Текст книги "Небесные драконы (ЛП)"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Спи.

Ксинна попыталась, но не смогла расслабиться. И только когда она почувствовала тепло тела Джираны, свернувшейся клубочком перед ней, она глубоко вздохнула и уплыла в сон.

Она проснулась от холода, дрожа. Спустя мгновение она услышала чьи-то нечеткие голоса и почувствовала, как  кто-то скользнул под одеяло за её спиной. Это была женщина. Тария?

Нет, она тут же поняла, что это другая женщина. Ксинна напряглась, но почувствовала её руки на своих плечах, услышала голос, шептавший что-то успокаивающее. Джависса.

Наверное, это Джирана позвала её. Ксинна оставалась всё еще напряженной, её беспокоило чужое присутствие, но Джависса шептала ей нежные слова, в которых главным был не смысл, а звучание. Она пришла сюда, чтобы согреть своим теплом, помочь ей восстановиться, стать сильнее. Она пришла сюда, потому что Джирана позвала её, пришла, как мать к своей дочери. Джависса гладила ее волосы нежно, шепча слова, которые матери всегда используют, чтобы утешить своих дочерей, тихо говоря что-то успокаивающее. Ксинна дрожала, ее мышцы сводило судорогами, но она заставила их расслабиться. Джависса была теплой, она была мягкой, она была как Джирана, только больше. Она заботилась. Она любила свою дочь, а значит любила и друзей своей дочери.

Ксинна подумала об этом еще какое-то время, но затем позволила себе полностью расслабиться. Раз уж Джирана была той, кого она любила, как сестру, разве она могла не перенести на Джависсу часть этой сестринской любви? Как, подумала Ксинна, сложилась бы её жизнь, если бы мать любила её?

Образ Фионы всплыл в её сознании. Фиона, которая приняла её, когда её избегали практически все; Фиона, которая защищала её и любила, как сестру, но относилась к ней, по крайней мере иногда, как к дочери. Фиона, которая не была ей ни матерью, ни сестрой.

Согревшись, Ксинна засыпала всё крепче, и ей вспомнилась Тария, прежняя. Она обнимала её и всё еще любила.

Она проснулась охваченная страстью, все её чувства были обострены до предела. Ей уже было знакомо это ощущение. Она склонилась и оставила нежный поцелуй на волосах Джираны, прежде чем выбраться из пространства между дочерью и матерью. Она была рада увидеть, что Джависса подвинулась вперед и прижала Джирану к себе. Эти двое могли продолжать спать или наполовину проснуться  от того, что должно было произойти, но они уже испытывали это раньше, и их это не испугает.

Разгоряченная и напряженная, она вышла из своего убежища на воздух, плывущий под лучами утреннего солнца. Небо было красным, солнце только показалось над горизонтом.

Она услышала страстный зов Тазит'а и отпустила его – парить, кружиться, падать  и взмывать в небо над горелым плато и загоном, полным скота, свежего и готового к употреблению.

Она услышала, как забурлил весь лагерь, в нём зазвучали возбуждённые голоса.

Еще до того, как Тазит' обескровил свою первую жертву, Ксинна почувствовала трепет, вызванный предчувствием скорого слияния двух драконов, горячий зов, который пульсировал в её теле, стучал в её сердце и заставлял дышать чаще.

Корант'а. Вспомнив о ней, она тут же выбросила мысли о зеленой из головы. Где-то позади она услышала рев дракона, поднимающегося в небо. Кисорт'а, зеленая Т'реннора.

Кисорт'а! Т'реннор! подумала Ксинна. Нет, только не Т'реннор!

При всём том, что она желала победы Тазит'у, чтобы он испытал радость страсти, ей была ненавистна мысль о близости с этим зеленым всадником. И не потому, что он был мужчиной, а  потому, что он был не тем мужчиной: слишком кроток, слишком легко поддаётся чужому влиянию, не против побыть объектом насмешек, лишь бы привлечь чьё-то внимание, даже мимолётное. В'лекс сразу же взял его под свое крыло, и хотя и В'лекс и Ж'керан провели с ним много времени, это не научило Т'реннора уважать себя. На самом деле, всё было наоборот: Т'реннор, казалось, с каждым днём становился всё более жалким. Ксинна знала, что К'слерин тоже был в курсе этого, но ни он, ни Ксинна не нашли способа помочь молодому человеку, так как действительно, при всех своих недостатках, Ж'керан и В'лекс были отличными всадниками, которые с радостью бы научили Т'реннора всему, что знали сами, при условии, что он не превзойдёт их.

