Текст книги "Маленькая леди и принц"
Автор книги: Эстер Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
– Что? – Лицо Ники вытянулось.
Я хлопнула в ладоши.
– Меня посетила замечательная мысль. Если общественность узнает, что ты продолжил учебу, потому что хочешь стать достойным преемником деда, мнение о тебе изменится коренным образом. Займись изучением экономики, или международной политики, или чего-нибудь еще.
– Надеюсь, ты это не всерьез?
Я кивнула.
– Еще как всерьез.
– О господи! Только учебы мне и не хватало! – вздохнул Ники.
В эту минуту я заметила женщину из благотворительного фонда, мечтавшего спасти слонов, взяла Ники за руку и резко развернула. Александр прислал мне целый список людей, с которыми, по его мнению, было бы полезно пообщаться Николасу, и я намеревалась исполнить желание старика. Через тридцать минут, за которые мы с кем только не побеседовали, Ники отвел меня в сторону.
– Идем! – сказал он, подталкивая меня к выходу.
– Куда? – спросила я.
Ники остановился и расширил глаза.
– В туалет, естественно. Ты же не доверяешь мне и даже туда одного не отпустишь! А в здешних кабинках запросто помещаются двое. Или даже трое. Откуда я знаю? Лучше не спрашивай.
– В туалет я с тобой не пойду!
– Не пойдешь?
Ники наклонил голову набок, и его темные волосы свесились густой волной.
– Нет!
Знаю, я как дура покраснела, а ведь не должна была. Понимаю, Ники хотел позлить меня, поставить в неловкое положение.
Николас потер руки.
– Прекрасно! Тогда увидимся после. Можешь не ждать меня под дверью. Я тебя найду.
До меня дошло, что это ловушка.
– Я прогуляюсь где-нибудь неподалеку,– возможно более небрежным тоном произнесла я. – Все равно с минуты на минуту начнется матч.
Мы оставили общество дам в шелковых чулках и джентльменов с сигарами, стоявших тут и там небольшими группками, и прошли через деревянную веранду к удобным портативным туалетам.
Едва Ники скрылся в кабинке, я открыла сумку и принялась рыться в ней в поисках телефона, но первой под руку попалась трубка Ники, которая как раз в этот миг запищала, приняв эсэмэску.
Сотовый у него был такой, в каких сообщения сразу высвечиваются.
ВО СКОЛЬКО СЕДНЯ ВСТРЕЧАЕМСЯ? СВИНХХХХХХХХХХХ.
Я невольно прочла адресованный не мне текст. Моя грудь высоко поднялась от стыда и смущения. Тут, следом за первым, пришло второе сообщение.
ОТ ТОЛСТУХИ ОТДЕЛАЛСЯ?
Взбесившись, я написала ответ: СЕДНЯ НИКУДА НЕ ПОЕДУ, НЕ МОГУ.
Подумав, что слишком это неубедительно, я прибавила: БОЛИТ ГОЛОВА.
Когда Ники вышел из туалета, увлеченно болтая с длинноногой блондинкой в золотистых сандалиях, я как раз нажимала на кнопку отправки. Телефон выпал из моей руки обратно в сумку, будто стал вдруг обжигающе горячим.
– Почему бы нам вместе не выпить? – спросил Ники. Он повернулся ко мне и, уже ведя нас обеих назад, к стойке с шампанским, куда более тихо спросил: – Не мой ли это был телефон?
– Нет! Мой. Здравствуйте,– произнесла я, протягивая руку шедшей нам навстречу даме. Только когда мы приблизились друг к другу, я догадалась, что она гораздо старше, чем выглядит, но прекрасно сохранилась. – Меня зовут Мила Бленнерхескет.
– Джорджина фон Апфель. – Дама сняла солнцезащитные очки с большими стеклами и принялась внимательно меня рассматривать, пожалуй, даже более внимательно, чем позволяли правила приличия, явно о чем-то раздумывая. – Вы, случайно, не родственница Дайлис Бленнерхескет? Вы на нее похожи.
– Родственница,– ответила я. – Внучка.
– Джорджи – давняя подруга моего деда,– объяснил Ники. – Она из Нью-Йорка.
– Больше подруга твоей бабушки, Николас,– поправила Джорджина, не спуская с меня глаз. – Бедняжка Селестина! Нам ее до сих пор ужасно не хватает.
