Текст книги "Метод супружества (ЛП)"
Автор книги: Энн Малком
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Надо нанять экзорциста, пожечь шалфей, сделать все, что угодно, чтобы сохранить это место за собой.
Кип осторожно положил меня на уличную мебель, встав на колени между моих ног.
– Фиона, – прошептал он, его глаза горели беспокойством. С абсолютным ужасом.
Затем я поняла, что он видел. Он видел, как кто-то топил его беременную жену.
До меня начало доходить произошедшее. Мой бывший муж появился здесь, чтобы убить. Я чуть не умерла. Мы чуть не умерли.
Я начала дрожать.
Рука Кипа лежала у меня на животе, другая – на груди, как будто он должен был напоминать себе, что мое сердце бьется.
Я накрыла его руку своей.
– Я в порядке, – сказала ему.
Ребенок пнул его руку. Он дернулся, очевидно почувствовав это.
– С ней тоже все в порядке.
Его брови нахмурились.
– Мы едем в больницу.
– Конечно, едем, – ответила я, мое дыхание, наконец, пришло в норму, но во рту все еще ощущался привкус морской воды и смерти.
Кип уставился на меня в шоке.
– Ты не споришь.
– Чувак, мой бывший чуть не утопил меня, – сказала я. – И я на девятом месяце беременности. Я упряма, но не настолько.
Он нахмурился и сжал меня сильнее.
– Это первый и последний раз, когда мы шутим об этом.
Я сразу почувствовала себя виноватой. Кип был сильным. Исключительно сильным. Достаточно сильным, чтобы пересечь океан и буквально оборвать жизнь человека, который пытался убить меня. Он был достаточно силен, чтобы подхватить меня на руки, пронести насквозь мокрую через пляж и подняться по ступенькам, но это была сила другого рода. Он трещал по швам, его тянула другая реальность. Та, в которой он уже жил.
Я села, и Кип бросился мне на помощь, чтобы я могла прижаться своим лбом к его.
– Избавиться от меня намного сложнее, – сказала я ему. – Я никуда не уйду, приятель. У меня впереди целая жизнь, – я положила свою руку поверх его на моем животе. – Нам нужно ее прожить.
– Это моя вина, – сказал он отрывистым, затравленным тоном, полным чувства вины. Похожее чувство было в его словах, когда он говорил о своей жене и дочери.
– Нет, – твердо сказала я, мой голос все еще был хриплым.
Он провел рукой по волосам, как будто хотел их вырвать.
– Да, – возразил он. – Когда я узнал, что он с тобой сделал, я хотел убить его. Но не мог оставить тебя. Я не бросил бы тебя. Но не мог позволить ему жить в гребаном комфорте, зная, что он у тебя отнял, – ярость сочилась из его слов, как будто Эммет все еще был здесь, как будто Кип только что не убил его.
Он убил его, не так ли? Он свернул ему шею. Я слышала.
– Я разрушил его бизнес, – продолжил Кип. – Разрушил его жизнь, потому что я все еще тот человек. Я тот, кому нужна боль и кровь. И я почти разрушил весь свой мир.
– Эй, – тихо сказала я, хватаясь за него. – Нет. Ты почти ничего не сделал. Я здесь. Она здесь. Эммета нет. И я знаю, что это не то, что сказал бы хороший человек, но я рада, что это так. Я рада, что ты это сделал. Он вдохнул последний раз, зная, что проиграл. Зная, что я здесь. Я твоя, – я взяла его руку и положила себе на живот. – Мы твои.
Его глаза искали мои, словно в поисках якоря. Я изо всех сил старалась дать ему это. Он спас меня в океане. Теперь я должна была спасти его от него самого. От его прошлого.
Рядом с нами произошло какое-то движение, и я моргнула, увидев черную фигуру, пробирающуюся к нам.
– Бу! – закричала я, отодвигаясь ровно настолько, чтобы кот прополз между нами, нарушая момент тем небрежным способом, на который способны только кошки.
Она позволила мне погладить ее шерсть, пока я осматривала ее на предмет каких-либо повреждений. Она выглядела нормально.
– Он поцарапал его, – сказала я Кипу, целуя котика. – Пытался защитить меня.
– Собака справилась бы лучше, – проворчал он, но ласково взъерошил шерсть Бу.
Я поцеловала его в нос.
Он уставился на меня, потом на Кипа и повернулся, продемонстрировав нам свою задницу, потом с важным видом пошел к краю дивана и устроился у моих ног.
