Текст книги "Опасная красота. Созвездие Гидры (СИ)"

Автор книги: Есения Каримова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– На самом деле, самая близкая звезда в созвездии Льющего Воду. Видишь его? Оно чуть правее Гидры. Ему ещё поклоняются как Отцу Дождя.

Роанна проследила в указанном направлении и увидела действительно яркую звезду.

– А вы не верите в Отца Дождя? – спросила она.

– Я верю в Бездну, – с каким-то отстранённо-задумчивым выражением лица ответил Палач.

– В Матерь-Бездну? – удивилась Роанна. Она считала, что Матери поклоняются лишь женщины-послушницы.

Палач мягко рассмеялся.

– Вовсе нет, малышка. Нет никакой Матери. Бездна не личность, Бездна, Великое Ничто – это просто пустота, магическая или нет, неважно.

Роанна поёжилась. Отчасти от холода, отчасти от того, что и каким тоном Палач говорил.

– Говорил же, замёрзнешь, – улыбнувшись, прокомментировал он, стягивая с себя куртку. Ро с сомнением покосилась на него. Самое время было встать и уйти, сославшись на холод, но что-то тянуло остаться. Как-то неожиданно уютно оказалось сидеть так просто рядом с главным ликвидатором Совета и смотреть на звёзды.

Роанна приняла протянутую куртку и накинула на плечи, благодарно кивнув.

… Ро спохватилась, только когда светлая полоса на горизонте захватила больше половины неба, и звёзды стали практически неразличимы. Палач оказался до странности приятным собеседником – он слегка цинично, но забавно шутил, знал много фактов и мифов и каждый рассказывал с такой увлечённостью, что Роанна несколько раз замечала, как от удивления и любопытства приоткрывает рот.

– Ой, – она огляделась и поняла, что уже совсем рассвело, а учитывая, что на дворе стояла поздняя осень – наверняка пора было собираться на пробежку.

– Тебе пора? – Палач неторопливо поднялся, глядя, как Роанна разминает затёкшие конечности. Сам он даже не поморщился от ночи сидения в одной позе.

– Да, – кивнула Ро и направилась к крышке люка, но у самого выхода остановилась и обернулась, – спасибо, это было очень здорово.

– Тебе спасибо за приятную компанию, – усмехнулся Палач, и Роанна скрылась в люке, всё ещё улыбаясь.

Глава 5

Роанна спрыгнула с последней ступеньки лестницы и тут же услышала перешёптывания. Безошибочно она свернула в заброшенное крыло, попутно отметив, что оно как-то постепенно перестало быть заброшенным. Полы, отполированные сотней ног, практически блестели, да и стены, за которые хватались ученики в отсутствие света, не успевали обрастать пылью. Раминии было не жалко поделиться своим идолом – помимо неё, около десятка детей оказались верующими в Отца Дождя и исправно приходили к самодельному истукану с подношениями. Иногда слыша шепотки и шуршание в нише, Роанна даже жалела, что у неё нет никакого идола, божества, на которого можно было сложить свои неудачи и проблемы.

Нужное ей сейчас место располагалось дальше – в одной из не использующихся комнат. Когда-то, возможно, ещё во время Великого Восстания, там обвалилась часть стены, а также сломалась и рухнула одна из поддерживающих потолок балок. Там-то, в наполовину обрушившейся комнате, Роанна с друзьями устроили что-то вроде убежища. Остальные считали, что оно тайное и никому неведомое, но Ро давно рассказала обо всём отцу – ничего против Эридан не имел, к тому же сообщил всем сотрудникам, чтобы туда не совались.

Мебели не было, но когда-то очень давно зал использовали в качестве хранилища для ненужных газет. Из-за наложенной магии сжечь их было нельзя, поэтому подшивки пылились в самом дальнем углу Дворца в ожидании, пока закончится срок действия огнеупорного заклинания и газеты можно будет пустить на растопку.

Ро юркнула в приоткрытую дверь. Остальные уже пришли и разместились кругом, использую те же стопки газет в качестве стульев.

– Вот она, – Ризан сделал приглашающий жест, и Роанна подошла, сев ему на колено и забросив руку на плечи.

