Текст книги "Академия Изгоев. Наследие (СИ)"
Автор книги: Есения Каримова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
– Слушай, не обижайся, но мне пофигу на Совет, ваших этих чокнутых ведьм и всё остальное, – Элль щёлкнула крышкой зажигалки так, что заболел ноготь, – я хочу спасти брата, и всё.
– Я не стану подставлять свою семью, только чтобы попытаться спасти незнакомого парня, – прямо сказала Джана и встала. Когда за ней захлопнулась дверь класса, Амали вскочила и сжала руки. Умом она понимала, что Джана права – они не знакомы со Штефаном, да и с самой Элль далеко не друзья. Но ярость мешала делать правильные выводы, и Амали, со злостью схватив с парты свой рюкзак, вышла. Ей срочно требовалось покурить и подумать, что делать дальше.
На детскую площадку она не пошла, вместо этого решив подняться на пару этажей вверх, где ни разу ещё не была. Третий этаж просто кишел народом, а вот на четвёртом оказалось пусто. В глаза сразу же бросилась дверь с табличкой «Оранжерея», и Амали вспомнила, как Синклер упоминал о ней в разговоре.
Элль дёрнула дверь и вошла, приоткрыв рот от изумления. Она стояла на небольшой площадке, откуда уходила вниз боковая лестница – а внизу, насколько хватало взгляда, расстилалась огромнейшая теплица, полная разнообразных разноцветных пятен – то какие-то оранжевые деревья, то ярко-жёлтые цветы, то россыпь синих ягод.
Судя по всему, людей внизу не было, так что Амали спустилась и окунулась в сумасшедшее скопление красок и запахов. Сперва всё время хотелось чихать, настолько странная смесь ароматов висела в воздухе. Элль прошла вперёд, оглядываясь и рассматривая попадающиеся на глаза грядки, клумбы и стеклянные кубы с какими-то растениями.
С потолка – вернее, просто откуда-то сверху – свешивались лианы и гирлянды с мелкими белоснежными цветочками. Амали тронула один из них пальцем, и тот внезапно выстрелил облачком белоснежной пыльцы. Настроение начало понемногу выравниваться, но на алгебру Элль всё равно идти не хотелось. К тому же, ни одной из книг, которые дала ей мисс Андерс, она так и не открыла, а домашнюю контрошу сделала просто наугад.
На пути подвернулась скамейка, и Элль села, достав из кармана зажигалку. Курить неожиданно расхотелось, и Амали просто вертела зажигалку в пальцах, поворачивая колёсико и снова отпуская.
– Решила сама провести себе экскурсию? – спросил кто-то над самым ухом, и от неожиданности Элль, вскрикнув, вскочила и выронила зажигалку.
Сзади стоял Синклер в джинсах и кое-где испачканной грязью футболке. Минуты две они молча смотрели друг на друга, а потом Амали вспомнила о зажигалке и присела на корточки, пытаясь найти её под лавкой.
– Есть такое место, где я вас не встречу? – буркнула Элль, раздосадованная тем, что зажигалка упала прямо в ком грязи.
– Пара алгебры? – предположил Синклер, и Амали пожала плечами.
– А вы что делаете? – недоумённо уточнила она, примерно в равной степени из любопытства и из желания увести разговор в сторону от прогула пары.
Некромант продемонстрировал небольшой пластиковый контейнер, наполовину полный каких-то листиков.
– Что, ректору больше нечего делать? – не удержалась от ехидного выпада Элль, и Виктор улыбнулся.
– Это очень важно. У Валерии пара, а кроме неё я никому бы этого не доверил.
– А что это? – Амали заинтересованно протянула руку к небольшой клумбе, с которой ректор и обрезал листья, но Синклер перехватил её запястье на полпути.
– Не трогай, пожалуйста, – с долей раздражения попросил он и кивнул на табличку, на которую Элль не обратила внимания.
«Руками не трогать. Силовое поле»
– Что такое силовое поле? – спросила Амали, потирая запястье. От прикосновения некроманта по коже словно прошёлся лёгкий электрический разряд.
– Это невидимая сила, которая окружает клумбу. Дотронешься – ударит.
– А для чего эти листья?
