Текст книги "Фантастический триллер"

Автор книги: Эрик Фрэнк Рассел

Соавторы: Роберт Уэйд,Дуглас Уорнер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

Глава четырнадцатая

– Я раскопал того типа, которого вы просили найти по номеру машины, – сказал Роджерсон, сидя на краю стола Дарка и протирая очки грязным носовым платком. – Его зовут Эрик Уиллерби, живет в Хемпстеде, в Швейцарском квартале. В телефонной книге значится как частный детектив.

– Как раз то, что нужно, – проворчал Дарк, закуривая сигарету. – Наняли частного стража, чтобы охранял от газетных волков.

– И всех прочих. Но выслушайте до конца, это еще не все. После того, как Бренда Мэйсон сказала, что эта девушка Стенз в «Оникс-Астории», я опять сел на телефон, и что вы думаете?.. Мистер Уиллерби тоже снимает комнату в «Ониксе».

Дарк буркнул что-то неразборчивое.

– Однако заметьте, – продолжал Роджерсон, – в этом нет ничего противозаконного, если все делается с согласия девушки. Эти ребята из «Черил» имеют полное право защищать свои интересы и ее тоже. Вряд ли они смогли бы насильно держать ее в таком месте, как «Оникс». Вы понимаете, к чему я веду? Готов биться об заклад, что она уже на крючке – живет, как кинозвезда, имеет персонального телохранителя и все прочее. Я и сам с удовольствием пожил бы так.

– Желудок испортите, – хмуро сказал Дарк. – Все, что вы говорите, чертовски верно, но есть еще одна маленькая, совсем крохотная деталька: как-то так уж случилось, что Мэри Стенз в первую очередь работает на «Наблюдатель».

Роджерсон насмешливо ухмыльнулся.

– Это вы так считаете. Давайте-ка глянем на вещи практично, Пол. Что ей обещал «Наблюдатель»?

– Десять фунтов и гарантированный гонорар из расчета один фунт за каждое напечатанное слово.

– Ну и ну! Все сводится к жалким десяти фунтам, – сказал Роджерсон, скептически качая головой. – Пока мы не напечатали ни единого слова и, вполне возможно, ничего не напечатаем. Неизвестно, что скажут наши юристы, – может, все это дело выеденного яйца не стоит. Помните последний судебный иск за клевету? Это дельце обошлось нам в двадцать тысяч фунтов. Дороговато за обличительную историю.

– Каждое слово моего репортажа будет правдивым, направленным на защиту общественных интересов, – заявил Дарк. – У нас больше чем достаточно фотографий, чтобы это доказать.

– Что ж, будь по-вашему, – ответил Роджерсон, разводя руками. – Я только попробовал взглянуть на все глазами самой девушки. Фирма «Черил» сделала ее красивой и платит ей хоть и не Бог весть какие деньги, но, во всяком случае, больше, чем она зарабатывала до сих пор, и уж, конечно, не эти несчастные десять фунтов, которыми ее осчастливил «Наблюдатель». Они разодели ее, как принцессу, поселили в фешенебельном отеле, предоставили роскошный автомобиль, который возит ее на работу и с работы. Мало того, когда ее красота стала привлекать к себе всеобщее внимание, они наняли частного детектива, чтобы отвадить слишком назойливых. Чего еще желать девушке? И что бы вы могли предложить ей взамен?

– Роджерсон, вы старый циник, – с иронией произнес Дарк. – Мэри Стенз не предательница. Я слишком хорошо ее знаю.

– Может и так, пока у нее не было ни красоты, ни денег. Но люди меняются, Пол. Все мы служим тем, кто нас кормит. На вашем месте я бы поставил крест на всей этой истории и оставил бы девушку в покое. Если вы попробуете напечатать фельетон о «Черил», это может испортить все ее будущее.

– У нее есть красота, – упрямо стоял на своем Дарк. – И она останется при ней, независимо от того, разоблачу я «Черил» или нет. Пока она красива, ее будущее обеспечено. Роджерсон пожал плечами.

– Как знаете. В конце концов, вы редактор. Если смогу чем помочь, только шепните.

Дарк благодарно кивнул головой.

– Спасибо. Вы отличный парень, Роджерсон, мудрить бы вам только поменьше. Я не сомневаюсь, что репортаж нужно печатать, но для полной уверенности посоветуюсь со «Стариком». Я еще не знаю случая, когда бы он зарезал интересный разоблачительный материал.