Кисорт'а Т'реннора обескровила две жертвы и тут же взмыла в небо. Тазит' взлетел сразу за ней и был первым, но коричневый Джорт' рванулся в небо, догнав и перегнав Тазит'а за счет своих мощных крыльев. Появился Гинот' Ж'пера и тоже вступил в борьбу. А вот и Саринт'а пробила себе путь высоко в небо, издеваясь над двумя коричневыми и синим под нею. Она нырнула прямо на них, и коричневые расступились в стороны, Тазит' рванулся и поймал её, но тут еще один дракон обхватил его лапами и отбросил в сторону.

Тазит' закричал, но больше от разочарования, чем от боли – когти не были выпущены. Он изо всех сил пытался догнать её, но Саринт'а что-то крикнула, издеваясь над ним, и коричневые продолжили погоню. Тазит' гневно взревел.

Почему вмешался Перинт' Ж'керана? Это был не его полет, он не должен был делать этого – но тут Гинот' поймал зеленую Кисорт'у, и все мысли Ксинны оставили её, и страсть совместного полёта захлестнула её и остальных обитателей Вейра.

Возвращайся, Тазит', – мысленно сказала Ксинна своему синему, – Ты был великолепен!

Разочарованный Тазит' устало полетел обратно в Вейр.

– Кто-то разорил наши кладовые, – сказала Джависса, когда чуть позже пришла, чтобы доложить Ксинне о запасах.

– Тария беременна, – ответила Ксинна, – Они, вероятно, приходили, чтобы накормить своих драконов и взять то, что еще понадобится.

– И?

– Пусть всё идет, как идёт, – решила Ксинна, – По крайней мере, мы знаем, что они живы и борются за выживание, – её преследовало видение худой, бледной Тарии в лохмотьях, с животом, распухшим из-за беременности и от голода, – Пусть лучше возьмут у нас то, что им нужно, чем умрут от голода.

– Но они не охотятся, а у нас всё больше голодных ртов, да еще и на двоих добытчиков меньше, – сказала Джависса.

– Что-нибудь придумаем, – сказала ей Ксинна без тени сомнения, – Кстати, ты забыла Алимму и остальных.

– Ты права, у нас добавилось двенадцать ртов – пять юных драконов и семеро людей, если добавить Арессил и Джассера.

– А это еще семь пар рабочих рук, между прочим, – сказала Ксинна.

– Оставь Данирри здесь, со мной, – сказала Джависса с внезапной твёрдостью, – Она слишком худая для тяжёлой работы, ей нужно больше  есть.

Ксинна улыбнулась такому изменению в её поведении, – Я не могу оставить её здесь одну, – сказала она, – она может почувствовать себя избранной, а другие подумают, что к ней особое отношение.

– Ну... тогда оставьте мне и Мирессу тоже, – сказала Джависса, – она не такая худая, но тоже нуждается в материнской заботе.

– Я дам тебе их на семидневку, а потом будем их чередовать, – предложила Ксинна, – Я возьму Арессил.

– И что она будет делать?

– Я подумала, что она может помогать Р'нею с его сумасшедшими схемами.

– У неё может получиться, – согласилась Джависса, – А еще мы должны найти место для этих яиц – хорошее место –  прежде, чем Саринт'а отложит их.

– Да, – сказала Ксинна снисходительно  и улыбнулась Джависсе, – Что-нибудь еще, Мама?

– Ты остаёшься здесь, в Вейре, – продолжила Джависса, – И Джирана находится возле тебя постоянно, в противном случае Бекка запрёт тебя в комнате.

Ксинна начала закипать, услышав о таких ограничениях: она планировала отправиться на старую Площадку, а затем на горелое плато, чтобы поговорить с Р'неем.

– Не стоит на меня дуться, дитя, – сказала ей Джависса, – Я всё это проходила с Дж'ризом, а теперь и с Джираной, – она покачала головой, – И еще, Командир Крыла, не думай, что сможешь обвести меня вокруг пальца, или, что я не надеру тебе зад, если ты это сделаешь.