Девчонки нестройным хором поздоровались. Нонна – с нескрываемым раздражением. Сидя на своей стопке со скрещёнными ногами, она курила и стряхивала пепел прямо на пол. Судя по сероватой горке, сигарета была не первая. А может, даже и пачка.

Волноваться повод был. Испытание – то самое, которое должно было разделить всё предыдущее обучение на «до» и «после», а количество учеников уменьшить вдвое, не просто приближалось, а неслось навстречу.

Казалось, буквально пару дней назад она встречала рассвет на прохладном ветру, рассматривая знакомые и новые созвездия вместе с Палачом – а вот уже и зима, декабрь с первым снегом, праздник Начала Зимы. В честь него отменялись все казни, а также объявлялся выходной у детей в школах. Роанна в компании подошедшего Ризана целый день провела у ограды, глядя на веселящихся детей. Да и у взрослых лица не казались такими уставшими.

Вот уже середина декабря, снега намело по пояс, и по улицам начали ездить повозки с магами, которые расчищали дороги специальными воздушными амулетами. Камины затопили, а в залах без каминов поставили артефакты-нагреватели, похожие на висящие в воздухе шарики. Ученики, попадающие в тёплые залы из ледяных коридоров, начинали кашлять и выстраивались в очереди к медотсеку. Жизнь шла своим чередом, занятия сменяли друг друга, девушки более-менее привыкли к платьям, начали задерживать маскировочные кулоны на груди по несколько часов, а Чёрная Арансия вызывала уже только лёгкое жжение в горле.

И вот наступил последний день декабря. Испытание предстояло завтра, и учеников распустили по комнатам, позволяя подготовиться или просто отдохнуть.

Роанна нервничала от того, что с ноября ни разу не видела Палача и не знала, исполнит ли тот своё обещание. И ещё больше нервничала от того, что не может рассказать друзьям. Вдруг Палач не сможет или не захочет помогать? Тогда обнадёживать их опасно. Да и сам факт испытания вызывал тревогу. Не за себя – Роанна была более чем уверена, что справится с любым соучеником. А вот Лира и Раминия хоть и подтянули навыки боя, но лишь до приемлемого уровня. Буквально каждый третий будущий наёмник сражался лучше них.

Ризан что-то говорил, кажется, об испытании, но Роанна поняла, что всё прослушала, углубившись в свои мысли, и решила не переспрашивать. Она глубоко вздохнула, ощущая от него запах сигарет, дешёвого мыла, которым тут стирали форму, и терпкий глубокий аромат от самой кожи. Непроизвольно Ро сильнее прижалась к нему, уткнувшись лбом в сгиб шеи.

– Всё в порядке? – мягко спросил Ризан, в ответ чуть крепче сжав руку на её талии, – нервничаешь?

– Может, вас вдвоём оставить? – беззлобно поддела Нонна, потушив окурок о ближайшую стопку газет, доказав тем самым, что огнеупорное заклинание ещё не выдохлось. И тут же выщелкнула из пачки новую, подожгла и сунула в рот.

Юнис потянулась и тоже взяла себе сигарету. Её запястье местами позеленело и покрылось чешуёй, а глаза, какое-то время назад окончательно переставшие даже на время принимать человеческий вид, начали светиться в темноте. Это навело Роанну на определённые мысли, и она спросила:

– Юни? А где ты родилась?

Юнис сделала затяжку и зажала сигарету между пальцами, выдохнув в пространство струйку дыма.

– У Ничто, – наконец ответила она и, высунув длинный раздвоенный язык, облизнула нижнюю губу, – мне никто не говорил, но я уже потом сама поняла – мои родители были заговорщиками. Они уехали из Города и поселились у самого Ничто. Там есть маленькое поселение, человек двадцать. И небо всё время зелёное. Мы жили нормально, земля там хорошая, гнилого ничего не растёт. И вода тоже. А древесина вообще крепче камня. Но раз в год к нам приезжали Бродячие. Знаете, это такие ряженые, которые устраивают представления и показывают уродов. И когда они приезжали, родители всё время прятали меня в подпол. И каждый год я сидела и слушала музыку. Музыка была такая… весёлая. Мне было обидно, я плакала и кричала на родителей. Мне казалось, что они придумывают эти сказки о том, что Бродячие крадут детей. У них же была такая весёлая музыка…

На этом моменте Юнис надолго замолчала и сделала ещё несколько судорожных затяжек.

