Текст книги "Маленькая леди и принц"
Автор книги: Эстер Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)
– Хорошо вам говорить, когда вы сами намылились в казино,– проворчал Ники.
Впрочем, он знал, что проиграет в этом противоборстве, и сдался прежде, чем Александр метнул на него сердитый взгляд.
После ужина было еще очень тепло, поэтому мы отправились пить кофе в кормовую часть палубы, откуда пронаблюдали, как красное солнце закатывается в потемневшее море. Яхта плавно возвращалась к пристани. В окнах домов с плоскими крышами на горном склоне Монте-Карло зажглись желтые огни, побережье осветилось фонарями, и казалось, будто вдоль причала и по улицам кто-то невидимый натянул нити с бриллиантами.
– Волшебство, да и только! – Я вздохнула, положила в рот очередную шоколадную конфету и снова откинулась на подушки. – Десятки клубов и маленьких баров… Только представьте себе!
– Ты бывала в «Блэкпул иллюминейшнс»? – спросила Леони. – Публика там обыкновенная. Но обстановка очень даже ничего!
– Я туда еще не заглядывал,– сказал Ники. – Как-нибудь съездим вместе с тобой.
Я посмотрела на Ники, желая проверить, не иронизирует ли он, однако не заметила в его глазах и капли насмешливости. Вообще, надо заметить, обхаживал Леони он с особой тщательностью. Я вполголоса сказала ему об этом, когда мы поднимались на верхнюю палубу. Ники скорчил гримасу и пробормотал что-то о «спокойных» и о том, как занятно «решать непростые задачки».
– Но с тобой все, естественно, намного сложнее,– добавил он, взмахивая ресницами, отчего
меня охватила легкая дрожь. – Тебя даже сравнивать ни с кем нельзя.
– Верно,– ответила я. – Нельзя.
Произнося эти слова, я чувствовала, как во мне медленно танцуют языки Милочкиного пламени. Без него было не обойтись. В конце концов, я прогуливалась по яхте, в вечернем платье и золотистых сандалиях. А рядом шел Ники. Вообще-то для того, чтобы в его присутствии быть Милочкой, я вовсе не нуждалась в парике. Этот парень умел разыскать во мне Милочку и вытянуть ее наружу, подобно заклинателю змей, который заставляет кобру подняться из корзинки.
Если можно так выразиться. Из-за Ники я даже нередко думала двусмысленными метафорами.
Нельсон тем временем пытался разговорить Леони. Закончились его потуги длинной лекцией о праве наследования, однако он выдержал это испытание весьма достойно, даже поддакивал и издавал разнообразные «мм» и «угу», по-моему, во вполне подходящие минуты.
В целом же, подумала я, когда яхта величественно входила в гавань, и вся наша компания, и этот вечер просто восхитительны!
– Желает кто-нибудь выпить? – спросил Ники, отстраняясь от перил, у которых мы остановились, чтобы полюбоваться россыпью огней в сгущавшихся сумерках. – Если хочешь, Нелли, я распоряжусь, и специально для тебя приготовят кружку чая.
– Нет, спасибо,– сквозь зубы процедил Нельсон.
– А я бы не отказалась от чашечки ирландского кофе,– сказала Леони.
– Захотелось чего-нибудь горяченького и бодрящего? Что ж, устроим! Пошли со мной вниз,– ответил Ники, многозначительно подмигивая мне.
Я притворилась, что ничего не заметила, но, когда он исчез из виду, поежилась.
– Холодно? – тотчас спросил Нельсон.
Я и глазом не успела моргнуть, как он снял свитер и накинул его на мои обнаженные плечи.
– Спасибо,– пробормотала я, укутываясь. Я ни капли не замерзла, но меня очень тронул этот заботливый жест. – Потрясающий вид!
– Да,– ответил Нельсон, странно на меня глядя. – Потрясающий…
Он сдавленно кашлянул.
Я расценила его неловкость как нежелание признавать красивым что бы то ни было, связанное с Ники, и взяла Нельсона за руку.
– Спасибо, что приехал со мной и что так стараешься быть сдержанным. Я это очень ценю. Ты настоящий ангел.
– Я делаю это ради тебя,– напомнил он.
