолк, а я, усмехнувшись, молча подумала, что все мужики и впрямь одинаковы – смотрят только на внешность и статус. Вслух же сказала другое:

– А дальше что было?

Он вздрогнул, словно очнувшись от тяжелых мыслей.

– Ну, привозили… много. Да ни одна не подошла.

– Это как так? Неужто все слишком страшные или слабые были? – опять усмехнулась я.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, не так… красивые были. И сильные были. И те, в ком все поровну сочеталось. Только не нашел я ни одной, что захотел бы навсегда своей назвать. А потом прислали мне весть, что мол живет одна девица-краса в дальней деревне. И даром наделена чудесным, и ликом прекрасна, и стройна, как молодая береза. Только один изъян – замужем она. Ну, собрался я, да поехал. Решил посмотреть.

– Зачем? Сам же сказал, что у нее муж был…

Баюн снова тяжело вздохнул, уткнувшись взглядом в стену. Было видно, что рассказ дается ему нелегко.

– Затем, что крепко мне эта мысль в сердце запала. Хотел убедиться, что врут гонцы, и ничего особенного в той девице нет. Только вот, когда приехал, и увидел ее…

Я понимающе цокнула языком.

– Что, прям такая красивая была?

Баюн кивнул, все еще гипнотизируя взглядом стену.

– Да. Прям такая. И не только… было в ней что-то особенное. Отличное от остальных. Понял, что не смогу без нее, словно жизнь все краски потеряла. Только о ней и думал. Потом я узнал, кто она такая, и поплатился за свою ошибку всем, что имел. В том числе, собственной жизнью.

– И кто же она была? Дай угадаю… Василиса Прекрасная? – снова вспомнила я старые сказки.

Баюн посмотрел на меня и странно улыбнулся.

– Нет. Василису я видел, и она меня не впечатлила. Да, красивая, только уж больно на своей красе помешана. Ничего вокруг, кроме себя самой, не замечает. А Премудрая, наоборот, с силой своей носится, как с тухлым яйцом, и кроме той силы ей вообще ничего не надобно. Ну а мне такое не по душе.

– Привередлив ты больно, усатый. Ладно, а в чем вина-то твоя была, неужто силой красавицу свою в жены взял?

Баюн догрыз кусок хлеба и тут же потянулся за новым.

– Именно так. И не только. Мужа ее погубил, да и многих других людей тоже.

Я тяжело вздохнула. Вот те раз – милый котик оказался матерым преступником. И Яга отправила меня с ним в путешествие. Вдвоем. Наедине!Ощутив, как меня окатывает волной обиды, гнева и страха, попыталась успокоиться, и вдруг ощутила, что злость была не самой сильной эмоцией… почему-то стало грустно и больно, словно эта история из прошлого Баюна и меня каким-то боком касалась. Странное чувство… откуда оно вообще?!Так и не разобравшись, я саркастически усмехнулась.

– Ну, что сказать – «повезло» мне, конечно. В одном мире от насильника сбежала, так мне в другом не просто насильника, но еще и убийцу подсунули. Интересно, и за что мне это все?..

Зеленые глаза Баюна потемнели, он отвел взгляд в сторону и некоторое время сидел молча, не спеша отвечать. Я этого, впрочем, и не ждала – вопрос-то был риторическим. Когда он наконец заговорил снова, я вздрогнула – настолько глубоко погрузилась в свои невеселые мысли.

– Ада. Я не причиню тебе зла. Понимаю, что поверить в это непросто, но я могу поклясться чем угодно, что не совершу подобной ошибки. То, что я сделал, было в другой жизни, и я тоже тогда был другим. За прошедшие годы я осознал все, что натворил, и в этот раз выбираю правильный путь. Я правда хочу все исправить.

– Ааа… так это было давно, верно понимаю? – протянула я, чтобы ответить хоть что-то.

В слова Баюна мне и впрямь верилось с трудом.

– Да, давно. Много лет прошло с тех пор, хоть по мне и не видно.

– Это сколько же тебе сейчас? – заинтересованно взглянула я на Баюна, рассматривая его лицо.

– Не считал. Для меня после того случая каждый день, как год.

– Это почему, совесть замучила? – я наконец-то доела и безразлично отставила пустую миску, думая только об одном – как бы побыстрее найти маму и сестру, чтобы распрощаться с Баюном навсегда.

– И она тоже, но кроме нее еще и проклятие бед добавляет. Бед я наворотил немало, а время ограничено. Та девица… как я уже сказал, совсем непростой она оказалась. И за обиду свою наказала меня по всей строгости. Мало того, что оборотнем сделала, так еще и закляла вечно в нее влюбляться, где бы и кем бы она ни переродилась. И пока она меня в ответ не полюбит – быть мне одному, и с каждым годом все больше в кота превращаться, а человеческую свою половину терять безвозвратно.

