Текст книги "Каир: история города"

Автор книги: Эндрю Битти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Дахшур

Рядом с Саккарой находится еще один некрополь – Дахшур, едва ли не самое загадочное из всех древнеегипетских погребений. Среди здешних пирамид имеется одна «гнутая», две других, судя по всему, принадлежат одному и тому же фараону, так что невозможно понять, кто именно и где похоронен. Кроме того, загадочности Дахшуру добавляет окружающая его пустыня. Пирамиды расположены на некотором удалении друг от друга, их соединяют автомобильные колеи, пересекающие песчаные гребни. В окрестностях Дахшура остро ощущается присутствие военных: над головой кружат вертолеты, повсюду виднеются ограждения из колючей проволоки. Когда я ехал в Дахшур на такси, у кассы ко мне присоединился полицейский с автоматом через плечо. Другие вооруженные полицейские, которых я видел, разъезжают вокруг на верблюдах, время от времени предлагая желающим прокатиться на «животных с государственной службы». Все это вместе порождает чувство тревоги, каковой абсолютно не испытываешь в других местах.

Дахшур оказался покинутым отчасти потому, что сюда нелегко добраться. Несмотря на то что очертания Гнутой (или Белой) пирамиды отчетливо видны из Саккары, ехать в Дахшур на лошади или на верблюде – сущая мука, да и поездка на машине занимает немало времени. В частности, нужно пересечь Нил на ветхом пароме, курсирующем между двумя деревушками. Паром представляет собой плавучую платформу, приводимую в движение шумным, плюющимся топливом дизельным двигателем. Для перевозки автомобилей паром не очень-то подходит, требуется недюжинная сноровка, чтобы втиснуть свою машину на платформу и оставить еще место для того, кто въезжает за тобой. Местные жители освоили это искусство в совершенстве: старцы в серых галабиях ловко загоняют на паром свои старенькие «лады» и «шкоды» и не менее ловко скатываются на берег в конце пути. Погрузка и разгрузка, кажется, занимает целую вечность; окруженное полями, на которых крестьяне трудятся так же, как трудились их предки в эпоху фараонов, это место, чудится, на тысячи миль отстоит от современного города, расположившегося всего в нескольких десятках километров вниз по течению.

Среди фараонов, погребенных в Дахшуре, более всего известен Снофру, основатель Четвертой династии, правивший с 2613 года до н. э., и отец Хуфу, строителя Великой пирамиды в Гизе. Приняв решение строить собственную пирамиду, Хуфу следовал примеру отца, который возвел в Дахшуре две пирамиды; сам же Снофру вдохновлялся примером царя Джосера и его пирамидой в Саккаре. Так называемая Розовая пирамида, или пирамида Снофру, возвышается над плато в гордом одиночестве – этакий идеал пирамид в бескрайних песках. При желании можно пройти внутрь: с западной стороны пирамиды имеется проход, круто спускающийся к центральному коридору, который, в свою очередь, выводит к каменным лестницам и пустым камерам, где слепят глаза неоновые лампы. В пирамиде сыро и тихо, клаустрофобия нарастает с каждым шагом, а погребальная камера встречает голыми стенами. (Схожие ощущения испытываешь в Гизе: ни у кого не возникает желания подольше подышать затхлым воздухом или побыть в темноте; если же в пирамиде много народа – или вообще никого, – неприятное чувство только усугубляется). Когда я приехал в Дахшур, у входа в Розовую пирамиду сидел какой-то француз; он требовал воды с сахаром и выглядел чрезвычайно растрепанным, если не сказать – потерянным. Очевидно, выбрался из путаницы узких темных коридоров буквально перед моим прибытием. Такое потрясение внутри пирамид переживают многие.