– Вы правы, – заметил Роджерсон, соскакивая со стола и направляясь к двери. – До свидания.

– Всего хорошего, – откликнулся Дарк.

«Старик» был фигурой, которую редко кто видел в редакционных отделах среди повседневной суеты, однако именно его твердая рука все время контролировала пульс «Наблюдателя». Его звали Безил Бомон, и он занимал должность ответственного редактора. Его служебные обязанности состояли в том, чтобы контролировать и координировать деятельность многочисленных отраслевых редакторов, отвечающих за свои отделы, и таким образом поддерживать постоянное направление редакционной политики. На практике он вмешивался в их работу чрезвычайно редко, хотя и придирчиво прочитывал гранки каждого номера журнала, прежде чем подписать их к печати. Подобное невмешательство должно было означать, что в целом редакторы отделов вполне удовлетворительно исполняют свои обязанности.

Время от времени тот или иной редактор обращался к Бомону за советом, когда материал был связан с политикой или мог привести к обвинению в клевете. Ответственный редактор был высшей инстанцией в этих вопросах, хотя и он, в свою очередь, подчинялся совету директоров издательского концерна. Чарльз Хеннингер, глава совета, занимал роскошный кабинет рядом с Бомоном и оттуда управлял всеми делами концерна «Стайн-Хеннингер», который, кроме «Наблюдателя», издавал еще с полдюжины крупных газет и журналов. Бомон был своеобразным соединительным звеном между Хеннингером, представлявшим совет директоров, и редакторами, которые, каждый в своей отрасли, фактически делали журнал.

Выбрав время, Дарк неохотно пошел к «Старику», чтобы поговорить с ним о своем репортаже. Он понимал, что просить одобрения шефа – не что иное, как попытка снять с себя ответственность – ведь он и сам хорошо знал, что можно печатать в «Наблюдателе», а чего нельзя. Но, поскольку репортаж затрагивал довольно сложные проблемы, да, к тому же, существовала возможность (или, точнее, неизбежность) потери крупного рекламодателя, он посчитал за лучшее заручиться согласием Бомона, хотя он не сомневался в ответе «Старика»: ничего, давайте, действуйте, и наплевать на все последствия.

Бомону перевалило за пятьдесят, он был высокого роста, со слишком буйной для его возраста темной шевелюрой. Он всегда носил светлые костюмы и очки без оправы, делавшими его похожим на американца. «Старик» приветливо встретил Дарка и внимательно выслушал содержание будущего репортажа.

– Суть в том, что все это чистейшей воды обман, – подвел итог Дарк. – Биохимический медицинский опыт над молодой женщиной подается как следствие применения «Красотворца».

– Именно так они и говорят? – спросил Бомон.

– Немного другими словами. Старый трюк с мнимой взаимосвязью. В составе «Красотворца» будут кое-какие соединения, превратившие девушку в фантастическую красавицу, и крем, будто бы, способен сделать то же с каждой женщиной, которая будет им пользоваться.

– Какими материалами вы располагаете о клиническом опыте?

– Кое-что есть. Личные свидетельства девушки, большая серия фотографий, плюс персональный тайный визит в исследовательский отдел фабрики «Черил». Мы также располагаем подробной биографией доктора Джеймса Раффа. Совершенно ясно, ни один уважаемый врач не влез бы в подобную рекламную авантюру. Этого доктора Раффа несколько лет назад исключили из корпорации. Он сидел в тюрьме за подпольный аборт, приведший к смерти пациентки.

– Неплохо, – оживился Бомон. – Что дальше?

– Девушку держат в отеле «Оникс-Астория», фактически как заключенную. Для охраны к ней приставлен частный детектив. Можно раздобыть факты, компрометирующие Фаберже, – у нас уже есть кое-какие сведения о его неосторожных связях с женщинами.

– С этим будьте поосторожней, – посоветовал Бомон. – Нам совершенно ни к чему обвинение в клевете, особенно, когда факты не имеют отношения к этой истории. Вот если бы нам удалось доказать его связь с подопытной девушкой…

Лицо Дарка помрачнело.

– Сомневаюсь, – покачал он головой. – Во всяком случае, я собираюсь встретиться с ней, как только смогу. А пока мне нужно одно – утверждение общего направления репортажа.