Я догадалась, что в ее словах кроется море не совсем понятного мне подтекста. Слава богу, появилась целая стая официанток, мне вручили бокал шампанского, программку, миндальный бисквит, малюсенькое канапе с огуречным кружком и в довершение всего, будто в шутку,– колбаску на палочке. Пришлось мне, повесив огромную сумку на сгиб локтя, держать это все обеими руками.
– Ужасно жаль, что ее больше нет… – пробормотала я, боясь что-нибудь уронить.
– Николас, где твои хорошие манеры? – ледяным тоном произнесла Джорджина. – Возьми у Милы сумку, а то ей все не удержать.
– Таскать женские сумки? Ну, уж нет! – проворчал Ники. – Представляешь себе, сколько она весит?
– Возьми, кому говорят! – велела Джорджина.
Ники взял у меня сумку и положил ее на землю.
– О! Так намного удобнее,– сказала я.
В эту минуту мой сотовый известил, что пришло сообщение. Извинившись, я положила еду и поставила бокал на ближайший стол и принялась перерывать содержимое своей громадной сумки.
Эсэмэска пришла от Джонатана. Он уже трижды звонил, а теперь написал: ПОЗВОНИ, КАК ТОЛЬКО СМОЖЕШЬ. СРОЧНО.
Мое сердце екнуло, а потом застучало с удвоенной силой. Что стряслось?
– Прошу прощения,– снова извинилась я. – Я должна ответить на сообщение. Дело не терпит отлагательств.
– Пожалуйста, пожалуйста,– насмешливо поблескивая глазами, ответил Ники. – Можешь отойти в сторонку. И не торопись.
– Хорошо,– сказала я, перекладывая в карман и его телефон. Так, на всякий случай. – Присмотришь за моей сумкой, ладно?
Лицо Ники приняло ангельское выражение, даже его карие глаза сделались почти невинными.
Если бы я знала, что меня ждет, не обратила бы на чертову эсэмэску внимания. Даже если бы оно пришло от Папы Римского, жаждавшего лично покрестить моего племянника, или от Гордона Рамзи, задумавшего собственноручно наготовить вкуснятины на свадьбу Габи и Аарона.
ГЛАВА 12
В трубке зазвучали гудки. Мои нервы, кажется, звенели, а в голове кружили немыслимые предположения, которые с каждой секундой становились все страшнее. Когда Джонатан наконец ответил, мое сердце подпрыгнуло чуть ли не к самому горлу.
– Джонатан? – взволнованно произнесла я, торопливо шагая прочь от Николаса и Джорджины в поисках уединенного местечка. Почти бежать по траве на каблуках было ой как непросто! – Что случилось?
– Список клубов, которые ты пообещала составить для Фарры, у тебя готов? – требовательно спросил Джонатан.
Я резко остановилась, чуть не врезавшись в парочку проворных темноволосых подростков. Оба окинули меня презрительными взглядами, но я этого почти не заметила, потому что стояла в полном ошеломлении. Вот, значит, какое у Джонатана срочное дело! А я уж было подумала, что он пострадал в автокатастрофе или столкнулся с неразрешимыми проблемами по работе! Меня окатила волна облегчения, смешанного с жуткой злостью.
– Что? – Голос из громкоговорителя начал объявлять о начале матча, и мне пришлось заткнуть ухо пальцем. – Да, вроде того. Я на поло-матче с Николасом. Разговаривать здесь о наших с тобой делах не могу. Давай созвонимся вечером, когда я вернусь домой.
Джонатан нетерпеливо цокнул языком.
– Нет, вечером будет поздно. У меня через полчаса встреча с Домом. Если я уже сегодня предоставлю ему список, это произведет на него должное впечатление!
– Да, но…
В последнее время Джонатан постоянно присылал мне сообщения с просьбами и напоминаниями и считал, что я должна выполнять его распоряжения сиюминутно, будто личная секретарша. Эта его привычка начинала действовать мне на нервы. Разумеется, я тоже хотела произвести впечатление на Дома и Фарру, но как-то неправильно складывалось наше партнерство. Состояло оно, по сути, сплошь из Джонатановых указаний.
– Ты подготовила список или нет, милая? Мне некогда,– произнес он, и я расслышала в его всегдашнем вежливом тоне нотки раздражения.