Все погребальные камеры в Розовой пирамиде пусты. Снофру, к слову, мог быть похоронен вовсе не здесь, а в близлежащей Гнутой пирамиде. Прозвище этой последней объясняется тем, что ее стены приблизительно на двух третях высоты меняют угол наклона; они круто поднимаются от земли, но сходятся на конус под значительно меньшим углом. Эта пирамида – одна из наиболее древних загадок, над которой ломали голову – пока безуспешно – несколько поколений египтологов. Быть может, строители вдруг забеспокоились, что пирамида обвалится, и поэтому изменили угол стен? Из наклона верхней части стен следует, что на центральные камеры приходится вес меньше того, каков бы он был, если бы пирамида строилась по первоначальному плану. Как бы то ни было, Гнутая пирамида – одна из древнейших в Дахшуре; возможно, ее сочли небезопасной и забросили, а рядом построили Розовую пирамиду. Надо признать, она представляет собой захватывающее зрелище, в основном потому, что стены сохранили известняковое покрытие (разве что у подножия оно обвалилось). Эту пирамиду обошла участь прочих, которые лишились известняка: здесь стены слишком круты, чтобы имело смысл отдирать отделку. Кроме того, в этой пирамиде целых два входа – почему, никто, опять-таки, не знает.

Другие пирамиды, различной высоты и разной степени сохранности, разбросаны по плато. К востоку от Гнутой пирамиды находится малая пирамида жены фараона Снофру Хетеферес. На эту пирамиду можно взобраться, если хватит духа вскарабкаться по шатким, полуразвалившимся камням; с макушки открывается восхитительный вид на пустыню, на поля и на затянутый смогом Каир вдалеке. Вполне вероятно, что пирамида царицы служила своего рода перевалочным пунктом для погребального кортежа, поскольку впоследствии Хетеферес захоронили в гробнице близ Великой пирамиды в Гизе. По мнению некоторых ученых, в этой пирамиде был погребен сам Снофру, а Гнутая и Розовая пирамиды так и остались пустыми. С макушки пирамиды Хетеферес видна и Черная пирамида, смутно различимая на горизонте, напоминающая на таком расстоянии скорее выход горной породы, нежели нечто рукотворное. Черную пирамиду построил около 1800 года до н. э. Аменемхет III, то есть она младше пирамид Дахшура и Гизы на семь столетий; плачевное состояние этой пирамиды не располагает к ее посещению.

Плато Гиза

Процветающий пригород Гиза расположен на западном берегу Нила. Здесь в изобилии встречаются пиццерии «Пицца-Хат», многоквартирные дома с недорогой арендой и спутниковыми тарелками и фешенебельные частные клиники, подъезды к которым обсажены пальмами. Район тянется вплоть до плато, на котором четыре тысячи лет назад фараоны воздвигли самый известный памятник своей эпохе.

Пирамиды Гизы видны практически с любой каирской улицы – этакие каменные зубья, пронзающие пелену смога. Издалека они кажутся причудливыми одномерными треугольниками различного размера, и только вблизи можно оценить их внушающие благоговение величину и пропорции. Туристические автобусы начинают парковаться на пыльных автостоянках где-то с девяти утра, и до самой темноты плато кишит разнообразной публикой – тут и погонщики верблюдов, и продавцы воды и сувениров, и гиды, и охранники, и туристы, и дети; поразительный спектакль жизни под сенью мрачных монументов, олицетворяющих торжество смерти. Наиболее ранние из здешних захоронений (принадлежащих чиновникам и вельможам) восходят едва ли не к временам Менеса. Пятьсот лет спустя плато сделалось главным царским некрополем. Первым фараоном, построившим себе усыпальницу в Гизе, стал Хуфу, жаждавший превзойти своего отца и его пирамиды в Дахшуре. Когда Хуфу умер в 2566 году до н. э., его тело положили в пирамиду, на строительстве которой трудились тысячи людей и которая была тогда (и остается сейчас) крупнейшей на планете. Сын и внук Хуфу, Хафра и Менкаура, последовали примеру предшественника, но их пирамиды меньше. Можно сказать, что на протяжении жизни трех поколений искусство строительства пирамид достигло зенита, а затем стало быстро умирать.

Пирамиды настолько впечатаны в сознание (или в коллективное бессознательное) туристов, что первое их посещение непременно сопровождается грандиозными ожиданиями. Некоторые из этих ожиданий не сбываются, зато другие оправдываются сполна и даже с избытком. Пирамиды Гизы – наиболее узнаваемые сооружения в мире, с ними связаны разнообразные ассоциации – зной и пески пустыни, подвохи и соблазны современного массового туризма и, прежде всего, почитание смерти в поистине космическом масштабе. Они образуют самую очевидную, самую материальную связь между нами и загадочнейшей из древних цивилизаций: приходя к ним, нынешний человек, что называется, в лоб сталкивается с архитектурным выражением культуры тех людей, чей образ мышления мы едва начали постигать.