– Неважно, – Виктор отложил старинные громоздкие ножницы и присел на скамейку рядом с Амали, – можно спросить?
– Что? – Элль сглотнула, увидев, что некромант смотрит прямо на её раненую руку, хотя забинтованный порез был скрыт рукавом блузки.
– Кто тебя так? Опять подралась?
– Упала, – буркнула Амали, пытаясь сделать безразличный вид.
– Ну, если вдруг вспомнишь, что тебе с этим кто-то помог, скажи мне, – насмешливо ответил Синклер и снова присел на корточки перед загадочной клумбой с листьями. Причём либо силовое поле на него не распространялось, либо его вообще не существовало.
Неожиданно в голову Элль пришла мысль, не то, чтобы самая честная и правильная на свете, но…
– Мне надо на пару, – она встала и сунула зажигалку в карман.
– У меня окно через час. Не хочешь позаниматься? – не оборачиваясь, спросил Синклер.
– Ну… ладно. Хотя у меня нет окна. У меня… не помню, вообще-то, – призналась Амали.
– История видов. Я договорюсь с Вал, а ты будь у кабинета Литературы вовремя.
– Ладно, – Элль заправила за ухо прядь волос и поймала себя на том, что откровенно разглядывает Синклера, который уже снова принялся за своё дело. Тряхнув головой, Амали нахмурилась и чуть ли не бегом кинулась вверх по лестнице.
… Отмазка «я заблудилась и не смогла найти кабинет» ещё работала, и на пару алгебры Амали попала беспрепятственно, однако пожалела об этом уже через несколько минут.
Мисс Андерс что-то объясняла, и указка сама по себе плыла по воздуху, руководствуясь словами преподши. Прямоугольный мелок что-то чертил, выводя условия очередной задачи, а Элль с трудом пыталась подавить зевок, от которого заболели искусанные губы. Рядом с ней Сэйдж старательно записывала каждое слово учительницы; казалось, если математичка начнёт цитировать какого-нибудь великого поэта или перейдёт на сленг, то Саванна всё равно запишет это без колебаний.
Амали закатила глаза, подперев рукой щёку и подавив желание просто лечь на парту и заснуть. В спальню она вернулась около трёх ночи, вырубилась, не раздеваясь, и проснулась ещё до будильника. Организм, видимо, перенёс сильный стресс и теперь не знал, как реагировать.
Сэйдж неожиданно пихнула её локтем, и Элль встрепенулась, подняв глаза на мисс Андерс. По её совершенно непроницаемому лицу что-то понять был трудно, и Амали покосилась на соседку по парте. Саванна начала было что-то говорить, но тут к ним подлетела указка и с оглушительным треском ударила по столешнице.
– Итак, мисс Эрде, вам скучно? – вежливо осведомилась математичка, и Элль, подумав, кивнула.
– Расскажете, что же беспокоит вас сильнее алгебры? – с тем же не выражающим совершенно никаких эмоций лицом продолжила мисс Андерс.
Амали с досадой выдохнула и уже открыла было рот, чтобы начать оправдываться – или же сказать, что даже ползущая по стеклу муха беспокоит её сильнее алгебры – как дверь в класс распахнулась.
На пороге стояла та самая тётка, которая в первый день встретила Элль у входа в Академию. Спустя пару секунд Амали даже вспомнила, что её зовут миссис Эшфорд.
– Простите за беспокойство, мисс Андерс, – с явным напряжением в голосе начала миссис Эшфорд, – могу я поговорить с… мисс Эбони?
Кэйти Эбони, маленькая очкастая девчонка, никак не тянущая на свои семнадцать, встала и после кивка математички, явно нервничая и недоумевая, вышла из класса.
Тут же поднялся шум из множества разрозненных шепотков – каждый старался выдвинуть собственную версию того, что привело проректоршу в кабинет алгебры, но указка мисс Андерс оборвала все голоса одним ударом по столу.
– Позволите мне продолжить урок? – вроде бы добродушно, но одновременно с этим как-то неуловимо пугающе уточнила преподша.
До конца пары Кэйти на занятия не вернулась, и градус любопытства к перемене достиг своего апогея. Как только мисс Андерс отпустила их, продиктовав неимоверно огромную домашку, все тут же разбились на группы и потянулись к выходу, не переставая обсуждать произошедшее.