– Все в порядке, – весело отозвался Бомон. – Действуйте. Это как раз то, что нужно «Наблюдателю». По правде говоря, мы уже давненько никому не задавали жару.

– Спасибо, – поблагодарил довольный Дарк. – Именно это я и ожидал.

– Если возникнут какие-то препятствия со стороны юристов, – прибавил Бомон, – дайте мне знать. Помогу. Когда вы планируете печатать репортаж?

Дарк немного помолчал, размышляя.

– Я еще не решил окончательно. Возможно, стоит подождать, пока «Черил» начнет свою рекламную кампанию, и потом разбить ее вдребезги. Но, с другой стороны, этой историей начинают интересоваться некоторые газеты, и я не хотел бы, чтобы они выхватили добычу у нас из-под носа. Одним словом, времени терять не буду.

Бомон кивнул.

– Оставляю это на ваше усмотрение, Пол. Если что понадобится, приходите ко мне.

Дарк вернулся в свой кабинет в куда лучшем настроении, чем перед этим. «Берегись, Эмиль Фаберже! – бормотал он себе под нос. – Ты у меня на мушке!»

Этим вечером, возвратившись домой, Пол решил просмотреть материалы к репортажу о «Черил» и подошел к письменному столу. К его удивлению, замок не поддавался, и у него мелькнула мысль, что там что-то заело, но, нажав на ключ, он в конце концов открыл ящик. Смутное подозрение, возникшее у него, постепенно рассеялось, когда он проверил папки, – все было на месте: отпечатанные на машинке черновики, биографии, фотографии. Какое-то время Дарк сидел над этими бумагами, пытаясь осознать их действительную ценность и определить, каких материалов – фактических, биографических – еще не хватает. Мысленно он наметил четыре существенных момента, требующих внимания, которые могли бы скомпрометировать Фаберже, и при случае интервью с ним самим (хотя вряд ли это возможно); некоторые биографические данные об Аманде Белл, которая, видимо, была вдохновительницей и автором всей кампании «Красотворец»; откровенная беседа с доктором Раффом и, наконец, несколько серьезных вопросов рекламному агентству, воплощавшему в жизнь весь план, – все это, разумеется, как можно с большим количеством фотографий..

Дарк уже было собрался положить папки обратно, но передумал и сложил их в дипломат. В памяти опять возник замок, не желавший открываться, и, хотя у него не было никаких доказательств, подсознательно он чувствовал – в квартире побывал посторонний. Так что в любом случае держать документы в редакции куда надежней.

Покончив с папками, он сел, закурил сигарету и задумался. Теперь во что бы то ни стало нужно увидеть Мэри Стенз, решил он, хотя и не мог представить, как это сделать, не вызвав подозрений Уиллерби. «Коли уж на то пошло, – подумал Дарк, – я могу поехать в «Оникс-Асторию» и потаскаться по барам. Она почти наверняка сейчас в отеле и вряд ли станет все время сидеть в номере. Ей нужно есть, возможно, захочется и выпить, поэтому у меня не меньше пятидесяти шансов из ста увидеть ее. А если не повезет, придется прибегнуть к более решительным мерам, будет там этот Уиллерби или нет…»

Он докурил сигарету, вышел из дому и поехал в Мэйфер. Осторожности ради остановил машину за три квартала от отеля и дальше пошел пешком. В киоске на углу купил вечернюю газету, чтобы не привлекать к себе внимания, когда придется сидеть в баре.

В вестибюле и холле отеля ходили и стояли люди, мужчины и женщины, некоторые в вечерних туалетах, но Мэри не было. Дарк неторопливо пошел дальше по богато украшенному коридору, пока не увидел светящуюся вывеску с яркими зелеными буквами:

Американский бар

Он вошел туда.

Почти сразу же Дарк увидел ее. Мэри сидела за большим столиком между жирной тушей, принадлежавшей, по всей видимости, Эмилю Фаберже, и высоким, худощавым субъектом с маленькими усиками – очевидно, это был Уиллерби. Фаберже держал ее за руку и с серьезным видом что-то говорил, а Уиллерби тем временем потягивал из стакана какой-то желтый напиток – наверное, виски – и смотрел перед собой отрешенным взглядом, в котором проглядывала чуть заметная ирония.