– Знаю. – Я прислонилась к его крепкой надежной груди, положила голову ему на плечо и вздохнула. – Зря говорят: хорошо там, где нас нет. Я, например, никуда не хочу.
Нельсон обнял меня.
– И я.
Мы стояли, прижавшись друг к другу, а члены экипажаукрепляли яхту на стоянке, платить закоторую наверняка приходилось больше, чем стоит дом моих родителей. Я, наверное, хоть целый час рассматривала бы парад сандалий от Гуччи и драгоценностей на прогуливавшихся по пристани, если бы Ники не позвал нас в джакузи.
Сами понимаете, я поспешила туда не ради себя, а из страха за Леони.
ГЛАВА 21
Понятия не имею, когда бабушка и Александр вернулись в свою отдельную каюту, знаю лишь, что в половине первого, когда разошлись мы, их еще не было на яхте.
Утром они тоже долго не показывались. Завтракали мы, полулежа в шезлонгах, горячим кофе в серебряных чашках, теплыми круассанами с несоленым маслом, нарезанными на дольки фруктами, соком и мюсли. Когда же бабушка наконец вышла, на ней были солнцезащитные очки с огромными стеклами, так что определить, как сказалась на ее внешнем виде бессонная ночь, я не могла. За ней следом появился пышущий бодростью Александр. Извинившись, он отправился в качестве утренней зарядки понырять с задней палубы.
– По-моему, он заключил сделку с дьяволом,– протяжно произнес Ники, беря с тарелки еще один круассан. – И, наверное, где-то прячет картину с изображением дряхлого-предряхлого старика, страдающего артритом и остеохондрозом.
Я взглянула на бабушку, потягивающую кофе.
– У нас, надо полагать, тоже где-то есть такая картина,– сказала я. – На ней сгорбленная старушка с вязанием и в скучных туфлях.
– Это они? Папарацци? – спросила Леони, прикрывая рукой глаза.
Мы все взглянули на море. Действительно: нас догоняли несколько небольших быстроходных катеров. В них то и дело мигали вспышки. Наверное, фотокамеры, решила я.
Издав приглушенный возглас, я вскочила с шезлонга и помчалась переодеться. А когда вернулась в платье от Пуччи, золотистых сандалиях и с рассыпавшимися по голым плечам светлыми волосами, Нельсон и Ники уставились на меня так, будто видели впервые в жизни.
– Это всего лишь парик,– пробормотала я, смущенная таким пристальным вниманием, особенно Нельсона: он сейчас смотрел на меня не менее напряженно, чем Ники.
– Сними его,– холодно велел Ники.
– Что? – почти вскрикнула я.
– Парик. Сними его.
– Не могу! Тебя должны сфотографировать с потрясающей блондинкой-подругой!
– Кто это сказал? – Ники смотрел на меня немигающим взглядом, от которого по моей спине бегали мурашки. – Во-первых, слишком жарко. Во-вторых, пусть сфотографируют с потрясающей брюнеткой. Какая разница?
Я округлила глаза. Что он имел в виду? Дело было определенно не только в парике. Неужели ему хотелось… чтобы с ним на снимках в качестве таинственной подружки красовалась я?
Совершенно не годная на эту роль…
Мы смотрели друг на друга. У меня в животе закружили бабочки, несмотря на все мои старательные попытки прекратить это безумие.
– Мел! – строго произнес Нельсон, но я не обратила на него внимания.
– Впрочем… можно, конечно, сказать, что я перекрасилась… – пробормотала я.
– Позволишь?.. – спросил Ники, подходя ко мне и протягивая руку.
Сцена была бы чарующей и нежной, и я чуть было не разрешила ему снять с меня парик, но вовремя вспомнила, что под роскошными локонами у меня плотно облегающая нейлоновая шапочка, двадцать шпилек и мои собственные прилизанные волосы.
– Буду через пару минут! – пропищала я, уже устремляясь прочь с намерением вернуться в каюту и проделать все необходимое. Когда я снова вышла на палубу, даже стерев с губ помаду устрашающего вида проворные катера были гораздо ближе. На них размещалась, очевидно, целая команда репортеров.
– Послушайте-ка,– сказала я, оглядываясь,– надо бы убрать пустую бутылку из-под вина ипринести несколько бутылочек минералки А какие-нибудь книги тут есть?