Лира всхлипнула, и Роанна испытала мгновенное желание обнять её. Но Раминия её опередила, притянув Лиру к себе и шепнув на ухо какие-то успокаивающие слова.

– Бродячие специально ездят у самой завесы, – пояснила Нонна. Она выглядела невозмутимой, но в глубине тёмных глаз притаилась грусть, – ищут поселения, а потом угрозами заставляют отдавать повреждённых детей. Все же понимают, что добровольно селиться у Ничто и себя уродовать никто не будет. Значит, не угодили Совету. Значит, обращаться к страже не будут.

– Ну конечно, ты-то об этом лучше всех знаешь, – с неприязнью выдавила Юнис, с такой агрессией затушив догоревшую сигарету, что та раскрошилась в пальцах.

– Полегче, ящерица, – прошипела Нонна, – или что, думаешь, твоя жизнь была дерьмом, а моя мечтой?

– Сказать, что я думаю? – Юни вскинула голову, устремив немигающий взгляд на Нонну, – я думаю, что ты со своими мерзкими Врановыми царями можешь идти на хер. Или что, чувствуешь себя крутой, принося кровавые жертвы? Думаешь, они оценят всю эту падаль, которую ты им таскаешь? Кем вообще надо быть, чтобы поклоняться им?

Роанна почувствовала, как под её рукой спина Риза напряглась, ожидая агрессии в ответ. Но Нонна, вопреки опасениям, расхохоталась.

– Ну разумеется, ведь быть повреждённым уродом и молиться богу всех уродов – это просто предел здравого смысла.

– Хватит, – поморщилась Ро. Она раздражённо соскользнула с колена Ризана и встала между двумя сторонами конфликта, так что её правая ладонь упиралась в плечо Юнис, а левая – в солнечное сплетение Нонны.

Атмосфера крайнего напряжения перед завтрашним испытанием сказывалась на каждом, и острая на язык Нонна то и дело находила, с кем сцепиться.

– А какая она, эта завеса? – неожиданно прозвучал тоненький голос Лиры. К облегчению Роанны, Юнис отвлекалась и перевела на неё взгляд.

– На самом деле, она такая… зыбкая, что ли, – задумчиво ответила Юни на вопрос, вернувшись на свою стопку газет, – иногда кажется, что её вообще нет, а иногда – что это сплошная зелёная стена. И по ней всё время пробегает рябь.

Нонна, одарив Ро внимательным недобрым взглядом, тоже села на место, и атмосфера разрядилась.

– А правда, что туда?.. – Лира от любопытства стиснула кулачки. Её хрупкую изящную фигурку, казалось, можно было описывать только уменьшительно-ласкательными словами.

– Да, туда сбрасывают трупы, я сама видела, – охотно поддержала беседу Юни, – когда у нас в поселении кто-то умирал, его сразу отправляли туда.

– А что будет, если туда войти живым?

– Есть легенда, что если туда войти вдвоём, держась за руки, – размеренным тоном влилась в беседу Раминия, – то в следующей жизни узнаете друг друга.

– Что? – встрепенулась Роанна, снова отвлёкшаяся на свои мысли. Что-то во фразе Рами её задело.

– Ну, говорят, если двое влюблённых войдут в Ничто вместе, то смогут друг друга узнать в следующей жизни.

Ро задумчиво замолчала, непроизвольно перебирая пальцами волосы Риза на затылке. Разговор продолжался, такой же вялый и ничего не значащий. Было видно, что всем хочется говорить лишь на одну тему – испытание. Но одновременно с этим никто не решался начать.

Наконец, когда вокруг стало уже совсем темно – солнце зашло, а искусственного света здесь не предусматривалось – лица друзей Роанна видела лишь во время редких вспышек зажигалки. Облачко дыма, хоть и рассеивалось по всему немалому периметру, густело, и запах сигарет становился невыносимым. Но запретить им успокаивать нервы Ро не решилась. Мелькнула даже мысль и самой взять сигарету.