– Тазит' может не согласиться с этим, – тихо возразила Ксинна, принимая угрозу Джависсы с долей скептицизма.

– Он умный дракон, – задумчиво сказала Джависса, – Думаю, он поможет тебя поймать и подержит, пока я не закончу.

Лучше слушайся её, – сказал Тазит.

– Ну, – сдалась Ксинна, решив достойно выйти из этой ситуации, – раз уж я здесь, похоже, Данирри и Миресса не будут чувствовать себя особенными.

– Договорились.

– Но некоторым управляющим стоит дважды подумать, прежде чем брать на себя слишком много, – предупредила Ксинна.

Улыбка на лице Джависсы стала шире, и её глаза хитро заблестели, – А почему ты думаешь, что я этого не сделала?

Недостатком этого решения оказалась близость к Данирри. Синяя всадница следовала за Ксинной, как влюбленный ребенок. С Мирессой было не намного легче. Она была настолько послушной, что Ксинна не могла представить, её говорящей «нет» кому-нибудь. Дружелюбие и верность это одно, а откровенное подобострастие – это совершенно другое, и Ксинна начала планировать, как помочь Мирессе построить более здоровые отношения с окружающими, прежде чем кто-то, подобный Ж'керану, напоит её и запудрит ей мозги.

Самым плохим в ситуации с Данирри было то, что Ксинна не могла разобраться со своими чувствами к молодой всаднице. Её здравый смысл подсказывал ей, что в какой-то момент Данирри обречена полюбить её, но сможет вырасти из этой любви со временем – девушка перенесла психологическую травму, слишком сильную, чтобы рассматривать отношения, как что-то иное, не временное. Ксинна подозревала, что в какой-то мере исцеление Данирри было вызвано сначала преклонением перед Ксинной и властью, которой она обладает, а затем постепенным осознанием того, что она самостоятельная личность и хозяйка своего сердца, тела и чувств.

Худая и маленькая, какой Данирри была из-за недоедания, как казалось Ксинне, выглядела более молодой версией её самой – или Тарии. Отсюда притяжение, и, одновременно, боязнь.

Ксинна, еще когда принимала эту женскую команду, знала, что путь её будет нелёгким. Было известно всем, что молодых зелёных из кладки Корант'ы и первых боевых всадников тренирует Командир Крыла– женщина, их будут оценивать, и каждая неудача будет рассматриваться, как еще одно доказательство того, что, хотя женщины и умеют летать на драконах, они не могут вести  драконов сражаться с Нитями. И их оценка в десятикратной степени будет относиться к Ксинне.

Она представляла себе, как старшие всадники говорят о ней, – Она довольно хорошо обучила их, но на самом деле это не совсем то, на что все рассчитывали, – затем кивают с понимающим видом и говорят, –  Конечно, женщины созданы для золотых или даже зеленых драконов. Синие – не для них.

Эти девушки под её руководством докажут, что это не так, и что ей это по силам, чего бы это ни стоило.

Итак, какова настоящая цена самоуважения Данирри?

И какая часть его принадлежит ей самой, а какая часть моя? Спросила себя Ксинна строго. Она начинала понимать, как легко можно злоупотребить своей властью, чтобы убедить себя, что действуешь только в интересах Вейра.

Это был вопрос, какие она обычно обсуждала с Тарией. Они разговаривали об этом подолгу, пока с помощью какой-то странной смеси слов и жестов не приходили к невысказанному соглашению.

Так что бы сказала Тария? Ксинна подумала, не попросить ли Роверт'а, чтобы Р'ней спросил у неё. Ответ на этот вопрос пришел к ней мгновенно: она бы сказала, – Я люблю тебя, и всё, что ты сделаешь, будет правильным.

Но то была её прежняя Тария. А что бы сказала новая?

Когда Р'ней прибыл, Данирри уже была прикреплена  к Ксинне в качестве её официального источника поддержки и покоя. Бекка, со своими дурацкими шуточками, имела глупость поручить Данирри следить, чтобы с Ксинной было все в порядке, и эту нагрузку девушка восприняла почти с фанатичной самоотверженностью. Она даже помогла Ксинне воспользоваться удобствами, что было уловкой, которой та воспользовалась не только по необходимости, но и в надежде, что, возможно, плохо скрытый азарт Данирри затихнет, когда она поймёт, что её Командир Крыла тоже человек – да к тому же еще и женщина.