– Да,– ответила я, доставая из кармана лист бумаги, который мне дал Ники. – Только у меня не было времени заглянуть в Интернет, и…
– Просто перечисли названия клубов!
– Хорошо! Хорошо! – воскликнула я.– Гм, «Парадиз», «Одиль»… – Я прищурилась, вглядываясь в листок, и лишь теперь заметила, что Ники написал названия клубов на оборотной стороне ресторанного счета. Вдобавок он воспользовался маркером, поэтому его и без того округлые крупные буквы смотрелись как писанина школьника. – Э-э… «Кокиль»?
– Прекрасно! – воскликнул Джонатан. – Прекрасно. Я все понял. Скажи, ты собираешься в Париж, как обычно, в четверг? Или нет?
– Да, собираюсь…
– Замечательно! Только мне нужно, чтобы ты приехала раньше. Сможешь отменить все встречи, которые у тебя назначены на утро?
Нет, гневно подумала я. Не смогу!
– Не так это просто, как кажется… – начала было я, но Джонатан перебил меня недовольным ворчанием.
Я повернула голову и увидела, что ко мне при– ближается Ники. Он успел расстегнуть на рубашке еще одну пуговку. Его восхитительное лицо озаряла улыбка, а блестящие зубы были такие же ослепительно белые, как рубашка. Я указала на телефон и произнесла одними губами «прости». В ответ Ники сделал вид, что собирается шлепнуть по заду ни о чем не подозревавшую проходившую мимо дамочку, и рассмеялся, когда я было ринулась к нему, чтобы не допустить подобной дерзости. На его лице отразилось дурашливое раскаяние. Он хлопнул себя по руке.
Я не удержалась и улыбнулась, однако погрозила озорнику пальцем. Ники жестом велел мне закругляться со звонком и кивнул на павильон с шампанским.
О боже! Наверное, он что-нибудь натворил и просит меня все уладить. Или хочет со мной о чем– то побеседовать? Наверное, дело важное. Болтать о пустяках тут можно с кем угодно.
Я взволнованно провела рукой по волосам, вспомнила, что на мне парик, и замерла, боясь нечаянно сбить его.
– Если сможешь приехать к девяти, будет замечательно,– сказал Джонатан. – Как раз взглянем на несколько офисных помещений, я уже договорился о встречах. И было бы неплохо, если бы ты смогла…
Я почувствовала приступ боли в груди. Теперь, когда дела Джонатана уже шли в гору, он звонил мне лишь по работе и говорил только о бизнесе или о деньгах. Об остальном почти не упоминал.
– Джонатан,– сказала я, перебивая его, пока Николас не приблизился и не мог меня слышать. – Почему ты никогда не говоришь: «Приезжай пораньше, потому что я соскучился»?
Последовало непродолжительное молчание.
– Ты же знаешь, что я всегда по тебе скучаю.
– Мне бы хотелось хоть иногда это слышать, – пробормотала я, переворачивая листок со списком.
Это был счет из ресторана Гордона Рамзи на оплату безумно дорогого ужина на двоих. Три бутылки шампанского, шесть чашек кофе после изысканных блюд и десерта… Я поймала себя на том, что завидую женщине, сидевшей в тот вечер за освещенным свечами столиком напротив Ники.
– Я надеялся, что всякий раз, когда твой взгляд падает на бриллиант кольца, ты вспоминаешь о том, как сильно я по тебе скучаю,– устало вздохнув, сказал Джонатан. – Не глупи, Мелисса. Нам ведь не по восемнадцать! Я с ног сбился, стараюсь найти подходящий офис, чтобы вплотную заняться нашими общими делами. Если бы в сутках было тридцать часов, тогда я, уж поверь, звонил бы тебе гораздо чаще. А так не успевал бы даже ездить на ланч, если бы не Соланж. Она очень профессионально подходит к организации работы, массу времени мне экономит.
У меня в голове промелькнула неприятная мысль: может, и букеты, которые мне регулярно доставляют, заказывает теперь по своему усмотрению только Соланж? Я отмахнулась от мысли, однако невольно простонала:
– Просто мне начинает казаться, что ты ждешь меня лишь потому, что я буду важной составляющей твоего бизнеса, а не потому, что мечтаешь разделить со мной жизнь.
Ты это серьезно?