Я хихикнула. Сначала немного, потом сильнее. Конечно, в смехе, вероятно, была доля истерики, но по большей части он был настоящим.
Кип какое-то мгновение смотрел на меня с беспокойством, прежде чем уголок его рта дернулся. Я сомневалась, что он смог выдавить из себя что-то похожее на улыбку, потому что он все еще пребывал в состоянии сильного беспокойства, но я дразнила своего беззаботного мужа, возвращая его к свету.
– Что? – спросил он.
– Просто, знаешь, мы переживаем напряженный момент, а кот прерывает нас, тычет своей задницей в лицо, потом уходит, – сказала я, хихикая.
Кип наклонил голову, все еще пристально глядя на меня, не улыбаясь. Он убрал с моего лица мокрую прядь волос.
– Я очень сильно люблю тебя, – тихо сказал он.
Слова прогремели у меня в голове, и я перестала смеяться.
Сжала его руку.
– Я знаю, – пробормотала я.
Грохот волн был единственным звуком, пока мы переживали еще один пронзительный момент.
Затем Кип дернулся, как будто выходил из какого-то транса.
– Теперь я могу отвезти тебя в больницу?
Я снова ухмыльнулась.
– Конечно, можешь. Только если я пойду сама.
– Ни за что, черт возьми, – ответил он, поднимая меня на руки.
– Кип, – огрызнулась я. – Я могу ходить. Я не стала инвалидкой
Он не удостоил мое заявление ответом, просто продолжил идти.
Достаточно сказать, что мы препирались всю дорогу до больницы.
Где, конечно, мы узнали, что с нашей дочерью все в полном порядке.
Я уже знала это.
Потому что впервые за долгое время у меня появилась надежда.
У меня была вера.
Эпилог
«Долго и счастливо»
Целая куча дерьма произошла после того, как мой нынешний муж убил бывшего мужа.
Как и следовало ожидать.
Сначала больница, где Кип потребовал, чтобы я сдала все возможные анализы. Тогда я с этим поспорила. Он разозлился. Я кричала.
Затем появились Нора, Роуэн, Тиффани, Каллиопа и Тина, которые примчались, как только узнали новости. Было немного неловко, что моим друзьям пришлось во второй раз бросить все и бежать в больницу из-за меня. Так драматично.
Потом все узнали, что Кип убил человека. Технически это была самооборона. Так сказал Финн, наш шериф. Конечно, к этому прилагалась куча бумажной волокиты, но у Кипа не было проблем.
Не знаю, была ли это самооборона, потому что Кипу не нужно было его убивать. Я была не самым надежным свидетелем, но помню, что Кип с самого начала одержал верх. Он мог легко вырубить Эммета или что-то еще, чему обучали солдат, чтобы подавить угрозу, не устраняя ее.
Конечно, я не сказала об этом копам.
Эммет пытался убить беременную жену Кипа. Кип ни за что не оставил бы его в живых.
Я тревожилась не из-за этого.
Я потеряла сон из-за боли в бедре, изжоги, судорог в ногах, общего дискомфорта. Но мне не снилось, как Кип убивает бывшего мужа.
Это может ударить по мне позже. По крайней мере, так думал Кип. И Нора. И остальные мои друзья.
Ну, не Каллиопа. Она поверила мне, когда я сказала, что со мной все в порядке.
Не было ощущения, что это ударит позже. Это ужасно говорить, но я рада, что Эммет мертв. Он был плохим человеком, который превратил мою жизнь в сущий ад. Я не знала, заслуживал ли он смерти, но я счастлива, что его больше нет.
Это не делает меня плохим человеком. А просто человеком.
***
Мама прилетела в Юпитер, как снег на голову. Она вошла в дом, целуя меня и Кипа в губы. От нее пахло пачули и лавандой. Ее волосы все еще были светлыми, с небольшими седыми прядями. Длинные и растрепанные. Ее лицо было в морщинах, свидетельствующих о тяжелой жизни, которую она прожила до всего этого нью-эйджовского дерьма. Годы не были добрыми. Но каким-то образом она все еще выглядела красивой.
Она излучала красоту. И я ненавидела признавать это дерьмо. Но это правда.
Потребовалось всего пару дней, пока она была дома, жгла шалфей, готовила супы, заваривала чай и расставляла кристаллы, чтобы увидеть, насколько сильно она изменилась. Как сильно она старалась. Как сильно она любила меня. Как любила всегда. Но она пробилась сквозь все это дерьмо, так что ее любовь просвечивала теперь насквозь.