Р'ней – черт бы его побрал! – отреагировал на её ситуацию лишь поднятой бровью и поспешно скрытой ухмылкой. Но она внезапно поняла, что у него, возможно, имеется решение. Конечно, он уже бывал в подобных переделках, может, он хотя бы расскажет ей, как он  справлялся с этим.

Вероятно, Кдан и Фиона уже имели дело с такими страстями сотни раз и...

О! Подумала Ксинна, вдруг посветлев лицом. Фиона точно  имела дело с подобной страстью раньше, и сама Ксинна была её источником, – Ну, как ты себя чувствуешь, Командир Крыла? – спросил Р'ней, переключив её с личных проблем на более насущные дела.

– Раздражённой, усталой, неуклюжей и злой, – ответила Ксинна.

– Ты забыла добавить живой, – напомнил ей Р'ней.

Ксинна метнула негодующий взгляд в него и решительно свернула разговор на проблемы Вейра, – У нас всего двенадцать недель – три месяца – до кладки Саринт'ы, – напомнила она ему, – Где это произойдёт? И как они проклюнутся?

– А также, как мы сохраним их? – добавил Р'ней.

– И это тоже, – согласилась она, скривившись.

– У меня есть план на будущее, который можно осуществить в ближайший Оборот или два, – начал Р'ней, погладив подбородок и взглянув на свою руку с раздражением. Похоже, коричневый всадник не был удовлетворен своей бритвой: у него были лишь лёгкие следы щетины, но это раздражало его всё равно.

– У нас двенадцать недель, – напомнила ему снова Ксинна, – Оборот – это хорошо, но следующим двум это выводкам не поможет...

– Два? – спросила Данирри, и её брови удивлённо поползли вверх.

– Королевы – да и зеленые, вероятно, тоже – поднимаются дважды в Прохождение, – пояснила Ксинна.

– Но сейчас же не Прохождение, ведь так? – спросила Данирри, глядя с тревогой вверх, в небо, и под предлогом того, что напугана, схватила Ксинну за руку.

Ксинна шагнула вперед, отстранясь, и повернулась к ней, – Нет, мы находимся за три Оборота до этого, – сказала она, – Мы не увидим Нити еще несколько Оборотов.

– Ты сделала это? – спросила Данирри удивленно, – Ты привела нас назад в прошлое?

Ксинна кивнула, – Нам было необходимо уйти от Падения, казалось мудрым сделать так.

– Назад в прошлое...– прошептала Данирри задумчиво.

Ксинна повернулась к Р'нею, – Ты выглядишь таким довольным, давай, выкладывай мне свой план на будущее, – сказала она со вздохом.

– Дождь, – сказал Р'ней, улыбаясь во весь рот.

– Что дождь?

– Мы используем дождь, – сказал ей коричневый всадник, выжидательно глядя на неё.

Ксинна задумалась, – Чтобы набрать воды? – попробовала она угадать. Нет, судя по выражению его лица, – Чтобы заполнить озеро?

– Нет, чтобы добраться до камня, – сказал Р'ней, – Проще некуда. Мы сжигаем, роем, разрыхляем, а дождь делает всё остальное.

– Я не кузнец, – напомнила ему Ксинна с нетерпением в голосе. Данирри положила  руку на плечо Ксинны, предлагая поддержку.

Тазит, спроси Киарит'а, не чешется ли у него шкура, – в отчаянии попросила своего синего Ксинна.

– Ой, Киарит' проснулся, и он чешется! – вдруг сказала Данирри. Ксинна повернулась к ней, стараясь выглядеть удивлённой, и вдруг потеряла дыхание.

Перед ней стоял совершенно другой человек. Это уже была не тощая тень Данирри и не заискивающая, влюбленная Данирри. Вместо неё стояло видение красоты, девушка, превратившаяся во взрослую женщину, в её глазах светилась радость и ощущение обретённой собственности, на  губах играла улыбка, и вся она излучала желание жить.

– Сходи к нему, – сказала Ксинна, найдя в себе силы помахать рукой, отпуская её, – Р'ней может присмотреть за мной.