О, черт! Разговор начинал походить на бег по движущейся дорожке: ты прямо высказываешь свое мнение и вдруг обнаруживаешь, что очутилась в стране нескончаемых взаимных упреков, из которой уже не выбраться.
– Почти серьезно,– смело произнесла я. – Может, устроим себе на выходных маленький праздник? После того как осмотрим офисные помещения? Пожалуйста!
Ники стоял теперь прямо передо мной, я даже чувствовала запах его лосьона после бритья.
Джонатан мгновение-другое молчал, а когда вновь заговорил, его голос прозвучал издалека:
– О, Соланж! Ты просто чудо-секретарь!
Я поняла, что он занимается несколькими делами одновременно. Меня окатила новая волна злости. Еще пытается убедить меня, что у нас по-прежнему романтические отношения!
– Джонатан! – требовательно воскликнула я.
– Мелисса, пожалуйста, только не сердись. Ты работаешь, я тоже. Давай побеседуем после, хорошо?
У меня отвисла челюсть. Неслыханная наглость! Я ответила бы что-нибудь уместно резкое, но не успела подобрать слов – Джонатан положил трубку.
– Мистер Козерог? Угадал? – спросил Ники. – Он что, обходится с тобой, как со школьницей?
– Да!
Я задыхалась от ярости, поэтому разговаривала больше сама с собой. Джонатан не имел права обращаться со мной, точно с безмозглым ребенком! Ведь сам твердил, что я жизненно важное звено в организации его бизнеса!Либо одно, либо другое!
– Да, представь себе. Иногда. – Я взяла себя в руки. –Когда он слишком занят. Сейчас у него как раз полная запарка. А ты, между прочим, не должен подслушивать чужие разговоры!
Ники смотрел на меня сочувствующим взглядом.
– Ты выглядишь очень расстроенной, Мелисса.
– Милочка.
– Ты выглядишь очень расстроенной, Милочка. – Он подошел ко мне на шаг ближе и заботливо поправил мой парик. – Если бы ты так рьяно не пеклась о моем нравственном облике, я бы сделал тебе расслабляющий массаж. Начал бы со ступней. Впрочем, могу просто принести чего-нибудь выпить.
Я махнула рукой на грязные каблуки, которые попыталась было вытереть, и посмотрела на Ники. Его взгляд был исполнен истинного сочувствия Бог знает почему, меня это еще сильнее озлобило.
– Тебя в самом деле волнует, расстроена ли я, или ты всего лишь мечтаешь сбежать к хорошенькой официантке? – спросила я.
Ники приподнял руки.
– Знаю, ты принимаешь меня за развратника-юбочника, но, поверь, я терпеть не могу, когда женщина грустит. И мне до ужаса не нравится снова видеть тебя такой мрачной.
– Ты что, видишь меня такой не впервые? – требовательно спросила я, слегка краснея.
– Ты так же хмурилась на празднике, когда Свинка развыступалась. И в самый первый вечер, когда меня чуть не вышвырнули из «Синего бара». И у портного, когда я попросил сделать подкладку моего костюма из ткани с плейбоевскими зайцами. Продолжать?
Наверное, мое лицо исказилось от ужаса. Ники подмигнул мне и поспешил объяснить:
– Я обращал на это внимание исключительно потому, что все остальное время ты выглядишь на все сто. Надеюсь, благодаря мне. – Он снова подмигнул – на сей раз в своей знаменитой манере обольстителя. – Хороший это знак или дурной, я никак не могу понять.
Сделай глубокий вдох и выдох, велела я себе. И не вздумай произносить вслух то, что придет на ум в первую минуту.
В первую минуту я подумала, что Ники – самый сексапильный мужчина из всех моих знакомых, что он не лишен чувства юмора, о чем я раньше и не подозревала, и что – о ужас! – я поневоле увлекаюсь им. К счастью, выставлять себя полной дурой мне не пришлось – в эту самую минуту к нам торопливо подошел полицейский.
– Простите, сэр. Мадам,– сказал он, вежливым жестом прося нас удалиться. – Не могли бы вы отойти вон туда. Необходимо на время очистить территорию.
Я оглянулась и только сейчас заметила, что игра, не успев начаться, закончилась. Группа женщин в летних платьях и мужчин в светлых брюках быстро двигалась в сторону автостоянки. Многие разговаривали по телефону.
– О боже! Что происходит? – спросила я.
Полицейский отвел взгляд.