– Книги? – переспросил Ники таким тоном, будто я затеялапритащить на палубу бегемота.
– У них на редкость зоркий глаз,– напомнила я ему. – Они подметят все, каждую мелочь. Не оставят без внимания ни единой складочки на нашей одежде, ни единого пакетика с чипсами. Может, найдется шахматная доска?
– По-моему, для окружения Ники куда больше подошел бы спортивный тренажер,– сказал Нельсон.
– Принесите шахматы,– распорядился Александр, обращаясь к стюарду. – И нарды.
Через несколько минут на палубе разыгрывалась сценка по моему сценарию: Нельсон и Леони лежали на подушках и играли в нарды, мы с Ники обдумывали шахматные ходы, а бабушка и Александр принимали солнечные ванны. Чего репортерам вовсе не следовало знать, так это того, что наша партия в шахматы наполовину шла по правилам игры в шашки.
Следовало произвести впечатление, что все мы прекрасно проводим время. Впрочем, так оно и было.
– Мелисса, как я выгляжу? Серьезно или не очень? – спросил Ники, поглаживая подбородок– Слушай, может, мы создадим новую игру, а?
– Нельсон, ты специально поддаешься! – воскликнула Леони, прежде чем я успела ответить.
Повернувшись, я увидела, что она игриво бьет Нельсона подушкой, а тот улыбается широкой довольной улыбкой. Тут мне впервые бросилось в глаза, что у него, одетого в спортивные шорты, очень стройные мускулистые ноги. И я с ужасом поняла: Нельсон по-настоящему флиртует с Леони. Она хихикала, как девчонка, и, казалось, совершенно не помнила о кредитах, налогах и скидках.
– Мелисса,– позвал Ники. – Я спросил, как выгляжу. Может, делаю что-то не так?
– Гм… нет-нет, все так. Ты выглядишь очень серьезным,– ответила я, одаривая его улыбочкой. – Но надолго ли тебя хватит?
– Хоть на целую ночь,– пробормотал он.
– А мне кажется, если вытерпишь минут двадцать, это уже будет удивительно,– сказала я, перепрыгивая своей пешкой через пешки его высочества.
Нельсон у меня за спиной насмешливо фыркнул, но я не обратила на него ни малейшего внимания.
Нас долго фотографировали, а мы продолжали играть. Потом команда фотографов помахала нам руками и исчезла, как раз к тому времени, когда привезли ланч на серебряных тарелках с куполообразными крышками.
После ланча мы лежали в полудреме, овеваемые нежным бризом. «Китти Кэт» бесшумно скользила по прозрачным средиземноморским водам.
– Они возвращаются,– внезапно сказал Ники.
– Кто? – спросила я, не открывая глаз.
– Фотографы.
Я приоткрыла глаза и с замиранием сердца увидела, что Ники так и подмывает выкинуть фокус.
– Мел,– сказал он,– ты когда-нибудь плавала на РИБе?
– На чем?
– На небольшой надувной лодке. Мы храним их на корме. Двигатели у них за бортом – просто песня! – Ники подмигнул. – Не хочешь прокатиться?
– Мы только что плотно поели,– твердо сказала я.
– Я имею в виду на РИБе.
– Я прекрасно поняла, что ты имеешь в виду. Нет, спасибо. Я лучше полежу.
– Не бойся,– продолжал упрашивать меня Ники. – Этими лодками я управляю прекрасно. Пошли.
– Нет,– стояла на своем я. Нельсон спустился вниз, чтобы поболтать с экипажем. Может, поэтому Ники и приспичило продемонстрировать, на что способен он. – Не желаю приближаться к воде.
– Ну, как хочешь! Ты многое теряешь,– проворчал он, явно горя желанием показаться фотографам во всей красе. – Леони?
Леони покачала головой.
– Нет, спасибо. Моя страховка не распространяется на экстремальные водные развлечения.
Ники на миг задумался и пошел к шезлонгам, в которых, переговариваясь и хихикая, отдыхали бабушка и Александр.
– Мелиссе в голову пришла блестящая идея. Если мы с ней вместе прокатимся в РИБе прямо перед фотографами, будет замечательно, согласны? – Он повернулся ко мне и громким голосом добавил: – Я ведь дал интервью о том, что очень люблю поуправлять лодкой…
– Действительно, отличная мысль, Мелисса! – крикнул Александр. – Ступайте!