– Прямо сейчас и пойду! – пообещала Данирри.

К своему удивлению и досаде, Ксинна сказала, – Поторопись.

Р'ней подождал в напряженном молчании, пока Данирри не ушла за пределы слышимости, затем спросил шутливо, – Разве не должно было прозвучать: Не спеши, ты нам не очень-то и нужна?

Ксинна повернулась к нему: его глаза светились весельем, – Ой, перестань!

Через мгновение Р'ней спросил её уже серьезно, – Ты понимаешь, что делаешь, Командир Крыла?

– Вообще-то, я надеялась спросить тебя, – призналась она, – Я думала, может, ты ...

– Нет, –  сказал Рней, – Всё было наоборот.

– И? – побуждала его продолжать Ксинна, желая услышать хоть какой-то совет, которым она могла бы воспользоваться.

– Нам было хорошо вместе, – сказал Р'ней, печально качая головой, – Но он умер.

– О, – сказал Ксинна, – Прости.

– Не надо, не жалей, – сказал коричневый всадник и кивнул туда, куда ушла другая синяя всадница, – Если тебе всё равно, я бы посоветовал брать то, что есть.

– Мне не всё равно, – грустно сказала Ксинна и быстро пересказала Р'нею то, что узнала от Нерры и из собственных последующих наблюдений, – Если я сделаю неверный выбор...

– Она переживёт, – твердо сказал Р'ней, – Ты же понимаешь, что не сможешь помочь всем людям на Перне.

– Но она моя, поэтому я сделаю для неё всё, что в моих силах, – сказала Ксинна.

– Конечно, – согласился Р'ней, – И что это будет?

Ксинна покачала головой и вздохнула, – Не знаю.

– Не подумай, что я пытаюсь переключить твоё внимание или что-нибудь в этом роде, но, может, мы вернёмся к нашим планам, – предложил он.

– Давай, – с опаской сказала Ксинна, махнув рукой, чтобы он продолжал.

– Как я уже говорил, мы позволим дождю сделать тяжелую работу, – сказал он, – Мы выжжем необходимый нам участок, выкопаем канавы по всей его длине, и пусть дождь делает всё остальное.

– Что именно? – спросила Ксинна, – И как?

– Ты когда-нибудь наблюдала за дождём, падающим на свежевспаханную землю?

Ксинна на мгновение задумалась, прикрыв глаза, затем покачала головой.

– А когда-нибудь была на Встрече?

Она кивнула, ничего не понимая.

– И видела, как лошади бьют копытом землю?

Она снова кивнула.

– А что происходит, если при этом идет дождь?

– Получается грязь, – сказала Ксинна, размышляя, какого Первого яйца коричневый всадник ходит вокруг да около, и собирается ли он когда-нибудь переходить к делу.

– А если это холм, или поблизости есть место, расположенное ниже по уровню, что происходит с грязью, растворённой в воде?

– Она впитывается в землю, да?

– Частично, – согласился Р'ней, – Но когда грязи слишком много, и есть более глубокие места, куда может уйти грязная вода – скажем, овраг – куда вода понесёт всю эту грязь?

– В овраг, конечно, – раздражённо ответила  Ксинна на такой очевидный вопрос.

– И когда идёт достаточно сильный дождь и уносит всю грязь, что остаётся?

– Ничего?

Р'ней покачал головой, в его глаза играла улыбка, – Голый каменьь.

– Подожди, вместо того, чтобы нам копать всю эту землю, мы выкопаем каналы и позволим дождям смыть остальную землю?

Р'ней кивнул, глядя с облегчением, – Я боялся, что придется рисовать схему.

– Нужно было так и сделать – тогда на твоё объяснение потребовалось бы меньше времени, – сказала ему Ксинна. Почувствовав прикосновение руки к своей талии, она обернулась.

– Я много пропустила? – спросила Данирри, глядя на своего Командира Крыла с улыбкой.

– Нет, – ответила Ксинна, а Р'ней в то же время сказал, – Да.

Девушка растерянно переводила взгляд с Командира Крыла на её заместителя и обратно. Ксинна рассмеялась и, успокаивая её, положила свою руку поверх руки Данирри.

Как бы то ни было, Ксинна пообещала себе, что будет вести себя с Данирри правильно. Это будет просто еще одной обязанностью командира, о которой она раньше не задумывалась.