– В отделение поступил сигнал тревоги. Кто– то обнаружил в павильоне подозрительный предмет. Мы, во избежание трагедии, вызвали команду по поиску и обезвреживанию взрывных устройств. Сами понимаете: сегодня здесь принц Уильям!
– И я,– сказал Ники.
Полицейский удивленно уставился на него.
– Он тоже принц,– объяснила я. – Принц Николас Холленбергский.
– А, ясно,– сказал полицейский, не выразив ни малейшего восторга. – Прошу вас, отойдите подальше. Осмотр займет всего несколько минут.
– Черт! – воскликнул Ники, когда мы спешили к машине. – Какой ужас! Надо позвонить деду. Может, это люди из правительства пытаются меня убить, чтобы прибрать к рукам мое наследство?
– Не хочу тебя разочаровывать, Ники,– пропыхтела я,– только правительству до тебя, уж поверь, нет особого дела.
– Я говорю не о вашем правительстве, а о Холленбергском! – Ники суматошно провел руками по волосам. – Мама всегда повторяла, что там одни мафиози. И потом, найдется немало девчонок, которым не слишком-то понравилось, что я их…
– Послушай,– сказала я, желая успокоить его. – Если ты так хочешь, давай в самом деле позвоним твоему деду.
Я достала из кармана свой телефон и набрала номер для экстренных вызовов. Где-то на краю моего сознания, затененная страхом перед взрывом бомбы, запульсировала неясная мысль. Здесь подвох. Какой именно? Я напрягла мозги.
– Ники,– произнесла я, раздумывая, что будет с весьма скромным имуществом, которое я успела нажить, если вот-вот прогремит взрыв и меня не станет. Нельсон обо всем позаботится. Справедливо и дотошно распределит мой скарб между благотворительными организациями. – Я хочу подкрасить губы. Чтобы умереть во всей красе. Боже! А где моя сумка?
– Сумка? – переспросил Ники.
– Нуда.
Меня охватывала настоящая паника. Я заметила, как группа специально обученных людей повела прочь принца Уильяма. На нем до сих пор были бриджи и сапоги для верховой езды. Причесаться, сняв шлем, он, наверное, и не подумал Впрочем, я бы не сказала, что вид у него был очень испуганный. Очевидно, подобная неприятность приключалась с ним далеко не впервые.
Я вспомнила, что держу возле уха телефон лишь когда из него послышался женский голос:
– Алло?
Я решила, что это секретарша Александра.
– Добрый день! Могу я побеседовать с принцем Александром? Мое имя Мелисса Ромни-Джоунс,– вежливо произнесла я.
– Мелисса, детка! Это же я!
– Бабушка?
– Как твои дела?
– Гм, замечательно! – пробормотала я, немного сбитая с толку. Мне казалось, это прямой
номер Александра, и вдруг – бабушкин голос! – А Я должна срочно поговорить с Александром. Он рядом?
– Дорогая моя! Одну минуточку!
Я услышала, как она зовет его: «Алекс! Алекс!»
Где это они? И что это за звуки? Неужели крики чаек?
Ники тем временем стоял в глубокой задумчивости. Его губы беззвучно двигались, взгляд был непривычно сосредоточенный.
– Ну, так что? – шепотом спросила я. – Где моя сумка? Только не говори, что сдал ее в гардероб! Тогда мне не видать ее как собственных ушей!
– Никуда я твою сумку не сдавал,– сказал Ники. – Спрятал за цветочную композицию, а сам пошел шампанского выпить. Нет, ты сама посуди! Не мог же я расхаживать на виду у всех с женской сумкой!
Я чуть не выронила телефон.
– Что? Где именно ты ее спрятал?
– Рядом со столом. Там, где заканчивается навес… у выхода… Черт…
Мы уставились друг на дружку, одновременно понимая, в чем дело. Команда по обнаружению и обезвреживанию взрывных устройств намеревалась уничтожить мою сумку, решив, что это подозрительный предмет! Подозрительно же было только одно обстоятельство: как я умудрилась уместить в сумку такое немыслимое количество нужных вещей.
Ники первым пришел в себя.
– Ну, не злись. – Он подмигнул и легонько толкнул меня локтем. – Зато не придется торчать тут до конца матча. Жизнь слишком короткая, чтобы тратить ее на такие занудства.