Амали встала и огляделась. Момент выдался подходящим, и она подошла к Джане, которая в одиночестве собирала учебники в сумку.
– Чего тебе, Эрде? – Джана устремила на неё свои пугающие совиные глаза.
– Хочу кое-что сказать.
– Ну говори, – судя по нарочито тяжёлому вздоху, Джана поняла, о чём пойдёт речь.
– Я встречалась с ректором, и он сказал, что если я назову ему имя того, кто на меня тогда напал на детской площадке, то его тут же выгонят, – на одном дыхании выпалила Элль, боясь передумать. Всё это мало того, что было враньём на девяносто процентов, так ещё и смахивало на откровенный шантаж. А Амали была не из тех, кто верит в чушь, вроде лжи во спасение и шантажа во благо.
Джана замерла с учебником в руках и недоверчиво повела головой.
– Ты это что, меня… шантажируешь? – спросила она и рассмеялась, – да у тебя кишка тонка, Эрде.
– Нет, – спокойно ответила Элль, – я скажу Синклеру, что это твои сёстры на меня напали. И тогда их выгонят отсюда.
– Сделай это, и я тебя прокляну, – Джана вскинула голову и уставилась на Амали с неприкрытой ненавистью, но Элль и ухом не повела. Она умела отличать правду от блефа.
– Попробуй, без своего Треугольника… Всё, что я прошу – это одну услугу. И всё, мы об этом забудем.
– Ты – может быть. А я этого не забуду никогда, – Джана одним рывком застегнула «молнию» на сумке и прошла мимо, с силой толкнув Амали плечом.
***
Амали хмуро брела к кабинету Литературы; даже то, что она смогла найти нужную аудиторию с первой попытки, не слишком обрадовало. В голове до сих пор слышался голос Джаны, и сложно было понять, реально ли плохое предчувствие или её беспокоит просто чувство вины.
Элль ускорила шаг и остановилась у приоткрытой двери, собираясь постучать. Однако в последний момент Амали краем уха зацепила часть разговора, и вместо того, чтобы обозначить своё присутствие, она прильнула к двери и прислушалась.
– Ты ей слишком много позволяешь, – жёстко сказал Синклер; его в щель не было видно, зато хорошо просматривалась сидящая на одной из парт Валерия. Судя по слишком прямой спине и пальцам, нервно теребящим тонкую кружевную шаль, вампирше было неловко. Однако она всё же попыталась оправдаться.
– Вик, послушай, я изначально была против идеи шантажировать её жизнью брата, ты знаешь…
– Знаешь, что я точно знаю, Вал? – вкрадчиво уточнил Синклер и схватил Валерию за подбородок, вынуждая поднять голову, – ты слишком заигралась в свободу и самостоятельность и забыла, кто ты такая на самом деле.
– Ты действительно думаешь, что об этом можно забыть? – голос Валерии буквально звенел от напряжения, но осанка оставалась идеально прямой.
– Скоро её брата не будет, – задумчиво сказал Виктор, отпустив её и отойдя к преподавательскому столу.
– Ты имеешь в виду?.. Но Вик, она…
– Я собрал сегодня листья Ведьминых звёзд, – прервал Синклер, – мне нужен хороший алхимик, Вал, а не сочувствующая подружка. Ты с этим справишься? Потому что если нет…
– Я справлюсь, – торопливо выдавила Валерия, – мне нужно идти. У меня пара.
– Уверена? – Синклер улыбнулся и неожиданно наклонился, коснувшись её губ своими. Амали замерла, прижимая ладони ко рту и глядя, как они целуются. Отчего-то это вызвало у неё острый приступ злости, заставив с силой сжать зубы и направить всю волю на то, чтобы только не броситься в класс и не устроить скандал.
– Мне скучно без тебя, Вал, – с лёгкой улыбкой сказал Виктор, отстранившись и обводя пальцами чёткий контур её лица. Валерия сидела молча, с той же идеально прямой спиной, и куталась в шаль, словно могла замёрзнуть.
– Приходи ко мне ночью.
– Нет, Вик, пожалуйста, я занята, – пробормотала Валерия, спрыгнув с парты.
