Текст книги "Академия Изгоев. Наследие (СИ)"

Автор книги: Есения Каримова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Джана звонко рассмеялась, и Амали уже сжала кулак, когда услышала неторопливый голос Синклера:

– Джана, сколько тебе лет? Подбери всё.

– Я не виновата, что она неуклюжая корова, – с показным равнодушием отозвалась Джана, разглядывая свои ногти.

– Живо, – добавил Виктор только одно слово, но в классе неожиданно стало будто бы неуютно. Амали сглотнула и отошла к своей парте, увидев, что Джана безо всяких возражений присела и начала собирать рассыпанные тесты.

– Итак, – когда листки оказались у него на столе, продолжил Синклер, – тема сегодняшнего урока – возникновение и развитие вампирской литературы. Кто знает, в каких направлениях развивалась вампирская литература в ранние периоды?

В воздух поднялись две или три руки, и Элль поняла, что больше ничего интересного не предвидится. Конечно, в пансионе они проходили только человеческую литературу, но едва ли они так уж сильно отличались. Поэтому пока Сэйдж своим тоненьким, но уверенным голосом задвигала что-то про поэмы и фольклористику, Амали снова вернулась взглядом к окну и простирающему за ним лесу. Вернее, за окном был сад, детская площадка, ворота – но всё это Элль со своего второго ряда разглядеть не могла, поэтому складывалось ощущение, что кроме сплошной стены деревьев вокруг ничего нет.

Звонок трелью ударил по ушам, так что углубившаяся в собственные мысли Элль чуть не вздрогнула.

– Продолжим после перемены, – Виктор сложил листки с тестом в одну из папок и ушёл в ту же незаметную дверь.

Элль не хотелось никуда идти, чтобы снова не пришлось полчаса искать нужный класс, так что она хмуро уставилась в раскрытую чистую тетрадь и сидела так минут пять, пока на пустующее место рядом не присела Сэйдж.

– Можешь сесть ко мне, Джана ушла, – тихонько сказала она, с опаской оглядываясь, видимо, на Джану и компанию.

– Ну и трусиха ты, – не столько обвиняющим, сколько равнодушным тоном буркнула Амали.

– Это плохо?

– Сама-то как думаешь? – пробормотала Элль и наконец подняла на неё глаза, – ты что, вчера родилась?

– Я хотела сказать… Не ходи, – Саванна снова огляделась, хотя в классе не было никого, кроме них и пацана, играющего в телефон за первой партой.

– На стрелку? – фыркнула Амали.

– Она часто так делает. Она и её сёстры, Рина и Кайя, вместе образуют треугольник силы.

– И что это значит? – без особого интереса уточнила Элль, видя, что Сэйдж явно нервничает, – они, типа, становятся сильнее?

Тут в класс, смеясь, вошла вышеупомянутая троица, и Амали поняла, что все они действительно похожи между собой как сёстры – у всех светлые волосы, высокие скулы и чёрные брови. Впрочем, совиные глаза были только у Джаны.

Сэйдж быстро встала и пересела к себе на вторую парту, а Джана заняла теперь четвёртую, вместе с одной из сестёр.

Вторая половина пары прошла так же спокойно – вернее, Синклер что-то спрашивал, вызывал к доске, проводил устный опрос, но саму Амали пока не трогал, так что следующие сорок пять минут она опять благополучно смотрела в окно и раздумывала о своём.

Большая перемена надвинулась внезапно – второй парой была физкультура, которую Элль просто-напросто прогуляла, а третьей – окно. Отчего-то Валерия не смогла придти, и Историю видов перенесли на четвёртую пару.

На детскую площадку Амали пришла не то, чтобы заранее – просто ей захотелось прогуляться, а большинство лавочек на территории Академии подозрительно пахло свежей краской. Поэтому она, не долго думая, устроилась на качелях, бросила рюкзак на землю и закурила, не особенно задумываясь о том, что услышала от Сэйдж.

– Что, не терпится? – поинтересовался ехидный голос за спиной. Элль неторопливо потушила сигарету о ближайший поручень и обернулась.

Пришли действительно все трое, точно так же побросав сумки на землю.

– Открой нам секрет. Кто это у нас такой смелый? – спросила Джана, подойдя к Амали почти вплотную, – кто ты такая?

