Текст книги "Академия Изгоев. Наследие (СИ)"

Автор книги: Есения Каримова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

На стуле у кровати сидел Синклер, откинув голову на стену. Его рука лежала на покрывала в паре сантиметров от её собственной, и Элль поспешила отодвинуться.

Тут дверь бесшумно приоткрылась, впуская Валерию со стопкой белья в руках. Увидев, что Амали пришла в себя, Вал улыбнулась и, сложив бельё на край кровати, приложила палец к губам.

– Где мы? – спросила Элль; неприятно поразил собственный сухой безжизненный голос и потрескавшиеся губы.

– В Академии, – ответила Валерия, – это самое безопасное место. Это, кстати, спальня Виктора.

– И теперь ему что, спать негде? – буркнула Амали, разминая руки и ноги. Конечности слушались, но с некоторой неохотой.

– Он не спал, рыжик, – Валерия закатила глаза, – круглые сутки с тобой тут сидел.

Амали уже другими глазами взглянула на Синклера и заметила рядом на тумбочке раскрытую книгу.

– А?.. Долго я?..

– Три дня. Это не самый худший прогноз, – бодро ответила Валерия.

– А?.. А Штефан?! – воспоминание о брате заставило повысить голос, и вампирша тут же сердито шикнула.

– Тихо ты. Твой брат жив, ты успела его спасти. И знаешь ещё что? Виктор сказал, что ты Пробуждающая.

– Чего? – Амали зевнула и покосилась на некроманта.

– Я покопалась в библиотеке и кое-что нашла. Пробуждающие почти полностью вымерли. Ну или кто-то говорит, что они выродились, потому что их способности были слишком специфическими. Думаю, когда-то в роду у Виктора были такие, и это передалось тебе. Ты можешь пробуждать в человеке истинную сущность, изгонять злых духов и демонов.

– И?.. Я это сделала? Я выгнала из Штефа того древнего духа?! – взволнованным шёпотом спросила Элль, подобравшись и комкая в пальцах край одеяла.

– Не совсем, но ты его загнала глубоко, – подумав, ответила Валерия и приступила к теме, явно интересующей её куда больше, – скажи, рыжик, ты делала это с Алехандро?

– С Але… – непонимающе начала Амали, но тут же вскинула голову, – да. Ведь да, точно, я… у него забилось сердце, но потом всё прекратилось.

Валерия тихонько улыбнулась.

– Ты полукровка. Просто тренируйся, и всё получится.

– А… Алекс мне не?.. – неуверенно спросила Элль, оглядываясь на Синклера.

Вал наклонилась к самому её уху и шепнула:

– Он звонил раз сто, пока я не взяла трубку. Сказала, что отняла у тебя мобильный на время пары и забыла отдать. Но кажется, он не поверил.

– Я… я должна ему… – взволнованно пробормотала Амали, пытаясь встать, но Валерия схватила её за руки.

– Тшшш. Я ещё кое-что не сказала.

– Что?

– В общем, мы взяли одну из ведьм, которая проводила ритуал.

– Только одну? А остальные? Они же захотят отомстить или что там ещё злодеи делают, – неуверенно предположила Элль, на что ответил ей уже мужской голос.

– Вряд ли они ещё что-нибудь когда-нибудь захотят, – фыркнул Синклер и потянулся, разминая затёкшие руки, – с возвращением.

– Спасибо, – буркнула Элль и тут же поняла, что совсем забыла о брате, – что со Штефаном? Он здесь?!

– Он при всём желании не мог бы быть здесь, – с долей недовольства ответил некромант, – это заведение для полукровок. Все здесь – полукровки, включая учителей.

Даже родители учеников сюда попасть не могут.

– Тогда где он?

– Он исчез. Думаю, тот дух внутри него почувствовал опасность и перенёс его. Я не знаю, где он теперь.

Амали посидела молча какое-то время, пытаясь понять, к добру это или нет. В итоге она решила, что Штефан найдёт её, теперь, когда он свободен, и настроение заметно улучшилось.

– Так что с этими фанатиками? – уточнила она, – Серебряной лилией?

– Те, что были при ритуале, все мертвы.

– Это они типа… пожертвовали собой? – вспомнила Элль о светящейся нити, пронизывающей всех насквозь.