– Умница, детка,– похвалила бабушка. – Только смотри не упади за борт!
Я опалила Ники грозным взглядом. Пререкаться больше не имело смысла.
– Что ж, идем. Но учти: если я шлепнусь в воду или ты начнешь валять дурака, я тебя убью.
– Не переживай,– ответил он, оживленно потирая руки. – Все будет тип-топ.
Члены экипажа помогли нам забраться в небольшую надувную лодку, и Ники пустился на бешеной скорости нарезать огромные круги вокруг катеров с фотографами. Лодку сильно качало.
Должна признать, мне это незапланированное удовольствиепришлось очень по душе. Мои волосытрепал ветер, лицо нежно ласкало солнце, а спасательный жилет услужливо скрывал живот. Ники весь светился мальчишеским счастьем, а когда я визжала от удовольствия, во весь рот улыбался Признаюсь, мне было приятно делить с ним эту радость.
– Фотографии получатся – высший класс! – прокричал он мне в ухо. – Ты выглядишь божественно!
– Ты тоже! – проорала я в ответ. – Настоящий принц, который в ответе за свое судно!
Ники пристально посмотрел на меня. Мы сидели плечом к плечу и так близко, что я чувствовала на своей щеке не только водную пыль, но и его дыхание.
– А ты – ни дать ни взять настоящая принцесса.
Когда он произносил эти слова, я не могла отвести от него взгляд Мое сердце неистово билось – отнюдь не только из-за быстрого плавания. Отвернись, подсказал голос разума. Не то ляпнешь какую-нибудь глупость.
Я заставила себя перевести взгляд на яхту. Нельсон и Леони наблюдали за нами с верхней прогулочной палубы. Нельсон, как мне показалось, махал рукой.
Я помахала в ответ. В эту минуту к ним присоединились Александр и бабушка. Александр тоже вскинул руку.
– Черт,– вдруг пробормотал Ники.
Я заметила, что круги нашего движения становятся все меньше и меньше, а скорость нарастает. Внезапно лодка пустилась выписывать безумные восьмерки.
– Ники, что-нибудь случилось? – спросила я, наблюдая, как он отчаянно дергает какую-то ручку.
– Нет! – рявкнул он. – Просто мне хочется проверить, скоро ли тебя стошнит. Разумеется, кое– что случилось! Рычаг заело – не видишь?
Фотографы явно смекнули, что у нас беда, однако, вместо того чтобы принять меры, принялись с удвоенным рвением щелкать камерами.
Мне сделалось дурно, я схватилась за борт обеими руками. Море, еще минуту назад такое синее и манящее, теперь казалось жестоким, губительным и невообразимо глубоким.
– У нас два выхода,– объявил Ники, когда лодка под нами суматошно задергалась и запрыгала.
– Какие?
– Либо доплыть до яхты своим ходом, либо ждать, пока не кончится бензин.
Я в ужасе вытаращила глаза.
– Мне нельзя прыгать в море, идиот! Хотя бы потому, что у меня на лице тонна косметики, а это бикини не предназначено для плавания! Естественно, нам придется ждать!
Ники пожал плечами.
– Мне очень жаль, Мел, но должен тебя предупредить: расход топлива на таких лодках поразительно низкий.
– Ничего другого ты придумать не можешь?
– А ты?
– Черт тебя побери! – воскликнула я, буравя Ники взглядом. Вот в чем заключалась его главная проблема: безгранично очаровательный за ужинами и разговорами, он был совершенно беспомощным, когда следовало что-то предпринять. Такова оборотная сторона мальчишества. В некоторых случаях мужчине следует быть мужчиной. – Делай же что-нибудь! – крикнула я.
Ники с пущим усердием принялся тянуть на себя рычаг, но от этого лодка лишь сильнее накренилась. Меня сбросило с сиденья. Ники закричал, отпустил рычаг и стал в панике размахивать руками. Нас швыряло от одного борта к другому. Я боялась, что вот-вот окажусь в воде.
– Сейчас меня вырвет!
– Свесь голову за борт,– крикнул Ники. – То есть, нет! Выпадешь. Кстати, у нас есть еще один выход.
Я с трудом повернула голову.
– Какой?