– Твоя жизнь наверняка будет намного короче, чем ты себе воображаешь! – разъяренно выпалила я.
В эту минуту к телефону подошел Александр.
– Алло? Мелисса? – Его голос звучал испуганно. – Что случилось? Что-нибудь серьезное?
Я метнула на Ники гневный взгляд, однако постаралась унять свою ярость. В конце концов, сегодняшний номер он выкинул не нарочно.
Или же только притворялся самой невинностью?
Я сглотнула.
– Здравствуйте! Мне ужасно неловко, что приходится вас беспокоить, однако я подумала, вам важно это знать. Мы на поло-матче. Кто-то позвонил в полицию и сказал, что здесь бомба. Но беспокоиться, по-моему, уже не о чем. Теперь все под контролем. Я решила: будет лучше, если вы узнаете об этом от нас.
– Боже праведный! Ты уверена? – В голосе Александра отчетливо слышался страх, хоть он и старался говорить так, чтобы я успокоилась. – Немедленно садитесь в «бентли», он бронированный. Мне подарил его один шейх.
Ники почти незаметно сделал шаг в сторону, но я схватила его за рукав.
– Передаю трубку Ники, сэр. Просто чтобы вы не тревожились.
Я вручила Ники телефон, а сама взяла бинокль, торчавший из его кармана.
Пока Николас нес разный вздор о том, как мы лежали, припав к земле, а потом помогали обследовать территорию, я с помощью бинокля осмотрела окрестности. Пони… высокие мужчины в плотно облегающих ноги белых брюках… крепкие усатые парни с рациями из отряда королевской охраны… И павильон. Как и следовало ожидать, полиция прочесывала тот самый пятачок возле бокового входа, где каких-нибудь десять минут назад мы умиротворенно потягивали «Крюг».
Моя голова работала невообразимо быстро. У меня в сумке целый склад! Не только обычные кошелек, ключи и косметика. А еще и запасная пара туфель, колготки, трусики («Маркс и Спенсер», размер 14-16), блокнот со множеством крайне личных пометок о доброй половине лондонских холостяков, кредитная карточка Александра, записка от моего отца с бессовестной просьбой прикинуться, будто я сижу на сырной диете. И всюду мое имя!
Господи! Господи! Господи!
Следовало вернуть сумку прежде, чем полиция увезет ее, взорвет или, того хуже, откроет.
– …будет нормально. Ага. Пока. Ну все, пока! Да, буду. До свидания. Нет, честное слово, я все прекрасно понял. Ну, пока. Ой, подожди. По-мое– му, мы въезжаем в туннель. Может оборваться связь. Ну…
Николас нажал на кнопку с красным значком.
Я взглянула на него со всей строгостью.
– Он прекрасно знает, что ни в какой туннель мы не въезжаем.
– Ну и что? – Ники беспечно пожал плечами. – Как ты думаешь, когда к нам подскочат репортеры? Может, мне переодеться? У Рэя в машине есть для меня запасная рубашка.
– Нет,– ответила я, закрывая глаза и изо всех сил стараясь переключиться в режим Милочки.
Как бы в данном случае поступила она? Действовать следовало решительно, не теряя ни секунды.
Я открыла глаза и произнесла с неожиданной для самой себя твердостью:
– Мы должны забрать сумку.
– Мы? – Ники так высоко вскинул брови, что они почти скрылись под его волосами. – Но ведь там же бомба… А, понимаю. Точнее, нет, не понимаю ни черта.
– Следуй за мной,– велела я, уже устремляясь назад, к павильону. – Не отставай! – крикнула я, оглядываясь.
– Следовать за тобой? Хочешь устроить мне сладкую пытку? Она похожа на двух щенков, которые дерутся в мешке! – довольно воскликнул он, глядя на мою задницу.
Я смущенно прикрыла ее руками, хоть и, признаюсь, была польщена.
– Не время!
– А когда будет время? Когда? Скажи же! – Ники пошел за мной. – И объясни, что мы собираемся делать!
Я почувствовала, как резинки чулок обнимают мои ноги в самом верху. И от этого, как обычно, мозг заработал живее и четче.
Когда мы подошли к павильону, я обрадовалась, заметив, что, вопреки убедительным просьбам полиции очистить территорию, тут до сих пор крутились несколько дам, а также группа мужчин с покрасневшими от выпивки лицами. Наверняка бывшие военные. И дамы, и мужчины пытались научить полицию, как следует действовать. В общем, можно было не бояться, что нас тут же выставят.