– Нет. Это мы с Валерией, – честно признался Виктор; впрочем, особой вины он, кажется, не испытывал.

– Вы?.. – растерянно, не понимая, как к этому относиться, переспросила Амали, – прям всех?

– Прям всех. Хотя не исключаю, что кто-то не участвовал в ритуале. Например, сёстры Стивенс.

– Так это всё Джана, да? Она с ними заодно! – возмущённо воскликнула Элль и рывком отбросила одеяло, – ну я ей покажу.

– Нет, Джана не при чём, – спокойно оборвал её Виктор, – это её сёстры. Без них ни одна полукровка не смогла бы пробить магическую защиту.

– Да, я уже поняла, что всё подстроено было, – буркнула Амали. Неожиданно Виктор протянул руку и мягким движением убрал ей за ухо прядь волос.

– Не переживай, малышка.

– Спасибо, что помогли, – не глядя ему в глаза, произнесла Элль, – я имею в виду, что не дали сдаться.

– Не стоит, – с лёгким смешком ответил Синклер и взял её за подбородок, – но теперь ты должна помочь мне.

– С чем?

– Помнишь, я сказал, что мы сожгли всех, кроме одной ведьмы?

– Вы не говорили, что сожгли их, – сглотнув ком в горле, выдавила Элль.

– Разве?.. Ну неважно, они всё равно были в отключке, так что умерли во сне… В общем, я хочу допросить эту ведьму, и перед этим мне нужно знать, что они говорили по поводу ритуала. Ты что-то слышала?

– Эээ… там была мерзкая тётка, она что-то говорила про то, что я должна стать чьей-то там матерью… ну или матерью новой эпохи. Я не особо слушала.

Впрочем, даже эта крупица информации Виктору и Валерии не понравилась. Они переглянулись и почти синхронно нахмурились.

– Тогда вот что. Поедешь с нами, попробуем воспользоваться твоей силой Пробуждения.

– Что, совесть в ней пробудить? – фыркнула Амали, но с удивлением поняла, что никому, кроме неё, это смешным не показалось.

– Вы серьёзно?

– Ты можешь встать? Голова кружится?

Элль встала, сперва держась за кровать и окружающие предметы, но потом вполне самостоятельно.

– Всё нормально.

– Хорошо. Тогда иди переоденься, сейчас ночь, никто тебя не встретит. Вал, иди с ней, встречаемся у ворот. И ни на секунду не выпускай её из виду, – напоследок предупредил Синклер и первым вышел из комнаты.

Глава девятнадцатая, в которой Амали пробуждает в себе нечто новое

– Телефон мне не хочешь вернуть? – мимоходом поинтересовалась Амали, когда они с Валерией отошли на безопасное от спальни Синклера расстояние.

– Нет, не хочу, – ответила вампирша и со вздохом достала мобильный из кармана, – но придётся. Я не имею права решать за Алехандро, как ему жить. И уж тем более, не имею права решать это за тебя.

– И без тебя желающих решать, как мне жить, немало найдётся, – пробормотала Элль и благодарно улыбнулась, сунув телефон в карман. Проснулась в спальне Синклера она в собственной майке и пижамных штанах и очень старалась не думать, кто её переодевал.

Впрочем, почти ничто не могло испортить ей настроения. Штефан уже не заложник, а значит, Синклер не сможет ему больше ничего сделать.

– У тебя слишком хорошее настроение для нашей ситуации, – нейтральным тоном отметила Валерия, когда они подошли к коридору, где располагались спальни преподавателей. Амали хотела пойти к себе, но Вал напомнила ей о том, что там спит Сэйдж, а задерживаться и объясняться с ней было нежелательно.

– В смысле? – Элль первой вошла в спальню, окунувшись в ничуть не изменившуюся с прошлого посещения атмосферу совершеннейшего хаоса и беспорядка, – мы ведь спасли Штефа.

– Но ритуал закончен, рыжик, – Валерия открыла шкаф, хотя большинство вещей было разбросано по спальне, – значит, дух из второго сосуда теперь привязан к тебе. Она больше не сможет вселиться ни в кого другого. И оставшиеся члены культа будут всеми силами стараться добраться до тебя.