Данирри приняла прикосновение за приглашение и, обхватив руками талию Ксинны, тесно прижалась к ней, положив голову на плечо Ксинне.

– Можешь опереться на меня, – сказала она Ксинне, – Я буду тебя держать.

Р'ней поднял бровь и предостерёг Ксинну взглядом, но, к сожалению, голова и грудь синей всадницы почти точно подошли по форме Ксинне, чтобы разместить её больное плечо, и она откинулась назад, хотя и совсем немного.

– Итак, сначала ты берёшь свою половину Крыла,  выжигаешь всю новую поросль дотла, затем они выкапывают канавы через всё плато, а потом?

– Просто ждём, – сказал Р'ней, пожав плечами. Он опустил бровь обратно и выразительно кивнул на девушку позади неё, но Ксинна сделала вид, что не поняла намёка.

– И пока мы ждём, коричневый всадник, чем мы будем питаться? – спросила Ксинна.

Какое-то время он выглядел как громом сражённый, и Ксинна довольно смотрела на него. Но он быстро пришёл в себя, ответив, – Я думал предоставить это тебе и Предводителю Вейра, – он сделал паузу, достаточно длинную, чтобы увидеть её реакцию, затем добавил, – но я вижу, у тебя хватает забот на твоих плечах , поэтому мне придётся думать об этом самому.

Она не пропустила мимо ушей его ударение на слове думать, поэтому высунула ему язык, как самый достойный ответ Командира Крыла, который могла себе позволить. Р'ней помолчал мгновение, затем встал по стойке смирно и высунул язык в ответ.

– Пусть все твои проблемы будут такими же легкими, как мои, – сказала она ему, свирепо глядя на него.

– Честно говоря, Командир Крыла, я бы не променял мои проблемы на твои за всё золото Перна,  – сказал Р'ней. Его слова, казалось, удивили его самого, внезапно показалось, что он сейчас бросится обнимать её.

– Что случилось? – спросила Ксинна, пытаясь понять, что могло еще случиться плохого.

– Золото! – воскликнул он, и, обернувшись, указал на горелое плато.

– Ты нашёл золото? – спросила Ксинна. Данирри уже слегка пошатывалась, поэтому она выпрямилась. Девушка, может, и обладала решимостью своего синего, но у неё пока не было его выносливости. Ксинна надеялась, что это пройдёт со временем.

– Нет, – ответил Р'ней, качая головой, – Но мы можем его найти!

– Как?

– Всё дело в воде, – сказал он ей, но она мотала головой, ничего не понимая, – Мы уберём всю почву с плато! Там должно быть много золотой пыли... – он покачал головой, – не знаю, сколько граммов, а может быть, даже килограммов.

– Золото? – повторила Ксинна, – но откуда ты знаешь, что там есть золото?

– Это тот же тип почвы, как и дома, где мы нашли золото, – сказал ей Р'ней, окинув её снисходительным взглядом.

– Но потребуется время и усилия, чтобы добыть золото, – возразила Ксинна, вспомнив многочисленные разговоры с Фионой.

Р'ней затряс руками в знак несогласия, – Нет, нет и нет! Все, что нам нужно сделать, это построить шлюзы правильно, и золото пойдёт прямо нам в руки.

– Особенно, если сделать их в нескольких местах, – добавила Данирри. Как только вес Ксинны ушёл с неё, она скользнула в сторону, чтобы встать по левую руку от Командира Крыла, – Так будет легче.

– Ты училась на шахтера? – вдруг спросил Р'ней заинтересованно.

– Нет, – ответила Данирри, – но наш старый арфист настаивал, чтобы мы знали всё о горнодобывающей промышленности, так же, как Баллады, чтение и письмо.

– Мудро, – сказал Р'ней и равнодушно отвернулся.

– А еще лучше использовать центробежный лоток – он сам отделит золото, – добавила она. Р'ней смотрел на неё изумлённо, – И если ты сделаешь всё правильно,  золото останется в сборнике, а грязь будет пролетать над ним.

– Ты, молодая всадница, только что стала моей помощницей! – объявил Р'ней и взглянул на Ксинну умоляюще, – Можно, я заберу её?