Конечно, они с Дейдре ладили как огонь и лед. Они были совершенно разными во многих отношениях, но одинаковыми в одном. Они обе были матерями, которые любили своих детей.
И обожали свою будущую внучку.
Которая никуда не спешила.
По срокам я опаздывала на неделю, а Кип стоял на террасе и жарил гриль. Моя мама была на пляже, выполняя какой-то энергетический ритуал. Она, казалось, не расстроилась, услышав, что Кип убил Эммета. На самом деле, я бы почти назвала свою мать, ставшую вегетарианкой, ликующей от этой новости. Но она совсем не радовалась травме, которую мне пришлось пережить. Смерть Эммета была для нее… утешением.
Я даже побаивалась, что она выплескивала какие-то заговоры своими ритуалами.
– Тебе не нужен мстительный дух, дорогая, – сказала она мне перед тем, как отправиться на пляж.
Я позволила своей матери делать то, что она хотела, потому что другого выбора не было. Она сама по себе была силой природы. Она усердно работала над тем, чтобы помириться, заслужить прощение.
Мне приятно, что она по-своему заботится обо мне. Это не исправило и не стерло прошлое, но мне все равно надоело так жить.
Дейдре была со мной на кухне, готовила салат к ужину. Я сидела, потягивая чай из листьев малины, который должен вызвать схватки. А еще прыжки на гребаном мяче, секс, острая пища и быстрые прогулки. Ничего из этого не помогало.
Это бесило. Я верила, что она вылезет, когда будет готова, но думала, что моя матка негостеприимна. А этой малышке было там чертовски уютно.
– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – спросила Дейдре после того, как мы немного помолчали. Хотя она говорила со скоростью миллион миль в минуту, моя свекровь также обладала талантом знать, когда нужно дать мне подумать и посидеть в уютной тишине.
Я все еще не встретила своего тестя. Задавалась вопросом, увижу ли я его когда-нибудь. Попытается ли Кип когда-нибудь исправить их отношения. Но иногда подобное невозможно. Конечно, мне приятно наладить отношения с моей мамой, с которой я раньше не общалась, но так получалось не всегда. Люди не всегда менялись. Некоторые просто оставались мудаками.
Однажды я встретилась с его сестрой. Она пришла на ланч с Дейдре. Она была милой, но немного холодноватой. Застегнутая на все пуговицы, вся такая правильная и съеживалась от смущения, если ее мать слишком громко смеялась или шутила с официанткой.
Для меня стало понятным, почему Кипа больше тянуло к Роуэну и его сестрам. Но мне было грустно за Дейдре, живущую в удушающей среде, как я и предполагала. Не то чтобы она казалась подавленной.
– Мне было страшно, – призналась я ей, поразмыслив над ее вопросом. Конечно, я могла бы просто сказать, что я толстая, уставшая и готова выносить этого ребенка, но она задала вопрос, потому что хотела получить ответ. Настоящий. – Все это время. Я боялась, что потеряю ее, – я положила одну руку на живот, куда малышка в ответ ударила ногой.
Дейдре нежно посмотрела на меня, вытирая руки кухонным полотенцем.
– Я понимаю, милая. Ты не перестаешь беспокоиться, – сказала она. – Даже после того, как она родится, – она посмотрела на террасу. – Даже через тридцать пять лет.
Я улыбнулась своему мужу, который сразу же поймал мой взгляд.
– Не пора ли? – он спросил в третий раз за день.
Я улыбнулась, покачав головой.
– Еще нет, малыш, – ответила я.
Он поджал губы.
– Держи меня в курсе, – крикнул он.
Я закатила глаза.
– Мне не нужно держать тебя в курсе, ты почти приклеен ко мне. Не волнуйся, ты заметишь, когда лужа воды выльется на землю рядом с тобой, – крикнула я в ответ.
Он покачал головой, но ничего не ответил, просто снова переключил свое внимание на гриль.
– Чрезмерно заботливые американские мачо, – пробормотала я себе под нос, качая головой.
– Теперь я не так сильно волнуюсь, – сказала Дейдре.
Я посмотрела на нее и ее сияющий взгляд.
– Теперь, когда у него есть ты, я сплю намного лучше, – тихо сказала она. – Я волновалась, что после того, как он потерял девочек, то потерял свой свет, свою возможность получить второй шанс. Но появилась ты, – не взгляд опустился к моему животу. – Вы обе.
– Мы обе, – согласилась я.
***
У меня начались роды без фанфар.