– Я что, спрашивал, занята ли ты? – мрачно уточнил некромант, – у тебя нет пар. Так что ты свободна… Извини за слово «свободна».
Валерия передёрнулась, не сумев сдержаться, и крепче стиснула тонкое кружево.
– Можно мне уйти? – тихо, без какой-либо ярко выраженной интонации в голосе спросила она.
– Конечно. И если будет время, зайти ко мне в кабинет, забери листья. Хочу, чтобы зелье было готово как можно скорее.
Поняв, что Валерия сейчас выйдет и заметит её, Амали огляделась и притаилась за кадкой с каким-то пышным деревом у окна.
Вампирша вышла, на ходу поправляя свою шаль, и, не глядя по сторонам, быстро пошла к лестнице.
Выждав пару минут, Элль выскользнула из своего импровизированного убежища и нехотя направилась обратно к кабинету. Идти туда именно сейчас хотелось ещё меньше, чем в любое другое время. Из подслушанного разговора она поняла мало, но отлично уловила фразу «скоро её брата не будет». Услышь она подобное ещё вчера, то непременно закатила бы скандал, немедленно сбежала из Академии, несмотря на то, что всё ещё понятия не имеет, где Штефан, или просто впала бы в отчаяние, поверив, что всё кончено и она проиграла.
Но игра в клубе у Хейдена помогла понять, что ради брата она действительно способна на что угодно. И эта решимость не давала ей сейчас устроить истерику и начать рыдать.
Амали постучалась и вошла; столы были уже снова сдвинуты к стенам, образуя широкий круг. Виктор сделал приглашающий жест, и Элль прошла вперёд, запрыгнув на ближайшую парту. Только почувствовав ещё не выветрившийся запах сладких духов, Амали поняла, что заняла тот же стол, на котором ещё пять минут назад сидела Валерия. Она попыталась встать, но тут рука скользнула по шероховатой деревянной поверхности, и перед глазами сгустился чёрный туман.
Она идёт медленно, неуверенно; каждый шаг отдаётся гулким эхом. Пахнет какими-то травами и разогретыми на солнце специями. Вокруг тихо, но по углам шепотки – хочется обернуться, посмотреть, кого она каждую секунду ловит краем глаза. Но это тело не принадлежит ей, она просто наблюдатель, неизвестно как сумевший поймать момент чужих воспоминаний.
Впереди просвет, и идущая ускоряет шаг. Дверь в конце пути приоткрыта наполовину.
В помещении светло, хотя нет ни окон, ни свечей. На единственном железном столе в центре лежит парень.
– Твоя сестра тебя очень любит, Штефан, – она проводит белоснежной ладонью по его щеке, но парень не реагирует, хотя и дышит.
– В чём дело? – голос Синклера ворвался в видение, разрушая хрупкую картинку и возвращая Амали в кабинет Литературы. Она растерянно уставилась на некроманта, потом перевела взгляд на свои руки. Перед глазами всё ещё стоял Штефан, не изменившийся ни на сантиметр. Не больной, измученный или хотя бы исхудавший – обычный спящий парень. Всё это отчего-то вывело Элль из равновесия куда сильнее, чем должно было.
– Что? – переспросила она, поймав на себе вопросительный взгляд.
– Ты не похожа на того, кто способен вот так просто замереть на минуту и не реагировать.
– Мы с вами знакомы от силы неделю, – буркнула Элль, – с чего вы взяли, что знаете, на кого я похожа?
– Это ты знакома со мной неделю, – поправил Синклер, – а я знаю тебя с рождения.
– Ну конечно. О моём существовании может и знаете. Но это вам не даёт права говорить, что вы знаете меня.
– Твой любимый цвет – зелёный, ты всегда завязываешь шнурки на два узла и никогда – бантиком. Ты умеешь плавать только на спине, твои любимые фрукты – красные апельсины.
Амали вскинула голову и с изумлением уставилась на некроманта. Когда пауза затянулась и стала откровенно неловкой, она спросила:
– А ваши?
– Яблоки, – невозмутимо отозвался Виктор, – ну что, начнём? Ты решила, какой дар хочешь развивать?