Амали нахмурилась, но вскоре поняла, что в серьёзность этой опасности ей как-то не верится. Она приметила в груде вещей на письменном столе уже знакомый зелёный свитер и натянула прямо поверх своего топа.

– А что, эта ведьма вам что-то сказала?

– Нет, и не скажет. Фанатики слишком упрямые, если дело касается их веры. Может, с твоей помощью что-нибудь получится.

Мобильный в кармане зазвонил, и по мелодии Амали поняла, что это Алекс. Валерия, по всей видимости, тоже узнала рингтон и помрачнела, но так ничего и не сказала.

Посчитав это молчаливым согласием, Элль нажала на приём вызова.

– Да? – с замиранием сердца ответила она, прижимая трубку к уху. Только сейчас она поняла, насколько сильно хочет услышать характерный голос с незнакомым акцентом.

– Элли, это ты? – недоверчиво осведомился Хейден, и Амали рассмеялась.

– Да. Я вернулась.

– Откуда? – недоумённо уточнил Александр, и Элль прикусила губу, сообразив, что сама же решила ничего ему не рассказывать.

– Эээ… с пары, – неуклюже соврала она, от волнения накручивая на палец прядь грязных спутанных волос.

– Приезжай, – попросил Алекс, – я скучаю.

– И я, – вздохнула Амали, – давай завтра? Я устала.

– Хорошо. Я за тобой приеду в восемь. Готова к игре? Я могу отменить, если хочешь.

– Я… давай я тебе перезвоню, хорошо? Утром.

– Я жду.

Элль со вздохом убрала мобильный в карман, поставив на беззвучный режим, и чтобы не встречаться взглядом с Валерией, начала искать джинсы в ближайшей груде сваленных друг на друга вещей. Ей было стыдно – никак не удавалось перестать сравнивать Вал с собой.

Джинсы нашлись, как и кроссовки подходящего размера. Забрав волосы в растрёпанный хвост, Амали следом за хозяйкой вышла из спальни и только тогда наконец подняла на вампиршу глаза. Именно сейчас неожиданно ей пришло в голову, что Валерия в своём лёгком платьице с накинутой поверх джинсовкой и двумя пышными белыми хвостиками – выглядит практически её ровесницей.

– Я в клуб заверну на обратном пути, – с долей насмешки ответила Вал на незаданный вопрос, – не в деловом же костюме.

– В клуб? – поразилась Элль, едва успевая за размашистыми шагами своей спутницы, – и… Синклер тебя отпустит?

С этими словами Амали толкнула дверь, ведущую к лестнице, и вздрогнула, увидев, что Виктор стоит прямо за ней.

– А что, мне её на поводке держать? – с сарказмом спросил некромант, – Вал у меня уже большая девочка.

– А куда мы вообще? – не найдя, что ответить, Элль предпочла сменить тему.

– Ко мне домой, – отозвался Синклер и неодобрительно покосился на Амали, – ты не могла куртку найти?

– Мне не холодно, – едва сдерживая стук зубов, упрямо бросила та и демонстративно вытащила руки из карманов. Виктор вздохнул, стянул свою куртку и набросил ей на плечи, сам оставшись в одной рубашке.

Элль надела куртку и застегнула до упора; от ворота из грубой потёртой кожи шёл ненавязчивый запах одеколона.

– Спасибо, – совершенно неожиданно для себя самой сказала она и в ответ услышала лёгкий смешок.

У ворот стояла уже знакомая чёрная машина, и Валерия жестом показала, что хочет за руль.

– А где ваш дом? – спросила Амали, не слишком довольная, что пришлось устроиться на заднем сидении вместе с Виктором.

– Обычно я предпочитаю квартиру в ведьминском квартале, но по очевидным причинам туда сегодня не стоит ехать. У нас есть дом в квартале алхимиков, на берегу озера. Тебе там понравится.

В последней фразе отчётливо прозвучала нежность, и Элль вскинула голову, но Синклер уже отвернулся.

Ехать пришлось довольно долго. А может, так казалось от того, что Валерия выбрала маршрут, пролегающий по лесной дороге. На деревья смотреть было отнюдь не так же приятно, как на чудеса столицы.

Вдалеке между деревьями начало угадываться озеро, и Амали с любопытством вытянула голову.

– А почему вы живёте на озере? Я думала, вам надо, чтобы было кладбище и всё такое?