– Неуклюжая корова, забыла, что ли? – парировала Элль, досадуя, что так рано потушила сигарету и не может теперь ткнуть мерзкой девчонке в глаз.

– Знаешь, что, давай ты просто извинишься, что нагрубила мне, и забудем.

– У меня встречное предложение, – подумав, сказала Амали, – давай ты просто признаешь, что ты сука, и забудем.

Джана неожиданно отступила, опустив руки, и сёстры сжали её ладони своими. Не успела Элль подумать, что это не очень хороший знак, как её отшвырнуло на несколько метров, буквально впечатав спиной в поручень ближайшей карусели. Взвизгнув от боли, Амали упала на колени, но тут же вскочила и кинулась на Джану, однако добежать не успела. Следующий невидимый импульс отбросил её уже намного дальше и гораздо сильнее. Досталось снова спине и голове. Отброшенная на асфальт, девушка по инерции прокатилась её несколько метров и замерла, тяжело дыша и глядя в небо.

– Ну что, хватит с тебя? – лица Джаны Амали не видела, но в красках представила себе, как та ехидно ухмыляется.

Элль сжала зубы, схватила с земли попавшийся под руку камень и швырнула на звук. Очевидно, троица не ожидала сопротивления, поэтому даже не сообразила, что может остановить булыжник. С глухим звуком камень ударил Джану в грудь, и она, взвизгнув от боли, разжала руки, рефлекторно прижав к месту ушиба.

Амали вскочила и, не обращая внимания на боль, бросилась на обидчицу, и теперь уже обе покатились по земле.

– Ну щас ты у меня получишь, – пообещала Амали, с силой двинув Джане в челюсть, – это тебе за подножку.

Тут Джана, слегка опомнившись, загребла ладонью горсть земли и швырнула перед собой, видимо, целясь в глаза. Амали увернулась, так что ком грязи лишь слегка мазнул её по щеке, и схватила противницу за волосы – под сползшим с головы капюшоном они оказались такими же светлыми, как у её сестёр.

– Это тебе за корову, – прошипела Элль и занесла кулак, но тут её сзади схватили две оставшиеся сестры и попытались оттащить. Но Амали и так понимала, что кое-что в плане настоящей драки из себя представляет только Джана, а этих двух кукол даже подтанцовкой сложно назвать. Поэтому она просто посильнее дёрнулась, и обе сразу же с испугом отскочили.

– Подожди, пожалуйста, не бей её! – неожиданно вскрикнула одна из сестёр, – Джана не злая, просто не надо было говорить о её глазах!

– Не вмешивайся, Кайя! – со злостью воскликнула Джана, – пусть бьёт!

– Да пошла ты, – буркнула Амали и слезла. Ярость и азарт от драки сходили на нет. Нестерпимо ныли голова и спина, саднила щека и костяшки пальцев.

Элль хмуро прошла мимо оцепеневших от неожиданности сестёр и села на качели, поднимая свой рюкзак в поисках сигареты.

Джана приподнялась на локтях, и Амали чуть не рассмеялась от того, насколько та выглядела искренне удивлённой.

– Ты… чего? – чуть сиплым голосом спросила она, машинально стирая со щеки грязь и не понимая, что её пальцы так же измазаны землёй.

– Прости, что сказала про глаза. Это было грубо, – меланхолично отозвалась Амали, закуривая сигарету.

Джана ещё с минуту лежала, а потом медленно встала и заняла соседние качели.

– Можно?

Элль кивнула и протянула пачку сёстрам. Минут пять все четверо молча курили, переваривая всю абсурдность ситуации.

Первой подала голос одна из сестёр.

– Меня зовут Рина.

– Кайя, – представилась другая.

– Я Джана.

– Амали Эрде, – отозвалась Элль, выдыхая в воздух очередную струйку, и, подумав, добавила, – можно просто Элль.

– Я так понимаю, – Джана дотронулась до затылка и слегка поморщилась, – за корову и подножку ты меня уже… извинила?

– Ага, – так же флегматично подтвердила Амали, – так что с глазами?

Джана снова поморщилась, но в этот раз явно не от боли.

– Родилась такая. Эти две нормальные, а я как пугало огородное. И без детектора ясно, что я изгой. Нормальные оборотни могут трансформировать любую часть тела, когда захотят.