Ризан потянулся и дотронулся губами до её обнажённого плеча. Она вяло улыбнулась в ответ и наклонилась, коснувшись его лба в ненавязчивой ласке.

Наконец, когда молчание затянулось, а все отвлечённые темы себя исчерпали, Нонна, вздохнув, нехотя начала:

– Вы понимаете, что мы, возможно, последний раз друг друга видим?

– И что, плакать теперь? – мрачно фыркнула Юнис и выщелкнула новую сигарету. Огонёк зажигалки отразился в её жёлтых глазах зловещим светом.

– Может, повезёт? – робко предположила Лира.

– Всё будет хорошо, – сама не узнавая свой голос, выдавила Ро, чувствуя, как бегут по коже мурашки, и отнюдь не от холода.

– Гидра? Можно попросить? – Раминия, до поры сидевшая совершенно тихо и неподвижно, заставила Роанну вздрогнуть.

– О чём?

– Если я погибну, пожалуйста, попроси отца, чтобы меня не бросали в Бездну. У нас это нельзя. Иначе не попадёшь в чертоги Отца Дождя, – голос Рами звучал спокойно и буднично, и от этого Роанне стало ещё страшнее.

– Обещаю.

***

Утро выдалось отвратительным. За окном крупными хлопьями шёл снег, укрывая нетронутый полигон. Сегодня бегать не вышел никто, и это пустое поле заставило Роанну испытать приступ паники, такой сильный, что она поняла, что просто не может сделать вдох, задыхается и бесполезно хватает ртом воздух.

Бросившись в ванную, она вывернула горячий кран на полную. По мере того, как поднимающийся от воды пар скрывал её бледное отражение, дышать становилось всё легче.

Ро села на край ванны и вытерла пот со лба. Таких приступов у неё не случалось с самого детства. Она спрятала лицо в ладонях, запустив пальцы в чёрные волосы. Роанна и не подозревала, что за одну ночь настроение может так измениться. Вечером, ложась в кровать, она ощущала спокойствие, хладнокровную решимость и лёгкую отстранённость, чувство, что всё это происходит не с ней.

А теперь трясётся как маленькая девочка, наслушавшаяся страшилок на ночь.

Неужели это предчувствие? И интуиция подсказывает ей, что она сегодня умрёт? Или кто-то из её друзей?

В дверь постучались, и Эридан вошёл, не дожидаясь ответа.

– Ты бледная, – несколько озабоченно сказал он, – страшно?

– Нет, – поспешно бросила Роанна, – просто сон плохой приснился.

Отец покачал головой; не поверил.

– Эридан? – спросила Ро, с отвращением к самой себе понимая, что голос звучит слабо и испуганно.

– Что? – отец сделал вид, что не заметил, и это было самым лучшим его решением.

– Можно я схожу к ним? По…

«Попрощаться»

– …Поговорить.

Эридан чуть отвёл взгляд.

– Ты не успеешь. Уже восемь. Я не стал тебя будить. Хотя должен признать, твоим нервам можно только позавидовать. Я в ночь перед испытанием глаз не сомкнул.

– Что? – Роанна стрелой вылетела за дверь и уставилась на часы. Десять минут девятого. Испытание начнётся через двадцать минут.

– Почему ты меня не разбудил?! – воскликнула она, лихорадочно одеваясь, хватаясь то за одно, то за другое, не зная, что делать в первую очередь, – я всё равно пойду, я успею!

– Нет, Ро, – Эридан поморщился и покачал головой, – всех уже распределили по отсекам.

Роанна с отчаянием вскинула голову.

– Что?.. Но… Я…

– Ты должна думать о себе, – жёстко отрезал отец, – собирайся, я отведу тебя в твой отсек.

Ро поняла, что руки просто опускаются от охватившего её целиком отчаяния. Лишь усилием воли она смогла заставить себя думать о предстоящей схватке.

Натянув комбинезон, она взяла нож – тот же, которым пользовалась во время сражения с Палачом – и последовала за Эриданом.

– Ты справишься, – отец не выглядел хоть сколько-нибудь обеспокоенным. Роанна вяло кивнула. Своя судьба волновала её мало.