Элль вспомнила своё видение. В эту минуту, когда казалось, что она снова в любой момент может дотронуться до парты и снова увидеть брата, ничего ей так не хотелось, как научиться предсказанию. Однако здравый смысл тут же вмешался и вернул хозяйку с небес на землю. Какая практическая польза от способности видеть пять секунд из прошлого?
– Целительство, – пожав плечами, ответила Амали и взяла у Синклера тот самый амулет, который он называл концентратом. Зелёный камень на секунду вспыхнул и снова погас, так что Элль испугалась, что что-то сделала не так.
– Не бойся, он принял твой выбор и будет помогать тебе направлять энергию на первых порах.
– Ну… я вроде как уже умею исцелять.
– Хорошо, продемонстрируй, – Синклер взял с учительского стола нож и, не раздумывая, полоснул себя по ладони. От неожиданности Амали дёрнулась и отступила, но спустя какое-то время всё же взяла себя в руки и приблизилась.
– Это не смертельно, просто царапина, – Виктор вытянул раненую руку перед собой, и Элль нерешительно поместила свою ладонь поверх его, зажмурившись и пытаясь сосредоточиться. В голову лезли совершенно посторонние мысли, уставшая рука подрагивала в воздухе, к тому же, снова заныла забинтованная рана.
Спустя несколько минут безуспешных попыток включить свою целительскую силу, Амали раздражённо выдохнула и развела руками.
– Ну что, поняла, в чём проблема? – Синклер подул на ладонь, и порез мгновенно зажил, а кровь втянулась обратно.
– Нет, – честно ответила Элль, – не поняла. Я могу даже от смерти спасти, так почему?..
– В том-то и дело. Я специально сказал тебе, что рана пустяковая. У тебя не было ни ограничения по времени, ни достаточного стимула. В кровь не выбросило адреналина. Ты должна научиться лечить каждую, даже самую маленькую царапину.
– И… как?
– Давай начнём с концентрации, – Виктор обошёл её и взял сзади за плечи, – тебе нужно сосредоточиться. Сфокусироваться на ране. Это самое главное, что ты должна уметь. Концентрат направляет только твою силу. Свои мысли ты должна контролировать сама. Не допускай ничего лишнего в свой разум.
Амали вздохнула и попыталась последовать совету. Однако всё, что занимало сейчас её мысли – что этими же руками Синклер трогал Валерию.
– Никак? – констатировал некромант спустя четверть часа. Новая ранка на ладони Виктора никак не хотела заживать, как Элль ни старалась.
– Может, ты выбрала не то, что действительно хочешь? – неожиданно спросил Синклер, и Амали вскинула голову.
– При чём здесь это? Я выбрала целительство.
– Ты хочешь лечить людей или же просто считаешь, что это принесёт тебе больше пользы?
– Какая разница?
Виктор усмехнулся и покачал головой.
– Всё ясно. Что тогда тебе по душе? Тлен?
– Предсказание, – подумав, ответила Элль, решив, что ничего преступного в этом нет. Брови Синклера удивлённо поползли вверх.
– Способности исцелять людей одним прикосновением и убивать взглядом ты предпочла просто видеть чуть дальше?
– Я понимаю, что это не принесёт пользы, поэтому хочу научиться целительству, – попыталась объяснить Амали, но некромант прервал её нетерпеливым жестом.
– Нет, Амали, так не получится. Магия примет только истинный выбор.
– И… вы научите меня предсказанию? – Элль подняла голову, и тут амулет на её груди снова вспыхнул, уже гораздо ярче. Синклер улыбнулся краем губ и передёрнул плечами.
– Ну что ж, попытаемся сделать из тебя прорицательницу.
Глава четырнадцатая, в которой Амали понимает всю опасность прогулок по тёмным переулкам
Амали, потирая шею, остановилась перед дверью кабинета Хейдена и постучала. Потянуло холодом – кто-то не закрыл окно в конце коридора: вампиры обращали ничтожно мало внимания на смену погоды, а вот Элль всё в том же зелёном коротеньком платье прекрасно ощущала все десять градусов выше нуля.
Поздняя осень медленно, но неизбежно захватывала Нирас. За полтора месяца, прошедших с поступления в Академию, с каждым днём становилось всё холоднее.