Она заметила его лишь тогда, когда Дарк сел за столик и, заказав шотландское виски, раскрыл газету. Мэри не подавала виду, что узнала его, – просто смотрела равнодушными глазами, как будто видела впервые в жизни. Дарк также не выдавал себя. Спрятавшись за газетой, он незаметно следил за девушкой, изумляясь ее волшебной красоте и едва подавляя ненависть к Фаберже, который схватил ее своей жирной лапой.

Шло время. Дарк заказал вторую порцию, затем третью… Фаберже встал и вышел из бара – наверное, в туалет, поскольку через несколько минут возвратился назад. Вскоре встала с места и Мэри. Проходя мимо Дарка, она выразительно посмотрела на него.

Дарк не торопился и еще с минуту сидел, не поднимая глаз от газеты. Потом, чуть заметно потянувшись, точно устав сидеть, сложил газету, засунул ее в карман и вышел. Мэри ждала его у входа в вестибюль. На одно неловкое мгновенье прижалась к нему всем телом, сильно, почти конвульсивно, схватила за плечи…

– Пол!.. – прошептала она. – Я едва дождалась вас. Они меня совсем запутали.

– Вы можете как-нибудь выйти отсюда? – спросил он.

– Пока Уиллерби здесь – нет. Он должен следить, чтобы я ни с кем не встречалась. Может, ночью, когда он пойдет спать… скажем, около часу…

– Я буду ждать вас поблизости, – пообещал Дарк. – Мы можем поехать ко мне, а потом я отвезу вас назад, пока Уиллерби будет спать.

– Спасибо… – выговорила она. – Пол, я… мне вас так не хватало…

– Мне вас тоже, – тихо ответил он. Легонько поцеловал ее, мысленно спрашивая себя, приятно ли целовать самую прекрасную женщину в мире. Оказалось, что приятно.

– Мне нужно идти, – прошептала она. – Они могут что-то заподозрить.

– До встречи, – сказал он.

Она торопливо пошла по коридору к американскому бару.

Дарк не спеша прошел через вестибюль, вышел на улицу и направился к своей машине, размышляя о том, не слишком ли завладела его чувствами красавица Лора Смайт, или, вернее, Мэри Стенз. «Это тоже работа, – убеждал он сам себя. – Надо же мне как-то завоевать ее доверие. Такая красавица – отличная приманка для первого попавшегося донжуана. Скажем, для того же Фаберже. Но у меня есть еще одна цель – мой репортаж».

Однако всем этим мыслям, какими бы циничными и жестокими они ни были, не хватало искренности, и Дарк знал это лучше кого бы то ни было. Странное дело – его совсем не волновала искусственная красота девушки. Для него она была, как и раньше, просто Мэри Стенз, а не восхитительной Лорой Смайт, и сама мысль, что за ней ухаживает Фаберже, наполняла его жгучим гневом.

Он возвратился домой и стал ожидать назначенного часа.

Глава пятнадцатая

На свидание она опоздала. Прошел почти час после условленного времени, и Дарк, неподвижно сидя в машине и выкуривая сигарету за сигаретой, стал уже думать, не оказался ли Уиллерби более твердым орешком, чем они предполагали. Наконец без десяти два Мэри появилась у входа в танцевальный зал отеля, опасливо кутаясь в меховое манто. Дарк открыл ей дверцу и повел машину в направлении Найтсбриджа. По дороге они почти не разговаривали.

Уже в квартире, когда Мэри сбросила свое манто, он смерил ее оценивающим взглядом. На ней было темно-зеленое платье, подчеркивающее красоту лица и фигуры. Девушка показалась Дарку бледной и усталой, но все же с полным основанием могла претендовать на титул «Мисс Вселенная». «Видимо, доктор Рафф уже закончил свой опыт, – подумал Дарк. – Вряд ли можно еще что-то прибавить к этой совершенной красоте».

– Это уже завершающая стадия, Пол, – сказала Мэри, когда он наполнил рюмки. – Осталось еще недели две, а может, и неделя. На это время они решили, что будет лучше держать меня в «Оникс-Астории» под охраной. Мной заинтересовалась пресса.

– Я знаю, – кивнул Дарк. – Имел возможность беседовать с Джефкотом из «Диспетча».

Медленно отпив из рюмки, девушка обеспокоенно спросила:

– Пол, вы все-таки собираетесь это публиковать?