– Воспользоваться помощью адмирала Нельсонна.
Тут я заметила, что к нам приближается еще одна лодка. В волосах Нельсона поблескивало солнце.
Я, хоть и изнывала от жуткой тошноты, почувствовала облегчение.
Слава тебе господи! Нельсон нас спасет.
Ники вскинул бровь.
– Может, прикинуться, что я сделал это нарочно?
– Нет! – отрезала я.
В следующее мгновение незаметно подкравшаяся волна подбросила лодку с небывалой силой. Нас подняло на ноги и отнесло к самому борту. Меня накрыла следующая мощная волна, гораздо более холодная, чем можно было ожидать. Я завопила от ужаса и страха, чувствуя, как мое бикини в доли секунды пропитывается водой, а волосы прилипают к лицу. Я неистово держалась за борт, но руки скользили по влажной поверхности.
– Нельсон! – взвыла я, перекрикивая шум моторов.
В рот хлынула соленая вода. В следующее мгновение меня схватили сзади за жилет и уложили на спину на дно лодки. Я раскрыла глаза и увидела над собой синее, как фарфоровый сервиз, глубокое небо. Казалось, на какое-то время мое сердце остановилось, а теперь снова заработало.
Вот прямо передо мной появилось знакомое, скованное испугом лицо Нельсона.
– Мел! – позвал он встревоженным голосом, наклоняясь ниже, чтобы проверить, дышу ли я. – Ты жива? Скажи что-нибудь. Ты живая, Мел?
Обхватив мое лицо своими большими сильными руками, Нельсон принялся отлеплять мои мокрые пряди. Я, потрясенная, продолжала молча смотреть на него.
Тут вдруг до меня дошло, что мой давний друг не очаровашка Лабрадор и не ворчун плюшевый мишка, а мужчина. Настоящий, бесконечно сексапильный мужчина с натренированными мышцами, моряцкой отвагой и крупными чувствительными руками. Мужчина, который прекрасно умеет поддержать разговор за ужином, при этом не льстя и не гримасничая, выбрать подходящую к случаю одежду, но отнюдь не для того, чтобы стать центром внимания, и побеседовать в одинаково дружелюбном тоне и с моей бабушкой, и с членом экипажа. Этот парень, как никто, заботился обо мне. Я здорово перетрусила, но ничего особенно страшного не приключилось. Меня всего лишь окатило волной. Как бы Нельсон действовал, если бы я выпала за борт и пошла ко дну?
– Все хорошо,– хрипло произнесла я.
– Как себя чувствуешь? Если что-то тревожит – говори. Геройствовать сейчас не время. – Нельсон наклонился ниже. – Я знаю, что пловчиха из тебя неважная. Какого черта ты позволила этому идиоту.
– Вытри ей тушь,– сказал Ники. – Нельзя допускать, чтобы на фотографиях она выглядела как панда Чи-Чи.
Я совершенно забыла, что Ники тоже где-то поблизости. По-видимому, забыл о нем и Нельсон. Мы смотрели друг на друга, а лодку мягко покачивали угомонившиеся волны.
– Эй! – воскликнул Ники, кивая на двигатель. – Эй! А что делать со второй лодкой? Думаете, надо отпустить ее на волю?
– Черт возьми,– проворчал Нельсон, переключаясь в режим опытного морехода.
Я следила за ним взглядом, потому как что– либо предпринять или хотя бы подняться на ноги из-за потрясения не могла.
Только теперь до меня дошло, что Нельсон перекинул меня в свою лодку и что в нее же перебрался Ники. Лодка с неисправным рычагом уплывала прочь. Нельсон догнал беглянку и проделал хитрый ковбойский маневр: не убирая с рычага руку и оставаясь одной ногой в нашей лодке, другую ногу поставил в лодку Ники и подтащил ее ближе.
У него потрясающие ноги, снова заметила я, следя за ним из прежнего положения. Сильные, покрыты не слишком густыми светлыми волосами…
– Один парень, который у нас работал, таким вот образом лишился яйца,– проговорил Ники.
Мы с Нельсоном злобно взглянули на него.
– Заткнись! – рявкнул Нельсон. – Или останешься без обоих яиц.