– Значит, так,– прошептала я на ухо Ники. – Я слышала, ты не раз уходил из ночных клубов через окна уборной?
– Совершенно верно,– ответил он, очень довольный собой. – А однажды даже в считанные секунды выпрыгнул из окна кое-чьей спальни.
Я укоризненно взглянула на него, однако продолжила:
– Сзади есть дверь, через нее вносили закуски. Проникни в павильон и как можно быстрее возьми мою сумку, а я пока заговорю зубы полицейскому. Если понадобится, брось ее за ограду. Можешь бросить в любом случае. Главное, чтобы она не попала в руки полиции.
– А давай я лучше выскочу прямо с ней, как герой?
– Нет, не переусердствуй,– сказала я, напряженно раздумывая. – Надо, чтобы твой поступок выглядел смелым и безоглядным. Пусть думают, что ты специально подготовлен для подобных случаев, ты же современный принц. А выставлять себя безрассудным храбрецом вовсе ни к чему. Лучше всего просто войди, тихо возьми сумку и выйди.
Ники положил теплую руку мне на плечо и подушечками пальцев погладил мою шею. Никогда прежде ничего подобного он себе не позволял, с тайным волнением отметила я.
– Думаешь, в качестве твоего спасителя я буду здорово выглядеть на обложке «Таймс»?
– Спаси мою сумку, не то ее взорвут! – взмолилась я, уже готовясь к худшему.
Эта сумка, от Кейт Спейд, из добротной красной кожи, стильная, вместительная и многофункциональная, была у меня самая любимая. Джонатан привез мне ее из Нью-Йорка. Впрочем, даже если сумку вернуть не удастся, она окажет нам большую услугу, сказала я себе. Ники прав: шумиха поднимется – дай бог! Один принц спасает жизнь другого. Просто блеск!
– Надеюсь, ты понимаешь, что это будет значить? – спросил Ники.
– Что?
– Тебе придется сопровождать меня всю оставшуюся жизнь. Представляешь, чего наприду– мывают про нас двоих газетчики?
– Поторопись,– проворчала я, сопровождая свои слова строгим взглядом.
Николасу много лет приходилось сбегать из разных мест, в которых ему не следовало появляться. Поэтому теперь он с ловкостью кошки незаметно проскользнул в павильон через заднюю дверь. Выйти было заданием посложнее.
Я глубоко вздохнула и смело направилась к полицейскому, который стоял там, где, насколько я поняла, Ники спрятал мою сумку. И куда должен был выйти.
– Боже мой! – воскликнула я, бесстыдно хлопая ресницами. – Объясните, что происходит!
– Не положено, мисс,– ответил полицейский. – Но можете не волноваться. Мы не допустим беды. И лучше отойдите к своей машине. Так будет безопаснее. Прошу вас, покиньте территорию.
Я взглянула поверх его плеча. Ники еще не показался.
– Гм… – произнесла я, напряженно придумывая, что бы еще выдать. – Понимаю, вы сейчас очень заняты, но я слышала, что на автостоянке кто-то воскликнул: рядом с павильоном лежит еще один подозрительный предмет. Какая-то сумка.
– Полицейский мрачно взглянул на меня.
– Я передам кому следует.
Он упорно оставался на месте.
– Не исключено, там наркотики,– предположила я, притворяясь, что страшно боюсь бомбы и отчаянно верю, что ее тут нет.
– С наркотиками разберемся после, мисс.
Снова строгий взгляд, еще более бесстрастный.
Его было невозможно сбить с толку. Я на миг не без гордости подумала, что не зря плачу налоги. И тут меня посетила блестящая мысль. Я схватилась за грудь и упала наземь, умышленно сгибая ногу в колене, чтобы задралось платье и стала видна кружевная резинка чулка.
Порой самые древние трюки надежнее всех остальных. Вокруг меня, забыв про служебный долг, в мгновение ока собрались все полицейские. Спустя несколько секунд из павильона, размахивая чем-то в воздухе, выскочил Ники.
Я с притворным трудом поднялась на ноги, жестами объясняя, что помощь мне не требуется, и надеясь, что вот-вот получу назад сумку. Однако в руке Ники ее не оказалось. Меня прошиб холодный страх. Ники размахивал чем-то другим.