– То есть, ты наполовину оборотень, наполовину некромант? Вы все трое?

– Нет, эти две наполовину ведьмы. Отец у нас общий, а матери разные.

Амали и сёстры Стивенс провели на детской площадке остаток перемены; со звонком на пару троица синхронно встала и потянулась к корпусу.

– Ты не идёшь? – удивилась Кайя. А может, и Рина, Элль так и не смогла запомнить, кто из них кто.

– Не ждите, – хмыкнула Амали, – я лучше в медпункт схожу.

Джана смущённо передёрнула плечами, и сёстры ушли, больше не оглядываясь.

Спустя какое-то время Элль всё же чуть приподнялась и оперлась о поручень качелей. Боль в спине не становилась ни сильнее, ни слабее, а словно пульсировала. К тому же разболелась голова, и отчего-то начало клонить в сон.

Амали остановилась и села обратно на качели, прислонившись к железному поручню лбом. Глаза закрывались сами собой, и через пару минут Элль уже совершенно не находила в себе сил встать.

– Амали? – послышалось откуда-то сбоку, и на качели рядом присела Сэйдж.

– Чего тебе? – буркнула Элль, приоткрыв один глаз.

– Тебе плохо? У нас пара.

– Нахрен пару, – выдохнула Амали, – сама на свою пару вали.

– Это они тебя так? Сёстры Стивенс? Я же говорила, не ходи… у Джаны ускоренная регенерация, потому что она наполовину оборотень.

– Вали. Отсюда, – медленно, чуть ли не по слогам, посоветовала Элль. Раздражало всё, и в первую очередь – что она сама не может встать и уйти.

– Я позову мистера Синклера. Они уже слишком далеко зашли, – решительно сказала Саванна и встала.

– Нет! – прошипела Амали, – не смей никого звать, слышишь?! Твою мать!

Сэйдж уже бежала по направлению к основному корпусу, и Элль встала, намереваясь оказаться как можно дальше от детской площадки, когда туда придёт некромант.

***

Добраться Элль успела почти до входа в общежитие, когда сзади её уверенно перехватили за пояс.

– Тихо-тихо-тихо, – Синклер без труда притянул её к себе, несмотря на сопротивление, и Амали, выругавшись про себя, замерла.

– Всё нормально, – сжав зубы, пробормотала Элль, – я просто… упала.

– На чей-то ботинок? – поинтересовался Виктор и одним плавным движением поднял её на руки, но Амали всё равно чуть не вскрикнула от боли, рефлекторно вцепившись ему в плечо.

– Глаза не закрывай, – шепнул Синклер, и Элль, уже действительно начав засыпать, встрепенулась.

– Почему?

– Не проснёшься, – то ли в шутку, то ли всерьёз ответил некромант, – что случилось?

– Ничего, – даже не стараясь, чтобы это звучало правдоподобно, ответила Амали, – я упала. Какая вам разница? Пройдёт.

Синклер ничего не ответил: он поднялся по ступенькам к корпусу общежития и вошёл в фойе. К ним тут же подбежали охранники.

– Что случилось? – встревоженно спросила женщина.

– Всё нормально, я разберусь, – небрежно отмахнулся от неё Виктор, – откройте мне крыло некромантов, если не сложно.

На втором этаже он поставил Элль на ноги и открыл их спальню. Сэйдж не было, видимо, ушла на пару, и Амали, медленно выдохнув, присела на свою кровать.

– Ложись на живот, – скомандовал Синклер.

– Зачем?

– Посмотрю, что там у тебя. Тошнит? Голова болит?

– Ну… так, – Элль нехотя подчинилась, не расшнуровывая скинула ботинки и легла, схватив в охапку подушку.

Виктор присел на кровать и, аккуратно подняв её майку, присвистнул.

– Чего там? – недовольно буркнула Амали, заметно нервничая, и попытала обернуться. Взгляд зацепил только самый край спины и сине-фиолетовый кровоподтёк. От вида этого ужаса всё словно заболело ещё сильнее, и Элль уткнулась лбом в подушку.

– Тише, не шевелись. Больно, знаю. Но ты сама виновата, или я что-то не так понял? – ехидно уточнил Синклер и положил ладонь ей на спину. Амали стиснула зубы, чтобы не заорать, и со злостью пробормотала:

– Не ваше дело.