– Мне было сказано оставаться с Командиром Крыла! – возразила Данирри, прячась за Ксинну, словно для защиты, – Ей нужен кто-нибудь присматривать за ней.

– Это так, – спокойно согласилась Ксинна, наслаждаясь тем, как брови Р'нея недоверчиво поползли вверх, а его челюсти зашевелились, словно он собирался с ней спорить, – Но Миресса тоже получила такое же поручение, – сзади Данирри издала негромкий звук недовольства, почти всхлип, – Что мне действительно надо, так это хорошие глаза и уши, которые могут идти туда, куда я не могу, и доложить после возвращения.

Она потянулась назад и вытащила из-за себя Данирри, поставив её перед собой, – Скажи мне, синяя всадница, ты бы хотела летать на Тазит'е?

Лицо Данирри засветилось удивлением и восторгом. И снова, на какое-то мгновение, Ксинна увидела прекрасного человека за этими испуганными глазами.

Пара получилась идеальной, и под руководством заинтересованного в ней Р'нея Данирри начала расцветать. Они оба были в восторге от того, что им разрешили летать на Тазите, и в промежутках между частым смазыванием маслом своих питомцев, дрались, как дети, за то, кто будет всадником, а кто пассажиром. То, что Р'ней не составлял ей ни угрозы, ни конкуренции, особенно успокаивало синюю всадницу, и Ксинна была поражена, видя почти ежедневные изменения в поведении Данирри.

С Мирессой всё было гораздо проще, поэтому, помня о сёстрах Р'нея, Ксинна закрепила Джепару за ней.

– Она тряпка! – пожаловалась ей Джепара на следующий день, – Она будет делать всё, всё, что бы я ей ни сказала.

– А почему это тебя беспокоит? – спросила Ксинна.

– Потому – потому – Ooо! – Джепара вскинула руки возмущенно, не находя слов, чтобы описать свои чувства.

– Так исправь это, – тихо сказала Ксинна. Джепара остановилась на середине тирады и повернулась к ней с глазами, широко открытыми от изумления.

– Ты что, серьезно? – возмутилась Джепара, – Да у неё нет позвоночника! Ты могла бы поставить комок глины на спину её зеленой вместо всадника.

– Зеленая выбрала её, – сказала Ксинна. Джепара начал говорить что-то, вероятно, осуждать зеленую Мирессы, но Ксинна остановила её жестом рук, – А я  выбрала тебя.

Всадница королевы замерла и так и стояла, кипя и уперевшись взглядом в глаза Ксинны в противостоянии характеров.

– Мне кажется, под всей этой мягкой глиной скрыт тот, настоящий человек, который был там всё это время, ждал кого-то, подобного её Вэлкант'е, чтобы та нашла её и рассмотрела её истинную ценность.

– Зелёные не очень умны, – отрезала Джепара и чуть покраснела, вспомнив, что Тария летала на зеленой, но продолжала упорствовать, – Они не всегда делают лучший выбор.

– Вот поэтому у них есть всадники, – сказала ей Ксинна спокойно, – И поэтому у их всадников есть Госпожа Вейра, чтобы вести их.

– Но... как я узнаю, что мне это удалось? – спросила Джепара, – Когда я смогу сказать, что у этой кучи грязи вырос позвоночник?

– Когда эта куча грязи острижёт все твои волосы или надерёт тебе зад докрасна, – сказала ей Ксинна, сдерживая усмешку.

Челюсть Джепары отпала, и она ткнула пальцем в Командира Крыла, – Ты – откуда ты – он рассказал тебе! Это была твоя идея! – одной рукой почесала зад, наградив Ксинну долгим, горящим взглядом, – Я целую семидневку не могла сидеть, – прорычала она.

Ксинна не пыталась делать вид, что ничего не знает, и стояла на своем.

– Ты – ох! – сказала Джепара, сердито нарезая круги вокруг и размахивая руками в воздухе. Затем уселась и сдержанно сказала ледяным голосом, – Очень хорошо, Командир Крыла, всё будет так, как ты приказала.

Ксинна решила, что молчание будет лучшим выходом, и кивком отпустила всадницу королевы, которая ушла, гордо задрав подбородок кверху, туда, где Миресса помогала Джависсе с делами.