Они спустились в подвалы. Обычно никаких тренировок там не проводилось, для этого с лихвой хватало залов и комнат на первом этаже и части второго. Здесь в королевские времена располагались какие-то катакомбы, извилистые ходы и тоннели. Теперь же пространство расчистили и разделили магией на множество отсеков, звуконепроницаемых и невидимых для остальных. Проходя мимо каждого отсека, отделённого от коридора серебристой завесой, Ро не могла удержаться от мысли, что в каких-то из этих отсеков – её друзья.

– Тебе сюда, – Эридан сверился с номером на табличке и списком, который держал в руках.

Роанна кивнула и крепче сжала нож.

– Я в тебя верю, – с лёгкой усмешкой произнёс отец и сжал её плечо.

Ро заставила себя улыбнуться и тут же отвернулась, шагнув в отсек.

Там уже стоял её противник.

– Привет, Роанна, – смерив её оценивающим взглядом, произнёс Серк. Несмотря на юный возраст, со спины Серка легко можно было принять за одного из охранников, настолько он был высоким и широкоплечим. Лично с ним Ро не общалась, а вот слышала много. И ничего хорошего.

– Привет, Серк, – нейтрально ответила она, отмечая его бритую «под ноль» голову, серо-стальные глаза и кривой шрам, уходящий под ворот майки.

Он бросился вперёд без предупреждения, словно дикий кабан, и Роанна скользнула под его рукой, в последний момент уходя от столкновения.

Испытание началось.

В руке у Серка был почти точь-в-точь такой же нож, как у Роанны, и орудовал он им ничуть не хуже. Первые несколько минут Ро просто уворачивалась от прочерчивающих воздух смертоносных выпадов, пользуясь своим преимуществом – гибкостью и невысоким ростом.

Несколько раз она смогла нанести удар, но ощутимого урона не причинила и на время снова заняла глухую оборону, решив выждать, пока противник выдохнется.

Всё происходило в полнейшей тишине – снаружи не доносилось ни звука, и молчаливая схватка начинала действовать на нервы. Бросив взгляд на завесу входа, Ро невовремя задумалась о том, сколько прошло времени и что сейчас происходит с её друзьями, и тут же зашипела от боли, пропустив выпад. Лезвие Серка оставило на её руке длинный глубокий порез вдоль локтя. Глаза противника хищно сверкнули, словно почуяв запах крови, он принялся драться с ещё большим ожесточением, нанося и нанося удары, блокировать которые становилось уже проблематично.

Роанна сделала обманный манёвр, ушла вниз, нырнув под локтем Серка, и с силой всадила нож ему в бок. Парень взревел словно раненый зверь и с неожиданной ловкостью метнулся в сторону, сшибив Ро с ног всей своей немалой массой. Воздух будто выбило из лёгких; Роанна взвизгнула от боли, на полном ходу врезавшись спиной в мраморные плиты пола.

Серк навалился сверху, с глухим рычанием вцепившись пальцами ей в горло. Серые глаза налились кровью, но взгляд оставался вполне осмысленным.

Роанна, стиснув зубы, изо всех сил надавила ему на солнечное сплетение и, дождавшись, пока он чуть отодвинется, нашарила свой нож, всё ещё торчавший из его левого бока. Однако, мокрый от крови, он никак не поддавался, норовя выскользнуть из ладони. С каждой секундой сил на сопротивление оставалось всё меньше, по мере того, как Серк наваливался сверху, вдавливая её в пол и пытаясь то ли задушить, то ли раздавить трахею.

Ро сжала зубы и последним отчаянным рывком выдернула нож из раны. Противник взвыл от боли, рефлекторно отпрянув, и, чувствуя себя будто в повторяющемся сне, Роанна схватила нож и отработанным движением всадила Серку в шею.

Не дожидаясь, пока он, падая, придавит её своей тушей к полу намертво, Ро перекатилась в сторону, одновременно обеими руками и ногами спихивая его с себя.

Серк завалился на спину; из раны толчками выплёскивалась кровь, заливая мрамор.

– Поздравляю, – задумчиво выдавила Роанна и рывком выдернула свой нож.

Завеса растаяла, выпустив её в коридор. На выходе Ро споткнулась и упала на колени. Не чувствуя ни моральных, ни физических сил подняться, она подтянулась к стене и прислонилась к ней спиной.