На удивление точно рассчитав время, он с ловкостью и быстротой морского волка перепрыгнул
в неисправную лодку и умело повернул рычаг. Мотор в последний раз буркнул и перешел на тихое бормотание. Николас вернулся в нашу лодку, точно лассо, набросил на неисправный рычаг швартов, подтянул пустую лодку к нам и быстро закрепил ее, завязав несколько узлов.
С той стороны, где остались катера с фотографами, грянули аплодисменты. А бабушку, Леони и Александра теперь окружали стюарды и остальные члены экипажа.
– Нельсон! – воскликнула я. – Ничего более удивительного я не видывала никогда в жизни!
Нельсон гневно взглянул на Ники.
– Лодка могла перевернуться, ты хоть понимаешь это, дурачина?
– Не суетись!
Ники пренебрежительно фыркнул. Теперь, когда опасность миновала, он держался с привычной насмешливостью.
– На твою жалкую жизнь я плевать хотел! – рявкнул Нельсон. – Но вот если бы что-нибудь случилось с Мелиссой, клянусь, я бы…
Я, борясь с очередным приступом тошноты, с трудом села.
– Нельсон, Ники, пожалуйста, не ссорьтесь. Нас ведь все время фотографируют. Не надо доставлять им такого удовольствия.
– Ладно.
Нельсон окинул Ники последним презрительным взглядом и повел лодку назад к яхте.
– Как ты? Нормально? – спросил он, обнимая меня за плечи, когда члены экипажа уже помогали Ники забраться на борт.
– Я…
Что было отвечать? У меня все кружилось и в голове, и в желудке. Как я себя чувствовала, я не имела понятия.
Нельсон вопросительно изогнул бровь. Отдельные прядки его волос завились от влажной пыли, мокрая футболка прилипла к могучей груди. Ощущая его мужественную руку на своих плечах, я чувствовала себя в полной безопасности, но на душе было тревожно.
Нельсон ждал ответа. В поисках верных слов я так разволновалась, что у меня сдавило горло.
– Я вполне нормально,– выдавила я. – Только немного… тошнит. В чем дело?
Губы Нельсона тронула улыбка умиления. Он осторожно провел большими пальцами под моими глазами, вытирая расплывшуюся тушь.
– Ты, в самом деле напоминаешь панду.
– Ты меня еще и не такой видел,– ответила я.
– Верно,– сказал Нельсон. – Но в жизни не испытывал ничего подобного, как в ту минуту, когда ты чуть было не шлепнулась в воду.
Он наклонился и так нежно поцеловал меня в лоб, что по всей моей голове, по спине, рукам и ногам побежали мурашки.
Потом мы с помощью членов экипажа забрались на борт. Я сделала несколько шагов, почувствовала, что у меня подгибаются ноги, и тяжело опустилась в шезлонг.
– Восхитительно! – прокричал Александр, сердечно пожимая руку Нельсон а. – Бесподобная спасательная операция! Молодец!
– ОНельсон! – воскликнула бабушка, расцеловывая героя. – Честное слово, в какую-то минуту мне показалось, что там сам Дэниел Крейг!
– Та лодка была ужасно неисправна! – как мог громко объявил Ники. – Неисправна! Рычаг надо срочно менять! Нам с Мелиссой грозила смертельная опасность!
– Но теперь все позади, а мы целы и невредимы,– произнесла я, вспоминая о своих обязанностях. – Только вот… мне бы привести себя в порядок.
Добравшись до своей каюты, я промчалась в ванную, и меня вырвало.
Стоя под душем, я старалась успокоить скачущие во все стороны мысли. Кровь в висках до сих пор взволнованно стучала, и я никак не могла отделаться от образа Нельсона – он упрямо стоял перед глазами. Дело было не только в благодарности к нему за то, что он спас меня. Покоя мне не давал скорее взгляд, каким он смотрел на мое лицо, когда еще не знал, жива ли я. И мои собственные чувства, наполнявшие душу в те самые мгновения.
Раздумывая обо всем этом сейчас, я ревновала Нельсона к Леони, вспоминая, как он смеялся ее шуткам. Испытывала приступ гордости за его умение со вкусом одеваться, замирала от радости, переносясь мыслями в минуты, когда я возвращалась домой после выходных, проведенных в Париже, и возносилась на седьмое небо, думая о том, что никто в целом мире, кроме Нельсона, не умеет делать фирменный массаж ступней и так поджаривать курицу. Все это я знала о своем соседе давным-давно. А настоящего мужчину увидела в нем только сегодня.