– Конечно, – твердо ответил Дарк.

– Вы… вы считаете, что это будет разумно? Он удивленно поднял на нее глаза.

– Я хочу сказать только вот что, – продолжала она. – Если уж на то пошло, что вы собираетесь этим достичь? Рекламные трюки – самая обычная вещь, и далеко не все они чисты с точки зрения этики. И этот совершенно такой же, с той лишь только разницей, что он вплотную касается меня.

– К чему вы ведете, Мэри? – спросил Дарк.

Она придвинулась ближе и серьезно взглянула ему в глаза.

– Я слишком много теряю, Пол. Если говорить начистоту, фирма «Черил» дала мне то, чего я никогда в жизни не имела. Когда-то я попыталась стать актрисой и потерпела неудачу. Теперь положение изменилось. Этот опыт мог бы поставить меня на ноги и открыть передо мной неплохое будущее.

– Но ведь это будущее при всех обстоятельствах останется с вами, – заметил Дарк. – Пострадать могут Эмиль Фаберже и его фирма, лично вас это никак не заденет.

– Это выставит меня как необычную, – сказала она.

– К вам и так будут относиться как к необычной, Мэри. Вы – восхитительны. В том-то и состоит цель всей рекламной кампании – показать, как благодаря «Красотворцу» обычная, почти некрасивая девушка стала сказочной красавицей. Какая же разница, если «Наблюдатель» раскроет, что было на самом деле?

– Такая же, как между Золушкой и жалкой подопытной свинкой, – горько ответила она.

Дарк терпеливо вздохнул и закурил сигарету.

– Послушайте, Мэри, – произнес он. – Давайте посмотрим на все проще. Прежде всего вы работаете на «Наблюдатель», помните? По сути, вы сотрудница моего отдела, которая должна раздобыть сведения об этой лживой рекламной авантюре. Признаю, что мы до сих пор ничего вам не заплатили, но могу завтра же устроить вам аванс – ну, скажем, фунтов пятьсот, – чтобы вы не забывали на кого должны работать.

– Да не о деньгах речь, Пол! – сердито возразила она. – Неужели вы не понимаете? Я взялась за это, искренне заботясь об интересах «Наблюдателя» – ваших интересах, если уж на то пошло. Но теперь это уже не только сбор сведений для журнального репортажа. Они сделали со мной такое, чего я и вообразить не могла. Это перевоплощение меня радует. Мне нравится быть красивой и носить элегантные платья. Это может стать для меня началом настоящей жизни, Пол. Очень прошу вас, не разрушайте ее.

Дарк с минуту молча ходил по комнате, огорченный и хмурый.

– Это говорите вы или Фаберже? – наконец спросил он.

– Фаберже ничего о вас не знает. И того, что я связана договором с «Наблюдателем», тоже. Да и вообще, какое мне дело до Фаберже или кого-нибудь из них…

– Вы думаете только о себе, – закончил он.

– Не только о себе. Я думаю и о вас. Неужели вы до сих пор не поняли, Пол? Я люблю вас.

– Остроумно, ничего не скажешь, – кисло пробормотал он. – Давайте влюбляться и думать забудем о разоблачении «Черил». Идея Фаберже или ваша собственная?

– Я говорю правду, – просто ответила Мэри. – Я не решалась сказать этого раньше, мне не хватало смелости. И если я могу сказать об этом сегодня, то лишь благодаря тому, что сделала для меня «Черил».

Дарк нежно взял девушку за руку и ободряюще улыбнулся ей.

– Давайте не будем говорить о любви, по крайней мере, сейчас, – тихо сказал он. – Пусть только закончится вся эта чертова история и мы опять станем сами собой – тогда можно будет возвратиться к вещам, которые действительно имеют значение. А пока мы оба втянуты в довольно неприятную интригу и должны сохранять чисто деловые отношения.

– Все будет так, как вы скажете, – согласилась она.

– Сегодня я советовался с ответственным редактором.

Он сказал приблизительно следующее: печатайте и пусть они сгорят.

– То есть – печатайте, и пусть мы все сгорим. Он закурил новую сигарету и задумчиво посмотрел на девушку.

– Я хорошо понимаю вас, Мэри. Понимаю, как вам хочется сохранить все, что дал вам этот опыт. Я тоже хочу, чтобы вы ничего не потеряли. Если б я хоть на мгновенье допускал, что наше разоблачение серьезно повредит вам, то, не задумываясь, отказался бы от него.