Завеса у ближайшего отсека замерцала и растаяла. По-видимому, это означало, что в отсеке остался только один.

В коридор вышла Каири. Её комбинезон был забрызган так, словно она принимала душ из крови. Даже светлые волосы приобрели неприятный бурый оттенок.

Наткнувшись взглядом на Роанну, Каири замерла и неторопливо приблизилась, заглянув в её отсек, где лежало тело Серка.

– Это?.. – выдохнула Каири с суеверным ужасом и, переведя на Роанну уже совершенно другой взгляд, протянула ей руку. Помощь Ро приняла, но всё ещё не чувствовала в себе сил сказать хоть что-то.

– Туда ему и дорога, – рассудила Каири. Она выглядела вполне обычно, даже буднично, словно не убила только что кого-то из тех, с кем делила еду и, может, даже спальню последние годы.

Тут исчезли сразу две завесы, друг за другом. Из одной вышел парень – его Роанна знала только в лицо. Мельком глянув на них, парень бросил нож на пол и медленно побрёл прочь.

Провожая его задумчивым взглядом, Ро не сразу поняла, что из-за второй исчезнувшей завесы никто так и не вышел. В чувства её привёл возглас Каири, которая заглянула внутрь отсека.

– Эй, ты живой?

Роанна заставила себя оторваться от стены и, ощущая каждую царапину, подошла к отсеку.

«Кровавая баня» было бы подходящим определением для открывшегося зрелища. Оба противника лежали на полу. Один уставился в полоток застывшим взглядом, а второй замер без движения рядом, на животе.

– Ронал, – печально отметила Каири, когда Роанна подошла ближе. Она кивнула, тоже узнав одного из парней. Этот парень занимал соседнюю с Ризаном кровать и всегда был приветлив и дружелюбен. Ро сделала глубокий вдох. К горлу подкатила тошнота. Только сейчас, увидев Ронала, она поняла, что слишком многим не желает смерти. Порыв мгновенно встать и трусливо сбежать, чтобы не видеть всех тех, кто останется здесь навсегда, чуть не заставил Роанну вскочить и броситься назад в коридор, но тут Каири испуганно ахнула.

– Мать твою… это Ризан.

В глазах потемнело, настолько Ро резко обернулась на голос. Каири перевернула второго противника на спину, и взгляду предстало окровавленное, но всё равно прекрасно узнаваемое лицо.

Мир покачнулся, раздвоился и потемнел, сузившись до одного-единственного лица.

– Он жив! – вскрикнула Каири и вскочила на ноги, бросившись за помощью. Если бы в этот момент Роанна способна была смотреть со стороны, то непременно возненавидела бы себя за то, что просто сидела на коленях перед Ризаном, в то время как должна была делать хоть что-то, хоть что-нибудь. Но она не смогла даже заставить себя дотронуться до него, коснуться запястья, нащупать пульс.

Вспомнился Ноа, его бледное лицо, расширившиеся от боли зрачки, сорванный голос.

– Гидра! – послышался знакомый голос, и она обернулась. В проёме стояла, вытирая со щеки кровь, Нонна. В её взгляде, направленном на Ризана, Ро в первый раз в жизни прочитала испуг.

И в одно мгновенье, будто по щелчку, к ней вернулось самообладание. Она не может паниковать, не может терять сознание, волноваться, поддаваться отчаянию. Она в ответе за своих друзей.

Она Гидра.

– Нонна, иди сюда, – скомандовала она, опускаясь на корточки, и приложила к шее Ризана два пальца.

– Живой? – Нонна опустилась рядом.

– Да, – сосредоточенно отозвалась Гидра, – подними его голову и держи так.

Тщательно осмотрев тело Риза, Роанна обнаружила колотую рану в животе, несколько глубоких порезов, сломанную руку и вывернутый под неестественным углом палец. Она с силой надавила на рану, зажимая обеими руками и сосредоточившись только на его сбивчивом дыхании.

Вскоре прибежали охранники в сопровождении медсестры, погрузили Ризана на носилки и поспешили в медотсек, коротким окриком запретив Роанне и Нонне следовать за ними.