Что вполне устраивало. Фанфар было предостаточно после гребаной свадьбы.
Нам нужно немного спокойствия.
И кто бы мог подумать, что потомство Кипа будет спокойным?
Но оказалось, что наша дочь была такой, если судить по родам.
У меня отошли воды, но не в большой голливудский момент, а просто дома, в ванной. Я вытерла все старыми полотенцами и долго стояла под душем, прежде чем сказать Кипу.
Он разозлился на меня за то, что я не сказала сразу. Я напомнила ему, что у нас куча времени между отходом вод и появлением ребенка. Хотя технически это было правдой, Кип все равно не был в восторге. Н не мог держать зла, ведь у меня были схватки.
В отличие от Роуэна, Кип не потерял самообладания. Он готовился к этому. Он прочитал все детские книги, таскал меня на все курсы. Он сделал все, что угодно, но только не получил сертификат доулы. Приготовил чай, пока моя мама зажигала благовония и растирала мне живот, а потом дал моей матери какое-то дурацкое поручение, чтобы она перестала махать благовониями у меня перед носом.
Мы рассчитали время схваток, которые были чертовски болезненными, а потом поехали в больницу, когда пришло время.
Все было очень цивилизованно.
Я не запаниковала. В конце концов, этого я ждала много раз. Хотя не думала, что дело дойдет до конца.
Но как только я оказалась в халате, на больничной койке, приподнялась, раздвинула ноги, и врачи сказали мне тужиться, я немного испугалась. Совсем чуть-чуть.
Ну типа… я должна вытолкнуть гребаный арбуз из своей вагины. Я имела право немного бояться.
Я повернулась к Кипу, который был рядом со мной, спокойный, насколько это было возможно.
– Мы готовы? – спросила я, затаив дыхание, пытаясь придумать способ остановить весь процесс.
Глаза Кипа заблестели.
– Черт возьми, да, детка, – он крепко поцеловал меня в губы. – Ты сможешь. Мы сможем.
Я посмотрела на него. Доверяла ему. Любила его.
– Хорошо, – сказала я. Снова посмотрела на врача. – Давайте родим этого ребенка.
И это было чертовски больно. Вплоть до того момента, когда они положили нашу дочь мне на грудь.
Потом я забыла, что такое боль.
Поняла, что получила это, несмотря ни на что.
Мое «долго и счастливо».
От автора
Если вы не знали раньше, то для меня это была глубоко личная книга.
Не только потому, что моя героиня родом из Южного полушария, влюбляется в ветерана и переезжает в США.
Если вы хоть немного знаете меня, то, возможно, знаете, что моя собственная история во многом похожа на эту.
За исключением того, что я переехала в США не убегая от мужчины. Я переехала к мужчине. К моему мужу. К мужчине, в которого я влюбилась во время круиза по Карибскому морю.
Но это история для другого дня.
Главное в том, что история Фионы в чем-то отражает мою собственную. Очевидно, не фиктивный брак и мошенничество с визами.
А ее путь к тому, чтобы стать матерью.
Я начала писать эту книгу до того, как узнала, что беременна в пятый раз. Да, пятый.
Четыре раза до этого я чувствовала надежду, радость и любовь.
Четыре раза до этого я чувствовала потерю, отчаяние и боль.
Это глубоко личное и ужасное чувство – потерять ребенка. Потерять целое будущее. Потерять частичку себя.
И хотя беременность после потери ребенка прекрасна во многих отношениях, она сильно пугает.
Во время моего первого триместра я мучалась и три месяца не могла встать с дивана. В течение трех месяцев меня одолевали беспокойство, страх и уверенность в том, что я потеряю этого ребенка.
В течение трех месяцев я вкладывала множество своих страхов (и надежд) в эту историю.
Фиона и Кип были моим спасением. Они были моей формой терапии. Они воплощают в себе многое не только из того, кто я есть, но и из того, кем был мой муж на протяжении всей беременности.
Ну, очевидно, не первая часть. Мой муж был рядом с самого первого положительного теста. Он был рядом со мной во время первой потери. Вплоть до четвертой.
И он будет рядом со мной в родильном зале, когда мы будем приветствовать появление на свет нашей маленькой девочки.
Эта история так много значит для меня. Писать ее было невероятно трудно, но и доставляло такую радость. Я искренне надеюсь, что вам понравилось ее читать.
Тейлор. Мой муж. Человек, в честь которого я леплю всех своих героев. Человек, который без колебаний готовит мне брауни, когда я заявляю, что это единственное, что я могу переварить. Человек, который вытер мои слезы, успокоил мою панику и пережил столько штормов вместе со мной. Человек, который так сильно заслуживает «долго и счастливо».