– Ну не моё, так не моё, – легко согласился Виктор, и Элль неожиданно почувствовала исходящее от его руки тепло. Скосив глаза, она уловила зелёный отблеск – вместе с этим, боль начала стремительно сходить на нет, и в конце концов окончательно прошла. Даже голова перестала противно ныть, а сонливость пропала без следа.

Виктор провёл пальцем ровную линию, обводя её позвоночник, и Амали невольно хихикнула.

– Щекотно, перестаньте.

– Останови меня, – фыркнул Синклер и неожиданно прекратил сам. Вместо этого Элль почувствовала лёгкое прикосновение к пояснице и ещё до того, как он спросил, ответила:

– Там шрам уже сто лет. На тарзанке качалась, упала и зацепилась за какую-то железку.

– Хочешь, уберу?

Амали хотела было согласиться – уродливая кривая полоса не добавляла ей привлекательности – но неожиданно вспомнила последовавшие за этим события. Она, зарёванная и кричащая от боли, сидит в окружении растерянных ребят со двора, а прибежавший на шум Штефан хватает её в охапку и тащит домой, матерясь сквозь зубы и вполголоса шепча ей на ухо какие-то успокаивающие слова.

– Не надо, – отчего-то слегка хрипловатым голосом ответила Элль, – пусть будет.

– Сэйдж сказала, ты дралась с сёстрами Стивенс, – настаивать Синклер не стал и перешёл к следующей интересующей его теме.

Амали села и опустила майку, хотя та была грязной и кое-где подозрительно красноватой.

– Сэйдж надо меньше говорить, – парировала она.

– Ты думаешь, я буду покрывать все твои выходки? – взгляд некроманта стал неожиданно холодным и цепким, – за драки здесь отчисляют.

– А зачем мне учиться? – Элль прищурилась и встретилась с ним взглядом, – какая вам разница, будет у меня образование или нет? Вы меня сюда запихнули, чтобы за мной следить? Вот и следите, а я буду делать то, что захочу!

Под конец Амали уже и сама понимала, что говорит что-то не то, но не могла остановиться.

Кисть некроманта снова вспыхнула зелёным. Он протянул руку и сделал странное движение, будто дёрнул за невидимую верёвку. Тут же горло Элль словно сдавило, и против воли она подалась вперёд, краем глаза увидев, как вспыхнул изумрудным светом узор на её запястье.

– Я крайне не рекомендую тебе так со мной разговаривать, – спокойно произнёс Синклер, но от его тона сердце испуганно заколотилось, – даже если забыть о договоре, советую учесть, что жизнь твоего брата целиком зависит от твоего поведения.

– Ну давайте, убейте его, – с вызовом прошипела Амали, – посмотрим тогда, как вы заставите меня остаться в вашей грёбанной Академии.

– Ты думаешь, я не смогу тебя заставить? – Виктор снова сделал резкое движение рукой, и Элль закашлялась, рефлекторно ощупывая горло: казалось, его что-то сдавливает, но пальцы ничего не могли нащупать.

Синклер протянул руку и провёл по её щеке – вслед за этим ссадина, оставшаяся ещё от первой встречи с Валерией, мгновенно перестала ныть.

– В следующий раз, когда захочешь устроить драку или ещё какую-то выходку, настоятельно рекомендую вспомнить, что помимо жизни у твоего брата есть ещё хрупкое человеческое тело. Его легко починить, но сломать – ещё легче.

Виктор сделал очередной жест, как будто стряхивал что-то с ладони, и невидимый ошейник, сжимающийся на горле, пропал. Впрочем, Амали понимала, что не бесследно исчез, а просто слегка разжался, создавая лишь иллюзию свободы.

– Я хотел, чтобы индивидуально с тобой занимался ваш куратор, но теперь передумал, – как ни в чём не бывало, некромант поднялся и улыбнулся, – я сам буду тебя учить. Сегодня у тебя по расписанию занятие вечером, с восьми до девяти.

– Я сегодня не могу.

– И какие же у тебя неотложные дела?

– Я просто не могу сегодня, – повторила Элль, – давайте завтра.