– Стереотип, – фыркнул Виктор, на что Валерия с водительского сиденья ответила ещё более откровенным смешком.

– Как же, стереотип. Это единственный наш дом без кладбища, потому что алхимики не хоронят своих умерших в земле.

– А что они с ними делают?

– Вытаскивают органы, а остальное сжигают. По мне, так бессмысленная трата ресурсов, – недовольно пробормотал Синклер.

Благоразумно проглотив вопрос, куда в таком случае идут органы, Амали посмотрела в окно; асфальт сменился широкой просёлочной дорогой, затем поляной, на которой уместился небольшой, но крепкий каменный дом, сарай и уходящий в озеро причал.

– Ну что, здорово? – с энтузиазмом спросила Валерия, свернув к сараю и аккуратно припарковавшись.

– Ну да, – осторожно согласилась Элль, выходя из машины. В лунном свете озеро блестело и словно искрилось, создавая действительно потрясающее впечатление.

– Мы не пейзажем любоваться приехали, – деловой тон Синклера мгновенно вернул к реальности, и Амали последовала за ним в дом. Отчего-то именно сейчас страшно захотелось покурить.

Внутри стало окончательно ясно, что дом хоть и ухоженный, но не жилой. Никаких личных вещей, только необходимая мебель, телефон, старинные часы с кукушкой. Доски пола кое-где выглядели откровенно прогнившими, а на потолке отпечаталось мокрое пятно, так что подниматься на чердак и смотреть, что там с полом, не возникало никакого желания.

Наверх, впрочем, подниматься они не стали, вместо этого остановившись у люка в погреб.

– Предупреждаю, внизу темно, – произнёс Виктор и первым спрыгнул в подвал, не потрудившись воспользоваться лестницей. Валерия жестом показала, что наверху чувствует себя гораздо комфортнее, и Амали ничего не оставалось, как сделать глубокий вдох и наугад свесить вниз ногу.

Подвернулась ступенька, видимо, приставленной к люку стремянки, затем ещё одна. Элль уже увереннее нашарила следующую и перенесла на неё вес тела, как хлипкая деревяшка надломилась, и с коротким вскриком девушка полетела вниз.

На полпути её уверенно подхватили, и Амали, мало что соображая от страха, уткнулась лбом в плечо спасителя. Ещё с детства она дико боялась любой маломальской высоты, особенно таких вот хлипких лесенок, поэтому когда смогла заставить себя оторваться от Синклера, то глаза уже успели привыкнуть к темноте.

– Первый раз вижу, чтобы ты так испугалась, – негромко отметил Виктор, – я думал, ты ничего не боишься.

– Вовсе вы так не думали, – парировала Элль и отстранилась, даже отшатнулась, дёрнув головой.

Глаза нашарили единственное освещённое пятно в узком тесном подполе – одну из стен, где с потолка свешивалось кольцо с цепью. Прикованная цепью рыжая ведьма была в сознании, но ничего не говорила и вообще не подавала виду, что заметила «гостей».

– И что мне делать? – уточнила Амали, хотя в глубине души понимала, что ответ ей не нужен. Она подошла ближе и присела на колени, безжалостно пачкая джинсы Валерии землёй. Пальцы уже начали светиться зелёным, когда Элль поднесла их к груди ведьмы. Странное было ощущение, так что стоило бы, наверное, испугаться. Казалось, она понимает её, эту женщину со спутанными рыжими волосами. Понимает Виктора, отошедшего в угол, понимает оставшуюся наверху Валерию.

Всё вокруг стало куда чище, светлее и добрее – мир на секунду стал ясным и прекрасным. А самым прекрасным в нём было бьющееся сейчас под её рукой сердце.

– Розмари, – шепнула Амали; имя женщины не появилось в голове из ниоткуда: оно было известно ей всегда, витало в воздухе, лежало пылью под ногами, мелкими каплями дождя проливалось на землю.

Изумрудное сияние вспыхнуло столь ярко, что все вокруг почувствовали себя обнажёнными – это знание тоже пришло к Амали само собой, всплыло в памяти, потому что каким-то образом она всё это уже знала.

Розмари подняла глаза, и их взгляды встретились.

В следующую секунду ведьма уронила голову на грудь и разрыдалась. А Амали пришла в себя.