Пирамиды – единственное из семи чудес света, сохранившееся до сего дня. Высказывались предположения, что математическое выражение их пропорций предвещает Второе пришествие, что они ориентированы по звездам, что они символически описывают геометрию Земли. Чем они служили древним – просто гробницами, тайными хранилищами или астрономическими обсерваториями? В самом ли деле в них скрыт секрет вечной жизни и всего сущего? И были ли они построены древнеегипетскими рабами или пришельцами из дальнего космоса? Поиск по интернету показывает, что современному читателю доступны минимум шестьдесят книг о пирамидах Гизы, которые упоминаются на 54 600 веб-сайтов. Спустя столько лет после своего возведения эти пирамиды продолжают будоражить умы.

Тех, кто приезжает в Гизу впервые, приводит в смятение неожиданное обстоятельство: оказывается, пирамиды расположены вовсе не в пустыне. Да, классический образ, запечатленный на бесчисленных открытках и воспроизведенный в десятках документальных фильмов, таков: пирамиды словно вырастают из песка (а на переднем плане неизменно присутствует караван верблюдов). Однако это вид всего лишь с одного направления – с запада, и даже в этом случае приходится устанавливать камеры весьма тщательно, чтобы в кадр не попал напирающий Каир. Ведь город накатывает на плато Гиза, как волны накатывают на утес: Каир всегда здесь, всегда рядом, иногда он переваливает через гребень и оглушает шумом и запахами. Сотни людей в Гизе живут на расстоянии вытянутой руки от пирамид (во всяком случае, пирамиды затеняют их огороды).

Майкл Пэлин, бывший участник труппы «Монти Пайтон», а ныне разработчик программ путешествий, признается, что, прибыв в Египет в 1989 году, во время поездки вокруг света, он был поражен видом окрестностей Гизы: «Я всегда думал, что пирамиды стоят посреди пустоты, прикованные к пустыне. А в действительности они в пяти минутах ходьбы от ближайшего городского квартала». Как практически каждый турист, Пэлин впервые увидел пирамиды не из некоего отдаленного оазиса, а из дорожной «пробки». Он пишет:

Из центра Каира к пирамидам ведет широкое, оживленное шоссе, пересекающее Гизу. Вдоль шоссе сплошные отели, ковровые мастерские и частные языковые школы. В старину, когда тут не было никаких зданий, с этой дороги, вероятно, открывался захватывающий вид. Но застройка Гизы все изменила. Сегодня пирамиды лишь изредка мелькают между домами, разве что их макушки постоянно торчат над крышами. Только у легендарного отеля «Мена», знаменитого реликта колониальной эпохи, дорога вырывается из лабиринта зданий на широкое плато, и пирамиды наконец предстают во всем величии. Они стоят не в пустыне, а фактически на окраине города. И потому уже не удивляет, что некоторые путешественники, преисполненные ожиданий, остаются разочарованными – по крайней мере, в первый раз.

Амелия Эдвардс, чьи путевые заметки 1877 года «Тысяча миль вверх по Нилу» немало способствовали популяризации всего египетского в обществе, которое впервые в своей истории начало осознавать прелести массового туризма, – так вот, Амелия Эдвардс, впервые увидев пирамиды, нашла их «не такими внушительными». В ее книге мы читаем: «Дух не захватило, в отличие от того мгновения, когда я впервые увидела Альпы или различила очертания афинского Акрополя с палубы парохода. Хорошо известные треугольные формы казались маленькими и призрачными – и слишком знакомыми, чтобы сердце защемило…» Тем не менее будущая основательница Фонда исследований Египта продолжает: «Лишь приблизившись к ним, осознав, что они вырастают над пустыней буквально с каждым моим шагом, я начала ощущать, что они не такие уж знакомые». Рядом с Великой пирамидой, «вознесшейся во всем своем величии и массивности над моей головой, я внезапно ощутила себя совсем крошечной. Она затмила небо и заслонила горизонт, отрезала меня от мира; остались лишь благоговение и восторг».