– В восемь в кабинете Литературы. Надеюсь, ты запомнила дорогу, – отрезал Синклер и вышел.

***

Было ли плохое предчувствие связано с пропуском занятия у ректора или же с предстоящей встречей с вампирами, Амали не понимала – в любом случае, ничего хорошего это не сулило. Однако теперь найти Штефана стало для Элль делом номер один, и делом первостепенной важности.

Она подумала над словами Джеймса по поводу «одеться поприличнее» и в результате остановилась на тех же джинсах, только майку пришлось сменить – старая годилась теперь разве что на тряпки. В конце концов, лезть через забор в платье или юбке не особо удобно, а иначе территорию по вечерам не покинуть.

Сэйдж сидела и листала учебник по Алгебре: со здешними точными науками Амали предстояло познакомиться завтра, но прежде – пережить сегодняшнюю ночь.

Вид у Саванны был крайне довольный, очевидно, она ставила себе в заслугу, что позвала Синклера, хотя Элль с куда большим удовольствием терпела бы все ссадины и синяки, лишь бы с ним не встречаться.

– Ты на занятия? – спросила Сэйдж, что-то тщательно выписывая в конспект, и заправила за ухо выбившуюся кудряшку.

– Нет. Если Синклер сюда придёт, скажи, что не знаешь, где я, – Амали натянула рубашку поверх майки и схватила рюкзак.

– А? – соседка оторвалась от учебника и удивлённо взглянула на неё, – только не говори, что идёшь опять драться с Джаной.

– Я пошла, – буркнула Элль и вышла, сунув магнитную карточку в боковой карман рюкзака.

На улице уже стемнело; в лицо дунул прохладный ветер, и Амали, сориентировавшись с некоторым трудом, углубилась в гущу каких-то деревьев с мелкими белыми цветочками.

Ограда Академии представляла собой сплошную стену, поэтому влезть по ней можно было, только цепляясь за листья плюща. Это напомнило Элль ночь, когда она сбежала из дома Виктора.

Подбадривая себя тем, что раз тогда вышло, то получится и сейчас, она уцепилась за ближайшее скопление листиков и подтянулась. Плющ затрещал, но выдержал, и Амали довольно быстро вскарабкалась наверх. Только сидя и болтая ногами в паре метров над землёй, Элль сообразила, что с наружной стороны плюща нет. Вопрос, как она собирается потом вернуться обратно в Академию, поставил Амали в тупик.

Тут недалеко впереди, шагах в ста или чуть ближе, сверкнули фары, и думать стало поздно. Негромко выругавшись сквозь зубы, Элль свесила ноги и, повиснув на вытянутых руках, спрыгнула в густую траву.

Добежала до такси она очень вовремя – водитель как раз протягивал руку к рулю, чтобы посигналить, и Амали воскликнула:

– Стойте! Я здесь, не надо сигналить!

– Ну забирайся, – флегматично отозвался таксист, и Элль села на пассажирское место.

– И чего тебя к вампирам понесло? – поинтересовался водитель, сдав назад.

– К родственникам.

– На ночь глядя? Самое время, – с таким же невозмутимым пофигизмом отозвался мужчина.

Больше они ни о чём не говорили; такси въехало в город, снова сверкающий ночными огнями неона и магии, и Амали углубилась в невесёлые мысли. Что за странное совпадение? Почему Синклер назначил ей занятия именно в это время? И что теперь будет, когда она не придёт?

Сделав глубокий вдох, Элль переключилась на мысли о том, что её, собственно, ждёт сегодня. В голове вертелось имя: Александр Хейден.

Такси притормозило, и Амали недоумённо выглянула в окно – впереди было что-то вроде проходной: будка охранника, шлагбаум и сурового вида крепкие мужчины в полицейской форме.

– Это что?

– В смысле, что? – фыркнул таксист, – мы въезжаем к вампирам, у них контроль ужесточается в полнолуние. Оборотням и полуоборотням только по спецпропускам.

Такси подъехало ближе к полицейским, и один из них поднёс к машине знакомый кристалл на цепочке. Сперва – у водителя – он не поменял цвета, оставшись прозрачно-белым, а у Амали стал каким-то грязно-зелёным. Полицейский посмотрел на неё без восторга, но промолчал и жестом разрешил им ехать дальше.