В подвале вновь стало темно, только небольшой шарик на подставке у дальней стены разгонял тени по углам.

Элль потерянно взглянула на свои руки. Вместе с зелёным светом ушла вся ясность, и вернулся страх.

– Что я сделала? – недоумённо прошептала она, словно спрашивая это у собственных ладоней.

– Ты всё правильно сделала, ты умница, – голос Синклера тоже звучал негромко, но руки, которые помогли ей подняться с пола, не выдавали никаких следов неуверенности хозяина.

Амали обернулась и посмотрела на некроманта. Его лицо казалось всё таким же серьёзным и непоколебимым… Но всё же другим. Изумрудное сияние задело что-то и в его душе.

– Простите. Я сделала вам больно, – с невесть откуда взявшейся уверенностью шепнула Элль. Виктор дотронулся до её лица, осторожно отводя в сторону прилипшую к щеке прядь. Его пальцы действительно дрожали, выдавая внутреннее волнение.

– Ничего. Мне не больно, – совсем тихо, на самой грани слышимости ответил Синклер и аккуратно коснулся губами её лба, – поднимайся, я сам здесь закончу. А потом поедем в город, поедим. Ты же проголодалась, да?

Амали кивнула, ничего не говоря, и отвернулась. В глазах дрожали слёзы.

***

Амали с ногами забралась на шатающийся стул, и Валерия поставила перед ней чашку с растворимым кофе.

– Больше ничего нет, – пояснила она, размешивая в своей чашке тёмно-красное содержимое небольшого термоса. Элль с любопытством заглянула в термос, пока Вал не успела закрыть его и убрать в сумку, и поморщилась от странного терпкого запаха.

– Какие мы брезгливые, – с насмешкой поддразнила вампирша, одним глотком опустошив свой бокал, – ладно, я пошла, рыжик.

– Подожди, – попросила Амали, сжимая горячую чашку обеими руками, – когда я?.. Ну, минут десять назад… ты что-то почувствовала?

Валерия замерла к ней спиной и молчала так долго, что, казалось, вообще не расслышала вопроса.

– Я почувствовала то, чего чувствовать больше не хочу, – наконец сухо ответила она и, не оборачиваясь, сняла свою сумку со спинки стула, – пока, Амали. Увидимся в Академии.

– Подожди, Вал! – воскликнула Элль, окончательно сбитая с толку, но Валерия отмахнулась и вышла, напоследок крикнув:

– Я беру мотоцикл!

Рёв мотоцикла и правда раздался во дворе спустя минут пять, но Амали так и не уговорила себя слезть со стула и посмотреть, откуда он там взялся.

Из подвала, напротив, никаких звуков не доносилось, хотя крышка была приоткрыта. Возможно, Синклер наложил какое-то заклинание, или он действительно просто молча стоял там, не желая выходить, чтобы не было нужды видеть её.

Амали и сама не могла точно сказать, откуда взялась железная уверенность в том, что своей силой она причинила куда больше вреда, чем пользы.

Некромант выбрался из подвала спустя какое-то время, которое Элль провела, обхватив ладонями давно остывший кофе и глядя на покрытую липкой скатертью столешницу.

– Можно? – чуть хрипловатым голосом попросил он, дождавшись кивка, взял чашку и опустошил одним глотком.

– Спасибо, – Виктор занял свободный стул и закрыл глаза. По всему было видно, что он устал.

– Что там случилось? – спросила Амали так тихо, словно подсознательно надеялась, что он не услышит.

– Почему ты считаешь, что причинила мне боль? – ответил Синклер на её вопрос своим.

– Не знаю… Вернее, знаю. Просто знаю, – путаясь в собственных ощущениях, буркнула Элль, – Валерия сказала, что тоже почувствовала что-то неприятное.

– Нет. Ты ошибаешься. Ей было приятно, – без тени сомнения возразил Виктор, – настолько приятно, что… да, пожалуй, ты подобрала хорошее слово. Больно.

– Я не понимаю. Как это может быть и приятно, и больно?