Майкл Пэлин также подчеркивает контраст между первым впечатлением от пирамид и более поздними ощущениями. Поначалу «вид пирамид вызвал в памяти почти еретическое сравнение с горами шлака, привычным пейзажем моего детства, прошедшего в Южном Йоркшире. Та же массивность, те же формы, та же неподвижность». Однако вблизи пирамиды воспринимались как «необычайно величественные… Они вздымались над нами, вселяя в сердце трепет, словно они были гигантскими животными, а мы – крохотными насекомыми». И лишь гораздо позже Пэлин осознал истинное величие пирамид. Когда день клонился к закату и солнце опускалось к западному горизонту, вдруг сделалось понятно, что пирамиды «наделены особым могуществом, они будто грандиозные каменные амулеты, с которыми не сравнится ничто на Земле».

Аналогичную смену впечатлений – от первоначального разочарования к последующему восхищению – пережил и Джулиан Хаксли, бывший генеральный директор ЮНЕСКО, изложивший свои ощущения в книге «Из древней земли» (1954). По его словам, «знакомство с пирамидами, пускай косвенное, через книги и открытки, заставило меня не то чтобы презирать их, но относиться к ним снисходительно. Они давно превратились в международный ширпотреб, деградировали до уровня туристических сувениров. Стольким людям успешно внушали, что пирамиды являются одним из чудес света, что всякое предвкушение чуда от встречи с ними попросту испарилось. Подобно Ниагарскому водопаду или Рио-де-Жанейро, их навязывали мне столь усердно, что я заранее в них разочаровался».

Однако, очутившись у подножия пирамид, Хаксли, по его собственным словам, испытал «непередаваемый восторг» и не мог не проникнуться гордостью за человеческий род, которому «по плечу такие свершения».

Строительство пирамид

Свершения и в самом деле замечательные. Офицеры наполеоновской армии подсчитали, что из камней трех пирамид можно построить стену вокруг всей Франции, причем эта стена будет девять футов высотой и три фута в ширину. Великая пирамида Хуфу (фараона, больше известного под его греческим именем Хеопс) настолько велика, что способна вместить одновременно кафедральные соборы Милана и Флоренции, базилику Святого Петра и Вестминстерское аббатство. Она сложена из более чем двух миллионов каменных блоков, каждый весом от двух до семидесяти тонн; камня на эту пирамиду пошло больше, чем на все английские церкви, построенные после прибытия на острова святого Августина. Большинство блоков – известняк, его добывали в каменоломнях за Нилом и переправляли через реку на баржах во время ежегодного паводка. Гранитные же блоки для погребальных камер, достигающие весом семидесяти тонн, доставлялись на лодках из Асуана на юге Египта. Разгрузив лодки, эти блоки волоком поднимали по наклонной плоскости и укладывали на заранее отведенные места. [4]4
  Геродот так описывает строительство Великой пирамиды: «После того как заложили первые камни основания, остальные для заполнения площадок поднимали при помощи помостов, сколоченных из коротких балок. Так поднимали с земли камни на первую ступень. Там клали камень на другой помост; с первой ступени втаскивали на второй помост, при помощи которого поднимали на вторую ступень. Сколько было рядов ступеней, столько было и подъемных приспособлений». – Примеч. ред.


[Закрыть]Сегодня известняковую «облицовку» сохранила лишь пирамида Хафры; в былые же дни все пирамиды ярко сверкали на солнце и слепили глаза своим блеском.

Один из вопросов относительно пирамид, по которому ученые никак не могут прийти к согласию, – были или нет стены пирамид покрыты иероглифами и другими изображениями. Различные сообщения путешественников, самые ранние из которых восходят к началу Средних веков, свидетельствуют в пользу утвердительного ответа. Египтянин Масуди около 950 года писал, что «стены (пирамид. – Э. Б.) украшены надписями на языках древних народов и царств, ныне уже не существующих. Что это за письмена и о чем они гласят, никому не ведомо». Немногим ранее Ибн Хордадбек, автор «Географического описания мусульманских стран», заметил, что «на эти пирамиды нанесены все тайны магии и рецепты всех целительных снадобий, известных врачевателям». Геродот утверждал, что на Великой пирамиде «египетскими письменами было обозначено, сколько редьки, лука, чеснока съели рабочие». Средневековый путешественник Абдул Латиф в 1220 году отмечал, что надписи на стенах пирамид могут составить книгу толщиной десять тысяч страниц.