Мой самый большой болельщик. Мой лучший друг. Моя родственная душа. Я бесконечно рада, что судьба свела меня с тобой.
Мама. Ты была рядом со мной во время стольких испытаний. Даже когда я была на другом конце света, проходя через самые тяжелые испытания в своей жизни, ты была рядом. Во многом я такая, какая есть, благодаря твоей силе, твоей непоколебимой вере в меня и тому факту, что ты меня совсем немного избаловала.
Папа. Тебя здесь нет, чтобы читать это, но во многом я такая, какая есть, благодаря тебе. Мой дорогой вкус исходит от тебя. Мое упрямство. Ты научил меня делать все, что может сделать мужчина, и делать это лучше. Я люблю тебя. Не проходит и дня, чтобы я не скучала по тебе. Я знаю, что ты заботишься о своих внучках-ангелочках на небесах и ужасно их балуешь.
Джессика Гаджиала. Спасибо тебе за то, что ты всегда была моим безопасным пространством. За то, что позволяешь мне выговориться, даешь советы, за то, что ты такая замечательная подруга. И в высшей степени талантливый автор.
Амо Джонс. Мой ride or die. Я бесконечно люблю тебя. Мы сестры по духу.
Кэт Имб. Твой свет такой яркий, твое сердце такое большое, а твой талант бесконечен. Спасибо тебе за создание обложек, которые вызывают у меня желание написать книгу, достойную их. Спасибо тебе за то, что ты моя подруга. Я тебя обожаю.
Аннет. Ты всегда справляешься с моими безумствами. Ты была рядом со мной на каждом шагу. Спасибо тебе за то, что ты моя подруга.
Джинни. Большое тебе спасибо за то, что всегда была рядом. За то, что любишь моих персонажей так же сильно, как и я. И говоришь то, что мне нужно услышать. Ты самая лучшая.
Мои девочки. Харриет, Полли и Эмма. Вы за полмира отсюда, но расстояние ничего не значит. Вы помогли пережить самые трудные времена в жизни, и мне так, так повезло, что вы мои подруги, сестры.
И последнее, но не менее важное – ты. Без тебя, дорогой читатель, меня бы здесь не было. Я бы не создавала истории. Спасибо за то, что ты воплощаешь мои мечты в реальность.
НЕ ЗАБУДЬТЕ ОСТАВИТЬ ОТЗЫВ!
Notes
[
←1
]
Дядя Сэм – обозначение персонифицированного образа США и его правительства.
[
←2
]
Закон и порядок: Подразделение специальных жертв (часто сокращается до Law & Order: SVU или SVU)
[
←3
]
Эта идиома для обозначения самых последних мест в театре. Места на галерке были самыми дешевыми, а потому покупали их не самые состоятельные люди. Из угощений они могли позволить себе лишь арахис – отсюда и появился термин. В современном английском он также используется для обозначения людей, которые считают важным высказать свое недовольство чем-либо, даже если их об этом никто не просил.
[
←4
]
ППЧ – публичные проявления чувств.
[
←5
]
Американская рок-группа, основанная в 2001 году.
[
←6
]
Мистер Бёрнс – один из главных персонажей мультсериала «Симпсоны», в некоторой степени антагонист данного сериала.
[
←7
]
Идиома. Ждать, пока упадет второй ботинок/туфля, означает ждать, когда произойдет ожидаемое и неизбежное, чаще всего негативное событие.
[
←8
]
Джи ай Джо – Словосочетание стало общим термином для обозначения любых американских солдат, особенно сухопутных войск, а также для различных предметов их экипировки.
[
←9
]
Кипперс – специальное название для горячего копченого рыбного продукта (это автор так играет с именем героя Кип).
[
←10
]
Героиня в сериале «Йеллоустоун».
[
←11
]
Американский телесериал в жанрах драмы и современного вестерна, написанный сценаристами Тейлором Шериданом и Джоном Линсоном.
[
←12
]
Примечание от переводчика: Фиона рассказывает про ситуацию в прошлом, сравнивая то, что было, с тем, что есть с Кипом.
[
←13
]
Jameson – бренд традиционного ирландского виски.
[
←14
]
Черный чай «Английский завтрак» – традиционная смесь черного чая из Ассама, Цейлона и Кении. Это один из самых популярных купажированных чаев, распространенных в британской и ирландской чайной культуре.