Ро сосредоточенно кивнула и перевела взгляд на подругу. Нонна, похоже, отделалась синяками и ссадинами.

– С кем дралась?

– С Майеной, – ответила Нонна и чуть поморщилась, больше ничем не передавая своего сожаления. Гидра потянулась и обняла её, притягивая к себе.

– Ты справилась. Кому-то нужно умереть, здесь иначе не бывает.

Вопреки ожиданиям, Нонна не оттолкнула её и не начала язвить. Помявшись секунду, она обхватила её за пояс в ответ.

Они молча вышли в коридор и, не сговариваясь, замерли в ожидании остальных.

Раминия, прихрамывая, показалась из своего отсека спустя четверть часа. Следом, ещё через минуту, Юнис вышла с гордо поднятой головой, стиснув зубы, сжимая окровавленный нож побелевшими пальцами.

Выходили остальные, не друзья, но знакомые, такие же будущие наёмники, ещё утром бывшие подростками, с уставшими, злыми, расстроенными, залитыми слезами лицами. Кто-то дожидался друзей, но большинство молча и как-то потерянно брели по направлению к выходу.

Каждый раз заглядывая в очередной отсек с отчаянной надеждой не увидеть там тело Лиры, Роанна неизменно вздыхала с облегчением и неизменно проклинала себя за то, что радуется чужой смерти.

Оставалось три отсека. Юнис всё ещё сжимала свой нож так, будто он стал продолжением кисти; Раминия, всхлипывая, прижималась к Роанне, а та рассеянно гладила её по голове, периодически вставляя какие-то утешающие слова.

Из первого отсека вышел парень, зажимая бок рукой, и Нонна, стоявшая ближе всех, кинулась туда.

– Это Дайрив, – доложила она, заглянув в отсек. Юнис судорожно вздохнула. Дайрив и её сестра-близнец Нирина – обе погибли этим утром.

– Проклятый день, – с каким-то неопределяемым мрачным выражением шепнула Нонна.

Следующий отсек не покинул никто. Стоявшие прямо напротив него Роанна и Раминия увидели парня и девушку, лежавших рядом в последнем объятии.

Рами всхлипнула и уткнулась Гидре в плечо. Юнис тоже не сдержала слёз. Нонна, и та отвернулась от ужасающего зрелища.

Не сговариваясь, они сгрудились у последнего отсека – там сейчас, возможно, кто-то убивал их маленькую хрупкую Лиру, а они могли только стоять и смотреть. Время текло настолько медленно, что, казалось, стрелка на наручных часах двигалась в обратном направлении.

– Если оттуда выйдет кто-то, кроме неё, я его убью, – сквозь зубы выдавила Нонна, до этого воспринимавшая Лиру исключительно как необходимое, но раздражающее приложение.

Гидра не глядя нашарила её руку, сжимая до боли, и почувствовала ответное пожатие. Юнис позади положила ладонь Роанне на плечо.

Завеса замерцала, и в воздухе сгустилось напряжение.

Лира выступила из отсека, нерешительно оглядевшись, и робко улыбнулась, увидев их.

– Я победила, – тихонько сказала она, словно сама в это не веря.

Гидра первая дёрнулась ей навстречу, а остальные синхронно последовали её примеру, обнимая друг друга и одновременно выдыхая с облегчением.

… К Ризану их пустили только вечером, но зато всех одновременно. Роанне обработали порезы и ссадины, остальные отделались синяками, Раминия – вывихом.

Риз лежал на кровати и выглядел уже гораздо более живым. Медсестра успокоила, сообщив, что он просто спит и должен прийти в себя в самое ближайшее время.

Гидра смотрела на них – живых, относительно целых и здоровых – и понимала, что они выжили. Её друзья, её люди – выжили. Купили себе ещё один год, неважно, какой ценой. Неважно, что Палач попросит взамен. Ничто неважно, если они все здесь, болтают, обсуждают схватку и не волнуются уже о завтрашнем дне.

В конце концов, медсестра выпроводила их глубокой ночью, и у общей спальни они попрощались.