Однако когда Джон Гривз (о нем мы расскажем ниже) изучал пирамиды в 1646 году, ни о каких надписях он не упомянул; сегодня на «облицовке» Второй пирамиды в Гизе (и Розовой пирамиды в Дахшуре) не найти и следа древних иероглифов. Кто уничтожил эти надписи? Ветер и дожди? Или их и вовсе не было, а Латиф и другие «заезжие гости» видели всего-навсего прообразы современных граффити? Это еще одна из множества загадок, связанных с пирамидами, и вряд ли ее когда-либо удастся разрешить.

Что касается вопроса, кто именно строил пирамиды, здесь мы в состоянии дать удовлетворительный ответ. Заблуждению относительно того, что пирамиды строились усилиями тысяч рабов, наука обязана Геродоту, который во второй книге своей «Истории» сообщал, что Хеопс «заставил всех египтян работать на него. Так, одни были обязаны перетаскивать к Нилу огромные глыбы камней из каменоломен в Аравийских горах… Сто тысяч людей выполняли эту работу непрерывно, сменяясь каждые три месяца». По словам Геродота, на строительство дороги для перетаскивания камней ушло десять лет, а царствование Хеопса и его преемника Хафры (Хефрена) было «временем величайших бедствий», причем египтяне так ненавидели этих фараонов, что «с неохотой называли их имена».

Геродот прибыл в Египет в 449 году до н. э. – в ту пору, когда умение читать иероглифы еще не умерло, обряды «фараонической» религии еще совершались, а дорога к пирамиде Хуфу поддерживалась в отличном состоянии. Но все это не помешало ему ошибиться. На самом деле пирамиды строили не рабы, а крестьяне, трудившиеся летом, когда поля заливал паводок; все строительство заняло около двадцати лет. Археологические раскопки 1990-х годов показали, что строители пирамид были отнюдь не рабами и что об их здоровье заботились: удалось раскопать огромные пекарни и «столовые», в которых работников кормили богатой белками пищей (в том числе – и нередко – нильской рыбой, судя по количеству найденных рыбьих костей). Получивших травмы во время работы ожидало удивительно качественное медицинское обслуживание: некоторые из обнаруженных скелетов доказывают, что врачи в те времена умели делать ампутации без дальнейшего ущерба здоровью пациентов. Усердие и рвение строителей проистекали из твердой веры в то, что их усилия будут вознаграждены в загробной жизни и что в жизни земной они получат освобождение от налогов. (В ходе раскопок поблизости от пирамид было найдено кладбище, на котором мертвецов хоронили вместе с инструментами и кувшинами с пивом).

Самого фараона, руководившего строительством, ожидала за гробом жизнь, которую с полным основанием можно назвать комфортабельной. Целью возведения пирамиды было обеспечить ка фараона благополучную, поистине райскую вечность. (Существует гипотеза, что диагональные штольни, ведущие от царской погребальной камеры к стенам Великой пирамиды, предназначались для того, чтобы дух фараона мог видеть солнце и звезды, а недавно обнаруженные «двери» в этих штольнях представляют собой «выходы» на небо.) После многодневных погребальных ритуалов, совершавшихся в Гелиополе или в храмах по соседству с пирамидами, набальзамированные тела усопших помещали во внутренние камеры вместе с бесчисленным скарбом, каковой, как считалось, может понадобиться за гробом (именно эти предметы на протяжении поколений разворовывали грабители).

Во всяком случае такова «ортодоксальная» теория. Однако она не дает ответа на ряд существенных вопросов. Например, в пирамидах много фальшивых дверей и туннелей, ведущих в никуда. Для чего их делали? Для того ли, чтобы сбить с толку пожелавших потревожить загробный покой усопших? Или же строители следовали неким астрономическим соображениям? В Великой пирамиде имеется камера, вырубленная в камне в сотне футов под основанием; назначение этой камеры до сих пор остается неясным. Непонятно и то, почему царицу хоронили в отдельной пирамиде, а не в предназначенной для нее камере в пирамиде супруга. Главные саркофаги Великой пирамиды пусты. А фотографии, сделанные в этой пирамиде в 1992 и 2002 годах с помощью миниатюрной видеокамеры-робота, смонтированной на гусеницах немецким специалистом Рудольфом Гантенбринком, показали, что за якобы глухими стенами, блокирующими диагональные штольни, имеются тупиковые проходы и даже камеры. Последний пример – очередное немаловажное подтверждение того обстоятельства, что пирамиды далеко не раскрыли всех своих секретов и что нас ожидают новые открытия.