В остальном же ситуация изменилась мало. Академия жила своей жизнью, подбрасывая новые и новые порции домашки, радуя контрольными и самостоятельными и окончательно добивая дополнительными занятиями с Синклером.
С тех пор, как Амали последний раз говорила с Джаной, та сухо ответила, что нужно ждать новолуния, а когда Элль попыталась надавить на неё, так же равнодушно послала её на хрен. Поэтому ничего не оставалось, как ждать. И она ждала, ходила на пары, кое-где даже начала делать успехи, хотя времени на домашку почти не оставалось – Хейден щедро платил, но при этом требовал присутствия Амали практически каждый день. Дошло до того, что на некоторых парах она начала засыпать, и Сэйдж, сжалившись, взяла большую часть её домашнего задания на себя. При этом Элль с грустью ощущала себя последней сукой – если бы Саванна только знала, что делает добро той, кто шантажирует её лучшую подругу, наверняка и разговаривать бы с ней перестала.
Из кабинета Александра так и не донеслось ни звука, и Амали раздражённо выдохнула. Перспектива торчать под дверью на сквозняке не радовала, но деваться было некуда, и Элль присела на корточки у стены, чувствуя себя бездомной собачкой. К тому же, часовая стрелка стремительно подползала к двум, а на завтра выпадала самостоятельная по Истории видов и дополнительное занятие. В предсказании Элль до сих пор не преуспела. Зелёный концентрат на шее не особенно помогал, и максимум, чего она могла добиться – это, дотронувшись до предмета, увидеть пару секунд из прошлого. Ещё больше бесило то, что Синклер неизменно подкалывал Амали по этому поводу.
Наконец в коридоре послышались шаги и звонкое хихиканье. Первой из-за поворота показалась очередная длинноногая блондинка, на ходу умудряясь подставлять Хейдену все возможные места для поцелуев.
– Ты ничего не забыл? – буркнула Амали, поднимаясь и разминая затёкшие ноги, – тут вообще-то холодно.
– Прости, крошка, – хоть сколько-нибудь виноватым Александр не выглядел, и удивляться этому не стоило. Почти месяц бок о бок с настоящими чистокровными вампирами помог Элль уловить разницу между ними и людьми. К вампирам прекрасно подходило слово «хладнокровные». Они могли смеяться, шутить или признаваться в любви – всего этого Амали во время игр и последующего времяпрепровождения с победителем испытала немало. Однако что-то в их поведении, взгляде и даже интонациях говорило о том, что все эти эмоции – не искренние. Даже сейчас искры страсти и желания в глазах Хейдена мгновенно исчезли, когда того потребовала ситуация.
Иногда Амали становилось жалко их всех, особенно тех вампиров, с которыми она успела познакомиться ближе. Даже Александра. Особенно Александра.
Элль помотала головой и прикусила губу, пытаясь сосредоточиться на какой-нибудь песенке или на завтрашней самостоялке.
Хейден жестом попросил блондинку подождать в коридоре и прикрыл дверь.
– Ну как прошло? – спросил он, отойдя к столу. Амали пожала плечами и стянула платье через голову, а маску небрежно отбросила куда-то на диванчик.
– Как обычно. Номер пять победил.
– Скажу тебе по секрету, это Тайлер Эдвин, владелец крупнейшего банка вампирского квартала.
– Откуда ты знаешь? – поражённо спросила Элль, поспешно натягивая толстовку, – я думала, тут весь смысл в секретности.
– Ну да, для игроков вся эта фигня с тайной личности очень важна, – насмешливо ответил Александр, – поэтому не будем их разубеждать… Так вот, Эдвин не особо аккуратен с моими девочками. Прошлую он довёл до истерики, когда потребовал… ну, думаю, ты понимаешь.
Амали вскинула голову и натолкнулась на изучающий взгляд. За прошедшее время она настолько привыкла раздеваться и одеваться перед незнакомыми мужчинами, что практически не чувствовала смущения.
– Всё нормально было. Просто он долго пил и… – Элль отбросила волосы с шеи и продемонстрировала заметный кровоподтёк.
– Это что, засос? – Хейден приблизился и осторожно тронул синяк пальцами.
– Больно, – вынесла вердикт Амали, – можно это убрать?