Может быть, подумала Ксинна, всё наладится. Все, что нужно, это найти Тарию и убить Ж'керана, и всё придёт в норму в Небесном Вейре. Ну, может быть, не убивать, поправилась она: даже если проступок коричневого всадника давал право на это, должен быть лучший выход. Он просто был не в себе, в конце концов.

Глава 11.

Крик в тишине.

Ксинна поняла сразу, что что-то не так, когда проснулась в полночь. Она была уверена, что накликала несчастье мыслью, что дела идут хорошо, а сейчас она была убеждена, что всё идёт не так – и всё очень серьезно.

Первое, что она заметила, это то, что Джирана не согревает её спереди. Вторым было то, что кто-то – и это была не Джависса – лежал за её спиной.

Кто бы это ни был, он дрожал и плакал. И был холодным, очень холодным.

Может, девушка не бросила её, повзрослев и поумнев? Подумала Ксинна про себя и беззвучно застонала. Данирри провела довольно много времени с Р'неем и другими молодыми всадниками – конечно, она уже освободилась от своей влюблённости.

– Данирри...– тихо начала Ксинна, пытаясь придумать, как отправить синюю всадницу обратно в её постель и не испортить всё совсем.

В ответ на это, кто-то позади неё словно окаменел и, зашипев, словно от боли, быстро вскочил и убежал прочь.

– Данирри, нет! – закричала Ксинна, морщась, приподнялась и медленно – через боль – встала.

А потом,  еще до того, как она услышала шорох крыльев дракона, детали головоломки встали на свои места в её голове. Тело отличалось от тела Данирри: оно было круглым посередине.

– Тария, нет! Я могу объяснить! – закричала Ксинна, когда зеленый дракон прыгнул в воздух и ударил крыльями всего раз, прежде, чем исчезнуть в Промежутке.

– Ксинна? – голос Данирри послышался совсем с другой стороны.

Ксинна не успела ответить, как Данирри уже была рядом, беспокойно глядя на неё.

– Просто плохой сон, – ответила Ксинна.

Глава 12

Расширяющиеся связи.

– Трое за три ночи, – сказал К'слерин, рапортуя о потерях скота. Убитые животные лежали на грубой платформе, которую Р'ней разместил рядом с лазаретом Бекки, на ветвях чуть ниже кроны деревьев-мётел. Лучи полуденного солнца проникали сквозь просветы в листве, окрашивая всё зеленым, но не согревая воздух.

– Мы можем с уверенностью сказать только то, что двоих убили Мяучелы, – сказал Р'ней, поглядывая многозначительно на Ксинну.

– Может, стоит закрыть клетку крышкой? – спросила она с места, довольная, что имеет возможность присесть хотя бы ненадолго. Её шрам болел, но она уже привыкла к этому. Клетка для скота, выстроенная возле очага для приготовления пищи, была достаточно прочной и большой, чтобы содержать несколько животных одновременно, и закрыть её было сложной и трудоемкой задачей.

– Это остановит только Мяучел, – возразил К'слерин, не упомянув другого хищника.

– Тогда нам придётся поднимать крышку каждый раз, чтобы пополнить запасы, – сказал Р'ней, изобразив, как хватает и тянет что-то руками, с сомнением на лице.

– Мы не можем позволить себе таких потерь, – сказал К'слерин.

– И дополнительная охрана не поможет, – добавила Ксинна.

– Особенно, в отношении других потерь, – сказал К'слерин.

– Трудно отказать просящему, – согласилась Ксинна с нейтральным выражением на лице.

– Что беспокоит меня, так это разного рода разговоры, которые могут пойти, -сказал Р'ней, нахмурившись.

Ксинна вздохнула. То, что Тария решила подтолкнуть Вейр к обсуждению Ксинны, как руководителя, она отлично сознавала. То, что некоторые могут сочувствовать Тарии и Ж'керану, тоже понятно. Но беспокоило Ксинну больше всего то, что некоторые сочтут допустимым позволить красть их собственную, с таким трудом добытую еду. Это может означать больше, чем сочувствие – это может означать активную помощь и бунт.

Вынужденное бездействие Ксинны подорвало её авторитет среди тех, кто должен был видеть её поступки, чтобы поверить, что она лидер. Она слышала отрывки разговоров старших всадников, притворяясь спящей, – Она не настоящий Командир Крыла, если она когда-то и летает, то как простой синий!