Выбравшись из душа, я оделась и упала на кровать.
Нет, честное слово! Как я могла до сих пор не замечать самого главного?
Приоткрылась дверь, и показалась бабушкина голова. В сияющих глазах читалось любопытство.
– Привет, детка! Решила узнать, как ты себя чувствуешь после этого кошмара.
– Спасибо, хорошо,– ответила я, торопливо вставая с кровати.
– Алекс очень беспокоится за тебя и крайне зол на Ники. А Нельсона, по-моему, готов сделать почетным командующим военно-морских сил Халленберга или кем-то в этом роде. Отличная мысль, правда? Нельсону очень пойдет фуражка.
Военная форма на Нельсоне смотрелась бы замечательно.
– У тебя есть солнцезащитный крем? – спросила бабушка. – Мой закончился.
– Да, есть, но я дала его Ники, потому что сам он забыл купить. Наверное, тюбик в его каюте.– Я сделала шаг к двери и слегка пошатнулась. – Схожу заберу крем и принесу тебе.
– Ты уверена, что нормально себя чувствуешь? – спросила бабушка, поддерживая меня под руку. – Пожалуй, я пойду с тобой.
Мы вместе приблизились к каюте Ники – такому же великолепию в стиле ар-деко, настоящему гостиничному номеру. Точнее, чтобы разглядеть восхитительные медные светильники и хрустальные бокалы, следовало присмотреться – все в этой каюте покрывала пестрая мешанина одежды, журналов и влажных полотенец. Мы с бабушкой нахмурились.
– По-моему, он думает, что горничным больше нечего делать, что подбирать его тряпки они почитают за счастье. Надо серьезно поговорить с ним.
– Должно быть, крем где-то здесь,– сказала я, проходя к письменному столу красного дерева и принимаясь искать свой тюбик среди бумаг и МРЗ-плееров. – Ники взял его у меня сегодня утром. Я…
Мой голос оборвался, когда я подняла «Тайме», раскрытую на разделе спортивных новостей, и увидела красную сафьяновую коробочку для кольца.
– Что это? – тотчас спросила бабушка. – Кольцо?
– Думаю, да. – Я взяла коробочку и покрутила ее в руках. Она была старинная, с золотистым тиснением. – По-моему, такие вещи хранят в сейфе или в каком-нибудь другом надежном месте?
Расстегнув крошечный золотистый замочек, я подняла крышку и увидела на фоне старого темно-малинового бархата необыкновенно крупный бриллиант, окруженный круглыми сапфировыми лепестками искусной огранки. Оправа была тоже старинная, прикрепленная к платиновому колечку. В свете солнца, лившемся сквозь иллюминатор над окном, камни так волшебно блестели, что казалось, кольцо ненастоящее.
– Боже мой! – пробормотала я. – Это, случайно, не подделка?
– Дай-ка взглянуть. – Бабушка ловко достала вещицу и потерла ее камнями о бокал. – Нет, не подделка. Уважающая себя женщина должна уметь определять ценность подобных украшений,– объяснила она в ответ на мой изумленный взгляд.
– Но на кой черт оно понадобилось Ники? – спросила я. – Может, его вернула Имоджен, когда он бросил ее?
– Полагаю , такая, как Имоджен , и не подумала бы возвращать подобную красоту. – Бабушка фыркнула. – Знаешь, мне кажется , это фамильная драгоценность. Его носила мать Александра.
Она как-то странно на меня посмотрела.
– Что?
– Да нет, ничего. Я просто подумала…
– О чем?
– Гм… –Бабушка помедлила. – На яхте всего три женщины. Мне Ники вряд ли планирует вручить это кольцо, а Леони он знает всего лишь один день. Даже такой, как он, наверняка не стал бы принимать столь скоропалительные решения. Так что… – Она приподняла бровь. – Может, ему вздумалось кое-кого поблагодарить за столь эффективную помощь?
– Но ведь такие кольца дарят, когда делают предложение! – выпалила я.
Мы с бабушкой уставились друг на друга.
– Правильно? – настойчиво спросила я. – Тебе что-нибудь известно об этом?