– Можно. Идём прогуляемся, тут недалеко одна знакомая целительница, – Хейден снял с вешалки свою куртку, и они вместе вышли. Блондинка ещё стояла у дверей, но Александр отпустил её таким небрежным жестом, что Амали стало её немного жаль.
Снаружи было даже ещё холоднее, чем запомнилось Элль. То ли и правда похолодало, то ли так сказывалась потеря крови.
– Ну-ка застегнись, – приказал Хейден, бросив на неё быстрый взгляд, и, не дожидаясь, сам застегнул её куртку на все замки и пуговицы, – хочешь потом всю игру сопли глотать?
– Фу-у, – протянула Амали и, не сдержавшись, рассмеялась.
Дорога действительно заняла всего минут пятнадцать. Улицы вампирского квартала были погружены во тьму – вампиры прекрасно ориентировались и без света – так что Элль то и дело спотыкалась, пока Хейден не взял её за руку.
Остановились они у какого-то дома, не обозначенного вывеской и больше всего похожего на обычную общагу. По звонку домофона к ним спустилась женщина, закутанная в шаль, и это всё, что Амали смогла понять о ней по тёмному силуэту.
Ничего не спрашивая, женщина подошла ближе и откинула волосы с шеи Элль, а потом приложила руку к кровоподтёку. На миг пространство озарилось зелёным сиянием, выхватив из темноты сосредоточенное лицо женщины, уже почти старушки, её морщинистую руку и кусок цветастой шали.
Зелёный свет померк, и Амали машинально тронула шею, хотя и так уже знала, что всё прошло. Целительская сила некромантов обычно не давала сбоя – а судя по зелёному цвету, это была именно она.
Александр сунул женщине деньги, и та скрылась в подъезде.
– Ну что, идём, подвезу тебя домой, – предложил Хейден, и Амали, пользуясь его хорошим расположением духа, попросила:
– А можешь мне сигарет купить?
Вампир хмыкнул, но о вреде курения рассуждать не стал. Уточнив марку сигарет, он направился к видневшемуся невдалеке ларьку, оставив Амали у ближайшей лавочки.
Сидеть на противной холодной скамейке не хотелось, и Элль отошла к доске объявлений – единственному освещённому пятачку в округе. Небольшая деревянная доска была вдоль и поперёк обклеена бумажками разной степени важности, начиная от предложения купить квартиру и заканчивая обещаниями исцелить любую болезнь на дому и избавить мужа от алкоголизма.
Амали похихикала над забавными ошибками в парочке объявлений, и тут взгляд выхватил что-то, не вписывающееся в общий контекст.
«Берегитесь!» – гласили красные буквы на одном из листков. Поверх, закрывая остальной текст, была наклеена какая-то вакансия, и Элль протянула руку, чтобы её отклеить. Пальцы скользнули по шероховатой поверхности и красному кричащему заголовку.
– Прости, – тихонько шепчет голос; в нём искреннее сожаление, но следующие слова заставляют об этом забыть, – тебе придётся умереть.
Амали дёрнулась, отшатнувшись от доски объявлений, и ошарашенно уставилась на открывшийся взгляду красный текст.
«Берегитесь! Сегодня было совершено ещё одно нападение Хирурга! Не ходите по ночам! Не пускайте детей на улицу! Помните – никто не в безопасности!»
Кричащая, но по сути совершенно бесполезная надпись заставила Элль вздрогнуть. Выходит, это голос Хирурга она только что услышала в видении? Того самого маньяка, который убил уже с десяток полукровок?
На плечо легла рука, и Амали, не оборачиваясь спросила:
– Алекс, а ты не?..
В следующую секунду затянутая в перчатку ладонь зажала ей рот, и Амали приглушённо завизжала, вырываясь изо всех сил.
Нападавший второй рукой перехватил её запястья, прижимая к телу, и потащил её куда-то в сторону от освещённого пятачка. Элль с силой двинула ногой, целясь в колено, и кажется попала – послышался тихий хруст и сдавленный вскрик.