– Полунекромант? – с любопытством спросил таксист, – и какие у тебя родственники среди вампиров?

– Не ваше дело, – буркнула Элль, думая о том, что даже детекторы окрашивают полукровок в какие-то мутные грязные цвета.

– Ладно, мы почти на месте. Дом Кхтона начинается отсюда.

Амали выглянула в окно, но ничего особенного не заметила – те же огни, шумные компании, где-то играет музыка, кто-то зажимается в тёмных углах. На эти парочки Элль старалась не смотреть.

Машина остановилась у здания с неоновой вывеской «Золотая маска». Трёхэтажный дом не походил ни на клуб, ни на ресторан, ни на кинотеатр – обычное здание тёмно-серого кирпича, украшенное лепниной по фасаду и старинными фонарями над входом.

– Ну вот, приехали.

– Точно это здесь? – с сомнением уточнила Амали. Ни очереди, но вообще хотя бы одного желающего в это заведение попасть на улице не наблюдалось.

– Мистер Лерой назвал этот адрес, – ответил таксист, и Элль со вздохом вышла из машины.

Вокруг было довольно тихо, а освещение создавала только пара фонарей над дверью, и Амали поспешно поднялась по ступенькам.

Не успела она даже протянуть руку к звонку, как дверь распахнулась, и на неё с любопытством уставились двое мужчин в строгих костюмах. Очевидно, охрана.

– Чего тебе? – мельком глянув на висевший на шее детектор, спросил один.

– Я по поводу работы. Мне нужен Александр Хейден, – на одном дыхании выдала Элль. Воцарилась тишина, во время которой оба охранника беззастенчиво её разглядывали.

– Скажи боссу, – наконец бросил один охранник другому, и тот куда-то отошёл. Второй тоже посторонился, и Амали сочла это за приглашение.

Внутри дом выглядел словно театральное фойе – везде расписание каких-то «сеансов», стилизованное под театральные афиши, гардероб, мягкие кресла и низенькие столики. От фойе в разные стороны расходились несколько коридоров.

Только теперь, при взгляде на расписание сеансов, Элль начала понимать – то, что она по ошибке приняла за ночной клуб, на самом деле просто игорный дом.

Ушедший охранник вернулся, спустившись по массивной лестнице, и кивнул:

– Пусть проходит, босс её ждёт.

Амали неуверенно двинулась к лестнице, не переставая озираться. Вокруг всё действительно походило на театр – на стенах висели стилизованные маски Комедии и Трагедии, входы в коридоры закрывали настоящие кулисы.

На втором этаже всё было куда скромнее – на полу потёртая красная дорожка, растения в кадках, на стенах всё те же афиши. Охранник указал ей на коридор, состоящий из нескольких совершенно одинаковых дверей, и сказал:

– Тебе в пятую.

Амали кивнула и прошла вперёд, остановившись у двери с номером «5». Подумав, стоит ли стучаться, она решила, что нет, раз уж её всё равно ждут, и просто толкнула створку.

Сказать, что она мгновенно пожалела о своём решении не стучать, значило сильно преуменьшить.

В кабинете было двое – мужчина в кожаной куртке стоял к Элль спиной, склонившись к шее молодой женщины. Что он делает, было и дураку понятно. В конце концов, это вампирский клуб в вампирском квартале. Куда сильнее Амали поразила сама женщина. Одетая в красное вечернее платье, она стояла, не двигаясь; взгляд сильно подведённых глаз был устремлён прямо на Элль, но отчего-то сразу становилось ясно: она ничего вокруг не замечает. Расслабленное и одновременно с этим совершенно отсутствующее выражение лица ясно давало понять – с её разумом что-то сильно не в порядке.

Амали смотрела на всё это, приоткрыв рот. Не будь рядом с этой женщиной вампира, можно было бы подумать, что она только что основательно закинулась наркотой.

Вампир оторвался от женщины с шумным выдохом и обернулся к Элль так резко, что та отшатнулась.

Мужчине было на вид около тридцати – светло-русые волосы в неряшливой стрижке, необычайно светлая кожа и красный блеск в глазах, особенно заметный в полутьме кабинета.

Вампир отошёл от женщины, оставив ту полусидеть на столе, и неожиданно свистнул. Мимо Амали в дверной проём почти тут же протиснулся охранник.