– Представь, что ты идёшь по улице. У тебя плохое настроение, всё вокруг раздражает, и вдруг ты сталкиваешься с другим человеком. Никто из вас в этом не виноват, но из-за своего настроения ты срываешься и кричишь на него. А потом смотришь и видишь, что от этого столкновения ему было больнее, чем тебе, но несмотря на это он смотрит на тебя с такой добротой и состраданием, что сразу ясно – он всё понимает. Какой у тебя был плохой день и что ты совсем не злой по своей природе. Просто так вышло. И от этого тебе становится ещё хуже.

Амали кивнула, очень живо представив себе описанную ситуацию, и невольно улыбнулась.

– Такой вы меня видите?

– Нет, конечно, маленькая ходячая неприятность, – усмехнулся Виктор, – ты бы на меня с кулаками бросилась раньше, чем поняла, что случилось.

Элль, не удержавшись, рассмеялась, признав его правоту, но от следующих слов смеяться мгновенно расхотелось.

– Когда ты назвала её по имени, и появилось это зелёное сияние – вот тогда возникло это чувство. Что передо мной стоит самый чистый и искренний человек на свете, которому можно рассказать всё, рядом с которым можно быть слабым и уязвимым… Я думаю, Розмари испытала это в десятикратном размере.

– Что она сказала?

– Всё, что я хотел узнать, – с лёгкой улыбкой ответил Синклер, ясно дав понять, что больше этой темы не коснётся, – вставай, поедем куда-нибудь в кафе. Как ты относишься к фаст-фуду?

– Лучше, чем к ресторанам, – честно ответила Элль и невольно улыбнулась.

Заставить себя встать со стула оказалось труднее, чем в теории, но голодный организм всё же победил.

Синклер усилием мысли захлопнул крышку погреба и заставил засов задвинуться, отчего Амали непроизвольно вздрогнула.

– Вы её там оставите? Не хотите её… ну, например, сдать властям? Они же нарушили закон? Пытались убить меня и Штефана!

– Мне не нужно излишнее внимание властей, особенно к тебе, – коротко и ясно ответил Виктор, не добавив по этой теме больше ни слова. Выходя из дома, Амали заметила на косяке входной двери нацарапанные значки, похожие на руны. Видимо, не такой уж этот дом был ветхий, каким хотел казаться. По крайней мере, с точки зрения безопасности.

На улице светало, и всё окрасилось в серовато-тусклые тона. Чёрная машина по-прежнему стояла посреди двора, а рядом, на сыроватой после очередного затяжного дождя земле явно отпечаталась колея от другого рода колёс.

– Уехала-таки на мотоцикле, – слегка недовольно констатировал Синклер, но внимания заострять на этом не стал.

Дорога до города теперь показалась Амали ещё длиннее – аппетит уже разыгрался не на шутку – и чтобы отвлечься, Элль спросила:

– А правда, что теперь эта их вторая крутая ведьма может вселиться только в меня?

– Правда, – с видимым недовольством признал Синклер, – верхушку культа мы накрыли… сами виноваты, их охранные заклинания – просто позор. Скорее всего, боялись, что ты не сможешь попасть в ловушку, если они выставят защиту посильнее. В общем, эти фанатики как тараканы плодятся. Оставшиеся наберут себе новых приспешников и начнут искать тебя. Этот культ пользуется определённой славой среди ведьм.

– Офигенная новость, – буркнула Элль, – а может, просто разбить эти штуки? Ну, в которых были духи? Хотя один уже вроде разбился.

– Духа в нём больше нет. Теперь твой брат – сосуд, так что тот кувшин уже не нужен.

При мысли о Штефане Амали вздохнула и помрачнела.

– А его искать не будут?

– Тебя найти легче, поэтому с тебя и начнут, – резонно ответил Виктор и вопреки всей серьёзности ситуации улыбнулся.

– А что они должны сделать?

– Заставить тебя открыть сосуд.

Амали вздохнула и углубилась в свои мысли; даже показавшаяся невдалеке вывеска популярного фаст-фуд кафе не подняла ей настроение.

– Я не пойду, – уронила она, когда Синклер припарковался у самого входа и открыл дверцу с её стороны.

– Ты ещё не беременна, откуда такие перемены настроения? – фыркнул Виктор и, схватив её за руку, вытащил наружу.

– Я вообще не планирую быть беременной, – огрызнулась Элль, с силой вырвав свою руку и по инерции подавшись назад ещё на пару шагов, – знаете, вам, некромантам, стоит задуматься. Может, вообще не надо вам иметь детей, если они получаются такими, как вы?