Бабушка покачала головой.
– Детка, я знаю только, что Ники восхищен тобой гораздо больше, чем можно подумать по его поведению. И Александру ты очень нравишься. Но ничего конкретного мне никто не говорил. Во всяком случае…
Она умолкла на полуслове и задумалась.
Я принялась невольно вспоминать недавние наши с бабушкой разговоры. Последнее время мы встречались и беседовали в основном дома у моих родителей. Не она ли все это спланировала? – молнией сверкнуло у меня в голове. Не ей ли пришло на ум свести нас с Ники, убедить всех и каждого в том, что я и есть та самая подходящая женщина, которая сумеет навести порядок в Новом Холленберге? Может, не столь важно, станет ли Ники настоящим старомодным принцем, может, их главная затея – приучить меня к его привычкам? А дорогие наряды, которые оплачивал Александр, ужины в шикарных ресторанах, его кредитная карта… Не было ли все это своего рода тестом?
Глаза бабушки оживленно блестели, но она избегала встречаться со мной взглядом. И то и другое лишь подтверждало мои предположения.
– Но ведь мы с ним даже не…
Я замолчала, совершенно сбитая с толку. То, что Ники Плейбой в состоянии сделать предложение девушке, с которой он ни разу не переспал, никак не укладывалось в моей голове. Впрочем, может, Ники Наследник Трона смотрел на жизнь совершенно иначе. Признаться честно, я имела весьма смутное представление о том, по каким критериям титулованные особы выбирают жен и мужей.
– Даже не целовались? – спросила бабушка, с видом заговорщицы изгибая свою идеально выщипанную бровь.
– Да… Во всяком случае, по-настоящему, – призналась я. Мне вспомнилось наше сНики прощание в машине тем вечером, после ресторана. Было и множество других минут, когда я могла поцеловать его, а он непременно ответил бы. Однако в том, что между нами ничего так и не случилось, как ни странно, и заключалась вся романтика наших отношений. – Кое-что было… Нечто подобное… Но, до… конечно, не доходило… Я широко раскрыла глаза. – Понятно,– торжественно произнесла бабушка. – Значит, надо понимать, твой урок об уважении к женщине он усвоил вполне неплохо. Браво, детка!
Я, стараясь не обращать внимания на свое взволнованно бьющееся сердце, искоса взглянула на нее. Начни обсуждать свою сексуальную жизнь с собственной бабушкой – и откроешь ее (бабушку) с новой стороны. Бабушка взяла меня за руки. – И что же ты намерена ответить? Я потупила голову, не в состоянии мыслить ясно. Что мне следовало ответить? Выйти замуж за Ники я не могла, но мы, вне всякого сомнения, подружились. У нас обоих было не вполне радужное детство и проблемные семьи, поэтому мы отлично понимали друг друга. В некоторых вопросах я была с Ники так откровенна, как не бывала ни с кем, даже с Джонатаном. Не исключено, что Николас влюбился в меня. В жизни ведь чего только не случается! А я в подобных вещах не раз глубоко заблуждалась.
– Ники потрясающий парень… – начала я и вдруг замолчала.
Бабушка неотрывно смотрела на меня, очевидно полагая, что я просто не могу разобраться в своих растрепанных чувствах.
– Мелисса, детка! Знаю, ты совсем недавно порвала с Джонатаном. Если проблема лишь в этом, я уверена, Ники с удовольствием даст тебе время на раздумья, но, поверь, более разумного решения он не принимал никогда в жизни. Скажи… – Она взяла меня за подбородок и внимательно изучила мое лицо. – Только, пожалуйста, честно, детка, потому что это очень-очень важно. Ты любишь Николаса?
О господи. Я моргнула, подбирая правильные слова. Разумеется, это было очень важно. Возможно, бабушка преследовала и собственные цели – надеялась, что наш брак с Ники навсегда скрепит их отношения с Александром. Однако я поверить не могла, что она, не кто-нибудь другой, пыталась устроить за моей спиной мое будущее. Точно так же, как папа и Джонатан!
– Бабушка, естественно, у меня по отношению к Ники есть определенные чувства, но как ты могла строить подобные планы без моего ведома?
– Что? – спросила бабушка. – Не понимаю. Честное слово, я понятия не имела.