– Убери её, – небрежно бросил хозяин кабинета, и охранник подошёл к женщине в красном платье, поднял на руки и вышел, едва не задев Амали.

– Могла бы и постучать, – сделал замечание вампир и улыбнулся, – хотя ладно. Проходи и закрой за собой дверь.

Элль сглотнула, уже совсем не уверенная в том, что хочет работать в этом месте и вообще иметь дело с вампирами хоть когда-либо ещё.

Однако отступать было поздно; к тому же, широкого спектра возможностей заработать как-то по-другому ей никто не предлагал.

Она прошла в кабинет, прикрыв дверь, и остановилась на пороге.

– Это ты по поводу работы, да? – вампир подошёл к Амали, так что она едва удержалась, чтобы не отшатнуться; однако он просто прошёл мимо и щёлкнул выключателем, зажигая люстру под потолком.

– Дай угадаю, – вампир остановился напротив Элль, и она ясно увидела в его ухе три золотых колечка, – какая-нибудь N35?

– N19, – уточнила Амали.

– Ну да, по тебе видно, – мужчина отступил на шаг и так же бесцеремонно, как и охранники, начал её разглядывать.

– Может, вам лупу дать? – не выдержав, огрызнулась Элль, и мужчина рассмеялся.

– Александр, – всё ещё улыбаясь, он протянул руку, и Амали с некоторой заминкой протянула свою.

– Амали, – сказала Элль; в голове мгновенно вспыхнула мысль, что не стоило называть своё настоящее имя, и она молча выругалась.

– Кто тебя надоумил сюда придти, Амали? – Хейден отошёл к столу и жестом предложил ей присесть на одно из двух стоявших у стены кресел.

– Один частный детектив. Сказал, вам нужны… ну… девственницы.

Александр задумчиво кивнул и улыбнулся.

– Ну что ж, один частный детектив был прав. Ты в курсе, что должна будешь делать?

– Ну… давать кровь.

– В общем, да. Пару раз в неделю у нас специальная игра, для тех, кто любит экзотику.

– И во что играют?

– В карты. Чаще всего покер, иногда блэкджек. От тебя требуется хорошо выглядеть, не говорить лишнего и, собственно, главное.

– А что главное?

– Быть девственницей, – Александр улыбнулся и открыл ящик стола, достав какой-то пузырёк.

Амали с любопытством посмотрела на колбочку, полную светло-зелёной жидкости.

– Это что?

– Видела ту девочку в красном платье?

– Девочку? Ей лет тридцать, – фыркнула Элль.

– Тридцать пять, кажется. Для меня и твоя бабушка – девочка. Не отвлекайся. Как она тебе?

– Ну… как будто обдолбанная, – честно сказала Элль.

– При укусе у вампира в слюне выделяется фермент, в народе его называют «яд вампира». Он имеет сильный наркотический эффект и, когда попадает в кровь жертвы, она перестаёт сопротивляться и начинает чувствовать эйфорию. При передозировке тело немеет, начинаются судороги, потом отказывают внутренние органы.

Амали сглотнула ком в горле.

– Передозировка нечасто случается, но опасность яда в том, что к нему мгновенно привыкаешь, как к сильнейшему наркотику. Он вызывает необратимую зависимость.

– Не обижайтесь, но мне пока рано, – пробормотала Элль и уже встала, чтобы уйти, как её догнал раздражённый голос:

– Стой. Если бы от яда не было противоядия, стал бы я тебе об этом говорить?

Амали передёрнула плечами, признавая его правоту, и снова присела.

– Здесь – нейтрализатор для яда вампира. Этого достаточно на одну ночь – тебя могут кусать двадцать вампиров с заката и до рассвета, и привыкания не случится.

Элль нервно сжала пальцы, пытаясь отогнать возникшую в голове картинку.

– Но это устраняет и остальные эффекты яда. Изначально вампиры – хищники, они загоняют жертву и выпивают кровь. Страх отравляет кровь, а фермент на клыках успокаивает жертву. Ты же будешь чувствовать и страх, и боль. Выпей, и начнём.

– Что начнём?