– Порядок! – закричал он. – Можно расслабиться! Это всего лишь косметичка!
Полицейские как по команде повернули головы. Я смотрела на Ники не мигая.
– Я прошел специальную подготовку! – воскликнул он. Я заметила, что на его рубашке расстегнута еще одна пуговица и что волосы взлохмачены сильнее. Воспользовавшись удобным случаем, красавчик прихорошился. – По проведению спецопераций и прочего! Моего прапрадеда убили. Поэтому я всегда начеку. Иначе никак не могу, сами понимаете.
– Он наследник холленбергского трона,– поспешно добавила я. – Его дедушка – кронпринц.
Полицейские с застывшим на лицах уважением и изумлением двинулись ему навстречу, но
Ники жестом велел им посторониться, а сам пошел ко мне.
Я без слов покачала головой и приподняла руки. Чего-чего, а торжественно и на глазах у всех получить личную вещь, из-за которой и загорелся весь этот сыр-бор, я никак не желала.
– Пожалуйста, не суетитесь,– сказал Ники, не останавливаясь. – И не благодарите меня. Давайте просто сделаем так, чтобы возобновили матч. Подумайте о слонах! Нельзя же оставить их без денег! Скажите, пусть Уилле опять наденет сапоги для верховой езды. Всех устраивает такой план?
Он ухитрился царственно проплыть мимо толпы полицейских, ротозеев и всех остальных и положил руку мне на плечи.
По моей спине пробежал приятный холодок, но я приказала себе сделать невозмутимое лицо. Должна признаться, наше с Николасом представление меня восхитило. Милочка превзошла саму себя, а Ники показал, что, когда хочет, может и управлять толпой, и быть весьма сообразительным.
– Ты до сих пор белая как мел, дорогая,– громко произнес он.
– Да,– ответила я, часто кивая. – Скорее отведи меня к машине. Хочу выпить, чтобы потеплело в груди.
– Сейчас устроим,– произнес Ники.
Мы пошли к автостоянке. Полиция даже не попыталась остановить нас.
– А этот твой прапрадед? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал почти беспечно. – Его правда убили?
– Ага. – Ники кивнул. – Пристрелил ревнивый муж в одном казино в Монте-Карло. Об этом долго писали в газетах. Кстати! Она тебе нужна?
Он протянул мне косметичку.
– Спасибо. – Я криво улыбнулась, сожалея, что он спас самое маловажное. – А сумку ты куда дел? Оставил ее полицейским, чтобы они ее все же взорвали?
Ники подмигнул.
– Сумка уже в багажнике. Я вызвал Рэя, попросил, чтобы он подождал меня у заднего входа. В противном случае ее могли бы изъять для обследования.
Я секунду-другую помолчала и позволила себе улыбнуться.
– Ты быстро соображаешь.
Ники тоже ответил не сразу.
– Никто никогда в жизни не говорил мне подобных слов, Мелисса,– с шутливой грустью произнес он.
– А еще ты весьма изобретателен,– добавила я, раздумывая о своем плане перевоспитания. Благородство, отвага, самоотверженность, здравомыслие… Ники делал поразительные успехи. – В честь чего это ты…
Произнести вслух «решил побыть положительным» у меня не повернулся язык.
– Почему я решил тебе подыграть? – Его брови подпрыгнули. По моим рукам и груди, когда он медленно моргнул, касаясь длинными темными ресницами нижних век, побежали мурашки. – А как ты думаешь?
– Потому что мечтаешь поскорее покончить с этим проектом и отделаться от меня? – предположила я.
– Может быть. Или же мне просто захотелось вернуть тебе сумку. Или подтвердить слухи о том, что мы теперь вместе.
Он расширил глаза.
Я потупилась, крутя в руках косметичку.
– Или ты действительно загорелся желанием попасть на первую страницу «Тайме». Или – на рождественскую вечеринку к принцу Уильяму.
Не знаю, откуда во мне взялось столько язвительности. Я чувствовала себя так, будто вернулась в школьные времена и тайно сходила с ума по прыщеватому мальчику из «Сент-Питерс», с которым могла общаться лишь на языке подколок Впрочем, в этом сексапильном, загорелом, богатом и современном принце было столько чарующего мальчишества, что я поневоле стала вести себя как девочка-подросток.