– Это какими? – насмешливо уточнил Виктор; кажется, эта вспышка ярости его только позабавила.

– Вы держали в заложниках моего брата, а когда решили, что он вам не нужен, отдали его этим фанатикам! Вы шантажировали меня жизнью Штефана, хотя знали, что он вот-вот фактически умрёт! Я даже не удивлюсь, если это вы подстроили всё так, чтобы мои родители обратились к вам!

– Ты никогда не задумывалась, – голос Синклера приобрёл вкрадчивую интонацию, – что именно в них дело? В твоих родителях. Ты никак не смиришься с тем, что они посмели распоряжаться твоей жизнью. Теперь ты стремишься контролировать свою жизнь и никого в неё не пускать, лишь бы только никто не сделал тебе так же больно, как они.

– Я вас психоаналитиком не нанимала, – ответила Амали и с омерзением поняла, что голос дрогнул. Виктор весело фыркнул и кивнул на машину.

– Сиди внутри, возьму что-нибудь на вынос.

Элль молча забралась в салон и захлопнула дверцу, глядя, как Синклер заходит в магазин. На душе было мерзко. Самый противный из её внутренних голосов, тот, который беспрестанно подначивал хозяйку поступать всем назло, буквально орал, требуя, чтобы она не рассиживалась, а сейчас же выскочила на улицу и убежала.

Возможно, голос был прав, и другой возможности сбежать не предвидится. Хотя все её вещи, деньги, документы – всё, кроме мобильного, осталось в Академии.

Стена магазина представляла собой сплошное стекло, и было отчётливо видно, как Синклер стоит в конце очереди из пяти человек.

Внутри у Амали неожиданно загорелось желание никогда больше его не видеть. Никогда не возвращаться в Академию. Никогда больше не слышать напоминаний о том, что родители продали её ещё до рождения.

Синклер то и дело поглядывал в её сторону, но сквозь тонированные стёкла автомобиля явно не видел.

Элль облизнула губы. То, что подсказывали теперь уже несколько внутренних голосов – даже те, что обычно советовали только разумные вещи – казалось полным безумием.

Один человек из очереди, получив свой заказ, отошёл к столику, и Амали поняла, что решилась. Она нащупала в кармане мобильный и осторожно приоткрыла дверцу, которую в теории не было видно изнутри магазина.

Выскользнув наружу, Элль присела на корточки и вздохнула. К счастью, машин на стоянке было предостаточно, чтобы спрятаться и незаметно добраться до шоссе. А вот что делать дальше…

Амали поняла, что рассиживаться уж точно не стоит – тем более что с этого места она уже не могла увидеть, что происходит в магазине. Поэтому она осторожно доползла на коленях до следующей машины и, не долго думая, забралась прямо под неё, понимая, что если начнёт обходить автомобиль с любой стороны, то рискует быть замеченной.

Таким образом Элль пробралась к выходу со стоянки и вздохнула уже посвободнее. Она встала и отряхнулась, краем глаза следя за окружающим пространством. Но всё было тихо, только какая-то ночная птичка заливалась в близлежащей лесополосе.

Амали встала, уже нашаривая в кармане телефон и думая, как объяснить Хейдену, где её подобрать, как вдруг в голову резко ударило чувство опасности, и она, не оборачиваясь, кинулась к лесу.

Синклер догнал её через несколько метров, у самой кромки шоссе, и схватил за талию.

– Серьёзно? – прошипел он, – ты серьёзно?! Я отошёл на три минуты!

Элль тщетно пыталась вывернуться, но от её усилий Виктор только сжал руки сильнее. Тогда она попыталась применить свой любимый, всегда срабатывающий в драках приём – вцепиться в противника зубами.

– Будешь кусаться, сломаю руку, – прижавшись губами к её уху, шепнул Синклер; от её укуса он даже не вздрогнул, а вот самой Амали стало не по себе. Ясно было, что это не пустая угроза.

– Мои родители не имели права распоряжаться моей жизнью, – предпринимая очередную бесплодную попытку вырваться, прошипела Элль.