– Я должен попробовать, – как нечто, само собой разумеющееся, пояснил Александр, – ты симпатичная, это плюс. Несовершеннолетняя – это минус. Если твоя кровь мне понравится, и ты действительно невинна, я тебя беру… Вот ещё что. Не сопротивляйся и не пытайся вырваться, ладно? Иначе сработает инстинкт, и я могу причинить тебе боль.

Амали вздохнула и молча взяла из рук Хейдена пузырёк с противоядием. На вкус оно было горьким, отдающим мятой и оставляющим в горле мерзкий осадок.

– Дай руку, – Александр обошёл стол и, приблизившись, взял её левую кисть и поднёс к губам. В первый момент Элль даже не сообразила, зачем, пока не услышала резкий хруст, словно кто-то вонзил зубы в неспелое яблоко.

Потом пришла боль. Яркая, словно вспышка, мгновенная и столь сильная, что Амали на миг потеряла ориентацию в пространстве. Хейден с силой дёрнул её, заставляя подняться с кресла, и с явной неохотой оторвался от запястья, но не отпустил, по-прежнему прижимая к губам.

– Ты не представляешь, насколько ты вкусная, – шепнул он и нарочито медленно облизнул губы, – никогда не пробовал крови некромантов.

– Я не некромант, – возразила Амали, – вы закончили? Отпустите.

– Закончил? – вампир мягко рассмеялся и резким рывком притянул её к себе, – ну что ты.

Помня о его словах, сопротивляться Амали не стала, позволив ему повернуть себя спиной и отбросить волосы с шеи.

– В следующий раз духами не пользуйся, – с долей недовольства приказал Хейден и, не дожидаясь ответа, легонько прикусил кожу. Элль прерывисто вздохнула, стараясь думать о чём-то отвлечённом. Но тут острые клыки сжались, глубже погружаясь в кожу, и Амали, не сдержавшись, тихонько взвизгнула. Боль стихла так же неожиданно, как и появилась – вместо неё пришло странное, всё нарастающее чувство безмятежной лёгкости. Мысли путались, а чуть ниже живота появилось дискомфортное ощущение, похожее на лёгкую щекотку.

– Приятно, правда? – чуть слышно шепнул Хейден и опустил руку, до этого сжимающую её талию, чуть ниже, на линию джинсов. Амали поймала себя на том, что почти видит, как стискивает его руку обеими своими и опускает себе между ног, проводя по внутренней стороне бедра.

Лёгкая эйфория мгновенно пропала, и Элль испуганно отдёрнулась. Никогда до этого её не посещали подобные мысли и желания.

– Всё-всё, тихо, уже всё, – Хейден чуть крепче прижал её к себе и в последний раз лизнул кожу, проведя по ранкам языком; Амали поморщилась, с трудом сдержав болезненное восклицание.

– Вы закончили? – с трудом сглотнув, снова спросила Элль, чувствуя, как по коже всё быстрее и быстрее бегут мурашки.

– А тебе хочется, чтобы я закончил? – ухо обжёг дразнящий смешок, и Амали сжала руки, пытаясь отвлечься от новой волны нервного возбуждения.

– Знаешь, я не против, чтобы ты немного задержалась.

Эти слова мгновенно привели Амали в чувство. Она с силой рванулась, вывернувшись из рук вампира, и отшатнулась.

– Вы сказали, нейтрализатор убирает все эффекты яда, – пробормотала Элль и отвернулась, чтобы скрыть стремительно краснеющие скулы.

– Он пока не подействовал до конца. В идеале надо бы подождать минут пятнадцать. Ну да ладно, так даже веселее, – улыбнулся Александр и весело подмигнул, – ну что, не передумала?

Он открыл верхний ящик и, порывшись там пару минут, извлёк какой-то документ, скреплённый степлером.

– Вот, типовой договор.

Элль сделала глубокий вдох. Действительно очень хотелось уйти, больше не возвращаться и никогда не переступать границы вампирского квартала. Однако в глаза бросилась цифра, указанная в контракте, и стало ясно, что Джеймс не преувеличивал, когда говорил, что здесь щедро платят.

– Обязательно укажи, что ты полукровка, – видимо, Александр понял всё по её выражению лица, – чистокровным нельзя работать у нас до восемнадцати.

– Офигеть, – буркнула Амали, послушно ставя галочку и роспись внизу страницы.