– Вот это ничего себе… – ошалело пробормотала я, покачав головой.

Баюн наконец перестал гипнотизировать взглядом стенку и встал из-за стола.

– Ладно. Хватит разговоров. День завтра тяжелый будет, так что пойдем ко сну готовиться. И Мусия покормить не забудь, придется ему чутка потрудиться.

Я заинтересованно взглянула на своего питомца, протянув ему кусочек мяса. Мусий еду принял с благодарностью, только что-то тихо пропищал в ответ и потерся шершавой щечкой о мою руку.

– Ой, а ему мясо-то можно?! – запоздало спохватилась я.

– Коли ест, значит можно. Яга вроде говорила, что они всеядные. Как закончит, скажи ему, чтобы оплел всю избу ветвями до самой крыши.

– Слышал наказ, кроха? Надо исполнять. Если сможешь, конечно… – ласково прошептала я, гладя ивника указательным пальцем.

Он благодарно замурлыкал в ответ и спрыгнул с моего плеча. Поднатужился, так, что аж листики на голове затрепетали, и я тут же услышала, как снаружи раздаются какие-то шорохи. Видимо, Мусий и впрямь справился, потому что через некоторое время он сонно забрался ко мне на руки, тут же свернувшись клубочком.

– Эй, что это с ним?! – забеспокоилась я.

– Устал. Маленький он еще, в полную силу не вошел. Ничего, подремлет немного и снова окрепнет. Главное не переживай, вреда ему от этого точно не будет.

Я кивнула, встала из-за стола и отнесла ивника в корзинку, где заботливо уложила его, укрыв пуховым одеяльцем. Малыш смешно сопел и попискивал во сне.

– На полати ляжешь, али на лавку? Печь тут сама по себе топится, тепло везде будет. –Баюн вопросительно взглянул на меня.

– Да неважно куда, ты ж опять ночью придешь и мурчать будешь. – мрачно пошутила я, заметив, как Баюн сразу напрягся.

– Ну, могу и не приходить.

– Ох, какие мы гордые. Да приходи уж, кто тебе запретит. Только будь добр – кошачью личину не меняй, негоже девушке с чужим мужчиной диваны делить.

– Чего делить? – не понял Баюн.

– Да полати, али лавку. Неважно.

– А. Понял. На, ложись. – он подошел ближе, протягивая мне меховое покрывало, но так, чтобы наши руки даже случайно не соприкоснулись.

Ночью я опять не могла уснуть – мысли роились в голове, заставляя меня заново вспоминать прошедший день. Жуткий лес, рассказ Баюна, его странное поведение… слишком много событий, какой тут сон?Не буду врать – боялась я его теперь, и сильно. И думала, как лучше себя с ним вести. Шарахаться по углам и страх показывать – только злить понапрасну, и мне ли не знать, к чему подобное может привести. К тому же, положение у меня было совсем незавидное… мы в лесу, полном нечисти, которой только позволь – тут же на части тебя порвет и спасибо не скажет. По идее, Баюн и Мусий – единственные мои защитники, да и Яга не дура, вряд ли отправила бы со мной того, кто способен меня убить. Может, Баюн и правда раскаялся?.. бывает же, что люди меняются.

Едва подумав об этом, я чуть не расхохоталась в голос. Ничему меня, дуру, жизнь не учит! Верила, наивная, что после Руслана никому не дам себя обвести вокруг пальца, и вот что получилось. И, что самое смешное – я, бестолковая, уже почти Баюна жалела! Странное чувство, появившееся после его прикосновения, не давало покоя. Задумавшись об этом, я с ужасом осознала – меня. К нему. Тянуло.

От этой мысли я чуть не начала задыхаться. Да что со мной такое, с ума я сошла, что ли?!

До боли закусив губу, лежала, невидящим взглядом уставившись в потолок. Баюн, словно почуяв, что я не рада его соседству, в этот раз устроился на другой лавке, причем в кошачьем обличье. И лежал, наполняя комнату тихим мурчанием, от которого я вдруг начала зевать.

Усталость манила меня в сонное царство, мысли путались. Да, жизнь у Баюна как-то не очень сложилась… хоть и сам во всем виноват, а все же – жестко прокляла его та красавица, слишком уж много условий для снятия ее чар… а ведь на кону – жизнь. С другой стороны, я бы вряд ли поступила иначе, если бы чужак силой взял меня в жены, да еще и погубил близких.Мурчание стало чуть громче и мелодичнее, я в очередной раз широко зевнула и вдруг провалилась в сон. Снились мне лесные тропы, полные шорохов и теней, зеленые огоньки глаз и неприятные, зловещие существа, с острыми и тонкими, как иглы, зубами.

Впрочем, как оказалось – не только снились. По ощущениям, было уже далеко за полночь, когда я подскочила на лавке, проснувшись от удара, который сотряс всю избушку до самого основания...