– Хотела бы я знать… – пробормотала она. – Хотела бы я знать, думали вы когда-нибудь обо мне иначе, чем об источнике информации, которым можно воспользоваться ради выгоды «Наблюдателя»?

– Точный удар, – заметил он, криво усмехнувшись. – Да, должен признаться, мне приходится прилагать большие усилия, чтобы не замечать, что вы сегодня чуть ли не самая красивая женщина в Европе, а может, и во всем западном полушарии или даже во всем мире. Я должен делать свое дело и буду работать, пока у меня хватит сил.

– Вы очень настойчивы, – сказала Мэри.

– Я очень упрямый, – признался он.

Какое-то время они молчали, углубившись в свои противоречивые мысли. Внезапно Дарк спросил:

– Думаю, Фаберже ведет решительное наступление?

– Можно сказать, что так, – согласилась она, – но я знаю, как его укротить. Занятная вещь – несколько недель назад он на меня бы и не взглянул, а сейчас глаз не может отвести. И не только он. Некоторые мужчины в павильоне просто невыносимы, и единственное спасение – их много.

– Вам следует привыкать к тому, что красивая женщина притягивает к себе мужчин, словно мощный электромагнит, – сказал Дарк. – Вам еще предстоит немало хлопот, защищаясь от них.

Она грустно улыбнулась.

– Есть только один человек, от которого я не хотела бы защищаться…

Дарк пропустил этот намек мимо ушей.

– Пока вы здесь, Мэри, можно мне сделать несколько снимков для истории?

– Можно, – позволила она.

Какое-то время он возился с фотокамерами и осветительными приборами, потом сделал серию снимков с разных точек.

– Наверное, я не смогу больше прийти, – сказала Мэри. – Слишком рискованно часто исчезать. Рано или поздно Уиллерби узнает об этом.

– Может, хоть еще раз, – попросил Дарк. – В самом деле, как образец готовой продукции.

– Постараюсь.

Он стал убирать лампы.

– Как нам поддерживать связь?

– Вряд ли это возможно, – ответила она. – Телефонные разговоры Уиллерби может подслушивать. Возможно, лучше передать записку через Пенелопу. По-моему, так будет безопасно.

– Ну, конечно, Пенелопа славная девушка.

– И еще одно, Пол. Как только закончится опыт, они уберут меня отсюда, пока не начнется рекламная кампания.

– Куда?

– Кажется, на юг Франции. Он вопросительно поднял брови.

– Зачем?

– Так безопасней. Я должна играть роль красавицы-манекенщицы на отдыхе.

– Похоже на то, – заметил Дарк, – что Фаберже здорово влип с этим «Красотворцем». То, что началось как ловкий рекламный трюк, превратилось во взрывоопасный материал, и теперь он изо всех сил старается обезопаситься, чтобы кто-то не поджег фитиль. Если бы посчастливилось удержать все это в рамках рекламной кампании, ему, возможно, и удалось бы выкрутиться и избежать огласки в прессе. Но он не учел одной детали – «Наблюдатель» занялся этим прежде, чем все началось, к тому же мы все время получаем информацию из первых рук. Это именно то, чего Фаберже не сможет сдержать. – Он взглянул на часы. – Ого, уже четверть четвертого. Наверное, пора отвезти вас в «Оникс-Асторию». Вам нужно хоть немного отдохнуть.

– Да, – согласилась Мэри. – Я и в самом деле устала. Дарк вез ее по безлюдным улицам и остановил машину у самого отеля.

Мэри придвинулась ближе, бледная и удивительно красивая.

– Пол, пожалуйста, не слишком повредите мне, – прошептала она.

– Постараюсь.

Он обнял ее одной рукой и поцеловал. На мгновение его захлестнула горячая волна чувств, но он отпустил девушку и открыл дверцу машины.

– Спокойной ночи, Мэри, – тихо произнес он. Девушка грустно посмотрела на него.

– Спокойной ночи, Пол.

Дарк смотрел, как она входит в притихший отель – одинокая, совсем чужая в этом странном мире роскоши и красоты, безжалостного бизнеса и воинственной прессы, крепко опутавшем ее своей паутиной.

Он утомленно вздохнул, включил мотор и поехал домой.