Амали рванулась, толкаясь, дёргаясь и рыча от охватившей её ярости. Противник такого от девчонки явно не ждал и на секунду ослабил хватку. Вывернувшись, Элль обернулась и двинула маньяку локтем в горло, а затем сразу же – коленом в живот. Тот согнулся напополам, хрипя и, кажется, задыхаясь. Рассмотреть его мешала лыжная маска на лице, но разглядывать убийцу Амали и не собиралась. Она наклонилась, собираясь ударить его по затылку, но тут преступник почти незаметным для человеческого глаза движением метнулся в сторону, и спустя секунду Элль буквально смело с места и впечатало в кирпичную стену.
В глазах потемнело, воздух в лёгких кончился, а сделать ещё вдох мешала сжимающая горло рука. Амали схватилась за неё обеими своими, но не смогла даже слегка ослабить захват. В голове зашумело, и Элль поняла, что начинает терять сознание, когда рука разжалась сама.
Амали рухнула на колени, судорожно кашляя и рефлекторно хватаясь за горло. Шум в ушах ещё не до конца стих, поэтому сперва она даже не поняла, что звуки ударов, вскрики и рычание – не плод воображения её страдающего от нехватки кислорода мозга.
Элль вскинула голову и поняла, что всего в паре метров от неё всё это время разворачивалась нешуточная схватка. Но только через несколько минут до неё дошло, что это никакая не схватка. Александр с перекошенным от гнева лицом методично избивал маньяка в лыжной маске. Тот уже не стоял на ногах и только закрывался руками, пытаясь отползти.
Амали завороженно смотрела, как вампир превращает противника в кусок мяса, пока руки от холода не начало покалывать. Тогда она наконец пришла в себя и крикнула:
– Алекс!
Вампир замер на середине движения и повернулся к ней.
– Что? – буднично спросил он, – что-то болит? Встать можешь?
– Всё нормально, – пробормотала Амали, с трудом встав на ноги и пытаясь отряхнуться, – что ты будешь с ним?..
В этот момент, пока Элль по инерции проговаривала начатую фразу, взгляд зацепил какое-то движение внизу; когда она перевела взгляд на маньяка, он уже выхватил из кармана какой-то блестящий…
– Сзади! – взвизгнула Амали и рванулась вперёд, но к тому моменту, когда она достигла места схватки, Хейден уже недоумённо смотрел на лезвие, пробившее спину с такой силой, что кончик вышел из груди.
Элль с яростью уставилась на убийцу. Хотелось ударить его, убить, уничтожить. Раздавить как мерзкого гигантского таракана.
Мужчина неожиданно завопил и поднял ладони к лицу, буквально сдирая с него маску. Обычный среднестатистический мужчина, продёт мимо, и спустя минуту его уже невозможно будет вспомнить.
Однако вполне заурядное лицо на глазах менялось, покрываясь сеткой набухающих вен. Они расползались по коже, словно струйки тёмной крови, и пульсировали, извивались, словно дождевые черви, выброшенные на асфальт.
Кожа темнела, сперва сделавшись тёмно-красной, а затем – совершенно чёрной. Глаза запали, губы истончились, и спустя минуту на месте здорового мужчины лежала высохшая мумия.
– Твою мать, – протянула Амали и почесала шею, но воспоминание о ноже и Александре вернуло её к реальности. Она резко обернулась, и они с вампиром молча уставились друг на друга.
– Не поможешь? – наконец спросил Хейден, и Элль опомнилась, поняв, что нож из спины самому вытаскивать не слишком удобно. Она трясущимися пальцами схватилась за рукоятку и дёрнула изо всех сил, тут же с омерзением отбросив кинжал куда-то в жухлую траву.
– Ты… эээ… цел? – уточнила она, глядя на вампира. Тот пожал плечами и стянул куртку.
– Можно, я?.. – неловко начала Амали и, не закончив предложение, подошла ближе, положив ладонь на его спину с черневшей на рубашке окровавленной раной.
– Что ты делаешь? – насмешливо уточнил Александр и обернулся, так что рука Элль лежала теперь на его груди. Амали подняла глаза, и её неожиданно затопило огромной волной благодарности. Вслед за этим ладонь охватило зелёное сияние, и Элль кожей почувствовала толчок, затем ещё один – что-то словно стучалось в её руку, и целая секунда ушла у неё на то, чтобы понять.