Гидра задержалась, глядя на обитателей комнаты. Взгляд натыкался на наспех застеленные кровати, чьи хозяева уже никогда их снова не разберут. На тумбочки с личными вещами, которыми никто никогда уже не воспользуется. На две одинаковые, сдвинутые вплотную кровати, куда близняшки Дайрив и Нирина уже никогда не вернутся.

Глядя, как её подруги готовятся ко сну, Роанна рассматривала остальных – жалкую горстку выживших, рассредоточившихся по своим местам. Наверняка если собрать учеников из остальных спален, они все легко разместятся здесь.

На кроватях тех, кого собственноручно убили этим утром.

Ро поймала на себе взгляд и проследила за ним, увидев Лиру, расчёсывающую свои светлые волосы. Она улыбнулась и помахала Роанне рукой с зажатым в ней гребнем.

Гидра выдавила из себя ответную улыбку и отстранилась, отступая вглубь коридора.

В тишине она добралась до спальни. Эридана не было – один из охранников сообщил, что его срочно вызвали во Дворец Совета буквально через десять минут после начала испытания.

Темнота в комнате доказала, что отец не вернулся до сих пор. Не став зажигать свет, Роанна приблизилась к окну, тому, что выходило на Город и тянулось вдоль дальней стены до самого пола.

Огни вдалеке успокаивали. Они доказывали, что жизнь продолжается. Несмотря на смерть, раны, потерю друзей. Несмотря на боль, она должна двигаться вперёд, защищать своих близких, пусть даже ценой чужих.

Дверь позади чуть скрипнула.

– Эридан? Я победила, – бесцветным тоном произнесла она.

– Поздравляю.

Роанна обернулась, по голосу поняв, что пришёл не отец.

Палач приблизился на расстояние в пару шагов и замер, рассматривая её своим фирменным изучающим взглядом.

– Спасибо, – искренне уронила Ро. Перед глазами всё ещё стояла та пара, лежащая рядом. Она не могла представить себе худшего развития событий, чем приказ убить того, кто тебе дорог.

– Ты в порядке?

– Всё нормально. Мои друзья… – начала Гидра, но Палач прервал её раздражённым жестом.

– Я не спрашивал ничего о твоих друзьях.

– Если с ними всё в порядке, то и со мной тоже.

– Ты будешь хорошим лидером, Роанна, – помолчав, признал Палач, – среди своих людей. Но сейчас ты не среди них, сейчас ты юная девушка, которая потеряла в одночасье половину из тех, с кем провела бок о бок три года. И одного из них убила собственными руками. Скажи ещё раз. Ты в порядке?

– Я… – начала Ро и осеклась. Ронал, Дайрив, Нирана, лежавшие рядом парень с девушкой. Все они встали перед глазами, живые и здоровые, весело болтающие в столовой, строящие планы, запасающиеся личными вещами. Только чтобы завтра их всех, словно мусор, сбросили в Бездну.

Горло сдавило спазмом, мешая сказать хоть слово. К глазам подступили слёзы.

Пустые кровати, которые никто уже не согреет теплом тела. Чей-то брошенный на подушке цветок. Две одинаковых заколки на одинаковых тумбочках.

Роанна всхлипнула и отвернулась к окну. Город, в котором никто никогда не узнает о смерти этих детей.

– Плачь. Тебе нужно плакать, – спокойно произнёс Палач, положив руку ей на плечо, – ты была сильной для друзей. Теперь тебе нужен кто-то, для кого ты можешь быть слабой.

Последние слова задели в душе какую-то струну, особенно болезненную и чувствительную.

И слёзы покатились по щекам, сперва несмело, по одной, затем одновременно, словно дождь, смывающий с души тяжесть и необходимость быть Гидрой.

Обернувшись, Роанна с силой обхватила Палача за пояс, уткнувшись лицом ему в грудь, в рубашку, пахнущую воском и какими-то терпкими травами.

В какой-то момент ноги перестали её держать, и Палач, подхватив её на руки, перенёс на кровать. Испугавшись, что он уйдёт, Роанна с силой вцепилась ему в руку, и Палач чуть крепче притянул её к себе.

– Не бойся. Я не уйду, – сказал он. И от этих простых слов Роанне стало настолько спокойно, что она закрыла глаза и почти сразу заснула.