– Ну так подай на них в суд, – с нарастающим раздражением ответил Виктор и рывком повернул её к себе лицом, – знаешь, что я только что понял о наших с тобой отношениях? Что доброта – это бесполезная вещь. Ты понимаешь только язык силы. Так что с этого момента мы с тобой будем говорить только на нём.

От последних его слов Амали почувствовала, как по позвоночнику прошлась дрожь. Пальцы, сжимающие её плечи, начинали причинять боль.

– Слушайте, я вам ничего не обещала. Я училась в вашей Академии, просто потому, что мне негде было жить, пока я искала Штефана, – Амали и сама понимала, что явно говорит не то, что стоило бы в данной ситуации, но остановить себя не смогла.

– Ты мне ничего не обещала, это правда, – ровным тоном согласился Синклер, – а я тебе кое-что пообещаю. Даю тебе слово, Амали Эрде, что к тому времени, как тебе исполнится восемнадцать, ты будешь спрашивать у меня разрешения даже на то, чтобы чай заварить.

– Да идите вы, – огрызнулась Элль, и Виктор схватил её за подбородок, заставляя поднять глаза.

– Спи, – шепнул он только одно слово, и Амали мгновенно потеряла сознание.

***

Элль пришла в себя и поняла, что голова просто раскалывается. Глаза открылись с трудом, картинка расплывалась и слегка раздваивалась, так что понять, где она, Амали так и не смогла.

– Голова болит? – тихо спросили откуда-то сзади, и по голосу Элль узнала Валерию. В следующий момент к губам поднесли дымящую чашку, и, сделав несколько глотков – в горле было сухо, словно соли насыпали – Амали поняла, что чувствует себя значительно лучше.

Она наконец смогла сесть и осмотреться, но тут же испытала дежа вю, когда увидела всё ту же спальню, в которой пришла в себя и в прошлый раз. Только теперь на стуле у стены вместо хозяина спальни сидела Валерия. Амали уже собралась было начать расспросы, но тут же заметила её заплаканные глаза, искусанные губы и измученный вид.

– Ты чего? – неуверенно шепнула Элль, невольно понизив голос. Валерия чуть заметно улыбнулась.

– Прости. Мне пришлось… рассказать ему про Джеймса.

Амали сглотнула ком в горле, вспомнив обстоятельства, при которых отключилась. Выходит, Синклер всерьёз разозлился.

А как некромант может злиться, Элль прекрасно помнила.

– Почему про Джеймса?

– Он нашёл твой телефон, – Валерия снова протянула ей дымящуюся чашку и встала, повернувшись спиной, но сказать ничего не успела. В двери повернулся ключ, и вошёл Синклер. На Амали он даже не взглянул, подойдя к вампирше.

– Тебе пора, – Виктор с такой силой сжал её локоть, что даже Элль захотелось поморщиться от боли, – приведи себя в порядок, тебя ждут внизу.

– Не надо, Вик, пожалуйста, – Валерия обернулась, и стало видно, что она плачет.

– Не заставляй себя ждать. Ты же не хочешь никого разозлить, – обманчиво мягким тоном произнёс Синклер и добавил что-то ещё, настолько тихо, что Элль не расслышала ни слова.

Валерия опустила глаза и вышла, бросив на Амали косой взгляд.

– Вал! – не удержавшись, воскликнула Элль; интуиция отчего-то подсказывала, что на её глазах сейчас происходит нечто ужасное. Однако Валерия не вернулась, и Синклер закрыл за ней.

– Куда она? – встревоженно спросила Амали, нервно сжимая в ладонях ещё не остывшую чашку, – кто её ждёт?

– Закрой рот, – коротко приказал Синклер и достал из кармана мобильный; с облегчением Элль поняла, что это не её телефон.

Отвернувшись от кровати, некромант набрал номер и поднёс трубку к уху.

– Миссис Эшфорд? Да, прошу прощения, что рано. Мисс Маркес уезжает на пару недель. Подыщите ей замену… Нет… Нет, это непредвиденные обстоятельства… Я что, многого прошу? Просто найдите временную замену.

Его последние слова прозвучали настолько жёстко, что Амали непроизвольно вздрогнула. Видимо, миссис Эшфорд тоже испугалась и быстро замяла разговор, согласившись на всё. Спустя мгновение Синклер отключил телефон, сунул его в карман и обернулся.